Происходит интеграция интеллектуальных мятежников в общество потребления.
Учитесь торговать – и вы спасётесь!
Зощенко всей душой хотел бы поверить в социализм, но не может поверить до конца, потому что не мыслит любви без денег. А без любви какая же жизнь?
«Не отрицание, а ироническое всеприятие. Нигилизм должен быть не пафосом, а иронией.
«Чему учит опыт жизни в свободном мире? Да вот свободе прежде всего и учит. Свобода не имеет вещественного, материального содержания, или, на философском языке, она не субстанциональна. … Свобода развеществляет бытие. Отсюда первоначальное ощущение пустоты и падения – поистине свободного падения – в эту пустоту. И вот почему человеку с тоталитарным опытом, попавшим в демократическую страну, кажется, что не сегодня – завтра всё обрушится.
Понятно, что этому образу жизни присуще и соответствующее мировоззрение. Главная черта свободного, демократического мировоззрения – его адогматизм. Это поистине «апофеоз беспочвенности».
Демократический человек может обожествить дом и даже автомобиль, но никогда он не обожествит никакую «идеологию». Демократическое мировоззрение отрицает не объективный мир, а мир объективированный, не объекты реально существующие, а искусственные объективации.
Демократия, современная культура Запада, развеществляя идеологические абстракции, преодолевая отчуждение, разоблочая «идолов», тем самым выводит к новой – освежённой, «отстранённой» – телесности.
Культура, противопологаемая цивилизации, строилась на эксплуатации значительнейшей части народа, она была культурой доминаций, – и она опиралась на миф, а не на разум и расчёт. Отсюда её высокохудожественный характер. От мифов же человечество отошло не потому, что явились злоумышленники, вроде врага церкви Вольтера, а потому что пережило их, вышло из возраста мифического сознания. Высота художественной культуры находится в прямо пропорциональной связи с угнетённостью и отсталостью масс. Это горькая, более того, низкая истина, но это истина. Все истины низкие, они не опьяняют, а отрезвляют. Опьяняют фантазии. Держаться за литературу и культивировать тип художественного гения значит сознательно предпочитать отсталость и несправедливость.
Демократия ведёт к своего рода эстетической революции, чуть ли не к теургии – перестройке бытия по заданию красоты. Меньше отвлечённой, эстетической красоты, но средний человек делается красивее, я бы даже сказал, что повышается его антропологический уровень. Демократическая культура, разоблачая и отвергая духовные идолы, усовершенствует человеческое тело. Происходит некий ренессанс, в котором сошлись спорт, мода, медицина диетическая и косметическая.
Выяснилось, что культивация тела гораздо труднее спиритуальных экзерциций. Культура делается «культуризмом».
И даже не демократия тут главную роль сыграла, а сам изменившийся характер человеческого знания. Современное знание стремится быть конкретным. Центр тяжести был перенесён с феномена на его генезис, с результата на процесс его происхождения. Эта проблема называется на философском языке проблемой редукции. Редукция – сведение высшего к низшему, растворение феномена в моментах его генеза. Раньше это считалось грубой философской ошибкой, даже грехом. Современное мышление подходит к этому вопросу по-другому. Происходит интеграция «низкого», уравнивание его с «высоким».
Выяснилась самостоятельная ценность низшего, необходимость его знания. Классический пример работающего редукционизма – психоанализ Фрейда, редуцирующий дух к сексу, «мозг к паху», как сказал поэт.
Высшее творчество порождено большими страданиями – вот что открыл психоанализ. В высокой культуре страдают и народ, и творец. А современная культура, демократическая цивилизация борется со страданиями, хочет избавить людей от страданий. И это избавление происходит за счёт духовных вершин: меньше страданий, но меньше и вершин. Меньше вершин, но повышается средний уровень. Таков стиль современности, и трудно, даже бесполезно с этим спорить: время не переспоришь. Нельзя, например, думать, что коммунизм был побеждён вечными ценностями истины, добра и красоты. Нет, он пал потому, что будучи идеологией модернистской, был недостаточно модернистичен, включал в себя архаические элементы социального утопизма. Он пал, не выдержав очной ставки с современностью, а не с вечностью.
И коли мы вспомнили знаменитую метафизическую троицу – истину, добро и красоту, – то в этих терминах очень наглядно можно выразить отличие современной демократической культуры от прежних: в ней, в демократии, меньше красоты, но больше истины – хотя бы фактической, «низкой» – и добра, хотя бы утилитарного: пользы, комфорта (не говоря уже об омониме «добро» – как благо и как имущество, достояние).
«… свобода пола – основа того, что позднее стали называть не репрессивной культурой.
Проблема пола в общекультурном развороте шире сексуальности как таковой, это проблема не репрессивной культуры – подлинная тема двадцатого века, вне всякого сомнения переходящая в двадцать первый.
«… искусство … восприняло мировидение, даваемое естественными науками. Лучший тут пример – Пикассо, его, как писал Бердяев, складные чудовища. Женские портреты кубиста Пикассо – это базаровско-писаревская распластанная лягушка, он свои модели … «анатомил», и даже не анатомил, а химически разлагал, низводил на молекулярный уровень, сводил к каким-то диаграммам, параллелограммам сил. Современное искусство само начало заниматься десублимированием бытия, его редукцией, сведением его к низшим, элементарным уровням.
«Разум лжёт, а тело говорит правду» – резюмирует Чуковский смысл «Санина».
«Это, кажется, Иванов-Разумник первым сравнил нигилистическое культуроборчество с разоблачением капустного кочана: снимают лист за листом – религию, метафизику, мораль, искусство, – и остаётся кочерыжка. Листы и были содержанием, вещественностью капусты. Но психосексуальная модель такого мировоззрения – желание раздеть женщину. Это и стояло за «совлечением культурных покровов». Не метафизика нигилистам мешала, а «турнюр» – то есть отчуждающая, «одевающая», репрессивная культура: культура как закон, норма, «король». Такой король, раздетый, – действительно «кочерыжка».
Но голая королева – прекрасна.
Это правда нашего века и нашей культуры – правда демократии, раздевающей если не королев, то принцесс. Эстетика демократии – уже не авангард, а то, что называют «постмодернизм». Постмодернизм характеризуется «несерьёзным», игровым отношением к культурным ценностям, он тоже ведь разрушает эстетику как метафизический принцип, не верит в субстанциальность, взаправдашность, реализм (в платоновском смысле) красоты, духовности, морали. Но это не мешает их ироническому приятию.
«В свободном и просвещённом обществе не может быть большого, «серьёзного» искусства, возможно только искусство несерьёзное, игровое, сознавшее свои механизмы, разоблачившее само себя. Серьёзная литература нынче – это охота на ведьм.
«Литература – русский коллективный невроз, как, по Фрейду, для всего человечества коллективным «неврозом навязчивости» является религия.
Книга – опиум для русского народа, соска для ста пятидесяти миллионов младенцев … Жизнь заменялась неким смутным томлением, ожиданием какой-то реализации каких-то Мечтаний. И таким же ожиданием был коммунизм … Вообще коммунизм-то и был главным произведением искусства советской поры, исполнением теургического замысла символистов. Пустота как полнота: формула литературы и коммунизма одновременно.
Как всякое детство, коммунизм должен – и будет – вызывать сильнейшую ностальгию.
«… творческое усилие человека не преображает бытие, а всего-навсего создаёт ещё один конечный культурный продукт. Целостным человеку не стать, и целостным знанием не овладеть … Человек обречён жить во фрагментарном мире и быть фрагментарным, конечным, смертным существом. В знании ему ничего не остаётся, кроме той же науки – абстрактного знания конечных, фрагментарных, методологически выделенных обрывков бытия.
… человек со всеми своими идеальными синтезами этой целостности, останется конечным существом, обречённым – вместе со своим творчеством – на исчезновение в коловращении этих самых времени и пространства.
«Постмодернизм – это ирония искушённого человека. Он не отрицает «высокого», он только понял смысл и необходимость «низкого» – собственную необходимость в качестве эмпирически-конкретного субъекта, протягивающего руку агностику и при этом не прикрывающегося фиговым листком.
«Люди в России остаются внутренне чуждыми демократии, поскольку они не понимают предпочтительности такого положения писанию хороших книг. Русская нынешняя интеллигенция внутренне не демократична, поскольку она продолжает любить хорошие книги больше хорошей жизни. Русскую жизнь изуродовали хорошие книги, для меня это даже не аксиома, а тысячекратно доказанная теорема, не априори, но апостериори.
«Постмодернизм: реабилитация притонов, придание им легального статуса, институции и процедуры демократического выбора. И главное: прояснившееся сознание, что притонов вообще нет. Смерть морализма как отвлечённого начала – аппеляция к целостности, включающей, а не исключающей эмпирику.
«Еврей – родовое имя постмодерниста, человека без стиля. … большинство человечества полуевреи.
«В смеси рэпа и наркоты достигнут какой-то принцип жизнедействия, создан какой-то синтетический образ жизни. Это, если хотите, стиль, но стиль, определяемый началом распада, а не организации. Это распад атомов, высвобождающий, как и положено, деструктивную энергию. В образ жизни рэппера входят не только призыв к преступлениям, но и сами преступления.
«Людей нужно сохранить всех, и беленьких, и чёрненьких. Любить их вас никто не заставляет, любовь нашла в демократии весьма эффективный заменитель – права человека.
«Ибо стиль порабощает, сглаживает единичное как не идущую к делу шероховатость, – тогда как эти шероховатости, фактура самого материала сейчас важны и выделяются. Господствует не стиль, а материал. Стиль же – это война с материалом, тотальная его организация. Стиль – понятие эпохи эксплуататорских обществ, французских королей и венских банкиров, вообще репрессивной цивилизации. Стиль бесчеловечен. Стиль идеологичен, как всякое мировоззрение, но демократия принципиально отвергает Мировоззрение, Идеологию, она занята исключительно решением текущих проблем, её метод – частичная социальная инженерия. Она не знает вечности, и это не порок её, а качество. Не может быть системотворчества в демократии, а стиль системен, целостен, тотален, «выдержан».
«Язык вообще подменяется элементарным жестом, хватательным движением руки … Это и есть победа визуального начала над словесным в постмодернизме.
«Демократия и есть постмодернизм. Демократия как культурный стиль – это отсутствие стиля. Стиль противоположен и противопоказан демократии. Носитель, субъект демократии – единичный, атомизированный, ни в коем случае не сублимированный и не сублимируемый человек, непосредственное самовыражение, «это» Гегеля.
Постмодернистская демократия или демократический постмодернизм – это телешоу, на котором школьницы средних классов обсуждают темы вагинального и клиторального оргазма. Это нечто, во всяких культурах и манерах считавшееся неудобосказуемым, подавляющимся цензурой.
Все обнажились и заголились. Постмодернизм как демократия редуцирует, а не сублимирует.
(Парамонов Б.М.. Конец стиля. – М.: Изд. «Аграф», С-Пб.: Изд. «Алетейя», 1999 г.).
* * *
В своей книге «Конец стиля» Б.М. Парамонов свидетельствует о последней планетарной исторической эпохе дуального природного человечества – постмодернизме. Эта эпоха завершает пятую Галактическую Эпоху на нашей планете и приводит биологический мир к началу его Конца. И тот факт, что Борис Михайлович свидетельствует об этой Эпохе с большим умом, пониманием, знанием, осознанием и иронией, наводит на мысль, что он принадлежит к кагорте надмирных Правителей – Приорату Сиона, Сионским Мудрецам во главе с Сином-Иеговой. Только при таких сверх умных и мудрых Правителях мир Субстанции Ян может перейти в Шестую Эпоху и обрести земной Рай в Царстве «Великого Инквизитора». «Великий Инквизитор» – Люцифер, а Его Идеология – создать на земле Рай для «счастливых младенцев». Но конечную судьбу «счастливых младенцев» знают и Люцифер и Его соратники. «Это распад атомов, высвобождающий … деструктивную энергию».
Феномен распадается в «моментах своего генезиса».
Мировоззрение и мироощущение Б.М. Парамонова основываются на том, что человек по природе своей примитивен, инстинктивен, бессознателен. И всякое навязывание ему высоких идей и культур является репрессией. Современная демократия не строит мифов относительно сущности человека, но принимает его таким, каков он есть. Нормативность, контроль, правила репрессируют «богатство переживаний» и человек не может выразиться сполна в жёстких и узких рамках и потому подавляет в себе естественного человека. Такое глубинное понимание качества Времени и необходимости полной реализации естественного человека побудило над мирную Власть «взять от среды Удерживающего», т. е. Государство, в эпоху «постмодернизма», чтобы дать возможность инфернальному и мещанскому миру полную свободу для полной его реализации под Занавес Истории. Только при этом условии конечный мир можно устранить из бытия без ущерба для Бога и Мира и без нарушения Принципа Справедливости. Мир сам виновен в своей гибели. После «мерзости запустения» ничего не остаётся более справедливого, как уничтожить виновника такой омерзительной жизни. «Мир редуцирует. Редукция – это сведение высшего к низшему …» За то и получит по заслугам.
Идеология сопровождает любую историческую формацию и любой этап Инволюции (Редукции). Её задача: обосновать, оправдать и дать направление подсознательной жизни с позиции Интеллекта. Интеллект и идеология вместе с политикой – ведущие силы жизни. И хаос необходимо ввести в некоторое русло, дать ему направление и управлять им. Идеология исходит от Люцифера к Сину-Иегове, а от Сина-Иеговы к Приорату Сиона и Сионским Мудрецам, которые стоят во главе глобальной политики. Поскольку Мировое торжество Хаоса неизбежно, ему необходимо дать обоснование, оправдание и направление. Это и делает Б.М. Парамонов. При этом к эпохе «постмодернизма» он предлагает относится с иронией. Мудро и справедливо. Какой с них спрос?
Всякая идеология не возникает на пустом месте, а исходит из качества жизни. Атлантистский либерально-олигархический хаос – это подсознательное и бессознательное, хитроумное и безумное, земное плотское и подпольное астральное бытие, в основе которого лежат индивидуализм, анархизм и гедонизм. Не идеология создаёт эти качества, но сама из них исходит. А Истоком этих качеств является Второй Цикл Цикличного Времени Брамы-Праджапати.
В хаотическом бытии различаются три направления: буржуазно-мещанское, криминальное и жидовское. Все три работают на уровне инстинктов: положительных и отрицательных. Жиды – ведущие. Буржуи, мещане, криминал – ведомые. Так как хаосу не свойственны ни интеллект, ни чувства, ни тем более духовность, то всё производное этой «тримурти»: культура, религия, философия, – снимается со счетов атлантизма, как репрессивное и абсолютно не нужное. Оно и действительно так, ибо их время прошло и ушло. Новое время, обозначенное как авангардизм, модернизм и постмодернизм, призвано разрушить весь старый мир до основания. Само оно (время) нуждается только в полной свободе проявления своего «эго», своих индивидуальных страстей и эмоций, которые действуют на уровне бездны и подсознания, а также на уровне безумного хотения. Полная свобода действий и самовыражения – идеал атлантизма и западничества. Для анархии свобода – самая первая необходимость. Дороже её ничего нет. Свободу либеральную даёт капитал. Чем больше капитала, тем больше свободы. Поэтому в буржуазном мире деньги – единственный почитаемый бог, который устраняет на своём пути и культуру, и религию, и философию, оставляя в своём пользовании только культ денег и развлечений. На этот алтарь приносятся в жертву все прежние ценности: дружба, любовь, сострадание, милосердие, добродетель, родина, природа, государство, соборность, ради шоу и бизнеса. Деньги дают взамен свободу и максимум наслаждений.
Блудница решила обосноваться в мире навсегда. Великий город, одетый в виссон и порфиру, и багряницу, украшенный золотом, и камнями драгоценными, и жемчугом; город, день и ночь суетящийся и необъятный, как море. Визг и вой машин, смелость предприимчивости, порядок в высочайшей степени.
Импозантные здания, величественные соборы, величественные скверы и парки!
Что за комфорт! Что за всевозможные удобства! Что за роскошь!
Магазины изобилуют товарами и продуктами.
Ночные улицы городов залиты многоцветными огнями реклам и не засыпают всю ночь.
Всюду звуки и ритмы мюзик-холла! В великолепных кабаках люди оглушаются музыкой, отраженьем зеркал, полуобнажёнными женщинами, светом, шампанским. Фосфорические летние ночи, сумасшедшие, бессонные ночи зимой, зелёные столы и шорох золота в игорных клубах, дома свиданий, театры, кино, лунные парки. Всё доступно – роскошь и женщины.
На этом фоне увидишь
«Сиятельную курву – мать
… шансонетку весёлую –
В цилиндре набок – даму голую,
С ярко накрашенными ногтями,
С размалёванными грудями,
С маноклем в глазу зелёном,
Вся в рекламном огне неонном
Она квакает шлягер:
«Кому бы дать?
Кому бы дать?
Кому бы дать?
На челе её имя: Вавилон великий.
Но вот все народы разгромлены и покорены. Жиды, либералы и криминал достигли мировой власти. Теперь можно пожить всласть и порадоваться победой. Тут-то и начинается инерция. Инерция хаоса ужаснее всех, но не для самого Хаоса. Все говорят и делают, что хотят. Здесь множество партий, обществ, союзов сект. Здесь демонстрируют по любому поводу, здесь свободно избирают и снимают правительства. Всё торжественно, победно и гордо. Дальше дороги нет.
Взгляд попристальнее разглядит за блеском и роскошью отравленный воздух, мёртвые реки и озёра, вырубленные леса. Пристальный взгляд разглядит ещё и духовное банкротство, душевную жестокость и бессердечие: человека здесь так же легко убивают, как снимают перчатки. Город кишит гангстерами и убийцами.
Здесь всё кажется лёгким и возможным. Легкомыслие и шаткость превосходят всякие размеры, словно у этих сотен тысяч обывателей каким-то гигантским протуберанцем, вылетевшим из раскалённого солнца, отшибло память и благоразумие. Изобилие выступает синонимом бездуховности, потребительства, бессмысленности гонок за суперблагополучием. У ворот западных не любят нужды. Она вызывает у них отвращение и стыд.
Их жизнь очень проста и понятна, потому что безумна, все её тайны, все загадки, в сущности, сводятся к одному – инстинкту накопления полезного и приятного человеку. Тут уже не народ, а полная невменяемость.
Тут Кали-Юга,
под кожу тушь коли, игла.
Вот пастырь душ – Калигула,
псалтырь – пыль и хула
Вся грязь вылизана,
а будет пыль и зола,
Тела до гола, до костей, до тла.
И замолчат колокола,
котлы вам будут купола,
Кому в хозяева козла,
Кому за спину два крыла.
Что знает кабалла?
Что прячут зеркала?
Абсолют барахла …
тотальная метла.
Композиция группы «Пар».
Александр Староверов:
«– Мы в беде, Пуля. Лопнул сосудик в нашей балде, образовался сгусток, и он нами рулит. Не даёт ни руку поднять, ни понять друг друга. Сгусток из крови, грехов, упругих ударов, ком кала, кровавого сала, холестерина. Не даёт скотина дышать.
«– Жизнь зародилась в луже. А ты не знала? Ева сказала Адаму – будь моим мужем, – и яблок в салат настругала, а потом мамою стала. С тех пор ухает похоть, кусают люди локти, стремятся вырваться из своей оболочки. Любят, не любят, мечутся в сомнениях, не сложением размножаются, а делением клеток. Так появляются дочки – сыночки, и мир продолжается этот …
«– Всё, что имеет начало, имеет конец. Стук сердец прекращается, теряется пульс в тишине. Все, кто вышел на свет, исчезают во тьме. Род приходит, род уходит, остаётся беззубый рот. Жизнь, поплутав, к могиле приводит, и никогда наоборот. … Лишь когда сед, понимаешь, что всё суета сует. … Смысла всё равно нет. Зачем мы дышали, рожали, ржали над шутками про унитаз? Если и есть ответ, он не в нас. … если падаешь ниц, не поднимайся. Кайся, икай, кайся, кайся … Икай».
(Староверов А.В. РодиНАрод – М.: Эксмо 2015г.)
Ясно, что готовится всеобщая расплата и горькие слёзы.
Блудница и Вавилон должны покинуть не только историческую сцену, но и саму жизнь. Они первые начнут заполнять опустевшую Бездну пеплом. Атлантистский либерально-демократический Хаос, достигнув мировой власти, сам пришёл в инерцию и, как всякая инерция, должен быть уничтожен.
«вы, которые не знаете, что случится завтра: ибо что такое жизнь ваша? пар, являющийся на малое время, а потом исчезающий». (Послание Ап. Иакова, 4, 14).
Такова дуальная родовая природная жизнь. Ужас её и слабость её может только слепой не заметить.
Вавилон – это, прежде всего смешение двух разных Частот: низкой и средней. На низкой Частоте господствует Тьма, на средней, увы не господствует свет. Он просто совокупляется с Тьмой, попадает в её капканы и сети и ей подчиняется. В результате белый свет становится серым. В Цикличном Времени Ночей и Дней Брамы и Праджапати судьба света такая же, как судьба женщины в Исламе.
Совокупление света с Тьмой является онтологическим блудом по отношению к Положительному Духу. Отсюда онтологическая Блудница. Свет должен был бы бежать от Тьмы к Духу, чтобы сочетаться с Ним и стать наследником Его первых двух Проявлений: целомудренного Эроса и Со-Знания. Но среднечастотный свет побежал от Духа к природной Тьме и от совокупления с Тьмой стал серым. Что привлекло свет к Тьме? А у них было глубинное природное общее: «эго» и родовой Инстинкт. Так Тьма победила первозданный свет, Радугу Праджапати. Апогея в Сфере действия «эго» и родового Инстинкта достигли жидо-евреи и привели к Апогею весь мир. Мир обезумел в своём поклонении семье, детям, внукам и правнукам. Вершину покорила астролог из программы «Давай поженимся» Василиса Володина фразой, сказанной ею в телешоу «Русские сенсации»: «Я самозабвенно принадлежу своему ребёнку, а всё остальное для меня неважно». Это конец. Дальше идти некуда, кроме как в прах. Большая заслуга в том жидо-евреев. Жиды – дети Тьмы, евреи – дети света. Преобладающими в этой дуальности всегда были и остаются жиды. Отсюда сверх пассионарность жидо-евреев. Тьма побеждает свет, потому что она сильнее из-за своего безумия. Пассионарность жидо-евреев в первую очередь помогла им внедриться во все народы и пробудить в них «эго» и родовой Инстинкт, способные привести мир к Концу. Где есть Рождение, там будет и Смерть. Именно за свою пассионарность жидо-евреи стали народом избранным. Затем их повели по Истории боги. Для Бога деятельность жидо-евреев в Истории была неоценимой услугой. Ему надо непременно избавиться от враждебного Ему дуального родового мира. И вот Бог усиливает изначально пассионарный родовой инстинкт у жидо-евреев и он достигает апофеоза. «И увидела Рахиль, что она не рождает детей Иакову, и позавидовала Рахиль сестре своей, и сказала Иакову: дай мне детей, а если не так, я умираю» (Быт. 30, 1). Бедная Рахиль. Внутри – одна пустота. Пусть хотя бы появится ребёнок. Восторгом от рождения детей и счастьем от лицезрения новорождённых евреи заразили весь мир. Только на нашей планете благодаря жидо-евреям Бездна под Занавес Истории Пятой Эпохи опустела на семь миллиардов. Тот же самый Процесс происходит во всей Макровселенной. Всюду находятся свои жиды и евреи, которые на бессознательном уровне инстинктивной жизни, реализуя себя, освобождают Бога от враждебного Ему мира, т. е. от врага. А что природный родовой мир враг Богу, в том не может быть сомнения.
«Эго» и Соборность – не совместимы. Эгоизм и эгоцентризм всегда погасят любовь и втянут в противостояние к другому, тем более к Другому, Который имеет над миром власть. Если оглянуться на всю Историю, прошедшую и настоящую, то вся она есть борьба мира за свою самостоятельную и вечную жизнь, за своё освобождение из-под власти Бога.
Все псевдорелигии «от мира сего», себе в утешение, ставят Бога на службу миру. Они не ведают о взаимосвязи Бога и мира. Бог терпит эту наглость до поры до времени. Мир живёт и евреи господствуют над миром только потому, что им содействует, им помогает и их хранит Бог и не из-за любви к ним. Но всему приходит Конец.
Онтологический Вавилон – смешение двух Частот – низкой и средней. На низкой Частоте господствует Тьма, на средней – слабый свет. Смешение Тьмы и света даёт серый цвет. Серые – это дети Лаодикии, где свет по слабости своей не смог победить тьму. Смешавшись с Тьмой светлые дети Субстанции Ян стали серыми. Серый цвет – цвет мещанства. Жидо-евреи пришли сами и привели народы с Кодом Субстанции Ян к Лаодикии: ни холоден, ни горяч, а тёпл. Они безвольны, бессознательны, инстинктивны, вялы. Это те пять неразумных дев, у которых под Занавес Истории не хватило масло в светильниках. Да и на протяжении Истории масла в светильниках было мало. Они горели тусклым светом, а затем и совсем погасли и не зажглись.
Однако, в среде «избранного» жидо-еврейского народа появляется народ Миссианский по русско-еврейской линии Авраама, Исаака, Иакова, получивший имя Израйль. Миссия Израйля – спасение душ человеческих и твари от Тьмы и Смерти.
Стержнем Израйля является Вертикаль, ведущая либо в Царство Небесное, либо в Бездну. По ней свыше, из Царства Небесного идёт Ведение от Премудрости и Любовь в Ипостаси Духа Святого. Спасения удостоится лишь тот, кто сможет ответить на Любовь Бога адекватной Любовью, превосходящей по силе и преданности всякую мирскую любовь и любовь к миру. На самозабвенную Любовь к Богу были Испытаны Авраам и Исаак. Бог предложил Аврааму принести Ему в жертву сына своего Исаака. Оба, и Авраам и Исаак, согласились на эту жертву во имя Любви к Богу, не раздумывая. Значит, что и Авраам, и Исаак познали Любовь Божию. Она такова, что ради неё пожертвуешь и жизнью своей. Авраам и Исаак принесли в жертву Богу свой родовой Инстинкт. Это была их большая победа и Бог возрадовался за них. Разумеется жертвоприношение было отменено. Иакову во сне была показана Вертикаль в виде лестницы от земли до неба и Ангелы Божии восходили и нисходили по ней. На Лестнице Иаков увидел Господа, и Он сказал ему: «…Я с тобою, и сохраню тебя везде, куда ты ни пойдёшь …» (Быт. 28, 15).
Затем явился Иакову НЕКТО и боролся с ним до появления зари, но Иакова не победил. Когда взошла заря, НЕКТО просил Иакова его отпустить, на что Иаков попросил побеждённого благословить его. И НЕКТО сказал: «отныне имя тебе будет не Иаков, а Израйль, ибо ты боролся с Богом, и человеков одолевать будешь» (Быт. 32, 28).
Кем был НЕКТО? Поскольку Он боролся Ночью до появления зари, то это был Мефисто, Субъективированный Отрицательный Дух, и испытывал Он Иакова Тьмой Пралайи до повреждения бедра его, т. е. до повреждения плотного тела, но не сдавался Иаков и одолевал в себе Тьму. Тогда Мефисто благословил его и обещал ему помощь и поддержку.
Итак, Авраам Исаак, Иаков победили внутри себя и родовой Инстинкт и Тьму Пралайи и стали родоначальниками народа Божьего Израйля, в котором сочетались Генокоды двух народов: Мессианского славяно-русского и Миссианского еврейского. Израйль как народ становится единым с Богом. В этом случае «Сам Дух ходатайствует за нас воздыханиями неизречёнными». (Рим. 8, 26)
«Притом знаем, что любящим Бога, призванным по Его изволению, всё содействует ко благу». (Рим. 8, 28)
И самое большее Благо из всех благ – сама Любовь Божья: целомудренный Эрос и Дух Святой. Без Божьей Любви вся жизнь мира бессмысленна, немощна, трагична. Даже любовь пары, не подкреплённая Божественной Любовью, быстро угасает и жизнь становится жалкой и скучной, пустой и ничтожной обыденностью. Мир впадает в инерцию. Тогда спасают дети, внуки, правнуки. Есть чем заняться, есть кого любить. Инерция – предсмертное состояние мира, граничащее с невменяемостью. Дальше конец.
Выход из этого состояния невменяемости – «Лестница Иакова», или Вертикаль. Необходимо уйти с Горизонтали, которая себя изжила в отношении к Субстанции Инь, и вступить на Лестницу Иакова, чтобы подняться вверх или спуститься вниз. Спуск вниз – спуск в Бездну. Вниз пойдут Тьма и тёмный злой мир. Вверх будут подниматься души, которые хотят стать бессмертными и святыми в Царстве Небесном – Сварге. Чтобы попасть в Сваргу к Сварогу, необходимо освободиться от плоти, т. е. плотного тела, ибо в дуальном мире плоть всегда смертна. Люди, устремлённые в Сваргу (Царство Небесное) находятся под благодатью. О них Иисус сказал: «если кто приходит ко мне и не возненавидит отца своего и матери, и жены и детей, и братьев и сестёр, а притом и самой жизни своей, тот не может быть Моим учеником». (Лк. 14, 26). Эти слова Иисуса означают ничто иное, как отречение человека от родовой природной жизни и преодоление жизни во плоти (плотской жизни). На такого человека сходит благодать.
«Кто любит отца или мать более Меня, не достоин Меня; и кто любит сына или дочь более нежели Меня, не достоин Меня». (Мф. 10, 37). Эти слова Иисуса относятся к детям Субстанции Ян, которые не успели реализоваться до конца. Они не под Благодатью, а под Законом. Их переводят в Шестой Эпохе в Царство «Великого Инквизитора», где они остаются в теле и живут родовой жизнью, реализуя себя до конца, но Бога они должны ставить на первое место выше семьи.