// Гипоталамус и обонятельный мозг
Гипоталамус считается главным центром вегетативных функций. Посредством гипофиза гипоталамус соединяется с эндокринной системой. Гипофиз, как и гипоталамус в вегетативной системе, играет центральную роль в эндокринной системе. Это не значит, чтобы вегетативные центры, находящиеся в филогенетически старших частях нервной системы - в спинном мозгу и мозговом стволе, были менее важными, а их повреждение (например центров дыхания и кровообращения в продолговатом мозгу), как известно, может привести к смерти. Также и в более молодых филогенетически частях мозга находятся важные вегетативные центры и они тоже тесно связаны с соматическими центрами (т.е. управлением обмена сигналов с внешней средой), а их отделение, часто, невозможно. Например, раздражение двигательного или сенсорного поля в коре головного мозга одновременно вызывает сосудисто-двигательные изменения в тех областях тела, корковая репрезентация которых была раздражена. Раздражение филогенетически старших частей коры мозга (обонятельного мозга) вызывает сильные вегетативные реакции, а одновременно и изменения поведения - появление злости, паники, сексуального возбуждения.
Обоняние у человека не занимает такого важного места, как у животных, но играет, по-видимому, существенную роль в филогенезе коры головного мозга. Обонятельные сигналы детерминируют основную ориентацию в окружающем мире. Сигнальная обонятельная система образует как бы стержень, вокруг которого нарастает самый высокий, т.е. корковый уровень информационного метаболизма. Обонятельный мозг человека только в малой степени связан с чувством обоняния (непосредственно с ним связана обонятельная луковица, а, по-видимому, и миндальные ядра), тем не менее филогенетически он образован из него. Обоняние относится к единственному органу чувств, сигналы которого не проходят через главную станцию передачи, т.е. через таламус, а непосредственно проникают в мозговую кору, что также может указывать на его специфическое значение.
|
|
Нейрофизиологические исследования показывают, что раздражение обонятельного мозга и гипоталамуса вызывает вместе с вегетативными реакциями сильные эмоциональные переживания. Поэтому принято считать эти части мозга, при полной осторожности понятия локализации психических функций, главным центром эмоциональной жизни.
Сравнивая мозг низших млекопитающих, напр. грызунов, с мозгом человека, обнаруживаем непропорционально большое развитие вышерасположенных частей мозговой коры (neocortex) *по сравнению с филогенетически старыми частями мозговой коры (archicortex, mesocortex), т.е. обонятельным мозгом и гипоталамусом. Эти части мозга у низших и высших млекопитающих почти идентичны. Филогенетический скачок в развитии мозга концентрируется у человека на neocortex.
Вышеуказанные факты настраивают на минорный тон психиатров с нейроанатомическим и нейрофизиологическим воззрениями, когда речь идет о так наз. "высших человеческих чувствах". При наблюдении эмоциональных реакций у высших классов животных (млекопитающие, птицы) можно прийти к выводу, что их эмоциональная жизнь более гармонична и благородна, чем у человека. Диспропорция между быстрым развитием "новой" мозговой коры и необыкновенно медленным развитием "старой", очевидно, не влияет весьма положительным образом на гармонию эмоциональной жизни.
|
|
И, наконец, нейрофизиологические исследования памяти указывают на то обстоятельство, что для появления записи памяти необходимо прохождение потока информации через обонятельный мозг и гипоталамус на прочность записи памяти влияет, между прочим, эмоциональный фактор.
Известное изречение, что в жизни надо руководствоваться "чутьем", имеет свой смысл. Около анатомических структур, связанных с этим органом чувства, концентрируются структуры, управляющие основными чертами поведения с сильным эмоциональным зарядом (позиция "от и до"), а одновременно вегетативными и эндокринными функциями. С филогенетической точки зрения обоняние является наиболее важным органом чувств в главной ориентации в окружающей среде.
Обоняние и вкус - органы чувств, близкие по своему значению - составляют границу между информационным и энергетическим метаболизмом. От них зависит решение о поглощении и трансформации какой-то части внешней среды в собственную структуру организма или же о ее отторжении. Обонятельные раздражители можно рассматривать как важные сигналы в сексуальном выборе. Хотя у человека значение обоняния и вкуса не так велико, как у животных, тем не менее они играют важную роль в питании и половом выборе.
Сигналы иных органов чувств должны проходить через обонятельный мозг, чтобы сохраниться в памяти. Известно, что обонятельные или вкусовые раздражители надолго остаются в памяти и возрождают воспоминания с пластической живостью подлинного переживания. От структур центральной нервной системы, связанных с чувством обоняния и вкуса, зависит реакция поглощения или отторжения окружающего мира не только с точки зрения энергетического, но и информационного метаболизма. Метко говорится о "вкусе жизни", так как поглощение всего, что происходит вокруг, в морфологической и функциональной структурах нервной системы довольно тесно связано с чувствами обоняния и вкуса.
|
|
Сигналы, приходящие в мозговую кору из различных рецепторных полей, притекают к обонятельному мозгу, а там, по-видимому, происходит выбор основной позиции: приблизиться или отойти. От этого процесса зависит основной эмоциональный тон переживания, вызванный приходящими в мозг сигналами, а также их закрепление в памяти.
Опыты на животных и нейрохирургические наблюдения на людях могут, до некоторой степени, указывать на факт, что в случаях повреждения обонятельного мозга ликвидируется возможность появления новых записей памяти при сохранении старых записей, выработанных передоперационным вмешательством.
Последующий путь потока сигналов идет из обонятельного мозга в гипоталамус, где в зависимости от происходящих в обонятельном мозгу реакций наступает очередной процесс большей или меньшей мобилизации организма. При позиции "от" она большая, чем при позиции "до". Борьба и бегство требуют большего усилия, чем дружественное приближение. Позиция "до" направляет вегетативную систему в анаболитическом направлении, а позиция "от" - в катаболитическом.
Таким образом, внешние раздражители резонируют во всем организме, а человек воспринимает мир не только глазами, ушами, обонянием и т.д., но и сердцем, желудком, кишками, кровеносными сосудами и т.п. Во всех органах отражается информационный метаболизм. Эндокринная система посредством гипоталамуса и гипофиза принимает активное участие в подготовке организма к наступающим событиям. Особенно важную роль играет так наз. "гипофизарно-надпочечниковая ось" (гипофиз и кора надпочечников), которой Селье придает столь важное значение в своей теории "стресса".
Эта теория была последующим развитием исследований знаменитого американского физиолога Cannon над так наз. смертью "voodoo", описываемой этнографами у некоторых негритянских племен. Страх, вызванный заклинаниями шамана или нарушением табу, приводит в состояние крайней прострации и в течение нескольких дней к смерти.
Некоторые замечания о научной медицине
Исследования над физиологическими и биохимическими изменениями, сопутствующими различного рода эмоциональным состояниям, в настоящее время составляют большой раздел знаний, дающий основы для психосоматики. Концепция психического влияния на соматические функции была ведущей идеей преднаучной медицины. Именно на ней опирались различные практики, применяемые врачами-шаманами: заклинания, ритуальные танцы, маски, чары и т.п., которые должны были больному вернуть здоровье, а иногда здоровому повредить (в случае черной магии).
Появление научных основ медицины было связано с разделением psyche от soma. Тело должно было составлять предмет для свободного манипулирования, необходимого для изучения его анатомической структуры, физиологических и химических механизмов. Степень свободы исследователя возрастает со степенью ограничения свободы обследуемого предмета. Ребенок, который хочет лучше познакомиться с бабочкой, кружащей над его головой на лужайке, хочет поймать ее, потом держит ее в руках, а нередко и убивает, чтобы оставить ее себе "насовсем" и подробнее присмотреться к ней.
Медицинское обучение начинается с анатомии и гистологии, где предмет исследования мертв. Иначе нельзя было бы узнать морфологию человеческого тела. Благодаря смерти морфологическая картина закрепляется. Исчезает движение и диалектика жизни и смерти - умирания и возрождения - характерная для всего живого.
Основой научной медицины стал эксперимент и его оценка: действую и наблюдаю результаты моего действия. Чем легче оперировать предметом наблюдения, тем большие возможности представляются экспериментатору. В этом смысле легче экспериментировать на мертвых предметах, чем на живых, на растениях и животных, чем на человеке.
Экспериментатор может легко совершить две ошибки: ошибка границы и ошибка фальшивого детерминизма. Первая состоит в слишком большой концентрации на следствиях собственного действия, когда забывается положение о границе, отделяющей организм от внешней среды, и специфичности протекающих в организме процессов. Экспериментатору кажется, что единственные и обязательные процессы в наблюдаемой системе могут быть только такие, которые открыл он сам опытным путем, благодаря нарушению границы.
Вторая ошибка связана с тем, что экспериментатор слишком легко ставит знак равенства между своим действием и причиной, не учитывая, что каждая система обладает специфической функциональной организацией, и все наблюдаемое как результат собственного действия на систему дает только фрагментарный, а нередко и неправильный взгляд на действительные механизмы действия организма. Это известная проблема "черной шкатулки"; на нее действуют различными способами, в результате которых из шкатулки выскакивают различные предметы, однако остается неизвестным, что в ней действительно укрыто. Экспериментатор начинает пробы; без этого действия ничего нельзя получить. Он планирует течение процесса, смотрит в будущее, а наблюдаемый предмет тем или иным образом реагирует на его действие. Исследователь - причина, а исследуемый - следствие. Обследуемый предмет не обладает будущим, так как оно лежит в руках исследователя, он смотрит в прошлое, а исследуются причины, которые довели его до актуального состояния. А между тем, не только в живой, но и в мертвой природе, в технических приборах проблема будущего так же важна для характеристики исследуемого предмета, как и проблема его прошлого и актуального состояния.
Примером игноранции специфики информационного метаболизма и его специфического детерминизма могут служить некоторые опыты, еще недавно применяемые с большим энтузиазмом в экспериментальной психологии. Подопытные животные, чаще всего крысы (психологи как правило проводят опыты на крысах, а нейрофизиологи на кошках), подвергались различным тестам интеллигенции (лабиринты и прочее), приспособленным скорее к человеку, а не животному. Легко себе представить обратную ситуацию, если бы крысы исследовали интеллигенцию человека специфическими для них тестами, например опирающимися на обонятельных и вкусовых раздражителях, тогда неизвестно, как бы человек выглядел в их воображении.
При рассмотрении роли вегетативной и эндокринной систем в организме всегда приходят к положению о значении факторов психической натуры, особенно эмоциональной, в функционировании всего организма, а в связи с этим к критическим замечаниям о некоторых научных методах, применяемых в современной медицине.
Генетическая, эндокринная и нервная интеграция
Каждый многоклеточный организм можно рассматривать как общество, состоящее из многочисленных единиц (клеток). По мере филогенетического развития этих общественных единиц они все более и более специализируются. Таким образом, появляются различного рода ткани и органы, с различными целями и заданиями. Несмотря на это остается общий план активности, так как все клетки располагают одинаковым генетическим планом.
Когда под влиянием неизвестных нам еще факторов в одной из них этот план подвергается модификации, появляется опухолевая клетка, которая размножается и образует чужеродную, нередко враждебную (в случае злокачественных опухолей) колонию в материнском организме.
До сего времени нельзя однозначно ответить на вопрос, в какой степени генетический план влияет на будущее данного организма. Во всяком случае он не развивается без участия среды. Сущность жизни состоит в постоянном энергетическом и сигнальном обменах между организмом и его окружением.
Не знаем, чем является жизнь, но если ее определять по физику Schreodinger, как противопоставление энтропии - стремлению материи к хаотическому движению частиц, то.в таком случае генетический план можно рассматривать, как облегчение жизненного усилия. Без генетического передатчика каждый живой организм должен был бы с самого начала проходить эволюцию живой природы. А так он начинает жизнь с уже готовым планом порядка - негативной энтропии.
Современные генетики, в противоположность давнишним, склонны приписывать генетическому плану большую пластичность. Факторы внешней среды на основе обратных связей модифицируют генетический план активности. От них зависит, что и каким образом из этого плана будет реализовано.
По мере появления многоклеточных организмов и специализации отдельных клеток для исполнения определенных функций генетический план требовал подкрепления, т.е. специальной системы, которая бы интегрировала функции многоклеточного общества и одновременно приспосабливала его к ситуации в окружающем мире. Таким образом появилась эндокринная интеграция, в которой роль сигнала исполняет химическая субстанция, расходящаяся с кровью по всему организму и вызывающая реакции в тех органах, которые ожидают этого сигнала. Как уже было упомянуто - это сигнал типа "to whom it may concern" - каждый может его принять, но реагирует только тот, к кому относится это послание.
Эндокринная система мало подвижна; ее действие медленное, а точность реакции не слишком велика.
Значительно точнее управляет интеграцией многоклеточного организма нервная система. Сигналы быстрее и легче попадают к действительным реципиентам. Тем не менее эндокринная система в процессе филогенетического развития не подавляется нервной системой; развивается параллельно с ней, но значительно медленнее. По-видимому, эндокринная система тоже нужна и не могла бы быть замещена нервной системой.
Сигнал, выходящий из эндокринной железы, действует на весь организм, а сильнее всего на определенный орган; его действие значительно длительнее, чем нервного импульса. Поэтому появляется как бы фон, на котором могут развиваться более детальные и изменчивые реакции активности организма, управляемые уже нервной системой. В субъективной жизни в этом случае была бы определенная аналогия с эмоциональными состояниями, которые в свою очередь составляют фон для более тонких и изменчивых переживаний. Эти переживания формально могут быть идентичны, но в результате различного фона становятся иными. Например, одна и та же вещь, рассматриваемая в плохом и хорошем настроении, с благожелательным чувством или же с чувством ненависти, несмотря на то, что формально остается таковой же, - воспринимается по-разному.
// СИМПТОМАТОЛОГИЯ ВЕГЕТАТИВНЫХ НАРУШЕНИЙ. СУБЪЕКТИВНЫЕ ЖАЛОБЫПРИ СОМАТИЧЕСКИХ БОЛЕЗНЯХ И НЕВРОЗАХ
Невротические больные редко сразу же попадают к психиатрам; как правило, их направляют к врачам по внутренним болезням или иным специалистам, в зависимости от типа жалоб. Это совершенно понятно, так как больного беспокоят определенные болевые ощущения и он ищет помощи у врача соответственной специальности. Психические неприятные ощущения - свое беспокойство, печаль, обиды и комплексы - больной сам себе может объяснить и как-нибудь справиться с ними, а при физической боли он не может сладить с нею. Тело обращено наружу, на него можно смотреть как на предмет и поэтому легче отдать его в руки врача.
При неврозах больные предъявляют врачу разнообразные жалобы и трудно было бы их перечислить. Однако некоторые из них повторяются чаще и при неврозах довольно типичны. Кроме того, способ представления жалоб больным неврозом тоже характерен: больной, как правило, более обеспокоен своими симптомами, чем это имеет место при соматических болезнях, а кроме того с этими симптомами он как бы сплетен, т.е. не может ни о чем думать, ни более объективно посмотреть на них. Соматические больные легче отделяют от себя свои болезненные ощущения и менее эмоционально связаны с ними. Таким образом, как тип жалоб, так и способ их представления, как правило, позволяют сразу же подозревать невроз. Конечно, это неравнозначно диагнозу; как уже было указано, под невротическими проявлениями нередко кроются соматические или психические заболевания.
К наиболее часто встречающимся невротическим симптомам относятся бессонница, головные боли, боли сердца, живота, отсутствие аппетита и, связанное с ним падение веса тела, половые нарушения, "летучие" боли, локализирующиеся в различных частях организма, гусиная кожа и одервенение пальцев рук и ног.
// Нарушения сна
Сон в природе представляет обычное, хорошо известное состояние. Он причисляется к основному биологическому ритму - ритму дня и ночи, усилия и отдыха. Такой другой известный ритм - это ритм развития, отвечающий временам года - весне, лету и осени жизни.
К главным чертам сна принадлежит значительная редукция энергетического и информационного обмена с внешней средой. Наступает закрытие в самом себе, внешняя активность сводится почти к нолю; человек использует накопленные в течение дня запасы (если день проведен в бодрствовании). Кроме кислорода из внешней среды ничего не принимает во сне. Приток информации редуцирован до минимума. Энергетический метаболизм выраженным образом передвигается в сторону анаболитических процессов; поглощается и перевоплощается в собственную структуру организма все принятое им в течение дня.
Неизвестно, в какой степени превалирование анаболитических процессов относится к информационному метаболизму. Все еще мало известно о психической жизни во время сна. Сновидения, появляющиеся регулярно, более менее каждые полтора часа, о чем свидетельствует характерная электроэнцефалографическая запись, так наз. REM (rapid eye movements) - ускорение биоэлектрического ритма мозга и появление быстрых движений глазных яблок - до некоторой степени указывают на превалирование анаболитических процессов. Из фрагментов информации, накопленных в течение предыдущего дня и значительно более далеких 'периодов жизни создаются сцены сновидений, как короткометражные фильмы. Сновидения можно считать, в какой-то мере, творческой активностью. Если принять, что как при энергетическом метаболизме чертой образующихся функциональных структур является их специфичность, то можно предполагать, что сновидения в большей мере отражают правду о данном человеке. Сновидение относится к более специфической структуре, чем картины наяву, которые формируются под большим натиском окружающей действительности.
Сновидения не обладают, однако, элементами воли, такими существенными и необходимыми в каждом процессе творчества.
Нарушения сна принадлежат к наиболее часто встречающимся симптомам в психиатрии. Острые психозы, как эндогенные, так и экзогенные обычно начинаются бессонницей, а этот симптом неоднократно предвещает приближающийся психоз. При органических психозах, особенно при старческом слабоумии, часто появляется обратный ритм сна: больной дремлет днем и бодрствует ночью. Вирусный эпидемический энцефалит, часто диагностированный после первой мировой войны, приводит к состоянию спячки, а отсюда и его название encephalitis lethargica.
Эти нарушения связывались с повреждением гипоталамической области. В этой же области Hess в тридцатых годах на основании своих опытов на животных локализировал центр сна. Передняя часть гипоталамуса связана с парасипматической системой, а задняя - с симпатической. Разрушение задней части гипоталамуса, например, опухолью приводит к состоянию спячки.
Аналогичные эффекты, как и различные типы нарушения сознания, дают повреждения мозгового ствола (точнее говоря, продолговатого мозга, моста и ствола), в котором на небольшом пространстве концентрируются все центростремительные и центробежные пути, в результате чего они могут легко подвергнуться повреждению и тогда наступают нарушения сознания. Ритм сна и бодрствования может также зависеть от притока раздражителей в мозговую кору. На этой позиции стоят антагонисты концепции локализации Hess (между прочим, школа Павлова).
Как показали исследования Moruzzi и Magoun (1949), не все восходящие пути влияют на состояние бодрствования. Разрушение классических сенсорных путей, состоящих только из некоторых нейронов и приходящих к определенным рецепторным полям головного мозга, не влияет на состояние сознания. Разрушение же ретикулярной формации, т.е. нервных путей, построенных из нейронов с коротким аксоном, а тем самым состоящих из многочисленных нейронов, нарушает состояния бодрствования, а раздражение ретикулярной формации вызывает пробуждение от глубокого, коматического сна.
В противоположность классическим сенсорным путям, ретикулярная формация представляет собой неспецифический путь, т.е. импульсы из различных органов чувств подвергаются там перемешиванию и в такой форме проникают во всю кору головного мозга и ее слои (классические пути, так наз. специфические, доходят только до четвертого слоя соответствующих рецепторных полей).
В настоящее время считается, что ритм сна и бодрствования связан с активностью ретикулярной формации. А центр сна Hess рассматривается как часть этой системы. Граница между ясным сознанием и бессознательным состоянием неотчетлива. Состояние максимальной концентрации внимания и коматозное состояние, при котором эмоциональные раздражители не вызывают реакции пробуждения, относятся к противоположным полюсам continuum, отражающего различные состояния сознания. От активности ретикулярной формации зависит актуальная позиция между обоими полюсами. Эта активность зависит не только от сигналов внешней и внутренней среды организма, но и от сигналов коры головного мозга (эти последние играют роль обратной связи). Кроме того активирующая ретикулярная формация особенно чувствительна ко всевозможным химическим изменениям своего непосредственного окружения.
На основании электроэнцефалографических исследований во время сна различаются разные фазы его глубины: указанный выше REM считается равнозначным сновидениям и составляет одну из таких фаз. Во сне, так же как и при бодрствовании, существуют различные степени усиления, что согласуется с концепцией continuum.
При неврозах чаще всего встречаются большие трудности засыпания, а при циклофрении, особенно в депрессивной фазе, характерно раннее пробуждение. Больные неврозами ложатся спать со страхом, сама мысль о бессонной ночи, во время которой в голове проносятся самые горькие мысли и картины, сметает сон с ресниц. Больные используют различные способы, чтобы уснуть: считают, читают скучные книжки, прогуливаются перед сном, принимают ванну и т.д., как правило без специального эффекта. Меньшее усилие требуется в принятии снотворного препарата, которые и поглощаются в неимоверных количествах.
В капиталистических странах продуценты снотворных препаратов быстро обогащаются. Характерной чертой всех лекарств, а особенно действующих на нервную систему, является их легкая адаптация, и после более или менее длительного периода времени их действие ослабевает. В результате этого необходимо применять все большие количества препаратов или же изменять их. Если снотворное лекарство действует в малых дозах, даже при длительном его применении, то это обстоятельство связано с уменьшением напряжения, вызванного навязчивой мыслью, "буду ли я спать в эту ночь?". Уверенность в благодеянии снотворного препарата редуцирует беспокойство; больной верит, что уснет, и действительно засыпает. В этом случае существенно не столько действие лекарства, сколько уверенность больного в эффективной роли препарата. На этой основе может действовать каждое средство, в которое верит больной, а которое, в действительности, не обладает снотворным эффектом.
Бессонная ночь становится мучением, и прежде всего потому, что обязательно хочется уснуть. Она представляет собой противоположную ситуацию, когда идет борьба со сном, когда нужно приложить все усилия, чтобы не уснуть. Чем более хочется уснуть, тем далее сон.
Хотя сон не относится к чисто вегетативным явлениям, так как охватывает все жизненные функции, тем не менее обязывает основа автономии: как и sensu stricto вегетативные функции сон находится вне сферы действия воли. Более того, воля нарушает течение автономных и автоматических действий; сюда относится известная проблема импотенции - чем больше хочешь, тем меньше можешь.
Чувство бессилия вызывает страх или агрессию, или же оба чувства вместе. Эта реакция, по существу, инфантильная. Подобным образом реагирует грудной ребенок (он кричит, когда голоден или мокрый, когда не может достать чего-то рукой и т.д.). Бессилие характерно для ранних периодов детства. По мере развития накапливаются знания и власть над окружающими, а они, хотя бы и в некоторой степени, подчиняются его воле. Чувство бессилия и сопутствующие ему на основе диалектической противоположности чувства всемогущества характерно для периодов грудного возраста, которые исчезают или, по крайней мере, редуцируются уже в детском возрасте. Вегетативные нарушения ставят человека опять в положении грудника; он концентрируется на явлениях, по отношению к которым он бессилен. Чем больше бессилие, тем сильнее стремление к власти (к инфантильному всемогуществу), к управлению волей. Все то, что сопротивляется воле, пробуждает негативные чувства, а они увеличивают вегетативные нарушения, между прочим бессонницу. Появляется типичный невротический заколдованный круг. Поэтому при лечении невротической бессонницы существенен момент, когда больного перестает мучить опасение, что он не уснет.
Невротический страх перед бессонной ночью связан со страхом одиночества. Ночью увеличивается чувство одиночества, человек остается один со своими мыслями, страхом, грозными видениями. Темнота вызывает беспокойство, изменяются картины действительности; они делаются таинственными, грозными, а человек, чувствует себя бессильным. Днем мир снова становится обычным и более доступным. Неоднократно ребенок засыпая прижимается к плюшевому мишке, руке матери или отца. По-видимому, таким образом можно уменьшить чувство страха перед ночью и одиночеством. Больной неврозом часто чувствует себя одиноким, непонятым окружением, оставленным всеми. Скучает о "добром мишке", к которому мог бы прислониться и безопасно вместе с ним уснуть.
Больные часто жалуются, что всю ночь не сомкнули глаз. Такие жалобы нельзя принимать буквально. Сон так же нужен как воздух, вода и пища. Полное отсутствие сна в течение 3-4 суток приводит, как правило, к психическим нарушениям, состоящим в том, что содержание сновидений становится действительностью.
Больной в короткие промежутки времени спит наяву. Экспериментальные исследования сна указывают на существенную роль фазы REM (сновидения) в этих нарушениях. Психические нарушения появляются в тех случаях, когда обследуемому прерывается эта фаза сна, т.е. его будят всякий раз, когда появляется эта фаза на электроэнцефалографической записи. В литературе приводятся описания случаев с длительной бессонницей, продолжающейся даже годами, например после перенесенного эпидемического энцефалита или огнестрельном ранении головы. Эти случаи редки и требуют, по-видимому, верификации.
Больные, жалующиеся, что "целую ночь не сомкнули глаз", спят с частыми перерывами; в их сознании остаются только периоды бодрствования. Убеждение их в том, что ночь не была полностью бессонной, пробуждает у них чувство обиды, они так измучены бессонницей и борьбой с ней, как бы действительно не спали всю ночь. Биологическая роль сна - это отдых. Несущественно, сколько часов человек спит, а то, в каком состоянии он пробуждается. Можно отдохнуть в течение нескольких часов сна или после одного часа и встать измученным и разбитым после продолжительного сна. Состояние утреннего утомления довольно характерно для неврозов, особенно неврастенического типа. Сон при неврозе не приносит отдыха. Почему это именно так - трудно ответить. Можно предполагать, что состояние невротического напряжения - беспокойство, горькие мысли, телесные болезненные ощущения и т.д. - не проходит в моменте приготовления ко сну, а наоборот, увеличивается в моменте, когда уже нет дневной активности. Сон, между прочим, характеризуется переходом от экстероцепции к интероцепции, т.е. во время сна внутренние сигналы организма приобретают большее значение, чем внешние сигналы.
Перед сном человек отгораживается от окружающей среды, ищет наиболее спокойное место, принимает такую позицию тела, при которой двигательная активность редуцируется, до минимума и при которой не нужно противопоставляться силе тяжести, т.е. лежачую позицию, часто похожую на положение плода. Закрытием глаз человек прерывает самый большой приток внешних раздражителей. Болевые переживания (а, следовательно, интероцептивные), которые днем не так сильны, ночью становятся мучительными.