— Джулиан.
Он вздохнул и повернулся. Переплетя пальцы, он положил их себе на голову. Его лицо покраснело, челюсть была в форме твёрдой линии, а глаза — узкими щелочками.
— Мне жаль, что я закричал, — произнёс Джулиан хрипло. — Просто я очень расстроен тем, что не могу поговорить с тобой так, как хочу, — он потёр обеими руками лицо и выдохнул.
Я преодолела два метра расстояния между нами. Проводя руками по лацканам его пиджака, я смотрела на него сквозь ресницы.
— Послушай то, что я говорю. Я не могу остаться, потому что эта ситуация слишком для меня. Это никак не связано с тобой или с тем, что я чувствую к тебе. Просто для меня это слишком.
— Ладно, — сказал Джулиан медленно. Он отказывался смотреть мне в глаза, когда продолжил. — Я рассказал тебе всё, что мог. Выдал всё настолько, насколько это было возможно. А ты всё же хочешь уйти.
Боль пронзила всё моё тело, потому что я обидела его, а он всё ещё не понимал. Конечно, не понимал. С микрофоном и будучи внимательной ко всему, что я говорила, мне было трудно выразить свои эмоции, не выставив себя дурой.
— Дело не в том, что я хочу уйти. Дело в том...
— Я понял. Ты не обязана объяснять.
Я с трудом сглотнула.
— Не обязана, но я хочу объяснить. Просто мне тяжело вот так рисковать.
— Я не хочу больше вести этот разговор. Ты приняла решение уйти, я ничего не могу с этим поделать, — он говорил без интонации и всё ещё отказывался смотреть на меня во время своей речи.
Я обернула руки вокруг него, обнимая. Отклонилась назад, чтобы заставить его посмотреть на меня, но он не стал.
— Джулиан, пожалуйста.
— Что ты хочешь, чтобы я сказал тебе, Зои? Я поцеловал Лию и, очевидно, буду целовать других в течение следующих нескольких дней, даже недель, а ты не хочешь ставить себя в ситуацию риска... я уже не знаю даже чего, — его грудь быстро вздымалась и опадала.
|
|
Мои глаза слезились. Я знала, что если бы Джулиан просто посмотрел на меня, то понял бы, что я пыталась сказать. Мне было больно видеть то, что я причинила ему боль. Я выключила свой микрофон и нажала кнопку выключения на его аккумуляторе, когда он пробормотал:
— Мне, вероятно, следует вернуться к женщинам, которые действительно хотят быть здесь.
Я почувствовала, словно мне дали пощечину, и отшатнулась от него.
— Что? — я не могла дышать.
В конце концов, он посмотрел на меня. Схватил меня и притянул обратно к себе, я видела боль в его глазах и могла быть точно уверена, что он мог видеть боль в моих. Находясь у его груди, я могла чувствовать, как быстро стучит его сердце.
— Я не должен был этого говорить. Но я не буду умолять тебя остаться, Зои. Если ты не видишь...
— Остановись, — прошептала я, качая головой. — Я просто... Это не из-за того... Я… — я запиналась в начале трёх разных предложений, а потом глаза начало жечь от слёз. Я быстро их сморгнула.
Не отрывая от него взгляда, я потеряла возможность говорить. Я думала, что будет легче без включенного микрофона, но легче не стало. Дважды мой рот открывался и закрывался без единого слова. Мы просто стояли там, дыша друг другом. Он рассматривал моё лицо, я — его.
Мне нужно просто это сказать. Твёрдо и по существу.
Я приложила кончики пальцев к его щеке. Контраст между его гладкой кожей и колкостью щетины стимулировал мои нервные окончания. Я позволила кончиками пальцев скользить вдоль его скул и остановиться на подбородке. Мои губы открылись, и я подняла пальцы выше, едва касаясь изгиба его рта.
|
|
Я буду скучать по тому, что он бы сказал... и сделал этим ртом.
Моё сердце затрепетало, но я отбросила волнение прочь.
— Я ухожу, потому что не могу видеть тебя с другими женщинами. То, что между нами, оно настоящее. И я пыталась отрицать, насколько глубоко в этом завязла, потому что прошла всего неделя. Но, по правде говоря, мои чувства достигли той отметки, когда я не могу просто сидеть и наблюдать, как мужчина, которого... Я не могу быть здесь, даже если ты с ними притворяешься. Я... — чувства, которые я пыталась сдержать, портили мою попытку поднять всё это на поверхность. Я прикрыла глаза. Мне было трудно сказать это, потому что в это было трудно поверить. Мой голос надломился. — Я влюбляюсь в тебя, поэтому не могу больше участвовать в этом шоу.
Джулиан поднял брови в явном удивлении.
— Джулиан! — Роберт Брейди ворвался в комнату вместе с толпой людей и оборудованием для съёмки.
Джулиан резко перевёл взгляд от меня на дверь. Он убрал руки от меня и протянул их в сторону Роберта, пытаясь встретить его до того, как съёмочная группа установит оборудование.
— Нам просто нужно ещё несколько минут. Пожалуйста.
— У меня есть шоу, которое нужно снимать, а ты исчезаешь на час, а теперь целых двадцать минут посреди моей Церемонии браслетов уделяешь одной женщине. Стало ли это моментом потрясения, когда Зои отказалась принять шарм? Да. Но потом ты пропал почти на тридцать минут. Я плачу зарплату более чем сотне человек, но это, возможно, стоит того, потому что в итоге я получаю хорошее видео и звуковой ряд, верно? Не верно! Хороший сюжет вышел бы, если ваши микрофоны были бы включены. Но поскольку вы выключили их, ты не только нарушаешь условия своего контракта, но и тратишь впустую мои деньги и время.
|
|
Глаза Джулиана зло сверкнули, а я видела у него этот взгляд только однажды: когда его застиг врасплох визит Лиллиан.
— Роберт, сейчас не время. Я мирился с твоим дерьмом, потому что это твоё шоу, и я делаю всё, что могу. Но я устал от того, что ты мне этим угрожаешь. В контракте прописано участие в шоу. Я не гарантировал ничего сверх этого.
— Твой контракт гарантирует участие в шоу о свиданиях, а не в шоу об отношениях. Ты встречаешься с несколькими женщинами, не с одной, — создатель шоу усмехнулся, размахивая руками. — Хочешь ещё одно громкое судебное разбирательство?
Выговор Роберта определённо был направлен на меня, и я чувствовала себя ужасно. В кабинете собралось около двадцати членов съёмочной группы, и последующая за его словами тишина была оглушительной.
Мне нужно уйти из шоу не только ради себя. Определённо, я должна уйти из шоу и ради Джулиана тоже. Я не хочу, чтобы из-за меня с ним произошло что-то плохое. Не хочу сделать ему больно. Не хочу, чтобы больно сделали мне. Я открыла перед ним свою душу и... Он собирался запаниковать, когда я сказала ему, что влюблялась в него? О, Боже мой... Всё так запуталось.
Я попятилась назад, рука легла в центре живота, когда его начало сильно крутить. Адреналин струился по венам, и когда я смотрела на то, что происходило передо мной, то знала, что в наших с ним интересах мне было лучше уйти. Я позволила адреналину подтолкнуть меня в направлении двери.
— Ты же не хочешь тратить на это деньги, правда? Потому что у меня их достаточно, чтобы ты на годы застрял в судах, — грудь Роберта раздулась, и он, очевидно, старался влезть в голову Джулиана. На секунду комната погрузилась в тишину, а потом он сдулся. — У нас ещё три недели съёмок, и мы можем поладить с тобой просто отлично. Но не трать понапрасну моё время или мои деньги. Придерживайся сценария.
Джулиан был на несколько десятков сантиметров выше Роберта и намного более мускулист, поэтому я могла понять, почему его не запугал более низкий мужчина. Его глаза были нацелены на Роберта, а голос почти угрожающе тих, когда он предупредил его:
— Мы оба знаем, что ты на самом деле хотел сказать, и я не собираюсь тебе повторять. Твой сценарий — рекомендация. Ты не будешь принимать мои решения за меня.
Я услышала достаточно. Пока никто не обращал на меня внимания, я сбежала из комнаты, из дома и из конкурса.
Я ушла из «Единственной».
Глава 15
Меня высадили у отеля «Свэй Лакшари Резерт», где я должна была задержаться до окончания выхода «Единственной» в эфир. Когда я пулей выскочила из дома несколько часов назад, то думала, что прыгну в лимузин, и меня отвезут домой.
К несчастью, водитель лимузина позвонил кому-то из постановщиков, и они посадили меня в карт для гольфа и повезли по длинной подъездной дороге. Спустя двадцать минут на другом карте приехала съёмочная группа.
Джейми выпрыгнула из него и пригладила свои короткие волосы.
— Привет, Зои. Нам нужно взять последнее интервью, на дорожку, — она обернулась и указала на своего «осветителя», который щелкнул выключателем и залил меня искусственным светом. — Там возникла небольшая заминка. Почему ты решила порвать с Джулианом?
— Всё было не так, — ответила я честно, озираясь в поисках своей машины. — Всё сложно.
— Казалось, вы с Джулианом очень хорошо ладили, поэтому для всех было шоком узнать то, что ты ушла.
— Всё сложно.
— Многие говорят, что это Лиа — та, кто обошла тебя. Есть, что на это ответить?
— Без комментариев.
— Если бы тебе пришлось выбирать кого-то для Джулиана, кто бы это был?
Я долго и пристально смотрела на Джейми, на меня тут же нашла печаль.
«Я», — подумала я, сердце обливалось кровью.
— Не хочу больше отвечать ни на какие вопросы, — прошептала я, отворачиваясь от них. Я сделала пару шагов на дорогу.
— Достаточно. Мы получили то, что нужно, — скомандовала Джейми, подходя ко мне.
Оператор опустил камеру и убрал её обратно в чехол.
— Зои, — Джейми положила руку мне на локоть, и я обернулась к ней. — Я знаю, что у нас с тобой сначала явно не задалось, но я рада, что ты не приняла мой совет. Это сыграло тебе на руку.
Мои губы изогнулись в улыбке.
— Спасибо.
Она подошла ближе и понизила голос.
— Только между нами: победа у тебя в кармане. Причина, по которой Роберт Брейди так зол, в том, что все видят, что Джулиан Уинтерс без ума от тебя.
После того как Джейми с командой поднялись вверх по подъездной дороге, клубная машина, в которой были мои сумки, забрала меня. Исполнительный продюсер ехала в машине вместе со мной и объяснила, что в течение следующих трех недель я буду ограничена в перемещениях одним этажом отеля. Комнаты были расположены так, чтобы способствовать максимальному уединению, чтобы «горевать об утрате отношений». Но общие зоны были открыты, если бы мы захотели поговорить друг с другом.
Хоть у меня и был доступ к телевидению, в моём распоряжении не было никакого интернета или телефонов. Были общее помещение с полноценной кухней, забитая до отказа продуктами кладовая, небольшой спортзал, прачечная и ящик для запросов на что-либо ещё. Продюсер объяснила, что я должна буду присутствовать на обязательной общей встрече, которая выйдет в эфир на следующий день после «живого финала», и только тогда я в следующий раз выйду наружу. Всё остальное, о чем она тараторила, было в точности идентично условиям проживания в доме.
Меня впихнули в частный лифт и вывели в коридор с красивым декором. Комнаты были просторными и давали много возможностей для уединения. Я могла услышать, как упала булавка, поэтому решила, что была одна. Я направилась в свою комнату, волоча чемоданы за собой.
После того как распаковала вещи и приняла долгий горячий душ, я рухнула на королевских размеров кровать, а адреналин начал покидать меня.
Это было «бороться или бежать».
Когда я была в клубной машине, то знала наверняка, что моё решение было борьбой. Я боролась за себя и за то, что мне нужно, боролась за то, чтобы всё стало проще для Джулиана. Но, растянувшись поперёк кровати, я беспокоилась, что мои действия были больше похожи на побег, чем на борьбу. Я беспокоилась о том, что совершила самую большую ошибку, уйдя от Джулиана до того, как мы смогли закончить наш разговор. Я оправдывала свой внезапный уход тем, что его засудят, если я останусь рядом. Но крошечной части меня казалось, что я так внезапно ушла потому, что испугалась его возможного ответа на мои слова.
Если бы он сказал, что влюбляется в меня, я бы не ушла. Я бы осталась и умирала понемногу каждый раз, когда видела его с другой женщиной. Если бы он сказал, что не влюбляется в меня, я бы умерла... от смущения, унижения и разбитого сердца. Я бы не вышла победителем в обоих случаях.
Видя, что скоро десять часов, несмотря на весь свой здравый смысл, я выбралась из кровати и вошла в гостиную. Включила телевизор и с пультом в руке собиралась принять решение.
Хочу ли я помучить себя?
Я вздохнула, зная ответ даже до того, как успела задать вопрос. Найдя канал, который транслировал «Единственную», я вошла в зону мини-кухни и схватила бутылку воды и ведерко попкорна.
Устроилась поудобнее, но, как только заиграла музыкальная тема «Единственной», заёрзала на месте. Всё, что имело отношение к этой ситуации, было некомфортным.
— Как люди вообще смотрят это дерьмо? — пробормотала я себе под нос, ерзая, не в состоянии найти удобное место на диване.
Когда услышала слова «В прошлый раз на «Единственной », у меня затряслись все поджилки. Я увлеченно смотрела, как по телевизору мелькали самые интересные моменты из эпизода вторника, а за ними сразу пошли кадры нас всех после первой Церемонии браслетов. После того как я пошла наверх, Тори и её подружки говорили обо мне гадости.
«Вот вы сучки»,— прошептала я.
Я не удивилась, потому что они начали ещё до того, как я направилась в свою комнату. Но удивилась тому, что Мия стояла там и ничего не сказала. Первые десять минут эпизода, казалось, очень даже соответствовали тому, как всё происходило на самом деле. Я была довольна тем, как смотрелась с экрана. Я хорошо выглядела, хорошо держалась и не сделала ничего, что могло бы смутить меня или мою семью.
Две недели назад этого было бы достаточно. Это было всё, чего я хотела от просмотра. Но вот прошло уже десять минут эпизода, а я не могла выключить телевизор. Меня преимущественно интересовали беседы наедине и ситуации, о которых я слышала уже постфактум, такие как грандиозный скандал, который случился в субботу, пока я была в постели.
Я съежилась, глядя, как Тори, Анна и Тиффани набросились на Мию, в то время как Лиа наблюдала за этим со зловещей улыбкой. Я засмеялась, видя, как Бэйли вошла в комнату с важным видом, принимая огонь на себя, чтобы Миа могла сбежать наверх. Я на секунду перестала дышать, когда Джулиан впервые появился на экране, а потом моё сердце бешено забилось.
Проклятье.
Когда показали субботнее свидание-викторину в «Берлоге Соула», я поняла, что его смонтировали. Хоть там и были схвачены моменты, когда Джулиан оценивающе смотрел на меня, эпизод не показывал частоты нашего флирта. Но особенно стоит отметить, что был момент, когда грудь Бэйли почти вывалилась из платья, и мы с Джулианом одновременно посмотрели друг на друга. Этот момент подделали так, словно он смотрел на Лию, и это был их момент.
Как они так легко выкрутились, крадя мой момент с Джулианом и отдавая его Лие, потому что она не может сама создать свой такой?
Мой гнев угас, когда показали свидание две-один. Отдел, который занимался монтажом, проделал отличную работу, чтобы создать видимость того, что Джулиан уделяет нам с Бэйли равное внимание. Вспоминая то свидание, я притянула колени к груди и пристально смотрела на экран, словно влюбленный щенок.
Я скучаю по нему.
Интервью с Бэйли после свидания было очень забавным. Моё же интервью застигло меня врасплох. Я думала, что сохраняла невозмутимый вид, когда отвечала на вопросы о связи между мной и Джулианом. Мой голос был ровным, но у меня могли с тем же успехом быть сердечки в глазах, и могла быть надета чертова «Я люблю Джулиана» футболка.
Я уронила голову на руки, застонав. И резко подняла её, когда услышала голос Джулиана.
***
Правда, я сегодня здорово провёл время. Бэйли красивая, милая, с ней весело. Зои...
Он улыбнулся на камеру и, кажется, потерялся в собственных мыслях.
— Зои особенная. Она красивая, умная, забавная и глубокая. Мне нравится то, как она думает. Она...
Он кивнул, покусывая нижнюю губу.
— Она хороша. Она та, кто мне нужна.
Он запнулся, поправляя себя, делая круглые глаза.
— Они, они — те, кто мне нужны. Обе.
***
Остаток эпизода содержал ссору между Тори и Эммой, о которой я не знала, монтаж Бэйли, танцующей в бикини, и групповое свидание в студии звукозаписи. У меня не было сомнений, что вся остальная Америка закатывала глаза вместе со мной, когда на экране показали паническую атаку Анны. Она задыхалась, но когда Джулиан поднял её, чтобы вынести из ванной, дышала просто превосходно.
Во время проигрывания наших песен камера поймала момент, когда мы с Джулианом смотрели друг на друга. Но когда он подмигнул мне, показали крупным планом лицо улыбающейся Бэйли. Я заметила, что множество моментов, когда Джулиан смотрел на меня через всю комнату, смонтировали так, что казалось, словно он смотрел на других женщин.
Шоу уделило только пять минут показу неловко смешного свидания с Самантой и Эммой. Это было забавно, потому что время шло, пока Эмма болтала. В кадре всё показывали Джулиана и Саманту, которые просто сидели, выглядя заскучавшими, и не проронили ни слова.
Хотя свидание две-один было после Церемонии браслетов, свидание показали первым. Двухчасовой эпизод закончился Церемонией браслетов, и я наблюдала за лицом Джулиана. Может быть, я была предвзята, но не увидела, чтобы он смотрел на кого-то так, как смотрел на меня.
Когда пошли титры, и показали удалённые сцены, я увидела себя и Джулиана за кухонным столом, глядящих друг на друга. Моё сердце сжалось, и даже когда они перешли к другим сценам, я всё ещё думала о Джулиане. Не то чтобы я когда-либо прекращала о нём думать, но от того, что я смотрела на его лицо, мне хотелось, чтобы я могла переиграть последние шесть часов.
Я не знала, что бы я сделала иначе, но знала, что возникшая душевная боль грозила заставить меня заплакать. Я не должна была включать, но не смогла удержаться. Когда сказали смотреть следующий эпизод «Единственной» во вторник, я знала, что буду это делать.
Я выключила телевизор и потащилась в кровать. Приготовилась ощутить боль и разочарование, которые ощущала после Тейта. Но этого не было. Вместо них я чувствовала себя совершенно опустошенной. Тейт хотел быть свободным, чтобы встречаться с новыми женщинами, которых бы принёс ему успех. Джулиан хотел быть со мной, но был обязан по контракту встречаться с другими женщинами. Я не ожидала, что Тейт сделает то, что он сделал. Но даже с учётом того, что я знала, что Джулиан будет встречаться со всеми подряд, я не ожидала почувствовать к нему что-то. С Тейтом я чувствовала боль и разочарование, а после того, как всё закончилось, я по нему не скучала. С Джулианом я чувствовала утрату и пустоту, и полное отрицание того, что всё кончено.
Это к лучшему. В конце концов, это к лучшему.
Мне пришлось напоминать себе, что это было к лучшему, когда я проснулась на следующее утро, но без остатков адреналина в крови в это было труднее поверить. Следующие два дня я едва ли покидала спальню. Пятница и суббота были размытым пятном пробуждения, погружения в свои чувства, мытья, продолжения валяния в постели, а потом беспокойного сна. Я читала и снова перечитывала стихотворение Джулиана, во время чего или плакала, или боролась с желанием заплакать. Я вообще не выходила из номера. В воскресенье я, по крайней мере, сидела в гостиной. Пыталась читать свою книгу стихотворений Пабло Неруды, но когда дошла до стихотворения «Absence», не выдержала и разрыдалась.
Я была такой эмоциональной частично из-за красоты стихотворения, но преимущественно потому, что именно оно было написано на листе бумаги, который я подбросила в карман Джулиану.
Нормально ли это и здраво ли — скучать по кому-то так сильно после такого короткого периода времени? Нормально ли это — влюбиться в кого-то за такой короткий промежуток времени? «Единственная» — это не нормально. Не знаю, что это шоу сделало со мной, но это не нормально.
В понедельник у меня появились силы отважиться выйти из номера. Не то чтобы я могла далеко уйти, будучи ограниченной в перемещениях одним этажом, но это была уже смена обстановки. Я пошла пополнить запасы сладостей для своей мини-кухни и натолкнулась в зоне отдыха на Николь. Она сказала мне, что Саманту отправили домой в тот же вечер, когда ушла я, и что кто-то ещё заселился в номера в субботу вечером, но она не знала, кто именно.
Я спросила о первых двух женщинах, а она ответила, что только десять последних заселяют в номера.
Мы немного поговорили и решили, что план здания и изолированность комнат выбраны, вероятно, для того, чтобы дать каждой время погоревать о разрыве. Я сказала ей, что всё ещё хотела побыть какое-то время одна, но мы договорились посмотреть следующий эпизод «Единственной» вместе в лаунж-зоне.
Когда настало утро вторника, я не могла думать ни о чем, кроме как о просмотре шоу. Исходя из того, на чем закончился эпизод в четверг, я знала, что следующий эпизод — тот, в котором я ушла. Только от мыслей об этом мне хотелось пересмотреть своё решение о просмотре его с кем-то ещё. Я знала, что поддамся эмоциям.
Во вторник после обеда я решила, что просмотр с кем-то ещё вынудит меня держать себя в руках и действительно смотреть эпизод.
Во вторник без семи минут девять я ходила туда-сюда по своей гостиной, одетая только в леггинсы и футболку. Постукивала руками по бокам.
«Ладно, я могу с этим справиться. Я могу с этим справиться», — бормотала я себе под нос, когда открывала дверь и шла к лаунж-зоне.
— Привет! — щебетала Николь, махая мне с дивана. Казалось, ей было комфортно в пижаме. — Я думала, что ты передумала.
— Привет, — я натянуто ей улыбнулась. — Я здесь.
Я схватила бутылку воды и уселась на другом конце дивана.
— Не хочу ничего сказать, но я умираю от любопытства... как ты оказалась здесь?
— Так было лучше для меня, — я сделала глоток воды, а потом сменила тему. — И мне нравится твоя причёска.
Хоть я и хотела переключить внимание от себя, мне действительно нравилась её прическа. Кудрявые рыжевато-каштановые волосы Николь были заплетены в косы, и на ней они смотрелись очень мило.
— Спасибо, — ответила она. Казалось, она хотела сказать что-то ещё, но заиграла музыкальная тема «Единственной». — Начинается!
Когда я услышала слова «В прошлый раз на «Единственной », то резко втянула воздух. Мы увлечённо смотрели, как самые интересные моменты из эпизода четверга мелькали на экране, а за ними показали ссору.
— Тори и вправду стерва, — заявила Николь с другого конца дивана.
Не глядя на неё, я кивнула.
— Ещё какая.
Тори была на экране, рассказывая оператору о том, как трудно жить в доме с мишенью на спине, потому что все ей завидуют.
— Она серьёзно? — прокомментировала Николь с сарказмом.
Я не могла не покачать головой.
Следующей сценой был спор между Тори и Анной, когда они были у бассейна. Тори сказала что-то, чего камера не уловила, а Анна вместо того, чтобы рассмеяться, как она обычно бы поступила, разозлилась. Анна назвала Тори стервой, а Тори назвала Анну цепью оскорбительных слов, которые кабельное заглушило звуковым сигналом. Тиффани стояла между ними, выглядя шокированной. Эмма и Саманта вышли посмотреть, что случилось, за ними — Лиа и Бэйли.
— Где была ты? — спросила Николь.
— Я была наверху, читала, — ответила я; лёгкое порхание бабочек щекотало мой живот, когда я думала о том, как я на самом деле лежала в кровати наверху, заново переживая лучшую ночь в своей жизни.
После рекламной паузы все участницы сидели в гостиной, болтая. Мои глаза всегда находили себя, всякий раз, как только меня показывали. Меня удивило, что было так очевидно, что я плохо проводила время, если Джулиана не было поблизости.
— О, Боже мой! — закричала от ужаса Николь, как только Лиллиан появилась на экране. — Я бы умерла!
Смотреть на Лиллиан с другими женщинами было интересно, потому что смонтированная версия Лиллиан выглядела милой. Она говорила все нужные слова, чтобы притвориться, что поддерживает Джулиана, состоящего в отношениях с кем-то, кто не является ею. Я уже было подумала, что они пропустят то, как она присела вместе со мной, чтобы сохранить её образ, когда моё лицо проявилось на экране.
Лиллиан спросила меня, люблю ли я Джулиана, и камера показала меня крупным планом, и я наконец увидела то, что тогда увидела Лиллиан. Сердце колотилось в груди. Я не знала, что ощущать по поводу того, что моя правда была выставлена напоказ по национальному телевидению. Даже когда я ответила ей вопросом на вопрос, было так очевидно, что я влюблена.
Вскоре после этого началась реклама, и я почувствовала, как Николь пристально смотрит на меня.
— Вау.
Я не хотела даже замечать её «вау», надеясь, что она сменит тему. Но она не стала. Я всё ещё чувствовала, как её взгляд сверлил дырку у меня в голове. После того, как закончился один рекламный ролик, я вздохнула и повернулась к ней.
— Вау! Я имею в виду, что это безумие, но мне это нравится. Это многое объясняет, — завизжала она, прижимая руку к груди. — Я даже не думала, что такое случается в реальной жизни!
— Не думала, что случается что?
— Любовь с первого взгляда!
— Перестань сейчас же, — я закатила глаза. — Прекрати.
Николь начала что-то говорить, но реклама закончилась.
— Мы ещё не закончили, — захихикала она.
Разговор с Джулианом был обрезан, но тот, с Джулианом и Лией, сильнее всего привлёк моё внимание.
***
— Ну, я встретилась с твоей бывшей. Она просто прелесть, — шутила Лиа, скрещивая свои ноги в коротеньких шортах.
— Я слышал, — ответил Джулиан сухо.
— Тебе определённо не понравилось, что она была здесь.
— Определённо.
— Ну, я просто хочу, чтобы ты знал, что я всегда к твоим услугам, если ты захочешь об этом поговорить. Я отличный слушатель.
Джулиан улыбнулся.
— Спасибо. Но я не хочу говорить о ней. Как ты?
— На самом деле, хорошо. Спасибо, что спросил. Стараюсь держаться в стороне от конфликта.
Джулиан издал короткий сексуальный смешок.
— Конфликта? Не думаю, что слышал, чтобы кто-либо нашего возраста говорил слово «конфликт».
Лиа захихикала.
— Ну, может, тебе стоит немного подольше позависать со мной, и я расширю твой словарный запас.
— О, мой словарный запас нужно расширить? Тебе?
Лиа пожала плечами.
— Ты будешь удивлён тем, чему я могу научить тебя, — она вздохнула, прикрывая лицо. — Я только сейчас поняла, как это прозвучало!
Он ухмыльнулся.
— Ты знала, как это звучало, когда говорила это.
— Это останется тайной.
***
Это флиртующее поддразнивание беспокоило меня, вызывая дыру внутри. Но когда Лиа спросила Джулиана, может ли она проводить его, у меня начался мороз по коже, потому что я знала, что за этим последует. Я хотела уйти. Хотела направиться обратно в свою комнату. Но знала, что это будет преследовать меня ещё больше, если я не посмотрю.
Джулиан и Лиа обнялись. Я знала, что скоро будет поцелуй, потому что он убрал волосы с её плеча, а она прижималась к нему. Я пыталась контролировать своё дыхание, чтобы не среагировать. Но когда камера показала крупным планом, как его губы коснулись её, с моих уст сорвался звук.
— Ты в порядке? — спросила Николь.
Я кивнула, глаза были приклеены к телевизору.
Когда они попрощались, я наблюдала за глазами Джулиана, чтобы узнать, смотрел ли он на неё так же, как смотрел на меня. Но с подступающими слезами, я не могла сказать точно.
Эпизод дальше шёл так, как я это помнила. Николь охала и вставляла комментарии, но я не могла перестать думать о поцелуе. Прямо как не могла перестать думать о поцелуе во время свидания в заброшенном зоопарке. Мое лицо на экране, показанное крупным планом, заставило меня осознать, что весьма вероятно у меня тогда было такое же выражение лица, как сейчас, когда я это смотрела.
Во время свидания наедине с Лией Джулиан был очаровательным — самим собой. Джулиан и Лиа чувствовали себя легко и непринужденно друг с другом, и это беспокоило меня. Мне не казалось, будто он смотрел на неё так, как смотрел на меня, но между ними определённо что-то было. Пустили рекламу, и я пожалела о том, что не стала смотреть шоу одна в своей комнате.
Николь повернулась ко мне всем телом.
— Что ж... такого поворота я не ожидала.
— Реалити к твоим услугам.
Неловкая тишина заполнила комнату, и хотя шоу «Единственная» и мучило меня, я была благодарна, когда оно снова началось. Пока я не увидела кадр коктейльной вечеринки и объявление о том, что Джулиану пришлось её отложить. Пока камера ловила обрывки того, как женщины рассуждали о том, что же произошло, я отключилась, вспоминая наш разговор под каменной аркой, увитой плющом. И моё сердцебиение ускорилось.
Всё замедлилось, когда началась Церемония браслетов. Я смотрела, как удивление и боль отразились на лице Джулиана. Я смотрела на хихиканье и смех некоторых женщин позади меня. Но что поразило меня до глубины души — часть разговора в кабинете была заснята.
— Снаружи была камера или что-то вроде того? — спросила Николь, когда мы смотрели разыгравшуюся сцену сквозь щель двери.