«Когда вся нация угнетает хотя бы одного гражданина, власть ее перестает быть легитимной»
Личные права не подлежат действию власти, частная же жизнь – это та самостоятельная сфере, в которую не должна вторгаться государственная власть. Источник личного права лежит вне государства. Современному человеку чуждо понятие свободы как участия в осуществлении власти, для него свобода – мирное пользование личной независимостью.
Констан не причисляет собственность к числу тех личных прав, которые изъяты из действия власти. Собственность, по его мнению, обязана своим происхождением исключительно обществу. Собственность – общественное установление, поэтому она изымается Констаном из личных прав, на которые действия власти не распространяются. Вместе с тем, Констан признает собственность священной и неприкосновенной. Решительно выступает против коммунизма: «Такой быт обрек бы человечество на неподвижность». Собственность так тесно связана с жизнью человека, что вместе со всеми должна быть изъята из произвола власти, так как нарушение собственности неизбежно влечет за собой и нарушение свободы. В силу этого начала Констан восстает против конфискации и других мер, лишающих человека законно приобретенного состояния (государственное банкротство, излишние подати, производственные сокращения уплаты подрядчикам).
Еще больше собственности должна быть ограждена личная свобода. Всякий произвольные нарушения этой свободы – аресты, заключения, ссылки без суда должны быть категорически воспрещены. «Против произвола власти существует одно средство – соблюдение всех форм, предписанных законом, и связанная с этим ответственность чинов».
Еще драгоценнее для человека – свобода чувств и совести. Религия – естественное и глубокое. Почему это столь необходимая для человека опора? Почему со стороны высоких умов делаются нападки на религию? Это происходит единственно от того, что в руках власти она превращается в орудие притеснения, тем самым возбуждает против себя независимые души. Каким бы способом правительство не вмешивалось в дела веры, этим оно всегда причиняет вред. Единственным уместным порядком является полнейшая веротерпимость. Констан считает, что умножения конфессий не надо опасаться, оно даже полезно как для религии, так и для правительства. Ведь возбуждая соревнование, оно поддерживает нравственность на высоком уровне, а правительство в самом этом раздроблении и умножении находит гарантии мира. Ведь легче иметь дело с многочисленными слабыми союзами, чем предупреждать действия немногих крупных. А если их всего 2 – они с неизбежностью вступят в борьбу.
Из всех проявлений личной свободы для политической жизни важнее всего свобода печати. Она позволяет публицистам моментально реагировать на любые посягательства на свободу личности со стороны государства. Констан активно высказывается против цензуры, единственный результат таких мер состоит в том, что писатели, имеющие чувство независимости, приходят в негодование. Начинают по рукам ходить тайные книги, анекдоты, запрещенным сочинениям придается особая важность. Не свобода печати производит революцию, а долговременное лишение этой свободы. В настоящее время единственно разумное начало состоит в том, что писатели должны отвечать перед судом за сочинения, также как и за свои действия и слова. Всякие предупредительные меры со стороны государства пользы не приносят.
С личной свободой тесно связана свобода промышленности. Здесь права власти должны ограничиваться свободой соперничества (честной конкуренцией). Всякое установление привилегий – притеснение, так как этим дается преимущество одним в ущерб другим. Привилегированные отрасли (предприятия), будучи изъяты из системы, производят с меньшей бережливостью, добросовестностью, что вредно сказывается на экономике страны и интересах граждан. Этим возбуждается контрабанда; искусственно создается отряд людей, для которых нарушение закона – образ жизни. Личный интерес без всякой поддержки со стороны правительства вполне достаточен для приискания наиболее выгодных занятий. «Не надо помогать, главное - не мешать».
Главная гарантия личных прав граждан – судебная власть. Отсюда начало несменяемости судей, которые должны быть независимы от правительства и от народа. Назначение их принадлежит королю. С несменяемостью должно определяться и жалование, достаточно для обеспечения их независимости. К этому правительственному элементу должен присоединяться и народный элемент – присяжные. К несменяемости судей, святости присяжных нужно добавить строгое соблюдение судебных форм, которое служит необходимой гарантией подсудимого, и не надо стремиться к упрощению этих форм. Необходимым дополнением является также право помилования, которое смягчает неизбежное несовершенство закона.
В обществе есть начало, которое свободе угрожает – войско. На континенте без войска не обойтись. Чтобы войско не могло сделаться орудием произвола, необходимо держать его на границах государства. Внутри должна быть установлена двоякая сила: жандармы – для преследования преступников, национальная гвардия (из собственников) – для подавления внутренних возмущений.
Все внимание Констана было устремлено на личные свободы. Высшее сочетание начал порядка и свободы он находил в конституционной монархии. К развитой Монтескье теории разделения властей он присоединил необходимость их согласной деятельности + власть, уравновешивающая все прочие власти. Англия – практический пример для него. Английскую конституцию он возвел в общую теорию. Констана можно считать основателем современной концепции конституционной монархии. В I половине 19 века все эти начала Англией были уже усвоены в полной мере