Вопрос. Юридический позитивизм. Дж. Остин

Под юридическим позитивизмом понимают направление в юрис­пруденции, сторонники которого ограничивают задачи юридиче­ской науки изучением действующего права с формально-догмати­ческих позиций.

Возникновение юридического позитивизма относится к первой трети XIX в. и было связано с процессами утверждения промыш­ленного капитализма в странах Западной Европы. Решающую роль при этом сыграли процессы формирования в наиболее развитых странах национального рынка, потребовавшие ликвидации пере­житков средневекового партикуляризма, расширения сферы зако­нодательного регулирования общественных связей и установления единого для всей страны правопорядка. На этой почве сложились ранние концепции юридического позитивизма, для которых были характерны идеи верховенства закона как источника права, отож­дествление правовых норм с предписаниями государственной вла­сти. Юридический позитивизм пришел на смену доктринам есте­ственного права, господствовавшим в правовой мысли Западной Европы XVII—XVIII вв.

Начало теоретическому обоснованию принципов юридического позитивизма положил английский юрист Джон Остин (1790—1859), последователь утилитаризма Дж. Бентама. В 1832 г. он опубликовал книгу "Определение сферы юриспруденции" — первую часть своих лекций, прочитанных в Лондонском университете. Полностью его "Лекции по юриспруденции, или философии позитивного права" были изданы посмертно, в 1863 г. Под влиянием работ Остина в правовой науке Англии и США сформировалась представительная школа, получившая название аналитической юриспруденции.

Предметом изучения юридической науки, согласно взглядам теоретика, является позитивное право. Остин не отрицал естествен­ное право и оценочный подход к законам, действующим в государ­стве, но вывел эти проблемы за рамки правоведения.

Среди законов, определяющих поведение человека в обществе, Остин выделял следующие виды:

А) божественные законы (данный термин представлялся ему более предпочти

тельным и точным, чем естественное право);

Б) законы позитивной морали, основанные на мнениях (напри­мер, законы чести);

В) позитивные законы, установленные государственной властью.

Названные виды законов, соответственно, изучают такие науки, как этика, или деонтология (к ее ведению относятся вопросы кри­тики позитивных законов с точки зрения божественного права), наука морали и юриспруденция. Задачу юридической науки Остин видел в том, чтобы разработать систему взаимосвязанных право­вых категорий — источника права, юридической обязанности, пра­вонарушения, санкции и т. п. — путем анализа их содержания и логического объема. На первый план в рассматриваемой концепции были выдвинуты тем самым вопросы построения теории права с помощью методов формальной логики.

Остин стремился отделить правоведение от смежных областей знания, исключить из юридической науки проблемы этико-фило-софского порядка. Юриспруденция, писал он, "имеет дело с пози­тивными законами, или законами в строгом смысле слова, без рас­смотрения того, хороши они или плохи". Впоследствии эти идеи широко использовались сторонниками юридического позитивизма, выступавшими за разграничение теории права и науки политики права как самостоятельных юридических дисциплин. Предполага­лось, что теория права будет заниматься действующим правом, а наука политики права — вопросами совершенствования законода­тельства и юридической практики с точки зрения правовых идеа­лов, т. е. с точки зрения того, каким право должно быть.

По учению Остина, позитивное право состоит из императивных велений или приказов суверенной государственной власти. Право есть "совокупность норм, установленных политическими верхами". Его источник — воля суверена (в Англии суверенитет принадлежит королю, пэрам и электорату палаты общин). Как подчеркивал Ос­тин, суверен не связан принятыми законами, так как в любой мо­мент может их изменить — в противном случае он не будет уже сувереном. Ограничениями государственной власти в действитель­ности служат божественное право и позитивная мораль. В концепции Остина были разработаны основы императивной теории права, согласно которой законы государства обращены исключительно к подвластным и не способны ограничить волю суверена.

Исходя из этого Остин отрицал существование конституционно­го права как особой отрасли законодательства, подчеркивая, что суверен не может издать законы, которые бы возлагали правовые обязанности на него самого. Международное право, согласно этой концепции, содержит лишь нормы морали, поскольку в нем нет императивных предписаний.

Идеи аналитической юриспруденции получили признание со стороны английских юристов-практиков во многом потому, что Ос­тин, в противоположность Бентаму, допускал возможность сохра­нения институтов прецедентного права. С его точки зрения, преце­дентное право содержит нормы так называемого косвенного зако­нодательства. Принятые с молчаливого согласия суверена, судеб­ные прецеденты обладают всеми признаками юридических норм и, подобно статутам парламента, обеспечены принудительной санкци­ей. Как источники права судебные прецеденты были приравнены Остином к нормам законодательства, что открывало широкие воз­можности для применения исследовательских приемов, выработан­ных аналитической юриспруденцией, при изучении "общего права" Англии и США.

Подобным же образом Остин подходил к характеристике право­вых обычаев. Сами по себе обычаи, полагал теоретик, относятся к нормам морали, но становятся правовыми, когда их начинают при­менять в судебных решениях, обеспеченных санкцией государства.

Иные концепции юридического позитивизма получили распрос­транение во Франции, где была проведена наиболее полная ко­дификация законодательства первой половины XIX в. Господству­ющее положение во французском правоведении занимали тогда идеи школы экзегезов — комментаторов Кодекса Наполеона 1804 г. (А. Дюрантон, Ш. Тулье, Ш. Демоломб и др.). Отождествив право с законом, представители школы экзегезов свели задачи юридиче­ской науки к формально-догматическому описанию и комментиро­ванию действующего законодательства. Результатом их творчества явились многотомные постатейные комментарии к Гражданскому кодексу (например, Дюрантон написал "Курс французского права в последовательности статей Гражданского кодекса" в 19 томах).

"Мой девиз, символ веры таков: Тексты прежде всего, — ука­зывал Демоломб. — Моя цель — истолковать, объяснить Кодекс Наполеона, изучая его как живой, применяемый и принудитель­ный закон...". Экзегезы уделяли много внимания анализу правовых норм, приемам и способам толкования законов, но достаточно редко обращались к общетеоретическим проблемам юридической науки. Отличительная особенность конце стояла в том, что государство рассматривалось в них прежде всего как участник гражданско-правовых сделок, как субъект частного права.

Сфера распространения юридического позитивизма значитель­но расширилась во второй половине XIX в., когда позитивистские доктрины утвердились в правоведении европейских стран. К этому времени относится и зарождение юридического позитивизма в Рос­сии.

Юридический позитивизм претерпел в данный период ряд из­менений.

Во-первых, позитивисты второй половины XIX в. стремились расширить философско-методологическое обоснование своих кон­цепций, в том числе за счет положений, воспринятых из позитиви­стской философии О. Конта, Г. Спенсера и др. Догматическое изуче­ние права в таких концепциях дополнялось принципами социологи­ческого подхода к исследованию политических и правовых явле­ний.

Во-вторых, последователи юридического позитивизма во вто­рой половине XIX в. отказались от многих положений императив­ной теории права и разрабатывали идеи правового самоограниче­ния государства. Согласно этому учению нормы позитивного права обращены не только к подвластным, но и к самому государству. В связи с этим наметилась тенденция к сближению юридического позитивизма с концепциями правового государства и господства права.

В-третьих, принципы юридического позитивизма получают рас­пространение в науке международного права, что приводит к отка­зу от прежних учений, отождествлявших право с законами госу­дарства. Со временем в юридическом позитивизме возобладали идеи так называемого монистического подхода к праву, т. е. трактовка международного права и национальных правовых систем как струк­турных элементов единого правопорядка.

20 вопрос.Дюги.