Такое положение вещей не исключалось и в правительственных кругах. Так, Д.А.Философов признавал, что осуществление намеченных реформ "несомненно повлечет для промышленников весьма крупные жертвы", но выражал уверенность в том, что "убытки такого рода будут возвращены им сторицей"259.
Это обязывало его идти на известные уступки и компромиссы с предпринимателями.
Из десяти законопроектов, поступивших в комиссию, были рассмотрены шесть. Промышленники затягивали их обсуждение. Председатель С.-Петербургского общества заводчиков и фабрнкантов С.П.Глезмер, например, откровенно говорил: "Чем позже будут рассмотрены эти (рабочие. - Л.К.) законы в новой Государственной Думе, тем правильнее будет их решение, тем почва для них будет солиднее, нормальнее, доступнее"260
в случае принятия закона о страховании от несчастных случаев они настаивали на его введении лишь через пять лет с момента утверждения. Позже они соглашались на двухлетнюю отсрочку.
Заявления представителей торгово-промышленных кругов о необходимости постепенного проведения рабочего законодательства были поддержаны С.Ю.Витте.
В противном случае "промышленность не в состоянии будет вынести этих налагаемых на нее повинностей", - подчеркнул Витте, выступая 12 декабря 1907 г. в Торгово-промышленном межпарламентском комитгете261.
Выступления представителей предпринимательских организаций в конечном итоге предопределили судьбу совещания Философова. Его заседания были отложены на неопределенный срок.
В условиях спада революции (1906-1907 гг.) ни один из десяти законопроектов не попал ни в первую, ни во вторую Государственные Думы, ни в Совет министров.
Дальнейшее продвижение страховых законопроектов затянулось еще почти на четыре года. Оно было связано с их завершением в торгово-промышленном ведомстве (во главе с И.П.Шиповым, министром торговли и промышленности, занимавшим этот пост в 1908-1909 гг.), а также продолжительными неослабевающими дискуссиями, проходившими в предпринимательских организациях, межведомственных совещаниях, III Государственной Думе и в Совете министров.
Политическая обстановка в стране была не адекватна либерально-реформистскому курсу торгово-промышленного ведомства по рабочему вопросу. По сравнению с предыдущими вариантами новая редакция законопроектов, подготовленных в 1907-1908 гг., означала свертывание и существенную деформацию программы в области трудового законодательства.
Оставаясь в своей основе либерально-буржуазной, она все больше приобретала старые попечительные черты.
Не последнюю роль играло и то обстоятельство, что в этот период особенно усиливается противоборство между Министерством внутренних дел и торгово-промышленным, имевшее давнюю историю (прежде МВД спорило с Министерством финансов), в подходах к решению рабочего вопроса и трудового законодательства.
Полицейское ведомство отстаивало сугубо охранительный, консервативный курс, а торгово-промышленное - либерально-реформистский.
Глава правительства и МВД стремились социальные вопросы решать в охранительно-попечительском духе, сочетая реформы с репрессиями против стачек, профсоюзов и т.д.
Выступая в Государственной Думе третьего созыва 16 ноября 1907 г., Столыпин в программе правительства по рабочему вопросу остановился лишь на "государственном попечении о неспособных к труду рабочих"262.
В конце марта 1908 г. законопроекты о страховании рабочих от несчастных случаев и на случай болезни, страховых присутствиях и Главном страховом совете были внесены И.II.Шиповым в Совет министров. Такое ограничение разделов программы реформ явилось компромиссом между стремлением правительства, "сообразуясь с обстоятельствами", сделать хоть какой-то шаг в рабочем законодательстве и желанием как можно меньше ущемить при этом интересы промышленников.
Для обсуждения проекта в апреле-мае 1908 г. было созвано межведомственное совещание под председательством товарища министра торговли и промышленности М.А.Остроградского, куда были приглашены и представители ведущих торгово-промышленных организаций.
Здесь законопроекты были подвергнуты острой критике. С одной стороны, предлагалось сделать новые и весьма значительные уступки предпринимателям, с другой - речь шла о резком усилении влияния МВД и губернаторов, их контрольных функций по отношению к страховым организациям.
Так, наиболее острая критика со стороны представителей МВД в комиссии Остроградского (вице-директора Департамента полиции Н.П.Харламова и члена Совета министра внутренних дел И.Я.Гурлянда) прозвучала по поводу создания, функционирования и статуса больничных касс. По существу именно эти вопросы стали центральными, по ним и шли основные споры в совещании.
Позиция Н.П.Харламова была сформулирована в докладной записке (20 апреля 1908 г.) на имя Столыпина. В ней он особо подчеркивал, что подготовленные проекты характеризует "отсутствие какого-либо правительственного надзора за действиями больничных касс, имеющих, однако, возможность располагать довольно значительными денежными средствами, и за расходованием этих средств", "совершенное устранение губернской администрации от надзора и контроля за учреждениями, ведающими страхованием рабочих263.
Вслед за этим, выступая 29 апреля на очередном заседании совещания, Харламов акцентировал внимание на том, что законопроекты содержат "серьезные опасности, способствуя усилению социалистического, а следовательно, и революционного движения".
Создаваемые больничные кассы "дают в руки рабочих два самых существенных орудия для социалистических партий: организацию и деньги". Харламов считал совершенно необходимым "с самого начала подчинить деятельность больничных касс строгому надзору, чтобы предохранить их от возможных уклонений от непосредственных задач"264.
Оставляя за Министерством торговли и промышленности контроль за экономической стороной дела, Харламов считал, что политический надзор за их деятельностью должен "естественно находиться в ведении МВД". На местах наблюдение за больничными кассами и благонадежностью избираемых в их правления рабочих, по его мнению, следовало сосредоточить исключительно в руках губернаторов.
Напомним, что по проекту торгово-промышленного ведомства страховые присутствия в губерниях и крупнейших промышленных центрах, а также Главный страховой совет в Петербурге подлежали юрисдикции этого министерства и должны были возглавляться соответственно старшими фабричными инспекторами и министром торговли и промышленности.
Тем самым министерство стремилось предохранить проектируемые органы от чрезмерной полицейской опеки и вмешательства МВД и губернских властей, придав им социальную направленность.
Это направление поддерживалось и отстаивалось В.П.Литвиновым-Фалинским (отдел промышленности) и представителями торгово-промышленных организаций - В.В.Жуковским, одним из идеологов и создателей Совета съездов представителей промышленности и торговли (в 1898 г. он находился в Германии и Австрии, где специально изучал рабочий вопрос), и В.А.Арандаренко, членом комитета Совета съездов.
Так, Литвинов-Фалинский в проектируемых мерах по страхованию рабочих видел путь "к лишению социалистической пропаганды почвы дли успеха". Он поддерживал принципы самоуправления и относительной независимости больничных касс от губернских властей и совместного управления делами касс рабочими и предпринимателями.
В их реализации он усматривал средство, ведущее "к более разумному взаимному пониманию, которое является лучшей почвою для создания параллельных отношений между предпринимателями и рабочими".
Сосредоточение всего страхового дела под эгидой Министерства торговли и промышленности отстаивали предприниматели (В.А.Арандаренко. В.В.Жуковский). В таком решении они видели гарантии того, что "промышленники не будут насильно впутываться в политическую борьбу со своими рабочими"265.
Несмотря на то, что притязания со стороны чиновников МВД большинством участников совещания не были поддержаны, однако под нажимом представителей МВД спор решился в пользу последних.
В итоге в проект вводились статьи, устанавливавшие жесткий надзор полиции за деятельностью больничных касс, а функции председателя страхового присутствия передавались губернатору, осуществлявшему контроль над страховыми органами и больничными кассами.
Страховые присутствия получали право закрывать кассы в случае возникновения в их деятельности "опасности для государственного порядка и общественного спокойствия" и передавать их дела другим кассам. Мотивировалось это необходимостью "по возможности охранить... больничные кассы от вредного влияния со стороны социал-демократов"266.
Уступки промышленникам выразились прежде всего в отказе от установления точных размеров лечебной повинности с предпринимателей (в виде денежных сборов по числу рабочих).
Владельцы предприятий обязывались оказывать первоначальную врачебную помощь и амбулаторное лечение. За пребывание больных в стационаре на предпринимателей возлагалась лишь финансовая ответственность перед лечебными учреждениями.
В проект включались статьи, предусматривавшие карательные санкции в случаях созыва общего собрания участников больничной кассы без согласия местной администрации и использования денежных средств, не разрешенных уставом.
Законопроекты о продолжительности рабочего дня, об условиях найма и т.п. были вообще сняты с повестки дня, хотя практически они уже были готовы.
В очередной раз возникла тупиковая ситуация, поскольку стороны не достигли согласия по основным спорным вопросам. Под предлогом необходимости завершить окончательное редактирование законопроектов заседания совещания прекратились в апреле 1908 г.
Было решено проекты торгово-промышленного ведомства и все предложения, поступившие от полемизирующих сторон, передать в Совет министров для их дальнейшего рассмотрения.
Представленные на его обсуждение законопроекты об обеспечении рабочих на время болезни и при несчастных случаях расценивались, с точки зрения Совета министров, как имеющие "первостепенную государственную важность не только по существу непосредственно разрешаемых ими задач, но и в качестве основных исходных положений, предопределяющих в известном направлении последующий ход нашего рабочего законодательства"267.
В июне 1908 г. Совет министров одобрил все поправки и изменения, выработанные в совещании Остроградского, и еще более усилил контрольные функции губернских властей и меры полицейского надзора. Таким образом, линия МВД возобладала.
Министерство торговли и промышленности и предприниматели возлагали надежды на то, что при прохождении страховых законов в Думе и Государственном Совете они будут скорректированы в соответствии с их интересами. После утверждения Советом министров законопроекты поступили в думскую комиссию по рабочему вопросу (март 1909 г. - май 1910 г.). Прения в самой III Думе начались только в апреле 1911 г. и завершились в 1912 г.
После продолжительных дебатов страховые законопроекты были приняты Думой в январе 1912 г. Государственный Совет утвердил их в мае, а с 23 июня 1912 г. они стали законами268.
Вслед за тем, 28 июня, был введен закон о страховании от несчастных случаев служащих, мастеровых и рабочих железных дорог. "Поторопиться" с изданием страховых законов царское правительство было вынуждено под воздействием нараставшего рабочего движения, особенно ленских событий 1912 г.
Так завершилась многолетняя работа над законопроектами, разрабатывавшимися и обсуждавшимися различными правительственными ведомствами, межведомственными комиссиями и совещаниями, предпринимательскими организациями. Рабочее и трудовое законодательство было результатом согласования интересов государства (причем они всегда стояли на первом месте), буржуазии и пролетариата с учетом экономической и политической конъюнктуры в стране.
Фабрично-заводское и трудовое законодательство становилось в известной мере одним из проявлений государственного регулирования Производства и общественного контроля над ним.
За введение страховых законов выступала и буржуазия. В преддверии утверждения закона 1912 г. один из лидеров Совета съездов представителей промышленности и торговли так сформулировал отношение буржуазии к предстоящим реформам: "Нам нужно рабочее законодательство.
Оно важнее и вопроса о таможенной политике", которая традиционно считалась самым главным условием промышленного развития страны.
И далее он пояснял:
"От этого зависит весь уклад нашей жизни"269. При этом неизменным оставалось категорическое требование предпринимателей ограничить вмешательство государственной власти в решение вопроса о конкретных условиях труда и найма.
Что же представляли собой эти по существу последние законы о фабрично-заводском труде ("О страховании на случай болезни", "О страховании рабочих от несчастных случаев" и о создании страховых присутствий и Совета но страхованию)" изданные в дореволюционной России более полувека спустя после первых попыток их разработки (комиссия А.Ф.Штакельберга 1859 г.)?
Закон о страховании рабочих от несчастных случаев был в известной мере видоизменением закона 2 июня 1903 г. Он касался сравнительно небольшой части российского пролетариата.
Закон распространялся только на рабочих фабрично-заводской, горнозаводской промышленности, крупных предприятий железнодорожного и водного транспорта, где трудилось около 3 млн человек, или примерно шестая часть всего рабочего класса страны.
Не были охвачены законодательством многие категории рабочих казенных предприятий и железных дорог; строители, особенно подверженные травматизму и увечьям; сельскохозяйственные рабочие, а также люди, занятые па лесоразработках, надомники, ремесленники и временные рабочие в постоянно действующих предприятиях.
Законы распространялись только на территории Европейской России и Кавказа. Они исключали Сибирь и Среднюю Азию, где продолжали действовать временные правила от 2 нюня 1903 г. Только в январе 1913 г., более чем через полтора года после ленских событий, особым постановлением Совета министров страхование было распространено на предприятия Ленского золотопромышленного товарищества в Иркутской губернии.
Все дело страхования находилось под жестким контролем правительства. Общий надзор за страхованием рабочих возлагался на всероссийский контрольный орган - Совет по делам страхования в Петербурге под председательством министра торговли и промышленности.
Совет не имел статуса высшей апелляционной инстанции (в случаях возникновения спорных вопросов). Он объединял и направлял деятельность губернских присутствий, страховых товариществ и больничных касс.
В губернских присутствиях председательствовал губернатор. Их членами были: начальник жандармского управления, прокурор окружного суда, управляющий казенной палаты, врачебный инспектор, старший фабричный инспектор, окружной горный инженер.
Кроме того, в них входили по одному представителю от губернского земства и городской думы и по два - от предпринимателей и больничных касс.
Губернские присутствия имели широкие права по надзору за страхованием в пределах губернии. Они могли подвергать ревизии больничные кассы, утверждать выборных лиц, отстранять членов правления "за неблагонадежностью" и т.д.
Законом 23 июня 1912 г. предоставление пенсий и пособий рабочим при потере трудоспособности от несчастных случаев, а также их семьям при утрате кормильца (как и по закону 1903 г.) возлагалось по образцу Германии на предпринимателей.
Прежде, по закону 1903 г., каждый фабрикант обязан был сам рассчитываться с рабочими или страховать их в акционерных страховых и взаимных страховых обществах.
Ответственность за обеспечение пострадавших рабочих лежала на каждом отдельном фабриканте. По новому закону рабочие в обязательном порядке должны были страховаться во вновь создаваемых страховых товариществах.
Всего было создано двенадцать товариществ, образованных по типу акционерных обществ. Они были организованы не по отраслевому принципу (как в Германии), а по территориальному (по аналогии с Австро-Венгрией).
С этой целью учреждались страховые округа. Закон 1912 г. устанавливал порядок выплаты пособия страховыми товариществами, в обязательном порядке объединявшими предпринимателей в пределах страховых округов.
По новому закону личная ответственность предпринимателя сменялась коллективной. От такого нововведения рабочие мало что выигрывали по сравнению с теми выгодами, которые приобретали владельцы предприятий.
По закону 1903 г. рабочий в случае получения увечья имел дело непосредственно со своим нанимателем, который всеми доступными ему средствами, включая угрозу увольнения и судебную волокиту, старался уменьшить причитавшееся пострадавшему пособие, В случае ликвидации предприятия рабочий оставался ни с чем.
Теперь же предприниматели получали мощную организацию со штатом служащих, специалистов страхового дела, врачей и пр., с помощью которой они могли целенаправленно действовать в собственных интересах.
Пострадавший рабочий оставался один на один с организацией, располагавшей всеми средствами для того, чтобы в случае необходимости либо вовсе лишить его вознаграждения, либо свести его к минимуму.
Кроме того, для рабочего могла возникнуть прямая угроза увольнения и бесплодных поисков работы на всей территории действия страхового товарищества, так как объединяемые им предприниматели получали возможность обмена "черными списками" увечных270.
Все спорные дела по компенсациям за производственный травматизм являлись прерогативой местных, а не третейских судов (с равным участием рабочих и предпринимателей, как это было в Германии), о которых ранее так долго дискутировали.
Такой путь разрешения конфликтов вел к их затягиванию, что, безусловно, было не в пользу рабочих.
Впервые в России вводилось обязательное страхование рабочих на случай болезни. При этом лечить рабочих должны были за счет предпринимателей (как и по закону 1903 г.).
Последние обязаны были бесплатно оказывать рабочим необходимую первую медицинскую помощь непосредственно на предприятии и обеспечивать амбулаторное лечение.
Во всех остальных случаях (больничное лечение, родовспоможение и др.) владелец предприятия, не имевший собственной больницы, по договоренности с близлежащими земствами или городскими медицинскими учреждениями мог проводить лечение своих рабочих там.
При отсутствии таких учреждений с него вообще снималась ответственность за оказание рабочим медицинской помощи.
Закон о страховании от болезней не имел аналога в действующем российском законодательстве.
Суть его состояла в принудительном, обязательном страховании рабочих данного предприятия, объединенных для этой цели в фабричные больничные кассы, Минимальное количество членов кассы устанавливалось в 200 человек (предприятия с меньшим числом рабочих объединялись в одну общую кассу).
Капитал больничных касс, предназначенный для выплаты пособий, складывался из обязательных взносов рабочих в размере 1-2% от заработной платы (в зависимости от количества участников и решения собрания се членов), а также доплат промышленников, равных 2/3 суммы общего взноса рабочих.
Туда же шли и штрафные капиталы. Фактическим хозяином кассы становился владелец предприятия, поскольку ее средства находились в его ведении (во избежание их использования к качестве стачечного фонда на случай забастовки).
Провозглашенное законом самоуправление больничных касс осталось лишь на бумаге. Практически управление ими передавалось в руки предпринимателей и под строгий контроль администрации.
Общие собрания всех членов касс не допускались. Они заменялись собраниями уполномоченных (не более 100 человек), на которых председательствовал владелец предприятия или уполномоченное им лицо.
В правлении кассы рабочие имели перевес над представителями хозяина всего в один голос (при обязательном нечетном числе членов правления). Таким образом, если кто-либо из рабочих занимал сторону предпринимателя, последний получал большинство голосов.
Не случайно создание больничных касс происходило в условиях острой борьбы между рабочими и предпринимателями, стремившимися провести своих сторонников в правление, что вызывало бесконечные конфликты271.
Законом 1912 г. был внесен ряд изменений в порядок исчисления страхового обеспечения.
Так, размер пенсии и пособий определялся из расчета 280 рабочих дней в году (вместо прежних 260). В некоторых случаях (полная потеря зрения, обеих рук или ног) пенсия равнялась полной заработной плате, Для работающих женщин полагалось 6-недельное пособие по случаю родов, размер которого определялся от половины до полной заработной платы.
Пособия по болезни выдавались и до 1912 г., но тогда они целиком зависели от предпринимателя и выплачивались преимущественно за счет штрафных капиталов.
Естественно, размеры их были незначительны. Теперь больничные кассы начинали выплаты с четвертого дня заболевания.
Рабочий, застрахованный в установленном порядке па случай увечья, получал пособие со дня несчастного случая.
Пособия по болезни должны были выплачиваться в течение не более 26 недель, а при повторных случаях - не более 30 недель в году. Вследствие несчастного случая они выдавались в течение первых 13 недель, а затем, по установлении степени трудоспособности, увечному рабочему назначалась пенсия, которая шла уже через страховые товарищества.
Пособия по болезни или увечью устанавливались законом в размере от 1/2 до 2/3 заработной платы (если на иждивении пострадавшего были жена и малолетние дети), во всех остальных случаях - в размере от 1/4 до 1/2 заработной платы.
Пенсии при полной потере трудоспособности устанавливались законом 1912 г., как и законом 1903 г., в размере 2/3 средней заработной платы из расчета 280 рабочих дней плюс натуральные выдачи (продукты, квартира), если они имели место, а при частичной - в зависимости от степени утраты трудоспособности.
Пенсии за умершего от несчастного случая рабочего выплачивались: вдове - 1/3, детям - 1/6, в целом же выплаты не превышали 2/3 заработной платы умершего. Наконец, по закону 1912 г., как и по закону 1903 г., предусматривалась возможность замены пенсии единовременной суммой (10-кратная капитализация пенсии)272.
Предприниматели добились осуществления почти всех требований, выдвигавшихся ими в ходе подготовки страховых законен, что нашло отражение в законодательном акте 23 июня 1912 г.
Однако они не спешили с его реализацией, тем более что точная дата вступления закона в действие не была обозначена.
Несмотря на длительную подготовку законопроектов, накануне введения закона в действие "правительство и промышленные круги оказались по многим причинам неподготовленными" к их практическому осуществлению, - констатировал Совет съездов представителей торговли и промышленности.
Так, организация больничных касс началась лишь с середины 1913 г., и, по официальным данным, к 1 июля 1914 г. в России действовало (или находилось в процессе организации) 2860 касс, охватывавших более 2 млн рабочих, что составляло 89% предусмотренных законом касс (86% рабочих).
Начали же функционировать лишь 63% всех больничных касс, охватывающие 64% рабочих. К 1 апреля 1916 г. число действующих касс возросло до 2254 с 1762 тыс., участников, однако это было намного меньше, чем планировалось летом 1914 г. В итоге к апрелю 1916 г. страхованием было охвачено менее 3/4 общего числа фабрично-заводских рабочих, на которых распространялся закон о государственном страховании273.
Медленнее, чем предусматривалось первоначально, шло создание и окружных страховых товариществ.
При этом зачастую не соблюдалась предусмотренная законом синхронность их открытия с организацией больничных касс. Если страховое товарищество еще не функционировало, то больничные кассы освобождались от выдачи пособия увечным рабочим и похоронных денег.
В таких случаях, а они были весьма многочисленны, вступал в действие закон 1903 г., по которому все обеспеченно пострадавших рабочих подлежало индивидуальной ответственности предпринимателей.
Напротив, на практике было много таких примеров, когда на предприятиях действовали страховые товарищества и еще не функционировали больничные кассы. Безусловно, это осложняло ведение страховых операций274.
Обобщенную картину деятельности больничных касс воспроизводят расчеты Народного комиссариата труда 1919-1920 гг. По неполным данным за 1915 г., были изучены материалы 1605 касс с 1248626 членами275, бюджет которых был равен 10,6 млн руб.
Взносы рабочих в нем составляли 6,3 млн руб., а предпринимателей - 4,2 млн руб. Из последней суммы 765 тыс. руб. (17,2%) пошло на пособия увечным рабочим, что резко сокращало возможности на врачебную и другие виды помощи.
Из общей суммы 10,6 млн руб. было израсходовано на выдачу пособий, 7,1 млн руб., в том числе по общим заболеваниям - 4,5 млн руб. (64,1%), но несчастным случаям -764 тыс. руб. (10,7%), по родам - 725 тыс. руб. (10,2%), на похороны - 289 тыс. руб. (4,1%)276.
При общих заболеваниях средняя величина пособия равнялась 75 коп. в день при заработной плате 1 руб. 25 коп. Таким образом, пособия составляли 60% зарплаты; по закону же кассы могли выдавать от 25 до 50% заработной платы одиноким рабочим и от 50 до 100% - семейным, При родах пособия достигали 51 коп. в день при средней заработной плате в 74 коп., т.е. равнялись 68,9% зарплаты.
По закону кассы могли выдавать от 50 до 100% зарплаты277. По материалам больничных касс (1914-1916 гг.) видно, что выплаты увечным рабочим составляли значительный и при этом все увеличивающийся процент в бюджете касс.
Соответственно они уменьшались для членов семей, что объяснялось ростом числа увечных рабочих, компенсации которым поглощали большую и все возраставшую часть денежных средств касс.
Вместе с тем общие данные свидетельствуют о том, что больничные кассы не имели достаточных средств и вынуждены были ограничивать выдачу пособий по минимуму, предусмотренному законом 1912 г. Помощь при заболеваниях членов семей предоставлялась далеко не везде и была совершенно недостаточной278.
Однако были и другие примеры. Сошлемся на деятельность больничной кассы Богородско-Глуховской мануфактуры, насчитывавшей 13,5 тыс. членов. Вычеты из зарплаты рабочих в кассу были установлены в 2%. Она выдавала пособия по высшему разряду, установленному законом 1912 г. Пособия по болезни получали и иждивенцы - члены семей участников кассы. В 1915 г. общая сумма выплат по этой статье составила 8,9 тыс. руб. Всего же в 1914 г. было выплачено рабочим 84,3 тыс. руб., в 1915 г. - 124,2 тыс. руб., т.е. 76,5% и 87,1% общей собранной суммы.
Условия кассы весьма устраивали рабочих, особенно решение, но которому роженицам выплачивалась зарплата в полном размере279.
Однако когда касса Богородско-Глуховской мануфактуры постановила выдать пособия одиноким рабочим в размере 2/3 заработка, а также работницам, участницам кассы, отсутствовавшим на работе в связи с болезнью детей, то эти решения были отменены Московским губернским присутствием как "не согласующиеся с законом".
Обращение кассы в Совет по делам страхования рабочих не дало положительных результатов.
* * *
Законы о страховании ограничивали круг страхуемых как по территориальному, так и производственному признакам, охватывая только часть рабочего класса.
Они касались лишь двух видов страхования: в результате несчастных случаев и по болезни. Значительным пробелом в законе, чрезвычайно снижавшим его значение, было исключение страхования по старости, в связи с инвалидностью и смертью.
К тому же предусмотренные законом размеры пособий и пенсий были очень низкими, а на практике они зачастую еще более урезывались.
По своей сути страховые законы были противоречивы: элементы буржуазного права сочетались в них с полицейско-охранительными мерами, лишая страховые учреждения известной самостоятельности и отдавая их во власть чиновников, полиции и предпринимателей.
Реализация страховых законов шла медленно, зачастую тормозилась и нарушалась предпринимателями, ограничивалась административным вмешательством и контролем.
Но, несмотря на все издержки, это был первый опыт осуществления государственного (обязательного) страхования в России, проводившийся в русле либерально-буржуазных реформ и сочетавшийся с попытками утверждения правовых норм в рабочем и трудовом законодательстве.
В известной мере страховые реформы облегчали экономическое и правовое положение рабочих.
1 Автор ограничился исследованием общих, наиболее значимых проблем. Это прежде всего условия найма и труда: продолжительность рабочего времени, применение женского и детского труда, социальное страхование.
2 Вопрос о хронологических рамках промышленной революции в России носит дискуссионный характер. Споры по нему остались незавершенными. См.: Новая и новейшая история, 1984, № 2. С. 70-93; Соловьева А.М. Промышленная революция в России в XIX в. М., 1990 и др.
3 См.: Рабочее движение в России в XIX веке. Т. II. Ч. 1. 1861-1874. М., 1950. С. 18.
4 Однако еще в 30-40-е годы XIX в. среди промышленников росло понимание недостаточности одних только карательно-ограничительных мер.
Все больше приобретают популярность идеи примирительного разбирательства конфликтов с рабочими.
В это время царским правительством были осуществлены первые такие попытки, имевшие свое продолжение в отдельных временных и частных актах, изданных перед реформой 1861 г. Уже в них достаточно отчетливо выделялся "рабочий вопрос" как главное содержание фабрично-заводского вопроса в целом.
Возникновение первых органов примирительного разбирательства конфликтов рабочих с предпринимателями по существу расширяло права и привилегии последних.
Так, например, в июне 1858 г. была создана при Петербургской управе благочиния временная комиссия для разбора дел между рядчиками, или нанимателями, и рабочими, или мастерами.
В августе 1860 г. было утверждено положение о временной комиссии для г.Москвы и некоторых промышленных уездов Московской губернии. Примирительным разбирательством в Москве занималось Московское отделение Мануфактурного совета. Деятельность такого рода учреждений свидетельствовала о том, что буржуазная идея примирительного разбирательства конфликтов начинала осуществляться в России, хотя и с заметной полицейско-бюрократической окраской.
Временные органы примирительного разбирательства, созданные на рубеже 50-60-х годов XIX в., как бы связывали более ранние попытки арбитража с детально разработанным позже проектом введения промышленных судов, подготовленным комиссией А.Ф.Шгакельберга. См.: Лаверычев В.Я. Царизм и рабочий вопрос в России. (1861-1917). М., 1972. С. 16-17 и др.
5 ЦИАМ. Ф. 46. Оп. 2. Д. 1472. Л. 82; Рабочий класс России от зарождения до начала XX в. М., 1989. С. 306.
6 ЦИАМ. Ф. 46. Оп. 2. Д. 1511. Л. 1-2.
7 На это обстоятельство обращалось внимание в официальных документах более позднего времени. В них признавалось, что с реформами 1861 г. изданные до того времени постановления о труде рабочих па фабриках потеряли всякую силу. ГАРФ. Ф. VI. 1897. Д. 17. Ч. 2. Л. 59.
8 Проект правил для фабрик и заводов в С.-Петербурге и уезде. СПб., 1860. С. 19, 57.
9 Туган-Барановский М. Русская фабрика в прошлом и настоящем // Историческое развитие русской фабрики в XIX веке. М., 1922. С. 298-299.
10 Там же. С. 299.
11 Работы комиссии завершились к осени 1862 г. В итоге были подготовлены проект нового промышленного устава и пять томов материалов. В течение 1863-1865 гг. осуществлена их публикация. Труды Комиссии, учрежденной для пересмотра уставов фабричного и "ремесленного", Ч. 1-5. СПб., 1863-1865; Ч. 1. Проект устава о промышленности с объяснительной запиской, СПб., 1863. В правительственных кругах результатам деятельности комиссии придавалось большое значение. В 1864 г. ее члены были награждены орденами, Ожидалось, что издание трудов вызовет значительный общественный интерес и широкие отклики.
12 В области промышленного законодательства предусматривались статьи о порядке учреждения и функционирования торгово-промышленных предприятий, правовом положении их владельцев, организации государственного руководства промышленностью (в особенности деятельностью совещательных учреждений с участием самих предпринимате-лей) и нормах взаимоотношений предпринимателей и рабочих.
13 Этот пункт был заимствован из знаменитого английского билля 1847 г. о десятичасовом рабочем дне, в том числе и для женщин. Российский проект уступал английскому закону, так как не предусматривал законодательную охрану женского труда. Вместе с тем по проекту комиссии Штакельберга запрещался труд детей до 12-летнего возраста, английским законодательством разрешалось применение детского труда (от 8 до 13 лет) продолжительностью в 6 с половиной часов в сутки. См.: Туган-Барановский М. Указ. соч. С. 302.
14 Идея такого суда была заимствована из французских conseil des prudhommes. По русский проект, по мнению Туган-Барановского, был более демократичным, чем французский оригинал. Так, по французскому закону того времени, президент и вице-президент суда назначались императором, но русскому же проекту председатель выбирался самими членами суда; секретарь назначался префектом, а в русском проекте - суд совершенно не зависел от администрации. См.: Туган-Барановский М. Указ. соч. С. 302.
15 Об этом более подробно см.: Туган-Барановский М. Указ. соч. С. 301-302; Лаверычев В.Я. Указ. соч. С. 20-23.
16 В этом положении было одно из наиболее существенных преимуществ проекта комиссии Штакельберга, в сравнении с последующим законодательством 80-90-х годов XIX в., по которому оно распространялось только на крупные фабрично-заводские предприятия.
17 Рабочее движение в России в XIX веке. Т. II. Ч. 2. 1875- 1884. М., 1950. С. 543-546, 569, 613; Рабочее движение на Ярцевской фабрике, в 1880-1917 гг. Сб. документов и материалов. Смоленск. 1956. С. 33-34.
18 Янжул И.И. Фабричный быт Московской губернии. СПб., 1884. С. 83.
19 Там же.
20 О штрафах, взимавшихся на одном из крупнейших хлопчатобумажных предприятий Морозовых, см.: Приложение: "Табель взысканий с рабочих за неисправную работу и нарушение порядков но фа6рике "Т-ва Никольской мануфактуры Саввы Морозова, Сын и К"".
21 Янжул И.И. Указ. соч. С. 91.
22 Там же. С. 108.
23 Рабочее движение в России в XIX в. Т. 2. Ч. 1. С. 242; СПб. ведомости. 1870. 20 нюня. С. 3.
24 Кренгольмская стачка 1872 г.: Сб. документов и материалов. Таллин. 1952. С. 33.
25 Рабочий класс России от зарождения до начала XX в. С. 367.
26 Шепелев Л.К. Царизм и буржуазия во второй половине XIX века. Проблемы торгово-промышленной политики. Л., 1981. С. 118. Интересные соображения были высказаны одним из ведущих на Западе специалистов по истории рабочего класса России, американским профессором Р.Зелником, Он констатировал, что стачка на Невской бумагопрядильне 1870 г, открыла десятилетие "промышленного конфликта" и потому представляла важный поворотный пункт в истории русских фабричных рабочих.
По его оценке, 1870 г. был уникален тем. что тогда впервые воздействие в пользу изменений в производственных отношениях нисходило одновременно от двух антагонистов -рабочих и предпринимателей, действовавших совершенно самостоятельно, без побуждения или поддержки радикальной интеллигенции".
В 1870 г. правительство еще могло действовать конструктивно, удаляя барьеры на пути "развития независимого рабочего классам. Если бы правительство могло преодолеть собственные предвзятые мнения, оно могло бы действовать с очень большой гибкостью. Но после 1870 г, началась новая эра городского классового противоборства, См.: Рабочий класс России от зарождения до начала XX в. С. 367.
27 РГИА. Ф. 1286. Оп. 31, Д. 314. Л. 10; Шепелев Л.Е. Указ. соч. С. 118.
28 Лаверычев В.Я. Указ. соч. С. 32.
29 РГИА. Ф. 1149. Оп. IX, 1880. Д. 31. Ч. 1. Л. 4-5; Ф. 1286. Оп. 31. Д. 3