Ценностный консерватизм Томаса Карлейля

Томас Карлейль (1795-1881) родился в Шотландии и после окончания Эдинбургского университета в 1834 г. переехал в Лондон, где и прожил до своей смерти, став одним из наиболее талантливых и оригинальных исто­риков, журналистов и общественных деятелей средневикторианской Ве­ликобритании.

Среди обширного творческого наследия Карлейля следует выделить та­кие работы, как «История Французской революции» (1836), «Герои и герои­ческое в истории» (1840), «Прошлое и настоящее» (1843).

Т. Карлейль вошел в историю британской и европейской политико-пра­вовой мысли как автор теории ценностного консерватизма. В сравнении со структурным консерватизмом Э. Берка консерватизм Карлейля допус­кает общественные изменения при условии сохранения общественной ста­бильности, что, в первую очередь, проявляется в сохранении обществен­ной морали и системы ценностей.

Это связано с тем, что Карлейль жил значительно позже Берка, когда Великобритания преодолела трудности войн с наполеоновской Франци­ ей и в основном завершила промышленный переворот. В середине XIX века Великобритания превратилась в мирового экономического гегемона в ка­честве «мастерской мира», обеспечила высокий уровень социального и политического развития, сумела достичь значительных успехов в решении «рабочего вопроса», ликвидации трущоб и т. д.

Но Карлейль как консерватор не прославляет, а критикует состояние современного ему общества. По его мнению, промышленное развитие Великобритании достигается за счет сильнейшего духовного кризиса, ро­ста прагматизма, конформизма и эгоизма, ведущего к социальной и эко­номической дифференциации и к потере национального единства. Эко­номическое лидерство Великобритании достигается за счет недопустимо­го загрязнения окружающей среды, что ведет к ухудшению физического и нравственного здоровья нации, к ее деградации и вырождению.

Карлейль как философ вслед за Берком продолжает критику метафизи­ческого материализма Просвещения XVIII и либерализма XIX века. Его философскую позицию можно определить, как органический интуитивизм. Карлейль заимствует и популяризирует в Великобритании концепцию «органического» государства одного из представителей немецкой класси­ческой философии Иоганна Готлиба Фихте.

г Неоидеализм Карлейля стал одной из основ формирования «филосо­фии жизни», которое позже продолжили Ф. Ницше и А. Бергсон.

Карлейль заимствует у Канта понимание человека как источника не­познаваемых до конца внутренних сил и противопоставляет его просвети­тельскому пониманию человека как точки пересечения и объекта прило­жения внешних сил. Он не принимает определение человека как машины, находящейся в однозначной причинно-следственной зависимости от ме­ханических сил внешнего мира, Мыслитель противопоставляет идеальные феномены материальным объектам, а созерцание и спонтанные озарения («инсайты», от английского - insight) — формальным «школам логики».

В то же время Карлейль избегает механического копирования немец­ких концепций. В соответствии с традицией британского «практического разума» он критикует «вертеризм» Гете, изложенный в его романе «Стра­дания молодого Вертера», как чрезмерное и бессмысленное самоуглубле­ние. Для Карлейля идеи — это средство решения конкретных задач, а не абстрактного теоретизирования.

Карлейль как протестантский мыслитель переводит идею удаленности мира от Бога в прагматический культ активности человека в мире. Для него Бог или Провидение - это движущая сила истории, реализующаяся в че­ловеческой деятельности. Человек познает божественную волю через орга­ническое объединение в своей душе умственного и нравственного начал. Таким образом, человек сочетает в себе статичную нравственную сущность как область «вечных ценностей» и динамическое практическое поведение как сферу, регулируемую разумом.

Карлейль как консервативный мыслитель утверждает примат обязан­ностей человека над его правами. Он считает, что основное право челове­ка — это не его свобода, а труд во искупление первородного греха. Труд у Карлейля является не экономической, а этической категорией и проявля­ется не в производстве материальных благ, а в способности индивида под­чинять свои желания социальной иерархии, закону и общественному бла­гу, в способности отказаться от личных корыстных интересов ради служе­ния обществу.

Труд является критерием социальной иерархии, т. к. на его основе уп­равляющие «трудолюбивые» верхи естественным образом подчиняют «ле­нивые» низы. Равенство Карлейль считает бессмысленным, т. к. только ге­ниальное меньшинство способно открыть истину, которую большинство обречено принимать на веру. Таким образом, элита создает в обществе орга­ническое единство культуры на основе ценностного консенсуса.

Карлейль вошел в историю политико-правовой мысли как автор тео­рии Героев как исторических типов элиты. Герой Карлейля - это человек, способный освободиться от влияния физической и социальной среды, способный на своем жизненном пути предпочесть долг «самопожертвова­ния» эгоистическому «счастью». Герой в отличие от не-героя способен ру­ководствоваться в своей жизни волей Провидения и верой в свое религи­озное предназначение.

Только Герои способны и достойны руководить обществом для его же блага. Но такое руководство нельзя отождествлять с господством и эксп­луатацией. Взаимодействие Героев и не-героев Карлейль определяет, как «worship of heroes» или как «поклонение героям». Каждый индивид должен выбрать себе образец для подражания, следовать примеру данного героя, сохраняя при этом свою индивидуальность.

Карлейль выделяет следующие исторические типы Героев:

1) Герой-бог - примером которого является скандинавский бог Один, - это тот, кто впервые отделил космос от хаоса, а внутреннюю религи­озную веру - от внешних магических ритуалов и табу; Карлейль од­нозначно предпочитает «простоту и силу» скандинавских богов «гра­циозности и уму» античных богов, как и языческую «отвагу» христи­анскому «добру»;

2) Герой-пророк — это человек, открывающий волю Провидения людям; в качестве примера Карлейль приводит Мухаммеда, впер­вые в истории европейёкой мысли дав положительную оценку жизни и деятельности основателя ислама, который, по его мне­нию, уничтожил идолопоклонство арабов, невежество безграмот­ного «дтетантизма» и рациональных «спекуляций»;

3) Герои-поэты — это Данте и Шекспир, открывшие моральные цен­ности «дела и долга» и воплотившие их в эстетике «любви и красо­ты»; по мнению Карлейля, Данте создал «душу» Европы, а Шекс­пир — ее «тело»;

4) Герой-пастырь — это человек, который, как М. Лютер, спасает ре­лигию от деградации, т. е. от распада на индивидуальные мнения, от избыточного плюрализма и от потери людьми духовных и нрав­ственных авторитетов;

5) Герой-писатель в отличие от Героя-поэта появляется после изоб­ретения книгопечатания, и поэтому его воздействие на умы со­временников становится всеохватывающим; для Карлейля это Р. Берне и Ж.-Ж. Руссо;

6) Герой-вождь по воле Провидения возглавляет людей в периоды революций и тем самым развенчивает «шарлатанство» попыток революционеров легитимировать свою власть «общественным до­говором»; Карлейль видит основу власти Героев-вождей в их ответ­ственности перед Богом и людьми и в сочетании юридических и этических инструментов властвования; О. Кромвель для него выше Наполеона, т. к. он стремится к власти не ради славы и почестей, а ощущая себя «орудием Бога», защитником «истинной» пуританс­кой веры индепендентов от формализованного и поверхностного англиканства.

Карлейль критикует результаты промышленного переворота и распро­странения демократии в Великобритании, используя критерий нравствен­ной оценки общественных изменений. Результаты экономического раз­вития он оценивает как создание «заколдованного богатства», которым его обладатели не могут распоряжаться и которое не приносит им счастья. Карлейль критикует как чрезмерный либерализм или «неуправляемый» фритред, так и чрезмерный этатизм или «злоуправляемую» государствен­ную регламентацию общественной и частной жизни.

Карлейль видит в реформах середины XIX века в Великобритании пе­ реход власти не к Героям, а к буржуа-плутократам Маммоны (это символи­ческое выражение, обозначающее кошелек в Ветхом Завете), или к праз­дной землевладельческой аристократии (к Дилетантизму). По его мнению, буржуа не являются Героями, т. к. преследуют не духовные, а материаль­ные цели. Их трудолюбие бессмысленно, т. к. направлено исключительно на материальное обогащение, а не на то, чтобы оставить след в Вечности.В то же время и лендлорды, хотя и не обременены корыстными моти­вами, но полностьюшерестали выполнять свои общественные обязаннос­ти, и превратились в паразитическую прослойку. По мнению Карлейля, лорды XIX века в отличие от своих средневековых предшественников со­вершенно не заботятся о благосостоянии своих подданных, и в этом он видит главную причину всех социальных проблем буржуазного общества. Он считает необходимым восстановить органическое единство общества, моральный характер взаимосвязи между управляющими и управляемыми и патерналистскую социальную политику.

Любопытно, что Карлейль, выступая с методологических позиций, про­тивоположных Миллю, приходит к идентичным выводам о необходимос­ти ликвидации крайностей «дикого капитализма» и формирования «госу­дарства всеобщего благоденствия».

Демократию Карлейль определяет как «временную путаницу» свободы и равенства или как «сумерки богов», когда масса утрачивает связь со свои­ми Героями, теряя авторитеты и ориентиры развития. Для Карлейля это временное состояние «хаоса», которое должно смениться выдвижением новых Героев.

Политико-правовая концепция Т. Карлейля в целом сохранила смысл консервативной традиции, основанной Э. Берком, и одновременно обо­гатила ее, приспособив к современным реалиям. Карлейль допускает об­щественное развитие при условии, что за него не придется платить чрез­мерную цену в виде моральной деградации, взаимной вражды и вырожде­ния культуры.