Существо кружило вокруг, подобно волку. Даже его шаги по сухой траве были едва различимы. Голам атаковал, превратившись в смазанную тень, и только непроизвольный прыжок назад спас Мэту жизнь. Он продирался сквозь траву, размахивая ашандареем. Похоже, тварь избегала медальона. Свет, без него, Мэт уже был бы покойником и валялся бы на земле в луже крови!
Словно текучая темнота, тварь снова атаковала. Мэт принялся дико отмахиваться и скорее просто по счастливой случайности задел голама. Соприкоснувшись с рукой чудовища, медальон издал шипящий звук. В воздухе запахло палёной плотью, и голам отступил назад.
— Ты ведь не обязан был её убивать, чтоб тебе сгореть! — закричал Мэт. — Можно было её отпустить! Тебе была нужна не она, а я!
Тварь лишь улыбнулась, обнажив кривые зубы и отвратительный чёрный рот.
— Птицам нужно летать. Человеку — дышать. А мне — убивать. — Голам шагнул вперёд, и Мэт понял, что влип. Встревоженные крики стали громче. Оставалось всего несколько мгновений, и помощь придёт. Всего несколько мгновений… но таких долгих.
— Мне приказали убить их всех, — тихо продолжил голам. — Чтобы тебя расшевелить. Мужчину с усами; старика, помешавшего в прошлый раз; маленькую темнокожую женщину, укравшую твоё сердце. Убить их всех, если я не прикончу тебя сейчас.
Проклятый голам. Откуда он узнал про Туон? Как? Это невозможно!
Он был так ошарашен, что едва успел поднять ашандарей, когда голам на него прыгнул. Выругавшись, Мэт уклонился в сторону, но слишком поздно. В воздухе сверкнул кинжал твари. Вдруг оружие дёрнулось и выпало из пальцев голама. Мэт открыл рот, а потом почувствовал, как что-то обернулось вокруг него и дернуло назад — за пределы досягаемости ударов голама.
Потоки Воздуха. Это Теслин! Женщина стояла рядом с его шатром с маской сосредоточенности на лице.
— Ты не сможешь напрямую коснуться его потоками! — крикнул ей Мэт, когда плетение Воздуха отнесло его на небольшое расстояние от голама. Если бы она, проклятье, подняла его хоть чуточку повыше, он был бы счастлив! Но он ни разу не видел, чтобы Айз Седай поднимали кого-то в воздух выше, чем на спан или около того.
Мэта потащило в сторону, голам бросился за ним. Но тут же между ними пролетело что-то большое, заставив тварь перетечь в сторону, уворачиваясь. Предмет — это был стул! — врезался в склон позади них. Следом в голама угодила большая скамья, отбросив его назад.
Мэт крепко встал на ноги и взглянул на Теслин, которая шарила невидимыми потоками Воздуха внутри его шатра. «Умница », — подумал он. Сами потоки поразить голама не могут, зато это под силу брошенным с их помощью предметам.
Но так его не остановить. Мэт своими глазами видел, как тварь равнодушно, как ни в чём не бывало, выдернула всаженный в её грудь нож, словно стряхнув пылинку с одежды. Но вот в проходах появились солдаты с пиками, мечами и щитами. По всему лагерю зажигали огни.
Голам бросил на Мэта свирепый взгляд и метнулся в темноту за пределы лагеря. Мэт развернулся и застыл, увидев двух Красноруких, наставивших пики на приближавшуюся тварь. Это были Гордеран и Фергин. Оба выжили в Эбу Дар.
— Нет! — завопил Мэт. — Пусть он…
Но было поздно. Голам спокойно проскользнул между пиками, впился руками в горла обоих мужчин и сжал пальцы. Поворотом кисти тварь начисто вырвала куски плоти, позволив телам упасть на землю. И тут же скрылась в темноте.
«Чтоб тебя! — пронеслось в голове бросившегося следом Мэта. — Да я выпотрошу тебя и… ».
Он застыл на месте. Запах крови. Из шатра. Он едва о нём не забыл.
«Олвер! » — Мэт ворвался обратно в шатер. Внутри было темно, и его вновь обдало запахом крови. — Дайте света! Теслин, не могла бы ты…
За его спиной вспыхнул светящийся шар.
Света оказалось достаточно, чтобы увидеть ужасную картину. Лопин — денщик Мэта — лежал мёртвый в большой чёрной луже крови, разлившейся по полу шатра. Тела двоих Красноруких — Риддема и Уилла Рива, парней, которые несли стражу у его шатра — были свалены в кучу на его тюфяке. Ему бы следовало заметить, что они исчезли со своего поста. Вот болван!
Мэт почувствовал укол сожаления об их гибели. Лопин вроде бы только недавно пришёл в себя после смерти Налесина. Испепели его Свет, он был отличным парнем! Даже не солдатом, а всего лишь слугой, довольным тем, что можно о ком-то заботиться. Мэт корил себя за то, что постоянно жаловался на него. Без помощи Лопина он даже не смог бы сбежать из Эбу Дара.
И теперь погибло ещё четверо Красноруких, двое из которых пережили Эбу Дар и предыдущее нападение голама.
«Мне следовало всех предупредить, — думал Мэт. — Нужно было весь лагерь поставить на уши ». — Но была бы от этого польза? Голам доказал, что его практически невозможно остановить. Мэт подозревал, что, если бы понадобилось, добираясь до него эта тварь могла бы перерезать весь Отряд начисто. Сдерживал голама только приказ хозяина избегать лишнего внимания.
Мэт не заметил ни единого признака пребывания здесь Олвера, хотя парнишка должен был спать на своём тюфяке в углу шатра. Кровь Лопина разлилась как раз неподалёку, намочив одеяло Олвера снизу. Мэт сделал глубокий вдох и, опасаясь самого худшего, принялся искать в ворохе вещей, переворачивая одеяла, и заглядывая за походную мебель.
Бранясь, в шатёр набивалось всё больше солдат. Весь лагерь был на ногах: звучали сигнальные горны, были зажжены все фонари, бряцало оружие.
— Олвер, — сказал Мэт солдатам, толпившимся у входа. Он перевернул вверх дном весь проклятый шатёр! — Кто-нибудь его видел?
— Кажется, он был с Ноэлом, — ответил лопоухий Краснорукий по имени Слоун Мэддоу. — Они…
Мэт протиснулся к выходу и помчался через лагерь к шатру Ноэла. Он подоспел как раз к тому моменту, когда седовласый мужчина выходил наружу проверить, что послужило поводом для тревоги.
— Олвер? — подбегая к старику, крикнул Мэт.
— Он в безопасности, Мэт, — ответил Ноэл, поморщившись. — Прости, я не хотел тебя пугать. Мы заигрались в Змей и Лисичек, и парень уснул прямо на полу. Я укутал его своим одеялом. Последние ночи он засиживался допоздна, дожидаясь твоего возвращения, поэтому я решил, что лучше его не будить. Мне нужно было тебя предупредить.
— И ты еще извиняешься? — сказал Мэт, заключив Ноэла в объятия. — Да ты самый растреклято-замечательный человек на свете. Ты только что спас ему жизнь!
* * *
Часом позже Мэт с Томом и Ноэлом сидели вместе в маленькой палатке менестреля. Их охраняла дюжина Красноруких, а Олвера отправили спать в палатку Теслин. Парень так и не узнал, насколько он был близок к гибели. Если повезёт — и не узнает.
Мэт вновь надел свой медальон, хотя ему пришлось найти новый шнурок. Старый сильно изрезался об ашандарей. Нужно будет придумать способ крепления получше.
— Том, — тихо произнес Мэт. — Эта тварь угрожала тебе, и тебе тоже, Ноэл. Голам не упоминал Олвера, зато упомянул Туон.
— Откуда он мог про неё узнать? — спросил Том, почесав голову.
— Патруль нашёл за пределами лагеря ещё одно тело. Это Дерри. — Солдат пропал пару дней назад, и Мэт подумал, что тот дезертировал. Подобное иногда случалось, хотя в Отряде это явление было нечастым. — Его убили несколько дней назад.
— Голам добрался до него так давно? — нахмурившись, произнес Ноэл. У него были сутулые плечи и нос, больше похожий на крупный кривой перец, растущий прямо из середины лица. На взгляд Мэта, Ноэл вечно выглядел каким-то… потрёпанным. А его руки были настолько узловатыми, что, казалось, состояли из одних суставов.
— Должно быть, тварь его допросила, — продолжил Мэт. — Чтобы узнать, с кем я провожу время и где располагается мой шатёр.
— Разве эта тварь на такое способна? — спросил Том. — Мне казалось, он что-то вроде охотничьей собаки, чтобы выслеживать добычу.
— Он знал, где меня искать во дворце Тайлин, — ответил Мэт. — И заявился в её комнату даже после моего ухода. Так что либо он у кого-то спросил, либо следил сам. Теперь мы уже не узнаем, пытал ли голам Дерри, или парень просто наткнулся на него, пока тот рыскал вокруг лагеря, выслеживая меня. Но эта тварь умна.
Но не пойдёт же голам, в самом деле, искать Туон? Угрозы в адрес друзей скорее нужны, чтобы взвинтить Мэта. В конце концов, тварь показала сегодня, что приказ не привлекать внимания всё ещё в силе. Но это слабо утешило Мэта. Если это чудовище тронет Туон хоть пальцем…
Есть только один способ убедиться, что этого не произойдёт.
— Так что нам делать? — спросил Ноэл.
— Нужно выследить и убить эту треклятую штуку, — тихо ответил Мэт.
Ноэл и Том промолчали.
— Не хочу, чтобы эта бестия гналась за нами до самой Башни Генджей, — пояснил Мэт.
— Но разве её можно убить, Мэт? — спросил Том.
— Всё на свете можно убить, — ответил Мэт. — И Теслин доказала, что если действовать разумно, то голаму можно причинить вред, используя Единую Силу. Нам нужно придумать нечто подобное.
— И что же? — спросил Ноэл.
— Пока не знаю, — ответил Мэт. — Я хочу, чтобы вы оба продолжали приготовления. Мы должны быть готовы отправиться в Башню Генджей, как только нам позволят мои обязательства перед Верин. Чтоб мне сгореть, но я всё ещё обязан переговорить с Илэйн. Мне нужно запустить производство драконов Алудры. Придётся написать Илэйн новое письмо. И на сей раз понастойчивее.
— А пока нам следует принять кое-какие меры. Я теперь буду ночевать в городе. И каждую ночь менять постоялый двор. О чём мы и оповестим Отряд: если голам подслушивает, он об этом узнает. Поэтому отпадёт необходимость нападать на солдат.
— Вы двое тоже перебираетесь в город. До тех пор, пока всё не закончится его или моей смертью. Вопрос в том, что делать с Олвером. Тварь про него не упоминала, но…
Он заметил понимание в глазах Тома и Ноэла. Мэт ушёл от Тайлин, и теперь она мертва. Он не собирался поступить так же с Олвером.
— Придётся забрать мальчонку с собой, — сказал Том. — Либо так, либо отправить его отсюда подальше.
— Я подслушал разговор Айз Седай, — сообщил Ноэл, почесав лицо костлявым пальцем. — Они собираются уезжать. Может, отправить его с ними?
Мэт поморщился. При том, как Олвер поглядывает на женщин, Айз Седай в тот же день вздёрнут его за ноги. Мэт был удивлён, что этого до сих пор не случилось. Если он только узнает, кто из Красноруких научил мальчишку вести себя подобным образом с женщинами…
— Сомневаюсь, что мы сумеем заставить его уехать, — сказал Мэт. — Он сбежит от них и вернётся обратно в первую же ночь.
Том кивнул, соглашаясь.
— Значит, нам придётся взять его с собой в город, — сказал Мэт. — И поселить в какой-нибудь гостинице. Может, это…
Снаружи раздался пронзительный возглас:
— Мэтрим Коутон!
Мэт вздохнул, кивнул остальным и поднялся на ноги. Выйдя наружу, он увидел Джолин и её Стражей, протолкавшихся через охрану из Красноруких. Женщина уже протянула руку, чтобы отдёрнуть полог палатки и шагнуть внутрь. Его появление немного её приструнило.
Некоторые Краснорукие выглядели сконфуженными от того, что позволили ей пройти, но их нельзя было за это винить. Проклятые Айз Седай поступают так, как только им проклятым угодно.
Джолин была полной противоположностью Теслин. На стройной и миловидной женщине было надето белое платье с глубоким вырезом. Она была улыбчивой, однако стоило ей посмотреть на Мэта, как её улыбка тут же становилась натянутой. А ещё у неё были большие карие глаза. Такие, которые способны затянуть и утопить в себе мужчину.
Несмотря на её внешнюю привлекательность, Мэт не подумывал о ней, как о подружке для кого-то из своих друзей. И ни за что не пожелал бы её тем, кто ему нравился. На самом деле он был слишком хорошо воспитан, чтобы подкинуть её большинству своих врагов. Пусть лучше остается со своими Стражами, Фэном и Блериком, которые, на вкус Мэта, были для этого достаточно безумны.
Оба были Пограничниками. Один шайнарцем, другой — салдэйцем. Взгляд раскосых глаз Фэна был твёрдым. Он всегда будто выискивал, кого бы убить. И каждый разговор с ним был словно бы проверкой, насколько ты подходишь на роль жертвы. Блерик почти отрастил свой хохолок, который становился длиннее, но всё ещё был слишком коротким. Если бы Мэт хотел сегодня отправиться на тот свет, он мог бы сказать, что сейчас этот хохолок скорее похож на барсучий хвост, приклеенный к лысой голове. Но, проклятье, вечер и без того выдался отвратительный.
Джолин скрестила руки на груди.
— Похоже, твои слова о том, что это… существо тебя преследует, соответствуют истине. — В её голосе прозвучало сомнение. Он потерял пять отличных парней, а она сомневается. Вот треклятая Айз Седай.
— И что? — спросил он. — Разве тебе что-то известно о голаме?
— Ровным счётом ничего, — ответила она. — Тем не менее, мне нужно вернуться в Белую Башню. И я уезжаю завтра. — Она замялась. — Я хотела спросить, не одолжишь ли ты мне для этого путешествия несколько лошадей. Всех, что не жалко. Я не стану придираться.
— Что, никто в городе продавать не захотел, да? — ворчливо спросил Мэт.
Её лицо стало ещё более невозмутимым.
— Что ж, ладно, — сказал Мэт. — На этот раз ты хотя бы вежливо просишь, но я заметил, как трудно это тебе далось. Я уже пообещал лошадей Теслин. Ты тоже можешь взять нескольких. Это стоит того, чтобы сбросить вас, треклятых женщин, с моей шеи.
— Спасибо, — произнесла она совершенно ровным тоном. — Однако позволю себе совет. Судя по той компании, которую ты обычно предпочитаешь, тебе следует научиться получше следить за своим языком.
— Судя по той компании, в которой я слишком часто оказываюсь, я, проклятье, удивляюсь, что не сыплю проклятиями через слово, — ответил Мэт. — Проваливай, Джолин. Мне ещё нужно написать письмо Её треклятому Величеству Королеве Илэйн Чопорной.
Джолин фыркнула.
— Собираешься продолжать ругаться и в письме?
— Конечно, — буркнул Мэт, разворачиваясь, чтобы вернуться в палатку Тома. — Как ещё заставить её поверить, что оно действительно от меня?
Глава 10
ПОСЛЕ ПОРЧИ
— Я согласен с подсчётами, — сказал Илайас, шагая рядом с Перрином. С другой стороны от него в чёрном кафтане шёл задумчивый Грейди. Монтем ал'Сан и Ази ал'Тоун, двое дежурных телохранителей Перрина, плелись позади.
Утро ещё не кончилось. Перрин делал вид, что проверяет посты, но на самом деле ему просто хотелось прогуляться. Они перенесли лагерь повыше — на луг, тянувшийся вдоль джеханнахского тракта. Здесь был хороший источник воды. Лагерь расположился одновременно близко к дороге, чтобы её можно было контролировать, и, в то же время, достаточно далеко, чтобы было удобно обороняться.
На краю луга перед небольшой рощицей лежала древняя статуя. Она давным-давно упала набок и была почти полностью погребена под землёй; осталась только рука, сжимавшая рукоять меча. Клинок уходил в землю.
— Я не должен был посылать Гилла и других вперёд, — произнёс Перрин. — Так их смог перехватить первый же встречный вооружённый отряд.
— Ты не мог этого предвидеть, — возразил Илайас, — как не мог предвидеть и свою задержку. Где бы ты тогда их оставил? Шайдо наступали нам на пятки, и если бы битва у Малдена завершилась не в нашу пользу, Гилл и остальные оказались бы зажаты между двух враждебных армий Айил.
Перрин издал тихий рык. Его сапоги слегка увязали в мокрой земле. Он ненавидел этот запах взбитой ногами застоявшейся грязи, смешанной с гниющими и мёртвыми растениями. Дело ещё не зашло настолько далеко, как порча в Запустении, но Перрину казалось, что это вот-вот случится.
Они приблизились к одному из постов. Двое мужчин, Хью Барран и Дарл Коплин, стояли на страже. Разумеется, были приняты и другие меры предосторожности: двуреченцы на деревьях и Девы, патрулирующие окрестности. Но Перрин знал, что несколько часовых, расставленных по лагерю, привьют остальным чувство порядка.
Часовые отсалютовали Перрину, хотя приветствие Дарла было небрежным. От них исходила необычная смесь запахов — сожаление, разочарование, недовольство. И смущение. Последнее было слабым, но оно всё ещё оставалось. Предполагаемая связь Перрина с Берелейн была ещё свежа в их памяти, а возвращение Фэйли, казалось, лишь усилило их беспокойство. В Двуречье не так-то просто было избавиться от дурной славы неверного супруга.
Перрин кивнул им и двинулся дальше. Он не слишком усердствовал. Для соблюдения порядка достаточно, чтобы люди ежедневно видели его совершающим обход. Почти всегда достаточно. Прошлой ночью ему пришлось разбудить заснувшего Берина Тэйна пинком сапога. А ещё он внимательно следил, не пахнет ли выпивкой. Даже пара глотков, сделанных украдкой на посту, не сойдут Джори Конгару с рук.
— Итак, — сказал Перрин, — у Белоплащников находятся наши люди и наш провиант. — Он скривился, представив, как Белоплащники станут набивать желудки зерном, купленным в Со Хэбо. — Не можем ли мы прокрасться внутрь и освободить их?
— Я не вижу смысла туда прокрадываться, — ответил идущий позади Грейди. — Прошу прощения, милорд, но мне кажется, что вы преувеличиваете неприятности.
Перрин оглянулся на крепкого мужчину.
— Это Белоплащники, Грейди. Они всегда доставляют крупные неприятности.
— У них нет никого, способного направлять Единую Силу. — Грейди пожал плечами, продолжая шагать со сцепленными за спиной руками. Чёрный мундир с приколотым значком и почти военная осанка — в нём всё меньше и меньше оставалось от бывшего фермера. — Неалд чувствует себя лучше. Вместе мы могли бы выбить из этих Детей всё, что захотим.
Перрин кивнул. Идея предоставить Аша'манам полную свободу действий ему не нравилась. В памяти всплывали запахи горелой плоти и взрытой, разломанной земли. Запахи Колодцев Дюмай. Тем не менее, он не мог позволить себе снова отвлечься, как в случае с Малденом. Если другого выхода не будет, он отдаст Аша'манам приказ.
Но не сейчас. С та'вереном не случается совпадений. Волки, Белоплащники. Всё то, от чего ему на время удалось скрыться, вновь его настигло. Он прогнал Детей из Двуречья. С ним и сейчас оставались многие из тех, кто помогал ему тогда.
— Возможно, именно так нам и придётся поступить, — ответил Перрин, не сбавляя шага. — А может, и нет. У нас больше солдат, и теперь, когда это треклятое знамя с волчьей головой наконец-то снято, они могут не понять, кто мы такие. Мы идём под стягом Королевы Гэалдана, а они находятся на землях Аллиандре. Вполне вероятно, что они заметили припасы в повозках наших людей и решили «предоставить им защиту». Недолгих переговоров, и, возможно, некоторых угроз должно быть достаточно, чтобы убедить их вернуть наших людей.
Илайас кивнул. Грейди, казалось, тоже был согласен с его словами, хотя самого Перрина они не убедили. Белоплащники преследовали его с тех самых пор, как он покинул Двуречье. Иметь с ними дело всегда было нелегко.
Похоже, настало время — так или иначе — покончить с этими проблемами.
Перрин продолжил обход, добравшись до айильской части лагеря. Он кивнул двум Девам, расслабленно сидевшим на посту, но, в то же время, не терявшим бдительности. Они не поднялись и не поприветствовали его, что Перрина вполне устраивало, но зато ответили кивком на его кивок. Видимо, он заслужил в их глазах много джи за то, как спланировал и провёл атаку на Шайдо.
Айильцы свои посты проверяли самостоятельно, и Перрину незачем было их инспектировать. Но он всё равно включил их в свои обходы. Если уж он осматривал все остальные части лагеря, то и эту не стоило исключать.
Внезапно Грейди остановился и обернулся к палаткам Хранительниц Мудрости.
— В чём дело? — быстро спросил Перрин, изучая лагерь. Ничего необычного он не заметил.
Грейди улыбнулся:
— Думаю, у них получилось.
Он направился в лагерь айильцев, не обращая внимания на сердитые взгляды некоторых Дев. Если бы не присутствие Перрина, его наверняка бы вышвырнули вон из лагеря Айил, будь он хоть трижды Аша'маном.
«Неалд, — подумал Перрин. — Он работал с Айз Седай над соединением в круг ». Если Грейди что-то увидел в тех плетениях…
Перрин последовал за ним, и вскоре они достигли кольца палаток Хранительниц Мудрости, расположенных в центре айильского лагеря. Пространство между палатками было высушено, возможно, с помощью Силы, а земля утрамбована. Там сидели Неалд, Эдарра и Масури. Фагер Неалд, молодой мурандиец, носил усы с завитыми кончиками. На воротнике его чёрного мундира не было значков, хотя как только они вернутся из этой экспедиции, он наверняка получит повышение. Его способности в Силе за это время выросли.
Неалд всё ещё был бледным от змеиных укусов, но выглядел намного лучше, чем несколько дней назад. Он улыбался, глядя прямо перед собой, от него исходил очень насыщенный запах.
В воздухе раскрылись широкие Врата. Перрин хмыкнул. Врата вели в совершенно непримечательное чистое поле — то самое место, где они стояли лагерем несколько недель назад.
— Сработало? — спросил Грейди, опускаясь на колени рядом с Неалдом.
— Это прекрасно, Джур, — тихо проговорил Неалд. В его голосе не было и намёка на ту надменность, которую он так часто проявлял. — Я чувствую саидар. Я словно обрёл целостность.
— Ты направляешь саидар? — спросил Перрин.
— Нет. Мне это не нужно. Я могу использовать его.
— Использовать как? — нетерпеливо спросил Грейди.
— Я… Это сложно объяснить. Я направляю потоки саидин, но могу усилить их с помощью саидар. Пока я сам в состоянии создавать Врата, я могу зачёрпывать больше Силы и расширять их с помощью того, что мне дают женщины. Свет! Это изумительно. Нужно было давным-давно так сделать.
Перрин взглянул на двух женщин, Масури и Эдарру. Ни одна из них не казалась столь же воодушевлённой, как Неалд. Масури выглядела немного болезненно, и от неё пахло страхом. От Эдарры пахло любопытством и настороженностью. Грейди упоминал, что Круг, созданный таким образом, давал мужчинам контроль над женщинами.
— Значит, скоро мы отправим в Кайриэн отряд на разведку, — сказал Перрин, нащупав головоломку в кармане. — Грейди, готовься к заданию вместе с айильцами. Врата создашь, когда они скажут.
— Да, милорд, — ответил Грейди, потирая обветренное лицо. — Наверное, чем продолжать участвовать в обходе, мне будет полезнее овладеть этим приёмом. Но есть ещё кое-что, о чём я хотел бы с вами поговорить перед этим. Если у вас есть время.
— Конечно, — произнёс Перрин, отходя от остальных. Краем глаза он заметил, как несколько Хранительниц Мудрости подошли к Неалду и напомнили ему, что теперь их очередь образовать с ним Круг. Они явно не считали Неалда главным, и сам он сразу подчинился. С тех самых пор, как он по неосторожности сказал что-то чересчур игривое одной из Дев и познакомился с игрой в Поцелуй Девы, Неалд стал очень осмотрителен с айильцами.
— В чём дело, Грейди? — спросил Перрин, когда они отошли немного в сторону.
— Кажется, мы с Неалдом достаточно хорошо себя чувствуем, чтобы создавать Врата, — нерешительно заговорил Грейди, — и я подумал, что, может быть… может быть, вы позволите переместиться в Чёрную Башню на полденька — повидать семью.
«Верно, — подумал Перрин. — У него ведь есть жена и сын ». Аша'ман нечасто о них говорил. Он вообще мало разговаривал.
— Не знаю, Грейди, — ответил Перрин, бросив взгляд на покрытое тёмными тучами небо. — Перед нами стоят Белоплащники, и нет уверенности в том, что те Шайдо не обойдут нас и не устроят засаду. Я бы не хотел отпускать тебя, пока мы не окажемся в безопасном месте.
— Это совсем ненадолго, милорд, — умоляюще проговорил Грейди. Иногда Перрин забывал, как тот был молод — всего на шесть или семь лет старше его самого. Чёрный мундир и загорелое лицо делали его намного взрослее на вид.
— Мы найдём время, — ответил Перрин. — Скоро. Я не хочу ничего предпринимать до тех пор, пока мы не узнаем, что произошло в наше отсутствие.
Информация могла быть очень важной. Этому его научил Балвер.
Грейди кивнул, успокоившись, хотя Перрин не обещал ему ничего конкретного. Свет! Даже в запахе Аша'манов появились признаки того, что они видели в нём своего лорда. А ведь когда всё только начиналось, они были так надменны.
— Ты никогда не беспокоился об этом раньше, Грейди, — сказал он. — Что-то изменилось?
— Всё, — тихо ответил Грейди. Перрин уловил слабый запах. Запах надежды. — Всё изменилось несколько недель назад. Хотя, конечно, вы не знаете. Никто не знает. Мы с Фагером сначала не были уверены и не знали, стоит ли говорить об этом кому-то ещё, боялись, что это покажется бредом.
— Никто не знает что?
— Порча, милорд. Её больше нет.
Перрин нахмурился. Бред сумасшедшего? Но от Грейди не пахло безумием.
— Это случилось в тот самый день, — продолжил Грейди, — когда мы увидели что-то на севере. Милорд, я понимаю, что это звучит невероятно, но это правда.
— Похоже на штучки Ранда, — проговорил Перрин, и тут же перед его глазами закружились цвета. Он прогнал их прочь. — Если ты так утверждаешь, я тебе верю, Грейди. Но как это связано с Чёрной Башней и твоей семьёй? Ты хочешь узнать, согласны ли с вами другие Аша'маны?
— О, наверняка, — ответил Грейди. — Это… милорд, я человек простой. Вот Сора, она у нас мыслитель. А я всего лишь делаю то, что нужно сделать. Вступить в Чёрную Башню — это было нужно. Я знал, чем всё закончится, ещё когда меня проверяли. Я знал, что во мне была искра. Как и в моём отце, понимаете? Мы не говорим об этом, но так оно и было. Ещё молодым, сразу после моего рождения, его нашла Красная Айя.
— Когда я присоединился к Лорду Дракону, я знал, что будет со мной дальше. Ещё несколько лет — и меня не станет. Так почему бы не провести их сражаясь? Лорд Дракон сказал мне, что я солдат, а солдат не может покинуть свой пост. Поэтому до сегодняшнего дня я и не просил разрешения вернуться. Я был нужен вам.
— Что же изменилось?
— Милорд, порчи больше нет. Я не сойду с ума. А это значит… понимаете, раньше у меня всегда была причина сражаться. Теперь у меня есть и причина жить.
Заглянув Грейди в глаза, Перрин понял, что тот имел в виду. Каково это было — знать, что в конце концов ты сойдёшь с ума и будешь казнён? Причём, скорее всего, собственными друзьями, которые назовут это милосердием.
Именно это с самого начала Перрин ощущал в Аша'манах. Именно это было причиной, по которой они держались в стороне и часто выглядели такими мрачными. Все остальные сражались, чтобы жить. Аша'маны… сражались, чтобы умереть.
«Вот что чувствует Ранд », — подумал Перрин, наблюдая вновь, как закружились цвета и появился его друг. Ранд ехал на большом чёрном коне по грязным городским улицам и разговаривал с сопровождавшей его Найнив.
Перрин помотал головой и отогнал видение.
— Ты отправишься домой, — пообещал он, — у тебя будет немного времени для неё до того, как всё закончится.
Грейди кивнул, взглянув на небо, по которому с севера прокатился низкий раскат грома.
— Я просто хочу поговорить с ней, понимаете? И мне нужно ещё раз увидеть маленького Гадрена. Думаю, его теперь не узнать.
— Уверен, он очень симпатичный, Грейди.
Грейди рассмеялся. Было странно, но приятно слышать его смех.
— Симпатичный? Гадрен? Нет, милорд, он может быть крупным для своего возраста, но он не симпатичнее пня. И всё-таки я безумно его люблю. — Грейди покачал головой, повеселев. — Пора мне осваивать с Неалдом этот новый трюк. Спасибо, милорд.
Перрин улыбнулся, глядя ему вслед. В этот момент в лагерь торопливо вошла одна из Дев. Она обратилась к Хранительницам Мудрости, но говорила достаточно громко, чтобы Перрин мог её услышать:
— По дороге к лагерю едет какой-то мужчина. У него флаг мира, но одет он, как один из этих Детей Света.
Перрин кивнул, собрав свою охрану. По пути ко входу в лагерь к нему присоединился Тэм. На место они прибыли как раз в тот момент, когда Белоплащник подъехал к первому посту. Он ехал верхом на безупречно белом коне и нёс длинный шест с белым флагом. Под белым плащом на груди надетого поверх кольчуги табарда того же цвета было изображено восходящее солнце с расходящимися лучами.
Перину внезапно стало не по себе. Он узнал этого человека. Дэйн Борнхальд.
— Я пришёл говорить с преступником Перрином Айбарой, — громко объявил Борнхальд, остановив коня.
— Я здесь, Борнхальд, — выкрикнул в ответ Перрин, выходя вперёд.
Белоплащник взглянул на него.
— Да, это действительно ты. Свет привёл тебя к нам в руки.
— Если он не привёл к вам войско, которое в три-четыре раза больше вашего нынешнего, — ответил Перрин, — то я сильно сомневаюсь, что это имеет значение.
— В наших руках люди, присягнувшие тебе на верность, Айбара.
— Что ж, позвольте им вернуться в мой лагерь, и мы пойдём своей дорогой.
Молодой Белоплащник развернул своего коня боком и нахмурился:
— Мы с тобой ещё не закончили, Приспешник Тьмы.
— Незачем всё усложнять, Борнхальд, — промолвил Перрин, — на мой взгляд, мы всё ещё можем разойтись по-хорошему.