Политическая история Италии эпохи феодализма - раздробленность страны. Усобицы правителей итальянских княжеств и городов-республик обессилили и обескровили страну, сделали ее сравнительно легкой добычей Испании, король которой фактически стал управлять значительной частью Италии и Австрии. Политические неурядицы существенно затрудняли социальное развитие страны. Итальянская буржуазия, преимущественно ростовщическая и торговая, экономически связанная с феодалами, была настроена весьма умеренно. Дальше пожеланий политической централизации и осуждения произвола и беззакония, характерных для феодализма, она не шла. Это и обусловило в конечном счете трактовку учения о естественном праве XVIII в. Чезаре Беккариа (1738—1794). Работа — "О преступлениях и наказаниях" была опубликована в 1764 г. сначала тайно и вызвала как ожесточенные нападки церковников, так и широкое признание просвещенных людей того времени, в том числе императрицы МарииТерезии. Она претендовала на "просвещенный абсолютизм" и стала покровительствовать Беккариа, предоставив ему кафедру в Милане, а затем ряд государственных должностей. Трактовка естественного состояния и причин, побудивших людей перейти от него к политическому общежитию, у Беккариа мало что отличается от трактовок Гоббса. В естественном состоянии люди жили в одиночку. Постоянные столкновения между ними делали их естественную свободу необеспеченной и потому бесполезной. Для общего блага люди объединились и пожертвовали частью своей свободы во имя безопасности и обеспечения оставшейся у них части свободы. Из пожертвованной людьми части свободы и образовалась по общественному договору верховная власть государства. Хранителем ее стал суверен как представитель всего общества (д.б. обеспечить людям общее благо — безопасность и справедливость). В основе законов – справедливость. Различает законы: божественную, естественную и человеческую. Первые две — основаны на божественных и естественных законах. Человеческая справедливость базируется на общественном договоре, устанавливающем пределы власти государства. Она изменчива. Ее критерием должно быть общее благо. Основанные на ней законы государства должны иметь в виду возможно большее счастье для возможно большего числа лиц. Но невежественные представления о справедливости привели к тому, что законы государства являются оружием в руках незначительного меньшинства. Они несправедливы, закрепляют сословные привилегии, неравенство перед уголовным законом, право сильного и связанные с ним произвол и насилие. Беккариа резко критиковал современную ему юриспруденцию, при которой законами считаются изречения римских и средневековых юристов, а уголовное право опирается на вековые предрассудки. Существующие законы, писал он, "служат только для прикрытия насилия". Причину этого Беккариа видел в утверждении частной собственности, дающей одним власть и благополучие, а другим нищету и бесправие.Он не говорит об уничтожении частной собственности, довольствуясь пожеланием постепенного уравнения материального положения людей. Не выступает он и за радикальное переустройство общества. Все его надежды связаны с просвещенным монархом, заботящимся о своих подданных, об устранении нищеты и неравенства, покровительствующим наукам и искусству, образованности и нравственности народа. Такой монарх, считал Беккариа, издаст справедливые и мудрые законы, перед которыми все будут равны, которые будут строго соблюдаться и обеспечат права человека. Развивая идею законности, Беккариа утверждал, что свобода гражданина — в его праве делать все, что не противоречит законам, что сами власти должны строго соблюдать законы. Только законы могут устанавливать наказания, и право их издания принадлежит только суверену как представителю всего общества. Сам суверен может издавать лишь общие законы, но не может судить за их нарушения. Это задача суда, выясняющего факты. Наказание же, определяемое судом, не может выходить за пределы, установленные законом, иначе оно несправедливо и не соответствует условиям общественного договора. Причина преступности лежит в социальных условиях — нищете людей и столкновении их интересов, порождаемых человеческими страстями. Нужно отличать преступления действительные от преступлений мнимых и произвольных. И целью наказания
должно являться предупреждение новых преступлений и исправление преступников. Для этого наказание должно быть публичным, соразмерным преступлению и установленным в законе. Протестовал против применения широко распространенных в эпоху феодализма пыток, смертной казни. Он отстаивал равенство всех перед законом и возможность наказания человека только за те деяния, которые определены законом как преступные. Аргументация Беккариа в пользу отмены смертной казни заслуживает особого внимания как практически первое в истории теоретически убедительное выступление такого рода. Допускал применение смертной казни, но только в чрезвычайных обстоятельствах, когда необходимо сохранение существующего правления или когда нация борется за свободу. Разделял взгляды Монтескье, но акцентировал внимание на взаимоотношениях зак.и суд.органов. Суверен должен издавать законы, и имел право толковать их. Судья ложен руководствоваться только буквой закона, но не духом закона. Нужно отказаться от практики представления права помилования главе исп.власти - монарху, т.к. освоб.от угол.репрессии – прерогатива суд.власти и должно зависеть от закона, а не от милости правителя. Предлагал отграничить круг деяний, подпадающих под понятие преступления: - уголовное преследование лишь действий, а не слов и намерений лица; выдвижения в качестве единственного критерия преступности деяния вреда, к-й причиняется общ.безопасности. Требовал запрещения следственных и судебных пыток, что не способствует отысканию истины, приводит к судебным ошибкам. Наконец, как «защитник всего человечества» выступал против смертной казни: не основан на праве. Право наказывать нарушителей вытекает из общественного договора. Но договор, в силу которого люди объединяются под защиту государства, не предусматривает уничтожения людей. Смертная казнь, таким образом, противоречит и цели соединения, и сути соглашения. Она есть не что иное, как «война нации с гражданином, считающей необходимым уничтожить его жизнь». Смертная казнь не сдерживает других от совершения преступлений. Смертная казнь ожесточает людей и тем самым способствует совершению новых преступлений. В государстве, где «образ правления» отвечает интересам и желаниям большинства, где господствуют законы, нет никакой необходимости в смертной казни. Он считал, что полностью искоренить преступность нельзя, потому что большинство опасных деяний рождается из вечной борьбы человеческих страстей. Но можно сократить ее, предупреждая некоторые из преступлений. В перечне необходимых мер ученый называл: Улучшение качества законов, направлять на предупреждение Законы, должны быть: а) ясными, простыми для восприятия; б) достаточно строгими. Страх перед законами благотворен, но только при условии, если общество представляет собой союз свободных и равных людей. В неравном обществе (например, крепостническом) он опасен, ибо может стать основой преступления; в) защищать не группу лиц, а население страны. Всеобщее просвещение. Невежество, утверждал Ч. Беккариа, - питательная среда для преступлений. Необразованных людей всегда легче обмануть, вселить в них страх, нетерпимость и жестокость по отношению к другим. Контроль (правительственный, общественный, внутренний) за деятельностью судебной корпорации. Награждение достойных людей. Мыслитель полагал, что подобные мероприятия власти способны менять психологию общества: вытеснять преступные намерения и стимулировать «добродетельные деяния». Идеи Беккариа были восприняты классическим направлением в уголовно-правовой науке и уголовным законодательством, закрепившим такие прогрессивные принципы, как равенство перед законом, "нет преступления и нет наказания без указания о том в законе", соответствие тяжести наказания тяжести совершенного преступления. Беккариа приглашала в Россию Екатерина II, но он отказался. Тем не менее в ее известном "Наказе" Комиссии по составлению нового Уложения примерно половина статей по уголовному праву заимствована у него, а вся глава X "Об образовании криминального суда" — перевод из Беккариа.