Часто мы, христиане, не умеем ответить на этот дар. Часто мы его снижаем, сводя любовь к бездушному и холодному подаянию, к более или менее формальной благотворительности. Это заблуждение прекрасно выражено в смиренной жалобе одной болящей: "Здесь со мной обращаются милосердно, но моя мать заботилась обо мне с любовью". Любовь, которая исходит из Сердца Иисусова, не может дать повода для подобных противопоставлений.
Я повторял вам тысячи раз, чтобы вы хорошо усвоили эту истину: мы не обладаем одним сердцем для любви к Богу, а другим – для любви к Его творениям. Наше сердце в нашем бедном теле любит естественной человеческой любовью – но, соединившись с любовью Христа, она становится также и сверхъестественной. Эта (и никакая другая) милосердная любовь должна взращиваться в нашей душе. Она приведет нас к открытию в других образа нашего Господа.
Универсальность любви
Именем ближнего, – говорит Святой Лев Великий, – мы называем не только тех, кто связан с нами дружескими или родственными узами, но всех людей, с которыми у нас общая природаЙ Нас создал Единый Творец, Он единственный вложил в нас душу. Мы все живем под одним небом и дышим одним воздухом, проживаем одни и те же дни и ночи, хотя бывают они иногда счастливыми, иногда несчастными, иногда праведными, иногда неправедными. Бог, однако, великодушен и справедлив ко всем [Св. Лев Великий, Sermo XII, 2 (PL 54, 170).].
Мы, дети Божии, становимся сильнее, исполняя эту новую заповедь. Мы учимся в Церкви служить, а не чтобы нам служили [См. Мф 20, 28.], и находим силы для того, чтобы любить человечество по-новому, что является для всех нас даром благодати Христовой. Наша любовь не сентиментальна. Она отличается от обычных приятельских отношений. И, разумеется, в ней нет ничего общего с труднообъяснимым стремлением помогать другим для того, чтобы почувствовать свое превосходство над ними. Сосуществовать с ближним – значит (я вновь повторяю это) почитать в нем Образ Божий, помогая ему увидеть Образ Божий в себе и тем самым приближая его ко Христу.
Универсальность любви означает поэтому и универсальность апостольского служения. Господь хочет, чтобы все люди спаслись и достигли познания истины [1 Тим 2, 4.]. Нам предстоит воплощать в дела этот великий Замысел Божий.
Если надо любить врагов (я имею ввиду тех, которые считают нас своими врагами; я же, со своей стороны, не вижу врагов ни в ком и ни в чем), то с еще большим основанием надо любить тех, кто всего лишь живет далеко от нас, кто по языку, культуре или воспитанию кажется нам непонятным и чуждым.
О какой же любви здесь идет речь? Латинский перевод Священного Писания говорит о dilectio, чтобы было понятно, что это не чувственное переживание. Это слово скорее означает твердое волевое решение. Dilectio, происходит от electio, – выбор. Я прибавил бы, что любить по-христиански – это значит: хотеть любить [По-испански: "querer querer".] и служить всем душам человеческим без исключения, давая им самое главное – возможность познать Христа и влюбиться в Него.
Господь настоятельно нас призывает: благотворите ненавидящим вас и молитесь за обижающих вас и гонящих вас [Мф 5, 44.]. По-человечески мы можем и не чувствовать симпатии к людям, которые отталкивают нас, когда мы к ним приближаемся – но Иисус требует, чтобы мы не платили им злом за зло и не упускали случая помочь им, помолиться за них, даже если это для нас нелегко.
Это dilectio, эта любовь становится еще сердечнее, когда речь идет о наших братьях по вере – и особенно о тех, кто по воле Господа находится рядом с нами: это родители, муж или жена, дети, братья и сестры, друзья, соседи, коллеги. Если бы не было этой привязанности, этой человеческой любви, благородной и чистой, направленной к Богу и от Него исходящей, то милосердие было бы лишь пустым звуком.
Проявления любви
Я люблю вспоминать слова, которые Святой Дух вложил в уста пророка Исайи: "dicite benefacere", научитесь делать добро [Ис 1, 17.]. Я имею обыкновение прилагать этот совет к различным аспектам нашей внутренней борьбы, поскольку возрастание в добродетелях – плод усилий ежедневных и напряженных. Христианскую жизнь нельзя рассматривать как нечто завершенное.
Как мы учимся исполнять нашу обычную повседневную работу? Во-первых, мы изучаем поставленную цель и средства ее достижения. Затем используем эти средства снова и снова – пока не появилась привычка, закрепленная и устойчивая. Совершенствуясь в своем деле, мы открываем для себя что-то новое, неизвестное ранее – и так получаем стимул для дальнейшего роста.
Любовь к ближнему есть проявление любви к Богу. Значит, возрастая в этой добродетели, мы не можем установить для себя границы роста – ибо не можем определить пределы любви. Мера любви к Богу – это любовь без меры. Во-первых – ибо мы никогда не сможем отблагодарить Его за то, что Он для нас сделал. Во-вторых – ибо сама любовь Бога к своим созданиям проявляется именно так: с избытком, без меры, без границ.
Тех, кто способен внимать Ему всей душой, Иисус Христос учит в Нагорной Проповеди Божественной заповеди любви. И, подводя итог, говорит: любите врагов ваших, и благотворите, и взаймы давайте, не ожидая ничего; и будет вам награда великая, и будете сынами Всевышнего; ибо Он благ и к неблагодарным и злым. Итак будьте милосерды, как и Отец ваш милосерд [Лк 6, 35-36.].
Милосердие – это не только сострадание чужому горю, но и преизбыток любви, и преизбыток праведности. Милосердный имеет отзывчивое сердце, которое откликается с любовью сильной, великодушной, жертвенной. Послушайте, как воспевает эту добродетель Апостол Павел: любовь долготерпит, милосердствует, любовь не завидует, любовь не превозносится, не гордится, не бесчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла, не радуется неправде, а сорадуется истине; все покрывает, всему верит, всего надеется, все переносит [1 Кор 13, 4-7.].
Одним из главных проявлений любви является смирение. Если мы искренне считаем себя ничем, если понимаем, что, утратив поддержку Божию, станем хуже самого слабого и ничтожного создания, если твердо знаем, что способны совершить немыслимые ошибки и впасть в невероятные заблуждения, если, несмотря на постоянную борьбу с грехом, мы все же остаемся грешниками – то посмеем ли думать о других плохо? Сможем ли взращивать и терпеть в своей душе фанатизм, нетерпимость, высокомерие?
Смирение, осторожно нас ведущее, обучает нас самой лучшей форме отношений с ближними: сочувствовать всем, жить в мире со всеми, прощать всех, не разделять, не возводить барьеров, понимать себя как инструмент для соединения. Не напрасно в глубине души человеческой живет стремление к миру, к единению с себе подобными, к взаимному уважению прав личности. В этом – высокое достоинство нашего человеческого звания. Ведь если все мы – дети Божии, то наше братство – не звонкая фраза и не туманный идеал, о котором можно только мечтать без малейшей надежды на реализацию. Это – цель трудная, но вполне достижимая.
Мы докажем всем циникам, скептикам, равнодушным, всем тем, кто превратил собственную трусость в образ мышления, что такая любовь возможна. Разумеется, существует множество препятствий, мешающих человеку быть всегда и во всем последовательным – ибо человек был создан свободным и, следовательно, способным по своей воле выбрать бесплодный и горький путь сопротивления Небесному Отцу. И все же любовь к ближнему – возможна, реальна. Она – плод любви Божией и неизбежное следствие любви к Богу. Если мы хотим любить, то хочет и Христос. Благодаря этой взаимосвязи страдание, самопожертвование и преданное служение душам обретают для нас новое значение – более ясное и плодотворное.
Жить по любви
Воображающий, что требования христианской любви легко исполнимы, наивно заблуждается. Опыт общения с людьми в миру и, к сожалению, в церковной среде наглядно показывает нам это. Если бы любовь не принуждала к молчанию, каждый из нас мог бы многое рассказать о ссорах и нападках, о сплетнях, кознях и несправедливостях. Но излечение этих недугов зависит от наших усилий, от нашей решимости никого не обидеть, не причинить боли, не унизить, наставляя в вере.
Напомню вам, что эти проблемы возникли перед Церковью не вчера. Через несколько лет после Вознесения Христова, когда Апостолы ходили от города к городу, проповедуя Евангелие, некоторые из христиан уже начали удаляться от пути истинного, забывая о заповеди любви.
Если между вами зависть, споры и разногласия, – пишет Апостол Павел Коринфянам, – то не плотские ли вы, и не по человеческому ли обычаю поступаете? Ибо, когда один говорит: "я Павлов", а другой: "я Аполлосов", то не плотские ли вы? [1 Кор 3, 3-4.] Строящие стены между людьми не понимают, что Христос пришел, чтобы разрушить эти стены. Кто Павел? кто Аполлос? Они только служители, чрез которых вы уверовали, и притом по скольку каждому дал Господь [1 Кор 3, 5.].
Апостол не отрицает различий: он признает, что каждый получает свой дар от Бога – тот или иной [См. 1 Кор 7, 7.]. Однако эти различия должны служить на благо Церкви. Мне хочется сейчас попросить Господа (и вы можете присоединиться к моей молитве), чтобы Он не допускал вражды между верующими. Любовь – это соль христианского апостольства. Если она потеряет силу – сможем ли мы, представ перед миром, воскликнуть с гордостью: здесь – Христос!
Потому и повторяю вам вместе с Апостолом Павлом: если я говорю языками человеческими и ангельскими, а любви не имею, то я медь звенящая, или кимвал звучащий. Если имею дар пророчества, и знаю все тайны, и имею всякое познание и всю веру, так-что могу и горы переставлять, а не имею любви, – то я ничто. И если я раздам все имение мое и отдам тело мое на сожжение, а любви не имею, – нет мне в том никакой пользы [1 Кор 13, 1-3.].
Эти слова Апостола язычников поражают так же, как поразили учеников слова Господа, провозгласившего Таинство Своей Плоти и Крови. Какие странные слова! кто может то слушать? [Ин 6, 60.] Да, нам трудно это принять. Любовь, о которой говорит Апостол Павел, не ограничивается филантропией, гуманностью, или состраданием чужому горю. Она более требовательна. Она проистекает из любви к Богу и любви, во имя Бога, к людям. Поэтому любовь никогда не перестает, хотя и пророчества прекратятся, и языки умолкнут, и знание упразднится… А теперь пребывают сии три: вера, надежда, любовь; но любовь из них больше [1 Кор 13: 8, 13.].
Единственный Путь
Мы убедились в том, что любовь не имеет ничего общего с тем извращенным представлением о ней, которым нередко пытаются ее подменить. Теперь постараемся ответить на другой вопрос: не является ли она той добродетелью, о которой можно лишь говорить, но которую невозможно реализовать в конкретных поступках?
Оглянувшись вокруг, мы, возможно, найдем основания думать, что любовь – добродетель иллюзорная. Но продолжим размышления на ином уровне, поднявшись от физического зрения к духовному. Теперь нам легче понять, почему христианская любовь иногда кажется чем-то далеким от реальности. В самом деле, без близкого общения с Господом, без твердого знания о работе Святого Духа в христианской душе – возможно ли поверить в реальность любви, которая является главнейшим плодом работы Святого Духа? Нам надо смотреть на действительность глазами веры, чтобы не судить слишком по-человечески.
Ссылаясь на слова Апостола: носите бремена друг друга, и таким образом исполните закон Христов [Гал 6, 2.], – Отец Церкви добавляет: любя Христа, мы легко переносим слабости других, даже тех, кого мы еще не любим, поскольку они не творят добро [Блаж. Августин, De diversis quaestionibus LXXXIII, 71, 7 (PL 40, 83).].
Отсюда начинается путь возрастания в любви. Было бы ошибкой полагать, что прежде всего нам следует совершенствоваться в общественной, гуманитарной деятельности, и лишь затем – в любви к Господу. Не будем небрежны ко Христу по причине заботы о больном ближнем, ибо мы должны любить больного по причине любви ко Христу [Блаж. Августин, там же.].
Постоянно имейте перед глазами пример Иисуса, Который, не переставая быть Богом, уничижил Себя Самого, приняв образ раба [Фил 2, 7.], чтобы служить людям. Только этот Путь способен открыть нам новые горизонты, к которым стоит стремиться. Любовь жаждет единения, уподобления любимому. Если мы соединяемся со Христом, то нас охватывает страстное желание подражать Ему – Его умению отдавать Себя другим, Его безмерной любви, Его крестной жертве. Христос ставит нас перед главным выбором в нашей жизни: служение Богу и людям, или прозябание в эгоистическом одиночестве?
Чтобы закончить наш сегодняшний разговор с Господом, мы, с благодатью Божией, повторим вслед за Апостолом Павлом: все сие преодолеваем силою Возлюбившего нас. Ибо я уверен, что ни смерть, ни жизнь, ни Ангелы, ни Начала, ни Силы, ни настоящее, ни будущее, ни высота, ни глубина, ни другая какая тварь не может отлучить нас от любви Божией во Христе Иисусе, Господе нашем [Рим 8, 37-39.].
Большие воды не могут потушить любви, и реки не зальют ее [Песн 8, 7.], – читаем мы в Священном Писании. Любовь настолько переполнила сердце Святой Девы Марии, что сделала Ее Матерью для всего человечества. В Пречистой Деве любовь к Богу соединяется с заботой о всех Ее детях. Сколь тяжко должно было страдать Ее Сладчайшее Сердце, внимательное даже к мельчайшим деталям (вина нет у них [Ин 2, 3.]), когда Она присутствовала при вспышке коллективной жестокости и злобы, которую палачи извергли на Иисуса, обрекая Его на Страдания и Смерть… Но Она, как и Ее Сын, любит, молчит, прощает. В этом – сила любви.
› Молитвенная Жизнь› Глава 15
Когда стремление к совершенству овладевает нашими душами, когда мы, решив отдать себя без остатка Господу, ищем путеводную звезду нашего христианского бытия, Святой Дух напоминает нам совет Евангелия: должно всегда молиться и не унывать [Лк 18, 1.]. Молитва лежит в основе всякой духовной деятельности. Она дает нам силы, необходимые для свершений во славу Божию. Пренебрегая молитвой, мы ничего не достигнем.
Я хотел бы, чтобы сегодня, во время нашего молитвенного размышления мы окончательно убедились в необходимости стать созерцательными душами в миру, ведущими постоянный разговор с Господом – без пауз, в течение всего дня, где бы мы ни находились: на улице, на работе. Это единственный путь для тех, кто решился следовать по стопам Учителя.
Обратим наши взоры на Иисуса, Который для нас – единственный образец. Он – зеркало, в которое мы должны смотреться постоянно. Вот и посмотрим, как Он Себя проявляет в самые важные минуты Своей жизни. Что сообщает нам об этом Святое Евангелие? Меня бесконечно трогает обыкновение Христа говорить с Отцом перед совершением великих чудес. Меня потрясает поданный Им пример уединения на сорок дней и ночей в пустыне для молитвы [См. Мф 4, 2.] перед началом общественного служения.
Простите, что я снова и снова обращаю ваше внимание на поступки Мессии – но это очень важно, ибо Он пришел, чтобы указать нам Путь, ведущий к Отцу. Он помогает нам понять, что дела, на первый взгляд, несущественные обладают сверхъестественным измерением. Он учит нас чувствовать дыхание вечности в каждой секунде своего бытия. С Его помощью мы убеждаемся, что созданию Божиему необходимы эти доверительные беседы со своим Творцом – чтобы взывать к Нему, благодарить Его и славить. Чтобы слушать Его. Чтобы просто быть с Ним.
Размышляя над поступками Христа, я давно пришел к выводу, что апостольское служение, в какой бы форме оно ни проявлялось, есть преизбыточность духовной жизни. Поэтому мне кажется столь естественным и одновременно сверхъестественным эпизод, рассказанный Евангелистом Лукой: перед избранием Двенадцати Апостолов из числа учеников Своих Христос пробыл всю ночь в молитве к Богу [Лк 6, 12.]. Посмотрите на Него, пришедшего в Вифанию, чтобы воскресить умершего друга Лазаря. Христос возводит очи к небу и говорит: Отче! благодарю Тебя, что Ты услышал Меня [Ин 11, 41.]. Это – наглядный урок Иисуса, который необходимо усвоить во всей его глубине и простоте: если мы воистину хотим помогать людям в постижении смысла их земного бытия, то прежде всего нам следует укрепить себя молитвой.
Евангелие так часто рассказывает об обращениях Иисуса к Своему Отцу, что просто невозможно остановиться на каждом из эпизодов. Но я думаю, что мы не можем обойти вниманием напряженные часы, предшествующие Страстям Господним и Его Крестной Смерти – часы приготовления к Жертве, возводящей нас к Любви Божией. На Тайной Вечери безмерная любовь переполняет сердце Христово. Иисус обращается с молитвой к Отцу, предрекает пришествие Святого Духа, воодушевляет Своих ближних на предельную истовость в любви и вере.
Внутренняя молитва Спасителя становится все более страстной в Гефсимании, по мере приближения к мученичеству и смерти на Кресте. Отче! о, если бы Ты благоволил пронести чашу сию мимо Меня! [Лк 22, 42.] – и тут же: впрочем не Моя воля, но Твоя да будет [Лк 22, 42.]. И позднее, распятый на древе Крестном, в одиночестве, с распростертыми руками вечного священника, Он продолжает Свой разговор с Отцом: Отче! в руки Твои предаю дух Мой [Лк 23, 46.].
А теперь обратимся к Его благословенной Матери, являющейся также и нашей Матерью. На Голгофе Она молится у подножия Креста. В этом нет ничего для Нее необычного. Она всегда пребывала в молитве – занимаясь делами повседневности, выполняя домашние обязанности. Пока Она жила на земле, Ее диалог с Богом не прерывался. Христос, "perfectus Deus, perfectus homo", совершенный Бог и совершенный человек [Символ "Афанасия Великого"], хотел, чтобы и Его Мать, совершеннейшее создание, полнота благодати, утверждала нас в нашем стремлении навстречу Божественной любви. Вспомним Благовещение: Архангел Гавриил послан возвестить Деве Марии, что Она станет Матерью Божией. Он спускается к Ней с неба – и находит Ее погруженной в молитву. Пречистая Дева пребывает в полном единении с Господом, когда Архангел приветствует Ее: радуйся, Благодатная! Господь с Тобою; благословенна Ты между женами [Лк 1, 28.]. Позднее Ее радость изливается в чудесной молитве "Magnificat": Величит душа Моя Господа…, сохраненной для нас Евангелистом Лукой по вдохновению Святого Духа.
Наша Мать проводила долгие часы в молитвенном размышлении над словами и поступками святых, мужчин и женщин Ветхого Завета, которые ожидали пришествия Спасителя. Ее изумляли великие чудеса, безграничность милосердия Господа к Своему народу, столь часто отвечавшему неблагодарностью на Его щедрость. Непорочное Сердце Божией Матери изливается любовью в ответ на постоянное расположение Неба: величит душа Моя Господа, и возрадовался дух Мой о Боге, Спасителе Моем, что призрел Он на смирение рабы Своей; ибо отныне будут ублажать Меня все роды [Лк 1, 46-48.]. Дети этой доброй Матери, первые христиане, учились у Нее. И мы должны учиться у Марии.
В Деяниях Апостолов есть эпизод, который меня очаровывает, ибо представляет собою яркий пример для подражания, до сих пор не утративший своей актуальности: они постоянно пребывали в учении Апостолов, в общении и преломлении хлеба и в молитвах [Деян 2, 42.]. В рассказе о жизни первых последователей Христа это напоминание звучит постоянно: все они единодушно пребывали в молитве и молении [Деян 1, 14.]. Когда за смелую проповедь веры был арестован Петр, церковь прилежно молилась о нем Богу [Деян 12, 5.].
Молитва была тогда и остается сейчас единственным оружием, самым мощным средством для достижения победы во внутренней духовной брани: злостраждет ли кто из вас? пусть молится [Иак 5, 13.]. Непрестанно молитесь [1 Фес 5, 17.], – подводит итог Апостол Павел. Никогда не уставайте взывать к Богу!
Как творить молитву
Как творить молитву? Если я возьму на себя смелость утверждать, что существует множество способов молиться, то, наверняка, не ошибусь. Но я имею ввиду нашу подлинную молитву детей Божиих, а не славословия лицемеров, о которых Иисус предрекает в Нагорной проповеди: не всякий, говорящий Мне: "Господи! Господи!" войдет в Царство Небесное [Мф 7, 21.]. По мнению блаженного Августина, люди, побуждаемые лицемерием, возможно, сумеют изобразить шум молитвы, но не ее голос, ибо из их молитвы вынута душа [Блаж. Августин, Enarrationes in Psalmos, 139, 10 (PL 37, 1809).]. В ней отсутствует готовность исполнить Волю Божию. Пусть же наше "Господи!" будет неразрывно связано с искренним желанием претворить в жизнь те благородные порывы, которые Святой Дух пробуждает в наших сердцах.
Освободитесь от всяких проявлений лицемерия – даже от самых незначительных. Первым и необходимым условием избавления от этого зла, беспощадно осуждаемого Господом, является постоянно осознаваемое чувство активного отвращения ко греху. Душою и сердцем мы должны чувствовать ужас перед грехом смертным. Также необходимо воспитать в себе естественную ненависть к мелким, но сознательно совершаемым грехам – к тем незначительным отклонениям от истинного пути, которые хоть и не лишают нас благодати Божией, но все же ослабляют нити, связующие нас с Господом.
По милости Божией, я никогда не устану говорить о молитве. В начале тридцатых, когда ко мне, тогда еще молодому священнику, стали приходить совершенно разные люди – студенты и рабочие, больные и здоровые, богатые и бедные, священники и миряне, – которые стремились неотступно следовать по стопам Господа, я всегда говорил им: "Молитесь!" Тем из них, которые отвечали, что даже не знают, с чего начать, я советовал прежде всего стать перед Ликом Божиим и показать Господу свое беспокойство, свои устремления, воскликнув: "Господи! Я не умею молиться!" Как часто с таких вот смиренных признаний начиналось доверие ко Христу и постоянное с Ним общение!
С тех пор прошло много лет, но и сейчас я не даю другого совета. Если ты не считаешь себя достаточно подготовленным, приди к Господу, как пришли к нему ученики – со словами: научи нас молиться [Лк 11, 1.]. И ты убедишься в том, что Дух подкрепляет нас в немощах наших; ибо мы не знаем, о чем молиться, как должно, но Сам Дух ходатайствует за нас воздыханиями неизреченными [Рим 8, 26.], которые не могут быть пересказаны, ибо нет подходящих слов, чтобы выразить их глубину.
Какую силу придает нам Слово Божие! Давая из года в год один и тот же совет, я не изобретаю ничего нового, но лишь повторяю то, чему научило меня Святое Писание. Скажи: "Господи, я не знаю, как обратиться к Тебе! Господи, научи меня молиться!" – и ты почувствуешь любовную поддержку Святого Духа. Он принесет свет, раздует жар в твоем сердце. И возгорится душа твоя любовью к Отцу твоему Небесному.
Молитва – это диалог
Мы уже вышли на дорогу молитвы. Куда же следовать по ней дальше? Не случалось ли вам встречать людей, которые говорят как бы сами с собой, получая от этого удовольствие? Они не слушают собеседника. Их интересует только тот нескончаемый монолог, который они произносят, снова и снова перемалывая одни и те же проблемы, их занимающие. Однако они и не думают что-то предпринять, чтобы разрешить эти проблемы. Быть может, такими людьми движет всего лишь нездоровое заблуждение, что все должны им сочувствовать.
Искренне желая разобраться в своих проблемах, дать выход своим чувствам, мы обычно обращаемся за советом к людям, которые нас понимают и любят: к отцу, матери, мужу или жене, к брату, к другу. И это будет уже диалог, хотя нам так часто хочется не слушать, а говорить, изливать душу. Точно так же мы ведем себя с Богом, уверовав в то, что Он нас слышит и отвечает нам. Мы Ему внимаем, мы открываем Ему свою душу в смиренной беседе, мы рассказываем Ему доверительно о наших радостях и печалях, о надежде и отчаянии, об успехах и поражениях – вплоть до самых мельчайших забот, и мимолетных впечатлений, накопившихся в наших душах. Ибо мы уверены, что все в нашей жизни интересует Отца.
Постарайтесь победить в себе лень, гоните прочь малодушную мысль о том, что молитву, с которой мы идем к источнику благодати, можно отложить. Никогда не откладывайте этого на завтра! Самое подходящее время для молитвы – сейчас! Бог, с любовью наблюдающий за нами в течение всего нашего дня, направляет нас в нашей искренней, горячей молитве. И ты, и я должны довериться Ему, как доверяются брату, другу, отцу. Скажи Ему (и я говорю вместе с тобой), что Он – полнота Величия, Доброты, Милосердия. И добавь: "Поэтому я хочу любить Тебя, несмотря на то, что мои манеры грубоваты, а мои бедные руки покрыты пылью и грязью тяжелых земных трудов".
Так, почти незаметно, мы продвигаемся вслед за Господом, шагающим решительно и быстро. Мы знаем, что рядом с Ним даже боль, страдания и жертвы приносят радость. Какая поддержка для сына Божия – ощущать постоянную близость Своего Отца! Поэтому, что бы ни случилось, я чувствую себя уверенным и защищенным рядом с Тобой, Господь и Отец мой – ибо Ты скала и крепость моя [См. 2 Цар 22, 2.].
Для некоторых все это окажется очень знакомым, для других – новым, и для всех – трудным. Но я, пока живу, никогда не устану проповедовать как первейшую необходимость – быть людьми молитвы. Всегда! В любом случае, в обстоятельствах самых различных – молитесь, потому что Бог не оставляет нас никогда. Некоторые считают, что обращаться к Господу нужно только в исключительных случаях. Они глубоко ошибаются и мыслят не по-христиански. Неужели это естественно – не замечать, игнорировать тех, кого мы любим? Очевидно, что нет. К тому, кого мы любим, кто всегда присутствует в нашей душе, мы постоянно обращаемся мысленно, постоянно помним о нем, связываем с ним все наши желания и планы. Не должно ли поступать так же и в отношениях с Богом?
Если мы знаем о постоянном присутствии Божием в нашей душе, то вся наша жизнь превращается в непрерывную доверительную беседу с Ним. Я уже говорил и писал об этом, но могу повторять вновь и вновь. Сам Господь помогает нам убедиться на собственном опыте, что единственный способ общения с Ним – постоянная молитва с утра до вечера и с вечера до утра. Когда все получается и все удается – "Благодарю Тебя, Боже!" Когда приходит час испытаний – "Не покидай меня, Господи!" И Бог, Который кроток и смирен сердцем [Мф 11, 29.], не забудет нашей молитвы, не останется равнодушным, ибо Он сказал: просите, и дано будет вам; ищите, и найдете; стучите, и отворят вам [Лк 11, 9.].
Поэтому постараемся никогда не терять духовного зрения, позволяющего в каждом явлении видеть руку Божию: как в благоприятном, так и в неблагоприятном, как в утешении, так и в безутешной скорби по поводу смерти любимого существа. Прежде всего – разговор с твоим Отцом! Ищи Его постоянно в глубине своей души! И не бойся: столь напряженная духовная жизнь не может повредить душевному здоровью. Ведь разговор с Богом для христианина так же естественен, как и биение сердца.
Молитвы вслух и молитвы внутренние
В золотую оправу внутреннего исполнения христианской веры вправляются, словно драгоценные камни, молитвы, произнесенные вслух. Это – боговдохновенные слова: Отче наш…, Богородице Дево, радуйся…, Слава Отцу, и Сыну, и Святому Духу… Это – венец прославления Бога и нашей Матери, Святой Розарий, а также многие смиренные песнопения, которые с первых дней христианства исполняли наши братья.
Блаженный Августин, комментируя 3 стих 86 (85) Псалма: "Помилуй меня, Господи, ибо к Тебе взываю каждый день", – пишет: под словами "каждый день" подразумевается "постоянно", "безостановочно"… Будто один единственный человек живет и доживет до конца мира, но взывают к Богу непрестанно равноценные члены Тела Христова: некоторые нашли уже успокоение в Нем, другие еще взывают к Нему, третьи еще будут возносить к Нему молитвы, когда мы уже умрем; а после них придут другие, чтобы вновь взывать к Нему [Блаж. Августин, Enarrationes in Psalmos 85, 5 (PL 37, 1085).]. Разве не воодушевляет вас возможность участвовать в этом прославлении Творца, которое не прерывается в веках? Как велик человек, если он, любимое создание Бога, может обращаться к Своему Создателю tota die, каждый день, каждый миг своего земного пути!
Так будем же каждый день находить время для общения с Богом и вознесения к Нему в наших мыслях, ибо нет необходимости в том, чтобы слова слетали с наших уст, если сердце поет и славит Господа. Посвятим этому молитвенному правилу определенное и достаточное время. Если возможно – перед Дарохранительницей, рядом с Тем, Кто пребывает в ней во имя любви. Если же такой возможности нет – то в любом другом месте, потому что наш Бог незримо присутствует в наших душах Своей благодатью. Я советую тебе, однако, всегда, когда можешь, ходить в молельню. Я делаю усилие, чтобы не назвать ее часовней, подчеркивая таким образом, что говорю не о демонстрации серьезности в определенные часы, но о молитвенной сосредоточенности, о вознесении мыслей к Небу – в убеждении, что Христос видит и слышит нас, ждет нас, направляет нас из Дарохранительницы, в которой реально присутствует, сокрытый в Святых Дарах.