Ашер обзавелся миссией. Она гордо именовалась: «Ашер на пути к примирению с Морганом». Стоило признать, по части названий гуру романтики не силен, но во всяком случае данное отражало суть.
Вернувшись в кампус, Ашер принялся искать Моргана. Того, разумеется, в общежитии не обнаружилось, но волшебным образом все вещи бычары вернулись на свое законное место в комнату. О присутствии Моргана свидетельствовало, например, его полотенце, висящее на двери в ванной. Кинг дорожил этим махровым лоскутом ткани (Ашер заимствовал его всего пару раз, ну, или семнадцать), потому что он был гигантским и черным, как дыра в глубоком космосе.
Ашер решил, что отсутствие Моргана даже к лучшему: нужно время, чтобы собраться с мыслями. Всю дорогу из дома в университет Ашера потряхивало от возбуждения, потому что наконец-то он обрел цель и (даст бог романтики) план ее достижения.
Ашер швырнул сумки на свою половину комнаты и первым делом достал ноутбук. У него было всего несколько минут, а письма в ящике накапливались со скоростью света. Во время праздников у Ашера совсем не было времени ответить на все: он был занят крайне важными делами — снежной войнушкой с папой и уничтожением маминых булочек по мере появления их из духовки.
Взглянув на часы, Ашер понял, что через несколько минут должен уходить. Но он обещал Тиму, что будет стараться изо всех сил, а теперь, когда сердце вновь вошло в резонанс с мировой любовной гармонией, стало не так уж трудно отвечать на письма читателей.
На почтовый ящик пришло не меньше сорока сообщений, но лишь одно привлекло внимание Ашера.
Тема гласила: «Сказка».
Ашер открыл письмо.
Ашер,
Наверное, в том, что я хочу человека, который никогда не будет мне принадлежать, заложена вселенская справедливость.
Потому что в этой истории я — главный злодей.
Я никогда и ничего не хотел. Жил в тиши и мраке смиренным, ожесточенным одиночкой.
Но я услышал его искренний смех, увидел открытую улыбку и свет, который он источает, когда солнце уже давно село за горизонт.
Я изо всех сил старался не желать его. Прячась в тени, я натянул маску. И все равно: когда он произносит мое имя, касается моей руки, я не могу отвести взгляда и на мгновение становлюсь лишь тем, в чем он нуждается или чего хочет.
Но в сказке я — страшный монстр. Я не заберу его у того, кто ему на самом деле мил. Сомневаюсь, что получилось бы, даже поставь я себе такую цель.
Ведь жизнь — не сказка, как бы мы ни мечтали.
Пожалуйста, Ашер, скажи, что делать моему сердцу, умирающему от тоски по человеку, который никогда не будет принадлежать мне.
Я
Ашер с трудом сглотнул.
Это...
Ашер не знал, что это было. Правда? Шутка? Исповедь? Обет? Ашер знал, как обращаться со словами. Они для него словно пение для птиц, журчание для ручья. А эти слова были сокрушающе, убийственно печальны. Их автор страдал от такой боли, что Ашер всем сердцем хотел ему помочь.
Но что он мог сделать?
Ашер начал печатать ответ — и остановился.
Попробовал еще раз — и снова словно уперся в кирпичную стену.
Слова не шли. Такие вещи просто невозможно описать. Он даже не мог придумать, как успокоить несчастного.
Ашер взглянул на часы. Пора бежать.
Бросив последний взгляд на экран, где светилось безрадостное послание, он закрыл ноутбук и схватил пальто.
Сегодня должна состояться последняя тренировка футболистов в сезоне.
Ашер чувствовал воодушевление и подъем, он был полон решимости заставить Моргана выслушать его извинения. И может быть, если повезет, Ашер получит прощение.
Он плотнее закутался в пальто и направился на футбольное поле. Разумеется, пришлось прогулять последний урок, но чего не сделаешь во имя лю... ой, симпатии. Во имя симпатии.
Поездка домой оказала на Ашера поистине живительное действие. В родительском доме он наелся домашних деликатесов, наигрался в карты и насмеялся от души, когда отец, расчищая дорожку, поскользнулся как корова на льду. И конечно же, искупался в абсолютной любви, получил несчетное количество обнимашек, а также лучший совет в мире от папы. Ашер вообразить не мог, кем бы он стал, не будь в его жизни этого человека.
За дни каникул они много разговаривали о затруднительном положении Ашера, и каждый раз отец показывал себя терпеливым слушателем, позволяя сыну самому прийти к очевидным выводам, что он катастрофически облажался и ему просто необходимо наладить отношения с Морганом.
Вот почему сейчас Ашер так спешил на футбольное поле. Чтобы все исправить. И может, не просто исправить. А добиться идеальной концовки.
Издалека донесся свисток тренера. Ашер проскользнул мимо других студентов, оживленно обсуждавших тренировку. Он знал, что не упустит свою добычу: покинув поле, футболисты еще долго принимали душ и переодевались.
Ашер надеялся, что Морган его выслушает. Потому что если нет, то Принцу Любви придется устроить грандиозный скандал на глазах у всех. Эта мысль сразу подняла Ашеру настроение. Может быть, он даже чуточку хотел, чтобы события развивались по такому сценарию.
Подойдя к трибунам, Ашер увидел, что несколько игроков до сих пор не покинули поле. Кое-кто копался в своих сумках, другие хватали бутылки с водой и направлялись в раздевалки. Взгляд Ашера блуждал по полю, пока не наткнулся на Моргана. В этот момент у гуру романтики перехватило дыхание.
Кинг стоял там, на фоне травки, без шлема, высокий, несгибаемый и неумолимый. Но Ашер знал, что на самом деле эта неприступная глыба вовсе не такая. Это бездушие во плоти позволяло Ашеру заимствовать вещи, помогало с домашними заданиями и дарило букеты из бенгальских огней.
Это был Морган Кинг из радужного мира Ашера.
Ашер ускорил шаг, заметив, что поле покидают последние игроки.
Однако Морган был не один — он с кем-то разговаривал. Вернее, ему что-то говорили.
Ашер инстинктивно замедлил шаг. Морган его не заметил. Как и другой человек. Не кто иной, как Кристофер Вульф.
Почему Кинг разговаривает с Крисом? Почему Крис разговаривает с Кингом? Они знакомы? Почему оба умолчали об этом?
Ашер видел, что Морган принял типичную позу: руки скрещены на груди, шлем небрежно болтается на кончиках пальцев.
Но Кристофер, напротив, был очень взволнован. С пунцовым лицом и лихорадочно блестевшими глазами он размахивал руками и очень громко разговаривал (мама Ашера сказала бы, что вопил), придвинувшись вплотную к Моргану.
Чересчур близко.
За пределами разумного.
Сердечный ритм Ашера сбился, а кровь с грохотом прилила к голове. Ашер сделал еще шаг, и в глазах помутилось.
Ему было знакомо выражение лица, которое демонстрировал всему миру Кристофер. Этот парень никогда не смотрел на Ашера тем самым взглядом, никогда не показывал того, что рождает искру при поцелуе.
Но именно так он смотрел сейчас на Моргана.
За долю секунды Кристофер преодолел оставшееся расстояние, прижался к Моргану и, обхватив за шею, поцеловал.
Ашер остолбенел.
Ему казалось, что вот сейчас он умрет. Тошнота подкатила к горлу.
Но где-то на задворках сознания теплилась мысль, что всему этому есть объяснение. Должна же быть причина происходящему — что-то простое и очевидное. Может быть, недоразумение, иллюзия, вызванная игрой света, или еще какая-нибудь ерунда, потому что если ничем подобным ситуация не объяснится, сердце Ашера безвозвратно разлетится на атомы.
Словно снятая рапидом сцена медленно разворачивалась перед Ашером.
Вот Морган опускает руки.
Если он сейчас дотронется до Кристофера, Ашер канет в безвечность.
Но Морган кладет ладони на грудь Кристофера. Расстояние между ними растет. Руки Моргана распрямляются, отталкивая Кристофера.
И вот тогда Ашер понял, что Морган смотрит прямо на него. В упор.
Ашер тоже не мог отвести взгляда.
— Ашер, — голос Моргана эхом отразился от пустых трибун. Что-то странное слышалось в нем. То, чего Ашер не сможет вынести. Поэтому он тут же развернулся и двинулся прочь.
Прошло несколько секунд.
— Ашер! — окрик Моргана оглушительной волной накрыл Ашера.
Все, на что был способен Принц Любви в этот момент, — молить свою слабую натуру не оборачиваться.
Не оборачивайся. Не оборачивайся.
Наконец Ашер повернул за угол трибун, где его никто не видел, и в это мгновение мир рухнул. Не видя ничего перед собой, Ашер шел и шел.
Может, папа все-таки прав.
Может, пора уже сочинять стихи о подрезанных крыльях.
Снежный король
Сидя на снежной горке, Ашер возвышался над миром. Метафора всей его жизни. Стужа. Сырость. Король сугроба, чье пребывание в этой Вселенной скоротечно.
Ашер обнимал коленки руками, уткнувшись в них подбородком. Даже сквозь толстые рукавицы мороз добрался до пальцев.
Вдали сияло огнями общежитие. Идея вернуться туда, казалась... немыслимой. От Ашера здание отделяло заснеженное поле. Его украшали несколько нелепых снеговиков в шарфиках с погрызанными морковными носами.
Внезапно до Ашера донесся смех. Это были Лиса и Рэнди, которые не замечали своего лучшего друга — вообще ничего не замечали. Они хохотали, швыряя друг в друга снежки и валяясь в подтаявшем снегу. Волосы Лисы стояли бесформенной копной с обледеневшими кончиками. Джинсы Рэнди намокли на коленках, но она, казалось, не обращала на это внимания.
Ашер никогда не видел столь счастливых людей. Даже сейчас его сердце радостно встрепыхнулось.
Он любовался подругами издалека, песок времени неторопливо утекал в мировую бездну, а солнце медленно клонилось к закату.
Кто-то опустился рядом с ним в снег, и Ашер не глядя, не ощупывая, не принюхиваясь понял, что это Морган. Зачем сердцу органы чувств, оно всегда знает лучше...
Ашер безмолвствовал, и Морган тоже.
Ашер не бросил ни единого взгляда, и Морган тоже.
Они сидели бок о бок, слушая звонкий смех, доносившийся с поля.
Эта тихая близость так больно ранила Ашера. Он пытался сморгнуть крошечные, превратившиеся в ледышки капли на кончиках ресниц. Пытался представить, как на его месте повела бы себя нана Джо. Пытался быть рациональным, мыслить логически, при этом искренне, всем сердцем.
Но перед глазами стояла одна картинка: взгляд Кристофера и его губы, прижимающиеся к губам Моргана.
Пролетели столетия, и Морган наконец нарушил тишину:
— Кажется, они без ума друг от друга.
Ашер не сводил взгляда с девушек, которые с азартом погрузились в снежную битву.
— Я знаю, — тихо ответил он.
— Ну конечно. — Морган пошевелился, стараясь принять излюбленную позу: откинувшись на локти и вытянув свои длинные ноги.
— Я понял это, как только Рэнди увидела Лису. И когда Лиса впервые рассмеялась шутке Рэнди.
— Если бы ты знал, то уже растрезвонил на весь мир.
— Морган, я консультант по вопросам романтики. И любовь ни с чем не спутаю.
Между ними повисла гнетущая тишина. Она растягивала время и пространство, заполняя своей тяжестью все вокруг.
— Правда? — мягко спросил Морган.
И тут Ашер совершил ошибку, повернувшись к Моргану.
Их глаза встретились.
Ну конечно. Ашер знал. Знал, не испытывая ни капли сомнения относительно своих чувств к Моргану. И дело было не в бабочках, порхающих в животе, не в галопирующем сердце, мешающем дышать, и даже не в зеленых, словно спелый виноград, глазах Моргана.
Он знал, потому что... Нет. Просто знал, и все.
Ашер отвел взгляд.
— Да. Правда.
Он чувствовал тепло Моргана. Оно было таким обнадеживающим и таким убийственным одновременно. Больше всего на свете Ашер хотел прижаться к жаркому телу Моргана и умолять любить его в ответ. Но Ашер знал — горькое знание — что любовь так не работает.
Морган тяжело выдохнул. Тепло его дыхания и морозный воздух смешались в белом облачке, которое быстро исчезло.
— Мы все угробили.
Ашер ответно вздохнул.
— Точно.
— И что теперь?
Ашер махнул рукой в сторону Лисы и Рэнди.
— Утешимся осознанием, что любовь волшебна, запредельна, проста и вечна. Может, существует сто и один способ любить кого-то, но любовь всегда остается просто любовью. Вот почему я хочу соединять людские сердца. Мне нужно чувствовать уверенность в чем-то незыблемом.
Морган промолчал, по-видимому, задумавшись. В конце концов он сказал:
— Не думаю, что любовь... несокрушима. Мои родители когда-то любили друг друга. Вероятно, даже еще в моем детстве. Но все рухнуло. До сих пор разрушается.
— Но может, им удастся все поправить?
Морган задрал голову и посмотрел в небо.
— Не думаю, что они хотят этого.
Лиса и Рэнди, так и не заметив наблюдателей, взялись за руки и ушли. Они не переставая смеялись.
Ашер посмотрел на свои руки. Морган перевел на него взгляд:
— А мы хотим?
Непрошеные слезы жгли Ашеру глаза.
Он хотел поговорить обо всем с Морганом. Хотел быть рациональным и взрослым. Головой он понимал, что нужно обсудить, выслушать, рассказать о своих чувствах. Но каждый раз, закрывая глаза, он видел Моргана в объятиях Кристофера.
— Я не знаю, — ответил он тихо и... честно. — Почему ты подарил мне бенгальские огни?
Морган дернулся.
— Ты знаешь, почему. А почему ты до сих пор таскаешь мои вещи?
— Одалживаю. Ты тоже знаешь, почему.
— Нет, Ашер, не знаю, — в голосе Моргана послышались язвительные нотки, обида, которой не было раньше.
Ашер повернулся к нему.
Морган был зол. Оскорблен. Растерян. Возможно, все сразу.
И Ашер чуть не подчинился желанию обнять этого большого человека, заставить отступить все плохое. Но затем он опять вспомнил Кристофера. И поцелуй.
Ашер вдруг сам почувствовал злость, обиду и огорчение. Все сразу.
Морган вскочил на ноги. Ашер последовал его примеру.
— Ты мог бы объясниться, — его обвинительный тон стал неожиданностью даже для него самого.
Брови Моргана театрально взмыли вверх.
— Серьезно? А ты бы услышал меня, скажи я хоть слово о Кристофере?
— Я бы постарался.
— Да тебе было бы плевать.
— Это несправедливо, Морган. Я не такой человек. Я всегда...
— Что? Прибегал ко мне, когда Крис разбивал тебе сердце. Когда тебе было грустно. Когда требовалась помощь с домашкой. Когда ты нуждался в благодарных слушателях.
— Морган, — взмолился Ашер. — Так нечестно!
— Нечестно? — Морозную ночную тишь разорвал хохот Кинга. — Нечестно видеть, как ты влюбляешься в Кристофера-мать его-Вульфа. Вот это адски несправедливо.
— Почему ты не сказал, что вы знакомы? — завопил Ашер. Он уперся ладонями Моргану в грудь и со всей силы толкнул. Морган едва шевельнулся. — Ты лгал мне! — Еще один бессильный толчок. — Ты сказал, что не знаешь его!
Морган мягко схватил Ашера за запястья и опустил его руки.
— Я не хотел обидеть тебя.
— О! — Ашер отпрыгнул назад. — Точно. Ага, просто хотелось сунуть ему язык в глотку и не ранить мои чувства одновременно. Но тебе не слишком удалось!
Морган провел ладонью по лицу.
— Я не собираюсь быть чьим-то запасным вариантом, Ашер. Не желаю быть человеком, к которому ты прибегаешь, когда не срослось с Кристофером.
— Так для этого ты поцеловал его?
— Ого... — Морган отшатнулся. И отдалился еще. — Вот как ты думаешь обо мне, — тихо сказал он. — Что я такой?
— Нет. Я... Нет, Морган! Я не знаю, что думать. — Слова, словно наждак, раздирали горло Ашера.
Внезапно Морган оказался слишком близко. Он положил свои огромные руки на узкие плечи Ашера.
— Ашер, — Кинг умолк на мгновение, взглянув на ночное небо, а потом снова опустил голову, чтобы посмотреть Ашеру в глаза. — Я с ним переспал. Дважды. И не хотел тебе говорить, потому что это ничего не...
Ашер мягко его остановил, стряхнув руки со своих плеч.
В голове было пусто. Ни гнева. Ни мыслей. Ничего. Вакуум.
Между ним и Морганом простиралось расстояние в один метр или несколько световых лет.
И первым отвернулся Ашер.
— Прости меня, — сказал Морган. — Мне жаль. Я не могу быть твоим Прекрасным Принцем.
Ашер слушал, как скрипит снег под мерный ритм шагов уходящего Моргана.
Лиса и Рэнди
Ашер прошерстил все источники в поисках информации о Стране чудес. И обнаружил лишь жалкие крохи. По крайней мере, он узнал, что Алекс не обманывал, и вечеринка была закрытой, всего пятьсот счастливчиков получили приглашения. Ашер часами рыскал по интернет-форумам, пытаясь найти способ попасть в их число, но, судя по всему, страждущих были толпы. Ходили слухи, что каждый раз тусовка проходит в новом месте, что гостей на мероприятии развлекают всемирно известные ди-джеи, артисты и прочие знаменитости. Также поговаривали, что вечеринка состоится в ближайшее время, но место ее проведения до сих пор хранится в тайне. Ашер молчаливо возблагодарил организаторов за то, что их фантазии ограничивались пределами штата и даже одного города.
Можно было бы подделать приглашения, вот только вид их каждый раз поражал оригинальностью, а вход охраняли, как Пентагон. Писали, что однажды пропуск представлял из себя пучок чьих-то волос (вот мерзость), и на входе их проверяли под микроскопом на предмет подлинности. Ашер с трудом верил во все эти россказни, слухами земля полнится. А ведь как раз такими историями он обожал делиться с Морганом.
Ашер посмотрел на пустующую половину комнаты. Кинг его избегал, и он отвечал взаимностью. Это была глупая детская игра, которая никому не приносила радости. Когда жизнь Ашера превратилась в экранизацию песен Аврил Лавин? Он тяжело вздохнул.
Внезапно в дверь постучали, и его сердечко встрепыхнулось. Но тут же он вспомнил, что у Моргана есть ключ. Тем не менее Ашер усилием воли установил тело в вертикальное положение и дотащился до двери.
По другую сторону оказалась Рэнди. С левой стороны ее головы шевелюра напоминала воронье гнездо, а вокруг глаз залегли красные круги.
— Рэнди, с тобой все в порядке? — в испуге вскричал Ашер.
— Ага, — медленно выдавила она, кивая и натянуто улыбаясь. — Пустишь меня?
Ашер отошел в сторону и запер за подругой дверь, а потом уселся рядом на кровать.
— Что случилось?
Рэнди закрыла лицо руками и начала всхлипывать. Это были очень тревожные признаки. Рэнди никогда не впадала в истерику. Она ведь сама невозмутимость. Облако ехидства на фоне звездного сияния Ашера.
— Рэнди, ты что? — Ашер сжал ее плечо. — Что бы ни случилось, мы все исправим.
— Мне нужно кое в чем признаться, — Рэнди опустила руки на колени.
— Ладно...
— Прости, что молчала до сих пор. Я ведь никогда ничего от тебя не скрывала. И эта ситуация меня убивает.
— Рэнди...
Она резко повернулась к Ашеру.
— Лиса и я — мы вместе. В романтическом смысле. У нас отношения. Я... Я влюбилась.
Ашер удивленно моргнул.
— Безумие, да? — Рэнди хихикнула, как помешанная. — Я — и влюбилась. В Лису! Мы с ней... лед и пламя. Но я люблю ее. И нам обеим так жаль, что не сказали тебе об этом раньше. Для нас это новые и особенные чувства. Кстати, Лиса тоже хотела прийти, но я решила, что должна сама поговорить с тобой, потому что ты мой лучший друг.
— И?
— Прости, что скрывала от тебя свои чувства.
Ашер скрестил руки на груди и закатил глаза.
— Так вот почему ты выглядишь, как исчадие ада и нечесаная альпака в одном флаконе?
— Что? Вот еще!
— Ну почему никто в этом мире не верит в мои способности? — Ашер воздел руки к небу. — Я — эксперт в вопросах романтики. Любовь и отношения — вот отрада дней моих. Уж поверь, я вижу, когда между людьми зарождаются чувства. Я не слепой, Рэнди.
— Ты знал?!
Ашер прижал ладонь к сердцу.
— Как ты смеешь сомневаться в способностях гуру любви! Такое отношение к моей персоне просто шокирует. Беспрецедентная наглость!
— Почему же ты молчал? — взвыла Рэнди. В мольбе она протянула руки к Ашеру. Тот сжал ее пальцы в своих ладонях.
— Потому что некоторые вещи должны идти своим чередом.
— Ты шутишь?! Ты во все суешь свой нос, Ашер!
— Ничего подобного!
Рэнди пропустила этот вопль мимо ушей.
— Особенно, когда дело касается чьих-то отношений. Я волновалась, что...
— Что я ляпну какую-нибудь ерунду и все испорчу?
— Нет, вовсе нет. Это сложно объяснить...
— Рэнди. — Ашер встряхнул подругу. — Поэтому я и молчал. Конечно, мне сразу все стало понятно. Ты моя лучшая подруга. Я знаю, когда ты в последний раз ела. Какой фильм тебя заставит рыдать. Господи, да у меня есть расписание твоих менструаций. Я очень хорошо разбираюсь в тебе, Рэнди, и конечно, мне не составит труда заметить, что ты влюбилась.
Рэнди характерно шмыгнула носом. Ашер решил не обращать внимания на этот факт, потому что если он заикнется о девичьих слезах, ему придется всю жизнь за это расплачиваться.
— До сих пор не верится, что ты был в курсе и молчал.
— Нана Джо часто повторяла, что иногда любовь нужно оставить в покое, чтобы она расцвела. Я знал, что рано или поздно ты встретишь идеального человека, потому что ты удивительная, и любой будет счастлив с тобой. И я тебе нужен не как гуру романтики, а как лучший друг.
Рэнди обняла Ашера.
— Ну вот, теперь я плачусь тебе в жилетку.
Он прижал подругу к себе.
— Истинная правда.
Рэнди снова всхлипнула, вытирая глаза рукавом толстовки.
— Итак. Раз ты на самом деле эксперт в таких штуках, я надеюсь, ты собрался с духом и наконец признался Моргану в своих чувствах?
— Эм, нет... — Ашер откинулся на кровати и вжался спиной в стену. — Я даже не знаю, что это за чувства.
Рэнди фыркнула.
— Что ж, могу тебе пояснить. Мы с Лисой весь год наблюдаем, как ты ходишь вокруг него, словно влюбленный осел.
Ашер подскочил.
— Что? Неправда!
Рэнди закатила глаза.
— Свежо предание... Ты тянешь из него все жилы, лишь бы он обратил на твою тушку внимание. Но тебе, как ни странно, подфартило: совершенно очевидно, что Морган по отношению к тебе такой же влюбленный осел.
— Он... я... что?
— Господи, Ашер, ну как можно быть таким олухом.
Ашер издал смертельный стон.
— Ну, я и сам в курсе. Твоя ценная информация пригодилась бы пару месяцев назад.
— Пару месяцев назад ты страдал по этому волчаре.
— Рэнди, почему жизнь такая сложная штука?
Подруга похлопала Ашера по колену.
— Взрослеть, детка, — это полный отстой.
Главный злодей
Ашер скрывался в своем драгоценном убежище — библиотеке. Ничто не могло потревожить его истерзанную душу в этой Мекке для книжных червей, ведь все здесь создано для исцеления, воспитания, развития и, конечно, побега из бренного мира в обитель фантазий. Более того, в библиотеке крайне низка вероятность столкновения с Морганом, так что Ашеру не придется окончательно и бесповоротно разбираться со своими чувствами, по крайней мере, пока.
Ашер закинул ноги на соседний стул. Слова на страницах сливались в непрерывную линию. На самом деле, он даже не знал, какую книжку читает. Ашер аккуратно закрыл фолиант, чтобы посмотреть на обложку, и обнаружил, что это поваренная книга. Для бабушек. Он уже полчаса пытался прочесть первое предложение.
Судя по всему, его разум бродил где-то по другую сторону от кулинарии. Но что поделать? Морган гораздо интереснее.
Ашер положил книгу на стол. И только он собрался отправиться на поиски старого доброго романа о горцах в юбках, как кто-то подошел к его столу.
Ашер поднял глаза. Перед ним стоял Кристофер... Вовсе не сияющий и не прекрасный. Маленькая, ничтожная часть Ашера возликовала. Чудесные волосы волчары были растрепаны, мешки под глазами недвусмысленно намекали, что их хозяин не спит уже несколько дней, а еще Кристофер нервно тарабанил пальцами по столу.
— Привет, — сказал он тихо.
— Привет, — Ашер скрестил руки на груди.
— Мы можем поговорить? — с надломом спросил Кристофер.
— Мы разговариваем.
Вульф кивнул головой на выход.
— В другом месте.
Ашеру не хотелось устраивать разборки. Что бы ни сказала на этот счет Рэнди, ему не нравилось быть центром всеобщего внимания (по крайней мере, не всегда). Он предпочитал творить магию любви из-за кулис.
— О чем нам говорить? — Ашер умел вести зрелый диалог.
Кристофер вздохнул.
— Ашер, пожалуйста.
— Я очень занят, читаю книгу.
Кристофер перевел взгляд на обложку поваренной книги для пенсионеров. Затем посмотрел в глаза Ашеру.
— Ладно. — Ашер картинно вздохнул, схватил рюкзак и поднялся со стула.
Парочка молча покинула библиотеку и пересекла широкий коридор, по которому фланировали студенты. Короткое путешествие закончилось рядом с полудохлым папоротником и пожарным выходом (полезная вещь на случай, если коварный план Кристофера — выманить и применить насилие или же просто придушить Ашера).
Волчара повернулся к Ашеру. Тот надеялся, что его ответный взгляд холоден и безразличен. На самом деле Ашер не представлял, что Кристофер собирается сказать. Определенно, не проникновенную вещь в духе: «Я люблю Моргана Кинга».
Сердце Ашера пустилось вскачь образцово показательным галопом.
— Ну?
Плечи Кристофера поникли. Словно стая гарпий высосала из него все соки.
— Я... люблю Моргана.
— О-о-о-о, — ответ Ашера был весьма зрелым.
— Слушай. Вся эта история... зашла в тупик. Прости, Ашер, мне действительно очень жаль.
— Ладно... И почему ты говоришь об этом мне? Разве ты не должен признаться ему?
Кристофер рассмеялся. Горько.
— Думаешь, я не пытался? Я говорил сто раз, и это не фигура речи. Но Моргану... плевать.
Ашер открыл рот, однако решил промолчать. На самом деле, ну, что тут скажешь? Даже Ашер не в силах заставить полюбить. Возможно, он считался лучшим консультантом по вопросам отношений во Вселенной (после наны Джо), и все же это ему неподвластно. Как ни грустно, разлюбить — тоже.
Кристофер запустил пальцы в свою шевелюру.
— Уже год я пытаюсь выкинуть Моргана из головы... Мы познакомились на вечеринке. Мне было известно все о его семье, потому что мой отец — фанат его отца. Я сказал Мограну об этом, и он только посмеялся. Мы напились. Я сказал, что не заикнусь больше про его отца, если он меня поцелует. И он...
— Кристофер, — Ашер отпрянул. — Я не... Я не хочу это выслушивать.
Кристофер вскинул голову и уставился на мигающие флуоресцентные лампочки на потолке. Искусственный холодный свет отражался от платиновых волос. Когда Вульф опустил голову, его глаза блестели.
— Прости. Мы дважды переспали. Это значило для меня все — и ничего для него. Он сразу сказал, что не хочет никаких отношений. Поначалу мне казалось, что я тоже ни в чем таком не нуждаюсь, однако все было с точностью до наоборот. Я попросил его о свидании, но он отказал. Я просил еще об одной ночи, но он опять сказал «нет». Все лето я старался забыть о нем. Я приехал домой, тусовался с друзьями, пытался стать прежним. И мне полегчало, но стоило вернуться в кампус и снова увидеть его...
Слушать исповедь Кристофера было мучительно, но Ашер испытывал лишь сочувствие. Он ничего не мог поделать со своим большим и открытым сердцем, да и любовь не подвластна логике.
Ашер положил руку на плечо Кристофера и мягко улыбнулся. Вульф кивнул, словно из последних сил сдерживая слезы.
— Ты такой милый, Ашер. Чертовски милый. Ты мне сразу понравился. Но... не так, как хотелось бы. Ты попросил мой номер, и я подумал: вот он шанс забыть о нем. Но Вселенная показала мне грандиозный средний палец, когда я узнал, что твой сосед — Морган Кинг.
— Слушай. Все нормально. Правда. Никто не виноват, что между нами не искрило.
— Да. Точно. Мне жаль, что я поцеловал его у тебя на глазах. Там, на поле, мне нужно было узнать... Боже, не знаю, что я хотел услышать. Морган сказал, что ему жаль, но он ничего не чувствует ко мне. И я... Я ведь никогда не хотел быть плохим парнем, Ашер. Не хотел. И не хочу. Вот почему я решил поговорить с тобой. Я не подлец. По крайней мере, не собираюсь им быть.
Ашер сжал руку Кристофера.
— Ты вовсе не такой. Просто сердце всегда поступает по-своему.
Кристофер одарил Ашера одной из своих умопомрачительных улыбок.
— Да. Чертовски верно. Я знал, что ты поймешь. Ты очень хороший человек, Ашер. Немного недотепа и мечтатель, но никто не идеален.
— Эй! — Ашер игриво ткнул кулаком в плечо Кристофера, и тот рассмеялся.
— Наверное, поэтому ты ему и нравишься.
Ашер поник.
— Моргану?
— Ага. Он всегда на серьезных щах. Ни разу не видел его улыбку, пока он не встретил тебя. И черт, это дико ранит, но... чем скорее я приму это, тем раньше смогу двигаться дальше.
— Не знаю, что сказать, Кристофер.
И Ашер на самом деле не знал. В сказках все иначе. В них есть черное и белое. Добро и зло. Никаких полутонов. Нет плохих парней, которые просят прощения, или хороших, которые ведут себя как последние мерзавцы. Главный герой и главный злодей не могут по-дружески болтать и смеяться. Все просто, ясно и волшебно.
Но перед Ашером стоял парень, которого любовь завела в самые темные дебри, как это случается в реальности. Кристофер не был негодяем. Просто ему понравился человек, не принявший его чувств. А разве можно винить кого-либо за устремления сердца? Ашер знал это лучше всех.
— Прости, Ашер, — повторил Кристофер. — Мне жаль, что правила этой игры знали только двое из нас троих.
— У любви нет правил, Кристофер. Я не... не злюсь на тебя. И не должен. Я люблю любовь. Люблю все ее причуды, ошибки и заблуждения. Черт, если бы люди могли управлять своими сердцами, то я остался бы без работы.
Кристофер опустил голову, а потом снова взглянул на Ашера.
— Может, когда все кончится, мы сможем стать друзьями?
Ашер широко улыбнулся.
— Главный герой и главный злодей? Что-то новенькое.
Кристофер подмигнул в ответ.
— Знаешь, а ведь в моей сказке главный злодей — это ты.