КОРОЛЬ В СТРАНЕ ЧУДЕС
С любовью, Ашер. #3
НЭШ САММЕРС
Переводчик: boomaga
Редактор: A.stone
Обложка: Настёна
Переведено для друзей и группы
https://vk.com/beautiful_translation
Этот текст предназначен только для ознакомительного чтения. Любая публикация данного материала без ссылки на группу и указания переводчиков и редакторов запрещена. Любое коммерческое и иное использование материала, кроме предварительного чтения, запрещено.
Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Если вам понравился ознакомительный перевод, купите оригинал книги.
Аннотация
Ашер Уильямс одержим любовью.
Или, по крайней мере, был таковым, пока все не рухнуло.
Он совершил ошибку. И даже сам великий гуру любви и лучший консультант по вопросам романтики не знает, как ее исправить.
Помимо этого ужасного затруднения, как и в любой героической саге, наш рыцарь встретит на своем пути несколько препятствий и парочку драконов. Его колонка в студенческой газете — полная катастрофа, лучшие друзья ведут себя еще более странно, чем обычно, Кристофер не устает преподносить сюрпризы, ну, а Морган...
Вероятно, это главное испытание в жизни Ашера. Потому что когда он наконец поймет, какое сокровище обрел, может быть уже слишком поздно. И совершенно безнадежно.
Но в сердце любого героя должна теплиться искра надежды: у него есть шанс преодолеть все сложности и завоевать своего прекрасного принца.
Ведь любовь всегда похожа на сказку... Верно?
Ашер облажался
Та ночь была восхитительна.
Морган смотрел ему в глаза и улыбался, взаправду улыбался.
Звезды выводили рулады, планета бешено вращалась вокруг своей оси, а Кинг держал Ашера за руку.
Просто идеально.
А затем мир рухнул.
— Что?! Чем ты занимался в свой день рождения?! — вопль Лисы взорвал тишину.
— Тс-с-с! — Ашер, как престарелая библиотекарша, приложил палец к губам.
Лиса огляделась.
— Почему? Здесь же только мы.
Замечание, конечно, было резонным, но... Что-то мешало Ашеру произнести все вслух. Ему казалось, стоит открыть рот — и волшебство мгновения рассеется.
По воскресеньям они не учились, и пока Рэнди развлекалась суперважными делами, вроде уборки или домашки, Лиса и Ашер, расположившись на его кровати лицом друг к другу, предавались сплетням и пустой болтовне.
Солнечные лучи яркой волной врывались в окно, наполняя комнату беззаботной легкостью.
Морган ушел рано утром, когда Ашер досматривал последний сон. На прощание Кинг поцеловал его в лоб. Воспоминание об этом заставляло щеки Ашера полыхать. Свидание, а может, нечто большее — этот день рождения определенно занял верхнюю строчку в рейтинге лучших дней рождения за всю историю человечества.
— Мы поехали на утес, с которого открывается вид на город, — тихо начал Ашер. Когда он произнес это «мы» в отношении себя и Моргана, краска снова прилила к лицу. — И мне вручили букет из бенгальских огней с огромным бантом. Мы смотрели на звезды и общались.
— Общались? — Лиса подалась вперед.
— Ага, — протянул Ашер.
— И?
— И целовались.
— И?
— И... кое-что еще.
Лиса завизжала от восторга, хлопая в ладоши, как игрушечная обезьяна.
— Кое-что?
— Угу. Еще.
— Хочу подробностей!
— Обойдешься.
— Но ты всегда ими делишься! — Лиса надула губы.
— Не в этот раз, — отрезал Ашер, скрестив руки на груди.
— О-о, понимаю. На этот раз все иначе. Неужели, потому что Морган тебе нравится?
— Я... — начал Ашер, а потом замолчал.
События развивались слишком стремительно. Вот Ашер узнает, что у бычары есть машина, а в следующий миг — тот уже вовсю хозяйничает языком у него во рту.
Нравится ли ему Кинг? Ашер ведь никогда об этом не задумывался. Это же Морган. Морган, который ввергает его в исступление. Морган, которого он обожает доводить до бешенства. Морган, который всегда вызывает улыбку, даже если мир вокруг окончательно и бесповоротно рушится.
Сердце Ашера затрепыхалось, словно мышь в западне. Ему нравился Морган. Разумеется. Ему вообще многие парни симпатичны. А прошлой ночью... все было иначе. Грандиозно. Осязаемо. И вместе с тем незнакомо. Волнительно. Запутанно.
Ашер уставился на вспотевшие ладони. Бабочки в сердце устроили сущий бедлам.
— Ну... ты знаешь... он ведь не слишком похож на Прекрасного Принца.
И это сущая правда. По крайней мере, Ашер так думал. Однако фраза прозвучала как-то неправильно.
Конечно, никто не назовет Моргана Кинга улыбчивым, жизнерадостным, сияющим принцем, о котором Ашер всегда мечтал. Но, возможно, главному романтику во Вселенной и не нужен принц. Теперь не нужен. После феерической ночи. После бенгальских огней, сверкающих звезд и поцелуев.
Поцелуи.
Именно об этом стоило рассказать Лисе. Ашер должен был произнести что-то вроде: «Морган лучше, чем принц. Я получил нечто более восхитительное».
Но Ашер не успел.
Он поднял голову и поймал взгляд Лисы.
Только вот этот взгляд был устремлен ему за спину. Глаза Лисы расширились, а рот приоткрылся в немом вскрике.
Ледяной ужас охватил Ашера. Медленно, словно в сцене, снятой рапидом, он обернулся.
По всем законам черно-белого кино, в этот миг Морган должен был стоять на пороге, глядя на Ашера с тоской и вселенской печалью. Но вместо этого перед глазами Ашера лишь мелькнула его спина. Дверь медленно покачивалась на петлях, а на полу темнел ворох алых роз.
Гуру любви в депрессии
Дорогой Ашер,
Меня зовут Аарон, а парня, о котором я хочу рассказать, — Эрик. Мы познакомились на тренировке в бассейне. Ну, то есть это я шел на тренировку, а он подвозил сестру. Я набрался смелости заговорить с ним после занятия, и Аарон признался, что не умеет плавать! Даже не знаю, что мне делать. Я ведь просто прирожденная русалка. Конечно, я довольно стеснительный и не особо разговорчивый, но плавание для меня — это...
Ашер прочел достаточно, чтобы в голове уже сформировался ответ. Он начал печатать:
Дорогая русалочка,
Я точно знаю, что излечит твой любовный недуг.
Все просто: сдайся. Забудь.
Смирись с фактом, что любовь — это сплошное надувательство, и даже если хоть раз в жизни тебе доведется наблюдать ее проблеск, то ты непременно все испортишь, потому что, ну, в конце концов так всегда и бывает.
Так что просто уединись с коллекцией качественной порнушки на каком-нибудь необитаемом берегу.
Всегда твой, Ашер
Расправившись с письмом, Ашер открыл следующее.
Дорогой Ашер,
Мой парень ведет себя просто отвратительно! У него кошмарная кровать. Кажется, он прячет что-то под матрасом. Но всякий раз, когда я обращаю на сей факт внимание, бойфренд твердит, что я параноик. И отказывается признать, что это орудие пытки, а не место для сна. Я уговариваю его купить новую кровать, но он только несет какую-то чепуху про кредиты на учебу, отцовский подарок и все такое прочее.
О, это тоже легко.
Ваше Высочество,
Поимейте совесть. В конце концов вы счастливая обладательница парня с матрасом. А у скольких людей нет ни парней, ни матрасов, и они прозябают в дискомфорте и одиночестве.
Возможно, под матрасом действительно что-то есть. Другая девушка, например. Или другой парень. Может быть, симфонический оркестр и струнный квартет. И вы никогда не узнаете, что именно, потому что ведете себя как избалованная принцесса.
С уважением, Ашер
Ашер тяжело вздохнул. Два письма за неделю — а он уже выжат как лимон. Неужели он просто не замечал, насколько утомительно решать любовные проблемы людей? Едва ли Ашер об этом задумывался.
Он решил разобраться еще с одним посланием.
Дорогой Ашер,
Я...
Ладно. Достаточно.
Дорогой ТЫ,
«Я, я, я». Только это и слышу от тебя. Ты — центр Вселенной. А как насчет других людей и их забот? Сколько вокруг разбитых сердец! Людей с реальными проблемами, ужасными личными катастрофами.
Открой глаза наконец!
Удачи, Ашер
Он захлопнул ноутбук. Более чем достаточно на сегодня.
И ладно, может, он и не показал экстра-класс, не вложил душу и сердце. По правде говоря, сердце его покинуло сорок три дня назад.
Угу.
Сорок три дня.
Сорок три дня мрачных небес.
Сорок три дня бессонных ночей и тревожных рассветов.
Сорок три дня без улыбки.
Сорок три дня, как Морган последний раз взглянул на него.
Сорок три дня, как Морган в последний раз заговорил с ним.
Сорок три дня, как Ашер все испортил.
Ашер упал на кровать и закрыл глаза. Он снова и снова прокручивал в голове тот день. Он сожалел о каждом слове.
Морган вернулся поздно вечером. И не издал ни звука. Просто лег в свою постель во тьме, и тишина заполнила комнату.
Потом Морган почти не появлялся дома. Может, он знал расписание Ашера и старательно избегал с ним встреч.
Но...
Бывало, что он вообще не возвращался ночевать. И такое случалось частенько.
Тошнота накатила на Ашера, когда он подумал о том, где может проводить ночи Морган.
Ашер потер глаза. Он перепробовал все средства, чтобы заставить упрямого бычару с ним поговорить. Сначала не трогал его. Потом не давал прохода. Заваливал сообщениями. И следил (чуточку). Оставлял письма с извинениями на подушке. Даже пожертвовал своей любимой футболкой. Положил подарок на кровать Моргана, но затем обнаружил солнечную тряпицу, аккуратно сложенную, на своей постели. Это стало последней каплей.
Ашер погрузился на самое дно депрессии. Он почти ничего не ел. Едва ли спал. Он мог думать только о своем мрачном, убийственном соседе и о том, как наладить с ним добросердечные отношения.
Или... даже более чем добросердечные, когда Ашер позволял себе помечтать. А он позволял! В конце концов Ашер был величайшим мечтателем. Он познал все тонкости искусства погружения в грезы. Он умел желать и надеяться, жаждать и витать в облаках.
Поэтому сейчас, пристроив голову на подушке и закрыв глаза, Ашер предался своему любимому занятию.
И в его фантазиях Прекрасный Принц носил лишь черное.
Чмоки, Ашер <3
— Да ты издеваешься, Ашер! — воскликнул Тим.
Накануне главный редактор студенческой газеты назначил Ашеру встречу. Послание было кратким, но даже оно не навело популярного колумниста университетских СМИ на мысли о грядущих неприятностях. Писал Тим всегда по существу. И его стиль сложно назвать эмоциональным — Ашер рекомендовал бы ему почаще использовать восклицательные знаки и эмодзи. Когда они только начали вести деловую переписку, Ашер подписывался стандартным: «Чмоки, Ашер <3». Тим в ответ просил его прекратить порочную практику. Ашер неизменно игнорировал требование. Он подписывал таким образом все письма и не собирался ни для кого делать исключений. Кроме Рэнди, разумеется. Рэнди объявит бойкот как минимум на неделю, если Ашер пришлет ей письмо с обнимашками и поцелуйчиками.
И вот Ашер и Тим здесь, в редакции, облокотившись на стойку, смотрят друг другу в глаза. По мнению Ашера, сейчас он распространял в окружающую среду даже больше волн веселья (и дружелюбия), нежели главред.
— Клянусь, Тим! Я даю лучшие советы всем страждущим. — Звезда периодики прижал руку к сердцу.
Взгляд Тима скользнул вниз и остановился на последнем номере газеты, который он держал в руках.
— Дорогой Ашер. Я больше не уверен, что люблю свою девушку,— начал декламировать главный редактор.
Ашер взмахнул рукой, очерчивая весь этот несовершенный мир.
— И совет, который я дал парню, был от всего сердца. Лучшее, что я мог придумать.
Тим продолжил:
— Твой совет, я цитирую: «Пошли ее. Матом».
Чувствуя, что до Тима так до сих пор и не дошло, Ашер подбоченился и уверенно кивнул:
— Именно так. Лучший совет.
Тим, словно убеленный сединами старец, снял очки, прикрыл глаза и потер переносицу. Отец Ашера делает так же, когда приходится разговаривать с сыном.
— Ашер, это не совет, — по-старчески проскрипел Тим.
— Позволь не согласиться, Тимоти.
— Твоя колонка весьма популярна. Была. Сейчас ее рейтинг ниже плинтуса. Потому что люди не желают, чтобы их выворачивали на изнанку или обижали. Они пишут тебе, потому что им нужна помощь.
— Некоторым уже ничем не помочь.
Тим смерил Ашера взглядом.
— И это говоришь мне ты?
— Определенно. Естественный отбор среди людей с тупыми проблемами.
Тим всплеснул руками, обращаясь с немой мольбой к небесам.
— Просто... Ты можешь делать все, как раньше? С этими своими восторгами. Романтическими штуками. И нормальными советами.
Ашер отвел взгляд. По правде говоря, сейчас колонка в студенческой газете не входила даже в десятку его персонального списка приоритетов. И он чувствовал себя из-за этого паршиво, на самом деле скверно. Но когда сердце разрывается на кусочки, трудно сосредоточиться на чем-то еще.
Однако...
Нана Джо за свою жизнь не вырастила ни одного лодыря. И Ашер не должен ее подводить. Нана Джо тоже страдала от сердечных драм, но никогда не сдавалась и ни разу (ну ладно, может, разок и было) не посоветовала несчастному романтику «отшить» объект своей любви.
Ашер посмотрел на Тима и кивнул.
— Я постараюсь.
Главный редактор просиял.
Хотя бы ради наны Джо Ашер должен постараться. Очень-преочень. Он сделает все, чтобы помогать людям полезными, нормальными советами в любви, и возможно, если ему повезет, собственное сердце Ашера соберется из осколков в одно целое.
— И вот еще что... — Тим почесал затылок, переминаясь с ноги на ногу. — Как-то неловко... В общем, кое-кто написал мне про тебя.
— Ага.
Ашер не увидел в этом ничего странного. Иногда люди путали адреса электронной почты, и письма, адресованные гуру романтики, приходили на ящик Тима или газеты. Обычно главный редактор пересылал их Ашеру.
Но сейчас Тим чувствовал себя не в своей тарелке. Ашер сказал бы, что главный редактор испытывал большую неловкость, чем сам принц любви, когда набрасывался на людей посреди улицы с воплями, что нашел для них идеальную пару.
— Этот человек спрашивал меня. О тебе. Интересовался тобой, ох. Ну, он застенчивый. И... ты ему вроде как нравишься. И...
Ашеру потребовалось несколько секунд, чтобы понять, откуда ветер дует. Тепло улыбнувшись, он положил руку на плечо Тима. Тот посмотрел на нее, будто это клубок змей.
— Тим, я польщен, но...
— Нет! Нет. Нет! В смысле, это не я. Честно.
Ашер отступил и рассмеялся.
— О! Ты уверен?
— Да. Абсолютно, — Тим ни секунды не раздумывал. — Просто я не умею говорить про такие штуки... Про отношения. Совсем. Даже про свидания не очень.
— Ладно. И что же в письме?
— Понимаешь, это парень из моей группы. Мы вроде друзья. И он попросил не пересылать письмо тебе.
Всем своим видом Тим выражал готовность умереть незамедлительно. Шея обретала цвет сказочного наливного яблочка, накачанного ядом, пот сбегал ручьями по лицу, а тело дрожало, как взбесившаяся электрическая зубная щетка.
— Но этот парень хотел, чтобы я выяснил, свободен ли ты. Я думаю, э-э, в общем, он хочет пригласить тебя на свидание. Типа того.
— О...
Сердце Ашера сжалось. В последнее время мысли о том, чтобы помочь соединиться двум сердцам или найти свою половинку кому-то другому, вызывали в Ашере больше воодушевления, чем идея поиска личного счастья. Главный эксперт по романтике во Вселенной до сих пор был словно слепой котенок, когда дело касалось собственного сердца. Вдобавок досадным образом слово «любовь» вызывало в мозгу Ашера стойкий образ Моргана.
— Прости, — вздохнул Ашер. — На самом деле сейчас я не готов с кем-то встречаться.
Тим расслабился. Мгновенно. Словно Атлант, которому предложили подержать небесный свод, чтобы он сбегал на перекур.
— Ладно. Спасибо. Так и передам.
Ашер уже собрался уходить, но задержался на мгновение:
— Серьезно, я очень постараюсь.
— Я знаю, — ответил Тим. — Возможно, я ничего не смыслю в любви, но знаю точно: только ты и способен с этим справиться.
Бабушкина ваза и губная помада
Официально: Ашер пробил дно.
Что, конечно, можно считать в какой-то мере лукавством.
Пожалуй, полное падение случилось в выпускном классе средней школы, когда он прятался под кроватью Кори Рэя после нескольких часов страстных поцелуев, потому что девушка Кори, о существовании которой Ашер и не подозревал, практически поймала их с поличным.
Или, может, хладных глубин он достиг, когда, будучи отчаянно влюбленным в Тейлора Иня, сунул в его шкафчик валентинку, которую, струсив, пока крался по коридору, подписал именем Рэнди. До сих пор в памяти Ашера не полиняла картинка со сценой, на которой Рэнди после нескольких скандальных знаков внимания аккуратно ломает Тейлору нос.
Да. Если хорошенько подумать, тогда он и познал крайнюю точку Марианской впадины. Но сейчас все же было немногим лучше.
Ашер сидел в одиночестве (разумеется) на верху трибуны стадиона и, засунув ледяные руки в карманы пальто, неотрывно следил за Морганом, который бодро скакал в толпе других футболистов.
Все верно, у Ашера новое хобби — выслеживать своего соседа по комнате. И на этот раз Ашер полностью признает свою вину.
Но он так скучал по Моргану, по его голосу (вернее, его звучным рыкам), запаху одеколона, или по тому, как он, внезапно оторвавшись от своих дел, закидывал Ашера каверзными вопросами по юриспруденции. Ашер всегда думал, что дополнительные занятия с Морганом — дело безнадежное. Что может получиться из этого? Абсолютно ничего хорошего. Но теперь он ясно видел, как ошибался. Именно эти занятия подарили Ашеру драгоценные воспоминания — лицо Моргана в момент, когда Ашер волшебным образом правильно ответил на вопрос.
С поля донесся свисток. Ашер посмотрел вниз и увидел двух игроков, которые оживленно спорили. Разумеется, одним из скандалистов был Морган.
В последнее время Ашер часто наблюдал, как Морган выясняет отношения с товарищами по команде. Он никогда не кричал, но всем своим телом выражал четкую позицию. Руки скрещены на груди, спина напряжена, ноги в позиции «не-еби-мне-мозг». Привычное зрелище.
Морган никогда не смотрел на трибуны. И Ашер был почти рад этому. Он правда не знал, что делать, если их взгляды пересекутся. Махнуть рукой? Улыбнуться? Станцевать «Макарену»?
Все это произвело бы на Моргана один и тот же эффект: нулевой.
— Привет, эмо! — послышалось откуда-то слева.
Ашер обернулся и заметил идущих к нему Рэнди и Лису. Подружки уселись с двух сторон от Ашера и прижались, чтобы согреться.
— Так и знала, что найдем тебя здесь, — мягко сказала Лиса.
— Ага, утирающим сопли и хандрящим день напролет, — добавила Рэнди.
Ашер только вздохнул и посмотрел на поле. Как обычно, Рэнди и Лиса многозначительно переглянулись.
— Что, даже не будешь спорить? — поинтересовалась Рэнди.
Ашер покачал головой.
— Какой смысл? Ты права. У меня сплин.
В этот момент внизу опять истошно засвистели. На этот раз бычара устроил стычку с двумя игроками. Они орали ему в лицо, а Морган изображал неприступную скалу.
— Похоже, не ты один впал в депрессию, — заметила Рэнди.
— Ничего подобного. Он, наверное, все еще злится. И я его понимаю. Я сам от себя в бешенстве.
Лиса сжала плечо Ашера.
— Не кори себя. Все совершают ошибки. Прошло всего полтора месяца. Вам нужно время, чтобы прийти в себя.
— Я пытаюсь.
Рэнди фыркнула.
— Ага, преследуя своего соседа.
Лиса потянулась через Ашера и шлепнула Рэнди по рукаву.
— Будь помягче. Ашеру и так плохо.
Совсем не по-рэндиевски лучшая подруга закинула ему на плечо руку.
— Да, знаю. Прости, Ашик.
— Боже, не смей называть меня так!
Лиса расхохоталась. А Рэнди широко ухмыльнулась.
— Но это же так мило! — воскликнула Лиса.
— Вовсе нет. Звучит как кличка для щенка.
— Очень тебе подходит, — Рэнди взъерошила его волосы. — Милый щеночек.
— Гр-р, ненавижу тебя.
Лиса все еще смеялась. Рэнди все еще ухмылялась. И внезапно Ашер почувствовал, что мир не так уж плох. Забавно, что сколько бы ты ни дулся, друзья всегда смогут поднять тебе настроение.
И в этот момент тренировка закончилась. Некоторые игроки ринулись в раздевалку, а другие принялись собирать инвентарь по всему полю. Один футболист отделился от толпы. Он побежал вверх по трибуне. Прямиком к Ашеру.
В это мгновение сердце Ашера сделало кульбит.
Игрок начал снимать шлем. Ашер улыбался и махал рукой, а сердце скакало галопом в отчаянной надежде, что это Морган.
— Привет! — выкрикнул Гензель. Он остановился прямо перед друзьями.
— Привет, — воскликнули они и радостно помахали.
— Не буду тебя отвлекать, просто хотел поблагодарить. Еще раз, — сказал Гензель.
Ашер уже получил тележку благодарностей от тройственного союза Гензель-Эрик-Питер. Гензель уже дважды выражал признательность в письме, один раз настрочил сообщение, а Эрик и Питер прислали букет.
Ашер кивнул.
— Не за что. Я всего лишь сделал свою работу.
Гензель вдруг посерьезнел.
— Нет, правда. Спасибо! Я не был так счастлив... ну... никогда.
На этот раз Ашер улыбнулся по-настоящему.
— Всегда пожалуйста. Рад за тебя. Ты заслуживаешь счастья. Как и Эрик с Питером.
Золотой мальчик серьезно кивнул.
— Они — точно. Они заслуживают целого мира. Не могу поверить, что нашел их. Вернее, что ты их нашел. Или они тебя. В общем, я рад, что мы нашли друг друга.
— И каково это? — внезапно спросила Лиса. Ее огромные глаза блестели. — Трудно встречаться сразу с двумя?
Гензель, казалось, задумался.
— Ну, пожалуй. В начале отношений все притираются друг к другу. Это нелегко. Мы много разговариваем. Ну... и не только разговариваем. — Лицо Гензеля стало пунцовым.
— Да? А что еще? — Ашер похлопал ресницами.
Рэнди ткнула его локтем под ребра.
— Ашер. Не будь извращенцем.
Гензель расхохотался и переложил шлем в другую руку.
— Ну, много чего. В общем, это все не очень просто, но того стоит.
— Когда все легко, не так интересно, — заметила Лиса.
— Повтори это для одного влюбленного страдальца, — Рэнди кивнула на Ашера.
На лице Гензеля отразилось сочувствие.
— Прости, чувак.
Словно по мановению волшебной палочки, Ашер оживился. Он вперился взглядом в Гензеля.
— За что? Он говорил с тобой?
— Эм-м... — Гензель снова переложил шлем. — Нет. Он вообще ни с кем не разговаривает. Ни о чем. Но мы видимся каждый день. И сейчас он ведет себя как большая скотина, чем обычно. А еще, если учитывать, что он проспал на моем диване больше ночей, чем обычно, я сделал выводы…
— Вот как, — Ашер сдулся, как дырявый воздушный шарик.
Ну, по крайней мере, разрешилась загадка тысячелетия — где Морган ночует.
— Иногда он просто несносный осел.
Ашер отмахнулся.
— Нет, это я виноват. Сам все испортил.
— Слушай, — Гензель легонько ударил Ашера шлемом по коленке. — Моя мама говорит, что в этом мире безнадежны только разбитая бабушкина ваза и размазанная губная помада после нескольких бокалов шампанского. Это... недоразумение между тобой и Морганом — ни то и ни другое, так что все поправимо.
Ашер не представлял, как можно что-либо исправить, но все равно улыбнулся.
— Спасибо, Гензель.
Когда Золотой мальчик ушел, Лиса повернулась к Рэнди и Ашеру.
— Какая мудрая женщина! Размазанная губная помада — что может быть безнадежней?
— Ага, — подтвердила Рэнди. — Один стакан джина с тоником — и тушите свет.
Вниз по кроличьей норе
Дорогой Ашер!
Меня зовут Алекс, и если ты мне не поможешь, я сойду с ума.
Есть одна девушка. Ее зовут Челси, она просто идеал. Я готов бежать за ней на край света. Мы встретились на чаепитии полгода назад. Это был светский прием для снобов, который регулярно устраивают мои родители, чтобы впечатлить своих скучнейших друзей, когда я приезжаю домой. А она улыбалась мне, и ее белокурые локоны сияли в лучах солнца. Я бросился за ней в сад, в лабиринт из живой изгороди. И кажется, застрял там навечно.
Но есть одна проблема.
Я не знаю фамилии. У меня нет контактов. Понятия не имею, как найти эту девушку.
Есть только три вещи, которые мне известны:
Ее зовут Челси.
Я в нее по уши влюблен.
И через несколько недель она пойдет на вечеринку.
Пожалуйста. Помоги найти ее. Помоги попасть на эту вечеринку. Без Челси мне не жить.
Алекс
— Что ж, он определенно псих, — заявила Рэнди.
Ашер оторвался от экрана ноутбука.
— Вовсе нет. Просто он влюбился.
— Влюбился и поехал кукушкой, — сказала Рэнди, хрустя чипсами.
— Про Лису ты тоже говорила, что она сумасшедшая.
Рэнди широко улыбнулась.
— И не ошиблась.
— Ладно, в себе Алекс, или не совсем, я считаю своим долгом ему помочь. Не могу вообразить глубину кошмара, который его постиг. У него такие сильные чувства, а парень даже не может связаться с объектом своей любви. Ужасная трагедия.
Рэнди закатила глаза.
— Угу. Прям Шекспир.
Ашер показал подруге средний палец, и та рассмеялась. Потом Ашер нажал на кнопку «Ответить» и отправил Алексу послание, полное сожалений о его серьезных обстоятельствах, а также уверенности в том, что гуру любви сможет помочь незадачливому романтику.
Не прошло и минуты, в которую Ашер пережил сражение с Рэнди за пакетик с чипсами, как из ноутбука донесся сигнал о новом письме. Ашер бросился читать.
— Ну, что он пишет? — поинтересовалась Лиса.
— Предлагает встретиться.
— И? Ты согласишься?
Ашер колебался — и ненавидел себя за это. Соединять любящие сердца — вот смысл его жизни. Но уже больше месяца он испытывал это назойливое и неприятное чувство.
Однако сейчас Ашер вспомнил о нане Джо. Он подумал о всех, кому она дарила радость, о свадьбах, которые состоялись благодаря ей, и о потерянных сердцах, которые она вывела к свету.
— Да, я встречусь с ним, — твердо сказал Ашер.
— Возьми перцовый баллончик. — Лиса запихнула в рот горсть чипсов с перчиком чили. — Парень с приветом, я тебе точно говорю.
— От души благодарю за то, что согласился встретиться со мной, — воскликнул Алекс.
А затем он поклонился Ашеру в пояс, будто тот был по меньшей мере правителем мира. Как ни странно, парень отвесил еще один поклон. И еще.
— Ладно-ладно, — в панике замахал руками Ашер. — Без проблем.
Наконец Алекс перестал кланяться, как китайский болванчик, и нервно улыбнулся, смахивая челку со лба.
— Просто я так счастлив. Ты был моей последней надеждой. Не знаю, какое чудо могло бы мне помочь.
«Господи, спасибо тебе!» — вознес молитву небесам Ашер. Он обожал быть последней надеждой.
Алекс обладал округлым лицом, в которое гармонично вписывались нос с мягкой горбинкой и блестящие карие глаза. Он возвышался над Ашером и смотрел на него так, словно надеялся найти в его растрепанной шевелюре ответы на все вопросы Вселенной.
Холод пробирал до костей, так что новообретенные знакомые сияли румянцем и кутались в толстые куртки. Ашер натянул свой любимый желто-синий пуховик, Алекс был в ярко-красном. Они договорились встретиться на улице возле одной из деревянных скамеек у подножия старого монумента основателю колледжа. Ашер решил, что для знакомства лучше выбрать публичное место (все же не стоит пренебрегать разумными мерами безопасности). Но теперь, когда они неловко переминались с ноги на ногу в лучах закатного солнца и тени почти полностью опустевшего университета, Ашер подумал, что их рандеву немного смахивает на встречу драгдилеров.
— Эм, может, пройдемся? — предложил он.
— Давай. Обожаю пешие прогулки. И утренние пробежки. И вообще бег. Но не на короткие дистанции — это слишком выматывает. Впрочем, мне нравятся некоторые выматывающие вещи — например, сосать леденцы. Обожаю леденцы. Мягкие карамельки тоже. Вообще конфеты, но только не ананасовые. И не банановые. Хотя, возможно, некоторые банановые я бы одобрил...
Ашер таращился на Алекса. Очевидно, Рэнди была права. Алекс оказался чистопородным психопатом. Принц любви начинал подозревать, что он притягивает определенный тип людей.
— Может, расскажешь о вечеринке? — предложил Ашер.
Во время их прогулки Алекс глазел вокруг, едва не сворачивая шею. И это не фигура речи. Хорошо, шею он не свернул, но парень действительно выглядел как полоумный или ребенок, который приехал к бабуле в ее пряничный домик. Ашер подозревал, что Алекс впервые оказался на улице.
— Алекс?
— А? Что? О, точно! Вечеринка. Извини. Милашечные цвета немного отвлекают. О, ты только посмотри на это дерево! Какая крутая крона! Впервые вижу такое чудо. Кажется, в кино такое показывали. Как же назывался тот фильм...
Ашер вздохнул, сунул руки поглубже в карманы пуховика и поднял глаза к небу. Эта прогулка была одной из тех странных встреч, о которых он так любил рассказывать Моргану. Ашер знал, что тот втайне обожает слушать о его приключениях в прекрасной стране романтики. Хотя поначалу бычара изо всех сил изображал равнодушие, поэтому Ашер перестал делиться с ним историями. И тогда Морган принялся все чаще и чаще задавать наводящие вопросы. Кажется, веселые рассказы Ашера ему нравились больше, чем романтические советы.
— Страна чудес.
— Че?! — спросил Ашер на чистейшем литературном языке.
— «Страна чудес». Название вечеринки.
— Что это за вечеринка, у которой есть название?
Алекс пожал плечами.
— Большая, наверное. Я провел исследование в интернете и выяснил, что попасть на нее сложнее, чем в Хогвартс.
— Интересно, почему?
— Одна моя знакомая поведала, будто вечеринку устраивает какой-то богатенький парень, который никак не может забыть славные деньки студенческой жизни. Это ее слова, не мои. Во всяком случае, вход только по приглашениям. А их раздают золотой молодежи или бомонду, я не отношусь ни к тем, ни к другим.
— Значит, нам нужно проникнуть на вечеринку или каким-то образом раздобыть приглашения.
— Бинго! — согласился Алекс. — Ах, Бинго. Так звали мою первую собачку. Жесткошерстную кроличью таксу. Он был такой милашка, но лаял, не переставая, и сводил с ума мою маму. Она любительница кошек. Думаю, потому что кошки не такие слюнявые.
Игнорируя пространный рассказ Алекса, Ашер размышлял о способах попасть в Страну чудес. Очевидное решение (рекомендуемое в популярных фильмах, которые в свое время стали для Ашера книгой жизни) — переодеться в форму и проникнуть внутрь под видом официанта. Правда, Ашер сомневался, что кто-то поверит в его принадлежность к обслуге. Пожалуй, он был слишком... молодым? Рассеянным? Взбалмошным?
К тому же он не знал, предусмотрены ли на вечеринке официанты. Придется провести кое-какие изыскания.
—...они растут только в Южном Висконсине. Преимущественно. Обожаю Висконсин. Ты бывал там? Моя тетя переехала туда после развода с дядей. Кстати, остается ли он моим дядей после развода с тетей?
— Алекс, — Ашер решительно положил руку на плечо Алекса, чтобы привлечь его внимание.
— Да?
— Мы разберемся с этим делом, хорошо? Я проведу расследование и попытаюсь найти способ попасть в Страну чудес.
Лицо Алекса просветлело.
— О, благодарю, Ашер! Я искренне ценю это. Мне действительно нужно побывать на вечеринке. Я знаю, что могу быть рассеянным, но Челси — словно маяк, ведущий меня сквозь туман, она мой свет в конце туннеля. Мой якорь, константа моей жизни.
Ашер кивнул. Он уже сотни раз видел этот взгляд: вот она, любовь.
— Не волнуйся. Мы попадем туда. Любым способом. Через заднюю дверь, окно или...
Алекс хихикнул:
— Через кроличью нору.