— Тогда я не понял, к чему был вопрос?
— Обстановку я тебе довожу! В ноль-двадцать перехватили радиообмен из квадрата с Камп ле Мунье*. По почерку — «Слепень». Получается, это он, сука, колону на объект выводит, а сам где-то поблизости затаился.
— Там боевое охранение есть?
— Да какое там охранение, полторы калеки, — отмахнулся Ляшко. — «Слепень» со своим мясниками их в пять секунд распотрошит.
— Это еще бабушка надвое сказала, — возразил Трофимов. — «Слепень» — не дурак, и осторожный, как лиса. Он сам не сунется, будет колону ждать. Да и в чем проблема? Туда лету-то пара часов. Жара спадет, к семнадцати по нолям будем на месте. Если связисты сопли жевать не будут, за час управимся.
Ляшко насупился и отвел взгляд.
Трофимов, почувствовав неладное, цыкнул зубом.
— Так… Еще одна вводная?
Ляжко хлопнул ртом от возмущения.
— Да ты, майор, тут совсем от жары тюкнулся?! Думаешь, нам там больше заняться нечем? Развел тут, понимаешь, «Зарницу»! Слушай приказ: все операции прекратить, группе срочно — «три топора». Так у вас это называется?
Трофимов осел в кресло.
Кодовый позывной «три семерки» — «срочный отход на базу» зубоскалы давно расшифровали как «три топора» в память о дешевом портвейне «три семерки», с которого для многих началась алкогольная биография. Расшифровка точно соответствовала тому, что происходило первые дни на базе. Только того самого, тухло-сладкого портвешка не было. Глушили себя, чем бог пошлет.
Ляшко почему-то решил, что надо играть в начальство дальше. Отпив чай, продолжил разнос:
— То, что вблизи от объекта появился «Слепень», многое проясняет. Получается, это он, сучара, навел. Где тут ХХХХХ? — Он притянул к себе карту.
Трофимов, не вставая, ткнул пальцем в серое пятнышко на пересечении двух дорог.
— Та-ак. Сколько ходу до объекта?
— Смотря, на чем: пехом или на броне?
— Батальонная колона, за сколько дойдет? — раздраженно уточнил Ляшко.
— Понятно. Самое время пятки смазывать и портянки перематывать.
Ляшко криво усмехнулся.
— Отбросить этот табор нет никакой возможности. Да и необходимости нет. Вчера Москва провела тестирование системы связи. Слава богу, все пашет. Нам спасибо, можно играть «три топора».
Радости в голосе у Ляшко не было никакой. Наоборот, скользнули странные дребезжащие нотки.
Секретность начинается с разделения информации по уровням, в результате каждый получает ее толику, как выражаются в армии, «в части, его касаемой».
Считается, что полнотой информации обладает только тот, кто находится на вершине иерархии. На самом деле мера наивысшей компетенции тяготеет как раз к низу пирамиды, где и кипит реальная работа, которая невозможна без достоверной информации. Что не «довело» сверху начальство, добирается по ходу дела через взаимодействие с такими же исполнителями. Может быть, по этому проблему излишних знаний низовых исполнителей со времен строителей египетских пирамид и вплоть до невольников, строивших подземные ставки Гитлера, решали весьма кардинальным способом — всех под нож.
Как ни секретил Центр суть выполняемого задания, а Трофимов точно знал, что какая «система связи» развертывается в пустыне, и почему для боевого охранения бригады «нефтяников-бурильщиков» задействовали его группу спецназа.
Может быть, видели, рекламные ролики с полетом крылатой ракеты? Красивая компьютерная графика отвлекает от главного вопроса: а как она считывает маршрут? Особо осведомленные, не пропустивших соответствующих статеек в газетках, ответят, что в ракету перед стартом вкладывают программу полета с точной картой местности. Ответ, конечно, на уровне школьного отличника, который знает правильный ответ, но не знает, почему он правильный. Следующий же вопрос: а откуда берется карта местности, повергнет всезнайку в стопор.
Действительно, откуда? Маршрут ракеты, как и всего в армии, прокладывается с привязкой к ориентирам: перекресткам дорог, вершинам гор, отдельным высотным объектам или геодезическим знакам. Причем, ориентиры должны быть такими, чтобы противник не мог их быстро ликвидировать. Это азы военной топографии и ориентации на местности.
Значит, прежде, чем полетит ракета, кто-то должен ножками протопать весь маршрут, старательно нанося на карту координаты ориентиров, которые потом можно перекодировать в электронный язык, понятный системе самонаведения ракеты. Частично эту работу можно выполнить, просчитав «в объем» спутниковые снимки местности. Но ножками оно надежнее… Вывод?
К каждому объекту, выбранному в качестве мишени для крылатой ракеты, задолго до ее старта ножками протопал спецназ. Или турист, или фанат рыбалки, или грибник, или «охотник за НЛО». Кто угодно, но обязательно с хорошей разведывательной подготовкой.
Противник может, как уже знаем, принимать контрмеры, искажая картину на местности, по мере сил снося особо заметные ориентиры. Поэтому идеальным вариантом разведки маршрута будет, если группа спецназа или «грибник» оставят радио-маяки, которые будут долго лежать в грунте или под водой, пока ракета не пошлет им сигнал оповещения. Тогда очнется один приборчик и даст импульс соседу. Так, по цепочке, они и доведут крылатую бестию до цели.
Идея проложить трассу пролета ракет через весь континент от Аденского залива до Атлантики была проста и убойна, как автомат Калашникова. Привет Шестому флоту США в оба конца при любой погоде. Но почему сидели в стране не один год, а жареный петух клюнул только с началом вывода войск? Зная о задании, Трофимов каждое утро говорил в сердцах: «Не раньше и, блин, не позже!»