Антропологическая карта славян в средние века

К комплексу наук, исследующих этногенетическую проблематику, от­носится антропология. Ей принадлежит решающее слово в изучении физического родства племен и народностей, что составляет важный ас­пект этногенеза, а краниологические материалы позволяют искать исто­ки антропологических особенностей в глубокой древности.

В решении проблемы происхождения и ранней истории славян много можно было бы ожидать от палеоантропологии, если бы у славянских племен длительное время, вплоть до последнего столетия I тысячеле­тия н. э., не господствовал обряд кремации умерших. Полное отсутствие краниологических материалов по ранней истории славян делает антропо­логию в исследовании славянского этногенетического процесса вспомо­гательной наукой.

Материалы антропологии в изучении славянского этногенеза исполь­зовались Л. Нидерле, Я. Чекановским и другими исследователями. Од­нако в те годы антропологические данные были еще в значительной сте­пени не собраны и не систематизированы. Первое сводное исследование пo антропологии средневековых славян принадлежит И. Швидецкой ⁵². Восточнославянские краниологические материалы X—XIV вв. получили современную научную характеристику в работах Г. Ф. Дебеца и Т. А. Трофимовой ⁵³, а в последнее время стали объектом специального изучения Т. И. Алексеевой ⁵⁴. Т. И. Алексеевой принадлежит также не-

⁵¹ Рыбаков Б. А. Древняя Русь. Сказания. Былины. Летописи. М., 1963, с. 219—247.

⁵² Schwidetzky I. Rassenkunde der Altslawen. Stuttgart, 1938.

⁵³ Дебец Г. Ф. Палеоантропология СССР. М.—Л., 1948; Трофимова Т. А. Кривичи,

вятичи и славянские племена Поднепровья по данным антропологии. — СЭ, 1946. № 1, с. 91-136.

⁵⁴ Aleksiejewa Т. Wschodnioslowianskie czaszki z kurhanow plemiennych.— Materialy

i prace antropologiczne, N 72, 1966, s. 3—142; Алексеева Т. И. Этногенез восточных

славян по данным антропологии. М., 1973.

33

большое исследование по средневековым славянам в целом ⁵⁵. Палео­антропология южных славян получила освещение в интересной работе болгарского исследователя П. Боева ⁵⁶.

В результате можно сделать следующие заключения по антрополо­гии средневековых славян.

1. Славяне в разных регионах своего расселения имели различное антропологическое строение. Антропологического типа, характерного исключительно для славян, в средние века, а очевидно, и в более раннее время, не существовало.

2. Особенности антропологического строения славянского населения на окраинах их территории закономерно объясняются исследователями взаимодействием с субстратными племенами. Так, в восточных районах Балканского полуострова многие признаки краниологии славян сопоста­вимы с особенностями антропологических серий предшествующего перио­да. Несомненно, участие финно-угорского субстрата в формировании ан­тропологического строения славянского населения Владимиро-Суздаль-ской и Новгородской земель. Субстратное воздействие на антропологию славян в меньшей степени проявляется и в некоторых других регионах славянского ареала.

3. В антропологическом облике средневековых славян отразилась вся сложность и многогранность их этногенетической истории. Антропология не позволяет определять этноязыковую принадлежность каждой конкрет­ной исследуемой серии черепов. Наблюдения Т. И. Алексеевой, что гер­манцы в целом по сравнению со славянами относительно более узконо­сы, низкоорбитны, низкоголовы и более массивны по абсолютным разме­рам черепов, носят самый общий характер. Среди достоверно славянских краниологических серий встречаются такие, которые характеризуются перечисленными признаками, и наоборот, среди германских серий имеются вполне сопоставимые со славянскими.

4. На территории славянского расселения в средние века выявляется зона относительной широколицести, которая по Т. И. Алексеевой огра­ничена с севера Западной Двиной, с запада — Вислой, с востока — Днеп­ром и с юга — Дунаем. Поскольку эта зона в самых общих чертах совпадает с древнеславянским ареалом, намеченным Л. Нидерле, исследо­вательница полагает, что таким образом определяется область формиро­вания антропологической общности славян, или, иными словами, праро­дина славян. Такой вывод весьма и весьма проблематичен. Поскольку в эпоху средневековья широколицесть была свойственна также балтам, то не исключено, что на какой-то части «предполагаемой прародины сла­вян» широколицесть славянского населения является всего-навсего от­ражением балтского субстрата. Во-вторых, зона широколицести в эпоху средневековья не ограничивалась бассейном Вислы, а простиралась даль­ше на запад. В частности, этот признак весьма характерен для ряда се-

⁵⁵ Алексеева Т. И. Славяне и их соседи (по данным антропологии). — Antropologie

(Brno), 1966, N2, с. 3—37.

⁵⁶ Boev P. Die Rassentypen der Balkanhalbinsel und der Ostagaischen Inselwelt und

deren Bedeutung fur die Herkunft ihrer Bevolkerung. Sofia, 1972.

34

пий германских черепов (сходных и по некоторым другим признакам со славянскими) из средневековых могильников Тюрингии ⁵⁷.

5 Поскольку антропологические данные по племенам, заселявшим среднеевропейские области в I тысячелетии до н. э. и в I тысячеле­тии н. э., отсутствуют, некоторые исследователи (Т. А. Трофимова, Т И. Алексеева и другие) ведут поиски истоков антропологического строения средневековых славян в материалах эпохи неолита и бронзы. Они обычно обращаются к широколицым долихокранам, известным по памятникам культур боевых топоров и фатьяновской. Сопоставление ан­тропологических материалов, разорванных трехтысячелетним периодом господства обряда трупосожжения, носит гипотетический характер и не может быть использовано для серьезных выводов. В частности, для ре­шения конкретных вопросов этнической истории славянства оно абсо­лютно ничего не дает. Очевидно, что носителями культуры боевых то­поров были индоевропейские племена. Поскольку они занимали терри­тории, впоследствии принадлежащие славянам, балтам и германцам, то их вклад в антропологическое строение этих трех этнических массивов средневековья закономерен.

Как это ни парадоксально, до сих пор исследователями не составлена антропологическая карта славян в эпоху средневековья. Опубликованные до настоящего времени карты-схемы обычно покоятся на ограниченных материалах. Постараюсь восполнить этот пробел в настоящей работе (рис. 3).

Серии черепов составлены по отдельным археологическим памятни­кам — могильникам или кладбищам, исследованным в городах или близ крупных поселений. Датируются краниологические материалы в целом временем от X до XIV столетия. Исключение представляют серии чере­пов из славяно-аварских могильников Подунавья, относящихся к более раннему времени — VI—VIII вв.

В научной литературе неоднократно отмечалось, что основные раз­личия между сериями славянских черепов средневековья проявляются по двум признакам — черепному указателю и скуловому диаметру.

На предлагаемой антропологической карте краниологические серии средневековых славян распределены по антропологическим типам, выде­ленным на основе комбинации этих признаков (табл. 1).

Карта (рис. 3) выявляет чрезвычайную пестроту антропологического строения средневековых славян. Она, очевидно, отражает как взаимодей­ствие славян с различными другими этноязыковыми группами европей­ского населения, так и миграционные процессы самих славянских пле­мен. Исключительно на антропологических материалах разобраться и интерпретировать все эти исторические события не представляется воз­можным. Отдельные вопросы, касающиеся антропологического строения славян, будут рассмотрены далее в связи с материалами археологии.

⁵⁷ Kurth G. Ergebnisse der anthropologischen Untersuchung fruhdeutscher Reihengra-ber aus Thuringen. — Wissenschaftliche Zeitscrift der Friedrich-Schiller-Universitat Jena, Mathematisch-Naturwissenschaftliche Reihe, 3, H. 1, 1953—1954, S. 19—38.

2* 35