— Опять тренировка? — сдавленный хрип, а затем ох. Я был солидарен с Поттером. Сулег — маньяк с большой буквы «М». Ему ни черта не стоит снова запустить нас в какую-нибудь переделку. Пусть я и лежу весь в бинтах с заживающей кожей.
— Ну, уж нет, — воинственно ответила Паула. — Я ему тогда кое-что сделаю. И весьма неприятное.
Поттер, наверняка, улыбнулся, как и я в душе. Малфои, ох, черт, не улыбаются. По крайней мере, искренне.
— Отдыхай, Гарри. Следи за Малфоем. А то вечно вы, мальчики, попадаете в одно весьма неприятное место.
Я не смог удержаться и улыбнулся. Надеясь, что Паула уже ушла, а Поттеру просто не было до меня никакого дела.
Я ошибся снова.
— Малфой, — тихий шепот, но я услышал. Поттер прошептал уже после того, как дверь захлопнулась.
Я молчал. Да и что мог сказать? Поэтому решил притвориться, что сплю.
— Малфой, ты спишь? — снова спросил этот неугомонный придурок. Нет, я лежу и умираю тут. Хотелось съязвить, но я вздохнул. Про себя, конечно же.
С Поттером в одной комнате легче сделать вид что спишь, а то мало ли что.
— Ладно. Я… просто… — и замолчал. Странно. У Поттера всегда хватало красноречия, чтобы ответить мне.
Видимо он на что-то решился, ведь, несколько раз вздохнув, произнес:
— Спасибо, тебе. Что прикрыл меня собой. Не стоило. И иногда ты не такой уж мерзопакостный червь, как мне казалось раньше. Бываешь язвой, это да. Но иногда ты бываешь, вполне…
Я уже не мог терпеть его отповедь.
И вмешался…
— Ох, Потти. Я, конечно же, сейчас не в лучшем состоянии, но не надо называть меня милым. Будь я хоть тысячу раз чертовски привлекателен в этих бинтах.
Я замолчал и замер, ожидая реакции. Открывать глаза и смотреть абсолютно не хотелось. Это таинство тишины, нарушалось лишь сопением Поттера.
— Вот черт, Малфой. Я думал, ты в отключке.
— Меньше думаешь, крепче спишь. И вообще, Потти. Тебе не обязательно думать, а то вечно оказываемся в Лазарете.
— Малфой. Какой же ты. Какой же ты бываешь…
— Милый, чертовски обаятельный и весьма привлекательный. Нужное озвучь, — я даже ухмыльнулся своей любимой улыбкой. Почему я так пытаюсь его сильнее задеть? Он же сказал мне спасибо, а я развожу тут лужицу из своей ненависти и мешаю в ней язвительной палочкой.
— Скотиной, — закончил он. А мне почему-то стало больно. Наверняка зелье подействовало. Но было больно не коже, а где-то в груди. Словно кольнуло что-то, и к глазам подобрались неприятные настойчивые капельки соленого вещества.
Охрененная реакция.
Я обреченно застонал, правда, мальчик-который-уже-достал понял это по-другому и почему-то подошел ко мне и уселся рядом.
— Больно? — прошептав, он коснулся моей руки и несильно ее сжал. — Ты не открываешь глаза. У тебя болят глаза?
«Нет, дурная ты башка, я сейчас расплачусь от твоих слов», — пробежала мысль в голове. Разумеется, озвучивать ее вслух я не стал.
— Нет. И если ты сейчас меня не отпустишь, я пожалею, что тогда закрыл тебя от зелья. — Это у меня голос прозвучал так надрывно? Или мне показалось?
Но он, идиот, руку не отпустил, не поверил моей угрозе. Еще бы, при таком звучании жалкого голоса.
Замечательно, становлюсь сентиментальным придурком. Эта башка плохо на меня влияет. Определенно плохо.
— Открой глаза, пожалуйста, — прошептал он, сильнее сжимая мою руку.
— Зачем? — похоже, мой вопрос его удивил.
— Я должен знать, что с тобой все в порядке. Открой глаза, Малфой. Не трусь.
Гребанный гриффиндорец. Вот прикопался и все, не выцепишь, пока не отстанет.
Я медленно открыл глаза. Передо мной озабоченное лицо Поттера.
В голове потекли размеренно мысли…
«А без очков ему действительно здорово. Не похож на ботаника-полудурка».
«Волосы слишком взъерошенные. Под глазами круги, наверное, не высыпается».
«Ну и что он так на меня вылупился, словно на экспонат? У меня что, на лице «Идиот» написано? Или что еще похуже?»
«Почему так хочется вмазать по его обеспокоенному лицу?»
— Ну, открыл. Доволен?
Кивок.
— Ну, а теперь отпусти мою руку и не тревожь меня около часа. Слышал же Паулу, я еще зарастать часик буду. И будет лучше, если ты полежишь на своей постельке, а не будешь ломать мне пальцы на моей.
Прозвучало неубедительно, хотя Поттер улыбнулся. Улыбка у него…
Черт! Малфой, ты Малфой или кто? Заткнись и не думай о Поттере.
— Я рад, что ты в порядке, — произнесло это встрепанное чудовище моей жизни, зачем-то потрепав меня по голове. У них что, у всех сезон трепок? И именно моих волос. Замечательно, Малфой. Попал, называется, в Аврорат.
* * *
А рука у него действительно теплая. И глаза, такие чистые красивые серые глаза. Не смотрящие на меня сейчас далеким и тяжелым взглядом. Похоже, инцидент с зельем его обессилил окончательно, ведь, даже не сопротивляясь, он закрыл глаза и тихо засопел.
Разговор его вымотал.
Я еще раз окинул взглядом Малфоя, который спокойно лежал и дышал.
И последнее было самым приятным. Он меня спас. Малфой спас меня. Чертовски невообразимо странные слова.
Мог бы я подумать, что эта слизеринская змея спасет мою жизнь? Да никогда, не мог.
А сейчас, окидывая взглядом его забинтованное тело, мне захотелось лишь потеплее укрыть его простыней и еще раз потрепать по волосам.
Обязательно прошептав о том, что все будет хорошо.
Докатился. Испытываю чувства нежности и заботы к Малфою. Оригинально и…
Дерьмово.
Ладно, смею предположить, что я его даже и ненавижу вовсе. Раньше возможно, но сейчас. Совершенно определенно нет.
Пора закруглять этот самоанализ, а то нереально голова начала уже пухнуть и напоминать чем-то мозг Гер...
Малфой тихо сопел под боком, так умильно высунув слегка кончик языка из-под полуоткрытых губ.
«Похоже, день будет чертовски длинным», — промелькнула мысль в голове.
Гарри зевнул и высвободил свою руку из теплых пальцев Малфоя, которые сразу же сжались в кулак.
Что ж, еще с часик можно полежать. Парень поднялся, спина отдалась болью. Гарри, охнув, схватился за нее рукой и проковылял к своей постели. Напоследок кинув еще раз взгляд на Малфоя, улегся и укрылся простыней. Привычно потянулся снять очки и положить их на тумбочку, чертыхнулся и, повернувшись лицом к Драко, еще немного понаблюдал за спящим.
Дерьмово. Определенно дерьмово.
Надо…
Стэфоред. Именно. Именно она поможет в этой ситуации.
Значит, нужен план по привлечению сторонних сил, иначе ситуация с Малфоем докатится до опасной отметки: «Ненависть ушла наверх и вернется только через труп симпатии».
А когда она стала уже катиться в ту сторону? Вот именно, хрен знает, когда. Ах, нет. Когда эта башка решила поступать в Аврорат.
Именно тогда.
И надо это дело сшибать в другую сторону. Для этого нужна Стэфоред.
План созрел за несколько секунд, и Гарри закрыл глаза. Когда серые на один миг приоткрылись, сжимаемые губы улыбнулись, и глаза снова захлопнулись, насладившись вдоволь открывшимся видом. Рука все еще хранила тепло чужих пальцев. И это, черт возьми, было приятно.
05.05.2011