На этот неожиданный для многих вопрос убедительно отвечают воспоминания одного из ближайших сторонников Столыпина С.Е. Крыжановского, который в Министерстве внутренних дел был его замом. Чтобы иметь необходимые доказательства, приведу соответствующие наблюдения. Во-первых, сослуживец отмечает, что Столыпину повезло с политической рекламой, и он предстал в глазах общества как «новый героический образ вождя». Возникновению этого образа способствовали: «высокий рост, несомненное и всем очевидное мужество, умение держаться на людях, красно говорить, пустить крылатое слово; все это в связи с ореолом победителя революции довершало впечатление и влекло к нему сердца». Однако главным во всем этом было, пожалуй, редкое везение почти во всем. Это «был баловень судьбы… Все это досталось ему само собою и притом во время и в условиях, наиболее для него благоприятных». И власти достиг он «без труда и борьбы, силою одной лишь удачи и родственных связей».Впрочем, для России это не редкость и в наши дни, а в те времена и подавно, о чем свидетельствует сам А.С. Пушкин:
«Властитель слабый и лукавый, Плешивый щеголь, враг труда, Нечаянно пригретый славой, Над нами царствовал тогда…»
Что же касается удачи, то существует следующее наблюдение. Кто выигрывает только потому, что ему сопутствует удача, тот в итоге проигрывает, так как удаче свойственно превращаться в неудачу так же неожиданно, как неожиданно было наступление удачи, что и произошло с карьерой и жизнью Столыпина. И происходит это тогда и там, где меньше всего этого ждешь!
…Между тем «драматический темперамент Петра Аркадьевича захватывал восторженные души, чем, быть может, и объясняется обилие женских поклонниц его ораторских талантов. Слушать его ходили в Думу, как в театр, а актер он был превосходный». Да, Столыпин был мастер говорить. А вот что-то делать и, главное, довести начатое до конца – это большой вопрос, на который чаще всего трудно найти убедительные ответы… Да и по уму, – как замечает Крыжановский, – например, предшественник Столыпина на посту министра МВД П.Н. Дурново был выше.
И вообще: Столыпин больше выглядел, чем был в действительности выдающимся человеком. На самом деле он не был вождем, но всячески старался изображать из себя вождя. И «к власти Столыпин пришел в то самое время, когда революция, охватившая окраины, а отчасти и центр России, была уже подавлена энергией П.Н. Дурново». Настоящую стоимость Столыпина можно представить исходя из тех наблюдений и оценок Крыжановского, в которых он сообщает, что на завершающем этапе Столыпин в «физическом отношении был уже почти развалиной» и «сам не сомневался в близости конца».
«И в политике своей Столыпин во многом зашел в тупик и последнее время стал явно выдыхаться».
Почему? Да потому, что политика его «не была так определенна и цельна, как принято думать, а тем более – говорить. Она проходила много колебаний и принципиальных, и практических и в конце концов разменялась на компромиссах…» И «в области идей Столыпин не был творцом, да и не имел надобности им быть. Вся первоначальная законодательная программа была получена им в готовом виде в наследство от прошлого. Не приди он к власти, то же самое сделал бы П.Н. Дурново или иной, кто стал бы во главе.
Совокупность устроительных мер, которые Столыпин провел осенью 1906 года, представляла собою не что иное, как политическую программу князя П.Д. Святополк-Мирского, изложенную 24 ноября 1904 года, которую у него вырвал из рук граф С.Ю. Витте». А знаменитый Указ Столыпина от 9 ноября 1906 г. «был получен им в готовом виде из рук В.И. Гурки». И многие другие «исторические инициативы» Столыпина на самом деле принадлежали не ему, а просто он их «нашел на своем письменном столе в день вступления в управление Министерством внутренних дел». И вот, когда «находки» кончились, «звезда удач» Столыпина тут же закатилась, и он быстро выдохся.
В заключение Крыжановский пишет: Столыпин «первый внес молодость в верхи управления (как же он напоминает этим М.С. Горбачева. – НАД.), которые до тех пор были, казалось, уделом отживших свой век стариков. И в этом была его большая и бесспорная государственная заслуга… Он показал воочию, что «самодержавная конституционность» вполне совместима с экономической и идейной эволюцией, и что нет надобности разрушать старое, чтобы творить новое… В лице его сошел в могилу последний крупный борец за русское великодержавие. Со смертью его сила государственной власти России пошла на убыль, а с нею покатилась под гору и сама Россия».
Историки недаром называют Столыпина «последним рыцарем самодержавия».
Приговор реформе
Отрицательные итоги деятельности Столыпина в целом заставили даже А.И. Гучкова, когда-то одного из наиболее близких ему людей, признать:
«Столыпин умер политически задолго до своей физической смерти».
Остается сказать, что реформа, начатая Указом 9 ноября 1906 г., была прекращена в результате Февральской революции постановлением Временного правительства 28 июня (11 июля) 1917 года. Однако самым главным приговором столыпинской земельной реформе стал голод 1911 г., от которого пострадали 30 миллионов крестьян в самых развитых сельскохозяйственных районах. Иначе говоря, каждый пятый человек в России оказался на грани смерти… Такой оказалась цена столыпинских реформ.