Военная организация и стратегическое положение

Несмотря на то, что ни Эпир, ни Македония не имели во II в. н. э. на своей территории значительных военных сил, они отнюдь не были равноценны по своему стратегическому значе­нию и одинаковы по своему положению как в отношении дру­гих провинций, так и в отношении внешнего мира. Если Эпир, отделенный горными хребтами от соседних областей, находив­шийся в стороне от важнейших торговых и военных дорог, имел ничтожное стратегическое значение и, вместе с тем, был трудно доступен для варварских племен, приходивших с севера в империю, то в Македонии все обстояло совсем иначе. С осо­бенной наглядностью это различие сказалось во время на­шествия костобоков.

Подобно большинству прокураторских провинций Эпир не имел ни легионов, ни других каких-либо значительных военных сил. В период ранней империи он в них особенно и не нуждал-

¹ Иначе верховные жрецы Августов в Македонии назывались македоннархами.

333

ся: сухопутные границы Эпира нигде не соприкасались с вар­варскими территориями, а Средиземное море, во всяком слу­чае в центральной его части, было полностью замирено.

Эпир еще в гораздо меньшей степени, чем Ахайя, был за­тронут теми ожесточенными столкновениями между Римской империей и окружающим ее племенным миром, которые раз­вернулись в 60—70-х годах II в. н. э. и известны под именем Маркоманских войн. Горные хребты защищали Эпир от внеш­них вторжений.

В частности, Эпир, повидимому, совсем не был захвачен нашествием костобоков, двигавшихся через Македонию, Фесса­лию и Фермопилы. Путь костобоков совершенно закономерно прошел мимо Эпира. Перейдя Истр в нижнем течении, где перевод V Македонского легиона в Дакию ослабил римскую оборону, костобоки естественным образом попали в Нижнюю Месию, а затем во Фракию и Македонию.

Из Македонии костобокам, стремившимся все время далее на юг, к новым объектам грабежа, было очень просто перейти в Фессалию, куда их вела легко доступная Темпейская доли­на. От Эпира, напротив, их отделял лесистый и труднопро­ходимый Пинд, который и помешал им захватить своим на­бегом западную часть Северной Греции.

После того как костобоки миновали Фермопилы, основная часть Эпира осталась у них позади. В Средней Греции войско костобоков, как это видно из рассказа Павсания, действовало в виде небольших отрядов, оперировавших самостоятельно. В принципе некоторые из этих отрядов могли, конечно, про­никнуть в южную часть провинции Эпира, в северо-западную Этолию и Акарнанию, но помимо того, что об этом нет ни­каких определенных известий, само по себе это мало вероят­но; не говоря уже о естественных препятствиях (гористая местность, бездорожье), скудные и опустошенные области, рас­положенные к западу от Фокиды, не могли привлечь к себе особенного внимания костобоков. Когда же против них была двинута vexillatio под командованием Луция Юлия Вегилия Грата Юлиана, они могли уже думать лишь о благополучном отступлении по хорошо известному пути за пределы империи.

Что касается Македонии, то и она, несмотря на свое важ­ное стратегическое значение в качестве тыла пограничных об­ластей, была, подобно другим сенатским провинциям, лишена значительных военных сил. Некогда Македонское царство, а затем римская провинция Македония представляли собой ос­новной барьер, преграждавший варварским племенам севе­ра доступ к полисам Эллады. Наместникам Македонии в период республики постоянно приходилось оборонять свою провинцию от напиравших на нее с севера и с востока варвар-

334

ских племен. Нередко нерадивые наместники, занятые только собственным обогащением, бывали неспособны защитить про­винцию от их набегов. Именно в этом смысле следует понимать слова Цицерона в речи против Писона, когда он говорит, что Писоном «Македония подарена варварам» '. Македония, обес­печивавшая к тому же римские коммуникации на Балканском полуострове, имела для Рима чрезвычайно важное стратегиче­ское значение.

Значение это Македония сохранила и в первые десяти­летия империи, при Августе, когда она еще продолжала играть роль пограничной провинции, и при Тиберии, когда она была все время слита с Месией. Самый перевод Македонии при Тиберии в число императорских провинций и соединение ее с Месией были вызваны не только финансовыми причина­ми, о которых говорилось выше, но и стратегическими. Они были связаны с общим положением в империи и изменениями в провинциальной политике римского правительства. Начало правления Тиберия ознаменовалось восстаниями легионов, из которых особенное значение имело восстание ближайших к Ахайе паннонских легионов. Установленная только при Авгу­сте граница по Дунаю была еще недостаточно укреплена, про­винция Месия была создана, повидимому, только при Тиберии, а к югу от нее и к востоку от Македонии была расположена полунезависимая Фракия, на которую римское правительство тоже не могло полностью положиться: и действительно, в 19 г. здесь начинаются династические распри, а вслед затем, в 20-х годах, происходит восстание фракийцев, вызванное на­борами их во вспомогательные войска. Все это происходило на фоне весьма многочисленных в правление Тиберия восста­ний в других провинциях. Сложная военная обстановка в восточной части Балканского полуострова, где римское прави­тельство располагало в то время всего двумя легионами, тре­бовала соединения Месии и Македонии (Ахайя в данном случае не имела особенного значения) в руках одного наместни­ка, а таким лицом мог быть лишь императорский легат. В рас­поряжении его находились значительные военные силы; факти­чески месийские легионы продолжали считаться в это время македонскими.

Воспоминание о том времени, когда в Македонии стояли легионы, сохранилось в названиях некоторых легионов: поми­мо хорошо известного V Македонского легиона существовал еще IX Македонский легион, исчезнувший сравнительно рано².

¹ Cic, Orr., XXXVII, 40.

² C1L, III, 1, 551 (ср. 2, стр. 985, к № 551)=IG, II — III², 3, 1, 4126:
«L[uciof Aquillio C[aii] f[ilio] Pom[ptina] Floro Turciano Gallo... tribuno
mil[itum] leg[ionis] VIIH Macedonic[ae], quaestor[i] Imp[eratoris] Caesaris

335

При Клавдии Македония и Месия были снова разделены. Это событие нельзя рассматривать в отрыве от общей провин­циальной политики императора Клавдия. Положение к этому времени существенно изменилось: нижнедунайская граница была укреплена, римское влияние во Фракии значительно укре­пилось; это дало Клавдию возможность вернуть в 44 г. Ма­кедонию сенату, а в 46 г. Фракия была превращена в провин­цию. После отделения Македонии от Месии легионы остались в пределах Месии, и с этих пор Македония осталась без легионов.

При Антонинах в Македонии уже не было крупных воен­ных сил, и это сильно ограничивало сферу деятельности ее наместников. В обычное время дунайская граница была хоро­шо укреплена, и Македония, достаточно прикрытая северными провинциями от всякого иноземного вторжения, не нуждалась в легионах. К тому же сама она благодаря наличию колоний ветеранов представляла собой крепкий тыл для пограничных областей Балканского полуострова. Положение изменилось, однако, в разгар большой Германской и Сарматской войны при императоре Марке, когда Македония внезапно оказалась перед лицом варварского нашествия: пришлось прибегнуть к привлечению военных сил со стороны. Борьбу с костобока-ми на территории Македонии после вытеснения их из Ахайи вела специально присланная для этого vexillatio под командо­ванием Луция Юлия Вегилия Грата Юлиана '.

Однако, несмотря на то, что Македония перестала служить местом пребывания значительных военных сил, эта провин­ция, богатая римскими колониями, продолжала пополнять легионы. Легионарии, происходящие из Македонии, встречают­ся преимущественно в восточных легионах, например в легио­не II Адъютрика ², стоявшем на берегах Дуная, или во II Траяновом легионе, составлявшем гарнизон Египта³. При этом

Augfusti]... proco[n]s[uli] Achaiae», «Л[уцию] Аквиллию, К[ая] с[ыну, из] Пом[птинской трибы], Флору Туркиану Галлу,... трибуну воин[ов] лег[иона] IX Македонского], квестор[у] Имп[ератора] Кесаря Авг[уста],... проко[н]с[улу] Ахайи»; «A[ody.iov] 'AxoAXio'v Dnopov Toupxiocvov FaXXov avS-o7taTov siivoia; evexsv ri\c, 7rp6; ttv noiiv», «Л[укия] Акиллия Флора Туркиана Галла, проконсула, за благоволение к полису» (см. стр. 137, прим. 3). Эта надпись относится к самому началу империи, поскольку упомянутый в н£Й Луций Аквиллий Флор Туркиан Галл, военный трибун IX Македонского легиона, был позднее квестором императора Августа, т. е., очевидно, основателя империи.

¹ NS, 1887, стр. 537=С1Ц VI, 4, 2, 31856=ILS, I, 1327 (см. стр.
253—254).

² CIL, III, 1, 3528; 3530; suppl., 3, 10500; см. ниже; последняя над­
пись — из Нижней Паннонии.

³ CIL, III, suppl., 1, 6592: «Aurel[ius] Alexandras quandam [!] signi-
fer leg[ionis] II Traianae for[tis] Ger[manicae]... natione Macedonia]»,

336

местом рекрутирования легионов' служил не только более за­селенный юг с его довольно многочисленными городами, но и отдаленный деревенский север ². Таким образом, и в отноше­нии людских резервов Македония представляла собой тыл пограничных провинций.

В связи с немалым стратегическим значением Македонии, а также в связи с транзитной торговлей для этой провинции было гораздо более важно, чем для Ахайи, поддержание сети сухопутных путей сообщения ³. Необходимые для этого строи­тельные и земляные работы непосредственно или через по­средство денежных взносов падали обычно на плечи местного населения. В надписи из Гераклеи в Линкестиде (одна из об­ластей Македонии) сохранился отрывок указа о привлечении населения к прокладке дорог: «[эт]и пусть отправляют ли­тургию; а владельцы [земель] пусть будут повинны литургиям, только падающим на [их владение; а] каким [спос] обом долж­ны прокладываться дороги, я разъяснил в общем распоряже­нии; [прик] азываю, чтобы и антаны ⁴ вместе с вами участвова­ли в издержках, внося треть: взнос же пусть будет сделан теми антанами, которые проживают в Македонии»⁵. В какой

«Аврел[ий] Александр, некогда знаменосец лег[иона] II Траянова силь­ного Гер[манского]... македонского] племени».

¹ CIL, III, 1, 3528: «T[e]ssaloni[c]a mil[es] legjionis] II Adi[utricis]»;;
supp]., 3, 10500: «Thessa[lonica] vet[eranus] leg[ionis] II Ad[iutricis]».

² CIL, III, 1, 3530: Пелагония («Pelafgonia] opt[io] leg[ionis] II
Adi[utricis]»).

³ Ср. А. Б. Р а н о в и ч, ВП, 227.

⁴ Название племени.

⁵ P. Perdrizet, Macedoine, BCH, XXI, 1897,стр. 161—164 (текст
исправлен по J. А. О. Lars., ESAR, IV, 458): «[oot]oi Xi

oi 8e x£XT7)[xevoi fjiovov той? ттц [xTy,asi i]Ki$<xXkoyi,£; U7i£u&uvoi ECTToaav* Tiva [8s ЬгХ Tp]c7rov CT&pvucj-9m та? oSouc;, xoivcoi-8ьатау[хат1 Ё8т-Х<оста" [)сг]Хеио> xai 'Avtocvooi; (juvtsXs^v ujx£~Sv ej? та avaXiofxccTa,, то TpiTov auvsiccpepovrai;* y\ 8e auvsiatpopd ysvia&oj сто тшу ev MaxeSovia ovtwv 'AvTavuv»; см. J. К e i 1, САН, XI, 569; J. A. O. Lars., ESAR, IV, 458—459. Надпись эта, вызвавшая значительный интерес у современных-исследователей, действительно является весьма ценным документом. Гераклея, из которой дошла эта надпись, была самым значительным городом Линкестиды — области, расположенной на северо-западе корен­ной Македонии. Проведение дорог в этой гористой и лесистой мест­ности было делом трудным и вместе с тем необходимым. Через Линкестиду, между прочим, проходила via Egnatia, о которой, возможно, и идет речь в рассматриваемой надписи. Надпись представляет собой от­рывок из какого-то распоряжения частного характера, поскольку в ней самой имеется ссылка на более общий указ. Вероятно, оба эти распоря­жения исходят от наместника Македонии. Судя по всему, дорожная по­винность падала и на земельные владения, по которым проходила дорога,. и на окрестных жителей. На это указывает то, что о' xexiirjizsvot, под которыми подразумеваются лица, не принадлежащие к местному населению, но приобретшие землю в Линкестиде, обязаны только имущественными, литургиями; очевидно, по отношению к местным жителям дорожная повин­ность падала и на их личность и на их имущество.

22 О. В. Кудрявцев

337

мере проведение дорог было делом государственной важности, показывает хотя бы то, что автор обоих распоряжений (частно­го, из которого здесь приведен отрывок, и общего, на которое в нем имеется ссылка),— возможно, наместник Македонии,— считал нужным вникать в технические вопросы, касающие­ся строительства дорог. Он указывает, что разъяснил в общем распоряжении, каким именно способом следует мостить дороги.

Из отдельных дорог Македонии особенное значение, как военное, так и торговое, имела Эгнатиева дорога, перерезав­шая насквозь всю провинцию от Аполлонии и Диррахия на адриатическом побережье до Фессалоники на эгейском и ухо­дившая затем вглубь Фракии до Боспора. Она была построена еще в период республики и служила в то время основной арте­рией, по которой двигались на Восток римские войска. Впрочем, в период империи она в этом отношении отчасти утратила свое значение, так как в тех случаях, когда оказывалась необходи­мость перебросить в Азию лишние войска, они посылались теперь уже главным образом не из Италии, а из северных лагерей и двигались проходившими значительно севернее путя­ми, через Месию и Фракию. Что касается торгового значения Эгнатиевой дороги, то она сохранила его полностью и в лериод империи. Важнейшим центром транзитной торговли была Фессалоника, находившаяся в том месте, где трансбал­канский торговый путь впервые приближался к Эгейскому морю.

Образование новых пограничных провинций к северу от Македонии отгородило страну от племен, живших за предела­ми империи, и на протяжении долгого времени Македо­ния пользовалась внешним покоем. Система легионов, рас­квартированных по берегам Дуная, предохраняла внутрен­ние области Балканского полуострова от варварских наше­ствий.

Однако в самый разгар напряженной борьбы с племена­ми Средней и Восточной Европы во время Германской и Сарматской войны 166—175 гг. и Македонии пришлось испытать на себе тяжесть иноземного нашествия. В начале 70-х годов II в. на ее территорию проникают отряды костобоков.

Двигаясь с берегов Дуная, костобоки прошли через Месию, Фракию и Македонию и вторглись в Ахайю. Поскольку косто­боки перешли Дунай в пределах Нижней Месии, а затем дви­гались через Фракию, они должны были войти в Македонию с востока и, направившись далее к Фессалии и Фермопилам, пройти через более населенные и цивилизованные части про­винции, предав их разграблению.

338

Из Ахайи костобоки, дошедшие до Элевсина и подверг­шие разграблению Среднюю Грецию, были оттеснены vexillatio под командованием Луция Юлия Вегилия Грата Юлиана '. Военные действия Юлиана против костобоков на­чались на территории Ахайи (см. стр. 266, прим. 2) и продол­жались в Македонии, как об этом прямо свидетельствует над­пись Юлиана², но костобоки были оттеснены и отсюда, а затем и совсем покинули пределы империи. Нашествие костобоков не могло не привести в еще более тяжелое положение города Македонии, состояние которых и ранее было не блестящим.

1 NS, 1887, стр. 537=CIL, VI, 4, 2, 31856=ILS, I, 1327 (см. выше).

² См. выше. А. Премерштейн («КПо», XII, 159—160) связывает
с военными действиями против костобоков надпись, которая упоминает
«[eroxpxov £]v Шьтз [IX]yj<; [в издании -rijc;] a' Qpiy.&v ^cHpaxXsiavr]i;», «[на­
чальника] в Пеонии [ил]ы I фракийцев Геракловой» (ILS, II, 2, 8868 =
= IGRR, III, 1420), считая эту надпись свидетельством того, что борьба
с костобоками происходила, между прочим, на территории северомаке­
донской Пайонии (Ilcuovia). Однако более вероятно мнение Г. Д е с с а у
(ILS, II, 2, 8868, прим. 1), полагающего, что в этой надписи подразуме­
вается Паннония, которая в греческих источниках также обычно име­
нуется naiovia. 22*