Я немного отошел от желтой ленты и спустился по ступенькам, где все еще сидели некоторые из сотрудников Бюро.
– Явился все‑таки, – с надеждой сказал я.
– Я мимо проходил, – ответил Райан, сидя на бетонных ступеньках, – не смог удержаться, когда увидел такую толпу.
– Может хоть ты Штайблиха сегодня видел?
– Я? Нет… тебе разве Дэвид не сказал, что вызванивал его все утро?
– Он об этом так громко сказал?
– Скорее он и меня тоже заставлял вызванивать его… мотивируя это тем, что мы из одного гадюшника. Надо было не приближаться к этому месту…
– Вот оно что… а ты откуда номер Штайблиха знаешь?
– Дэвид дал…
– Гм… ну да, – я тоже присел на бетон двумя ступеньками выше Райана. – Как ощущения, чувствуешь, что не хватает одной детали на руке?
– Я вообще все три пальца не чувствую. Врачи говорят, что ощущения только через неделю начнут возвращаться, – он поднял свою плотно забинтованную левую руку, посмотрел на нее и ухмыльнулся так, будто до этой травмы ему не было никакого дела.
– Каково это, – после небольшой паузы заговорил он, – когда так… убивают кого‑то, кого ты знал? Хотя это и убийством сложно назвать… это… не знаю.
– Хреново это, – ответил я, – как кусок от тебя отрезали… живьем. Хорошая женщина была… обещала мне сегодня какой‑то чай принести для успокоения нервов.
– Очевидно, она его все равно бы не принесла.
– Почему?
– Ну во время смены она вроде домой не отлучается? Значит, уже ночью должна была принести этот чай. Или на ее трупе есть чай?
– Вроде нет…
– В ее кабинке на посту чая тоже нет, я сам заглядывал туда… вывод?
– Не было никакого чая… черт, я еле соображаю, – я устало взялся руками за голову и помассировал немного глаза.
|
|
– Я заметил. Выпей кофе. Все равно еще криминалистов нет.
– Можешь сбегать купить мне.
– Мне бы кто… сбегал, – Райан устало зевнул.
– Не спал?
– Всю ночь в больнице с Кейти просидел, да и без этого спать как‑то не получается…
– С кем просидел?
– Кейти, – отчетливо повторил Райан, – так зовут ту девушку, которую из‑за меня подстрелили.
– Точно… как она?
– Без сознания все еще, потеряла много крови, пуля наделала шороху у нее внутри, но врачи говорят, что не самый худший случай, должна выкарабкаться.
– Понятно…
– Слушай… ты говорил, что у тебя там какое‑то дело для меня…
– О… так ты все‑таки заинтересован в этом.
– Есть или нет?
– Есть.
– Ну и кого надо убить?
– Пока никого. Подожди немного, сначала мне нужен Штайблих… и Дэвид. Я позже скажу.
– Отлично, я с радостью просижу тут хоть весь день и буду ждать пока ты надумаешь, – саркастически ответил Райан.
– Не хочешь ждать – ты знаешь, куда тебе дорога.
Райан фыркнул в ответ и мы молча просидели пару минут, не издавая ни звука и борясь со сном, пока знакомый неправильный и холодный голос не окликнул меня сзади.
– Агент Стиллер, – услышал я неприятный тон у себя за спиной.
Я удивленно обернулся и тут же поднялся на ноги. Двумя ступеньками выше, передо мной во весь рост стоял Дитер Штайблих, закутанный в светлый бежевый дождевой плащ и держал в руке черный чемодан.
– Господин Штайблих, – сказал я, пытаясь скрыть удивление от его неожиданного появления, – вы быстро добрались.
– Я был неподалеку. Как только мне позвонил ваш сотрудник, я направился к вам, – ответил он в своей типичной спокойной манере, произнося каждое второе слово повышенным тоном.
|
|
– Но мои люди пытались дозвониться вам все утро, – я уже начал понемногу привыкать к необычному голосу Штайблиха.
– Прошу прощения, агент Стиллер, но я был занят и не мог отвечать на звонки.
– Заняты в шесть часов утра?
– Да, у меня свой график, предпочитаю работать рано утром.
– Ладно… я так понимаю, вы уже видели… причину, по которой вас вызвали?
– Причину не видел, но осведомлен о произошедшем.
– Вы же прошли мимо тела, – я указал рукой в сторону трупа.
– Так и есть, я прошел мимо. Нет смысла приближаться к желтой ленте, если вы того не потребуете. Что от меня требуется?
Смотреть на то, как говорит Штайблих, было отдельным удовольствием. Он умудрялся шевелить только губами, не совершая ни единого движения своим телом. Руки он держал по швам, ноги его были плотно сомкнуты, а голова была направлена строго на собеседника. Его тело будто застывало во времени. Даже его редеющие седые волосы никак не реагировали на ветер, потому что были плотно зализаны на бок.
– Ну хорошо, пройдемте к месту преступления, – сказал я и мы поднялись по ступенькам, подходя вплотную к желтой ленте. – Что можете сказать об этом? – я кивнул на тело Люси.
– Без всякого сомнения, это шестая жертва серийного убийцы, которого вы ищете … но вы это и так знаете, – произнес он без единой эмоции в голосе или на лице. – Тело следует осмотреть с более близкого расстояния, но и сейчас я вижу явные признаки совершенствования почерка убийцы. Сама структура расположения продуктов с каждым новым убийством совершенствуется. Обратите внимание на то, какие ровные изгибы у красного вещества, – очевидно, он имел в виду обычный кетчуп, – крайне бережная работа. То же самое относится и к расположению овощей в районе живота, обратите внимание на ровность линий.
|
|
– От убийства к убийству он совершенствует свои навыки, будто стремится… к совершенству, – краем глаза я заметил, как Райан поднялся со ступенек и немного приблизился к нам.
– Почерк, без сомнения, становится более утонченным, – подытожил Штайблих.
– Мне нужно чтобы вы досконально осмотрели тело и провели тщательную экспертизу у нас в морге. Как можно скорее.
– Сделаю, – кивнул он.
– И я хочу, чтобы вы сделали это совместно с нашим судмедэкспертом, Джулианом Гриффитсом, – я кивнул в сторону главного входа, откуда выходили сам Гриффитс и мой аналитик Джоан Иванек вместе с двумя криминалистами.
Штайблих посмотрел на неспешно приближающуюся команду криминалистов и судмедэксперта, затем повернулся в мою сторону и на секунду мне показалось, будто я разглядел у него на лице некую эмоцию. То ли это было недоумение, то ли удивление или еще может что‑то, но он быстро вернулся к своему обычному каменному выражению лица, прежде чем я успел что‑либо прочитать на нем.
– Мне не нужна помощь, агент Стиллер, – спокойно ответил он.
– Возможно, но я хочу, чтобы вы проделали эту работу совместно с моими людьми. Если вы не заметили, то эта изувеченная женщина является сотрудницей нашего Бюро. Это означает, что ситуация крайне серьезная.
– Именно поэтому будет лучше, если я все сделаю сам. Тогда риск ошибки будет наименьшим.
– Я не сомневаюсь в ваших способностях, господин Штайблих, но ситуация того требует. Для вас проблема работать с моими людьми? – в этот момент Гриффитс и Джоан со своими коллегами уже приблизились к нам достаточно близко, чтобы слышать наш разговор.
– Нет, – Штайблих посмотрел на прибывших сотрудников нашего Бюро, – это не будет проблемой, я сделаю, как вы просите.
– Вот и отлично. Дамы и господа, – обратился я более официальным тоном к прибывшим, – некоторые из вас, возможно, уже знакомы с Дитером Штайблихом. Он будет вам помогать. Окажите ему полное содействие.
Невысокий полноватый мужчина в возрасте с густой седой бородой и идеально лысым черепом заинтересованно посмотрел на Штайблиха и кивнул ему.
– Я Джулиан Гриффитс, рад знакомству с вами, – поприветствовал он Штайблиха.
– Взаимно, – кивнул Штайблих в ответ.
– Ну а моего аналитика Джоан Иванек вы должно быть уже знаете, – сказал я, обращаясь к Штайблиху, – вы видели ее вчера на брифинге.
– Так и есть, – подтвердил Штайблих и почтенно кивнул Джоан.
– Замечательно, – я окинул всех присутствующих взглядом, – мне нужно все, что вы только сможете обнаружить на этом теле и вокруг него. Джоан, в первую очередь вы с криминалистами осмотрите каждый миллиметр места преступления. Если придется, то перекопайте тут всю землю и спилите это дерево. Найдите хоть что‑нибудь, что нам поможет в расследовании и сразу же докладывайте мне.
– Я все поняла, сэр, – ответила Джоан, – мы будем предельно внимательны.
– Замечательно. Штайблих, Гриффитс, как только криминалисты закончат осмотр места преступления, сразу принимайтесь за тело. Вы лучше меня знаете, насколько тщательный осмотр следует провести. Но самое главное, мне нужно содержание желудка, – я бросил быстрый взгляд на изувеченный живот Люси и добавил, – если в таких условиях это будет возможно. Господин Штайблих обнаружил у Новика целый клок волос, кто знает что будет… у Люсинды. И еще, Гриффитс, вы же уже осматривали тело и нашли во рту чужой волос. Вы установили кому он принадлежит?
– Да, сэр, он принадлежит Нейтану Новику.
– Новику, – задумчиво повторил я, – ну что ж, все логично, все жертвы связаны. Хорошо, принимайтесь за работу и сразу же сообщайте мне о любых своих находках. Господин Штайблих можно вас на минуту?
Мы отошли немного в сторону, пока криминалисты начали распаковывать свои инструменты и готовились к работе. Жестом я подозвал Райана, который все это время наблюдал за происходящим с небольшого расстояния. Он удивился, но подошел к нам.
– Думаю, вы знаете агента Фокса? – обратился я к Штайблиху.
– Не лично. Я знаю о некоторых ваших делах в Лос‑Анджелесе, – ответил Штайблих, смотря на Райана.
– А я что‑то о вас совсем ничего не слышал в Лос‑Анджелесе, – скептически ответил Райан.
– Моя профессия не приносит мне столько известности, сколько вам приносит ваша, агент Фокс, – спокойно ответил Штайблих.
– Господин Штайблих, вы наверняка осведомлены о том, что произошло вчера в музее имени Соломона Гугенхайма? – спросил я.
– Осведомлен.
– Скажите, вы знаете Виктора Хауэра? Может, вы работали с ним в Лос‑Анджелесе?
– Да, я знаю его, – уверенно ответил Штайблих, – благодаря ему у меня в Лос‑Анджелесе всегда была работа.
– В смысле всегда была работа? – не понял я.
– Он поставлял мне больше всего трупов, агент Стиллер.
– Трупов?
– Да, – подтвердил Штайблих, – многие его операции заканчивались фатально для тех, за кем он охотился, и мне часто приходилось заниматься осмотром тел этих людей.
– Вас не удивляло такое количество убийств в его работе? – удивился Райан.
– Нет, агент Фокс. Он делает свою работу, я делаю свою. Не мое дело, как тот или иной сотрудник ФБР выполняет свои обязанности.
– То есть вы считаете нормальным, – недоумевал я, – когда в Бюро работает агент, оставляющий за собой гору трупов, в то время как многие из этих дел можно было бы разрешить мирный путем?
– Агент Стиллер, я прекрасно понимаю ваше беспокойство по поводу личности агента Хауэра. После событий, которые вам и агенту Фоксу вчера довелось пережить, вполне нормально так относиться к агенту Хауэру, но я беспристрастно говорю вам то, что знаю о нем. Агент Хауэр работал в контртеррористическом отделе и ввиду специфики дел, с которыми работает этот отдел, агенту Хауэру приходилось убивать людей. Мне часто доводилось досконально исследовать тела убитых агентом Хауэром с целью обнаружения дополнительных улик, и потому я по его просьбе изучал биографию каждой попадающей ко мне личности, чтобы досконально знать, что именно мне следует искать. И я могу вас заверить, что на моем столе не побывало ни одного человека, не заслуживавшего смерти.
– Не заслуживавшего смерти? – повторил я.
– Именно так.
– Вы считаете, что все те люди, убитые Виктором Хауэром, получили по заслугам?
– Многие люди заслуживают смерти, агент Стиллер. Если вы не согласны в этом со мной – это ваше дело.
– Она тоже заслуживала смерти? – я кивнул в сторону желтой ленты.
– На этот вопрос я не смогу вам дать ответ. Я не был знаком с мисс Вергарес и потому не могу знать, заслуживала ли оно того, что с ней произошло, – хладнокровно отвечал Штайблих.
– А предыдущие жертвы? Они заслуживали? – не отступал я.
– Возможно, кто‑то заслуживал. К сожалению, у меня не было возможности ознакомиться с биографией всех жертв серийного убийцы. Я был знаком лишь с их физической оболочкой.
– И что вы можете сказать конкретно о Хауэре? – встрял Райан. – Как о человеке? В отличие от нас вы хотя бы были знакомы с ним. Вы должны были слышать, что о нем говорят. О том, что он не чист на руку.
– Я слышал о нем не больше вашего, агент Фокс. Я не придаю никакого значения слухам. Они ничем не подтверждены и распускаются людьми, не вызывающими доверия. Я могу говорить только о том, что знаю сам. И я знаю, что Виктор Хауэр был честным агентом, который хорошо исполнял свои обязанности. Исполнял их гораздо лучше большинства сотрудников отдела, в котором он работал.
– А что скажете о том, что он натворил вчера? Это тоже хорошее исполнение обязанностей? – спросил я.
– Как и все, я мог ошибаться в нем. Агент Стиллер, вы забываетесь, я не детектив, я судмедэксперт. Я изучаю физическую оболочку людей, а не лезу в их разум и прошлое … если только того не потребует дело.
– Понятно. Но о пребывании Виктора Хауэра в Нью‑Йорке вы, как и мы не знали?
– Не знал.
– А сами вы давно уже в Нью‑Йорке? – решил спросить я напоследок. – Заместитель директора говорил, что изначально вы оказались тут не из‑за дела серийного убийцы.
– Все верно. Я нахожусь в Нью‑Йорке уже шесть дней. Я приехал сюда, чтобы посетить конференцию для судмедэкспертов в Центре нейропсихологии и судебных поведенческих наук, но как только я узнал о новых убийствах, то сразу же позвонил вашему заместителю директора и предложил свою помощь.
– Хорошо, что вы так вовремя здесь оказались, – я с трудом выдавил из себя едва заметную благодарную улыбку. – Спасибо за вашу помощь, больше не буду отнимать ваше время, господин Штайблих.
Дитер Штайблих кивнул нам с Райаном и направился к месту преступления.
– Ты хоть какие‑то эмоции с его стороны заметил? – спросил я Райана.
– Ни одной.
– Райан, ты точно Штайблиха не знаешь? Как можно работать с человеком в одном здании и ни разу его не увидеть?
– Я же сказал, что не знаю, – возмутился он, – первый раз вижу… точнее уже второй. У нас много судмедэкспертов, я не могу знать всех в лицо!
– Ладно, зайди ко мне в кабинет через двадцать минут.
– Это обязательно?
– А на кой черт ты тогда вообще сюда с утра приперся?! – злостно ответил я, разводя руками и направился в здание Бюро.
Глава 2
Открыв дверь своего кабинета электронным ключом, я зашел внутрь, заблокировал замок и со всей силой ударил ногой по двери, а затем еще и приложился к ней лбом, но уже с меньшей силой. Меня одновременно охватывали гнев, отчаяние и чувство безысходности. Я до сих пор не мог поверить в произошедшее. Я не понимал, что вообще должен был чувствовать в подобной ситуации. Случившееся – беспрецедентно. Серийный убийца изуродовал пять человек и одного каким‑то чудом убедил покончить жизнь самоубийством. Одной из жертв серийника стал специальный агент ФБР Стивен Горэм, что само по себе уже невероятно. Но то, что произошло сегодня – окончательно устроило бардак в моей голове и наделило меня чувством бесполезности.
Если Горэма каким‑то образом убийце удалось заманить в Нью‑Йорк в безлюдное место и убить, то Люсинда стала жертвой прямо у входа одного из самых защищенных зданий страны. Тут же повсюду натыканы камеры наблюдения, периодически полиция патрулирует местность, есть охрана внутри здания и снаружи… Эту охрану снаружи убийца и устранил. Конечно, основная безопасность сосредоточена внутри здания, а Люси была больше наблюдателем с внешней стороны, но все же она была обучена кое‑чему.
Кем бы ни был убийца, он либо должен был изначально все знать о будущем месте убийства, либо выкроил время в своем плотном графике, чтобы неплохо изучить его. Ублюдок выбрал идеальное время, когда не было не то что полиции, даже обычных прохожих в это время здесь не бывает. Все спят по ночам. Убийца точно знал расположение камер видеонаблюдения и выбрал идеальное место для преступления – он совершил свое зверство в полностью невидимой зоне. Очень хотелось надеяться, что камеры засняли хоть что‑то, но мои надежды на это таяли с каждой секундой.
Нужно было успокоиться, собраться с мыслями. Я не мог трезво мыслить, в голове одна за другой всплывали безумные идеи, которые в реальности лучше было не осуществлять. Словно пациент психбольницы, я стал нервно ходить по кабинету из угла в угол, покачивая головой. Около минуты я прошатался в этом замкнутом пространстве, пока не сбился с пути и не уткнулся носом в свою стену для размышлений. Бегло просмотрев несметное количество различных пометок, копий документов и фотографий я понял, что на стене не хватает места. Не хватает места для фотографии новой жертвы. Мне предстояло как‑то переформировать все находящееся на стене, чтобы добавить фотографию Люсинды Вергарес.
От мысли, что теперь на моей стене среди всех изувеченных жертв будет висеть фотография хорошо знакомого мне человека, мне стало совсем не по себе. Я медленно отошел к столу, стянул с себя пиджак, бросил его прямо на стол и рухнул в кресло. Борясь с усталостью, я все же сдался на мгновение и, закрыв глаза, почти уснул, когда кто‑то начал дергать ручку двери. Осознав, что дверь заперта, мой раздражитель начал яростно тарабанить в нее. Я выругался, но нашел в себе силы подняться и открыть дверь.
– Тебя стучать не учили, прежде чем заходить?! – я презрительно посмотрел на занимавшего весь дверной проход Дэвида, который держал в руках бежевую папку и как всегда недовольно смотрел на меня.
– А я что делал?! – он прошел следом за мной в кабинет и уселся в кресло.
– Ты сначала подергал за ручку и только потом догадался постучать, – я тоже уселся в свое кресло.
– Не нуди, Стиллер. На, погляди, – он кинул мне на стол папку с какими‑то бумагами.
– Что это? – я вяло потянулся к папке.
– Отчет по баллистике. Проверили пистолеты Фокса и Хауэра.
Я неохотно полистал отчет и не обнаружил там ничего необычного.
– Из пистолета Райана не было произведено ни единого выстрела, – задумчиво сказал я, – стрелял только Хауэр.
– Да, твой дружок чист, радуйся.
– Он мне не дружок, – я закрыл папку и кинул обратно на стол.
– Тогда какого черта он тут до сих пор ошивается? Давно бы уже отослал его обратно в ту дыру, из которой он вылез.
– Там на улице, – я указал рукой на дверь, – лежит разукрашенный труп Люси с кишками на земле, а тебя беспокоит, почему он тут топчется?!
– Да, черт воз…
На полуслове Дэвида оборвал очередной посетитель, так же с детства не наученный стучать в дверь. Моя дверь вновь распахнулась и за ней показался силуэт Райана.
– И тебя не учили стучать?! – переключился я на Райана, отчаянно вскидывая руки вверх.
Не обращая внимания на мое возражение, он по‑хозяйски зашел в мой кабинет и сел в кресло рядом с Дэвидом, закинув ногу на ногу.
– Ладно, – саркастически отозвался я, – проходи, чувствуй себя как дома.
– Что мне нужно сделать? – нетерпеливо спросил Райан.
Я посмотрел на него и немного поизучал его все еще разрисованное синяками и медицинскими пластырями лицо, затем перевел взгляд на Дэвида и поймал на себе его недоумевающий взгляд.
– Мне нужно, чтобы ты проследил за Штайблихом, – сказал я, обращаясь к Райану.
– Что?! – непонимающе воскликнул Райан.
– За Штайблихом?! – спросил следом Дэвид. – На кой черт?
– Я ему не доверяю… он… с ним что‑то не так.
– Что за бред? Он судмедэксперт, Нейтан! – выпалил Райан. – Они же… да с ними со всеми что‑то не так!
– Заткнись, Фокс! – рявкнул Дэвид. – Стиллер, погоди, зачем тебе это? Ты его в чем‑то подозреваешь?
– Может быть. У меня нет никаких доказательств, но я чувствую… я чувствую, что его нужно проверить. Проверить так, как мы не сможем сделать в открытую… официально он чист.
– И я должен заниматься этим?! – возмутился Райан, показывая на себя пальцем дееспособной руки. – Просто потому что он тебе не понравился?
– Слушай, Стиллер, – серьезным тоном подхватил Дэвид, – он мне тоже совсем не нравится, но просто так разбрасываться обвинениями… Противно признавать, но Фокс прав. То, что этот фриц странный – еще не значит, что он жирорез!
– Замолчите на секунду оба и подумайте каждый своей башкой! – я начал постепенно выходить из себя. – Наш убийца – профессионал, досконально знакомый с криминалистикой и не оставляющий после себя никаких улик! Вообще никаких! Это не может быть какой‑то придурок с улицы или обиженный на жизнь клерк! Это должен быть кто‑то из наших! Он же когда Люси сегодня ночью резал, досконально знал, когда и где это сделать! Дэвид, ты же слышал Джейкоба сегодня с утра, убийца с хирургической точностью выбрал место, где его не засекут камеры! Как это мог сделать человек, не знакомый с расположением камер?! Человек, который тут впервые?!
– Нейтан, угол обзора камер можно и с улицы определить, – возразил Райан, – не обязательно для этого пробираться внутрь здания.
– Ну попробуй определи так угол обзора снаружи. Но даже если так, то что с остальным? Вы что не видите, что отсутствие улик и есть наша главная улика?! Это кто‑то, кто идеально знает свое дело и успел уже тут все разведать. Вы знаете, что Штайблих в Нью‑Йорке уже как шесть дней? То есть во время убийств в Лос‑Анджелесе он сам лично занимался экспертизой Лэндсбери и Ричардсона, а потом внезапно решил посетить конференцию для судмедэкспертов в Нью‑Йорке… как раз перед убийством Горэма и Седжвик! А то, что Горэм был сотрудником ФБР в Лос‑Анджелесе – я вообще молчу!
– Ну предположим, это все выглядит подозрительно, – сказал Дэвид, – ну а куда тогда деть эту гориллу, что вас вчера отделала? Хочешь сказать, он от скучной жизни вам морды понабивал?
– Ты про Хауэра? – я поднялся с кресла, облокотился руками о стол и посмотрел Дэвиду в глаза. – Ты что, правда считаешь, что это он изуродовал всех пятерых и из сострадания к болезни Новика, не стал его резать, а всего лишь убедил спрыгнуть с крыши?
– Ну а чт… – начал Дэвид.
– Я вчера видел его собственными глазами! Райан его видел, – я ткнул пальцем на Райана. – Хауэр – зверь, он машина для убийства! Все, что он может – это только крушить! Я готов поверить, что это он уродовал всех жертв, но так бережно раскладывать потом всю эту жратву, да еще и кого‑то убедить покончить с собой… он… он просто не способен на это!
– Зато он тоже прибыл в Нью‑Йорк как раз перед убийством Горэма, – насмешливо сказал Райан, – чем не кандидат, если тебя послушать.
– Вот именно, они оба оказались здесь как раз перед убийствами, Штайблих и Хауэр! – я вышел из‑за стола и подошел к своей стене с заметками, где уставился на фотографии жертв.
– То есть теперь они у тебя вместе работают? – недоверчиво отозвался Дэвид.
– А у тебя есть другое объяснение происходящему?!
– Нейтан, это чушь! – возразил Райан.
– Они прибыли в Лос‑Анджелес без всякого приглашения прямо перед убийством! Оба – более чем знакомы с криминалистикой! – продолжал я стоять на своем.
– А ты был в Лос‑Анджелесе все то время, пока убийства совершались там! – выпалил Райан. – Тебя же никто не обвиняет, что ты вернулся домой прямо перед убийствами!
– Что? – опешил я. – Ты что, следишь за мной?
– Какого…? – ошалел Дэвид. – Стиллер… о чем он? Ты же говорил, что в Миннесоте был весь месяц…
– А ты думаешь, ты один хочешь знать все о людях, с которыми работаешь? – ответил Райан. – Ну скажи нам, чем ты занимался в Лос‑Анджелесе последний месяц? Никого не убил? Давай уж рассмотрим все варианты, чего уж там!
– Это не твое дело! – рявкнул я.
– Вчера тоже было не твое дело, но ты заставил меня все это рассказать! – злостно прорычал Райан.
– Вы мне объясните, какого черта тут происходит?! – заорал Дэвид.
– Отлично, не хочешь следить за Штайблихом, – я подошел вплотную к Райану, – тогда вали к чертовой матери из этого города! Господа, у меня брифинг, вы не приглашены, – я небрежно схватил со стола свой пиджак, надел его и вылетел из кабинета, от души хлопнув дверью напоследок.
Внутри меня бушевал самый настоящий гнев. Я с трудом сдерживался, чтобы не наброситься на невинного прохожего. В голове у меня творился полнейший бардак… или лучше сказать хаос. Это было похоже на то, что убийца совершал со всеми жертвами. Ко мне будто забрались в голову, изрезали мой мозг на мелкие кусочки, а потом все это еще и перемешали в миксере. Моя голова разрывалась от сотен мыслей, одновременно возникающих в ней в ту же секунду.
Убийство. Смертельная усталость. Зверство. Сон. Дэвид. Лэндсбери. Кошмары. Хаэур. Горэм. Альма. Кровь. Кишки. Седжвик. Цифры. Темнота. Штайблих. Героин. Изувеченные тела. Райан. Брифинг. Джемма. Люси. Запах трупов. Самоубийство. Броуди. Ричардсон. Смерть. Расследование. Страх.
Я шел по коридору и едва сдерживался, чтобы не начать рычать, как животное, которое загоняют в угол, чтобы убить. Весь этот хаос стремился вырваться из меня наружу и сразить насмерть первого встречного. Я устал. Я смертельно устал. Мне так хотелось закрыть глаза и больше не открывать их. Я всю ночь не спал. Я давно уже не могу нормально поспать. Я не могу проснуться и не вспомнить очередного пережитого ночью ужаса. Каждое утро я просыпаюсь с мыслью, что мне плохо. Каждое утро я жалею, что вновь открыл глаза.
Мои мышцы воют от перенапряжения и отсутствия отдыха. У меня ноет от боли все тело. Меня вчера чуть не убили. У меня, возможно, закрытый перелом на левой руке, а на правой все еще ноет мизинец. Я не в состоянии сделать полный вдох, потому что мои ребра тут же начинают прожигать меня болью изнутри. Когда я прислоняюсь к спинке стула, меня словно током бьет боль в спине. Я не могу прикоснуться к своему лицу, не почувствовав боль от ушибов. Боль повсюду.
Говорят, что тело не может нормально функционировать, если болен разум. А если болеет тело, то нормально функционировать неспособен разум. Мой разум болен, так же как и мое тело. Разве может быть что‑то хуже?
Пройдя еще пару метров по коридору, у меня начали подкашиваться ноги и мне пришлось упереться в стену, только чтобы не упасть. Я постоял немного, прислонившись головой к стене, но решил не давать себе больше ни секунды на передышку. Как бы мне не было плохо, я не мог себе позволить сдаться и все бросить. Что‑то внутри меня заставляло идти дальше, я чувствовал, что обязан идти до конца и раскрыть это дело. Чего бы мне это не стоило. Будто это касалось меня лично.
Я сделал еще несколько шагов и дошел до двери, ведущей в конференц‑зал.
– Все в сборе? – спросил я Джейкоба, входя в конференц‑зал.
– Нет, еще не пришли Сэмю… – начал Джейкоб, отвлекаясь от дискуссии с Джеммой.
– Значит, передадите на словах.
Я окинул взглядом всех присутствующих и насчитал двенадцать человек из моего отдела. Не было только Джоан, которая работала с криминалистами внизу, Дэвида и еще двух человек.
– Джейкоб, у вас уже есть фотографии Люсинды? – спросил я.
– Да, сэр, – неуверенно произнес Броуди.
– Выводи на главный экран!
– Сэр, вы уве…
– Да! Я же сказал, выводи на полный экран.
Джейкоб замешкался, но через пару секунд потянулся к планшету на столе, после чего парой жестов вывел на главный экран с диагональю в 84 дюйма отвратительнейшую фотографию изувеченного тела Люсинды Вергарес с цифрой «6» на земле. Реакция присутствующих не заставила себя ждать. Сразу же на лицах всех сотрудников нарисовались такие эмоции как: отвращение, жалость и испуг. Я дал всем немного времени, чтобы рассмотреть фотографию, а затем стал прямо посреди экрана и обратил внимание на себя.
– Это – Люсинда Вергарес, – указал я правой рукой с перебинтованным мизинцем на экран позади себя, – каждый из вас знал ее в той или иной степени. Вы все видели ее каждое утро, когда проходили наблюдательный пост внизу. И теперь, с человеком, которого вы все знали, какой‑то больной сукин сын сделал вот такое! Это ужасно. Это зверство. Это бесчеловечно. Когда такое происходит с кем‑то, кого ты знаешь… кого ты знал и с кем вместе работал, то уже не кажется, что статус сотрудника ФБР имеет какую‑то магическую неприкосновенность. После такого осознаешь, что не защищен никто, и что такое может случиться с каждым. Поэтому представьте себе, что то, чем вы тут занимаетесь способно спасти жизнь не кому‑то там, а вам самим. Перечитайте каждую букву в документах по этому делу, пересмотрите по десять раз под микроскопом каждую фотографию жертв. Найдите мне хоть что‑нибудь, что выведет нас на убийцу! Всю информацию по телу вам предоставят Джоан Иванек и судмедэксперты Джулиан Гриффитс с Дитером Штайблихом. А если кто‑то из вас боится оказаться на ее месте, – я вновь указал рукой на экран, – то запишитесь в спортзал. Прямо сейчас. На этом все, за работу и отчитываться лично мне.