* * *
«О Боже, да я в никудышной форме!». Лиззи одновременно крутила педали и проклинала каждое съеденное в прошлом печенье, каждый лишний фунт. Последних не так много, к счастью, ага, и все же следовало начать пробежки пару месяцев назад, а не на этой неделе. Не надо было прекращать тренировки в тот день, когда…
«В какой именно день?» – призадумалась Лиззи. Точно не вспомнить, но она четко осознавала, что когда‑то была в состоянии легко справиться с подобной поездкой и не считала велосипед пыточным приспособлением.
Дрянные тонкие рюкзачные лямки врезались в плечи. Ноги гудели. Задница онемела. Иногда Лиззи вставала на педали, давая некоторую передышку ягодичным мышцам, зато увеличивалась нагрузка на ноги.
Бедняжка катила по малолюдной двухполосной дороге уже целый час, не меньше. Взглянула на часы... оказывается, сорок пять минут. Очевидно, когда тебя пытают, время течет гораздо медленнее. По ее расчетам, крутить педали оставалось как минимум четыре часа и пятнадцать минут, не учитывая неизбежных остановок в пути.
Болело всё тело, и очень хотелось в туалет. Не стоило заказывать третью чашку кофе на завтрак. Можно, конечно, облегчиться в кустах на обочине, но только в крайнем случае. Ведь за деревьями выстроились дома, в траве, возможно, растет ядовитый плющ и скрываются клещи и москиты.
Лиззи едва не расхохоталась, но побоялась, что смех превратится в истерику. Кто‑то пытался ее убить, за последние двадцать четыре часа она угнала тачку – две тачки, – украла наличные у пьяного Шона, солгала впечатлительной молодой женщине, чтобы получить номер в мотеле и, возможно, привела хладнокровных безжалостных убийц к невинным ночным покупателям. Неизвестно даже, кто она такая, и некогда разложить мысли по полочкам, пока не окажется в безопасности… и посмотрите, что ее волнует? Соображения застенчивости и опасности придорожной дикой природы штата Вирджиния.
Нет времени зацикливаться на всякой ерунде. Надо сконцентрироваться на движении, на способах выживания. А уж потом, в каком‑нибудь тихом местечке можно и обмозговать ситуацию.
Шаг за шагом.
Тяжелые подъемы, требовавшие невероятных усилий, сменялись благословенными спусками… какого черта дорога в основном идет в гору? Почему так редко вниз, практически никогда? Это просто издевательство. Лиззи наслаждалась каждым мгновением, когда можно было отпустить педали и перевести дух, пусть ветер обдувает лицо, пусть ноющие мышцы расслабятся.
Хотя шоссе было полупустым, все же время от времени Лиззи вынужденно перемещалась в крайний правый ряд, по инерции, когда обгоняла машина. Некоторые водители осторожно огибали спортсменку, другие со свистом проезжали так близко, что воздушной волной раскачивали велосипед. Сколько придурков сидят за рулем!
Лиззи не считала, что Икс передвигается на автомобиле. Иначе давно сбил бы велосипед и для уверенности отутюжил колесами, а потом уехал, оставив ее в виде мокрого пятна на проселочной дороге.
А ведь чутье пыталось предупредить еще там, в «Уолгринсе», вот почему она впала в панику и сбежала. Потом гормоны сыграли злую шутку в эротических снах, в результате здравомыслие исчезло. Теперь Лиззи по‑настоящему ненавидела Икса, этот подонок мало того, что осквернил прекрасные сновидения, так еще и вознамерился ее убить.
Думы об Иксе отвлекли на некоторое время, но ненадолго. Вскоре протестующие мышцы выступили на передний план, черт побери.
Лиззи едва не разрыдалась от счастья, когда свернула и увидела прямо перед собой автозаправку. Туалет, вода, еда, передышка, пусть и короткая. Надолго останавливаться нельзя – Лиззи так измучилась, что после слишком продолжительного отдыха уже не заставит себя снова сесть на проклятый велосипед.
* * *
Две встречи с Фелис в танке менее чем за неделю – весьма примечательно. Эл надеялся, что никто в здании не записывает визитеров. Он удивился, что она явилась так быстро после его звонка, но, учитывая, что натворила…
На этот раз Фордж встретил начальницу, стоя со скрещенными руками, и, едва дверь за ней закрылась, процедил:
– Безмозглая идиотка.
Фелис остановилась на полпути, распрямила плечи и напряглась. Не хватало еще оправдываться.
– Я сделала то, что следовало сделать давным‑давно. То, на что у тебя никогда не хватит духа.
– Нет, ты по‑королевски облажалась. Уже достаточно плохо, что ты единолично приняла такое решение и привлекла к делу посторонних. Но привлечение неумелых посторонних ставит под сомнение твою собственную компетенцию. Идиотский поступок.
Недипломатично называть Фелис идиоткой два раза за пару минут, но в данный момент ее обида Эла не волновала, пусть от злости хоть до потолка прыгает. Если Макгоуэн вознамерилась и к нему послать убойную команду – та уже в пути. Еще хуже, если Ксавье хоть на минуту заподозрил, что Фордж соучастник покушений, тогда он тоже не заставит себя долго ждать. Эл всегда знал, что та операция ему еще аукнется и выйдет боком, поэтому не исключал пули в голову или чего похуже. Ксавье был из разряда «похуже».
– Люди работают, – взяв себя в руки, спокойно сообщила Фелис и направилась к кофеварке.
– Твои, – подчеркнул Фордж, – не мои.
Макгоуэн продолжила методично заваривать кофе. После провала покушения на Лиззи Эл не слышал от Ксавье ни единого слова. Значит, Фелис наехала не только на Объект В, но и отдала приказ убить самого Ксавье. План явно провалился, иначе она бы уже вовсю хвасталась успехом в устранении печально знаменитого супер‑агента.
– Понимаю твое недовольство, но теперь, когда процесс запущен, согласись – отменить ничего нельзя. Мяч в игре. Мы должны довести дело до конца.
– Соглашусь, – коротко подтвердил Эл.
Фелис отпила кофе, стараясь не выдавать злорадного удовлетворения от его неохотного согласия.
– Я приказала уничтожить обоих – и Объект В, и Ксавье. Учитывая его непомерный интерес к ней, не видела другого выхода.
– Ты должна была прийти ко мне, – сверкнул Эл испепеляющим взглядом.
– Ты бы никогда меня не поддержал. Наверняка принялся бы отговаривать. Так что я сама обо всем позаботилась.
– Нет, попыталась позаботиться и облажалась по полной.
Еще один испепеляющий взгляд.
Фелис ненавидела неудачи, а еще больше – когда тыкали носом в эту самую неудачу.
– Я привлекла специалиста закончить задание.
– Прекрасно, и ты ждешь, что твой так называемый специалист разыщет Ксавье?
Если Ксавье пустился в бега, никто никогда его не найдет, пока он сам не захочет «найтись». И тогда разразится катастрофа.
– Это его проблемы, – отмахнулась Фелис, побаюкала в руках чашку кофе и сделала еще один глоток.
Эл уставился на начальницу долгим взглядом, глубоко пряча гнев. Оба прекрасно знали – ради защиты Лиззи и себя Ксавье расставил множество мин, которые в случае чего немедленно взорвутся и оповестят весь мир о том, что они натворили. Последствия для страны будут просто разрушительными. Даже если для наведения порядка им удастся посеять сомнения в его душевном здоровье, очернить Ксавье и выставить психом, одержимым теорией заговора, подробности операции застрянут в памяти многих. Теория заговора, кстати, будет жить вечно. И если поверит достаточное число граждан…
– Нет, это твои проблемы. Ксавье за тобой непременно придет, – старательно сохраняя внешнее спокойствие, заявил Эл. – Сегодня, через два года, в любую минуту, – продолжил Фордж, отметив, что Макгоуэн снова напряглась. – Полагаю, ты посадишь своего стороннего специалиста в собственном доме. Если тебе повезет – Ксавье появится раньше, а не позже. Сначала он отыщет Объект В, увезет в безопасное место, а затем займется тобой. А вот если он решит выждать, если уделит больше времени на разработку плана и отложит возмездие, пока не уляжется ярость – в решающий момент ты и помолиться не успеешь. Только если он поддастся гневу и нападет сейчас, есть шанс, что твой специалист сумеет его перехватить и покончить с этим делом.
– А Объект В?
– На твоем месте я бы первым делом разобрался с Ксавье, затем прикинул, в какую цену нам обойдется устроенный тобой бардак, а уж потом волновался об Объекте В.
– Мог бы предложить помощь. У тебя есть бойцы.
«Это что – гребаная шутка?» Эл стиснул челюсти, изо всех сил цепляясь за хладнокровие, насколько это возможно в данной ситуации.
– Не слишком умно в текущий момент.
Моментальное согласие встретиться сегодня утром наконец обрело смысл: Фелис решила, что он поможет навести порядок в кутерьме, которую сама же и заварила. Да эта сука просто спятила, если вообразила, будто он рискнет любым из своих парней, науськав на другого своего парня, только потому, что она облажалась.
– Если он с тобой свяжется…
– Ты узнаешь первой, – отрезал Эл.
Фелис поставила недопитую чашку на стол и вышла из танка, не оглядываясь.
Эл последовал за ней, забрал свой пистолет и сотовый и направился в комнату, где дежурил Дереон Эш, прослушивая дом, машину и рабочий кабинет Объекта В. Задание и прежде было скучным, а теперь от скуки сводило челюсти. Просто нечего слушать. Если возродилось достаточно много от Лиззи, то она ни за что не вернется ни в одно место, ни к одному человеку, знавшему ее как Лизетт. В том‑то и вопрос: сколько всплыло истинной личности Объекта В? Достаточно, чтобы заставить пуститься в бега, или достаточно, чтобы сделать ее опасным противником?
Фелис последует совету и посадит своего специалиста в собственном доме. Ей понравится идея использовать наемника по двойному назначению: не только как снайпера, который сумеет уничтожить Ксавье, когда тот явится по ее душу, но и как неофициального телохранителя. Ксавье не идиот и, решив наехать на Фелис, первым делом примется искать подобного умельца. Если только не позабыл абсолютно всё, чему Фордж лично обучал его годы назад.
Макгоуэн уверена, что полностью контролирует ситуацию, но Эл в любой день поставил бы все свои деньги на Ксавье.
Глава 22
Еще три часа. Три часа и пятнадцать минут страданий и упорства. Этот участок дороги ровный, слава Богу, к тому же впереди спуск к побережью. Мышцы горели огнем, причем абсолютно все – от шеи до лодыжек. Задница вообще потеряла чувствительность.
Лиззи проезжала мимо ряда небольших предприятий, вероятно, принадлежащих какому‑то городку, однако никакого указателя не заметила. Видела только знак ограничения скорости – 3,0 мили, удивилась, потом разглядела, что вместо запятой зияло пулевое отверстие.
Все последние часы рассудок приказывал двигаться вперед, а тело неистово призывало остановиться. За всю жизнь с губ Лиззи не срывалось столько ругательств, причем значения некоторых из них были для нее непонятны. Вероятно, со стороны она – в шлеме, с рюкзаком, в безразмерной футболке, да еще и постоянно бормочущая себе под нос, – выглядела как городская сумасшедшая с велосипедом вместо торговой тележки. Плевать.
Может, причиной послужили постоянное ритмичное нажимание на педали, монотонное шуршание шин по дорожному покрытию, чередование проклятых подъемов и благословенных спусков или тот факт, что впервые за долгое время рассудок не полностью поглощен задачей выживания, но в голове неожиданно всплыли картины прошлого. Лиззи напряглась, ожидая атаки, способной выбить из седла, но... ничего. Ни боли, ни тошноты. Расслабилась, решив плыть по течению.
Воспоминания не содержали ничего из ряда вон выходящего, ничего конкретного, просто кое‑какие общие сведения. Она не всегда работала в офисе, не всегда была предсказуемой, не всегда следовала установленному распорядку, никогда не трудилась строго с девяти до пяти.
Чикаго. Охранная фирма. Не какая‑нибудь однодневка с командой вооруженных мордоворотов, но первоклассная компания с офисами в высотном здании в центре Чикаго с шикарным видом из окон. Они обслуживали множество именитых клиентов.
Лиззи не раз нанимали в качестве телохранителя, мужчинам особенно нравилось, что она совсем не походила на охранницу, но стреляла как никто другой. И прекрасно водила машину. У Лиззи дрогнуло сердце. Так вот откуда навыки лихой езды, вот откуда умение вычислить хвост и избавиться от соглядатаев. Вот почему она так часто тянулась за пистолетом, которого не было. В те времена она никуда не выходила без оружия.
Однако по‑прежнему непонятно, почему амнезия охватывает именно два года или почему кто‑то хочет ее смерти, но предыдущая должность многое объясняла. Большое облегчение узнать, что всплывшие навыки приобретены на легальной работе, а не... ну, неважно.
Когда Лиззи настойчиво выжимала память, что‑то блокировало, что‑то мешало. Поэтому, крутя педали, она старалась не думать ни о чем конкретном, ни на чем не зацикливаться, просто отпустила рассудок в свободное плавание, и вот тогда в голове снова замелькали картины прошлого.
Лица сослуживцев, некоторые более четко, чем другие. Никаких имен, не хотелось давить на мозги слишком сильно, в данный момент любой пустяк о забытой жизни весьма ценен. Болело все тело, Лиззи так измучилась, что порой мелькала малодушная мысль съехать на обочину и просто сидеть там, не напрягаясь, пока они не поймают. Но упорно гнала вперед.
Если просто крутить педали, не насилуя рассудок, больше вспомнится. Так и случилось, в голове словно шлюз открылся. Стрельбище, где она оттачивала навыки. Кабинет, но в нем она проводила мало времени. Полет на самолете… куда‑то. Куда? «Ладно, не будем заострять, расслабься и пока подумай о других вещах, других местах и других событиях».
Футбольный матч с «Солджер Филд», она болеет за «Бирс», смеясь над пивом вместе с… кем‑то. Может, коллега, может, просто друг. Высоченный мускулистый парень на тренировке нападает сзади, застав врасплох, она побеждает в схватке благодаря навыкам боевых искусств, которыми занималась еще в колледже и весьма преуспела. Как можно такое забыть?
Глупый вопрос. Как, черт возьми, вообще можно что‑то забыть?
«Итак, я работала телохранителем». Лиззи была даже кем‑то вроде восходящей звезды, легко осваивала разные виды оружия и новые профессиональные навыки, при необходимости ловко прикидывалась обманчиво безобидной, никогда не ослабляя бдительности. Но работала не только охранницей. Иногда выслеживала кого‑то, иногда просачивалась в компании, чтобы узнать побольше о руководящем составе, иногда…
Автомобильный гудок рявкнул слишком близко и слишком громко, резко вернув Лиззи в реальность. Оказывается, она съехала на левую полосу, чем встревожила или разозлила водителя, загородив ему путь. Лиззи дернула велосипед направо, благодарно махнула рукой и сосредоточилась на текущих событиях. Сбежать от убийц, перехитрить Икса, придумать план, начать вспоминать, а затем случайно попасть под машину? Ни в какие ворота не лезет.
Автомобиль умчался, Лиззи снова осталась одна на дороге. Наверное, лучше просто принять воспоминания, но не давить на мозги. Не в ее характере отступать, но сейчас не время ломиться в закрытую дверь. Не хотелось иметь дело с болью и тошнотой, к тому же не следует слишком отвлекаться. Пока не найдется безопасное убежище.
Ни одно из всплывших сведений не объяснило потерю памяти и покушение на убийство. Существует несколько возможных причин для селективной амнезии и реконструкции лица, например, дорожная авария или выстрел в голову… хотя, несомненно, должны были остаться вещественные доказательства – шрамы после операции бесследно не исчезают. Если для амнезии и изменения лица еще можно притянуть хоть какие‑то объяснения, то попытка покушения... тут гадать рискованно, нужно больше информации, иначе не разобраться.
По крайней мере теперь понятно, откуда взялись экзотические навыки, экстремального вождения, например, или умения заводить машину без ключа. Тупица! Взыскание долгов! Теперь Лиззи вспомнила, что до того, как стать телохранителем, несколько раз изымала автомобили в счет долга. Не угоняла тачки, соединив проводки, а возвращала компании, которой они принадлежали по праву, когда покупатели переставали вносить платежи. Разумеется, гораздо проще вызвать эвакуатор, чтобы забрать машину, зато так... гораздо интереснее.
Работа телохранителем нравилась Лиззи куда больше. Заработная плата значительно выше, к тому же после окончания смены не приходилось выковыривать грязь из‑под ногтей. Во всяком случае, насколько она помнила.
Скатываясь с небольшого холма, Лиззи ненадолго насладилась дуновением ветерка, игнорируя прискорбный факт, что впереди очередной подъем. Дерьмо. Сколько еще продержатся ноги?
О, Боже, она на последнем издыхании.
Никогда в жизни Лиззи не доходила до такого изнеможения, даже во время тренировок. Пару раз, когда ноги и спину ломило совсем уж невыносимо, она шла пешком, толкая двухколесное чудовище. По крайней мере работали другие мышцы, и передвигаться на своих двоих куда легче, чем крутить педали. В конце концов, она ходила каждый день своей жизни. Когда всё закончится, она не постоит за ценой, но никогда больше не взгромоздит свою задницу на велосипед.
Кстати, о заднице, та вообще отваливается.
В детстве Лиззи гоняла на велосипеде каждый день и хоть бы хны. Как у детей это получается? Почему не болят их маленькие попки? Это просто несправедливо. Ведь она сейчас сражается за свою жизнь, а не просто катается по окрестностям.
В какой‑то момент Лиззи показалось, что за только что пройденным поворотом раздался рев мотоцикла, и у нее едва не остановилось сердце. Она быстро свернула с дороги, толкая велосипед через высокие сорняки на обочине, пока не добралась до какого‑то куста, за который и уложила машину, а сама распласталась в зарослях рядом. В тот момент не имело значения, разлеглась ли она прямо на ядовитом плюще, и пусть даже гребаная змея ползет вверх по ноге. Сердце билось так сильно, что грохотало по ребрам.
Лиззи уткнулась лицом в землю – запах травы и грязи заполнил нос, кожу покалывало – и прислушалась к низкому, фырчащему, почти тигриному реву, характерному для «харлея», накатывающему всё ближе и ближе. У Икса был «харлей». По ее мнению, ни один другой мотоцикл в мире не издавал такого рычания.
Озноб пробежал по телу. «Боже, как же он умудрился так быстро меня найти? Я бросила свою машину. Выбросила свой телефон. Выбросила любимую сумочку. Еду на велосипеде».
Хорошо хоть выбрала неприметный черный шлем вместо ярко розового, который даже среди этих зарослей наверняка привлек бы внимание. Черный же просто растворится среди травы. Металлические спицы... не блеснут ли на солнце? Если бы успеть прикрыть велосипед пучками сорняков, но нет времени, «харлей» уже рядом… Лиззи не смела поднять глаза, не смела шевелиться…
Байк без остановки проревел мимо, пыхнув бензином, и Лиззи обмякла от облегчения. Затем быстро подняла голову и посмотрела вслед стремительно удаляющейся фигуре, стараясь разглядеть, не Икс ли в седле, не его ли это «харлей».
Разумеется, определить невозможно, не со спины и не на такой скорости, с которой парень исчез за поворотом. Лиззи удалось только заметить, что водитель внушительных габаритов.
Так что... не доказано. Может, Икс, а может, кто‑то другой. В мире полным‑полно «харлеев» и здоровенных байкеров.
Но если это был он... Ох, дерьмо. Он теперь впереди, стало быть, на любом участке дороги следует ожидать столкновения с ним. Всё, что ему нужно – выбрать укромное место и ждать.
С другой стороны, прямо здесь довольно пустынно. Лиззи осторожно села и огляделась: кругом пастбища, в поле зрения ни одного дома – хорошо, значит, никто не видел, как она хоронилась в кустах. Не хватало только какого‑нибудь любопытного ребенка, с пыхтением прорывающегося к ней сквозь заросли, тем самым выдавая Иксу ее укрытие.
Но если враг каким‑то образом отслеживает ее передвижения, то увидел бы, что она остановилась, и уж точно не проехал бы мимо. Следовательно, либо мотоциклист не Икс, либо она выбросила его жучок. А если верно последнее, каковы шансы, что он окажется на этой двухполосной дороге, ведущей в глубь Вирджинии, причем прямо у нее на хвосте? Практически нулевые. Выходит, это был не Икс.
Лиззи глубоко судорожно вздохнула. Она чувствовала себя в безопасности на велосипеде, со скрытым под шлемом и очками лицом. Инстинкты не подвели... кажется. И всё же, если снова услышит рев мотоцикла за спиной – опять спрячется на обочине.
Потеряно много времени на дурацкое недоразумение, пора в седло – буквально – и снова в путь. Лиззи выпрямилась, поправила рюкзак, немного затянула ремни, перекосившиеся при падении на землю, вытащила из‑за куста велосипед, протолкала через бурьян и поднялась на дорогу.
Короткий «отдых», пусть и напряженный, принес мышцам некоторое облегчение. К тому же выброс адреналина, вызванный неподдельным ужасом, тоже сыграл свою роль, так что Лиззи с новыми силами принялась давить на педали, стремясь уехать как можно дальше.
«Если живой доберусь до автовокзала, то никогда – никогда и ни за что! – больше не сяду на велосипед. Настоящее пыточное приспособление».
Чтобы отвлечься от боли, Лиззи обдумывала, как именно избавится от ненавистного драндулета. Просто бросить на тротуаре – никакого удовлетворения, хотелось отомстить и изничтожить.
Расстрелять. Пистолета нет, так что не выйдет. Сжечь. Разбить молотком на мелкие кусочки. Оба варианта жизнеспособны, купить бензин, спички и молоток – не проблема. Какой из них лучше, чтобы не подвергнуть опасности ни себя, ни окружающих, и не попасть за решетку, кстати? Молоток. Люди, как правило, боятся пожаров, даже мелких.
Поток транспорта значительно поредел. Несколько машин промчались мимо, больше никого не наблюдалось. Впереди Лиззи увидела трехсторонний перекресток и станцию техобслуживания. Знак на полосе, по которой она ехала, указывал налево. О, да, теперь Лиззи вспомнила, что на карте в этом месте своего рода зигзаг, потом через милю после перекрестка шоссе сворачивает вправо.
Но близкая станция манила неодолимо. Мышцы просто убивали. Лиззи мечтала об аспирине, бутылке холодной воды, протеиновом батончике, и очень хотела в туалет. Последнее – на самом деле первейшая потребность.
На вид солидное здание, с общественными туалетами внутри. Лиззи закатила велосипед за мусорный контейнер, чтобы не было видно с дороги, сняла очки и, прихрамывая, поплелась в автосервис.
Служащая – дама средних лет с вьющимися волосами и приятным голосом – разговаривала с молодой женщиной, которая усадила одного малыша на бедро, второго, мальчика лет трех, держала за руку.
– Никуда не уходи, стой здесь, рядом со мной, – предупредила мать сына, вынужденно выпустив детскую ладошку, чтобы заплатить за фруктовый сок и бутылку сладкого чая.
Непоседа скривился, подпрыгивая вверх‑вниз, но держался возле родительницы.
В магазине бродили еще два клиента, оба мужчины, один разглядывал леденцы, другой вытаскивал из холодильника упаковку с шестью банками пива. Ни один не обратил на Лиззи никакого внимания.
Холодный воздух из кондиционера утешал сильнее молитвы. Лиззи вошла в дамскую комнату одна, поэтому заперла за собой дверь и глубоко вздохнула от облегчения, наслаждаясь прохладой, отсутствием ненавистного велосипеда, тем, что все еще жива, здорова и умчалась так далеко от Вашингтона. Небольшое помещение недавно убирали, сильно пахло хлоркой, зато чисто и имелось все необходимое.
Удовлетворив первоочередные нужды, Лиззи вымыла и высушила руки, сняла шлем, засунула его между коленями и помассировала голову. В шлеме имелись вентиляционные отверстия, но после тяжелых физических усилий волосы пропотели, хвостик тоже пострадал, неряшливо сбился на сторону, а несколько прядок выбилось наружу.
Лиззи стащила резинку, помотала головой, покрутила шеей из стороны в сторону, повела плечами. Намочила бумажное полотенце и положила на лицо, наслаждаясь прохладой, потом снова собрала волосы в аккуратный хвостик и нахлобучила на голову шлем.
Когда Лиззи вышла из дамской комнаты, молодая женщина с двумя детьми уже ушла, пиволюб расплачивался за свои шесть банок, и только второй парень продолжал придирчиво выбирать конфеты.
Лиззи подобное поведение показалось немного странным, ведь мужчины, как правило, не мучаясь, хватают первое, что попалось под руку. Это женщины любят поглазеть на товары. Лиззи подозрительно посмотрела на вдумчивого покупателя, но тот выглядел самым обычным парнем, в джинсах, футболке и бейсболке. И уж точно не Икс. Лиззи сняла с полки бутылку холодной воды, аспирин, который – ни фига себе! – стоил вдвое дороже, чем в аптеке, и взглянула на протеиновые батончики. Выбор невелик – одна марка, с шоколадом или арахисовым маслом. Взяла по штуке того и другого.
Пока Лиззи рассчитывалась, конфетный фанат наконец выбрал, кажется, несколько батончиков «Херши», потом побрел к пакетам с крендельками и картофельными чипсами. Может, тугодум. Может, времени навалом и больше нечем заняться.
Выйдя на яркий солнечный свет, Лиззи нацепила очки и двинулась вокруг стоянки. Встав за мусорным контейнером, открыла пузырек с аспирином, положила в рот две таблетки и запила водой. Аспирин поможет, во всяком случае, не повредит. Потом заела шоколадным протеиновым батончиком, чтобы лекарство не расстроило желудок. Взглянула на часы – потратила на остановку двадцать минут. Пора двигаться дальше.
Мышцы, настроившиеся малость расслабиться, начали протестовать уже в первые четверть мили. Лиззи снова принялась придумывать самые дьявольские пытки, которым подвергнет ненавистный велосипед, когда в нем отпадет необходимость.
Дорога свернула направо, углубляясь в сельскую местность. Кругом поля, заставленные гигантскими круглыми тюками сена, пастбища с коровами, несколько лошадей. Лиззи знала, что маршрут пролегает по малонаселенным районам, вдали от большинства городов и поселков, но не представляла, что здесь совершенно пусто. Если бы она ехала в машине, то ничего бы не заметила, но на велосипеде внезапно и остро осознала, насколько одинока и беспомощна, если какие‑то уроды попытаются напасть.
Нет, не беспомощна. Это курица Лизетт так считала. А она – Лиззи, которая интенсивно тренировалась на уроках боевых искусств, которая умела драться, причем грязно, умела защитить клиента от угона автомобиля, попытки похищения или простого грабежа. Да, тогда она была вооружена, а сейчас при ней нет пистолета, но ничего страшного, ситуация чертовски скоро будет исправлена. Зато есть нож и готовность его использовать.
Сзади раздался глубокий низкий рев мотоцикла.
Мимолетно, на долю секунды мелькнула мысль просто остановиться на обочине. В конце концов Лиззи решила, что у Икса не имеется никакого способа выследить ее сию минуту. Ведь она стряхнула его с хвоста. Это просто еще один мотоциклист, холмы Вирджинии, очевидно, весьма популярны среди байкеров.
Нет, нельзя рисковать.
Лиззи отчаянно крутила головой, место явно неудачное – по обе стороны дороги поля, недавно скошенные и уставленные скирдами. Справа виднелся большой сарай, где хозяин сена, наверное, хранил свои тюки, но до него добрая сотня ярдов, а мотоцикл приближается быстро.
Дерьмо! Можно попытаться добраться до сарая. Но гораздо ближе огромный круглый стог, за ним тоже можно спрятаться.
Лиззи не стала слезать с велосипеда, вместо этого рванула прямо по полю, подпрыгивая на неровностях так сильно, что клацали зубы, склонившись над рулем, изо всех сил давила на педали. С большим трудом удавалось удерживать велосипед в вертикальном положении – земля изобиловала рытвинами и ухабами.
Лиззи добралась до первого тюка, спрыгнула с велосипеда и присела на корточки, сердце колотилось от напряжения и страха, хотя понятно, что ей ничего не угрожает, что мотоцикл промчится мимо…
Громкий гул немного притих. Байк явно сбросил скорость.
Прижавшись спиной к скирде, Лиззи украдкой глянула в сторону дороги. Огромный парень верхом на «харлее» легко преодолевал на мощной машине ямы и бугры, которые едва не выбросили ее из седла, черная футболка облепила мускулистый торс, лицо скрыто черным шлемом с опущенным забралом.
Икс.
Глава 23
У Лиззи пересохло во рту, зрение затуманилось. Бежать некуда, спрятаться негде. Она на велосипеде, он на мотоцикле – отстает ярдов на пятьдесят и катит прямо на нее.
Быстро сунулась в рюкзак и достала кухонный нож. В солнечном свете оружие выглядело жалким и слабеньким, но другого нет. Наверное, в сарае лежат мотыги, косы, вилы… ничто не спасет в безвыходном положении. Да и что может колюще‑режущий инструмент против пули? Плевать. «Я так просто не сдамся, только не после всего пережитого. Буду биться до последнего».
Помчалась вперед, тело действовало само по себе, не дожидаясь приказов мозга, отказываясь капитулировать. К дьяволу велосипед, на таком неровном поле куда быстрее передвигаться на своих двоих, только бы не сломать лодыжку. Лиззи неслась прочь от преследователя, мышцы забыли про усталость, боли исчезли, остались только безумные усилия и жгучая потребность добраться до сарая раньше Икса. И она отчаянно молилась, молилась и молила Боженьку послать хоть что‑нибудь, чем можно защититься, молила, черт возьми, чтобы фермер, скосивший траву, приехал на своем тракторе убрать сено в сарай. Молилась о любом шансе.
Лиззи бежала на запад, под полуденным обжигающим солнцем, размывающим видимость. Не оглядывалась назад, не смотрела, насколько враг близко, а стрелой мчалась вперед по жесткой стерне. Еще двадцать ярдов… десять… и неожиданно нырнула в глубокий сумрак ветхого строения. Резко затормозила, временно ослепнув, яркие пятна плясали в глазах.