Вполне вероятно. Наиболее тревожным фактором для Фелис было ограничение по времени. Ситуация не должна висеть в воздухе слишком долго.
Разумеется, Эшли рассвирепела, когда ее увезли из колледжа. Ей так понравилось расправлять крылья, а теперь их внезапно подрезали. Она была истинной дочерью своей матери, с энтузиазмом осваивала любое дело. Фелис наскоро придумала небылицу: АНБ подслушало некие намеки на возможное нападение террористов на колледж, где училась Эшли, вот почему мать решила спрятать ее на несколько дней. Впрочем, дочь вряд ли купится на подобные россказни.
Фелис не возражала поспорить с Эшли, но не хотела оттолкнуть ее навсегда. Излишняя жесткость, несомненно, очень обидит девочку. Да, придется принять крайние меры для защиты своего ребенка, но действовать надо максимально мягко.
Замурлыкал сотовый, мелодией, которую Фелис выбрала для дочери. Оставалось надеяться, что охранники не позволяют Эшли звонить кому попало.
– Привет, солнышко. Нет, пока ничего не разрешилось, – нарочито устало ответила Фелис.
– Мама, это смешно.
– Твоя безопасность – это совсем не смешно.
– Тогда почему не эвакуировали весь колледж?
– Потому что, если угроза реальна, то эвакуация спугнет преступников, и мы их не поймаем.
– Стало быть, пусть остальные погибнут?
– Конечно, нет. Агенты работают круглосуточно, дабы предотвратить нападение, и могу добавить, что рискуют собственной жизнью.
– Только если существует реальная угроза, о чем точно не известно.
– Пока не известно.
Спорить с Эшли – все равно что забивать гвоздь в желе. «Мою девочку вокруг пальца не обведешь».
– Так ты собираешься увозить меня неизвестно куда всякий раз, едва тебе почудится некая угроза?
– Я когда‑нибудь срывала тебя с места? – рявкнула Фелис.
Пауза, потом неохотное:
– До сих пор нет.
– Тогда окажи мне чуть‑чуть доверия. Лично я считаю вполне вероятным, что после анализа полученных сведений выяснится, что это пустышка, но пока не удостоверюсь до конца, не хочу рисковать твоей жизнью. Поймешь, когда сама станешь матерью.
Эшли сердито выдохнула, явно изготовившись спорить дальше, но Фелис бодро скомандовала:
– Полагаю, мистер Джонсон где‑то рядом. Пожалуйста, передай ему трубку.
Джонсона приставили для охраны Эшли. Макгоуэн не знала, настоящее ли это имя, да и какое это имеет значение? Кстати, как и то, хороший он человек или нет. Главное, чтобы сберег дочь.
– Джонсон, – спокойно откликнулся мужчина.
– Пока ситуация не разрешится, не давайте Эшли мобильник.
– Да, мэм. Ей это не понравится, но вы босс.
На заднем плане Фелис расслышала требовательный вопрос дочери: «Что она сказала?»
– Можете передать ей мой приказ. Полная изоляция от внешнего мира.
Фелис закончила разговор, улыбаясь на силу духа Эшли, хотя стойкость пропадала попусту. Придется дорого заплатить, но безопасность дочери того стоила.
Завтра... «Завтра позабочусь о Фордже».
Глава 27
Лиззи крепко спала. Удивительно, что удалось заснуть, ведь, как и предупреждал Ксавье, кошмарная правда стала для нее ударом. Амнезия не смягчила убойного эффекта, Лиззи поверила ему сразу и безоговорочно. Отсутствие воспоминаний всё только ухудшило, потому что подоплека событий в голове позволила бы отфильтровать полученные сведения. А так неизвестно, о чем она тогда думала, что чувствовала, чем занимались другие агенты до и после инцидента, что она сама говорила и делала. Ксавье сообщил только голые факты, и история выглядела отвратительно.
Ксавье рассказал бы больше, если бы она попросила, но пока Лиззи решила переварить уже услышанное.
– Я в норме, – уверенно заявила она. – Просто дай мне немного времени, ладно?
Ксавье одарил ее острым взглядом, она не дрогнула, поэтому он коротко кивнул, выключил лампу и распростерся рядом на постели. Лиззи повернулась на бок спиной к нему – не отвернулась, просто в такой позе чувствовала себя комфортно. Ксавье обнял тяжелой рукой и притянул ближе к себе, уютно устроив в колыбели мускулистого тела. Лиззи сжала пальцами его ладонь. И знакомая поза, и тепло его кожи в сочетании с чисто физической усталостью, привели к тому, что она мгновенно заснула, вместо того чтобы бесконечно размышлять о делах минувших, о том, что невозможно изменить.
Лиззи проснулась перед рассветом, большая ладонь скользила по груди, гладила и дразнила соски. Ужасные события тут же придавили невыносимой тяжестью. «Я не имею права наслаждаться, – мелькнула туманная мысль. – Не имею права смеяться и радоваться». Но удовольствие уже расцветало в глубине живота, вырывая из забытья в реальность, дыхание участилось, тело беспокойно заерзало. Это тоже было очень‑очень знакомо, не только ощущения, но и время суток. Сколько раз именно таким способом Ксавье будил ее по утрам?
Наверное, он почувствовал ее смятение, вот и решил поднять настроение проверенным методом. Пусть ее оставили в живых, но он хотел, чтобы она снова жила полной жизнью, чтобы снова обрела присущую ей раньше неуемную энергию. Сейчас между ними всё происходило одновременно привычно и необычно. Здравомыслие встрепенулось, потом сдалось под натиском любви.
Невозможно устоять перед ним, как невозможно остановить биение сердца.
Сильная рука покинула грудь и приласкала бока, бедра, живот. Прикосновения ужесточились, Ксавье нащупал потайное местечко, прикусил кожу между шеей и плечом, двумя пальцами глубоко проник во влажное тепло и мозолистой ладонью резко надавил на клитор.
Лиззи вздрогнула и завибрировала под тройным натиском, всё тело словно атаковало множество крошечных молний. Задушенный вскрик едва не сорвался с губ, и она уткнулась лицом в подушку, стараясь сдержаться. Ксавье чертовски умелый любовник, и если дать себе волю, всё закончится слишком быстро. Он прикусывал и облизывал, снова прикусывал и снова облизывал, не переставая теребить пальцами, навалился всем весом, все настойчивее лаская и лаская прохладную кожу.
Лиззи тонула в наслаждении, но когда он вытащил пальцы и ворвался внутрь отвердевшей плотью, снова содрогнулась всем телом.
Жар, наполненность, гибкие движения, мощные толчки. Ксавье прижал к себе еще теснее, Лиззи вбирала его целиком, стискивая изо всех сил, и очень скоро растворилась в восхитительном, сводящем с ума, быстро усиливающемся напряжении, во всё туже и туже закручивающейся внутри спирали, пока не сорвалась и не воспарила в небеса.
Судороги безумного наслаждения еще не затихли, а хотелось ещё. Ксавье толкался всё жестче и жестче, всё глубже и глубже, пока не издал короткий протяжный стон и тоже не утонул в оргазме. До чего же хорошо, что их занятия любовью всегда приносили обоим невероятное удовольствие.
Потные, тяжело дыша, оба тяжело привалились друг к другу.
– Проснулась? – пророкотал Ксавье, откинув волосы с ее лица.
– Нет, сплю как младенец, – хихикнула Лиззи в темноте.
– Мне пора.
Эта неизбежность висела над ними постоянно, всё то время, что они провели вместе, совсем недолго, всего‑то около двенадцати часов… драгоценных часов, когда Лиззи по кусочкам восстанавливала свою истинную личность. Но невозможно прятаться всю жизнь, и Ксавье не из тех, кто поворачивается спиной к проблеме. Странно, что самые четкие воспоминания и самые сильные инстинкты вращались вокруг него, а может, как раз не странно, учитывая, через что они вместе прошли и насколько прикипели друг к другу в прошлом.
– Да, – кивнула Лиззи. – Нам пора.
– Нам? – хмуро переспросил Ксавье.
Лиззи не собиралась отступать и постаралась привести очередные весомые аргументы.
– Да, нам. Если ты меня бросишь, я всё равно последую за тобой. Если запрешь в доме и заколотишь окна – устрою пожар. Не сомневайся. И не говори, что твои люди обо мне позаботятся, потому что на меня это не подействует. Мы поедем вместе.
– Ты станешь помехой. Не в форме, не практиковалась…
– Эй!
– Давно не тренировалась, – уточнил Ксавье, поглаживая ее грудь и бедра. – Твои инстинкты, судя по всему, не притупились, но как давно ты в последний раз стреляла из пистолета?
– По моим подсчетам? Четыре года назад.
Когда убила президента.
– Требуется постоянная практика и тренировки. Повезет, если ты в сарай попадешь.
Преувеличение конечно, но в его мире что не в яблочко, то – в молоко.
– Кроме того, – продолжал Ксавье, – ты не помнишь, как выглядят Фелис и Эл. Каждый из них может подобраться вплотную, а ты ничего не заподозришь, пока не станет слишком поздно.
Фелис? Эл? Имена ничего не говорили и всё же что‑то напомнили… Люди из потерянных лет…
– Они за тех, кто пытается нас убить?
– Фелис – несомненно, Эл – возможно. Во всем этом безобразии чувствуется почерк Фелис.
– Откуда ты знаешь?
– Она привлекла посторонних. Эл поручил бы операцию своим парням, в таком случае мы оба, вероятно, были бы уже мертвы.
– Эл… на кого похожи его люди?
– На меня.
– О...
Из ниоткуда выплыл образ худощавого жилистого человека с короткими седеющими волосами.
– Этому Элу лет пятьдесят, седые волосы?
– Да, – напрягся за ее спиной Ксавье. – Ты его видела?
– Вспомнила.
– Значит, в курсе, что он не из тех, кого легко обвести вокруг пальца.
– Думаешь, он участвует во всем этом?
– О, да, наверняка участвует. Главный вопрос, какова его позиция: он помогает Фелис, пытается ее остановить или просто сидит на обочине, выжидая момента вмешаться и зачистить хвосты.
– А что говорит твое чутье?
– Велит не отвергать ни одного варианта.
Лиззи повернулась в сильных руках, обняла Ксавье за шею и прижалась щекой к горячему плечу.
– У тебя есть их фотографии?
– В моей квартире. Но пока туда нельзя вернуться. Возможно, мои парни перешлют какие‑нибудь кадры, снятые во время слежки за ними.
– Чисто из любопытства: сколько у тебя бойцов?
– Достаточно, чтобы прикрыть мне спину при необходимости.
Выспрашивать подробности бесполезно.
– Кое с кем из них ты встречалась, – хмыкнул Ксавье, ущипнув Лиззи за попу.
– Правда?
Лиззи сразу же подумала о Мэгги Роджерс и о своих подозрениях, навеянных чрезмерным любопытством соседки в тот день, когда впервые начались воспоминания.
– Парень у барбекю‑ресторана, которого ты вырубила и угнала его машину.
– О, нет, – виновато ахнула Лиззи. – Он был на нашей стороне, а я его ударила!
– Он предпочитает помалкивать об инциденте. Другие ребята дразнились без остановки – подзащитная его ограбила! Но когда ты испортила мой «харлей», ему сильно полегчало.
Но в случае с мотоциклом Лиззи нисколько не чувствовала себя виноватой. Ксавье настолько ее напугал, что заслужил кое‑чего похуже, о чем она прямо и заявила, заработав несколько щипков и поглаживаний.
Лиззи поцеловала любовника в грудь, наслаждаясь его близостью, особенно драгоценной после долгих безрадостных лет разлуки. Пусть выстраивает убедительные разумные доводы, лишь бы не брать ее с собой, резоны не сработают ни под каким видом. Лиззи не собиралась отпускать его одного. Чем скорее Ксавье осознает бесперспективность своих приказов, тем быстрее они смогут вернуться в Вашингтон и позаботиться о проблеме.
– Первое, что надо сделать – купить пассажирское сиденье на «харлей» либо арендовать автомобиль. Чересчур далеко до Вашингтона, чтобы трястись позади тебя.
– Ты никуда не поедешь.
– Поеду, – отрезала Лиззи. – Я люблю тебя, поэтому поеду.
Может, она раньше не признавалась ему в любви. Может, он просто обалдел. Но замолчал и больше не приводил аргументов против. Хотя сомнительно, чтобы повлиял один из этих факторов, это же Ксавье – его решения никогда не опирались на эмоции.
Лиззи надеялась, что они арендуют автомобиль, но Ксавье остановил выбор на «харлее». Мало того, что мотоцикл гораздо маневреннее и быстрее, так еще и шлемы идеально скрывают лица. Они нашли магазин, где приобрели небольшое пассажирское сиденье со спинкой, потом Ксавье купил ей шлем, почти такой же как свой, и они превратились в типичную байкерскую парочку, которой нравится одинаковый прикид. Замечательно, что шлемы были оснащены гарнитурой, позволяющей разговаривать.
Ксавье ненадолго исчез, оставив Лиззи нервно сплетать пальцы посреди торгового зала и гадать, уж не бросил ли он ее в конце концов. Но он скоро вернулся в новой хлопковой рубашке на кнопках, накинутой поверх футболки. Лиззи вопросительно подняла брови, но ответа не получила, поэтому продолжила листать старый журнал для охотников. Очень хотелось поскорее отправиться в путь, чтобы приступить к заключительной активной фазе игры, хотя и раньше ей неоднократно приходилось терпеть бесконечные ожидания, прежде чем начать действовать.
К полудню оба были готовы к возвращению в Вашингтон. Ксавье оседлал мотоцикл, Лиззи примостилась на комфортабельном пассажирском сиденье, и они направились на северо‑восток. Не доезжая до федеральной трассы – мили проносились гораздо быстрее, чем когда она крутила педали по холмистой извилистой дороге днем раньше, – он свернул к заброшенной станции техобслуживания, вытащил из‑за спины черный автоматический пистолет и протянул Лиззи:
– Бери. Пригодится.
Та осторожно взяла оружие, и едва ладонь ощутила рукоятку, мгновенно всплыла тактильная память, не только вес и форма, но и отдача после выстрела, звук, запах пороха и оружейной смазки. «Зиг‑Зауер» – компактное неплохое оружие, Лиззи использовала его и раньше, хотя это и не самая любимая модель.
– Спасибо, – кивнула она, проверила обойму и вставила обратно – автоматически, не задумываясь.
На ней не было рубашки или пиджака, чтобы скрыть ствол, засунув за пояс, поэтому пришлось положить на самый верх рюкзака.
– Готова? – раздался голос Ксавье во встроенных в шлем наушниках.
– Да.
Пусть она и не подготовлена, но готова. Разница, конечно, есть, но остается надеяться, что он удовольствуется ее готовностью.
– Еще одно, – бросил Ксавье через плечо. Лиззи замерла. – Не помню, говорил ли тебе раньше, – задумчиво произнес он, повернув голову в черном шлеме. – Но я тоже тебя люблю, и именно поэтому ты здесь. Никогда больше никуда тебя не отпущу.
* * *
Они остановились заправить «харлей», Ксавье остался у бензоколонки, Лиззи пошла внутрь, чтобы заплатить и заодно воспользоваться туалетом. Насос загудел, наполняя бак.
Ситуация пока не ясна, Ксавье принялся размышлять, действительно ли Эл и Фелис спелись или Макгоуэн действует в одиночку. Он давно работал с Форджем и безмерно того уважал, но при необходимости устранит его без колебаний. Надо придумать хороший план, чтобы при любом раскладе не дать застать себя врасплох.
Никто не позвонил с докладом на сотовый, впрочем, не удивительно, даже если спутниковая связь относительно безопасна, благодаря шифрованию и прочим уловкам. Если кому‑то из его парней понадобится с ним связаться, они оставят сообщение на домашнем телефоне защищенной квартиры Ди‑Пи.
Старая добрая Ди‑Пи беспорочно отслужила последние несколько лет. Накануне Ксавье проверял записи на автоответчике – ничего обнадеживающего, но и ничего тревожного. Ситуация в Вашингтоне не стояла на месте, пока он преследовал Лиззи. Что‑то происходит, но, видимо, его парни пока врагов не обнаружили.
Ксавье достал мобильник, набрал номер и ввел код доступа к автоответчику. Механический голос сообщил, что поступило одно новое сообщение.
Ксавье слегка напрягся, как волк, почуявший запах добычи, когда услышал голос Эла:
«В доме нашей общей подружки тебя подкарауливает специалист. Она ждет тебя в гости».
Ксавье удалил послание, затем отключил насос.
В переводе на человеческий всё просто: Фелис наняла убийцу, который сидит в засаде у ее дома, потому что она не сомневается, что Ксавье за ней придет. Вполне предсказуемо. Ничего другого Ксавье и не ожидал, однако знать наверняка – большое преимущество.
Самое сложное – понять, не нарочно ли хитромудрый Эл пытается уверить, будто играет на его стороне, а не заодно с Фелис. Пожертвовать наемным специалистом – сущий пустяк. Фордж сдаст постороннего парня без всяких колебаний, если подстава купит лишнюю секунду, минуту нерешительности или отвлечет внимание, тем самым дав возможность разобраться с Ксавье.
Интересная предстоит ночка.
Глава 28
Если бы Лиззи отправилась обратно в Вашингтон сама по себе, то наверняка умирала бы от страха, но присутствие Ксавье меняло всё. Сегодня Лиззи отличалась от той женщины, которой была на прошлой неделе, черт, да ещё накануне. Теперь она многое о себе узнала, и хотя прежний ужас порой ощущался, но значительно поутих по мере сближения прежней Лизетт и нынешней Лиззи. Прошло всего лишь шесть с половиной дней с тех пор, как она проснулась и увидела незнакомку в зеркале, но за это время она превратилась из беглянки в сорвиголову, смело мчащуюся навстречу опасности.
Самое главное, что Ксавье рядом и, если он прав, гонка благополучно завершится для них обоих.
Он рассказал о полученном сообщении еще на автозаправке, но никак не прокомментировал, хотя явно заволновался. Нет, заволновался – не то слово. Скорее, озадачился. Уже знакомо решительно сжал губы и сверкнул мрачным взглядом. Собрался на войну и планирует атаку. Намерен покончить с опасностью для них обоих, ведь побег не вариант, если только нет намерения бегать вечно.
Шлемы обеспечили идеальную маскировку. Лиззи чувствовала себя совершенно свободной, с ревом мчась по федеральной трассе в Вашингтон. Для толп полицейских и многочисленных камер, а так же для преследователей они с Ксавье практически невидимы. Прекрасное ощущение, вот бы длилось вечно!
Сумерки превратились в ночной мрак, когда Ксавье загнал «харлей» в гараж. Бетонный, сквозь трещины в полу пробиваются сорняки. Не лучшая часть города, но ведь это что‑то типа мастерской, где механики ремонтировали разные железяки.
Старые грузовики и легковушки занимали несколько парковочных мест. Ксавье поставил «харлей» на подножки возле двери в небольшой офис. Оба потянулись, выгибая спину, чтобы расслабить мышцы после долгой поездки, но оставаясь в шлемах. Никто не вышел их поприветствовать, хотя Лиззи заметила несколько камер на стоянке и одну над входом. Ксавье снял шлем и повесил на руль. Лиззи нервно указала на камеру.
– Все в порядке, – успокоил он. – Замкнутая система… только для своих.
Для своих? Тогда понятно. Она тоже освободилась от шлема, повесила его на руль и тряхнула волосами.
– Именно здесь ты и останешься, – заявил Ксавье.
– Что?! – почти взвизгнула Лиззи.
Черт возьми, она ведь предчувствовала, что он выкинет подобный фортель. Однако пусть не ждет, что она сдастся без боя.
– Надо провернуть одно дельце, а я смогу действовать свободно, только зная, что ты в безопасности.
«Я была права насчет войны».
– Неважно, что это за дельце, тебе нужно прикрытие.
– Не в этот раз.
Ксавье взял ее за руку и провел через боковую дверь в помещение без окон, где пахло маслом и бензином.
Там находились трое мужчин. Один в заляпанном жирными пятнами комбинезоне с именем «Рик», вышитом на кармане, второй – средних лет, с короткой как у морпеха стрижкой стоял за невысокой стойкой в задней части помещения и разбирал и чистил автомат. Третий – тот бедняга, на которого она напала два дня назад.
– Ох, извините меня, пожалуйста, – обратилась к нему Лиззи.
Двое других засмеялись, впрочем, коротко и добродушно. Пострадавший от разбойного нападения приложил руку к горлу и сварливо проворчал:
– Хорошо хоть машину получил обратно.
На одной из стен висели мониторы, четыре картинки показывали вид снаружи гаража, одна – внутри; их прибытие не стало неожиданностью.
– Может, оставить меня здесь не такая уж хорошая идея, – взглянула на Ксавье Лиззи.
Мало того, что парни незнакомые, так еще один из них имеет все основания на нее злиться. По мнению Лиззи, отсутствие доверия к этой компании с ее стороны вполне оправданно.
– Это только идея.
Ксавье повел ее мимо трех мужчин, которые продолжали заниматься своим делом как ни в чем ни бывало, в другой кабинет в задней части гаража. Огромные стеклянные окна выходили на рабочую зону, так что о приватности и речи не шло, зато имелись кофе‑машина, пара вращающихся стульев, стол и компьютер.
– Когда уезжаешь? – поинтересовалась Лиззи, прислонившись к столу и скрестив руки на груди.
– Через пару часов.
– Ты им доверяешь? – спросила Лиззи, взглянув через стекло на троих парней.
– Полностью. В противном случае ни за что не оставил бы тебя здесь. Они помогали мне присматривать за тобой последних три года. Поверь, эти ребята – настоящие профессионалы.
– Что, если ты не вернешься? – озвучила Лиззи самый ужасный страх, вздернула подбородок и выпрямилась.
Невозможно потерять Ксавье, только что найти, а потом потерять снова. Это несправедливо, даже думать о таком невыносимо больно. После его гибели вряд ли ей вообще захочется жить дальше.
Впрочем, без него шансы на выживание ничтожны.
– Сейчас мы чем‑нибудь перекусим, заодно познакомишься с парнями поближе, к моменту моего отъезда уже освоишься и…
– Стоп. Прекрати менять тему, ладно? Ты сказал, что не нуждаешься в прикрытии, но ведь ты имел в виду только меня, верно? Хотя бы одного из них возьмешь с собой, да?
Разумеется, Ксавье не собирается в одиночку сражаться с людьми, которые пытались убить ее, вернее, их обоих.
– Нет. Справлюсь сам.
Лиззи, рассвирепев, всплеснула руками и заметалась по тесному кабинету.
– Какой смысл иметь на подхвате отличную команду и не привлекать их к делу в случае необходимости? Зачем подвергать себя ненужному риску?
– Они многое знают, но не всё, да это им и ни к чему, – кивнул Ксавье в сторону рабочей зоны. – Если что‑то пойдет не так, им следует максимально быстро смыться куда подальше, когда дерьмо полетит во все стороны. Только меня касается, где именно и в кого я буду целиться сегодня вечером, – мрачно усмехнулся Ксавье. – Теперь понятно, почему нам придется разделиться? Вынужденная необходимость. Я пойду один.
Учитывая уровень секретности, немногочисленность людей, знающих правду о смерти президента и до сих пор обеспечивающих дымовую завесу, сказанное имело смысл. И всё же…
– Поклянись, что вернешься.
– Непременно, – заверил Ксавье, обхватил ее подбородок и наклонился ближе. – Вернусь, и мы начнем совершенно новую жизнь.
– С тобой мне было бы гораздо спокойнее.
– Ясно, – снисходительно кивнул он, не выказывая сомнений в победе.
– Но мне придется сидеть здесь, сходя с ума от страха, с кучей незнакомых мужиков, которым я, уж прости, нисколько не доверяю и…
– Не волнуйся, я это предвидел, – усмехнулся Ксавье, наклонился и быстро поцеловал, потом провел губами по губам. – Она вот‑вот появится.
– Она? – Лиззи отступила и одарила его подозрительным взглядом. – Что еще за «она»?
Затем раздался неожиданный звук: гав‑гав. Очень знакомый лай. Нет, это невозможно…
Лиззи повернулась и уставилась на женщину, шагавшую по заляпанному бетонному полу с собачонкой в руках. Вот дамочка остановилась поболтать с парнями.
– Мэгги?! – изумленно воззрилась на Ксавье Лиззи.
* * *
Ксавье ушел чуть больше получаса назад, а Лиззи уже всю трясло. Она не просто волновалась, а боялась как ни разу в жизни. Когда в нее стреляли, тоже было очень страшно, но тогда хотя бы можно было сбежать и спрятаться. А сейчас оставалось только сидеть и ждать, зная, что Ксавье могут убить в любой момент и она никогда больше его не увидит, не обнимет, не поговорит… Лиззи вспомнила о себе прежней еще кое‑что: она ненавидела ждать.
Мэгги, поглаживая шерстку задремавшего Рузвельта, сочувственно улыбнулась.
– Прекрасно тебя понимаю, – прошептала она. – Ждать куда труднее, чем действовать.
– Именно этим ты занималась последние три года, правда? Наблюдала и ждала неприятностей? – слишком резко спросила Лиззи, но она все еще злилась, что Мэгги за ней шпионила, пусть и работала на Ксавье, пусть и с благими намерениями.
Хотя следовало злиться не на соседку, а на саму себя, на собственную слепоту, на неумение разглядеть в навязчивом любопытстве Мэгги нечто неправильное. Нет, хуже: смутные подозрения бродили в голове, а она от них отмахнулась. Подобная неосторожность способна подставить под смертельный риск.
– Угу, – безмятежно подтвердила Мэгги, – но я не то имела в виду. В нашей работе ждать любимого человека с задания – самая невыносимая пытка, – улыбнулась она. – Когда ты в гуще событий, время летит стрелой. Да, это опасно. Да, мы все немного адреналиновые наркоманы. Любой из нас предпочтет оказаться под огнем, чем... ждать. Но иногда это необходимо, а мы прежде всего делаем то, что требуется.
Мэгги права, мысленно признала Лиззи. Похоже, слишком хорошо понимает, о чем говорит. Мэгги вот так же кого‑то ждала? Она действительно вдова, или это просто часть ее имиджа? Неужели ее любимый на самом деле погиб? Лиззи не хотела знать, только не сегодня.
– С тобой Ксавье совсем другой, – любезно сменила тему Мэгги, должно быть, уловив страх в новой несгибаемой Лиззи. – Более… человечный, – усмехнулась она и погладила шерстку Рузвельта. – И все же Ксавье по‑прежнему самый опасный воин из всех моих знакомых, что внушает большую надежду на благополучный исход, – утешительно сжала пальцы собеседницы Мэгги.
– С ним я тоже другая, – помолчав, призналась Лиззи.
– Да уж, – грустно улыбнулась Мэгги, явно вспомнив нечто печальное.
* * *
Фелис подняла глаза от экрана компьютера, когда зазвонил телефон. Бросила опасливый взгляд на ближайшее окно, хотя знала, что кабинет – самое безопасное место из всех возможных. Предположение, что Ксавье где‑то рядом, выводило из себя.
– Фелис, нужно встретиться.
Эл. Макгоуэн помолчала, пытаясь сообразить, какое время лучше назначить – не слишком поздно, чтобы не насторожить и не дать возможность Форджу выставить своих парней, но и не слишком рано, чтобы не нарваться на свидетелей. Замечательно, что он сам предложил встретиться, стало быть, ни о чем не подозревает.
– Хорошо, – спокойно сказала она. – Где? Только не в танке, я и без того наведывалась к тебе слишком часто за последние несколько дней.
– Помнишь заброшенный склад в Мэриленде, где мы какое‑то время тренировались? Приедешь?
– Конечно. – Старый склад – просто идеальное место для приведения плана в действие. – Когда?
Пусть сам ставит условия, пусть почувствует себя в безопасности. Фордж вечно ее недооценивал, во всяком случае, точно не ожидает, что она собственными руками возьмется за грязную работу. Вообще‑то Фелис не приходилось пачкать руки в этом смысле, но не потому, что она не умеет стрелять или у нее не хватит духа совершить решительный поступок. Она регулярно практиковалась в тире. И в глубине души всегда знала, что способна убить.
– Успеешь через час?
– Да. Разве что чуть опоздаю.
«На самом деле доберусь даже раньше, пусть думает, что у него появится крошечный шанс застать меня врасплох. Каждое преимущество на счету».
Может, Фордж решил взять на себя более активную роль в устранении Ксавье? В таком случае сэкономит ей время и избавит от хлопот. Однако финал игры уже ничего не изменит.
С другой стороны, более вероятно, что Ксавье нанес ответный удар. Тревожно, что хитромудрый подозрительный Эл настолько напуган намерениями своего подручного, что счел необходимым встретиться тайно. Опять же, кто знает Ксавье лучше Форджа?
Макгоуэн выехала из офиса уже в сумерках, а когда добралась до места встречи, почти полностью стемнело, хотя летние дни были длинными.
Фелис – как и остальные члены команды – давно не была на старом складе, с тех пор, как они перестали здесь тренироваться четыре года назад. Было решено, что лучше никогда больше сюда не возвращаться. Ни один из них не нуждался в дальнейшем обучении, за исключением Ксавье. Никто не знал, где он практикуется и отрабатывает навыки сейчас.
Однако склад по‑прежнему кем‑то использовался. Это строение никогда не продадут, разве что перепрофилируют. «Ничего, в общем‑то, не изменилось», – размышляла Фелис, подъезжая на малой скорости. Проволочный забор с колючей проволокой окружал участок, но ворота были открыты. Благодаря достаточному количеству уличных фонарей стоянка хорошо освещена.
Может, слишком хорошо освещена, но придется иметь дело с тем, что есть. Здание было длинным и широким, из проржавевшей стали, с окнами, настолько залепленными грязью, что за ними невозможно ничего рассмотреть. Автомобиль Эла уже был припаркован возле двери. Макгоуэн остановилась рядом и вышла из машины.
Теперь, оказавшись на месте, Фелис неожиданно почувствовала страх, током ударивший по нервам. Как давно приехал Фордж? Минуту назад? Часы? Положила руку на капот его автомобиля и ощутила тепло, услышала щелчки и потрескивания охлаждающегося двигателя. Хорошо, стало быть, прибыл только что. А вот если бы двигатель уже остыл, следовало заподозрить, что Эл успел подготовить ловушку. Оказывается, не обманул.