Внезапно я отчётливо начала осознавать, что одна часть его тела была отнюдь не механической. И эта часть, я была абсолютно уверена в этом, через несколько секунд окажется внутри меня. Услышав знакомое хныканье, я посмотрела на распростёртую на полу белую фигуру. Это была Смотрительница, которую жестоко насиловал один из грязных желтоглазых пони. Сама идея изнасилования была мне абсолютно чужда, и я заставила себя отвести взгляд и побороть свой страх. Бывали случаи, когда одни кобылы принуждали других к интимной связи против их воли – это было преступление класса «А». Но чтобы так же поступали жеребцы, это было… «Так, Блекджек, сконцентрируйся!»
– Я не бесполезна, – ответила я так спокойно, как только могла в данной ситуации. – Я слышала, как одна из пони‑охранниц болтала о программе, которая тебе нужна, и о том, где её можно достать. Она приготовлена для одноразовой передачи на эти штуковины… ПипБаки.
Монстропони обернулся к Смотрительнице:
– Так значит, мелкая пизда не лгала.
– Я же говорила тебе, – прорыдала та в ответ, безвольно распластавшись на полу с забрызганной кровью мордой и боками.
«Если я не хочу быть разорванной на кусочки, нужно брать ситуацию в свои копыта.»
– Я достану её для тебя, – сказала я спокойно.
Он буравил меня своими красными, горящими глазами.
– Мне становится скучно, пизда. Даю тебе пятнадцать минут, после чего я проделаю свою собственную дверь, – сказал он, кивая на свои огромные пушки.
Вперёд выступил коричневый единорог:
– Ты не можешь, Деус! Если ты уничтожишь терминал, то Сангвин никогда не получит этот файл!
Этот единорог не был похож на остальных. Несмотря на то, что он носил ту же грязную одежду, он выглядел более ухоженным, чем они. Более здоровым, хотя и таким же тощим. И ПипБак на его ноге не выглядел так, будто он снял его с другого пони. Я взглянула на его кьютимарку: голубой символ мужского начала с двадцатью одной точкой под ним.
«Жеребец Стойла Девять Девять? Но как?»
– Мне всё равно. Я хочу, чтобы все они сдохли. Выдрючьте их и убейте, или убейте и выдрючьте, мне плевать. Всё это слишком затянулось! – произнес он почти с болью. После чего посмотрел на меня: – Вперёд, пизда! Убей всех, кто там ещё остался, и принеси мне программу! Действуй, пизда!
«Ух ты, похоже это твоё любимое слово, не так ли, Деус?»
– Я должен пойти с ней. Я должен быть тем, кто достанет программу, – умоляюще проскулил коричневый единорог. Вот теперь я узнала этого нытика. Однажды он был моим сексуальным партнёром. И я бы никогда не записалась на него снова. Теперь он Е‑21. Я думала его списали месяц назад…
– Мне плевать, кто достанет её! Просто достаньте! – взревел Деус. Вот теперь было самое время бежать к посту охраны.
Е‑21 прошмыгнул мимо меня, чтобы добраться до люка первым.
– Ладно… заполучить программу… и не сдохнуть… заполучить программу… и не сдохнуть… – бормотал он себе под нос.
Я остановила его у подножия лестницы, услышав какой‑то стук наверху.
– Что там происходит?
Он уставился на меня в замешательстве:
– Что происходит? Там забаррикадировались две охранницы, которым удалось сбежать. Вот что.
Я почувствовала, как во мне растёт ликование. Деус, несмотря на всю его мощь, не мог пробиться через эту дверь и не мог взорвать её, без риска повредить программу.
– Это сделала Дейзи?
«Ну разумеется это она! Она была слишком крепкой и упёртой, чтобы так просто дать убить себя!»
– Дейзи? – вытаращился на меня жеребец, а затем протянул копыто и сдвинул в сторону грязную гриву, скрывающую мой мал… мой компактный рог. – Блекджек!
– Да, это я. Как ты вообще докатился до такого… – попыталась спросить я, но вместо того, чтобы просто ответить жеребец открыл свой рот, собираясь завопить. Пришлось довольно грубо заткнуть его копытом.
– Извини меня за это, – сказала я, замахиваясь ПипБаком. Металлическая обшивка звякнула об его голову один раз… второй… третий… и так до тех пор, пока он не обмяк. Е‑21 не потерял сознания, но был слишком ошеломлён, чтобы позвать на помощь. В конце концов, он сам влез во всё это.
Я бежала в сторону уровня безопасности, когда услышала чьи‑то крики и грохот. Тут была дверь, отделявшая офис Смотрительницы, оружейную и пару подсобных помещений от тира, комнаты для допросов и зала для проведения инструктажей. Эта дверь была открыта силой, но Дейзи забаррикадировала проход столом. Его сейчас и разламывала пожарным топором огромная красная кобыла, проделывая себе путь внутрь. Ещё три пони гикали и улюлюкали, стоя позади и размахивая оружием.
Одна из них, потрёпанного вида кобыла‑единорог, стояла и жевала свои собственные окровавленные копыта. Рядом с ней, в облачке магического свечения, висел дробовик охраны. Неподалёку от единорожки стоял земной пони жеребец. Он тоже кричал что‑то ободряющее, но из‑за того, что его рот был занят пистолетом, это больше походило на бессвязный набор рычащих и хлюпающих звуков. Ещё один, жёлтого цвета, стоял неподалёку и, подбрасывая бейсбольную биту передними ногами, наблюдал за равномерными ударами топора.
– Эй, можно мне взглянуть на это? – улыбнувшись, спросила я единорожку, указывая копытом на дробовик.
Её зрачки были едва ли больше булавочной головки. «Да кто вообще дал этой кобыле дробовик?» Она грызла свою ногу с такой силой, что казалось вот‑вот откусит её. Задорно подмигнув, она направила его на меня.
– Видишь?
Я чуть не обделалась, когда она нажала на курок. В конце концов, никто не был настолько туп, чтобы дать ей патроны.
– Дай сюда эту штуку! – выхватывая оружие своими копытами, рявкнула я. Её магия была ничтожной и развеялась сразу, как только я потянула дробовик.
– Где патроны? – спросила я у размахивающего оружием жеребца. Тот лишь удивленно поднял бровь, уставившись на мою пустую кобуру. – Он сломался, ясно?
Фыркнув, он передал мне мешочек с патронами двадцатого калибра. Мой рог засветился, когда я начала заряжать их в дробовик. Жеребец тем временем засунул пистолет в кобуру, чтобы освободить рот.
– Просто держи эту штуку подальше от той ненормальной, – произнёс он, не отрывая взгляд от баррикады, а потом, указав ногой на кобылу, добавил: – Ума не приложу, почему Деус не прислал никого, чтобы присматривать за ними.
– Что с ней? – спросила я.
– Кто знает? Они все такие, – пробормотал жеребец. – Когда пони становится рейдером, можно сказать, что он уже покойник.
Увидев с какой ловкостью я заряжаю дробовик, он спросил:
– Ты умеешь пользоваться этой штукой?
Его глаза широко распахнулись, когда он заметил магическое свечение вокруг дробовика.
– Стой… ты же не…
– Агась.
Посмотрев ему прямо в глаза и активировав З.П.С., я окончательно осознала, что мне предстоит сделать. Что я должна была сделать. Те рейдеры, которых я убила, напали первыми, и это была лишь случайность, что мне удалось с ними справиться. Но сейчас, когда время практически застыло на месте, я посмотрела ему в глаза и осознанно выпустила два заряда в его голову. Это была всего лишь самозащита. Я была охранницей, и я защищала своё Стойло.
Легче от этого не стало, но хотя бы теперь я могла заставить себя стрелять в них.
Время возобновило свой бег. Заклятие Прицеливания Стойл‑Тек медленно развеялось, и я увидела, как из ствола дробовика вырвался свинцовый заряд смерти. Я увидела, как голова жеребца взорвалась, и плоть разлетелась вокруг каждой дробинки, кровь и кусочки костей полетели за ней. Второй выстрел довершил начатое, и я застыла в благоговейном ужасе, когда его голова отделилась от тела и он рухнул на пол, как кусок мяса.
Я замерла на секунду, потрясённая. Я только что… обезглавила пони!
Но и это секундное замешательство могло обойтись мне очень дорого. С яростным воплем на меня набросилась кобыла с окровавленными копытами, в то время как второй жеребец нанёс мне удар своей битой. Жалкая одежонка, надетая на мне, была весьма ненадёжной защитой. К тому же (О, Святая Селестия!), конец биты был сплошь утыкан гвоздями. Я закричала от боли, когда их ржавые концы глубоко вонзились мне в плечо. Кобыла, впавшая в неистовство, яростно щёлкала челюстями, пытаясь добраться до моего горла. Я сдерживала её из последних сил. Хорошо хоть, что эти двое, навалившиеся на меня, полностью перекрыли доступ кобыле с пожарным топором. К несчастью, она довольно быстро сообразила нырнуть за пистолетом, обронённым убитым мною жеребцом.
На перезарядку З.П.С. требовалось время, поэтому я отступила к лестнице, паля наугад. Чем хорош дробовик – он довольно эффективен в ограниченном пространстве, подобном этому. В моём оружии оставалось ещё пять зарядов, и я выпустила их все, стреляя так быстро, как только могла. Эти выстрелы оказались далеко не так удачны, как первые два – без З.П.С. моя точность оставляла желать лучшего. Хорошо, что у моих противников не было доступа к нему, либо они просто не знали, для чего оно нужно.
Жеребец свалился после четвёртого выстрела, продолжая хихикать, даже когда кровавая пена выступила у него на губах. Пятый выстрел просвистел мимо чокнутой, которая с безумным хохотом обрушила на меня свои окровавленные копыта. Я увидела, как красная кобыла поднимает с пола пистолет и поворачивается в мою сторону.
– У меня нет на это времени! – закричала я и, обхватив безумную рейдершу копытами за горло, прикрылась ею, как щитом, одновременно с этим магией перезаряжая дробовик.
Пули девятимиллиметрового пистолета с силой въедались в рейдершу; понятно, что эти психованные кобылы являлись пушечным мясом. Она даже не поняла, что в нее попали, но я точно знала это, так как почувствовала укол одной пули, что пробила мой временный щит.
– Обнимашки! – прохрипела единорожка в моё ухо, перед тем как медленно выскользнуть из моего захвата.
К счастью, я перезарядила свое оружие, и красношкурая рейдерша, кажется, поняла, что дробовик давал сто очков вперед пистолету и топору. Я стреляла так быстро, как могла, в то время как она схватила топор в зубы и побежала в комнату докладов. Перезаряжаясь, я понеслась к двери. Там было несколько офисов и камер предварительного задержания. Она могла быть…
Позади меня прогремел выстрел, и я почувствовала как десятки раскалённых игл впились мне в зад. Дурацкий был план! Никогда в жизни больше не сниму свою броню. Я увидела свечение медово‑жёлтого цвета, окружающее дробовик, и закричала:
– Мармеладка! Это Блекджек! Хватит в меня палить!
Я чувствовала жжение дробинок, застрявших у меня в мягком месте. Святая Селестия, я ничем не смогу помочь, если они пристрелят меня!
Я тяжело опустилась на пол, услышав звук сдвигаемой баррикады позади меня. Красная точка в комнате инструктажа не двинулась в сторону двери. Может она ждала подкрепления? Это уже не важно. Буквально через секунду Дейзи сможет…
Свалить меня, ударив по задним ногам, пнуть в спину и выбить из меня дух, нанеся удар в живот. Да, ожидала я совсем другого! Закричав, я перекатилась на спину как раз вовремя, чтобы отбить своим ПипБаком очередной удар.
– Дейзи! Это я, Блекджек! – прохрипела я, кашляя и брызгая слюной.
Она холодно взглянула на меня, выплёвывая свою дубинку и ловя за петлю копытом.
– Я знаю. И раз уж мы все всё равно скоро подохнем, я подумала, что смогу напоследок отвести душу, прикончив тебя.
Я уставилась на Дейзи и, как ни странно, любимое слово Деуса пронеслось в моей голове. Злость, охватившая меня, придала мне сил, и я, ухватив магией её дубинку, резко дёрнула вверх, петлёй выворачивая переднюю ногу Дейзи. Потеряв равновесие, та грохнулась на бок, и я, вскочив на ноги, прижала ствол дробовика к её морде.
– У меня нет на это времени, – сказала я, сердце стучало в груди. Дробовик дёрнулся, когда от испуга я чуть не потеряла концентрацию. В этот момент я искренне надеялась, что мой мысленный чулан не откроется.
– Я знаю, у нас проблемы, но у меня есть план, как сохранить Стойло. Так что прекращай валять дурака. Если хочешь, то убьешь меня, когда я вернусь.
– Вернёшься? – Мармеладка медленно прищурилась. Она была сильно избита, а вокруг рта были следы крови… – Ты куда‑то уходишь?
– Наружу, – сказала я, отворачиваясь от Дейзи. Я не могла убить её. Я предпочла бы убить её случайно, а не специально.
– Но ты же умрёшь, – тихо сказала Мармеладка, – Я не хочу, чтобы ты уходила.
Я встала на копыта, с трудом двигая ноющим задом, и захромала к двери.
– Правда? С чего бы?
– С того, что ты моя подруга, – сказала Мармеладка с широкой, вялой улыбкой. – Почему же ещё, как ты думаешь, я валяла дурака с тобой всё это время?
Она левитировала три лечащих зелья из аптечки:
– Вот. Я собиралась использовать их, но ты вся исстрелянная…
Я уставилась на неё с недоумением. Мармеладка? Друг? Она всегда была немного туповатой пони, постоянно находилась в тени Дейзи. Она была слишком глупа, чтобы работать одной, слишком недалёкой, иногда это даже раздражало, но… никто раньше не называл меня своим другом. Я выпила зелья и тут же ощутила приятный холодок и покалывание в задней части своего тела. Повернувшись, я с беспокойством посмотрела на медового цвета кобылку.
– Нуу… спасибо, Мармеладка.
Она ничего не ответила, просто, улыбнувшись, кивнула.
Мимо меня протиснулась Дейзи.
– Да, да, да. Радуги, обнимашки, и прочее подобное дерьмо, – проворчала она, устанавливая баррикаду на место. До этого белоснежная кобылка сердито хмурилась, но сейчас, когда она посмотрела на меня, на её лице не было ничего, кроме скепсиса. – Так ты действительно собираешься уйти?
«Мне показалось, или в её голосе действительно проскользнули нотки беспокойства?»
– Рейдеры пришли сюда за программой. Я надеюсь, что если украду её, то отвлеку их внимание на себя, а затем уведу подальше от Стойла. В это время вы с Мамой сможете вернуть контроль над ним, – легонько кивнув, произнесла я, снимая не нужную больше одежду. Она лишь вздохнула с пониманием, а затем лёгким движением плеча сбросила с себя броню и передала мне.
– П‑21? Ты тут? – позвала я, а затем, натянув бронекостюм, признательно улыбнулась Мармеладке.
– Тот бесполезный самец? – фыркнула Дейзи.
– Ты звала меня? – сухо произнёс П‑21, вступая в дверной проём. На его лице безошибочно читалось выражение самодовольства, которое, похоже, шокировало Дейзи. Но как только наши глаза встретились, вся его напыщенность тут же улетучилась.
– Ты передумала. Всё‑таки решила отправить на списание, – резко выпалил он, буравя меня взглядом.
Дейзи усмехнулась.
– Послушай, мы тут вообще‑то разговариваем. Просто постой в сторонке… – произнесла она, делая шаг вперёд.
П‑21 медленно отступил.
– Ты никогда не упускаешь шанса избить какого‑нибудь самца, верно?
– Самца? Пфф… я вообще не упускаю шанса кого‑нибудь избить, – оскалившись, ответила Дейзи.
«О’кей, это нужно немедленно прекращать.»
Я передёрнула затвор дробовика, заставив Дейзи повернуться ко мне. Нужно быть осторожной. У меня было всего лишь около дюжины патронов и я не собралась отбирать последние у Мармеладки, а дверь в оружейную всё еще была надёжно запечатана. Возможно, потребуются личные коды доступа Мамы или Смотрительницы, чтобы открыть её. Я подумала о всём том изобилии оружия, которое хранилось за этой дверью в ожидании нового Происшествия, и в досаде топнула копытом.
– Послушайте, сейчас действительно не время для того, чтобы цапаться, – мягко сказала я. «Мда, если я стала голосом разума, то это значит что Стойло Девять Девять обречено.»
Я перевела взгляд на П‑21:
– План немного изменился. Ты выберешься отсюда, но я пойду с тобой.
– Ни за что. Ты неуклюжая. Ужасно шумная. И совершенно невыносимая, – заявил он категорически.
– Ага. А ещё уродливая и жирная, – подхватила Дейзи.
– По‑настоящему ленивая… немного похотливая… – добавила Мармеладка. – И к тому же у неё крошечный рожок…
«Эй!»
– И ты кобыла, – подытожил П‑21.
«Здорово. Где там моё эго? А, вот же оно. Вот эта растоптанная штуковина на полу.»
– Ладно, может всё так и есть, но, тем не менее, я пони, у которой есть план. Слушайте. Я забираю программу. Затем убегаю из Стойла, уводя большую часть рейдеров за собой. Мама и уцелевшие охранницы выбивают оставшихся. Затем Стойло запечатывается навсегда. Если у кого‑то из присутствующих есть, что возразить по любому из пунктов этого плана, или он считает, что справится лучше меня, не стесняйтесь. В противном случае, я отправляюсь с тобой, – сказала я, тыча копытом ему в грудь. П‑21 молча пялился в ответ. Святая Селестия, да что не так с этим типом?
– Ладно, – проворчал он, – но когда мы выберемся ты – сама по себе.
«Хорошо. Наверное, так будет лучше всего.»
– Итак, Миднайт сказала, что программа была на одном из этих терминалов. ЭП‑1101. Мне нужно, чтобы ты перенёс её на мой ПипБак.
Он угрюмо кивнул и провёл меня в крошечную каморку, гордо именующуюся Главным техническим помещением. Там с трудом хватило места для нас двоих, когда он подключал мой ПипБак к терминалу. Я заметила следующую за нами Дейзи, двигающуюся немного… скованно.
– Что с тобой такое?
Она густо покраснела:
– Иди‑ка и поимей себя, Блекджек.
– Как недавно поимели тебя? – сухо спросил П‑21. Я была очень рада тому, что у Дейзи не было с собой пушки. Но это не помешало ей кинуться на синего жеребца и попытаться расквасить ему морду. Я еле смогла её остановить. Богини, он что, сам на смерть нарывается?
– Как ты узнал? – с любопытством спросила Мармеладка, но в ответ он просто посмотрел на неё и вернулся к работе. – Грубиян.
Я смотрела за его работой.
– Интересно, что это программа делает?
– Открывает камеру, – сказала Мармеладка, всем своим видом выражая стремление быть полезной. – По крайней мере, рейдеры так говорили.
«Что‑что?» Я потрясла головой. В конце концов это была просто Мармеладка.
– Забудь. П‑21, ты закончил передачу?
– Почти. И еще я добавил кучу файлов Смотрительницы. На всякий случай…
Мне всегда нравилось смотреть, как земнопони гарцуют по клавишам кончиками копыт. Он нажал еще одну кнопку…
…И вдруг Стойло вокруг меня растворилось – мой З.П.С., похоже, сошёл с ума.
– ЭЙ! ЭЙ! ЭЙ! Что происходит?
Столбцы чисел, диаграммы, карты и еще множество непонятных вещей вспыхивали перед моими глазами. А потом это закончилось так же внезапно, как и началось, и на их месте появился крошечный курсор.
Необратимая передача завершена.
ЭП‑1101 перемещен.
Внимание:
Внимание:
Внимание:
Внимание:
Пожалуйста, выполните подключение самостоятельно
«Чего?» Я открыла рот, собираясь выяснить у мистера умника, было ли у него объяснение тому, что только что произошло, но в это время со стороны атриума раздался дикий рёв, за которым последовал оглушительной силы взрыв, от которого заныли зубы. Судя по всему, у Деуса лопнуло терпение.
– Ладно! Переходим к активной части нашего плана!
– Вот тут у нас проблема, – ответил П‑21, указывая на свою больную ногу.
«Ах, ну да. Это.»
Я вытащила шприц с Мед‑Икс и впрыснула обезболивающее ему в ногу.
– Проблема решена.
Нужно было использовать один и для себя, а то от этого светопреставления у меня разыгралась жуткая головная боль.
Мы направились в кабинет Смотрительницы. Комната оказалась перевёрнутой вверх дном; похоже её успели обыскать, прежде чем Дейзи и Мармеладка сбежали и забаррикадировались здесь. Налетчики и не подозревали, что программа была совсем рядом, в комнатушке за соседней дверью. Несмотря на то, что кто‑то как следует изгадил огромный кольцевой стол Смотрительницы, он всё ещё был цел, как и старый листок бумаги, закреплённый на нём. Моё внимание привлёк заголовок, криво написанный печатными буквами в самом верху листка: «ВРАГИ». В списке было множество имён, а возглавляло его, обведённое кружком, имя самой Смотрительницы. Она считала саму себя своим врагом?! Сразу следом шло имя Риветс. Напротив имени моей Матери стол знак вопроса. И даже Дейзи была здесь? Ну, меня‑то в списке точно не было. Хотя нет, вот она я… в самом низу…
«Ааагх! Соберись! Сейчас не до этого!» Я вошла в терминал Смотрительницы и ввела код, который мне передала Мама. Раздалось шипение, и стол медленно приподнялся на гидравлических опорах, открывая проход, теряющийся во мраке внизу. Включив фонарь на своём ПипБаке, я шагнула вниз, с П‑21 по пятам. Через минуту проход за нашими спинами закрылся, как раз в тот момент, когда очередной взрыв сотряс Стойло. Миновав коридор, мы достигли ещё одной двери, где мне снова пришлось вводить код. Дверь медленно открылась, к счастью, достаточно тихо на фоне того, что творилось в атриуме.
Входная дверь Стойла, металлическая плита в виде массивной зубчатой шестерни, была сдвинута в сторону, открывая длинный, пробитый в скале туннель, ведущий наружу. Пространство по ту сторону двери было усыпано костями, раздавленными в труху Деусом и его рейдерами, когда они врывались в Стойло.
– Пора выбираться отсюда, – сказала я П‑21, кивая на дверь. Он кивнул в ответ и пошёл вперед. Я задалась вопросом, а останется ли он со мной на поверхности дольше, чем на десять секунд. Вероятно нет.
Идя к выходу из Стойла, я увидела Смотрительницу, вяло лежавшую мордой к стенке. Наверное, рейдерам надоело «развлекаться» с нею. Даже она не заслуживала такого… но сейчас у меня были проблемы поважнее. Или, если точнее, будут.
– Эй, придурок! – прокричала я через весь атриум, и, к моему удивлению, Деус остановился и медленно повернул голову в мою сторону. Я увидела нечто разрушительное в его глазах.
– У меня тут твоя программа, ослина!
Рейдеры, шедшие рядом с Деусом, были шокированы намного сильнее, чем он.
Он повернулся и посмотрел на меня. Моё воображение тут же нарисовало мне оторванное копыто, лежащий рядом с ним ПипБак и меня, разлетающуюся во все стороны облаком кровавых ошмётков. «Вотдерьмовотдерьмовотдерьмо» подумала я и, повернувшись, рванула в сторону выхода из Стойла.
– Пииииздааааааа! – завопил он, выпуская в мою сторону несколько ракет. Лишь чудо уберегло меня от тучи костей, которые, задетые ударной волной, подобно шрапнели, пронеслись в дюйме от моих копыт.
Я догнала П‑21 и прокричала:
– Бежим, сейчас же!
Судя по рёву Деуса позади меня, план сработал. Я убегала из безопасного и хорошо охраняемого Стойла со стервозным, враждебным жеребцом в неизвестном направлении. С механизированными пони‑смерти, прямиком из ночных кошмаров, на хвосте и таинственной программой, из‑за которой и началась заварушка. И вероятнее всего, если меня не прибьют в течении этих пяти минут, то я буду жалеть о том, что меня не убили, примерно месяц.
Так почему же я так улыбаюсь?
Заметка: Следующий уровень.
Новая способность: Быстрая перезарядка – теперь вы перезаряжаете всё ваше оружие на 25 % быстрее.
(Авторская заметка: Выражаю свою благодарность Kkat за создание Fo: E. Также выражаю свою благодарность Hinds и Bronode за то, что они помогли мне сделать этот текст достойным прочтения. И ещё огромное спасибо читателям, которые не остались равнодушными и тем самым помогли мне написать эту книгу.
Когда я только начинал работу над Проектом Горизонты, у меня были лишь начало и конец этой истории. И у меня не было ни единой мысли по поводу книги, кроме «О’кей, так как же Блекджек выбралась из Стойла?». Честно говоря, я никогда не уделял этой книге должного времени и усердия. И сейчас я вернулся в самое начало, кое‑что добавил, кое‑что убрал, в надежде, что это сделает всю историю более захватывающей. Несомненно, это может повлечь за собой некоторые несостыковки в дальнейшем повествовании, поэтому, пожалуйста, оставайтесь со мной до тех пор, пока я не искореню их.)
Глава 2
Доверие
«В конце концов, мы все должны во что‑то верить…»
Поверхность. Все в стойле когда‑нибудь представляли себе это место. По словам Смотрительницы, это была заражённая радиацией пустыня, где любой пони был обречён на смерть. Достаточно быструю, чтобы убить любого, как только тот окажется за дверью стоила, но и достаточно медленную, чтобы несчастный захотел прекратить свои страдания. Честно говоря, я представляла внешний мир как очень большой атриум. Просто огромное пространство с гораздо более свежим воздухом и более ярким светом. Конечно, мы знали, что внешний мир не всегда был мёртв, но в школе не очень то и много рассказывали про это, если не считать зернистых картинок в книгах. Наверное, вафли росли на штуках, которые назывались «деревья», когда ещё везде был съедобный ковёр под названием «трава».
Я? Моё первое впечатление о поверхности было сформировано двумя захватчиками, которые стояли по другую сторону шлюзовой камеры. Два пони начали поворачиваться к выходу, когда мы появились, удивив их обоих. И если бы не было З.П.С., я бы никогда бы не смогла выстрелить. Это было просто чистой удачей, что первый заряд дроби, выпущенный из дробовика, попал в глотку первого рейдера, а второй так напугал его компаньонку, что та рванул отсюда со всех ног.
Бежать! Отличная идея. Мы, не сговариваясь, быстро выбрали общее направление – «подальше отсюда»; это всё, о чём я могла думать с грохочущим Деусом за спиной. Впереди виднелись какие‑то… штуковины (Кусты? Деревья?), которые, как я надеялась, сделают нас трудной мишенью для него, когда тот выберется на поверхность. И мы помчались в направлении «под гору» со скоростью «спасая наши шкуры».
По крайней мере, так продолжалось минут пять. Затем П‑21 начал прихрамывать и замедляться. Убежав вперёд, я оглянулась, встретившись с ним взглядом. В его глазах не было враждебности, только немой вопрос: «Таков был план?»
Я подумала, что могу оставить его здесь, ведь Деусу нужна была только я. Может, они не обратят внимание на П‑21. Потом мысленно дала себе подзатыльник, вспомнив маленькую Вент, лежащую рядом со своей мамой. Если они смогли хладнокровно убить жеребёнка, то и с П‑21 они обойдутся не лучше. Было бы милосердней просто пристрелить его самой, и дело с концом.
Нет. Я не могла так поступить. Я замедлила свой бег и окружила его ногу слабым свечением телекинеза, поддерживая её; на мгновение он запаниковал, но потом понял, что я пытаюсь помочь. Жеребец не стал от этого бежать быстрее, но теперь он хотя бы не замедлялся.
– Сверни налево, – прожужжал странный голос неподалёку от нас. Слева не было ничего, кроме огромного камня, множества таких же серых кустов и… жука? Металлический жук порхал в воздухе, в нескольких метрах перед нами, легонько махая своими маленькими крылышками.
«Че… чего? Говорящий металлический жук?» Сотни различных вопросов (ну, ладно, около десятка) вертелись у меня на языке, и я, естественно, выбрала самый тупой.
– Почему налево? – выдохнула я, тяжело дыша. Я и не думала, что нахожусь в столь ужасной форме, хотя, справедливости ради, стоит отметить, что жизнь в Стойле Девять Девять не особо располагала к регулярным занятиям бегом.
– Ты хочешь жить? – произнёс он и скрылся в кустах.
Я уже слышала приближающегося Деуса. Он двигался, издавая скрежет и стук, похожие на те, что издавала старая машина для производства консервов, до того как сгорела. Затем к стуку и скрежету прибавился страшный хруст. «Интересно, а он хотя бы иногда обходит деревья или всегда ломится напрямик?». Пришло время принять решение, и, так как я хотела жить, то, обменявшись с П‑21 взглядами, мы свернули налево и помчались в направлении, указанном металлическим жуком.
Вскоре мы вышли к дому. Если, конечно, можно назвать домом две стены, туалет и стоящую рядом с ним ванну. Я попыталась не смотреть на свернувшийся калачиком скелет пони, лежащий в ней, когда мы присели за одной из стен.
– Спрячьтесь, – прожужжал голос, и металлический жук в мгновение ока исчез в кустах.
– Но… – я собиралась возразить, но внезапно с юга до нас донёсся испуганный крик. Голос был не мой, но кричала, безусловно, очень напуганная кобылка. Я почти ломанулась к ней на помощь, когда внезапно поняла, что этот голос сопровождало то же странное жужжание, что издавал и жук. В следующее мгновение мимо нас проскакал Деус в сопровождении четырёх рейдеров.
Мы просидели, затаившись, ещё минуту или две, но затем, наконец, я облегчённо рассмеялась.
– Что ж, это было захватывающе.
И тут у меня перехватило дыхание. Мне показалось, что я умираю.
Как бы это объяснить? Поднимая взгляд к небу, я ожидала увидеть что‑то вроде потолка атриума в стойле. Вместо этого, над головой было только огромное пустое пространство глубокого серого цвета, которое простиралось во всех направлениях, постепенно теряясь в дымке. Несмотря на то, что я задрала голову вверх, мне казалось, будто я смотрю в глубокую бездну. И мой мозг уверял меня, что если я сделаю ещё хоть шаг, то провалюсь в это огромное ничто. Не хотелось этого признавать, но из всего, через что мне сегодня пришлось пройти, только вид этого простого неба заставил меня обмочиться.