Он оглянулся на меня, а затем осторожно поправил отмычку. Был слышен тихий шуршащий звук его работы, то, чем он там занимался, было для меня загадкой. А затем раздался тихий щелчок и замок открылся.
Внутри лежали три чистых пластиковых пакета, наполненных желтоватой жидкостью. «Антирадин – ваша помощь при облучении» – гласила этикетка.
– Ну, если тебя это утешит, то я думаю, что ты была одной из лучших кобыл в охране. Никто не попытался бы остановить Дейзи и Мармеладку от побоев жалкого жеребца. И именно ты придумала как вывести Деуса из Стойла.
– Ты даже не представляешь, насколько это удручающе, – сказала я, протянув ему копыто. Он присоединил кончик пакета к моему ПипБаку и через несколько секунд пакет был пуст, а я почувствовала покалывания, бегущие вверх по моей ноге. Дозиметр показывал значения гораздо ближе к желтой зоне. П‑21 уже влил в меня все три дозы Антирадина, а стрелка всё продолжала качаться в центре жёлтой зоны. Я всё ещё чувствовала себя облучённой, но теперь мне было гораздо лучше, чем раньше. Надеюсь, я не потеряю свою гриву или превращусь в одну из этих гуле‑штук.
– Я опять сделала глупость, – пробормотала я, смотря в пол. – У меня уже выработалась привычка.
– У тебя есть привычка быть безрассудной, Блекджек. Это был смелый поступок, особенно с тем светящимся гулем. Я никогда бы не решился заговорить с ним или делать эти трюки с копытами, – сказал он спокойно, продолжая обыскивать повозку в то время, как лекарство делало свое дело. К сожалению, в небесных фургонах министерства Мира невозможно было найти патроны. Однако, он смог найти светящийся шарик в обломках беседки.
– Что это?
Я протянула свои копыта и взглянула на шар поближе. Ну, он не был ни радиоактивным, ни поврежденным, ни съедобным. Я закинула его в сумку и нахмурилась, так как в моем инвентаре появился «Шар памяти озера Макинтош». Откуда, чёрт возьми, мой ПипБак знает что это, когда я не имею об этом ни малейшего представления? «Не важно, разберусь с этим позже». Встав, я должна была признать, что чувствую себя сильнее… я всё ещё не была абсолютно здоровой, но всё же чувствовала себя намного лучше.
– Итак. Значит ли это, что в следующий раз, когда я увижу Наблюдателя, я смогу сказать ему что мы – друзья?
Я была серьёзна лишь наполовину, однако другой моей половине всё же было интересно его мнение.
– Нет, – твердо ответил он, а затем наградил меня скупой улыбкой, – но мы уже ближе, чем были до этого.
– Ну, значит я становлюсь лучше.
Заметка: Новый уровень.
Навык: Огнестрельное оружие (50)
Новая способность: Беги‑стреляй. Снижается штраф к точности стрельбы во время ходьбы или бега, если вы используете обычное или энергетическое оружие.
Новая квестовая способность: Рад‑зрение (мутация). Когда вы попадаете под небольшое воздействие радиации, вы получаете +1 к восприятию в условиях низкой освещённости. Вы также теряете 15 очков от навыка красноречия и скрытности, если на вас не одеты солнечные очки, очки авторитета или зеркальные солнечные очки.
Глава 4
Наивность
«Ещё пончик! И побольше пудры!»
Дневник Смотрительницы, запись 11‑#231:
Моё стойло и мои пони в опасности. Опасности, с которой я должна разобраться. У этого стойла множество проблем, и я уверена в том, что причина – пони по имени Риветс. Она стала сопротивляться ещё когда я только заняла пост Смотрительницы по праву. Высокомерно. Оскорбительно. Не подчиняющаяся и противостоящая мне на каждом шагу. Я Смотрительница! Стойл‑Тек назначил меня на это место, дал МНЕ полномочия, но эта кобылка верит, что стойло принадлежит ей. Хуже того, она имеет существенное влияние на пони‑охранников. Сама начальница охраны посмела отменить мой приказ об аресте! Она утверждала, что это беззаконие, но я и есть закон! С этой пони нужно что‑то делать. Я не позволю ей вытворить подобное ещё раз.
– Блин, – проворчала я, пока мы шли под дождём. Я надеялась, что этот ливень скоро закончится, но он, судя по всему, и не думал прекращаться. – Я всегда знала, что Смотрительница была нервозной стервой, но мне и в голову не приходило, что она считает себя реинкарнацией Принцессы.
– Никто не знал, что творится у неё в голове, – пробормотал П‑21.
Всё утро он дулся, ворчал и одаривал меня угрюмыми взглядами. Неужели прихлопнуть пару радигаторов это так плохо? Жеребец шёл, подозрительно разглядывая каждый пучок пожухлой травы у дороги. Чего он опасался? Мой Л.У.М. мог заранее предупредить о любой угрозе.
Ну, кроме зарытых гулей… Так что я тоже стала внимательно приглядываться к земляным бугоркам. Так как бугры оставались буграми и не превращались в жаждущих плоти монстров, меня начала одолевать скука, и я запустила следующую запись дневника Смотрительницы. Возможно, она даст мне какую‑нибудь зацепку. По крайней мере, это поможет скоротать время.
Дневник Смотрительницы, запись 11‑#233:
Если я не нахожу поддержки внутри Стойла, тогда я должна найти её снаружи. И, чтобы сделать это, я должна установить контакт с внешним миром, и я думаю, что нашла кобылу, которая поможет мне в этом. Дакт Тейп из ночной смены. Она тихоня, хорошо обучена и послушна. Но прежде всего она одинока и наивна. Я просто должна подобрать правильный рычажок. Возможно, её жеребёнок? А может, ничего такого и не потребуется. Я уже приказывала ей перенести некоторое транслирующее оборудование в главную комнату технического обслуживания, и она сделала это без лишних вопросов и рассуждений. И что самое приятное, это привело в бешенство Риветс.
«Через её жеребёнка? Какого чёрта, она что, действительно готова была держать кобылку в качестве заложника, чтобы заставить Дакт Тейп сотрудничать?»
Я тихонько фыркнула.
– Я не понимаю. В смысле, у неё, казалось, всегда всё было хорошо. Изысканная еда, модная одежда… Как же, чёрт возьми, она превратилась в такую чокнутую психопатку?
В моих воспоминаниях Смотрительница всегда была кобылкой с модным макияжем, одетой в расфуфыренные девчачьи наряды, которая всюду следовала за своей матерью, словно маленькая белая тень. Больше ни одна из кобылок не могла позволить себе наряжаться так, как она.
П‑21 равнодушно посмотрел на меня и пожал плечами:
– Не спрашивай меня. Я не хочу вспоминать ничего из того, что было в Стойле.
Следующие несколько записей были не более, чем набором злобных тирад в адрес… ну… практически каждого пони. Риветс, по‑прежнему, доставалось больше всех, хотя и моя мама неоднократно удостаивалась нелицеприятных выражений. Что удивительно, там упоминалась даже я. «Поставлена своей матерью в смену „В“, чтобы следить за мной.» Вообще‑то, мама засунула меня в смену «В» только потому, что здесь у меня были наименьшие шансы опозорить её.
Дневник Смотрительницы. Запись 11‑#238:
Дакт Тейп успешно распечатала Стойло. Я задобрила её, предоставив неограниченный доступ к П‑21. Я буду скучать по моему чудо‑пони. Он всегда точно знал, как помочь мне расслабиться.
Мой спутник остановился, как вкопанный. Я вопросительно посмотрела на него, но он не ответил на мой взгляд, уставившись куда‑то прямо перед собой, словно пребывал в шоке, или что‑то вроде того.
Мне нужен кто‑то, кто выйдет наружу и приведёт помощь, но кто? Её отсутствие сразу будет замечено, когда она не появится в назначенный срок на рабочем месте. Ох, ну конечно. Самец. Ему же не придётся делать ничего сложного, просто найти кого‑нибудь и помочь наладить с ними контакт. Я настроила радио для связи. О, просто не терпится увидеть выражение на глупой роже Риветс, когда я верну себе моё Стойло!
Он продолжал стоять совершенно неподвижно, и я кашлянула, прочищая горло.
– Кхм… ну… раз ты был в Стойле, я предполагаю, что послала она не тебя?
Он моргнул и хмуро уставился на мой ПипБак.
– Эй, скопировать файлы было твоей идеей! – сказала я, оправдываясь. Он шумно задышал, глядя с сердитым видом на город, едва виднеющийся на дальнем конце дороги. Я протянула копыто, чтобы легонько подтолкнуть его в бок. – П‑21, ты в порядке?
Задрожав, он фактически отпрыгнул от меня. Его больная нога подломилась под ним, заставив заорать от боли, но всё же он отмахнулся от меня.
– Прошу! Просто слушай свои дурацкие записи и не приставай ко мне с этим, Блекджек. Я не желаю вспоминать ни её, ни это место. Не приставай ко мне с этим.
После чего он достал шприц с Мед‑Икс и вколол его себе в ногу, издав вздох облегчения. Это всегда поднимало ему настроение.
Я приостановилась… ну его к чёрту. Он ведь всё равно будет не в духе. Ну почему я покинула Стойло с пони, который тащил с собой целый ворох проблем? Почему не с Е‑14? По крайней мере, я была бы в Пустоши в компании с весьма симпатичным крупом. Вздохнув над тем, как несправедлива ко мне жизнь, я прослушала следующие несколько записей.
Дневник Смотрительницы. Запись 11‑#240:
Получилось! Е‑21 почти сразу установил контакт со Стойл‑Тек. Он наладил для меня контакт с директором Сангвином… очевидно, самцом. Он подтвердил своё положение, безошибочно назвав несколько паролей Стойл‑Тек тех времён, когда стойла были впервые запечатаны. Он выслушал мою просьбу и заверил, что, когда стойло будет снова в моих копытах, у Стойл‑Тек больше не будет необходимости вмешиваться. Единственной платой за помощь был файл из моей базы данных. Я чувствую подвох, но у меня нет другого выхода. Надо будет сказать Дакт Тейп, чтобы она извлекла этот файл.
«Странно, а зачем вообще Смотрительница делала все эти записи? В каждой можно было найти столько компромата на неё… но наверное одержимой жаждой власти кобыле было просто наплевать на последствия.» Следующие десять минут были слышны лишь скучные, напыщенные речи о том, как она планирует наказать всех нас за наше неповиновение. Даже меня упомянула один раз за то, что «не выразила своё почтение и не опустила взгляд при встрече с ней».
Дневник Смотрительницы. Запись 11‑#250:
Работа Дакт Тейп продвигается слишком медленно. Я забила её голову всевозможными мыслями о её жизни вне стойла, как будто она у неё когда‑нибудь будет. В чём бы был смысл такой жизни? Кто бы исполнял её обязанности здесь? Однако эта дурочка одержима идеями, и это может отвлекать её от работы. Возможно, стоит позволить ей выйти наружу, чтобы она сосредоточила свои усилия на другом.
Дневник Смотрительницы. Запись 11‑#250:
Удивительно, что могут сделать с пони какие‑то пять минут. Я абсолютно уверена, что теперь Дакт Тейп достанет для Сангвина этот ЭП‑1101. Она полна решимости получить свою награду: жизнь на поверхности с моим чудо‑пони. Хорошо. Сангвин становится нетерпеливым из‑за отсрочек. Я не хочу, чтобы Стойл‑Тек делало какие‑то поспешные действия… Чем меньше потрясения для моего стойла, тем лучше. Я уже поговорила с Дэйзи и другими пони из смены «В» и убедилась, что они будут на моей стороне… кроме Блекджек, конечно. К счастью, дочь Джин Румми по прежнему такая же рассеянная, как и раньше.
Я фыркнула:
– Но я не рассеянная!
И тут же споткнулась о кусок асфальта и приземлилась головой в песочек. Ну ладно, может, немного рассеянная. Я снова взглянула на П‑21, но теперь он делал всё возможное, чтобы не замечать меня. Я вспомнила, какой весёлой и целеустремлённой была Дакт Тейп. Я бы никогда не догадалась, почему она была так рада часами сидеть в Главном техническом помещении.
Дневник Смотрительницы. Запись 11‑#259:
Итак… свершилось. Всё готово. Дакт Тейп полностью извлекла файлы из системы Стойл‑Тек, сосредоточив их на одном терминале. Она мне все уши прожужжала о размерах и сложности этих файлов, и о том как непросто их было извлечь. Я уведомила Сангвина, что у нас всё готово. Он направляет к нам своего представителя, Деуса, вместе с его силами безопасности. Так приятно, что эта другая Смотр… этот жеребец… оказывает мне такую большую любезность.
Насколько я помнила, любезность Деуса заключалась в нескольких пинтах спермы. Наверняка она ожидала совсем не этого. Хотя, после всего, что я услышала, сочувствия к ней у меня значительно поубавилось.
Дневник Смотрительницы. Запись 11‑#260:
Предательница! Маленькая предательница! Я выбрала её, позволила выйти наружу, и она ещё смеет требовать, чтобы я дала ей её награду? Как она посмела? Как она ПОСМЕЛА?! Она каким‑то образом зашифровала ЭП‑1101 и отказывается отменять это. Даже после того, как я пригрозила швырнуть и её, и её малышку в устройство для переработки! Она продолжает упорствовать, а Деус уже в пути! Он может прибыть со дня на день! Что же делать?
– Похоже, Дакт Тейп приняла слишком близко к сердцу твою маленькую «не верь ей» речь? – произнесла я с усмешкой.
– Угу… – невесело произнёс П‑21, когда зазвучала следующая запись.
Дневник Смотрительницы. Запись 11‑#261:
С Дакт Тейп покончено. Трюк с неисправным терминалом сработал даже лучше, чем я ожидала. Правда, мне пришлось добивать её собственными копытами, но я сомневаюсь, что кто‑нибудь станет внимательно осматривать тело. Она отправится в переработку уже утром. Я бросила силы всех специалистов по информационным системам на то, чтобы взломать шифровку. Времени больше нет. Деус уже ждёт у входа в Стойло!
Я наблюдала, как лицо жеребца приобретает странное выражение. О чём он сейчас думал?
– Так ты… любил её?
Он бросил на меня холодный взгляд.
– Она любила меня. Только это имело значение.
– Я не об этом. Я имела в виду…
«Богини, стоило ли так упорно развивать эту неудобную для него тему?»
Он посмотрел на меня и вздохнул.
– Она помогала мне. Ни одна другая кобыла не делала для меня ничего подобного. За это я ей очень благодарен, и мне жаль, что она погибла. Но нет, я не любил её. Не в том смысле, который ты имела в виду.
Последующие записи становились всё более и более истеричными. Они были полны криков, рыданий и отчаянных тирад. В половине из них Смотрительница умоляла кого‑то не причинять ей боль. В другой половине она говорила о том, что убить «её» было единственным выходом. И, наконец, последняя запись.
«Дорогой дневник… время пришло. Пусть Сангвин сам ломает голову над шифрованием. Блекджек встречается с Риветс, пока я пишу это, и сомнений больше нет – грядёт переворот. Несколько десятков пони Деуса ждут наготове, и теперь я должна вернуть то, что принадлежит мне. Если я не начну действовать сейчас, завтра у меня не будет Стойла. Я не буду полной властительницей Стойла Девять Девять. Это моё Стойло. И ни один пони здесь больше никогда не сделает мне больно. Ни она, ни кто‑либо другой. »
– Причинять ей боль? Кто это делал? Она – Смотрительница! Никто не мог даже прикасаться к ней!
Я вздохнула и покачала головой. П‑21 задумчиво шагал позади меня, немного свесив голову.
– Ты винишь себя за смерть Дакт Тейп?
Он пристально посмотрел на меня, а потом вздохнул:
– Если бы я не побудил её действовать, думаю, она бы пережила нападение.
– Сомневаюсь, что кто‑нибудь выжил, если бы Деус и его компания действовали по первоначальному плану.
Я вздохнула и закрыла журнал Смотрительницы. Я надеялась, что он… я не знаю. Даст мне хоть какую‑нибудь подсказку, что же делать дальше.
– Ну что ж, мы не сдвинулись ни на йоту.
– Разве? – удивился П‑21. – Дневник рассказал нам о многом.
«Да ну?»
– Он лишь убедил меня в том, что Смотрительница окончательно выжила из ума! А о чём же он рассказал тебе?
П‑21 вздохнул:
– Во‑первых, этот Сангвин, вероятно, наблюдал за Стойлом ещё до того, как Е‑21 его покинул. Ты ведь знаешь, как опасно это место. Одинокий единорог из Стойла долго не продержится. Во‑вторых, Сангвин как‑то связан со Стоил‑Тек, Смотрительница подтвердила это его кодами. В‑третьих, он явно понимал мотивы и психологию Смотрительницы. Я подозреваю, что мы ищем ещё какого‑то обитателя Стойла. В‑четвёртых, у него налажены контакты с Потрошителями и рейдерами. Деус, возможно жесток, но он также проявил сдержанность, вместо того, чтобы ворваться и перебить всё живое.
– Итак, мы находим Сангвина, убиваем его, и мы – победители? Здорово. Обожаю простые планы, – сказала я с улыбкой, надеясь, что он улыбнётся в ответ. Ну, хоть чуть‑чуть?
Он смотрел на меня с равнодушным видом. Он что, родился с таким лицом?
– Ладно. Возможно, он не такой уж и простой. А что насчёт Деуса? Что, если мы найдём его?
– Ты не забыла о тех пушках, что он носит на себе? Не говоря уже о том, что он, возможно, уже собрал небольшую армию из рейдеров и Потрошителей. Я был бы счастлив никогда больше не встречаться с ним, – сказал он твёрдо. – Думаю, лучшее, что мы можем сделать, это попытаться выяснить, что же такое этот ЭП‑1101. Если мы это узнаем, то, возможно, поймём, кто такой Сангвин.
– Что ж, соображаешь ты лучше меня, – призналась я. В моём списке была ещё одна цель, но я пока не хотела говорить об этом. Если всё получится, это станет сюрпризом. – А сейчас нам нужно оружие, патроны и крышечки.
– Ага, но не похоже, что мы совершенно случайно наткнёмся на какое‑нибудь место, где мы сможем… – он запнулся, увидев мою ухмылку. Его голубые уши опустились. – Красные метки?
– Сюда, – я указала своей дубинкой в сторону обочины. Повертев своё оружие магией и рассмотрев его получше, я пришла к выводу, что, несмотря на многочисленные вмятины, оно всё ещё было пригодно для использования. Определённо, мне больше по душе было огнестрельное оружие, но выбирать не приходилось.
Жеребец вздохнул и покачал головой.
– Поиск смерти и опасности ради развлечения и выгоды, – сказал он, направляясь вслед за мной. – Что за жизнь.
– Это и есть жизнь. И, если мне не изменяет память, это именно то, чего ты хотел. – ответила я. Лёгкая улыбка тронула его губы. Крепко схватив левитационным полем свою дубинку, я начала продираться сквозь заросли. – Но на случай, если это окажется что‑нибудь совсем неприятное, будь готов делать ноги!
– Опять план «бежим сломя голову». Всегда план «бежим сломя голову». Хотя бы раз был план «тихонько прокрадёмся, не ввязываясь в драку», – проворчал П‑21, хромая вслед за мной.
Затем я услышала, как что‑то пробирается через заросли. Не жужжание блотспрайта или сопение радсвина, и не крик гуля. Оно… странно щёлкало и пикало. Шаг за шагом я продолжала продираться сквозь мёртвые деревья.
Внезапно металлический конь шагнул в просвет между деревьями. Он повернулся и посмотрел на нас. Его глаза загорелись ярко‑красным светом, и из отверстия над его головой вспыхнул красный луч, оставивший дымящуюся линию на голых деревьях. Я вспомнила, как Скудл упоминала робопони. Что ж, теперь я встретилась с одним из них лицом к лицу.
– Назад, – тихо сказала я, не имея ни малейшего представления о том, насколько хорошо эта железка может слышать или понимать нас. Затем я поспешила в сторону, стараясь подбежать достаточно близко, чтобы пустить в ход свою дубинку, и при этом не попасть под удар. Лучевая болезнь дело не облегчала, но робот был тормознутым, а его лазеру требовалось несколько секунд на перезарядку.
Дубинка звучно лязгнула об металлический корпус коня, когда я добежала до робота. Несмотря на то, что удары наносились по железу, с каждым взмахом отчётливо слышался треск более хрупких внутренних частей. Наконец, моя очередная атака разбила лазер на его голове. Робот издал странный писк, после чего внутри у него что‑то взорвалось. Из под железного корпуса доносился треск, пока, наконец, робот не упал, резко задымив.
– Ха… думаю, я предпочитаю рейдеров. С них, по крайней мере, можно чем‑нибудь поживиться, – кисло пробормотала я. Пластина на груди робота гласила: «Робронко».
– Ну, должно же быть там что‑то стоящее, – отозвался мой попутчик.
П‑21 достал свою отвёртку и аккуратно снял дымящуюся пластину, а затем осторожно извлёк несколько компонентов и маленькие контейнеры дроблёных кристаллов, которые, очевидно, были какими‑то боеприпасами. У меня высветилось «Спарк‑батареи» и «Остатки электроники». Что ж это не густо, но, по крайней мере, теперь эта груда железа не выстрелит мне в глаз лазером.
«Агрр, и почему я вообще подумала об этом? Мои глаза! Они безумно чешутся!»
Когда он закончил копаться в останках робота, мы двинулись к следующей красной метке. Мёртвые заросли кустарника резко прервались у разрушенной бетонной стены. По крайней мере, ещё четыре красные точки ползали по‑моему Л.У.М.‑у. До меня уже доносился стук металлических копыт по растрескавшемуся бетону. Я медленно продвигалась вдоль стены, пока я не заметила открытые ржавые ворота. Мой Л.У.М. следил за передвижением роботов. Я затаилась, стараясь не попадать в поле зрения железок, и ждала пока один из роботов не приблизится ко мне. Его глаза вспыхнули красным, когда он повернулся ко мне.
Скользнув в З.П.С., я одарила его голову тремя ударами, атакуя так быстро, как только могла, но лазер оказался быстрее… И выжег полосу на моей шее. Последний удар задел что‑то жизненно важное и с треском снёс голову. Минус один, осталось трое. Я осторожно заглянула в ворота. Остальные робопони шли гораздо ближе друг к другу. Сглотнув, я потёрла свежий ожог на шее и убедилась, что голова всё ещё на своём месте.
Я вытащила последнюю гранату и нервно сглотнула. Я видела три метки на Л.У.М.‑е, и вскоре услышала их тяжелую поступь. Вытащив предохранительную чеку, я швырнула гранату к дальней стене. Послышался приглушённый ‘БУХ’ и две враждебные метки исчезли. Войдя в ворота и не теряя времени, я быстро вырубила последнего робота.
П‑21 вылез из‑под пожелтевшего кустарника и осмотрел обломки.
– Похоже, что они долгое время были снаружи, – прокомментировал он, пнув поржавевшую пластину копытом. На каждом из роботов виднелись следы от пуль. – И они не были спроектированы, чтобы противостоять пони с железной палкой.
– Недостаток конструкции, – согласилась я, осматривая большое двухэтажное каменное здание на дальнем конце стены. Похоже, оно было укреплено. Я заметила пару тел у входа. Не таких, которым было несколько веков, а довольно свежих. Я приблизилась к ним, сдерживая рвотные позывы, но я моментально подавила это, увидев, что у трупов были крылья.
– Пегасы… – прошептала я. До этого я видела их только в книгах.
На них была одета простая легкая броня, которая практически не защищала. Обыскав тела, я забрала несколько инструментов и странную квадратную штуку, похожую на пистолет. У них даже было немного бутылочных крышечек и странных бумажных денег, которых я никогда прежде не видела. Также на телах я нашла несколько картриджей с измельчёнными магическими кристаллами.
– Как думаешь, что это? – спросила я, направляя квадратную штуку на стену. Телекинезом я случайно нажала маленькую кнопку на рукоятке. Раздался резкий хлопок, и штука выстрелила красным лучом, который оставил след на стене. ПипБак подтвердил мои догадки: «Магический лучевой пистолет». Я также проверила наше местонахождение: «Метеостанция 4».
– Лучевой пистолет, или просто мощный фонарик. Похоже, что ему тоже многое довелось пережить, и он начал ржаветь. – сказал П‑21, оценивающе осмотрев оружие, и передал его мне. – Ну, ты же хотела пушку.
– У пушки должна быть отдача, прицел, обоймы и патроны, а эта просто какая‑то странная, – сказала я, левитировав магическое оружие перед собой. – Как мне вообще целится из этого?
Я понюхала верхушку пистолета и поморщилась, почуяв запах озона вместо привычного запаха жжёного пороха.
– Он даже не пахнет как пушка.
– А разве не существует правила, запрещающего совать ствол себе под нос? – с улыбкой спросил П‑21, не отрываясь от осмотра инструментов.
– У этой штуки нет ствола! – парировала я, но меня тронуло его участие. – Ладно, это лучше, чем ничего. Готов зайти внутрь? – кивнула я на двери.
Он взглянул на мёртвых пегасов в чёрной броне.
– Я почти уверен, что эти двое погибли, пытаясь выбраться оттуда.
– Ну, учитывая, что ничего ценного они с собой не вынесли, можно смело предположить, что что‑нибудь полезное внутри мы обязательно найдём.
– Так же как и то, от чего они убегали, – добавил он. Увидев мою ухмылку, он тихо застонал. – Постарайся быть осторожней, Блекджек.
– Обязательно. Вернусь через пять минут, – ответила я и потянула на себя дверь, обхватив дверную ручку своей магией.
Дверь тихонько скрипнула, открыв проход, достаточный, чтобы я смогла протиснуться внутрь, а затем захлопнулась за моей спиной, оставив меня в полной темноте… хотя, нет, не в полной. Свет там всё же был, несмотря на отсутствие окон. Всё вокруг было охвачено странным тусклым сиянием янтарного цвета. Аварийное освещение? А, может, это работа пегасов? Тонкие, хрупкие кости трескались под моими копытами, каждый раз заставляя меня вздрагивать.
Я не стала тратить время на поиск возможных источников этого света, поскольку впереди меня начали перемещаться красные метки. Роботизированные пони гремели в моём направлении намного быстрее, чем я ожидала. Ничего не поделаешь, придётся использовать странное энергетическое оружие, пока они не превратили этот вестибюль в тир. Я рванула к первому же робопони, который показался из коридора, максимально сокращая дистанцию, прежде чем нырнуть в З.П.С. В отличие от роботов снаружи, эти не были измотаны временем и предыдущими атаками.
Я удивилась, когда З.П.С. позволило запрограммировать целых четыре выстрела, и хотя они располагались не так кучно, как при использовании обычного пистолета, моей удаче, кажется, было всё равно, из какого оружия я стреляю. Первый же выстрел угодил в лучевую пушку на голове робота, и она взорвалась во вспышке искр. Когда я вышла из ускоренного режима, второй робот был уже возле останков первого. Я продолжила перемещаться, не позволяя ему взять меня на прицел и заставляя его оружие полыхать огнём вхолостую. Я же, выстрел за выстрелом, проплавляла дыру в его груди алым лучом своего оружия. Наконец, он тоже затрещал и повалился, извергая едкий дым.
Третий робот громыхал в соседней комнате. На маленьком циферблате в задней части пистолета высветилась буква «П». Я попятилась, используя телекинез, чтобы выяснить, как перезаряжается эта чёртова штуковина! Наконец, я, должно быть, нажала что‑то правильное. Задняя часть квадратного оружия откинулась и оттуда вылетел дымящийся контейнер. Я левитировала свежий картридж, заполненный сверкающими кристаллами, воткнула его в пистолет, и снова начала нажимать всё подряд, пытаясь закрыть оружие и заставить его снова стрелять.
Это заняло слишком много времени. Жгучий красный луч, выпущенный роботом, ударил мне в грудь, прожигая мою броню и напоминая, что мне нужно активнее двигать своим крупом! Я вновь начала перемещаться зигзагами; мои копыта скользили по костям, разбросанным по всему залу, но мне всё‑таки удалось подобраться ближе, и я скользнула в З.П.С. во второй раз. Четыре выстрела превратили робота в тлеющую уродливую статую. Морщась, я опрокинула в себя лечебное зелье, чтобы облегчить боль от ожога на груди. Было чертовски неприятно. Я внимательно проследила за оставшимися красными метками, но они перемещались довольно медленно и предсказуемо. Я решила, что атаковать они не собираются.
В коридоре было ещё несколько тел пегасов. Я нашла ещё один энергетический пистолет и несколько картриджей к нему. Затем аккуратно прошла через руины первого этажа, всё время держа магическую лучевую пушку перед собой и нашла сейф, два ящика с боеприпасами и закрытую аптечку, которые запомнила для П‑21. Ещё я заглянула в кафе и нашла несколько вкусных сырных БигМаков и рабочий торговый автомат. Присев на стол, я перекусила и собрала с собой то, что осталось. Скоро у нас бы закончились вафли и мы бы голодали.
Почему тут так много костей? Мы видели уже много останков, но мне было трудно представить, что это когда‑то были пони. Не считая Хосса, Бабули Смит и Скудл, останков было так много, что я просто не могла относится к ним так, как должна была бы. Но даже я ощущала что‑то конкретно в этом здании. Тут были кости примерно сотни пони, и многие из них были довольно маленькими.
Когда я дошла до лестницы в конце коридора, до моих ушей донёсся скрип входной двери: П‑21 вошел внутрь. Без сомнения, он тут же принялся за роботов в коридоре. Стараясь быть незаметной, я поднялась наверх и свернула за угол. Робопони мгновенно развернулся и открыл огонь из лучевой пушки на голове. Я отпрыгнула в сторону, и зажав курок, поливала его огнем до тех пор, пока он не взорвался.
Рядом лежал ещё один мёртвый пегас. Я прикарманила его картриджи для пистолета, сам пистолет, который был скорее металлоломом, и странную яблочную гранату с синей полоской посередине. Последние две красные отметки были рядом, и, когда они передвинулись, я увидела маленькую жёлтую отметку почти прямо между ними.