У нас оставался только один день нашего отпуска в Мемфисе. Мы с Элвисом ненадолго расстались, поэтому я решила провести время с подругами. Девочки хотели сделать что-то захватывающее в нашу последнюю ночь в городе, поэтому мы поехали через весь штат в Западный Мемфис, штат Арканзас. Пока я была в Хьюстоне с Элвисом, они обнаружили ночной клуб, в котором выступала живая группа. Прошло совсем немного времени, прежде чем наш столик из пяти человек был окружён местными мужланами, все они хотели потанцевать с нами. Но моё сердце было занято мыслями об Элвисе.
На следующее утро мы загрузили розовый "Форд" и попрощались с Мемфисом.
Мы мчались по шоссе где-то в северной части Миссисипи, когда одна из девушек заметила полицейскую машину. Мы мчались слишком быстро. Мари притормозила, но было уже поздно. Помощник шерифа остановил нас, забрал у Мари водительские права и заставил следовать за ним в участок.
Мари работала в мэрии Билокси уже несколько лет, поэтому знала всё о полицейских разбирательствах. Мы все гуськом прошли в маленький участок шерифа, который они называли "тюрьмой". Офицер, производивший арест, говорил о том, чтобы запереть нас, если мы не заплатим большой штраф. В этот момент отпуска наши сбережения были на исходе и большой штраф не входил в наш скромный бюджет.
В течение десяти минут участок был заполнен всеми полицейскими округа. Нахал, который нас остановил, хотел похвастаться перед остальными таким удачным "уловом". Но Мари была дерзкой девушкой, её разозлил этот назойливый флирт.
"Где я могу позвонить? - спросила она. - Я звоню своему отцу!"
Она решила, что пришло время положить конец этому фарсу. Помощник шерифа сказал, что в этом нет необходимости - мы можем уехать, как только он выпишет пропуск. Он тянул время, ожидая, пока ещё несколько его приятелей доберутся до участка. Один из полицейских
сказал, что никогда не видел столько красивых дам в одном месте. Он думал, что умер и попал на небеса. Наконец они вручили Мари её водительские права и сказали, что мы свободны. Таким образом, мы потратили впустую добрый час времени в пути, но это дало нам повод посмеяться по дороге домой.
Мы прибыли в Билокси поздно вечером того же дня. Все, кроме меня, были рады вернуться.
На следующее утро, распаковывая вещи и пряча чемодан в дальний угол шкафа, я наткнулась на свой маленький розовый дневник, подарок Пэт на выпускной. Я ещё ничего не писала в нём, так как в моей жизни не происходило никаких особых событий, но сейчас в моей голове было столько интересных мыслей, которые я могла доверить бумаге.
Я постоянно говорила с мамой об Элвисе. Она с нетерпением ждала встречи с моим новым парнем. Несмотря на то, что Пэт была в Мемфисе в то же время, она тоже ничего не знала о моих приключениях с Элвисом. Я всё рассказывала маме, когда она вернулась с работы, и Пэт, когда мы с ней встретились. Я так много говорила им о Элвисе, что часто повторяла одно и то же.
"Ты мне уже рассказывала об этом", - говорила мне Пэт.
Я пошла в свою комнату и принесла маленький розовый дневник.
"Что ж, я рада видеть, что ты наконец-то нашла время им воспользоваться! Самое время! Ему уже больше года", - воскликнула Пэт.
На внутренней стороне обложки она написала: "Для Ваших самых драгоценных воспоминаний... С любовью, Пэт".
До сих пор у меня не было никаких заветных воспоминаний, о которых можно было бы написать. Но теперь я начала их записывать, и Пэт хотела прочитать это. Но я запретила ей.
"Что ты хочешь знать?" - Спросила я её.
"Ты рассказывала мне о вашей поездке на остров Мадд после наступления темноты", - сказала она.
Я начал листать страницы.
"Боже мой, ты пишешь книгу!" - воскликнула Пэт.
"Здесь это не получится. Страницы такие маленькие, что я только делаю заметки. Я только могу читать между строк".
Я убрала дневник, надеясь, что пройдёт совсем немного времени, прежде чем я снова смогу написать что-нибудь захватывающее.
Элвис обещал встретиться со мной в первую неделю июня, как только закончит своё телевизионное шоу. Я пришла к Пэт, чтобы увидеть его на шоу Милтона Берла, когда он пел одну из моих самых любимых песен: "I Want You, I Need You, I Love You", я чувствовала, что он пел её только для меня, как он пел, когда мы были в Хьюстоне.
Моя мама тоже смотрела шоу у подруги, у которой был телевизор, она увидела Элвиса в первый раз. Она очень желала увидеть парня, о котором я не переставала ей говорить. Она нашла его таким же красивым, как я и говорила.
Когда я смотрела эту телепрограмму, то почувствовал лёгкий укол ревности, когда вышла Дебра Пейджит. Однажды мы с Элвисом говорили о наших любимых кинозвёздах, и он сказал, что считает её одной из самых красивых девушек в Голливуде. Я согласилась с Элвисом в тот раз, но только потому, что мой прежний приятель настаивал на том, что мы с Деброй очень похожи. Теперь, когда я её хорошенько рассмотрела, то уже не была так уверена в этом. Прочитав несколько журнальных историй о ней и её отношениях с чрезмерно заботливой матерью, я почти перестала ревновать. Мужчины - все мужчины, включая Элвиса Пресли, - были строго запрещены для Дебры Пейджит.
Через несколько дней после шоу Милтона Берла, мы с Пэт прошли несколько коротких кварталов до кафе Дюрана, где отдыхала местная молодёжь, чтобы выпить колы и немного перекусить картошкой фри. Я положила пару пятаков в музыкальный автомат и сыграла "Heartbreak Hotel" и "I Was the One". Я сидела и слушала песни, закрыв лицо руками, выглядя как типичный подросток-фанат звезды.
Когда мы возвращались к моему дому, мимо проехала машина с подростками.
«Эй, Джун, а Элвис Пресли у тебя дома!» - кричали они.
Сначала мы шли быстро, но потом побежали во весь опор. Когда мы свернули за угол, всё, что мы могли увидеть, - это люди и машины повсюду. Мы пробрались сквозь толпу и увидели мою маму, стоявшую в дверях и выглядевшую совершенно потрясённой.
«Джун, откуда взялись все эти люди? Элвис был здесь, но он был так зол на эту толпу, что быстро уехал. Наверное, он подумал, что это мы всем рассказали о его приезде. Он сказал всем, что едет во Флориду, где сможет уединиться», - всё это она произнесла на одном дыхании.
«Я должна найти его, мама. На какой машине он приехал?» - в панике спросила я.
«Он прикатил на шикарном белом кабриолете».
Я была страшно расстроена, что не встретила Элвиса, что упустила его, но в то же время злилась и на него. Надо было набраться смелости въехать в
маленький городок Билокси в белом "Кадиллаке" с откидным верхом и Теннессийскими номерами, а потом думать, что я виновата в том, что собралась вся эта толпа.
Мы с Пэт вскочили в машину её отца и поехали в Ocean Springs. Мы припарковали машину на вершине холма, на парковке ресторана "Red Drake’s Restaurant and Lounge". С этого места мы могли видеть все машины, выезжающие из города на восток. Мы просидели на вершине этого холма больше часа. Думая, что, должно быть, разминулись с ним, мы вернулись домой.
На этот раз моя мама была просто в бешенстве.
«Джун, где ты была? Этот телефон свёл меня с ума! Элвис звонил сюда тридцать три раза. В конце концов он оставил тебе номер телефона», - взволнованно говорила она, протягивая мне листок бумаги.
На нём был номер телефона и имя - Артур Хутон. Когда я набирала номер, то постоянно слышала сигнал "занято". Позже я узнала, что коммутатор был забит из-за входящих звонков, спрашивающих, зарегистрирован ли там Элвис Пресли.
Когда я, наконец, дозвонилась до Элвиса, он был не в духе.
«Джун, я просил тебя никому не говорить, что еду в Билокси. И где ты была в течение последнего часа?»
Он рассмеялся, когда я рассказала ему о парковке на вершине холма, и снова рассмеялся, когда я сказала ему, что никому не говорила о его приезде, а вместо этого развесила плакаты на каждом углу, гласящие "ЭЛВИС ЕДЕТ!"
Он и его друзья-телохранители Ред Уэст, двоюродные братья Джин и Джуниор Смиты, а также друг Артур Хутон, остановились в мотеле "Sun ‘n’ Sand", одном из лучших в Билокси, расположенном прямо на пляже.
Когда мы с Пэт добрались до него, небольшая толпа всё ещё слонялась вокруг, пытаясь хоть мельком увидеть Элвиса. По радио передавали, что Элвис Пресли приехал в город ненадолго, перед тем как отправиться в длительный отпуск во Флориду.
Как только я вошла, Элвис схватил меня. Мы обнимались и целовались несколько минут, я не могла больше выносить этого ожидания.
«Когда ты уезжаешь?» - Взволнованно спросила я.
«Я только что приехал, детка. Я никуда не поеду!»
«Я слышала по радио, что вы едете во Флориду».
«Да, я солгал прессе. Я очень надеюсь, что это сработает, так что я смогу немного уединиться. Меня не ждут во Флориде до третьего августа. У меня запланировано несколько встреч с некоторыми певцами, но это займёт всего два-три дня».
Я была самой счастливой - у нас с Элвисом был остаток июня и весь июль, чтобы быть вместе!
Позже вечером Элвис отвёз меня домой и познакомился с моей мамой, на этот раз встреча была спокойной и благодушной. Мама сразу поняла, что я не преувеличиваю. В Элвисе не было ничего претенциозного: он очаровывал людей, даже не пытаясь этого делать. Мама сварила кофе, и Элвис чувствовал себя как дома, сидя с нами на кухне. Элвис припарковал кабриолет так, чтобы его не было видно, и, когда стало возможно, мы пошли пешком.
Следующие несколько дней мы провели в прекрасном бассейне в форме листика клевера в "Sun ‘n’ Sand", когда это позволяли поклонники. Наши ночи мы проводили в ресторане «Ko-Ko», через дорогу от мотеля.
Принцесса Уайтклауд, коренная американка, выступала, играя на органе в «Ko-Ko» каждые выходные. Очень немногие люди посещали ресторан в будние дни, так что мы обычно были в этом месте одни. Мы пытались уговорить Элвиса сыграть на органе, но он не захотел, сказав, что это личная собственность принцессы Уайтклауд, а он уважает чужую собственность.
Управляющий и бармен осторожно открыли большой орган и предложили Элвису сыграть. Я сказала ему, что принцесса Уайтклауд будет польщена, если он сядет за её клавиатуру. После недолгих уговоров, он, наконец, согласился.
Посетители старшего поколения начали подпевать. Все относились к Элвису так, словно он был просто одним из их приятелей. Они не приставали с просьбами дать автограф, не цеплялись за его одежду, не кричали. Элвис чувствовал себя свободно и наслаждался этим. Это стало нашим пристанищем на ближайшие несколько дней. Даже моя мама и Эдди Беллман, спутник мамы в течение последних нескольких лет, пришли в «Ко-Ко», чтобы присоединиться к веселью. Познакомившись с Элвисом, мистер Беллман был настолько впечатлён его безупречными манерами и простотой, что захотел сделать для него что-нибудь приятное. Ещё до окончания вечера он спросил Элвиса, не хочет ли тот отправиться на глубоководную рыбалку, пока он гостит в Билокси. Элвис сказал: "Да, сэр!"
Он не мог ждать. Они решили, что вскоре встретятся и обсудят это путешествие.
На следующее утро мы с Пэт поехали в "Sun ‘n’ Sand", чтобы позавтракать с Элвисом и парнями. В «Ко-Ко» был отличный шеф-повар, который готовил блюда из морепродуктов. Должно быть, он действительно удивился, когда прочитал заказ на яичницу и подгоревший бекон, но завтрак был подан точно так, как было заказано. Элвис редко носил с собой деньги. Он настаивал на том, что у него на уме важные дела, и не мог позволить себе копаться в кармане в поисках мелочи, поэтому поручил одному из парней позаботиться о том, что он называл "мелкими деталями".
Во время этого отдыха Артур должен был оплачивать счета и оставлять чаевые. В 1950-х годах не существовало такого понятия, как стандартные чаевые в размере 10-15% от общей суммы счёта. Чаевые были знаком благодарности за хорошее обслуживание, поэтому официантки зависели от щедрости своих клиентов.
Элвис давал большие чаевые. Он всегда хорошо помнил то время, когда сам был беден.
«Сколько ты оставил официантке, Артур?»
«Я положил на стол пять долларов, шеф».
«В следующий раз пусть будет десять. Она была хороша!» - сказал Элвис, полностью удовлетворённый едой и обслуживанием.
В те дни пять долларов были очень щедрыми чаевыми, особенно за чек, который стоил меньше двадцати долларов.
На обратном пути Элвис заметил, что бассейн пуст, и решил, что сейчас самое подходящее время для купания. Ред, Элвис и я были единственными, кто вошёл в воду. Остальные члены банды, слишком сытые после плотного завтрака, сидели у бассейна, отдыхая под зонтиком.
Мы пробыли в воде меньше тридцати минут, когда парковка рядом с бассейном начала заполняться. Сначала люди просто сидели в своих машинах, глядя в нашу сторону, но потом группа подростков вышла из своих машин и подошла к бассейну. Это вызвало цепную реакцию, все, включая взрослых, выскочили из машин и захлопнули двери. Это было "хлоп-бах-бах-бах" по всей парковке. Элвис крикнул Артуру, крепко спавшему в шезлонге, чтобы тот пересёк улицу и взял машину. Когда люди выстроились вдоль края бассейна, мы двинулись к центру. Артур подъехал и нажал на клаксон, но мы не могли видеть машину из-за толпы людей.
Мы подошли к ступенькам бассейна, где стояла Пэт с нашими пляжными полотенцами. Несколько фанатов выкрикивали имя Элвиса, а некоторые насвистывали, пока мы бежали к машине. Мы ехали, пока не решили, что толпа поредела, а потом вернулись в мотель.
Ред, Джин и Джуниор всё ещё были у бассейна, разговаривая с некоторыми фанатами. Когда они ушли, чтобы вернуться в свою комнату, несколько поклонников последовали за ними на расстоянии. Заглянув в панорамное окно номера, мы увидели, как из-за кустарника время от времени высовывается голова.
Элвис чувствовал себя в ловушке.
"Может быть, если я выйду и поговорю с ними, и они вернутся домой.
Из-за жары и влажности на побережье Элвис постоянно менял одежду.
Он взял рубашку, которую надел утром, и понюхал её.
«Фу, несёт как от хорька». Он бросил рубашку в угол и достал из чемодана чистую.
Он ушёл в ванную, оставив дверь открытой, и я последовала за ним. Когда мы были в бассейне, я заметила чёрные пятна вокруг его глубоко посаженных глаз, поэтому ничуть не удивилась, когда он достал из бритвенного набора маленькую плоскую коробочку туши и аккуратно нанёс тушь на свои густые брови и длинные ресницы. Он начал пользоваться косметикой для глаз после голливудских кинопроб. Ему понравился этот взгляд, и он хотел сохранить его. Он заправил чистую рубашку в брюки, расчесал густую копну волос и, глядя в зеркало, одобрительно кивнул самому себе. Теперь он был готов встретиться лицом к лицу со своими поклонниками.
В этой небольшой компании я узнала нескольких своих друзей. Один из них, Сэл Таранто, стоял далеко позади, подальше от толпы.
«Эй, Джун, это ты, детка?» - завопил Сэл.
Это было обычное приветствие Сэла. Он называл всех девочек "малышками".
Я не могу сказать, что это понравилось Элвису; он посмотрел на меня тем взглядом, которым был так знаменит.
«А кто этот кот в чёрном, Джун?» - спросил он, едва шевеля губами.
«Только друг, Элвис, только друг», - сказал я, махнув рукой Сэлу.
Сэл, одетый во всё чёрное, с поднятым воротником и чёрными как смоль волосами - плоской макушкой с утиным хвостиком, зачёсанным назад с помощью тоника для волос Vitaiis, стоя, как петух на прогулке, держал обе руки в карманах. Чтобы описать Сэла в нескольких словах, он был оригинальной версией Fonz in Happy Days. В каждом городе был свой Фонц, а в моём - Сэл. Сэл был близким другом Норби, возможно, именно поэтому он был так сдержан с Элвисом. Из-за всех этих красивых молодых лётчиков, расквартированных в Кизлере, местные парни не слишком хорошо относились к чужакам. Элвис поговорил с небольшой группой людей и дал несколько автографов. Мы вернулись в комнату, и они постепенно ушли, один за другим.
Позже в дверь постучал репортёр нашей местной газеты "Daily Herald". Элвис любезно вышел на улицу, чтобы дать интервью и сделать несколько снимков. Он напомнил репортёру, что проведёт здесь всего одну ночь перед отъездом во Флориду. Затем он вернулся в комнату и задернул шторы.
«Я думаю, что такой вещи, как уединение, больше не существует. Я не могу вечно сидеть взаперти в этой комнате. Давай пойдём куда-нибудь и сделаем что-нибудь, что угодно! Джун, у тебя тут поблизости есть парк развлечений, кроме того маленького, что дальше по улице?»
«Но Новый Орлеан - один из самых больших в мире», - похвасталась я, ведя себя так, словно Новый Орлеан был моим вторым домом.
«Ты говоришь о Пончартрейн-Бич, Джун? Я уже бывал там раньше, и ты права, он большой! Вот чего я хочу, детка. Чем больше, тем лучше. Пошли! Я не могу уйти от них, но я могу присоединиться к ним», - сказал он, пожимая плечами.
Мы все запрыгнули в кабриолет и направились к пляжу Понтчартрейн, названному так из-за его расположения на озере Понтчартрейн. Это прекрасное озеро с солоноватой водой имеет сорок миль в длину и двадцать пять в ширину.
Длинный участок береговой линии перед парком развлечений был оцеплен для купания и принятия солнечных ванн. Спасатели в своих высоких креслах были стратегически расположены так, чтобы пловцы не рисковали выходить за пределы оцепленной зоны. Это была отличная площадка для семейного пикника, а также парк развлечений.
Это был печальный день для города Нового Орлеана и для меня, когда осенью 1982 года Понтчартрейн-Бич навсегда закрыл свои ворота.
Когда мы приблизились к пляжу, сразу после наступления темноты, мы увидели яркие огни, очерчивающие огромные американские горки под названием "Зефир". "Зефир", расположенный сразу за главным входом, был нашей первой остановкой. Когда Элвис нашёл понравившуюся ему машину, он катался так долго, пока ему не надоело. Он действительно катался столько раз, что я сбилась со счёта.
Несколько человек узнали Элвиса и поздоровались, но никто не побеспокоил его. Они все были там по той же причине, что и мы: чтобы хорошо провести время. Все, кто ездил на бамперных машинах, умирали от желания выстрелить в Элвиса, включая меня. Мышцы на моём лице болели от смеха. Наше веселье только разгулялось, когда дежурный объявил: "Время вышло. Всем очистить территорию и выйти через задние ворота".
Элвис купил по десять билетов на каждого из нас, но мы использовали только двумя.
«И что же мне с ними делать?» - сказал Элвис, держа в руках почти сорок билетов.
«Извините, сэр, но по выходным мы разрешаем только две поездки подряд на человека. Вам придётся снова встать в очередь», - объяснил он, указывая на длинную очередь впереди.
«Я всё равно не хочу больше кататься, - сказал Элвис, протягивая оставшиеся билеты группе молодых парней, стоявших в конце очереди».
«Ну, спасибо, мистер!» - Завопили они, вероятно, не узнав своего благодетеля.
Мы катались очень долго и решили перекусить на террасе ресторана под открытым небом. Управляющий пляжа, некий мистер Баттс подошёл к нашему столику, представился и сказал Элвису, что он будет счастлив открыть парк для Элвиса и его друзей в любой будний день после закрытия бесплатно.
Элвис поблагодарил его и сказал, что, возможно, скоро примет его предложение.
Даже не заглянув в меню, мы заказали чизбургеры и картофель фри. Элвис также заказал большое блюдо нарезанных помидоров и маринованных огурцов с укропом. В промежутках между укусами чизбургера к Элвису постоянно подходили и просили расписаться на бумажных салфетках. Подросткам-фанатам было всё равно, что он ест. Некоторые из них возвращались к столу два или три раза, прося автографы для маленьких сестёр или больных друзей, которые остались дома. Эти люди действовали мне на нервы, но Элвис воспринимал их как должное.
Выйдя из ресторана, мы с Элвисом укрылись на чёртовом колесе. В отличие от бамперных машин, здесь вы могли кататься столько, сколько угодно. С вершины чёртова колеса Элвис показал мне открытый театр, где он выступал в начале 1955 года со своей подругой. Энн Раве, более известная как Марта Энн Барханович, была миниатюрной певицей-подростком с хрипловатым голосом, похожим на голос Бренды Ли. Так совпало, что именно отец Марты Энн организовал первое появление Элвиса в Билокси.
Мы покинули колесо обозрения и присоединились к Пэт, Джину и Реду, которые терпеливо ждали на скамейке в парке. Когда Элвис с ребятами отправились кидать мячи, вокруг начала собираться ещё одна толпа, что делало невозможным его бросок, поэтому мы покинули парк и направились обратно в Билокси.
Элвис и я были единственными, кто ещё не спал, когда мы вернулись домой в предрассветные часы. Ему не терпелось вернуться и повторить всё сначала.
5 июня 1956 года.
Элвис в гримёрной во время репетиции шоу Милтон а Берл а.
10. Кто такой этот Полковник Паркер?
Элвис находился в городе уже два дня, когда мне начали звонить репортёры и журналисты со всей страны. Даже радиоведущие требовали интервью. Я почувствовала, каково это, когда тебя закидывают вопросами направо и налево. Глупые вопросы, например "Он целует тебя на ночь возле садовой калитки?"
Похоже, мой ответ не имел никакого значения; они решили написать всё, что у них было на уме в тот конкретный день. Однажды Ред, Джин, Пэт, Элвис и я ехали по пляжу в поисках какого-нибудь занятия, и радио, как обычно, ревело вовсю. Радиоведущий моей любимой радиостанции WNOE в Новом Орлеане, объявил, что он собирался попробовать взять интервью по телефону в прямом эфире у подруги Элвиса Пресли, в пятичасовом шоу.
"Ходят слухи, ребята, что восемнадцатилетняя красавица из Билокси, штат Миссисипи, и кривляющийся Элвис Пресли помолвлены. Следующая песня посвящена тебе, Джун, от сама знаешь кого! "I Want You, I Need You, I Love You", - последовало за объявлением.
Элвис убавил громкость радиоприемника.
«Вот дерьмо! Если Полковник услышит это, мне конец! Кто такой этот диджей, Джун?» - спросил он, глядя прямо на меня.
«Понятия не имею, Элвис! Не смотри на меня так! Я не понимаю, о чём он говорит!» - Защищалась я, неверно истолковав его вопрос.
«Нет, детка, я не это имел в виду. Где находится эта радиостанция? В каком городе?»
«О, я понимаю, что ты имеешь в виду. Это в Новом Орлеане».
«Ну что ж, если этот чувак хочет взять у меня интервью, поедем и дадим ему его!» - сказал Элвис, разворачиваясь и направляясь на Запад.
Через полтора часа мы уже были в Новом Орлеане. Элвис остановился у телефона-автомата, а я позвонила, чтобы узнать адрес станции. Мы подъехали к отелю "Сент-Чарльз", где находилась радиостанция, но не смогли найти место для парковки. Объездив квартал несколько раз, Элвис нетерпеливо остановился прямо перед домом и припарковался на улице с односторонним движением.
«Ну и чёрт! Пускай меня оштрафуют!» - Сказал он, выходя из машины.
Мы поднялись на лифте на один пролёт вверх, смеясь всю дорогу до лестничного пролета, и нашли радиостанцию WNOE.
Я всё время думала: "Боже, неужели этого парня ждет такой сюрприз!"
Мы стояли перед стеклянным окном, отделяющим нас от радиоведущего. Элвис стоял в своей "позе Элвиса", скрестив руки на груди.
Мы впятером загородили всё окно.
Диджей сначала был чем-то занят, но потом поднял голову. Сначала он увидел меня, потому что я была ближе, а потом посмотрел на Реда. Я улыбалась, но Ред - нет, он тоже принял позу Элвиса. Когда его взгляд остановился на Элвисе, то он чуть не упал в обморок. Он сразу понял, кто это был. Он остановил музыку и объявил своей слушающей публике: "Эй, ребята, там, на земле WNOE, я не сплю! Сам король рок-н-ролла, Элвис Пресли, находится прямо здесь, в студии, со мной".
Он снова включил музыку и подошёл к двери, чтобы поприветствовать нас. Он был очень взволнован, узнав, что Элвис всегда слушал WNOE, когда был на побережье Мексиканского залива. Элвис сказал, что собирается поговорить со своими слушателями и положить конец мерзким слухам.
«Подожди минутку, это всего лишь слухи, а не мерзкие слухи. Лично я думаю, что они довольно милые», - сказала я, смеясь.
«Вы, должно быть, Джун! Ты настоящая красавица, Джун. Теперь я понимаю, почему ты так нравишься Элвису», - сказал диджей, делая кавычки пальцами, когда произносил слово "нравится".
Я только улыбнулась, слегка покраснев от смущения. Он быстро взял интервью у Элвиса в прямом эфире и записал его на плёнку для дальнейшего использования. Элвис опроверг слухи о помолвке в прямом эфире, и после этого всё, казалось, было в порядке. Он был такой милый и слегка заикался, когда нервничал. Он очень переживал из-за того, что ему придётся иметь дело со своим новым менеджером, Полковником Томом Паркером. Я даже не была знакома с этим человеком, но он мне уже не очень нравился. Радиостанция быстро начала заполняться фанатами. Один репортёр заявил, что отель "Сент-Чарльз" был настолько переполнен поклонниками Элвиса Пресли, что одна девушка упала в обморок, но перед тем, как упасть, она пробиралась два квартала через толпу.
По дороге к машине Элвис раздал несколько автографов. Фанаты кричали и быстро приближались. Мы забрались в машину, которая всё ещё была припаркована и перекрывала движение, и пробрались сквозь орущих фанатов. Если бы машина Элвиса не блокировала движение, отель "Сент-Чарльз" был бы полностью заполнен истеричными девочками-подростками, пытающимися добраться до своего кумира.
«Фух, я рад, что мы об этом позаботились», - сказал Элвис, всё ещё немного нервничая из-за интервью.
Диджей играл одну песню Элвиса за другой, останавливаясь между песнями, чтобы поговорить о своём знаменитом посетителем. Он даже правильно произнес моё имя, похвалив при этом вкус Элвиса к женщинам. Длинные тонкие пальцы Элвиса нервно свисали с верхней части руля, когда он слушал недавно записанное на плёнку интервью по радио.
"Привет, это Элвис Пресли, и вы слушаете мою любимую радиостанцию... WNOE в Новом Орлеане".
«Чёрт возьми! Я говорю как деревенщина!» - сказал он, ударив ладонью по рулю.
«Нет, это не так! Ты прекрасно говоришь», - сказала я, пытаясь успокоить его.
Элвис, не слишком хорошо знакомый с центром Нового Орлеана, бесцельно ехал домой. Когда мы подъехали к шоссе, на его лице появилась широкая улыбка.
"Раз уж мы здесь, то вполне можем отправиться на пляж Пончартрейн".
«Неудивительно, что моя бедная мать беспокоилась обо мне. Я и половины времени не знала, где нахожусь; откуда же ей знать это?"
Вскоре Мистер Баттс, управляющий парком, узнал, что мы вернулись, и настоял, чтобы мы пошли перекусить - на этот раз это было угощение.
Элвис заказал жареную курицу, а я - крабов. Элвис доедал свой последний кусок, когда официантка принесла нам ещё половину жареного цыпленка и ещё одного краба. Я уже съела две порции и не смогла бы ещё съесть ни кусочка, но еда не пропала даром, так как Ред и Джин быстро расправились с ней. Они никогда раньше не ели крабов и они им понравились.
"Таймс-Пикайюн", одна из крупнейших газет Нового Орлеана, на следующий день сообщила, что у Элвиса Пресли сильно разыгрался аппетит: по их словам, он съел три половинки жареного цыпленка. А я, его подружка, взяла трёх крабов в мягком панцире. Читая газету, можно было подумать, что мы пара свиней.
Мистер Баттс позаботился о том, чтобы нас не беспокоили во время еды. Мы пили послеобеденный кофе, когда он привёл нескольких друзей к столу, чтобы встретиться с Элвисом. Один из них, которого я отчётливо помню, был профессиональный боец Ральф Дюпас. Ральф был местным парнем и сам по себе знаменитостью. Его красивое лицо, казалось, совсем не пострадало. Когда мистер Баттс представил Элвиса молодому бойцу, тот встал и пожал ему руку. Элвис, немного выше ростом и на несколько фунтов тяжелее, окинул бойца оценивающим взглядом.
«Держу пари, что я мог бы уложить тебя», - пошутил Элвис с хорошо сложенными Дюпасом. Они шутили, спаррингуя и позируя для нескольких фотографий. Местные жители любили его. Выйдя на середину улицы, мы познакомились с Гейл Хиггинс, местной девушкой и частым посетителем парка. Гейл и её подруги хорошо проводили время. Куда бы мы ни пошли, везде натыкались на Гейл и её толпу, поэтому мы пригласили их присоединиться к нам. Гейл не была обычной семнадцатилетней девчонкой. У нее были обесцвеченные платиновые волосы, и она была очень привлекательна. Когда Элвис прокомментировал, как она поразительна, я с радостью вспомнила, что он предпочитает тёмные волосы. С её гладкой, до плеч стрижкой мальчика-пажа, она казалась из богатой семьи. Она жаловалась, что большую часть летних каникул проводит за изучением искусства во Французском квартале, но что ей гораздо приятнее было бы развлекаться, как другим подросткам в городе. Мы оставались и играли до тех пор, пока парк не закрылся в полночь, а затем Гейл пригласила нас следовать за ней домой и выпить чего-нибудь.