От святилища Зевса Урия к Трапезунту 7 глава

Продолжая свое описание побережья, Арриан сооб­щает далее: «От Неоптолемовых до Кремнисков 120 ста­диев, 16 миль; географ же Артемидор говорит, что от реки Тиры до Кремнисков 480 стадиев, 64 мили» (§ 89). Как мы видим, автор перипла приводит также иное рас­стояние, взятое у Артемидора, но предпочитает сведения своего источника. Всесторонний анализ имеющихся по этому району данных показал, что сведения Артемидора действительно неточны. Такая существенная ошибка объ­ясняется, видимо, компиляцией двух разновременных источников, в которых указывалось расстояние от города Тиры до раннего устья реки (240 стадиев) и от позднего устья до города Кремниски (240 стадиев)[49].

Итак, город Кремниски находился в 120 стадиях (19 км) западнее башни Неоптолема. Это расстояние при­водит к левому берегу оз. Бурнас в район с. Лебедевка. Но на коренном берегу здесь нет никаких остатков антич­ного поселения, которое можно было бы отождествить с этим пунктом. И его локализация также долгое время была предметом оживленных споров и дискуссий.

Палеогеографическая реконструкция показала, что в античное время берег здесь проходил также в несколь­ких сот метрах южнее, т. е. мористее. За прошедшие сто­летия море уничтожило эту довольно широкую полосу степного плато. Полученная реконструкция натолкнула на мысль, что Кремниски. давно разрушены. Проведен­ные подводные исследования подтверждают это предпо­ложение. Напротив Бурнасского мыса па дне моря на глубине 3—5 м выявлены следы разрушенного морем античного поселения. Аквалангистами найдены обломки амфор, лепной посуды, фрагмент мраморной плиты. Эти находки, надо полагать, связаны с городом Кремниски.

Следующие строки полного перипла гласят: «От Крем­нисков до Антифиловых 330 стадиев, 44 мили. От Анти-филовых до так называемого Голого устья реки Истра 300 стадиев, 40 миль. Здесь живут фракийцы и бастар-ны-пршпельцы» (§ 89).

Судя по приведенным расстояниям, Антифиловы нахо­дились на берегу оз. Сасык, ближе к его верховьям. Но точное местоположение этого пункта неизвестно, и остат­ки его пока не найдены.

Сравним теперь рассмотренные сведения о Северо-Западном Причерноморье. В кратком перипле Арриан, как уже говорилось, после гавани исиаков указывает в 1200 стадиях Голое устье Истра и называет эти местно­сти пустынными и безымянными. Такая характеристика, разумеется, не соответствует действительности: во вре­мена Арриана здесь существовали Тира, Никоний, а также несколько небольших поселений. Это добавление сделано, видимо, в более позднее время, после Арриана.

Сообщение Арриана подразумевает прямой путь от гавани исиаков к Голому устью Истра. Но тут-то и выявляется интересное и чрезвычайно важное обстоятель­ство. Маршрут полного перипла от гавани исиаков до Голого устья Истра, не прямой, а с заходом в Никоний и Антифиловы (300 + 30+120 + 120 + 330 + 300), составля­ет именно те самые 1200 стадиев. Следовательно, Арри­ан в кратком перипле значительно сократил свой источ­ник и просто сообщил общее расстояние. А в полном пе­рипле этот источник приведен весь или только с незна­чительными сокращениями. Здесь мы видим классический пример сокращения Аррианом своего, как лишний раз можно убедиться, довольно подробного источника.

Все эти многочисленные сокращения Арриана, следы которых четко фиксируются в параллельных, более под­робных описаниях полного перипла, заставляют други­ми глазами посмотреть на эти периплы и наталкивают на интересные источниковедческие вопросы.

Священный остров Ахилла

Указав Голое устье Истра, Арриан уделяет особое вни­мание описанию острова Левка (т. е. Белый, соврем. Змеиный). Этот небольшой, затерявшийся в открытом море остров был посвящен Ахиллу и пользовался исклю­чительно широкой известностью и популярностью, особен­но в среде мореплавателей. Поэтому Арриан при всей ла­коничности изложения рассказывает о нем довольно подробно. Надо заметить, что в современной литературе Левке уделяется сравнительно мало внимания. В связи е этим хотелось бы обстоятельнее ознакомить читателя с интереснейшими сведениями античных географов об этом чудесном острове, рассказать о современных иссле­дованиях.

Начнем, конечно, со сведений Арриана. После упоми­нания Голого устья Истра в кратком перипле он пишет; «Почти против этого устья, если плыть прямо в море с ветром апарктием, лежит остров, который одни называют: островом Ахилла, а другие — Бегом Ахилла, а третьи — по цвету — Белым. Есть предание, что его подняла со дна моря Фетида для своего сына и что на нем живет Ахилл. На острове есть храм Ахилла с его статуей древ­ней работы. Людей на острове нет; на нем пасется толь­ко немного коз; их, говорят, посвящают Ахиллу все при­стающие сюда. Есть в храме много и других приноше­ний — чаши, перстни и драгоценные камни, а также над­писи, одни на латинском, другие на греческом языке, со­ставленные разными метрами в похвалу Ахиллу. Неко­торые, впрочем, относятся и к Патроклу, потому что все, желающие угодить Ахиллу, вместе с ним почитают и Патрокла. Много птиц гнездится на острове — чайки, нырки и морские вороны в несметном количестве. Эти птицы очищают храм Ахилла: каждый день рано утром слетают они к морю, затем, омочив крылья, поспешно летят с моря в храм и окропляют его; а когда этого будет достаточно, они обметают крыльями пол храма».(§ 32),'

Как мы видим, здесь автор приводит и реальные и мифические сведения, рассказывает о различных леген­дах и просто выдумках: «Существуют различные расска­зы: из числа посетителей острова некоторые, приезжаю­щие сюда нарочно, привозят с собою на кораблях жерт­венных животных и одних из них приносят в жертву, а других отпускают живыми в честь Ахилла; другие при­стают будучи вынуждены бурей; эти у самого бога про­сят жертвенного животного, обращая к оракулу вопрос о животных, хорошо ли и выгодно ли принести в жерт­ву то именно животное, которое они сами выбрали на пастбище, и при этом кладут достаточную, по их мне­нию, плату. Если ответ оракула (в храме есть оракул) будет отрицательный, они прибавляют плату; если и по­сле этого последует отрицание, прибавляют еще, и, когда последует согласие, они узнают, что плата достаточна. Животное при этом само останавливается и уже не убе­гает. Таким образом много серебра посвящено герою в виде платы за жертвы» (§ 33).

Уделяется внимание и самому Ахиллу: «Ахилл, как рассказывают, является во сне одним, после того как причалят к острову, а другим еще во время плавания, когда они очутятся недалеко от него, и указывает, где лучше пристать к острову и где стать на якоре. А не­которые рассказывают, что Ахилл являлся им наяву на мачте или на конце реи, подобно Диоскурам; Ахилл только в том, говорят они, уступает Диоскурам, что по­следние воочию являются плавающим повсюду и, явив­шись, спасают их, а Ахилл является только приближающимся уже к острову. Некоторые говорят, что и Патрокл являлся им во сне. Эти рассказы об острове я записал, как слышал от лиц, которые или сами приставали к ост­рову, или узнали от других; они не кажутся мне неве­роятными: я считаю Ахилла героем предпочтительно пе­ред другими, основываясь на благородстве его происхож­дения, красоте, душевной силе, удалении из здешнего мира в молодых летах, прославляющей его поэзии Гоме­ра и постоянстве в любви и дружбе, дошедшем до того, что он решил даже умереть после смерти своего любим­ца» (§ 34).

Помимо Арриана, остров Ахилла упоминают многие античные авторы. Остановимся лишь на наиболее инте­ресных из них.

Впервые об этом острове говорит Арктин Милетский, эпический поэт VIII в. до н. э. В его поэме «Эфиопида» передаются сказания Троянского цикла, начиная от при­бытия амазонки Пентесилеи на помощь троянцам и кон­чая смертью Ахилла. «И после этого, — сообщает автор, — Фетида, похитив из костра труп сына, переносит его на Белый остров» (Хрестоматия Прокла, кн. II).

Аристотель в своем сочинении «Пеплос» посвятил Ахиллу следующую эпитафию:

Над Ахиллом, чтимым на острове Белом,

Сына богини Фетиды, Пелееву отрасль, Ахилла,

Остров сей Понта святой в лоне своем бережет.

Псевдо-Скимн приводит конкретные географические сведения о местоположении острова. После описания ле­жащего между устьями Истра острова Певка он сообща­ет: «Прямо против него в море лежит остров Ахилла. На нем водится много речных птиц, а сам представляет ве­личественное зрелище для приезжающих. С него нельзя видеть никакой земли, хотя берег отстоит от него только на 400 стадиев, как свидетельствует Деметрий» (§§ 791— 796).

Интересные сведения об острове можно найти в «Опи­сании Эллады» Павсания. Излагая рассказ об Елене, передаваемый кротонцами и подтверждаемый гимерийцами, он пишет: «Есть в Эвксинском Понте против ус­тьев Истра посвященный Ахиллу остров, называемый Белым и имеющий в окружности 20 стадий; он весь по­крыт густым лесом и наполнен дикими и ручными жи­вотными; на нем находится храм Ахилла с его статуей» (III, 19, 11). Далее автор приводит легенду о том, что впервые этот остров посетил кротонец Леоним. Во время войны между кротонцами и италийскими локрами Лео­ним был ранен в грудь. Страдая от раны, он прибыл в Дельфы. Пифия послала его для исцеления на Белый остров. Вернувшись исцеленным, воин рассказывал, что видел там Ахилла, Аянта Оилеева и Аянта Теламонова. С ними были также Патрокл и Антилох. Видел он и Еле­ну, которая живет на острове вместе с Ахиллом.

Максим Тирский, известный римский софист и фило­соф, передает нам легенду о том, что моряки якобы ви­дели Ахилла: «Ахилл живет на острове, лежащем против Истра в Понтийском море; там есть храм и алтари Ахил­ла; добровольно туда никто не приближается, иначе как для жертвоприношения, и по совершении его возвраща­ется на корабль. Моряки часто видели юного мужа с бе­локурыми волосами, прыгающего в доспехах; а доспехи, говорят они, золотые; другие же не видели, но слыхали, как он распевал пэаны; третьи, наконец, и видали и слы­хали. Случалось также некоторым невольно засыпать на острове; такого Ахилл поднимет, ведет в палатку и уго­щает; при этом Патрокл разливал вино, сам Ахилл играл на кифаре, присутствовали также, говорят, и Фетида, и хор других божеств» (Речь XV, 7).

Много интересных легенд и реальных сведений об ост­рове Ахилла рассказывает в своем сочинении «Рассказ о героях» Филострат-младший: «Рассказывают, что на ост­рове живут белые птицы, влажные и пахнущие морской водой, и что Ахилл сделал их своими служительницами: веянием своих крыльев и брызгами капель с них они хо­лят его рощу, причем летают низко, лишь немного подни­маясь над землей. Людям, плавающим по широкрму про­странству моря, не запрещается вступать на этот остров (ведь он и лежит как гостеприимное убежище для ко­раблей), но строить на нем жилища запрещено всем мо­реплавателям и живущим по берегам Понта, эллинам и варварам. Приставшие сюда должны по совершении жертвоприношения по заходе солнца возвратиться на ко­рабли, не ночуя на земле, и если подует попутный ветер, то отправляться в путь, а если нет, то, привязав корабль, спать внутри его, потому что в это время, говорят, Ахилл и Елена пируют и занимаются пением, именно воспевают свою взаимную любовь, гомеровские песни о Трое и са­мого Гомера».

Автор рассказывает также о том, как Ахилл помогал мореплавателям: «Если кто пристанет к северной или южной стороне острова и начнет подниматься ветер, неблагоприятный для стоянки, то Ахилл извещает об этом у кормы и приказывает укрыться от ветра, переменив место стоянки. Многие из числа выезжающих из Понта являются ко мне с такими рассказами и, клянусь Зев­сом, уверяют, что при виде этого острова они, носимые по беспредельному морю, обнимают друг друга и проливают радостные слезы, а пристав к острову и приветствовав землю, идут к храму, чтобы помолиться и принести жерт­ву Ахиллу, причем жертвенное животное соответственно кораблю и его экипажу добровольно становится у алта­ря».

Крайне интересен рассказ Филострата-младшего о на­падении амазонок на остров: «Дело было так: раз как-то моряки и корабельщики, возившие товары из Понта в Геллеспонт, были занесены на довольно многих кораблях к левому берегу моря, где по рассказам живут те жен­щины; последние захватили их в плен и некоторое время кормили их связанными у яслей, чтобы потом перевезти за реку и продать людоедам-скифам. Но одной из амазо­нок жаль стало одного юношу, захваченного вместе с ними, за его красоту, а затем между ними возникла лю­бовь; тогда амазонка упросила царицу, которая приходи­лась ей сестрой, не продавать чужестранцев. Таким обра­зом, они были освобождены, вступили с амазонками в сношения и стали уже говорить на их языке; однажды, рассказывая им о буре и о морских приключениях, они упомянули о храме, так как незадолго перед этим при­ставали к острову, и описали его богатства..Амазонки, воспользовавшись той счастливой случайностью, что чу­жестранцы были моряки и кораблестроители, а в их соб­ственной стране было много судостроительных материа­лов, приказывают им построить корабли для перевозки лошадей, чтобы на конях сделать нападение на Ахилла, так как амазонки, когда слезут с коней, оказываются слабыми и в полном смысле женщинами. Итак, снача­ла они взялись за весла и стали учиться плавать, а ког­да научились мореходному искусству, то весной, отпра­вившись на пятидесяти — думаю — кораблях от устья Териодонта, отплыли к храму, до которого было около 2000 стадиев; пристав к острову, они прежде всего при­казали геллеспонтским чужеземцам вырубать деревья, ко­торыми был обсажен кругом храм; когда же топоры, от­раженные на них самих, одним попадали на голову, другим на шею, и таким образом все пали под деревьями, тогда сами амазонки бросились на храм, крича и подго­няя коней.

Но Ахилл, страшно и грозно взглянув на них и пры­гнув, как при Скамандре и Илионе, навел такой ужас на коней, что они, не повинуясь узде, поднялись на дыбы, сбросили с себя женщин, как чуждое и лишнее для себя бремя, и, рассвирепев, как дикие звери, бросились на лежащих амазонок и стали бить их копытами; гривы их поднялись дыбом, и уши навострились, как у свире­пых львов; они стали грызть обнаженные руки лежащих женщин и, разрывая их груди, бросались на внутренности и пожирали их. Насытившись человеческим мясом, они стали бегать по острову и беситься, полные заразы, а потом, остановившись на береговых возвышенностях и увидев морскую поверхность, они приняли ее за равнину и бросились в море. Погибли также и корабли амазонок от налетевшего на них сильного ветра; так как они были пусты и были причалены без всякого порядка, то стали сталкиваться между собой и разбиваться, один корабль топил и разбивал другой, как будто в морском сражении; все боковые и носовые удары, какие наносят кормчие во время битвы, сами собой происходили между пустыми ко­раблями, носившимися по морю в беспорядке».

Приведенное описание о нападении на остров Ахил­ла, облеченное в мифическую форму, имеет под собой, надо полагать, реальную основу. Ведь этот остров неод­нократно подвергался нападениям пиратов. Сокровища храма, конечно, разжигали алчный огонь в глазах мор­ских разбойников. Об одном из таких нападений свиде­тельствует найденная на острове надпись на мраморной плите (IРЕ, 325). Она посвящена неизвестному лицу, имя которого, к сожалению, не сохранилось, спасшему остров от разграбления. Остров находщся под покрови­тельством Ольвии, которая и увековечила память об этом герое. Надпись гласит: «... захвативших остров для гра­бежа (?) эллинов перебил и бывших с ними изгнал с острова, и прибыв в город (Ольвию), оказал много важ­ных услуг народу ольвиополитов, и за это народ его и при жизни почтил подарком, и после смерти похоронил за общественный счет. Итак, постановили народ ольвио­политов поставить ему статую, дабы деяния его остава­лись в памяти, и город сделал очевидным эллинам, что он и об острове имеет большое попечение (?), и по за­поведям отцов, и служащих ему и живых почитает и умершим воздает достойную благодарность».

Как мы видим, приведенные сведения наглядно свиде­тельствуют об исключительно огромной роли острова Ахилла в жизни античного Причерноморья. Как же сло­жилась его дальнейшая история?

В средние века храм Ахилла был заброшен и забыт. Лишь в позднем средневековье, когда вновь пробудился интерес к античным древностям, сохранившиеся рукопи­си напомнили об острове Ахилла. Он был известен уже под новым названием — Фидониси, т. е. Змеиный остров.

В начале XIX в. особенно бурно началось изучение античных городов Северного Причерноморья. Ученые из­учали труды древних авторов, старались отыскать разва­лины некогда процветавших здесь городов. Манил к себе исследователей и остров Ахилла.

В 1823 г. на острове побывал капитан Критский. В юго-западной части Змеиного на возвышенном месте перед его взором открылись развалины античного храма. Стоял еще мощный фундамент из крупных белых извест­няковых блоков, кое-где сохранились нижние части стен. Кругом валялись мраморные карнизы, капители, базы и барабаны каннелюрованных колонн. Критский составил план острова и нанес на него развалины храма. Этот план опубликовал в 1826 г. Г. Келер в обширной статье, спе­циально посвященной острову Ахилла.

Вскоре на острове был установлен карантинный пост. И служившие здесь чиновники занялись любительскими раскопками. Результаты раскопок были потрясающими, В земле находили мраморные плиты с надписями, посвя­щенными Ахиллу, большое количество монет, перстни, кольца и другие предметы. Эти находки со всей очевид­ностью подтверждали сведения античных авторов. Благо­даря одному из энтузиастов, П. В. Соловьеву, эти наход­ки стали поступать в музей Одесского общества истории и древностей.

В 1841 г. исследования на острове решил провести Н. Н. Мурзакевич, один из основателей Одесского обще­ства истории и древностей. Второго июня небольшое суд­но «Цецилия», принадлежавшее измаильскому любителю древностей А. Сидери, под командой шкипера Панагиоти Патрикио направилось к острову. На его борту вместе с Н. Н. Мурзакевичем находились профессор естественных наук А. Д: Нордман, интересовавшийся флорой острова, художник К. Бассоли, сделавший ряд прекрасных зарисо­вок, П. В. Соловьев, капитан В. С. Тихонов и другие члены экспедиции.

С неописуемым трепетом и волнением ступили воз­бужденные исследователи на священную землю Ахилла. И тут перед их взором открылось чудовищное зрелище. На возвышенности стояли... «груды камня, сложенные в кубические сажени, и этот камень был остатки храма Ахиллова»[50]. Оказалось, что на острове начали строить маяк. И подрядчик, взявшийся за строительство, не стал затруднять себя доставкой камня с разрушающегося вол­нами побережья острова, а решил просто разобрать остатки храма. Как отмечает Н. Н. Мурзакевич, «этот вандализм был совершен с таким усердием, что от Ахил­лова храма не осталось, как говорится, камня на камне».

Комплексная экспедиция проработала довольно ус­пешно несколько дней. Была изучена топография местно­сти, тщательно обследовано место, где некогда возвышал­ся величественный храм, найдено много монет, колец, гемм, наконечников стрел, свинцовый якорь и другие интересные находки, не говоря уже об обломках амфор, чернолаковых сосудов и другой древней керамики. Ре­зультаты исследований полностью подтвердили многие сведения античных авторов об острове Ахилла.

В 1964 г. на о-ве Змеином проводились исследования под руководством Н. В. Пятышевой[51]. Они дали много новой информации об острове. В последние годы здесь вели поиски и другие экспедиции.

В заключение хочется вкратце остановиться на одной из загадок о-ва Змеиного, которая будоражит воображе­ние многих интересующихся его античной историей, в особенности — аквалангистов. Она связана со сведения­ми об имеющихся на острове пещерах. Н. В. Пятышева, например, при описании юго-западного района острова сообщает следующее: «Во многих местах этой части ост­рова под каменистым грунтом чувствуется пустота, что позволяет предполагать наличие карстовых пещер. Впол­не вероятно, что во времена Ахиллова эти пещеры ис­пользовались как тайники-сокровищницы, куда при при­ближении морских пиратов жрецы прятали статуи богов и драгоценности» (с. 62—63). Периодические попытки отыскать эти пещеры пока не приносят успехов. Но это не значит, что их не было вообще. Такие пещеры вполне могли существовать и, по всей вероятности, существовали. Но они большей частью, видимо, уже разрушены в ре­зультате абразии, а сохранившиеся входы завалены ото­рвавшимися глыбами и обломками. И искать их следу­ет, разумеется, учитывая более низкий уровень моря в древности.

В районе о-ва Змеиного, как, впрочем, и в других ме­стах Черного моря, лежит также немало затонувших в древности кораблей. Так что подводные исследования здесь могут быть результативны и в этом плане. Но их должны проводить, конечно, научные экспедиции, а не аквалан­гисты-любители, которые могут т о л ь к о п о м о г а т ь (и, к слову сказать, активно помогают) ученым.

Будем надеяться, что новые комплексные историко-археологические и палеогеографические исследования на священном острове Ахилла откроют еще немало интерес­ных страниц его истории.