От святилища Зевса Урия к Трапезунту 4 глава

Перейдем теперь непосредственно к берегам Боспора Киммерийского — одного из интереснейших в историко-географическом отношении регионов. Сам пролив в древ­ности считался границей между Европой и Азией. И по­этому Боспорское царство географически подразделялось соответственно на европейский Боспор и азиатский.

Географические условия азиатского Боспора опреде­лялись в основном дельтой Кубани. Ее рукава разделяли современный Таманский полуостров на несколько остро­вов. Именно на этих островах, как уже говорилось, и на­ходились древнегреческие города. Тогда здесь росли гу­стые пойменные леса, были богатые охотничьи и рыбо­ловные угодья. Такие прекрасные условия, конечно, не могли не привлечь внимание древнегреческих пересе­ленцев.

Описанию Боспора Киммерийского в кратком перипле Арриан уделяет очень мало места: «От Синдики до так называемого Боспора Киммерийского и боспорского горо­да Пантикапея пятьсот сорок стадиев; отсюда шестьдесят стадиев до реки Танаиса, которая, как говорят, отделяет Европу от Азии (здесь, вероятно, сокращая свой более полный источник, Арриан ошибочно отождествил наибо­лее узкое место Боспора Киммерийского, называемое устьем Меотиды, с Танаисом, соврем. Доном. — М. А.). Она вытекает из Меотийского озера и впадает в море Эвксинского Понта. Впрочем, Эсхил в „Освобожденном Прометее" границей Азии и Европы делает Фасис. По крайней мере у него титаны с такими словами обра­щаются к Прометею:

Пришли мы, Прометей, взглянуть на бедствия

Твои и на страданья от оков.

Затем перечисляют, какие страны они прошли:

И двойную земли Европейской

И Азии великую границу Фасис.

Говорят, что объезд кругом Меотийского озера составляет около девяти тысяч стадиев. От Пантикапея до местечка Казека, лежащего при море, четыреста двадцать стадиев» (§§ 29-30).

Как мы видим, на побережье Керченского пролива указан только один город — Пантикапей. А в полном пе­рипле Арриан, помимо пересказа известных сведений Псевдо-Скилака и Псевдо-Скимна, приводит довольно по­дробное описание этого региона, заимствованное, как по­лагают исследователи, у Мениппа: называет целый ряд населенных пунктов, указывает расстояния между ними. При сравнении этих данных выявляется следующее прин­ципиально важное обстоятельство: в обоих случаях совпа­дают расстояния от Синдики до Пантикапея, от Пантикапея «до реки Танаиса», т. е. до устья Меотиды, и от Пантикапея до местечка Казека. Иными словами, все три цифры повторяются. Такое совпадение расстояний сви­детельствует только об одном: автор пользовался одним и тем же источником, не дошедшим до нас пориплом. Далее. В полном перипле Арриан указывает между Син-дикой, Пантикапеем, устьем Меотиды, Казекой еще це­лый ряд городов и поселений и приводит соответствую­щие промежуточные расстояния, а в кратком называет только основные пункты этого маршрута: Синдика — Пантикапей — устье Меотиды — Казека. Эта закономерная выборка становится вполне понятной, если вспомнить, что правитель Каппадокии не ставил перед собой цель дать полное описание побережья Боспора Киммерийского, а хотел лишь сообщить своему императору «путь до Бос­пора». Из всего сказанного можно сделать вывод, что Арриан с самого начала располагал полным источником, но сократил его. Так же он поступил, как мы увидим дальше, и при описании побережья от Борисфена до Истра и некоторых других мест.

Кроме того, следует особо подчеркнуть тот факт, что некоторые писатели, жившие позже Арриана, приводят со ссылкой на него такие сведения, которых нет в самом перипле. Так, например, Лев Дьякон Калойский в своей «Истории», написанной в конце X в., отмечает: «Арриан говорит в своем морском путешествии (перипле), что Пелеев сын Ахилл был родом скиф из небольшого города Мирмекия, стоявшего близ озера Меотиды, что после уже, изгнанный скифами за необузданность, жестокость и высокомерие духа, он поселился в Фессалии. Ясным сему доказательством служат покрой плаща его с пряж­кою, навык сражаться пешим, светлорусые волосы, голу­бые глаза, безумная отважность, вспыльчивость и жесто­кость, за что порицает его Агамемнон в сих словах: „Тебе приятны всегда споры, раздоры и битвы"» (IX, 6). А Прокопий Кесарийский в своем обширном произведе­нии «Война с готами» при описании Восточного Причер­номорья сообщает следующее: «По этой стране протекает река по имени Рион; в древности колхи построили здесь укрепление, большую часть которого впоследствии они сами разрушили до основания, так как оно было располо­жено на равнине и, по их мнению, давало легкий доступ и возможность его завоевать. На греческом языке в то время это укрепление называлось Котиаион, теперь же лазы называют его Кутаисом, изменяя произношение букв в этом имени вследствие незнания (греческого) языка. Так передал это Арриан в своей истории» (IV, 14). (Слово «история» не означает название сочине­ния, а имеет общепринятый для того времени смысл: «рассказ, описание, история». В данном случае слово «история» следует понимать как «описание», т. е. пе­рипл.— М. А). По своему характеру и содержанию эти сведения хорошо увязываются с периплом, а прямые ссылки на Арриана начисто отметают какие-либо сомне­ния в том, что эти данные взяты из перипла Арриана. Но в дошедшей до нас редакции перипла таких отрывков нет. Основываясь на этом факте, исследователи уже вы­сказывали мысль о неполноте Палатинско-Лондонской ре­дакции перипла Арриана. При этом П. О. Карышковский осторожно предположил, что некоторые параллельные от­рывки перипла Анонимного автора (т. е. полного перип­ла) и Палатинско-Лондонской редакции «представляют собой переработки собственно Аррианова сочинения»[37]. Это предположение, безусловно, заслуживает внимания.

Итак, имеющиеся данные бесспорно свидетельствуют о том, что перипл Арриана дошел до нас далеко не пол­ностью. Палатинско-Лондонская редакция сокращена са­мим Аррианом в соответствии с ее назначением в каче­стве официального отчета императору Адриану. А полный перипл частично сохранил некоторые сокращения Арриа­на. И мы будем рассматривать описание ряда районов по более полной редакции.

После упоминания Синдики и ошибочного отождеств­ления ее с Синдской гаванью Арриан в полном перипле сообщает следующее: «За Синдской гаванью следует се­ление, называемое Корокондама, лежащее на перешейке, или узкой полосе между озером и морем. За ней находит­ся Корокондамское озеро, ныне называемое Описсас, обра­зующее очень большой залив в 630 стадиев, 84 мили. Если въехать в самое озеро и плыть вдоль берега в город Гермонассу, то будет 440 стадиев, 58 ²/₃ мили» (§ 64).

Как мы видим, здесь упоминается селение Короконда­ма, но почему-то не указано расстояние до него от Синд­ской гавани и Гермонассы. Возможно, это связано с пу­таницей относительно Синдики и Синдской гавани. Оши­бочно отождествив эти два разных пункта, Арриан впал в неразрешимое противоречие, связанное с определением расстояния до Корокондамы, и поэтому решил указать общее измерение вплоть до Гермонассы. А местоположе­ние Корокондамы он определил приблизительно, исполь­зовав такой ориентир, как косу между озером и морем. Где же искать этот пункт? Приведенных сведений для его поисков явно недостаточно. Поэтому обратимся к Страбону, который при описании Боспора Киммерийского приводит интересные и весьма необходимые для нас дан­ные: «Затем двадцать стадиев до Ахиллова селения, в ко­тором есть святилище Ахилла. Здесь самое узкое место в устье Меотиды, шириной около двадцати стадиев или несколько более; на противоположном берегу лежит се­ление Мирмекий (вблизи Гераклия) и Парфений. Отсюда девяносто стадиев до памятника Сатира; это насыпанный на мысе курган одного из царей, славно господствовав­ших на Боспоре. Недалеко отсюда селение Патрэй, от которого сто тридцать стадиев до деревни Корокондамы; последняя представляет предел так называемого Кимме­рийского Боспора. Так называется пролив при устье Мео­тиды, от узкого места у Ахиллова селения и Мирмекия тянущийся до Корокондамы и лежащей против нее, в Пантикапейской земле, деревеньки по имени Акра, от­деленной семидесятью стадиями водного пути. Доселе до­ходит и лед, так как в морозы Меотида сковывается льдом до того, что по ней ходят пешком. Весь этот про­лив имеет прекрасные гавани» (XI, 2, 6—8).

Описание Страбона значительно облегчает поиски. Со­поставление имеющихся данных и отсчет указанных рас­стояний приводит нас к району современного мыса Туз-ла. Но здесь нет никаких следов античного поселения, которое можно было бы отождествить с Корокондамой. Даже самые тщательные обследования не дали обнаде­живающих результатов. Как же тут быть? Ранее иссле­дователи зачастую видели здесь ошибку древних авторов и искали рассматриваемый пункт в других местах. Но не­которые ученые все же указывали Корокондаму именно в районе Тузлы. Вопрос оставался открытым.

Но именно в районе Тузлы существовал обширный ан­тичный некрополь (город мертвых). Кому же он принад­лежал? Один из первых его исследователей В. В. Шкор-гшл, раскопавший здесь в начале нашего века большое количество захоронений, ответил на этот вопрос так: «Неясно принадлежал ли некрополь той колонии, кото­рая, может быть, находилась возле мыса, на берегу, ныне смытом и снесенном морем и действием атмосферных явлений, или поселению, находившемуся на месте теперешней Тамани, отстоящей от Тузлы на 8 верст. Если мы будем настаивать на первом предположении и утверж­дать, что некрополь, вскрытый в 1911 г., принадлежал ко­лонии, существовавшей возле Тузлы, то нам придется согласиться с тем, что теперь не существует даже места этого поселения, погибшего вместе с древним городищем и его колодцами пресной воды, потому что на всем про­тяжении берега, от Тамани до Тузлы и от Тузлы до Бугаза, нет теперь удобного места, к которому можно было бы приурочить этот древний город. Не отрицая возмож­ности, что частые волнения этой открытой части Кер­ченского пролива вместе с влиянием дождей, постоянных ветров, морозов и солнца могли совершенно смыть тер­риторию целого города, мы, однако, оставляя в стороне сбивчивые известия древних писателей, предпочитаем мнение, что оба некрополя 1911 года принадлежали ко­лонии, занимавшей место теперешней Тамани»[38].

Как мы видим, В. В. Шкорпил отнес рассматриваемый некрополь к городу Гермонасса, который находился на месте современной Тамани. Но этому выводу противо­речит слишком большое расстояние между ними — около 9 км. Некрополи находились, как известно, в непосред­ственной близости от городов. И поэтому некрополь у Тузлы никак не может относиться к Гермонассе. Он ука­зывает на существование в этом районе еще одного насе­ленного пункта. И мы с полным основанием можем свя­зывать этот некрополь с Корокондамой. Где же искать ее?

В своем первом предположении В. В. Шкорпил был очень близок к истине. Но в те годы еще не были точно локализованы основные боспорские города, недостаточно была изучена топография некрополей и городов, практи­чески отсутствовали определенные данные о более низ­ком уровне моря в античное время, о его наступлении на сушу. И поэтому ученый не мог прийти к однозначному, убедительному выводу.

Имеющиеся в настоящее время данные дают совер­шенно ясный ответ. В античное время, когда уровень Черного моря был ниже современного как минимум на 5 метров, Керченский пролив был значительно уже и мельче, чем теперь. Береговая линия в районе Тузлы проходила тогда на несколько сот метров западнее и вы­клинивалась в мыс, который выдавался далеко в море. На этом мысу и была расположена Корокондама. Со време­нем в результате повышения уровня моря этот мыс был разрушен и затоплен. Селение оказалось на дне пролива. В этом районе на протяжении нескольких лет про­водились подводные исследования под руководством Д. Ф. Кравченко, А. С. Шамрая, К. К. Шилика, в ре­зультате которых найдено много античных якорей, фраг­менты амфор и другие находки. Будем надеяться, что дальнейшие работы помогут определить точное местопо­ложение Корокондамы и ознакомиться с ее конкретной историей, которая нам почти неизвестна.

Как указывает в полном перипле Арриан, сразу же за Корокондамой находится Корокондамское озеро, пред­ставляющее собой обширный залив в 630 стадиев, т. е. около 100 км. Аналогичные сведения приводит и Страбон: «Выше Корокондамы лежит довольно большое озе­ро, которое по ее имени называют Корокондамским; в десяти стадиях от деревни оно соединяется с морем. В озеро впадает один рукав Антикита и образует остров, омываемый этим озером, Меотидой и рекою. Некоторые и эту реку называют Гипанисом, подобно реке, соседней с Борисфеном» (XI, 2, 9). Описываемое древними автора­ми озеро — не что иное, как современный Таманский залив. Сегодня этот открытый залив никак не назовешь озером. Но в древности в месте слияния с Керченским проливом он был значительно уже и назывался озером. В сущности, это было затопленное устье одного из рука­вов Кубани, которую в древности называли Гипанисом или Антикитом. Следы этого рукава и поныне сохрани­лись в виде высохшей долины, которая тянется от Ахтанизовского лимана в Таманский залив южнее станицы Сенной. На правом берегу этого рукава в месте впадения в озеро был основан город Фанагория. Об этом городе речь пойдет ниже, а пока ознакомимся с общим описа­нием этого района Страбоном: «Вступившему в Корокон­дамское озеро представляется значительный город Фана­гория, а затем Кепы (Сады), Гермонасса и Апатур, святилище Афродиты. Из них Фанагория и Кепы лежат на названном острове по левую руку для вплывающего в озеро, а прочие города — по правую руку, за Гипанисом в Синдике. В Синдике же недалеко от моря лежит и Горгиппия, столица синдов, и Аборака. Все народы, под­властные боспорским правителям, называются боспорцами. Столицей европейских боспорцев служит Пантикапей, а азиатских — Фанагорий (ибо и так называется этот город); и торговым пунктом для товаров, привози­мых из Меотиды и лежащей за ней варварской страны, служат, как кажется, Фанагорий, а для доставляемых; туда с моря — Пантикапей. Есть и в Фанагорий известное святилище Афродиты Апатуры (т. е. Обманчивой). Для объяснения происхождения этого прозвания богини приводят миф, будто богиня, когда гиганты там напали на нее, призвала на помощь Геракла и спрятала его в какой-то пещере, а затем, принимая отдельно каждого ги­ганта, поодиночке передавала их Гераклу, чтобы он умерщвлял их обманом» (XI, 2, 10).

Вернемся, однако, к Арриану. По данным полного перипла, в 440 стадиях (69 км) от Синдика расположен город Гермонасса. Это расстояние приводит нас к современ­ной Тамани. Гермонасса располагалась непосредственно на берегу озера в удобном для гавани месте. В настоя­щее время большая часть города уничтожена морем. Со­хранилась лишь его восточная окраина, узкой полосой протянувшаяся вдоль современного абразионного берега. Территория города, располагавшаяся на этом разрушен­ном абразией участке, погибла безвозвратно. Но при­брежная часть Гермонассы находилась, надо полагать, на низменной песчаной террасе и не подверглась столь разрушительной силе абразии, как верхние кварталы. Поэтому можно предполагать, что на дне залива сохрани­лись еще не полностью уничтоженные волнами остатки города. Подводные исследования могут дать интересные результаты, важные для определения границ Гермонассы, ее площади, топографии и других конкретных историко-географических вопросов.

Далее полный перипл повествует: «От Гермонассы, если выплыть из залива, до устья озера Меотиды и селе­ния Ахиллова 515 стадиев, 68²/₃ мили. Если же плыть прямым путем от Синдики в Боспор, называемый Ким­мерийским, в город Боспора Пантикапей, то будет 540 стадиев, 72 мили. Всего, если плыть вдоль берега от свя­тилища Зевса Урия до устья озера Меотиды или Ахилло­ва селения, 12487 стадиев, 1653 ¹/₃ мили (читай 1665). От Ахиллова селения, которое лежит на конечном пунк­те Азии и при проливе у устья озера Меотиды или Танаиса (автор здесь ошибочно отождествляет Меотиду и Танаис — М. А.), до селения, лежащего напротив на ко­нечном пункте Европы, называемого Портмием и лежаще­го также при проливе у устья озера Меотиды, ширина устья 20 стадиев, 2 ²/₃ мили» (§ 66—69). Указанные 515 стадиев (81 км) приводят нас к наиболее узкому ме­сту Керченского пролива, которое в древности считали устьем Меотиды. Ширина его равнялась 20 стадиям, т. е. чуть больше 3 км. Это место было наиболее удобным для переправы через пролив. Именно здесь и переправлялись через Боспор Киммерийский. Об этом наглядно свиде­тельствует и само название располагавшегося здесь селе­ния Портмий (Порфмий), что означает «переправа». И в настоящее время здесь работает паромная переправа «Крым—Кавказ».

А на азиатском берегу Боспора у современной косы Чушка находилось Ахиллово селение, в котором, как со­общает Страбон (XI, 2, 6), было святилище Ахилла. Культ Ахилла, владыки Понта, был, как известно, ши­роко распространен на всем побережье моря, особенно в его северо-западной части, как мы увидим дальше. В наи­более важных для плавания местах моряки сооружали святилища Ахилла, где совершали жертвоприношения и оставляли богатые дары своему покровителю. А район современной косы Чушка подходил для этого как нельзя лучше. Ведь здесь, как гласит предание, в Мирмекии, родился Ахилл. Место это находится на оживленном морском пути и по своему географическому местоположе­нию и топографии очень удобно для святилища.

Интересно отметить, что еще в прошлом веке у око­нечности указанной косы под водой были обнаружены шесть мраморных колонн. Керченские исследователи пы­тались даже поднять одну из колонн. Но эта попытка не увенчалась успехом. По всей вероятности, здесь находил­ся храм, который затем в результате повышения уровня моря оказался под водой. В 1957 г. экспедиция под руко­водством В. Д. Блаватского пыталась найти это место, но безуспешно. Вода в проливе мутная, а точного плана нет. Этот античный храм еще ждет своего исследователя.

Столица азиатского Боспора Фанагория, а также со­седний с ней город Кепы указаны Аррианом в полном перипле по данным Псевдо-Скилака: «Затем следуют Фана-горов город и город Кепы (Сады)» (§ 73) и Псевдо-Скимна: «Потом Гермонасса и Фанагория, которую, по преданию, некогда заселили теосцы» (§ 74). Это обстоя­тельство свидетельствует, по всей вероятности о том, что Арриан не имел сведений о точном местоположении этих городов. Но он знал Фанагорию, как, впрочем, и Гермо-нассу. Об этом свидетельствует цитируемый Евстафием следующий отрывок: «Арриан же говорит так: „Фенагория, которую основал Фенагор Теосский, бежавший от насилия персов. Затем Гермонасса, названная по име­ни Гермонассы, жены некоего митиленца Семандра; он отвел в колонию некоторых эолян, но умер при основа­нии города, и после его смерти жена его овладела прав­лением в городе и дала ему свое имя"» (§ 549).

Фанагория и Кены лежали в глубине Корокондамско-го озера, в стороне от основных морских путей. Но это отнюдь не значит, что они находились в каком-то отда­ленном, маловажном районе. Совсем наоборот. Фанагория была расположена, как уже говорилось, в устье одного из рукавов Кубани и блокировала выход в море для судов, шедших коротким путем из Меотиды, минуя Пантика­пей, а также спускавшихся по течению реки. Ведь неда­ром Страбон называет Фанагорию «торговым пунктом для товаров, привозимых из Меотиды и лежащей за ней вар­варской страны». Такое исключительно важное географи­ческое положение и было одной из основных причин ста­новления и процветания столицы азиатского Боспора.

В своем дальнейшем описании Арриан в полном перипле позаимствовал общие географические сведения о районе Меотиды и Скифии вообще у Псевдо-Скимна. Затем снова следуют сухие, лаконичные строки перипла: «Устье озера называется Боспором. От местечка Портмия или устья Меотийского озера до городка по имени Мир-мекиона 60 стадиев, 8 миль. От Мирмекиона до Пантикапея, важного боспорского города, 25 стадиев, 3⁴/з мили; он имеет обширную гавань и верфи. По прямому пути от Боспора до устья Меотийского озера или Танаиса 60 стадиев, 8 миль. (Это предложение, бесспорно, взято из другого источника. Его сокращение опять-таки приве­ло к серьезным несоответствиям. Боспором здесь имену­ется уже не устье Меотиды, как это было несколькими строками выше, а Пантикапей. Меотида ошибочно отож­дествляется с Танаисом.— М. А.) А от города Пантикапея до города Тиристаки 60 стадиев, 8 миль; от города Тиристаки до города Нимфея 25 стадиев, 3 ⁴/₃ мили; от Нимфея до деревушки Акры 65 стадиев, 8 ²/₃ мили; от Акры до города Кит, раньше называвшегося Кидеаками, 30 стадиев, 4 мили... От Кит до города Киммерика 60 стадиев, 8 миль; там есть стоянка для кораблей, за­щищенная от западных ветров. Напротив него в море, в недалеком расстоянии от материка, два скалистых не очень больших острова. Всего от устья Меотийского озе­ра до Киммерика 300 стадиев, 40 миль, от города Пантикапея до Киммерика 240 стадиев, 32 мили» (§ 76).

Как мы видим, этот небольшой отрывок крайне насы­щен важной информацией. Проследим вслед за морепла­вателем этот интересный маршрут и ознакомимся с ука­занными городами и поселениями. Итак, в 9 км от устья Меотиды назван Мирмекий. Этот городок был располо­жен на северном берегу Керченской бухты на скалистом мысу, выдававшемся довольно далеко в пролив. Название города толкуется исследователями по-разному. Одни уче­ные считают, что оно происходит от древнегреческого слова муравей, другие — от слова риф, третьи связыва­ют его с именем основателя города. Мне представляется, что таким названием Мирмекий обязан своему географи­ческому положению, т. е. скалистому мысу, который, надо полагать, оканчивался рифом. Город занимал исклю­чительно важное географическое, можно сказать, — стра­тегическое положение. Ведь Боспор Киммерийский в пе­риод фанагорийской регрессии был, как уже говорилось, значительно уже и мельче. И на некоторых его участках плавание было нелегким. Фарватер проходил большей частью вдоль правого берега пролива и в районе Пантикапея расширялся за счет глубокой обширной бухты. Это затрудняло полный контроль за проходящими мимо судами. Поэтому у северной оконечности бухты на ска­листом мысу, к которому прижимался фарватер, возник город Мирмекий. Теперь Пантикапей мог полностью кон­тролировать плавание в проливе. Ведь не зря Страбон называл его торговым пунктом для товаров, доставляе­мых в Меотиду с моря.

Столица Боспорского царства Пантикапей был одним из крупнейших античных городов Причерноморья. Он занимал обширную территорию на месте центральной ча­сти современной Керчи: низменную приморскую терра­су, склоны и гору Митридат. На вершине горы находил­ся акрополь — укрепленный центр города. Здесь была ре­зиденция боспорских царей, объединивших под своей властью обширные земли по обеим сторонам пролива, Страбон, например, приводит следующие сведения о нем: «Пантикапей представляет собой холм, со всех сторон заселенный, окружностью в двадцать стадиев; с восточ­ной стороны от него находится гавань и доки приблизи­тельно для тридцати кораблей, есть также акрополь; ос­нован он милетянами» (VII, 4, 4). В полном перипле также сообщается, что город имел обширную гавань и верфи.

Пантикапей, как известно, вел обширную торговлю со многими античными центрами и местными племенами, был одним из основных поставщиков хлеба в Афины. И он, разумеется, имел прекрасно оборудованную гавань, доки, верфи и достаточно большой военный и торговый флот. Ведь корабли были необходимы не только для тор­говли, но и для военных действий во время войны и ох­раны государства и морских путей в мирное время. Так, например, только с помощью сильного флота боспорский царь Евмел сумел решительно пресечь пиратские разбои в Понте, которые в конце IV в. до н. э. приобрели ката­строфический размах. Диодор Сицилийский, автор обшир­ного труда в 40 книгах под названием «Библиотека», так описывает эти славные деяния Евмела: «Для защиты плавающих по Понту он вступил в войну с варварскими народами, обыкновенно занимавшимися пиратством,— гениохами, таврами и ахеянами, и очистил море от пира­тов, за что и получил самый лучший плод благодеяния — похвалу не только в своем царстве, но почти во всей все­ленной, так как торговые люди повсюду разнесли молву о его великодушии. Он присоединил значительную часть соседних варварских земель и доставил своему царству гораздо большую (чем прежде) известность. Он задумал было вообще покорить все племена, окружающие Понт, и скоро привел бы в исполнение свой замысел, если бы скоропостижная смерть не пресекла его жизни» (XX, 25). Боспорскому царству и после Евмела приходилось бороться с морскими разбойниками. И эта мощная мор­ская держава неизменно одерживала серьезные победы. Да и во все времена своего существования Пантикапей славился как один из крупных торговых центров Понта Эвксинского.

Продолжим свой маршрут. Выйдя из пантикапейской гавани наш мореплаватель направился вдоль европей­ского берега Боспора Киммерийского на юг. В 9 км от столицы справа по борту открылся небольшой город Ти­ритака, расположенный в устье небольшой речки, в удоб­ном для гавани месте. Ионийские переселенцы обоснова­лись здесь еще в середине VI в. до н. э. Город занимал важное стратегическое положение в системе обороны Боспорского царства. Налицо были и экономические преи­мущества, связанные с морскими промыслами. Тиритака славилась своими крупными рыбозасолочными комплек­сами. Соленая рыба шла на импорт и пользовалась из­вестностью в Греции.

В 25 стадиях (4 км) южнее Тиритака на высоком мысу у современного с. Героевка раскинулся Нимфей, довольно крупный город, упоминаемый многими древни­ми авторами. Страбон, например, описывая побережье от Дантикапея до Феодосии, отмечает, что «эта земля бога­та хлебом, имеет деревни и город с хорошей гаванью, на­зываемый Нимфей» (VII, 4, 4). Вопрос об этой столь хо­рошей гавани, которую Страбон отметил специально, дол­гое время вызывал споры. Ученые спорили о том, где именно находилась указанная гавань. Дело в том, что Нимфей расположен вблизи двух водных бассейнов. С во­стока и юга его омывают воды Керченского пролива, а с севера обступает гладь Чурубашского озера. В насто­ящее время это озеро отделено от пролива широкой пере­сыпью, но в античный период оно было, как считают ис­следователи, открытым заливом. В ходе дискуссии были высказаны три точки зрения. Одни ученые считали, что нимфейская гавань находилась в Чурубашском озере, другие помещали ее на берегу Керченского пролива, тре­тьи полагали, что город имел две гавани: одну в озере, другую в проливе, и суда в зависимости от ветра могли стоять на том или другом рейде[39]. Ни одна из этих точек зрения не стала общепринятой, и вопрос о местоположе­нии нимфейской гавани долгое время оставался от­крытым.

Анализируя имеющиеся мнения, я столкнулся с необ­ходимостью палеогеографической реконструкции этого района для античного времени. Ведь уровень моря тогда был ниже, и береговая линия в деталях выглядела иначе. Возможно, выявление происшедших изменений поможет решить этот спорный вопрос.

Как же выглядел район Нимфея во второй половине I тыс. до н. э.? Ознакомимся ближе с Чурубашским озе­ром; Эта лагуна, как и соседние озера, образовалась в результате повышения уровня моря. Морские воды зато­пили котлован тектонического происхождения и превра­тили его в открытый залив, который со временем отгоро­дился пересыпью. Принципиально важно знать, когда именно появился этот залив. Для этого пришлось обра­титься к материалам буровых работ. Изучение страти­графии лиманно-морских осадков показало, что непосред­ственное дно залива к моменту его образования было на 5,55 м ниже современного уровня моря. А в интересую­щий нас период уровень Черного моря находился при­мерно на этой же отметке или еще ниже. Следовательно, в то время Чурубашский залив либо вообще не сущест­вовал, либо был таким мелководным, что о гавани здесь не могло быть и речи.

Перейдем теперь к южной части городища, омывае­мой Керченским проливом. Берег здесь тянется плавной, слегка извилистой линией. Низменная песчаная терраса постепенно переходит в пологий склон мыса. На этой террасе, а также в прибрежной полосе пролива раскопками под руководством Н. Л. Грач выявлены городские соору­жения IV—III вв. до н. э. Исследовательница предполо­жила, что нимфейская гавань находится под водой, но вопрос о ее точном местоположении оставила открытым. Эти материалы еще более подчеркнули настоятельную не­обходимость палеогеографической реконструкции.

Пришлось обратиться к детальному изучению берего­вой линии, к материалам геологических исследований нимфейской террасы, к проработке крупномасштабных карт по 5-метровой изобате. В результате была получена схематическая реконструкция береговой линии для древ­негреческого периода. Ее основные положения сводятся к следующему. Берег Керченского пролива в то время про­ходил на несколько сот метров восточнее. Напротив сов­ременного Чурубашского озера существовал Пра-Чурубашский залив. Он представлял собой затопленную морем юго-восточную часть того же тектонического котлована. Этот залив выклинивался к нимфейской террасе и обра­зовывал здесь удобную для гавани бухту. Именно здесь и располагалась гавань Нимфея, получившая столь ши­рокую известность. С повышением уровня моря га­вань постепенно была затоплена. Ушли под воду пор­товые сооружения, складские помещения и вся прибреж­ная часть города. А море продвинулось дальше по тек­тоническому котловану и образовало современное Чуру-башское озеро, которое под воздействием волн отделилось от моря пересыпью. В настоящее время нимфейская га­вань и прибрежная часть нижнего города находятся на дне Керченского пролива на глубине до нескольких мет­ров под слоем морских осадков. Для их изучения необ­ходимы подводные исследования, которые, бесспорно, при­несут интересные результаты.