Большая библиотека в Грэйвисдрейк была одной из любимых комнат Катарины. Большой камин излучал тепло, разве что не трогал тёмные углы, вокруг были высокие полки и массивные кожаные кресла, где можно скрыться от пощёчин Женевьевы и яда. Сегодня, хотя огонь догорал, они сидели с Пьетром вместе. Он открыл три окна, и теперь тут было полно света. Тепло от солнца улучшало самочувствие, и она чувствовала себя спокойнее.
Пьетр протянул ей кусок хлеба с мягким сыром из овечьего молока. Он собрал пикник на ковре – лучшая пища, что смог найти. Как прелестно с его стороны, даже если он просто её откармливал.
- Попробуй крабовое суфле, - сказал он, - до того, как оно остынет.
- Хорошо, - отозвалась она.
Она взяла кусок хлеба и сыра, но было трудно. Даже самые лучшие продукты казались грязью, когда приходила тошнота. Она коснулась повязки на запястья.
- Что на этот раз? – спросил Пьетр.
- Змеиный яд.
Прежде этим её отравляли. Но на сей раз порезали, чтобы было большее, ибо Женевьева ненавидела её за Черноту. Пьетр посмотрел на рану и явно расстроился.
- Когда тебя коронуют, не придётся это делать.
Он дал ей маленькую тарелку с яичницей, икрой и сметаной. Она откусила и попыталась улыбнуться.
- Это не улыбка, Катари, а гримаса.
- Может, не стоит откладывать это до обеда, - предложила она.
- И ты пропустишь ещё два приёма пиши? – он покачал головой. – Надо восстановить твой аппетит. Попробуй тесто или хотя бы сок.
Катарина рассмеялась.
- Ты лучше всех! Даже лучше Жизель!
- Я? – он изогнул бровь. – Я прежде не пробовал. Мой дом хорошо укреплён и управляем Маргрет, хотя мне не хочется это признавать. Я всю жизнь служил.
- Тогда ты узнаешь всё сам, - сказала она. – Ведь много всего… Ты как Аррон. Неужели ты хочешь покинуть страну? Что тебе Натали обещала?
- Место в совете после твоей коронации. Но ты важнее.
Он так посмотрел на неё, что она покраснела. Ему это нравилось. Он говорил, что Мирабелла – гордячка, что не покажет своё удовольствие от кого-то.
- Отравительницы хороши для острова, - он скормил ей ещё кусочек хлеба. – Сотни лет они на месте. Вествуды слишком высокомерны, если думают, что могут быть лучше.
- Вествуды и храм.
- Да. Храм. Не понимаю, почему они считают себя столь ущемлёнными. Почему должны полностью завоевать сердце народа… но это так.
Пьетр ел хлеб с яблочным желе. Он не воротил нос от нормальной пищи, как прочие Арроны. Он не давал Катарине чувствовать себя слабой.
- Тут пахнет пылью, Катари. Не понимаю, почему тебе это нравится.
Катарина посмотрела на высокие стопки книг в кожаных переплётах.
- Королева Катарина любила их… Любила читать о королевском материке. Знаешь, от кого Арсиноя получила своё имя?
- Нет.
- На материке была королева, которую убила сестра, Арсиноя. Когда она родилась слабой, её так назвали… Арсиноя-Природа…
- Так зло называть младенца… Я почти её жалею.
- Королева знает о рождении. Знает о Даре. Даже тогда мы являемся королевами. Бездарность не имеет прощения.
- У тебя, в любом случае, прекрасное имя, Катарина-отравительница. Она знала, что взрослой ты будешь милой и вдумчивой… - он провёл пальцем по её щеке. – И справедливой.
- Достаточно яркая, чтобы привлечь всех? – спросила она. – Я и вправду такая?
- Да. Представь себе выражение лица Мирабеллы, когда все будут её игнорировать. Может быть, она будет так расстроена, что спрыгнет со скал в Ролансе.
Это было бы очень удобно. Тогда Катарине не придётся её отравлять в замке.
Катарина рассмеялась.
- Что? – спросил Пьетр.
- Я думала об Арсиное. О том, как легко и грустно будет её убивать после смерти Мирабеллы.
Пьетр рассмеялся. Он привлёк её к себе.
- Поцелуй меня, - промолвил он – и она повиновалась. Она становилась смелее – и нежно прикусила губу.
Он так красив… Она могла целовать его весь день и не устать.
- Ты быстро учишься.
- А ты? Со сколькими ты практиковался, Пьетр?
- Со многими. Почти с каждой в нашем доме, с большинством в деревне… С некоторыми разборчивыми друзьями моей матушки.
- Я не должна была спрашивать, - надулась она.
Он провёл ладонью по её колену, и Катарина рассмеялась. Столько девушек. Женщин. И он её – только её сейчас.
- Ты не можешь находить меня куда более плохой, после стольких лет попыток? – спросила она.
- Нет, - он смотрел ей в глаза. – Никогда. Сложнее всего понять, что я думаю…
- Что?
- Вспоминать, почему я тут. Сделать из тебя королеву-искусительницу. Чтобы ты получила поддержку на кострах.
- А поддержка имеет значение? Они не помогут убить сестёр.
- У любимой королевы много глаз и ушей. Поддержка важна после коронации.
Желудок Катарины сжался, отталкивая еду.
- Это всё давление и ожидание… У меня не выйдет, как на день рождения.
- Ты не подведёшь, - сказал Пьетр. – Когда ты ступишь во время костров, никто не будет смотреть на твоих сестёр. Когда женихи тебя увидят, о других королевах они забудут.
- Но Мирабелла…
- Забудь Мирабеллу. Надменную и жёсткую. Ты будешь улыбаться. Флиртовать. Будешь той королевой, как им хочется. Если я смогу научить тебя стоять прямо.
- Прямо?
- Ты весьма кротка, когда идёшь, Катари. Я хочу, чтобы ты ходила, как повелительница. Иногда, даже кажется, что ты бегаешь туда-сюда…
- Ох…
Она рассмеялась и толкнула его. Он упал на ковёр и тоже рассмеялся.
- Ты прав. Я мечусь. Как крыса, - она улыбнулась. – Но это закончится. Ты научишь меня, и они забудут свои имена с одного взгляда.
- С одного взгляда? – переспросил Пьетр. – Смело.
- Но я это сделаю. И тебя заставлю забыться, - Катарина опустила глаза.
- Забыть это?
Она смотрела на него снизу вверх.
- Нет, другое.
Когда Натали взяла Катарину в Волрой, причина была одна – отравить пленника. Она никогда не заходила во дворец. Не сидела на сессии Чёрного Совета, слушая их рассказы о налогах на фрукты Природы или стекло Роланса. Она не встречалась с представителями последнего короля-консорта от материка, когда они приходили со своими интересами. Но это нормально, говорила Натали, до коронации.
- Он судим в Кэнора, - сказала Натали, когда они выходили у Индрид-даун, видя Волрой. – За убийство. Жестоко, ножом. Это не долго – определять наказание.
Повозка на мгновение остановилась на улице Эджмур, где находились боковые ворота дворца. Катарина запрокинула голову назад, прячась в темноте, но было слишком близко, чтобы увидеть шпили. Когда её коронуют, она будет там жить – но её никогда не интересовал Волрой. Вопреки величестве шпилей, это было слишком формальным и твёрдым. Больше окон и света, че в Грэйвисдрейк, но всё ещё холодно. И столько прихожих, музыка шагов в них…
Катарина отклонилась от окна, скрываясь за шторкой.
- Женевьева и Лукиан тут сегодня? – спросила она.
- Да. Может быть, мы встретимся за обедом. Я могу сделать так, что Женевьева будет сидеть за отдельным столом.
Катарина улыбнулась. Женевьеве до сих пор не позволили вернуться в Грэйвисдрейк. Натали предпочитает держать дом в тишине. Если повезёт, то её пустят только после окончания Белтейна.
Повозка остановилась, и они вышли и проскользнули в здание. Люди, что проходили мимо, почтительно кивали паре в наглухо застёгнутых шерстяных пальто, скрывающихся за тёплыми чёрными шляпами. Катарина была осторожна и потянула рукава вниз, чтобы скрыть повязку Женевьевы, струпья да волдыри. Всё уже почти зажило, куда быстрее, чем она ожидала. Благодаря Пьетру она стала здоровее и сильнее. Большинство шкурок уже отшелушевалось, оставляя место для свежей и здоровой кожи, а шрамы не появлялись.
На лестнице, что вела к изоляторям, Катарина остановилась. Подземелья всегда её смущали, а у клеток был такой неприятный запах… Холодный, грязный лёд. Даже ветер спасается от Волроя и не приносит сюда ничего.
- А убийство – его единственное преступление? – спросила Катарина, когда они осторожно спускались вниз по каменным ступеням. Камеры, как правило, оставлялись для особо важных заключённых. Совершивших преступление против королевы.
- Может быть, он бы остался в Кэноре после суда, - призналась Натали. – Но мне кажется, ты можешь ещё раз попрактиковаться.
Внизу запах льда сменился истинным ароматом человека: грязи, пота, страха. Стало теснее, а факелы распространяли его.
Натали сняла своё пальто, и стражник подал ей руку, забирая его, прежде че они прошли сквозь узкий проём. Другой стражник открыл последнюю огромную металлическую дверь, так сильно толкнул её, что сталь завизжала.
Из множества камер на нижнем уровне только одна была занята. Заключённый сидел в дальнем углу, прижав колени к груди. Он казался грязным, усталым, чуть старше обыкновенного мальчишки.
Кэтрин сжалась. Осуждён. За убийство. И страшно, как он выглядит сейчас – нельзя представить, что он делал это.
- Кого он убил? – спросила она у Натали.
- Другого мальчишку, на пару лет старше.
Они дали ему солому и одеяло. Остатки скудного завтрака валялись в углу рядом с ним, маленькая металлическая кружка и оцарапанная тарелка оказались в руках. Прутья, что их разделяли, были прочны, но она была бы в безопасности, даже если б они оказались из ткани. Жизнь вытекла из него за дни, проведённые в тюрьме.
- Как тебя зовут? – спросила она, краем глаза заметив, как нахмурилась Натали. Имя не имело значения, но она хотела бы знать.
- Вальтер Милсс.
Его глаза расширились. Он знал, что она сделает.
- Вальтер Миллс, - мягко промолвила она, - почему ты убил того парня?
- Он убил мою сестру.
- Но почему тогда ему бы не оказаться тут вместо тебя?
- Потому что они не знают, может, она сбежала.
- Почему ты думаешь, что это не так? – скептически уточнила Натали.
- Просто. Она бы не ушла.
Натали наклонилась к уху Катарины.
- Мы не знаем, правда ли это. Он судим. Виноват. И в любом случае, вряд ли мертвеца можно допросить, - она вздохнула. – Ты достаточно увидела?
Катарина кивнула. Ничего не поделать. Совет определил наказание. И теперь она знала, что должна. Преступление. Причины. Здоровье, возраст, вес.
- Пожалуйста… - прошептал мальчишка. – Помилуйте…
Натали положила руку на плечи Катарины и повела её. Катарине не обязательно участвовать в казнях до коронации. Но нет конца струнам, за которые тянет Натали. Катарина ходила с нею на казни с того момента, как её увезли из Чёрного Коттеджа.
Внутри камеры, высоко в северной башне, Катарина расстегнула пальто и бросила одну из любимых шляп Натали на стул. Перчатки она лишь подтянула. Они плотны, защитят, если яд разольётся.
- Есть ли сведения о преступлении? – спросила она.
- Нож с коротким лезвием, - ответила Натали. – По словам целителя, шестнадцать ударов.
Шестнадцать ударов. Слишком много – ярость. Гнев мог вызвать доверие к мести Вальтера Миллса. Но она не могла знать. Это так трудно…
Шкафы с ядами занимали две стены в комнате. Коллекция накопилась за годы, постоянно росла после бесчисленных экспедиций Арронов по островам и на материке. Травы, сушеные ягоды со всех континентов, каждый отдельно – и в каталоге. Пальцы Катарины скользили по ящикам, она бормотала названия ядов, когда проходила мимо. Однажды она использует их, чтобы отравить Катарину и Арсиною. Хотя это лишь мечты. Но с Вальтером Миллсом она не будет особо творческой.
Она остановилась на ящике со знакомыми флаконами. Яд обеспечит медленную и кровавую смерть, разорвёт каждый орган.
- Парень, которого он убил, - спросила она, - умер сразу? Или долго страдал?
- Сутки.
- Никакой пощады.
- Ты так думаешь? – спросила Натали. – Вопреки возрасту?
Катарина бросила взгляд на Натали. Она не часто выступала за милость. Но хорошо. Ладно, не это. Вместо того Катарина открыла ящик и указала на баночки с сушёной корой ядовитого дерева.
- Хороший выбор.
Яд гайка находился в стеклянной банке. Всё так бережно уложено… Даже ящики и полки шкафов специально устроены, чтобы яд не выпал из них и не испортил всё, если разольётся. Меры предосторожности, вероятно, спасли множество нерадивых служанок от мучительных смертей.
Катарина положила яд на один из длинных столов и взяла ступку с пестиком. Кувшин с водой и маслом превращал это в смесь. К яду она добавила пудру ивы, чтобы уменьшить боль, валерьяну, чтобы подавить страх. Большая доза, смерть не остановить, но это будет милостиво.
- Натали, - сказала она, - ты можешь попросить о кувшине хорошего сладкого вина?
Она всегда присутствовала при вводе. Натали держалась правил. Как Королева, Катарина должна была знать, что делает, видеть, как они борются с цепями и против тех, кто вливает в них яд. Она должна видеть, как толпа на площади их пугает. Сначала было трудно. Но прошли годы, и Катарина научилась держать глаза широко раскрытыми.
Глубоко под Волроем Вальтер Миллс сидел у задней стенки камеры и обнимал колени.
- Так быстро, - промолвил он. – Вы меня отсюда заберёте? Во двор, чтобы смотрели люди?
- Королева предоставила вам милость, - сказала Натали. – Вы умрёте тут, наедине.
Она смотрела на кувшин в руках Катарины и молча плакала.
- Стража, - сказала Катарина, направившись к ним. – Стол и три стула. Две чашки.
- Что вы делаете, королева Катарина? – тихо спросила Натали. Но она не останавливала её.
- Откройте камеру, - промолвила Катарина после того, как стражник принёс стол. – Поставьте его для троих.
На мгновение Вальтер покосился на открытую дверь, паникуя, зная, что это бесполезно. Катарина и Натали сели, и Катарина налила вино в бокалы. Вальтер смотрел, как она это делала, словно ждал шипения или дыма. Но ничего не случилось – только странный сладкий аромат в комнате.
- Он убил мою сестру, - сказал он.
- Тогда ты должен был привести его к нам, - сказала Натали. – Мы б с ним справились, уж поверь.
Катарина попыталась ласково улыбнуться.
- Думаешь, я просто хочу выпить? – спросил он.
- Думаю, это большая честь, - сказала Катарина, - сделать последний глоток с главой Арронов. Думаю, это лучше – говорить и пить, пока не уснёшь, чем подняться наверх и задохнуться.
Она протянула бокал. Вальтер колебался несколько минут, рыдал, но потом сел.
Натали заняла первый стул. Понадобилось много времени, но Вальтер воззвал к мужеству и выпил – даже смог не плакать.
- Это… - он сделал паузу. – Прекрасно. Вы не пьёте, королева Катарина?
- Я никогда не вкушаю свои яды.
Тень мелькнула на его лице. Он думал, что теперь знает, что слухи верны, а никакого дара нет. Но это не имело значения. Яд был в его животе.
Вальтер Миллс пил, и Натали следовала с ним, пока он не покраснел и не опьянел. Они говорили о приятном. Его семья. Детство. Он ослаблял дыхание, пока глаза наконец-то не закрылись и он не рухнул на стол. Пройдёт время, и его сердце остановится.
Натали смотрела на Катарину и улыбалась. Её дар к ядам мог быть слаб или вообще отсутствовать, но она так опытна в отравлении.
Волчья ВеснаWolf_Spring
Джулс знала, что когда Джозеф вернулся домой, многое изменилось. Она не ожидала, что он плавно вольётся в её жизнь. Она даже не знала, отыщет ли он ей место столько лет спустя. Пять лет, казалось, это не так уж и много, но Джозеф за это время превратился в молодого мужчину. Может быть, его мир шире, чем Джулс, что искала своё место на юго-западе острова Феннбёрн.
Но это его дом. Его семья перевела дыхание. А он с Джулс был и после того, как они исчерпали свои запасы любезностей.
- Ты замёрзла? – спросил он, когда они прогуливались по улице мимо паба "Голова Льва".
- Нет, - сказа Джулс.
- Замёрзла, замёрзла. Твоя шея вжимается в плечи, - он осмотрел улицу. Зайти было некуда. Они оба устали от старых любителей посмотреть на них и подозрительные взгляды от народа, что ненавидел материк.
Лёгкий снег начинал падать, и Камдэн рычала и отряхивала свою шерсть. Делать нечего. Они должны признать, что пора сказать спокойной ночи друг другу, но оба ненавидели расставания.
- Я знаю местечко, - сказал Джозеф и улыбнулся.
Он взял её руку и быстро повёл по улице, к бухте, где была пришвартована лодка из материка.
- Тут сегодня только экипаж. Мистер Чартворт и Билли остановились у Волвертона, пока не отбудет.
- Он? – переспросила Джулс. – Ты имеешь в виду "они"?
- Билли не уйдёт. Он остаётся, остаётся до Белтейна. Он хочет узнать Арсиною. Я думаю, мы можем познакомить их совсем скоро. Сделать пикник у пруда. Взять огонёк…
Он взял её руку и потянул по склону к докам. Судно покачивалось в воде. Иллюминаторы и паруса светились под луной. Как для ночи, это был слишком яркий свет для Волчьей Зимы.
- Ты хочешь, чтобы он был королём-консортом, - сказала Джулс.
- Конечно, да. Мой приёмный брат и Арсиноя на троне, мы с тобой в совете – разве можно придумать что-то приятнее!
- Мы в совете? – издевательски протянула Джулс. – Максимум персональная стража! Конечно, ты всё уже так распланировал, Джозеф…
- Ну, хорошо, у меня было пять лет, чтобы подумать об этом.
Они пересекли трап, и Джулс протянула руку, чтобы уговорить Камдэн.
- Она боится лодки?
- Нет, но не любит её. Мы иногда выходим, с Мэтью, помогаем рыбачить.
- Рад, что ты осталась рядом, - сказал Джозеф. – После того, как Караф ушла. Кажется, когда ты рядом, ему немного легче. Это ублюдки у него отнять не смогли.
- Да, - сказала Джулс. Мэтью всё ещё любил её тётушку Караф, и она надеялась, что так всегда будет.
Джулс оглянулась. Палуба была отполирована, всё казалось чистым. Ничего не воняло рыбой. Чёрные паруса были туго связаны. Но, конечно, Чатворты воспользовались лучшим судном. И Чатворты были важной семьёй, откуда б ни прибыли, иначе как бы их сын стал женихом?
- Джулс, сюда.
Джозеф повёл её вниз к каютам, бесшумно крадясь и избегая экипажа. Они прошли сквозь маленькую дверь в кромешной темноте, пока он не зажёг лампу. Комната была так же мала, с койкой и письменным столом, несколькими предметами одежды в шкафу. Кэм встала на задние лапы и принялась обнюхивать всё.
В лодке было тепло, и Джулс сняла шарф. Но ей нужно было что-то, чтобы прикрыть лицо.
- Не знаю, как тебе сказать… - проронила она. – Я хочу, чтобы всё было так… как раньше.
- Знаю, - сказал Джозеф. – Но мы не сможем играть больше в рыцарей…
- Конечно, ведь нет Арсинои в качестве дракона!
Они рассмеялась, вспоминая.
- О, Джулс… - простонал он. – Почему я вернулся сейчас? Во время Вознесения? Каждое мгновение уже украдено…
Джулс сглотнула. Это был толчок – услышать его путь. Он никогда не говорил об этом в детстве. Даже когда слишком высказывал свою привязанность.
- У меня есть кое-что для тебя… - сказал он. – Теперь это покажется глупым.
Он прошёл к письменному столу и открыл ящик. Внутри была небольшая белая коробочка, перевязанная зелёной лентой.
- Это подарок на день рождения, - промолвил он.
Никто никогда не праздновал день рождения Джулс. Она была зачата во время костров, как королевы. Это считалось счастливым, все должны быть одарены, но сие – ужасный день рождения. Забытый всеми.
- Открой.
Джулс потянула за ленту. Внутри коробочки было тонкое серебряное кольцо с тёмно-зелёными камнями. Джозеф взял его и надел на палец.
- На материке это означало бы, что ты станешь моей женой, - тихо промолвил он.
Одно кольцо в обмен на брак? Должно быть, он шутит, но это кажется таким серьёзным…
- Оно прекрасно.
- Да, но это не то. Я должен знать…
- Оно слишком прекрасно для меня?
- Нет, - быстро проговорил он. – Я имел в виду, ты не должна делать вид, что тебе нравится. Тебе не придётся его носить…
- Но я хочу!
Джозеф наклонился и поцеловал её руку. Она вздрогнула, хотя губы были теплы. Он смотрел на неё с надеждой и трепетом, и она знала, что это правда. Они выросли.
- Я хочу, чтобы всё было так, как будто меня не ссылали. Я не позволю отобрать им у меня тебя. Никогда.
- Лука, этот торт сух.
Арсиноя сделала глоток чая, запивая его. Лука всегда выпекал лучше всех на острове. Он всегда пробовал новые рецепты из книг на полках, которые никак не мог продать.
- Знаю, - Лука вздохнул. – Не хватило яиц. Иногда я жалею, что Хэнк – петух.
Арсиноя толкнула свою тарелку по прилавку, и чёрно-зелёный петух склёвывал крошки.
Джулс придёт в магазин совсем скоро с Джозефом. Они наконец-то увидятся. Джулс сказала, что он не винит её за изгнание. Наверное, это правда, но не меняет того факта, что она всё-таки виновата.
Джулс и Джозеф наконец-то вместе, и Арсиное этого хватало. Джулс была так счастлива, что оказалось трудно находиться рядом с ней. Кажется, сожжённый локон Мадригал не оказал на неё совершенно никакого действия.
Арсиноя не сказала никому, даже Джулс, о походе к тому дереву. Не сказала о том, что должна идти туда снова из-за любопытства. Это призовёт только одну реакцию. Низменную магию одарённые не одобряют. Королева должна сторониться её. Она это знала и не желала слышать лекции от Джулс.
Шаги на дощатом полу прозвучали сразу же после звона латунного колокола Луки. Арсиноя глубоко вздохнула, пошатываясь. Она так боялась увидеть Джозефа, как и Джулс, и была почти столь же возбуждена. Может быть, он был в первую очередь другом Джулс, но и её тоже. Один из немногих, что у неё когда-либо были.
Она обернулась с кучей крошек от торта на пальто, нервно хмурясь…
Джулс и Джозеф были не одни. Они с собой привели парня. Арсиноя сжала зубы. Она едва знала, что скажет Джозефу, а теперь должна обмениваться любезностями с незнакомцем.
Джулс, Джозеф и тот парень смеялись и заканчивали какой-то личный весёлый разговор. Когда Джозеф увидел Арсиною, его улыбка стала ещё шире. Она скрестила руки на груди.
- Вы только посмотрите, как он смотрит, - протянула она.
- Ты… - протянул Джозеф. – Ты никогда не выглядишь, как полагается королеве!
Джулс молча усмехнулась, но Арсиноя громко рассмеялась и обняла его. Она была не столь высока, как он, но почти дотянулась. Конечно же, она куда выше Джулс.
- Лучше остаётся всё так же, - протянул Лука и похлопал Джозефа по спине, а после пожал ему руку. – Джозеф Сандрин, мы так долго ждали тебя.
- Лука Гиллеспи… - протянул Джозеф. – Столько лет миновало. Привет, Хэнк!
Петух на прилавке склонил голову, и в магазине притихли. Арсиноя пыталась подобрать слова. Ещё минута молчания, и она не сможет игнорировать незнакомца, что они привели. Но она не столь быстра.
- Хочу, чтобы ты с кем-то познакомилась, - Джозеф повернул её к незнакомому парню его роста, с тёмно-русыми волосами и выражением лица, что выдавало самодовольство. – Это Уильям Чатворт Младший, его семья в этом году имеет делегацию. Он один из женихов.
- Слышала об этом, - отозвалась Арсиноя.
Парень протянул руку – она взяла её и коротко сжала.
- Можете называть меня Билли, все так делают, кроме отца, - промолвил он.
Арсиноя сузила глаза. Она бы с удовольствием свернула Джулс шею, если б Камдэн не смотрела на неё. Ведь она думала, что увидит старых друзей, а оказалась в засаде у нежелательных новых.
- Итак, младший, - сказала она. – Сколько ослов на Чёрном Совете получило взятку, чтобы вы сюда попали так рано?
Она мило улыбнулась.
- Понятия не имею, - он улыбнулся в ответ. – Мой отец часто таскает всё в семье. Пойдёмте?
Коварный план Джулс и Джозефа заключался в пикнике на Кизиловом Пруду. Костёр, жареное мясо на палочках. Арсиноя надеялась, что Билли Чатворт будет разочарован. Потрясёт отсутствием величия. Шокирован её неприличностью. Но если так и было, то он сие не продемонстрировал. Казалось, он был действительно счастлив идти к пруду, по колено утопая в сугробах.
- Арсиноя, - шепнула Джулс. – По крайней мере, перестань хмуриться!
- Нет! Вы не должны так поступать, надо было предупредить меня.
- Если б я тебя предупредила, ты бы не пришла. К тому же, это должно было случиться когда-нибудь, ты – причина его прибытия!
Но это верно лишь отчасти. Женихи принадлежат всем королевам, но попытаются сделать правильный выбор. Коронованную. Только не её. Если он рад увидеть её, то только ради практики перед тем, как встретит Мирабеллу и Катарину.
- Это могло случиться позже. Я думала, мы просто побудем втроём, как тогда.
Джулс вздохнула, словно для этого было время. Но если у Арсинои чего никогда не было, так это много времени.
У пруда парни бегали туда-сюда, разжигая огонь. Конец декабря выдался не слишком холодным. Если солнце выглянет из-за туч, то снег даже будет таять. Камдэн носилась по снегу и толкала его, обращая всё в снежные ливни. Арсиноя должна была признать, что это хороший день, даже с этим парнем.
- Ну? – спросила Джулс, когда Билли и Джозеф оказались далеко. – Что ты о нём думаешь?
Арсиноя прищурилась. Билли Чатворт носил одежду островного, но она плохо сидела. Он был всего на пару дюймов ниже Джозефа, и его рыжеватые волосы предательски выдавали форму головы.
- Он не так красив, как Джозеф, - поддразнила Арсиноя, и Джулс залилась краской. – У Сандринов фирменный подбородок. И глаза… - она ткнула Джулс в бок, пока та не рассмеялась и не отмахнулась от неё. – Но… Что ты думаешь?
- Не знаю, - промолвила Джулс. – Он сказал, что у него был кот, как у меня, в детстве. С синим и зелёным глазами. Сказал, что он был рождён глухим.
- Обаятельный, - протянула Арсиноя.
Они добрались до пруда. Джозеф вытащил мясо для запекания, и Камдэн подобралась к нему. Огонь уже разгорелся, окрашивая деревья и лёд вокруг в ярко-оранжевый.
Арсиноя добралась до ближайшего дерева и сорвала ветки для себя и Джулс. Они вместе заточили их ножами. Время плыло, и Арсиноя использовала длинные, опасные удары.
- Вы… - Билли откашлялся. – Может быть, мне стоит сделать это для вас?
- Нет, - ответила Арсиноя. – Я сделаю это для вас.
Она взяла кусок мяса из пакета, и заострённый кончик ветки пронзил его, как сливочное масло. А после запихнула прямо в пламя и прислушалась к шипению.
- Благодарю, - промолвил он. – Никогда не встречал девушку, что так владеет ножом. Но прежде я не встречал девушку с тигром.
- Она горная кошка, - Джулс бросила Кэм кусок сырого мяса. – Тут тигров нет.
- Но ты бы смогла? – спросил Билли. – когда-нибудь?
- Что ты имеешь в виду?
- Может ли кто-нибудь из вас быть настолько сильным, чтобы призвать одну из-за моря?
- Может быть, я, - пропела Арсиноя. – Может, именно потому надо так долго ждать…
Она улыбнулась Джулс, что заостряла вторую палку.
- Не могу представить себе настолько сильный дар, - отозвалась Джулс. – Я одна из самых сильных людей Природы на острове, а дальше глубоких вод побережья сил не хватает.
- Ты ещё не знаешь, - ответила Арсиноя. – И уверена, смогла бы, если б попыталась. Могу поспорить, ты бы призвала что-то, Джулс.
- Я тоже так думаю, - кивнул Джозеф. – Она стала так сильна с той поры, как я ушёл…
Мясо снимали с вертелов и ели в тишине. Оно было вкусным – нежная мраморная говядина. Аврора собиралась было позволить соку течь по подбородку, но решила, что это уже слишком.
Тем не менее, она не говорила, пока Джулс не толкнула её ногой.
- Как вам остров, младший?
- Я влюблён в него, абсолютно! – промолвил он – Абсолютно! Джозеф рассказывал мне о Феннбёрне с той поры, как он прибыл, чтобы быть с нами. Приятно видеть его, вас и Джулс, о которой я слышал ещё чаще.
Арсиноя поджала губы. Прекрасный ответ. И так хорошо поставлен…
- Полагаю, я должна поблагодарить вас за заботу о Джозефе, - сказала Арсиноя. – Он сказал вам, что я – причина его изгнания?
- Арсиноя, - остановил её Джозеф. – Не надо. Если б я мог повернуть время вспять, я поступил бы точно так же.
- Но я, - промолвила она, - слишком скучала о тебе.
- Я тоже скучал, - он взял Джулс за руку. – За вами обеими.
Они должны быть наедине. То, как Арсиноя относилась к Джозефу, и рядом не стояло с чувствами Джулс.
Арсиноя запихнула последний кусочек мяса в рот, а после поднялась.
- Куда ты? – спросила Джулс.
- Чтобы кое-что показать младшему, - сказала она. – Мы ненадолго, - она подмигнула Джозефу. – Или не слишком надолго… - Арсиноя повела его через деревья по узкой каменной тропинке, где её терзали ветра над холмами. Тут было опасно ходить зимой, если не знаешь земли. Она почти чувствовала себя виноватой. Но если он хочет стать королём-консортом, то должен пройти и через что-то похуже.
- Это тропа? – спросил он за её спиной.
- Да. Можно понять по отсутствию деревьев и кустарников на ней.
Камни были остры, покрыты льдом в большинстве своём. Падение гарантировало ушибленный локоть или колено. Неверный шаг мог убить. Арсиноя шла так быстро, как позволяла совесть, но Билли не жаловался. И не пытался её успокоить. А он учился очень быстро.
- Правда ли, что на материке нет дара? – спросила она.
- Дара? А, магии… Да, это правда.
Это не так, на самом деле, то, что она имела в виду. И не так, хотя он может не знать, ведь низменная магия есть повсюду. Так сказала Мадригал.
- Говорят, что вы что-то когда-то сделали, чтобы потерять волшебство.
- Кто "они"? Кто рассказывал такие дикие истории?
- Ну это странно, быть без дара. Материк – удивительное место.
- Только для посторонних, поверьте. И перестаньте называть его "материк", вы знаете эти земли.
Арсиноя ничего не ответила. Есть остров, а всё за ним – материк. Так всегда было. Так всегда будет для неё, потому что она не сможет увидеть мир иначе.
- Вы увидите мир когда-нибудь.
- Не я, королева.
- А вы не королева? А что, похожа. Волосы черны, как ночь, и глаза такие же.
- Прелестно, - пробормотала себе Арсиноя под нос. Она усмехнулась. Нет, она так легко не сдастся.
Они взобрались на верх холма и достигли пропасти.
- Там, - кивнула Арсиноя, - лучше всего видно Волчью Зиму и остров. Дом Сандринов… зимний рынок, ваша лодка в гавани.
- Это прекрасно, - он оглянулся. – А что это за пик?
- Гора Хорн. Я родилась на острове, в её тени, в лощине Чёрного Коттеджа. Но отсюда не разглядеть.
Билли запыхался. Это её радовало. Она лишь немного отогрелась из-за шарфа. Когда он взял её за руку, это было так неожиданно, что она даже не попыталась рвануть прочь.
- Спасибо, что показываете всё это. Уверен, увижу куда больше перед венчанием с вами. Или короля-консорта коронуют? Никогда не слышал об этом ничего ясного.
- Вы очень упрямы, - она высвободила руку. – Но я совсем не дура.
Она улыбнулась ворчливой улыбкой, словно Джозеф. Однобоко и коварно. Может быть, он узнал его в этом жесте.
- Всё в порядке, в порядке… - пробормотал он. – Бог мой, это так трудно…
- Будет только хуже. Может быть, стоит вернуться домой?
- Я не могу.
- Почему нет?
- Корона, разумеется, и всё прочее. Торговые права на Феннбёрн. Мой отец мечтает об этом.
- И вы думаете, что я могу помочь это заполучить.
Билли пожал плечами. Он задумчиво смотрел на бухту.
- Так думает Джозеф. Надеюсь, это правда. Это сделает его счастливым. Он не обрадуется, если ты умрёшь, а я женюсь на другой королеве.
Арсиноя нахмурилась. Джозеф не хочет, но ему придётся свыкнуться с этим. Всем придётся. Даже Джулс.
- Это всё так странно, - проронил Билли. – Я сел в лодку в заливе, проплыл через туман, и там оказался Феннбёрн, хотя прежде его никогда не было во время моих путешествий в том направлении. И теперь я участвую во всём этом безумии.
- Ищите сочувствия? – спросила Арсиноя.
- Нет. Никогда. Я знаю, то, что предстоит вам, хуже. И мне нравится, что вы делаете это только сейчас. Вырываете руку. Заставляете прийти сюда. Слишком мало девушек сделали бы это там, откуда я родом.
- Есть много разных тут, - сказала Арсиноя. – Вскоре вы от нас устанете. Только не тратьте время на меня, да? Я не… За мной не стоит ухаживать.
- Хорошо, - он протянул ей ладонь. – но мы некоторое время будем соседями. Так что, может быть, вы примете мою руку и позволите не оступиться на предательском пути?
Арсиноя улыбнулась и сжала руку Билли. Он понравился ей куда сильнее, когда они поняли друг друга.
- Как думаешь, что они сейчас делают? – спросила Джулс, встряхивая пламя.
- Думаю, всё идёт по плану, - откликнулся Джозеф.
Он придвинулся к ней по снегу. Он был тёпл, как и огонь. Джулс провернула кольцо на пальце. На материке это означало бы, что он хочет её в жёны, сказал он. Но на острове это просто кольцо. Она до сих пор не нашла в себе мужества спросить, что он имел в виду.
- Рано говорить… Она не может пока что полюбить его. И он ещё должен встретить других королев.
- Да, да… но не захочет. После всего, что я рассказал ему про Арсиною, думаю, он наполовину в неё влюблён.
Джулс не знала, что Джозеф мог рассказать о ней, чтобы заставить кого-то влюбиться, ведь они расстались детьми. Но если это ложь и приукрашивания, то Билли очень скоро узнает всю правду.
- Это будет странно – если её коронуют, - сказал Джозеф. – Склонять голову, когда она говорит.
- Это надо будет делать только перед людьми.
- Думаю, да. Но трудно склонять голову после всего этого. Вероятно, я забуду поклониться ещё и главной жрице, а потом меня вновь сошлют.
- Джозеф… - Джулс рассмеялась. – За это точно не сошлют!
- Нет, - ответил он. – Но там всё иначе! Там мужчины не дрожат, когда женщины говорят…
- Никто не должен дрожать. Потому и надо изменить Чёрный Совет!
- Конечно. И мы это сделаем.
Он обнял её, коснулся её кольца, её волос…
- Джулс… - пробормотал он, а после наклонился, чтобы поцеловать её.
Она отшатнулась, когда их губы соприкоснулись. Джозеф растерянно отодвинулся от неё.
- Сожалею… Я не знаю, почему я это сделала…
- Всё в порядке.
Она не чувствовала себя в порядке. Но Джозеф не уходил. Он остался и держал её ещё крепче.
- Джулс, что-то случилось? Кто-то был после… после того как я ушёл?
Она покачала головой. Она не стыдилась этого прежде, но вот теперь…
- Вообще никто?
- Нет.
Никто не смотрел на неё, как Джозеф. Даже он до своего отъезда… Она не была красива, как мама или тётя Караф. Она всегда чувствовала себя маленькой, простой, странной… но она не скажет этого ему.
- Я думаю, - сказала она вместо этого, - мальчишки просто боялись меня.
- Не сомневаюсь. Они боялись тебя и в детстве, когда ты была сердита. А тут ещё и пума!
Джулс улыбнулась Камдэн.
- Я должен извиниться… но мне не нравится думать, что тебя кто-то ещё касался. Я думал об этом там, на материке… А потом Билли меня отпаивал.
Джулс рассмеялась и уткнулась лбом ему в плечо. У пруда он казался парнем, что она так долго знала. Её Джозефом. Он казался другим только снаружи, потому что скулы стали острыми, а волосы потемнели, грудь и плечи стали шире.
- Мы не те же… - сказала Джулс. – Но я не хочу, чтобы мы изменялись.
- Но это так, Джулс… - мягко промолвил он. – Мы выросли. Я любил тебя, когда был ребёнком. Как ребёнок любит своего друга. Но влюбился в тебя на самом деле, в то время, пока был далеко. Вещи не могут остаться такими, как были раньше…
Он вновь наклонился слишком близко, и их губы соприкоснулись. Он был очень нежен, и каждое движение говорило ей, что он не остановится, и его руки сжимали её талию. Но он остановится, если она пожелает этого…
Джулс обняла его за шею и поцеловала в ответ. Вот чего она желала. Всё, чего когда-либо желала…
РолансRolanth
- Скоро придётся расстаться, - сказала Арсиноя. Она вновь порезала кисти. Ярко-красный сок стекал прожилками по щеке. Может быть, это от шипа?
- Уилла не идёт, - сказала Катари. – И я не хочу идти. Я хочу остаться.
И Мирабелла хотела остаться. Это был тёплый весенний день. Теперь они росли в жаре, и она призывала ветер охладить их кожу, а Катарина хихикала.
Они находились на противоположной стороне ручья, далеко от коттеджа, и Уилла не пересечёт воду, чтобы их забрать. Слишком холодно. Её старые суставы будут болеть.
- Уилла тебя не спасёт, - сказала Арсиноя.
- Спасёт! – воскликнула Катарина. – Я её любимица! Это тебя она не спасёт.
- Я спасу вас обеих, - пообещала Мирабелла и запустила пальцы в длинные чёрные волосы Катарины. Они были гладки, как атлас, и сияли. Маленькая Катарина. Самая младшая из троих. Она была сокровищем Ми