В соответствии с п. 2 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 25 февраля 1998 г. № 8 «О некоторых вопросах практики разрешения споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав» «...с момента внесения имущества в уставный (складочный) капитал и государственной регистрации соответствующих юридических лиц учредители (участники) названных юридических лиц утрачивают право собственности на это имущество» (цит. по: Федеральный закон «Об акционерных обществах». С постатейным приложением судебной практики и нормативных актов / Сост. Д. В. Мурзин. М., 2002. С. 18).
Часть третья. Собственность в России
беспрепятственно отчуждать, т. е. реализовывать свое «право распоряжения» — наиболее значимое правомочие в составе прав собственника). При этом акции, как и иные объекты, имеющие денежную оценку, характеризуют один из аспектов собственности — состояние данного лица (см. гл. 5; пусть даже и в том значении, когда категория «состояние» подменяет отношения собственности в их строгом понимании).
Здесь, в акциях, есть даже нечто «вещественное» — сама «бумага», документ (или электронные фиксаторы, или иные электронные символы при бездокументарном обороте — тоже явления объективного порядка). И все же для акций как для объектов собственности характерно не столько то, что это — «бумага с письменным текстом» (вещественный предмет, который можно реально «увидеть», «взять в руки», копировать, испортить, физически уничтожить и т. д., а в юридическом отношении — отчуждать, передавать в доверительное управление и др.), сколько содержание «бумаги», ее свойства и функции. А эти свойства и функции акций состоят главным образом в том, что они являются ценными бумагами — выражением и носителем тех или иных юридических прав.
Но каких прав?
В этом — вся суть вопроса.
Ведь право собственности по своей основе вещное право, оно дает ее субъекту, как мы видели, право абсолютного, а главное — непосредственного и исключительного господства над вещами (в широком, юридическом понимании этих терминов). Именно это и предопределяет воистину историческое, экономическое и социальное значение собственности в жизни людей, о чем и говорилось в предшествующих главах книги.
Акции же как ценные бумаги дают их владельцу не вещные, а всего лишь обязательственные (относительные) права, которые существуют и реализуются посредством людей — лиц как индивидуумов и людских объединений — обществ, корпораций, коллективов, их органов. По своему содержанию права, выраженные в акциях, — это права на получение части доходов акционер-
/
Глава четырнадцатая. Акционерная собственность в России 193
ного общества — дивидендов, плюс права на решение управленческих и процессуальных вопросов, осуществляемых через общее собрание или в случаях, предусмотренных законом, через суд путем предъявления исков о возмещении убытков или о необходимости известных ограничений, налагаемых на общество, вплоть до его ликвидации1 (когда в дополнение к названным возникают еще права, связанные с разделом имущества общества).
А это, о чем уже говорилось ранее, при доминировании в народном хозяйстве данной страны акционерных обществ коренным образом (как это и должно быть при рыночной экономике) реально меняет содержание и облик экономической жизни — выдвигает на первый план оборот обязательственных отношений — вплоть до того, что перед нами оказывается не рынок товаров, а рынок ценных бумаг.
НО, МОЖЕТ БЫТЬ, вещные отношения возвращаются (или сосредоточиваются) в другом слое отношений собственности в рамках акционерного общества в целом — в его уставном (складочном) капитале, куда «ушла» собственность акционеров в ее вещном значении. В связи с таким предположением возникает несколько непростых научных проблем.
Одна из них, только-только намечаемая в науке (С. А. Степанов), имеет принципиальный для цивилистики характер: в какой мере носителями субъективных прав собственности как вещных прав могут быть юридические лица. Ведь если речь идет о собственности со всеми присущими ей социальными качествами, т. е. о частной собственности, то она неизбежно должна выражать волю и интересы конкретного субъекта. Метаморфозы с имуще-
1 Права на ликвидацию (по воле одного акционера) — право весьма странного свойства, позволяющее ликвидировать АО по политическим мотивам, по проискам конкурентов и т. д. (что, к сожалению, и реально происходило в практике нашей полити-ко-экономческой жизни).
7-7014
Часть третья. Собственность в России
ственными отношениями, которые здесь могут возникнуть (а они, как мы увидим в отношении акционерных обществ, весьма значительны) имеют основательное общественное и даже политическое значение.
В этой связи возникает другой вопрос: обоснованно ли оценивать сам по себе факт акционирования того или иного государственного предприятия как точное, юридически строгое свидетельство того, что оно становится субъектом частной собственности, охватывающим былое имущество акционеров, и соответствующее требованиям современной частнособственнической конкурентной товарно-рыночной экономики?
Да, как будто бы многие данные говорят в пользу именно такого решения рассматриваемой проблемы. Ведь перед нами уже не казенное, не государственное в строгом смысле слова имущество. И в отношении этого имущества в действующем российском законодательстве прямо говорится о том, что акционерное общество обладает «обособленным имуществом», а увеличение уставного капитала может происходить за счет «собственного имущества» общества (п. 3 ст. 2, п. 5 ст. 28 Закона об акционерных обществах1). И все это имущество во всем его многообразии (и единстве) охватывается понятием «уставный капитал».
Кроме того, в состав уставного капитала могут входить (затем обезличиваясь) весьма различные объекты вещного характера, а также иные объекты, имеющие денежную оценку. В одном из совместных постановлений высших судов (общей юрисдикции и арбитражного) говорится: «...имущество в натуре, внесенное учредителем (участником) в уставный (складочный) капитал... хозяйственного общества, принадлежит последнему на праве собственности». И тут же уточняется, что исключение из приведен-
1 Федеральный закон от 26 декабря 1995 г. № 208-ФЗ «Об акционерных обществах» (СЗ РФ. 1996. № 1. Ст. 1). В последующем, при упоминании в тексте Закона об акционерных обществах подстроченные ссылки на источник этого Закона не приводятся.
МИВМКшш,
Глава четырнадцатая. Акционерная собственность в России 195
ного общего правила составляют случаи, «когда в учредительных документах хозяйственного общества содержатся положения, свидетельствующие о том, что в уставный (складочный) капитал учредителем (участником) передавалось не имущество в натуре, а лишь права владения и (или) пользования соответствующим имуществом»1. Выходит, уставный капитал призван охватывать не просто вещные права, а прежде всего — вещные объекты, право распоряжения ими, олицетворяющее собой право собственности в его классическом виде. Добавим сюда и то, что вещественные объекты, вошедшие в уставной капитал, подлежат такой же полновесной правовой защите, как и любые другие объекты собственности (в том числе судебной защите при помощи вещных исков, прежде всего — виндикационного и негаторного).
Но все же следует уточнить, что это за собственность, выраженная в уставном капитале акционерного общества? Частная?
Сразу же надо заметить, что с внешней, формально-юридической стороны каких-либо серьезных аргументов в пользу того, что путем несложных превращений былые государственные предприятия становятся не некими «мутантами» государственной собственности, а субъектами частной собственности (что и отмечено в приведенном судебном акте), как будто бы нет. Разве что «сменились вывески», да прямое подчинение инстанций «извне» сменилось не менее жестким, госплановского типа подчине-
1 Пункт 17 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 1 июля 1996 г. № 6 и Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ № 8 (цит. по: Федеральный закон «Об акционерных обществах» / Сост. Д. В. Мурзин. С. 35). А вот в отношении «права хозяйственного ведения» судебные органы такого исключения не делают, включая соответствующие объекты в состав уставного капитала общества (постановление Пленума Высшего Арбитражного Суда от 25 февраля 1998 г. № 8). Возникает вопрос: не потому ли выработана подобная позиция, что судебные органы уловили (и это вполне справедливо), что «право хозяйственного "едения» по своей органике весьма близко к институту права обственности?
Часть третья. Собственность в России
нием «изнутри» со стороны совета директоров и генерального директора, и еще более — властью владельца контрольного пакета акций.
И уж совсем ложными представляются нередко высказываемые мнения о том, что будто бы «имуществом общества владеют акционеры»: до ликвидации общества акционеры, кроме владельцев крупных пакетов и тем более владельца контрольного пакета акций, лишь в очень малой мере могут, да и то через сложнейшие и жесткие процедуры, как-то повлиять на решения, принятые советом директоров и генеральным директором, тем более — реальным владельцем имущества общества (об этом — дальше).
Тем не менее, думается, не все здесь просто, однозначно.
Наряду с иным1 нужно иметь в виду, что многие скоротечно, чуть ли не одномоментно организованные ак-
1 Прежде всего, надо видеть, что при акционировании, которое декларировалось при официальной «приватизации» в России в начале 1990-х гг. и время от времени декларируется и ныне (когда государственные предприятия путем несложных финансовых и организационных мер «превращаются» в субъектов частной собственности — акционерные общества), в законодательстве при этом делается ударение на том, что главное тут — «капитал» и «акции». В российском Законе об акционерных обществах при определении понятия акционерного общества сказано так: это — «коммерческая организация, уставный капитал которой разделен на определенное число акций, удостоверяющих обязательственные права участников общества акционеров» (п. 1 ст. 2).
Что это? Только отражение своеобразия данной коммерческой организации? В какой-то мере — да, отражение. Причем такое, когда стрелки при характеристике коммерческой организации переведены не на вещные, а на обязательственные права акционеров.
Но самое существенное здесь, по-видимому, другое. Ударение в легальном определении на акциях в сочетании со ссылкой на капитал (пусть по Закону и «уставный») имеет, на мой взгляд, основательный и в чем-то, быть может, затаенный смысл.
Конечно, ни на мгновение нельзя упускать из вида, что за всеми этими акциями (и не только обыкновенными, «голосующими», но и всеми другими — по-эзоповски названными «привилегированными») стоит то, о чем говорилось ранее, — «обособленное имущество», т. е. многообразные материальные и нематериальные объекты, имеющие денежную оценку и защищаемые вещными исками, — за-
v
Глава четырнадцатая. Акционерная собственность в России 197
ционерные общества вовсе не «уходят» от государства, во многом остаются под его эгидой. И не только благодаря специфике приватизации, сохранившей административную основу предприятий, и общей, увы, все еще мощной общей атмосферы тотального огосударствления собственности, но, в первую очередь, благодаря тому, что государство, довольно часто сохраняет за собой значительную долю акций, порой до 98 или даже 100%, что дает возможность с учетом упомянутой атмосферы включать в состав руководящих органов акционерного общества (преимущественно — совета директоров, нередко на посту председательствующего) своих представителей, причем прямиком — из состава высших государственно-власт-
воды, прииски, земля, строения на ней, склады, подъездные пути, научные подразделения с их оборудованием, интеллектуальные ценности и т. д., включая такие объекты интеллектуальной собственности, как патенты, объекты авторского права, в том числе программы для ЭВМ, ноу-хау.
Но все дело в том, что эти самые «вещи» и их «денежная оценка», а точнее «денежное выражение», как раз и заключены в акциях. Причем так и в такой направленности, чтобы акции в своем денежном выражении образовывали работающий капитал, притом реальный капитал, в котором стоимость должна «давать новую стоимость». Именно реальный, названный «уставным», будто бы предназначенный в основном для обеспечения требований кредиторов (о чем прямо говорится в названном Законе, других документах).
Вот почему в законодательстве РФ и на практике столь большое значение придается размещению акций. Размещенные акции — это реальные деньги, которые включаются в капитал, в его работу. Акции же не размещенные («не купленные») — пустые бумаги. Согласно ст. 34 упомянутого Закона при неоплате акций они переходят в собственность акционерного общества. Притом — внимание! — «акции, право собственности на которые перешло к обществу, не предоставляют право голоса, не учитываются при подсчете голосов, по ним не начисляются дивиденды» (ст. 34). Они — не в обороте, они — не работающие — пустой, мертвый капитал.
Стало быть, в положении о том, что обособленное имущество акционерного общества, выраженное в работающих (размещенных) акциях — знак того, что имущество общества функционирует в качестве капитала, призванного приносить доходы (для акционеров — дивиденды). Экономические и правовые категории здесь полностью смыкаются — объектом права собственности акционерного общества выступает капитал как экономическая категория.
Часть третья. Собственность в России
вующих инстанций. Что оставляет данные коммерческие общества, особенно те общества, само существование и деятельность которых построено на добьие и реализации природных ресурсов (прежде всего — нефти, газа), во многом «огосударствленными» или «полуогосударствленными».
Вместе с тем не менее существенно другое. То, что характеризует такие особенности собственности акционерного общества, как: 1) единство имущества как целостного комплекса; 2) неделимость имущества; 3) неприкосновенность имущества.
Особо существенными являются взятые во взаимосвязи две последние из указанных особенностей собственности в акционерном обществе.
Причем неделимость имущества необходимо выделить особо, ибо акции не характеризуют собой (как это присуще общей собственности) не только «вещного присутствия» в имуществе, но даже неких «долей в праве». То есть того, к чему склоняются упомянутые ранее некоторые научные авторитеты на Западе и что, к сожалению, произошло в России при «акционировании» в сельском хозяйстве, когда «доля в праве» или «пучок прав» (по терминологии западных специалистов1) не наделяют правом распоряжения земельными участками в натуре. Для акционеров имущество общества в принципе ничем не отличается от «неделимой собственности», которая была конституирована и при советском строе в отношении колхозного (и государственного) имущества. Более того, как это определено высшими судебными инстанциями России, «условия учредительного договора, предусматривающие право учредителя (участника) изъять внесенное им в качестве вклада имущество в натуре при выходе из хозяйственного общества, должны признаваться недействительными». Только при ликвидации акционерного общества акционер обретает право на часть имущества общества как такового.
1 См.: Alcyian. Op. cit.
Глава четырнадцатая. Акционерная собственность в России 199
Далее. Согласно упомянутому Закону имущество акционерного общества должно существовать как ненару-шаемая данность, определенная и зафиксированная его уставом. Притом, сообразно весьма строгим, предусмотренным Законом показателям, и в отношении минимального размера (в кратном отношении применительно к минимальной заработной плате в данных условиях), и в отношении ряда сделок («крупных сделок», при «заинтересованности в совершении сделок»), и в отношении чистых активов общества. В последнем случае (когда чистые активы оказываются меньше уставного фонда) по названному Закону необходимо либо уменьшить уставный фонд, либо даже — внимание! — должна произойти «ликвидация общества» (ст. 35), причем согласно п. 5 указанной статьи само «...общество обязано принять решение о своей ликвидации», а все заинтересованные лица «вправе предъявить в суд требование о ликвидации общества»). До момента же ликвидации имущество акционерного общества является неприкасаемым для всех лиц (включая акционеров). И в то же время, как это ни парадоксально с правовой стороны, — еще один атрибут существующей здесь специфики, — такого рода «неприкасаемость» открывает для строго определенного круга субъектов через сложившиеся в данной области юридические механизмы возможность полного обладания и беспрепятственного распоряжения имуществом общества.
Все указанные особенности, касающиеся собственности в акционерном обществе, подводят к выводам, которые автору этих строк хотелось бы сформулировать в постановочном порядке и с большой осторожностью.
Эти выводы таковы.
Имущество акционерного общества находится в другой плоскости, нежели деление собственности на частную (персонифицированную) и государственную (казенную), так как в ней могут одновременно наличествовать признаки и собственности частной, и собственности государственной.
Эта другая плоскость или иная система координат строится на том, что в ней выделяется собственность, которая условно (на данной стадии проработки пробле-
Часть третья. Собственность в России
мы, о чем уже ранее упоминалось) может быть названа верховной, а от нее отделяется всякая иная собственность. «Верховной», как уже говорилось ранее, в гл. 4, — не в том величественном и величавом значении, которое имела государственная собственность при советском строе (хотя она принадлежит к рассматриваемой категории), а в значении того, что она является приоритетной в своих качествах (единства, неделимости, неприкосновенности) в отношении всех лиц, которых она касается. Вместе с тем для нее характерны известная неопределенность и открытость по составу и объектам, подчас некая «безбрежность», а также при известных условиях возможность абсолютного, ничем не связанного обладания и произвольного распоряжения ею (авторитарным правителем, верхушкой клана чиновничьей элиты и др.).
Главное же здесь, в данной подразделенности собственнических отношений, как в любой разновидности собственности, именуемой «верховной», — пусть в разных масштабах и известных вариациях (наиболее полно—в государственной собственности) — собственность является «верховной» в отношении к определенному кругу лиц; в государственной собственности, в которой собственнические отношения соединяются с политической властью, — в отношении всех властных лиц данного сообщества.
При этом в принципе, казалось бы, совершенно неважно (о чем уже говорилось), принадлежит ли данная ветвь собственности к частной или государственной. Независимо от общих определений и частная, и государственная собственность во всех их разновидностях одинаково при наличии указанных выше признаков может быть причислена к разряду «верховной».
И тем не менее следует предположить, что верховная собственность — это все же некое продолжение частной собственности (характерное в принципе для авторитарного общества), выражение и элемент властвующего положения субъектов правящей элиты, причем такое, когда она в ряде своих разновидностей (к которым тяготеет и
/
Глава четырнадцатая. Акционерная собственность в России 201
собственность акционерного общества) может, так ска-5 зать, вознестись, действительно «вверх», занять верхние этажи социально-политической жизни, выбивающиеся к тому же из-под регулирующего действия национального права. Это, как свидетельствует практика, характерно преимущественно для председателей совета директоров или наблюдательных советов акционерных обществ, их окружения, властвующих менеджеров.
Так что верховная собственность той или иной разновидности может включиться в определенную экономическую и политическую систему, олигархического клана или, более того, быть ее продуктом, порождением, становиться основой экономического состояния и могущества известного круга лиц, олигархической структуры. И тогда верховная собственность, наряду с отмеченными особенностями (и нередко — на их основе), обретает особые функции, зачастую — весьма существенные. А это уже во многом касается еще одного слоя отношений собственности акционерного общества, о котором речь пойдет далее.
КАКИМ БЫудивительным и парадоксальным это ни i показалось (хотя здесь — все закономерно), основной, \ главенствующий по социальной и юридической значимо-
| | |
сти слой собственности акционерного общества может быть расположен за пределами акционерного общества, конституированного в соответствии с действующим законодательством. Точнее — этот слой собственности прямо опирается на определенные структуры и механизмы общества («голосующие акции», «институты управления» и др.), реализует и использует эти структуры и меха-I низмы, но как собственность верховная и в тех ее значе-I ниях, о которых уже говорилось и о которых речь пойдет I дальше, утверждается и реализуется именно фактически, f и даже во многом вне правового поля, официально признан-? ного для данного общества, вообще.
Тут требуются более подробные пояснения.
£
i
Часть третья. Собственность в России
На первый взгляд, упомянутые структуры и механизмы акционерного общества не представляются сколько-нибудь существенными с точки зрения указанных выше представлений. И может даже возникнуть впечатление о воплощении в акционерном обществе высших ценностей и идеалов истинно либеральных, демократических начал в жизни людей.
Ведь в законодательстве об акционерных обществах всегда и настойчиво подчеркиваются справедливые, истинно либеральные и демократические начала в организации и деятельности акционерного общества, забота о «простых акционерах», их правах, о правах инвесторов и т. д. Общее собрание по Закону является «высшим органом управления обществом». В интересах акционеров учреждены особые процедуры совершения крупных сделок и сделок с участием «заинтересованных» лиц. Весьма справедливы принципы и положения о порядке, регулирующем очередность удовлетворения требований кредиторов при ликвидации общества и т. п. Да и вообще управление делами общества как будто бы вполне согласуется с высшими достижениями демократии нынешнего времени, либеральными ценностями высшего образца.
Но за фасадом всех прекрасных вещей происходит нечто другое.
Точнее так. Существует известный сегмент в круге акционерных обществ (притом, как ни странно — «закрытых», порой трактуемых будто бы в качестве не вполне полноценных), работающих вполне нормально, приближенно к указанным выше принципам и правилам. Есть и открытые акционерные общества, которые в полном согласии с их природой позволяют так или иначе гармонизировать интересы ряда владельцев крупных капиталов и других собственников, усиливать их соединенную мощь и таким путем решать сложные и крупные инвестиционные проекты.
Но существует, как говорилось, и нечто другое.
Прежде всего — не все так, скажу предельно мягко, однолинейно и безупречно в содержании самого законо-
Глава четырнадцатая. Акционерная собственность в России 203
; дательства об акционерных обществах (или, по терминологии других авторов и специалистов в содержании корпоративного законодательства, его современных новациях)1. Но и не это самое главное.
1 В правовом регулировании институтов акционерных обществ, в целом столь благообразном и величественном, подчас прорываются, прямо-таки по-фрейдистски, положения, выдающие, надо полагать, глубинную подноготную рассматриваемых институтов.
Так, при декларированном положении о верховенстве общего собрания акционеров вдруг в Законе фиксируется такое положение: «решения о выплате (объявлении) дивидендов, в том числе о размере диведента и форме его выплаты по акциям каждой категории (типа) принимается общим собранием акционеров (п. 3 ст. 42); но (!!!) «размер годовых дивидендов не может быть больше рекомендованного советом директоров (наблюдательным советом) общества». Или согласно ст. 28 Закона дополнительные акции «распределяются среди всех акционеров. При этом каждому акционеру распределяются акции той же категории (типа), что и акции, которые ему принадлежат, пропорционально количеству принадлежащих ему акций».
А вот вообще предельно поразительная норма, выдававшая, по-видимому, глубинную задумку всего «акционирования». Согласно п. 2 ст. 80 Закона было предписано: если лицо приобрело 30% акций и более, то оно «обязано предложить акционерам продать ему принадлежащие им обыкновенные акции общества и эмиссионные ценные бумаги, по рыночной цене...»; и тут же приводится целое созвездие норм, призванных обеспечивать нацеленность регулирования, названную «обязанностью акционера».
По-видимому, эта норма оказалась чрезмерно откровенной. И она Федеральным законом от 5 января 2006 г. № 7-ФЗ отменена (СЗ РФ. 2006. № 2. Ст. 172). Но вместо нее указанным Законом введен суперсложный порядок, который, обеспечивая права и известные гарантии минитарного владельца акций, все же через цепочку целенаправленных конструкций (таких, как «публичная оферта», «обязательное предложение о приобретении акций», «выкуп акций» и др.), по сути дела, практически открывает юридическую благоприятную перспективу концентрации акций у владельца их крупного пакета. То есть, в сущности, сохраняется тот же принцип, который существовал ранее. (Там же).
Часть третья. Собственность в России
Главное — вот что. В хозяйственной жизни нередко получается так, что как только какой-либо акционер (или группа акционеров и связанных с ними зависимых, аффинированных лиц) оказывается обладателем контрольного пакета акций (т. е. 50% + 1 акцию, а лучше больше, совсем прекрасно — 98% или сразу — все 100%), это лицо фактически обретает положение полного, безраздельного собственника всего имущества акционерного общества. То есть не только имущества, соответствующего пакету акций данного лица, а именно всего имущества, притом со всеми преимуществами и особенностями статуса акционерного общества, «верховности» его собственности. Притом — не по дивидендам (хотя лица, ведающие ими — совет директоров — никогда не обижают себя и других высших управляющих лиц и тем более обладателя контрольного пакета), а по реальному распоряжению всем «неделимым имуществом». К данной категории лиц, следует напомнить, относится и государство, если оно по определенному кругу объектов обладает контрольным пакетом акций или вообще всеми ее 100%. Ибо обладатель контрольного пакета акций, используя, казалось бы, предельно либеральные управленческие структуры (прежде всего — Совет директоров, пост Генерального директора и др.) и соответствующие предельно либеральные процедуры, оказывается способным через действующие управленческие структуры и механизмы по бесспорному демократическому принципу «большинства» фактически распоряжаться любым имуществом, в любом объеме — пусть и так, когда оказывается необходимым преодолевать некоторые «формальности».