Рассказов всегда любил сложные, многоходовые и весьма хитроумные операции. Даже когда он работал в органах госбезопасности, в окружении людей, не раз проверенных, он старался не вводить участников того или иного начинания полностью в курс дела, предпочитая держать все нити в своей голове. По его мнению, так он убивал сразу нескольких зайцев: уменьшал возможность утечки информации противнику, снижал процент вероятности провала по неосторожности, оставлял для себя возможность действовать дальше, даже если противнику удавалось разбить одно звено в его цепи. Конечно, при всем этом увеличивалась и его личная ответственность, если операция все же проваливалась. Но Рассказов был игрок по натуре и очень талантливый, а потому его не пугала ответственность и не останавливала неудача.
Когда он стал обладателем информации о загадочных контейнерах, то ощутил настоящий азарт охотника. Он был уверен, что в этих контейнерах находится нечто настолько для него важное, что без этого его жизнь будет пустой и никчемной. Рассказов стал разрабатывать план их захвата, и в этом плане достаточно важную роль он отводил Савелию Говоркову. Именно поэтому, посылая Красавчика‑Стива в Москву вместе с Франком, он приказал оставить Савелия Говоркова в живых. Он прекрасно понимал: если сделать ставку только на одного человека, риск настолько возрастет, что необходимо трижды все тщательно продумать, прежде чем решаться на такую авантюру. Экспедиция предстояла очень сложная и опасная. Действовать придется в дикой азиатской стране, где с человеком все может случиться: он может просто заболеть, змея его укусит, в пропасть свалится… Человек смертен! И потому слава Богу, что участников захоронения двое. Погибнет один, останется другой! Дело за малым: сделать так, чтобы Савелий Говорков тоже отправился на поиски этих контейнеров.
Это было самой сложной задачей, и Аркадий Сергеевич несколько часов обдумывал ее, рассчитывая все возможные варианты и всякий раз отбрасывая их в сторону, пока ему вдруг в голову не пришла мысль: если не можешь врага перетянуть на свою сторону, то сделай так, чтобы его действия работали на тебя. Конечно, это был очень рискованный шаг, но… Рассказов усмехнулся, довольный собой. Ему давно хотелось помериться силами с «обновленными» Органами безопасности своей бывшей родины. Пусть победит сильнейший!
Как только его осенила эта мысль, он стал обдумывать ее со всех сторон, все больше убеждаясь в ее жизнеспособности. Решено! Он подкидывает Органам информацию о контейнерах и прямо указывает на Савелия Говоркова как на единственного участника захоронения, оставшегося в живых. Те, естественно, снаряжают спецотряд и посылают его на поиски. Было бы здорово, если бы удалось внедрить в эту группу своего человека! Маловероятно, но нужно попробовать! А он с Большим Стэном снаряжает другую спецгруппу, которую поведет парень с седой прядью… как его? Аркадий Сергеевич быстро нажал кнопку и отыскал нужный файл.
«… Рядовой Коломейцев Георгий Викторович, тысяча девятьсот шестьдесят девятого гола рождения, спортсмен, член сборной команды юношей Москвы по самбо, в Афганистане прослужил около гола. Вспыльчив, злопамятен, не очень корректен с начальством. Несмотря на это, был представлен к награждению орденом за спасение раненого командира – вытащил его на себе с поля боя. Любитель выпить, замечен и в употреблении наркотиков. В настоящее время местонахождение не известно. Из родителей в живых осталась только мать‑алкоголичка, отец умер в семьдесят седьмом году от сердечной недостаточности…»
Интересно, что означает «не очень корректен с начальством»? Матом, что ли, обкладывал их? Рассказов усмехнулся: столько лет прошло, а характеристики почти не изменились с тех пор, как он сам писал их. С этим парнем, судя по всему, особых проблем не будет, главное – найти его, и как можно быстрее. Хотя, с другой стороны, торопиться вроде бы некуда. Савелий Говорков в больнице, пока он не встанет на ноги, начинать параллельную операцию неразумно. Значит, у них есть еще время. С месяц‑полтора на поправку, с месяц на подбор в спецгруппу людей… Рассказов был уверен, что Савелий Говорков будет лично отбирать членов спецгруппы. Этим и нужно воспользоваться.
Итак, минимум два месяца в запасе есть. Но найти этого Коломейцева нужно как можно быстрее, чтобы и у Рассказова было достаточно времени для подготовки своей спецгруппы. Он вдруг сладко, до хруста костей, потянулся: все‑таки ему чертовски повезло с девушкой Красавчика‑Стива! Какая же она обаятельная, нежная, внимательная! С того дня, как она перешла к нему, он, казалось, помолодел на несколько лет, стал чаще улыбаться, реже срываться по пустякам. Что значит взаимопонимание! Ему почему‑то вспомнилось название то ли фильма, то ли романа «Слияние двух лун». Очень красиво и романтично. Иногда ему казалось, что они понимают друг друга без слов, будто их души разговаривают между собой. Для него это было новым ощущением и очень приятным. В какой‑то момент ему начинало казаться, что его после долгих лет одиночества посетила Любовь.
Но что это его на лирику потянуло? Не стареет ли он? Рассказов усмехнулся и придирчиво осмотрел себя в огромное зеркало. Вроде нет: кожа не дряблая, жира мало, седина в волосах не старит, скорее, придает благородство. Нет‑нет, он еще вполне может поспорить с молодым и… В этот момент заработал компьютер и он, словно почувствовав, что наконец‑то получит информацию, которую уже несколько дней ожидал, устремился к экрану.
Он не ошибся. Доверенный источник из России сообщал:
«Интересующий Вас человек находится сейчас в Бутырской тюрьме. Был переведен туда из КПЗ районного отделения милиции, где содержался около недели. Обвиняется в валютных спекуляциях. Розыск был затруднен еще и тем, что и в отделении милиции, и в тюрьме до сих пор неизвестны его данные, он числится под кличкой Бондарь. Судя по всему, его подставили его же партнеры, втянув в долг на несколько тысяч долларов. Боясь, что с ним разделаются, Бондарь молчит. Так как он уже несколько месяцев не живет с матерью и ей совершенно безразличен, о нем никто не заявляет. Если Вы пожелаете, можем найти людей, которые его „опознают“. Следователю, ведущему его дело, Бондарь порядком надоел, и он не знает, как от него избавиться: с одной стороны – восемьдесят восьмая статья УК пока не отменена, с другой – валютными сделками занимается едва ли не каждый второй в стране.
Ждем Вашего решения. «Тримэкс». Наконец‑то! Рассказов вскочил и стал возбужденно ходить по комнате. Его глаза горели дьявольским огнем. Нет, открывать настоящее имя Бондаря нельзя ни в коем случае! Не хватало еще, чтобы бывшие коллеги что‑то пронюхали об этом парне и всерьез задумались: кому понадобилось участвовать в судьбе бывшего рядового Коломейцева Георгия Викторовича? Нет, кажется, сама судьба вмешалась и помогла сохранить его инкогнито. Очень хороший знак! Теперь остается только дать сигнал к началу операции, и вся машина придет в действие. Немного помедлив, как бы в последний раз взвешивая все «за» и «против», он решительно набрал номер.
– Док? Привет!
– Слушаю вас, Хозяин! – с готовностью ответил главный специалист по компьютерной технике и шифрам.
– Срочно дай факс нашему представителю в Москве.
– Обычный или шифровку? – Шифром. Пиши: «Красавчику‑Стиву. Человек, о котором мы говорили, содержится в Бутырской тюрьме, и обвиняется по валютной статье. Его кличка – Бондарь. Вы изымаете нашего „клиента“ из больницы и предлагаете обменять на Бондаря. Попытайтесь выйти на такого сотрудника Органов, который мог бы принимать решения, но в то же время был бы там новым человеком. Расскажите ему о том, что перед самым выводом войск из Афганистана в горах Кандагара были захоронены ценные архивы, которые могут заинтересовать любую разведку. Один из тех, кто участвовал в захоронении, и является нашим „клиентом“. Как только обмен произойдет, действуйте по схеме, которую мы наметили. Желаю удачи. „Первый“. Записал?
– Так точно, Хозяин. Считайте, что шифровка уже ушла.
– Что, уже сотворил чудо? Молодец! Придется увеличить твой счет на несколько тысяч баксов.
– Спасибо, Хозяин! Вы и так столько для меня делаете… – Видно было, что Док очень доволен признанием своих заслуг.
– Для хорошего работника мне никогда ничего не жалко, – серьезно произнес Рассказов. – Что нужно будет, не стесняйся, говори. Бывай… Рассказов положил трубку и улыбнулся: все‑таки есть у него нюх на людей. Как вовремя он забрал к себе этого парня. Золотая голова! А если бы не он, то парень гнил бы сейчас где‑нибудь в тюрьме или того хуже. Отлично! Значит, сегодня к вечеру КрасавчикСтив уже начнет действовать, а через день‑два, глядишь, и «дорогой Рэксик» будет в его руках. Жалко, что нет возможности встретиться с ним с глазу на глаз. Нет, он не стал бы ему ничего говорить, а просто взглянул бы ему в глаза, чтобы попробовать понять: откуда в этом парне такая Вера? Откуда он черпает свои силы? Что в нем такого, что отличает его от других? Многое бы он отдал, чтобы получит ответы на эти вопросы.
Он вдруг заметил, что, думая сейчас о Савелии Говоркове, он уже не нервничал, не переживал, как раньше. Ему даже стало как‑то не хватать борьбы с этим парнем, его неожиданных ходов, гибкого ума, неудержимой силы. Рассказов признал в нем достойного противника, которого можно и должно уважать. Он даже обрадовался, когда услышал об участии Савелия Говоркова в захоронении контейнеров. Рассказов испытывал чувство настоящего гурмана, который, находясь в гостях и отведав там изысканное блюдо, неожиданно обнаруживает в нем вкус специй, которые он долго и тщетно пытался разыскать.
Он перевел полученную информацию в архивный файл, снова бросил взгляд в зеркало и, что‑то мурлыча себе под нос, направился к своей самой милой «курочке».
Мабуту подобрел
Получив от Рассказова сигнал к действию, Красавчик‑Стив решил обратиться к Мабуту, который ходил у него в должниках. Сейчас он понимал, насколько ему повезло – удалось всучить этому «авторитету» несколько тысяч баксов. В то же время он испытывал какое‑то беспокойство при воспоминании о встрече в «Пекине». Что‑то подсказывало ему, что Мабуту не столь прост, как хотел казаться. Кроме того, Красавчик‑Стив, будучи сам талантливым актером, прекрасно ощущал малейшие нюансы в голосе, во взгляде, даже в жесте своего собеседника. И когда они прощались с Мабуту, он заметил некую брезгливость по отношению к себе. И всякий раз, возвращаясь мысленно к моменту прощания, он снова и снова вспоминал об этом.
Почему Мабуту за какие‑нибудь час‑полтора так изменился в своем отношении к нему? Ведь сначала он был искренне рад его появлению, они говорили вполне откровенно. Что же произошло? Какими своими действиями или словами он задел Мабуту? Стив мог в лицах безошибочно воспроизвести их встречу. Когда он в последний раз анализировал происшедшее, ему в голову пришла странная мысль: Мабуту чем‑то напоминает самого Рассказова. Эта мысль показалась ему настолько дикой, что он обругал себя последними словами – дошел до ручки, нечего сказать, – и выпил тройную порцию виски. Однако на следующий день он снова вернулся к размышлению о сходстве Мабуту и Рассказова. А может быть, все же следует поразмыслить в этом направлении? На пустом месте ничего не возникает…
Почему же у него возникла такая мысль? Чем они могут быть похожи? Хотя… Красавчик‑Стив вдруг решительно рубанул рукой воздух: у них действительно много общего. Во‑первых, они оба русские, во‑вторых, неважно, что Рассказов был высшим чином в КГБ, а Мабуту возглавляет крупнейшую в регионе криминальную структуру: они оба АВТОРИТЕТЫ, ХОЗЯЕВА! А что, если попытаться разобраться в Мабуту через Рассказова? Он знает Хозяина много лет и может прогнозировать даже его настроение. Красавчик‑Стив вскочил с кресла – настолько ему понравилась эта идея. Нужно мысленно поставить Рассказова на место Мабуту, примерить, как говорится, одежку на него. Ждать результата долго не пришлось: как только он добрался до эпизода с долларами, ему сразу же стало все ясно. Господи, как же он мог так опростоволоситься?! Он на мгновение представил себе, что не Мабуту, а Рассказову протягивает эти деньги. Да Рассказов прихлопнул бы его на месте, в лучшем случае выкинул бы за дверь.
Непростительная оплошность – хозяину, боссу предложить оплату, да еще в присутствии его работника! Какой же он идиот! Он сразу вспомнил, как брезгливо Мабуту взял в руки пачку, сложил пополам, сунул в карман, какая ирония была в его голосе, когда он говорил об «аргументах», похлопывая себя по карману. И почему он его не выкинул из номера? Хотя… Он не мог этого сделать потому, что Красавчик‑Стив был рекомендован влиятельными людьми – Мабуту должен был терпеть гостя. Да, дорогой Стив, нужно чтото срочно предпринимать, чтобы исправить ситуацию или хотя бы сгладить неблагоприятное впечатление о себе. Это было необходимо потому, что он вновь находится в этой стране, и ему опять придется обращаться к Мабуту за помощью. Не следует обольщаться и сказанными на прощанье словами этого «авторитета», что он может к нему обращаться в любое время: за этим ничего не стоит, кроме вынужденной вежливости хозяина.
Прилетев в Москву, Стив позвонил Мабуту и попросил о встрече, намекнув, что для него есть сюрприз. Как ни странно, тот не сослался на занятость и предложил сразу же встретиться. Не обольщаясь на свой счет, Красавчик‑Стив понял, что здесь, скорее всего, в очередной раз сыграли роль те уважаемые люди, которые, по просьбе Рассказова, уже замолвили о нем словечко. На этот раз Мабуту не стал его приглашать к себе, а предложил встретиться на нейтральной территории. А так как Красавчик‑Стив не знал города, они встретились у главного входа в Министерство иностранных дел России, здание которого ему было хорошо известно. Мабуту подъехал на белом «мерседесе», во втором ехали его телохранители.
Не выходя из кабины, Мабуту осмотрелся вокруг. Красавчик‑Стив вышел из такси и быстро подошел к нему.
– Приветствую тебя, дорогой Мабуту! – почти без акцента радостно проговорил он, улыбаясь во весь рот.
– Здравствуй, Стив, – спокойным тоном ответил тот, и Красавчик‑Стив сразу же отметил, что он опустил его прозвище. – Ты делаешь большие успехи в русском языке. Садись. – Он кивнул на место рядом с собой.
– Уважаемый Мабуту, во‑первых, я сразу должен очень много извиниться перед вас! – Красавчик‑Стив довольно долго разучивал свою речь на русском языке, но ошибки допустил намеренно, чтобы собеседник почувствовал его волнение. – За что? – деланно удивился Мабуту. – Получилось так, что в нашу первую встречу я был неправильно информирован о вас… – осторожно начал Красавчик‑Стив. Он сознательно перешел на «вы», сделав после этого слова паузу, словно предоставляя Мабуту заметить это. Его расчет оказался правильным.
– Мы были на «ты», – напомнил Мабуту. – Но я пока не понял…
– Я был неправильно ориентирован… – Стив с трудом выговорил это слово. – Я правильно говорю? – Совершенно правильно. – … ориентирован по отношению тебя и думал, что ты есть промежуточное звено. Ты уж извини меня за это. – Он сконфуженно опустил глаза. – Ну и что? – Мабуту все еще не понимал его. – Если я знал, что ты сам есть руководитель, то я не стал бы так унизительно себя вести с деньги… – Стив с сожалением поморщился – воистину театр в нем много потерял.
– А, вот ты о чем! – Мабуту рассмеялся и вдруг тяжело закашлялся, вытащил из кармана свою баночку, отвернулся в сторону, отхаркиваясь, потом отдышался и только после этого повернулся к гостю. – Теперь мне все понятно. Забудем об этом! – Он небрежно махнул рукой, и по нему было заметно, что он действительно доволен откровенностью КрасавчикаСтива.
И тот решил закрепить свою удачу: вытащил из кармана красивую коробку.
– Дорогой Мабуту, я долго размышлял над тем, что привезти тебе в подарок! Вряд ли тебя можно чемто удивить, не так ли?
– Ну… в общем… – Мабуту согласно кивнул головой. – Сейчас мне вряд ли что понадобится: туда, куда я собираюсь, с собой ничего не берут. – Он криво усмехнулся.
– У меня есть определенные связи в медицинских кругах, – продолжил Красавчик‑Стив, – и как только я вернулся домой, сразу же поднял всех на ноги. Вот! – Он протянул ему коробку. – Что это?
– Это уникальное средство, разработанное одним ученым: оно облегчит тебе жизнь. По одной таблетке каждые двадцать четыре часа. Думаю, что уже через пару дней ты забудешь о своей баночке.
Мабуту недоверчиво взглянул на коробку, потом открыл ее и достал пластины с запаянными таблетками. – Девяносто штук – ровно на три месяца, полный курс лечения, – сказал Стив и, заметив недоверчивый взгляд Мабуту, предложил: – Если сомневаешься, могу прямо при тебе одну проглотить. – Нет, Красавчик‑Стив, я сомневаюсь не в их опасном влиянии на мое здоровье, тем более отсутствующее, а в результате…
– Попытка не пытка! Так говорят у вас? – Стив усмехнулся.
– Что ж, может быть, ты и прав – хуже уже не будет! – Мабуту решительно отколупнул одну таблетку, закинув ее в рот, открыл мини‑бар, достал оттуда банку минеральной и запил. Затем кивнул КрасавчикуСтиву. – Может, выпьешь что‑нибудь? – Скотч.
– Вот и хорошо. – Мабуту вынул бутылочку с шотландским виски и протянул Красавчику‑Стиву. – Ты очень растрогал меня тем, что привез это лекарство, и не потому, что оно может меня спасти – в это я мало верю, – а потому, что ты вспомнил обо мне и проявил заботу. – Мабуту говорил тихо и очень искренне, во всяком случае Красавчику‑Стиву хотелось в это верить. – Не скрою, наша встреча в «Пекине» была для меня не из самых приятных, но сейчас, когда ты мне все толково объяснил, я решил забыть свои эмоции и протянуть тебе руку дружбы. – Они крепко, помужски пожали друг другу руки. – Спасибо, – тихо сказал Красавчик‑Стив. – А вот этого не надо! – решительно возразил Мабуту. – За такое не благодарят. Ладно, я слышал, у тебя есть проблемы.
– Пока еще трудно сказать, но могут появиться. – Красавчик‑Стив отвечал осторожно, не желая пока особо распространяться на этот счет.
– Меня не интересуют подробности, мне главное узнать, сколько нужно людей? Для какой работы? Меня даже не интересует оплата: сами договоритесь.
– Знаешь, дорогой Мабуту, мне всегда приятно иметь дело с людьми, похожими на тебя – деловыми и немногословными. Если позволишь, я бы высказал такое пожелание: ты даешь мне человека, с которым я и обговаривал бы все проблемы по мере их поступления. – Ну что ж, меня это вполне устраивает. – Мабуту откинул крышку под мини‑баром, вытащил радиотелефон. И быстро набрал номер – Привет, родной, привет! – В его голосе слышалась чуть мягкая ирония: обычно так разговаривают с детьми или с не совсем здоровыми людьми. В тот же момент он вытащил подаренное лекарство и захотел выдавить таблетку, но Красавчик‑Стив его остановил:
– Извини, Мабуту, ты, конечно, можешь выпить все таблетки сразу, но хочу напомнить: чтобы был эффект, лучше выпивать по одной каждые двадцать четыре часа.
Пока Красавчик‑Стив давал свои пояснения, Мабуту, бросив что‑то коротко в трубку, смотрел на собеседника, а когда он закончил, спокойно закрыл упаковку, сунул в карман и как ни в чем не бывало продолжил разговор по телефону: – Я тебе звоню вот по какому поводу… Зайдешь ко мне… – Он взглянул на часы. – Минут через сорок. – Мабуту положил трубку и повернулся к Красавчику‑Стиву: – Как у тебя с жильем? Как с транспортом? Помощь нужна?
– Нет, благодарю, уважаемый Мабуту: мой человек все подготовил! – с улыбкой ответил Красавчик‑Стив и тут же добавил: – Но мне приятна твоя любезность. Вот адрес и телефон. – Он протянул ему листок.
– Где‑то за кольцевой? – спросил Мабуту, взглянув на телефон. – Не понял?
– За кольцевой дорогой, спрашиваю? – Не знаю. Мне известно только одно: это вилла с двух этажей.
– С двумя этажами, – машинально поправил Мабуту. – Это хорошо. – Он задумался, потом добавил: – Когда прислать моего человека?
– В любое время. – Красавчик‑Стив был очень доволен собой: он сумел все точно рассчитать, и теперь отношение Мабуту к нему заметно улучшилось. – Как я его узнаю?
– Он скажет, что от меня. Можешь ему полностью довериться. – Рассчитываться с ним? – Да, с ним, только не давай столько, сколько он запросит, поторгуйся малость. – Мабуту усмехнулся. – Он любит немного переоценивать свои услуги.
– Да я как‑то… – Красавчик‑Стив поморщился, – не очень люблю торговаться.
– А кто любит? – Мабуту сделал паузу. – Это я не к тому, чтобы экономить твои деньги, а чтобы работа лучше шла.
Не очень разобравшись в том, что сказал Мабуту, Красавчик‑Стив, тем не менее, бодро кивнул головой. – Как скажешь! Ты – хозяин. – Сейчас все в хозяева метят, – неожиданно нахмурился Мабуту, о чем‑то вспомнив. – Ладно, сынок, у меня сейчас дела: здесь и попрощаемся. – Он крепко пожал Стиву руку. – Прижмись‑ка! – бросил он водителю и снова повернулся к Красавчику‑Стиву. – Я перейду в другую машину, а тебя они отвезут куда скажешь. – Так мне туда, на виллу. – Слышал, Ванятка?
– Без проблем, шеф! – бросил водитель, плавно останавливаясь у тротуара.
– Удачи тебе, сынок, – подмигнул на прощанье Мабуту.
Как только машина остановилась, парень, сидевший на переднем сиденье, быстро выскочил и открыл дверку Мабуту, а двое парней из второй машины тоже мгновенно оказались рядом.
«Свою работу знают четко!» – подумал КрасавчикСтив.
– Можно ехать? – спросил водитель. – Да, конечно, вот адрес. – Стив протянул ему свою записную книжку, потом спросил: – А позвонить можно?
– Без проблем! – отозвался водитель и хотел указать ему на крышку, но Красавчик‑Стив улыбнулся.
– Спасибо, знаю. – Он взял трубку и быстро набрал номер Рассказова.
– Вас слушают! – почти сразу услышал он знакомый баритон.
– Приветствую вас, шеф!
– Здравствуй, дорогой! Как дела? – Рассказов был рад звонку Красавчика‑Стива потому, что все время думал об этом деле.
– Даже лучше, чем ожидалось! – бодрым голосом заверил тот. – «Родственники» встретили очень радушно и обещали всяческое содействие. Так что дело за вами, шеф!
– Первый этап, я думаю, можно начинать, а ко второму… – Рассказов сделал паузу. – Ко второму этапу, уверен, приступим очень скоро! – Вас понял, шеф! Мне нравится ваше настроение. – Мне тоже, – хмыкнул Рассказов. – Желаю удачи! Держи меня в курсе.
– Разумеется, шеф. Спасибо! – Стив дал отбой и тут же набрал другой номер. – Ронни? Привет, дорогой! Я возвращаюсь. – С удачей?
– Естественно! Никита на связь не выходил? – Так ты же его сам отослал. – Я не забыл. Просто мне не терпится отпраздновать удачное начало. – Мне нравится твое настроение, шеф! – Мне тоже! – ответил Красавчик‑Стив голосом Рассказова и тут же рассмеялся: настроение у него было действительно отличное. – Ладно, пока!
Он ехал на виллу, которую снял Ронни, а в это время Мабуту уже встретился с тем, кто вскоре вмешается в судьбу Савелия Говоркова, который в этот момент лежал на больничной кровати, широко раскинув свои жилистые руки в стороны.
Савелий очнулся
Савелий, конечно же, не мог предположить, что ему угрожает опасность. Он вообще ничего не ощущал. Его израненное тело существовало как бы отдельно от его мозга, слишком много испытавшего в последнее время, когда он боролся за свою память. Савелию сейчас казалось, что он находится в тайге. Утомленный мозг снова окунул его в недалекое прошлое, когда он еще не был знаком с Варварой. Это было странное состояние: он еще не знал ее, но у него было предчувствие встречи с этой удивительной девушкой…
Он только что сорвался с огромной сосны и сильно ударился о землю. Он изо всех сил пытался открыть глаза, представляя, что сейчас увидит перед собой удивительно доброе лицо девушки, ощутит ее нежные руки, а рядом с ней приметит огромного черного лохматого пса. Он наперед знал, что этого пса зовут Мишкой, а удивительную девушку – Варварой. Варей, Варечкой, Варюшей…
Но почему ее нет? Почему рядом с ним только черное и лохматое существо? Как хочется пить! Что это? А, умный пес понял, что ему хочется пить, и подтащил к нему ведро с водой… Но как же он попьет? У него нет сил добраться до ведра, а тем более поднять его. Савелий вдруг почувствовал, как его рука оказывается в воде. Он так реально ощутил эту воду, что ему захотелось подняться с кровати и вволю напиться!
Нет, Варюша! Нет! Останься, не ходи туда! Не ходи! Ему казалось, что он кричит на всю тайгу и не услышать его невозможно. Но Варя продолжала легко скользить на лыжах, удаляясь от него. Господи! Помоги мне! Помоги быстрее добраться до заимки, чтобы спасти эту удивительную девушку!
Мама! Мамочка! Больно мне! Больно! Ему показалось, что он снова очутился в той самой придорожной канаве, куда в самый последний миг выкинула его из машины мать, спасая от гибели. Как горит рука! Боже, как горит рука! Может, этот старенький дяденька поможет успокоить боль? Да, дяденька, мне больно, очень больно! Но это же не дяденька, это какая‑то женщина! Откуда он знает это лицо? Эти расширенные от злобы и ужаса глаза? Он вспомнил: это было лицо той самой афганки, муж которой сидел за рулем с пробитой пулей головой, а рядом с ней сидел старик, судя по всему, ее отец, пытавшийся в последний момент спасти свою дочь, потянувшись за спрятанным под полой пиджака автоматом «узи». Он ничего не мог сделать в этот момент! Ничего! Либо он убьет старика, либо тот убьет его. Выбора не было! Но застывшие глаза той афганки запомнились на всю жизнь и всегда будут преследовать его, и никуда ему от них не деться…
Варюша! Как же ты смогла так поступить? Как ты могла оставить меня одного на этом свете? Ему вдруг показалось, что он слышит голос Варламова, который куда‑то его зовет: – Савка‑а‑а! Сюда‑а‑а!
Савелию хотелось отозваться, крикнуть, что сейчас же придет, но губы не слушались и только чуть заметно шевелились. Боже! Как он может слышать голос Варламова, если его убили? Его же убили по приказу Воланда! Убили и растерзали, глаза выкололи, уши отрезали!.. Звери проклятые! Воланд! Я все равно найду тебя! Все равно! Господи! Что это с памятью? Воланд же мертв! Жалко, что не от его руки, но мертв!..
Савелию вдруг показалось, что по его лицу пробежал ветерок, а нос вдруг ощутил приятный запах духов. И снова он попытался разлепить тяжелые веки, чтобы узнать, кто перед ним стоит. На этот раз его усилия увенчались успехом: он увидел мужчину, а рядом с ним стояла молоденькая симпатичная девушка, от которой и исходил приятный аромат. Он захотел улыбнуться девушке, но вдруг почувствовал какой‑то холод от стоящего рядом мужчины. Он не мог понять, почему так сильно морозит, и пока пытался ответить на этот вопрос, тот вытащил из кармана ампулу и стал быстро набирать в шприц лекарство. Девушка отвлеклась и не видела манипуляций доктора.
Савелий попытался что‑то сказать, даже потянулся навстречу врачу, но тот быстро и ловко сделал ему укол и мгновенно отошел в сторону, а перед Савелием оказалась девушка. Савелий улыбнулся ей, но тут же ткнулся щекой в подушку и куда‑то провалился…
Он очнулся от странного ощущения, что его кто‑то рассматривает. С усилием ему удалось разлепить воспаленные веки. Он увидел перед собой двух мужчин. Лицо одного из них ему показалось знакомым. Савелий подумал, что видел этого красавчика совсем недавно. Но где? Когда? Вполне возможно, что он сразу же вспомнил бы, но дело в том, что он совершенно выбросил из памяти все, что было связано с его ранением. Это была своеобразная защитная реакция организма, желавшего избежать лишних волнений. Не зная, куда он попал и кто перед ним, друзья или враги, Савелий решил пока не показывать, что пришел в себя. Он тихо простонал, снова прикрыл глаза и… тут же уснул.
Савелий не мог определить, сколько он проспал, но когда снова проснулся и попытался открыть глаза, то сделал это без всяких усилий, и это обрадовало его. Оглядевшись, он с удовлетворением отметил, что находится в комнате один. Сначала он подумал, что лежит в больнице, но присмотрелся внимательнее и понял, что ошибся. Сквозь тяжелые шторы пробивался лучик света и доносилось птичье щебетанье. Других звуков слышно не было, и Савелий решил, что этот дом находится если не в лесу, то рядом со сквером. Как он сюда попал? Он же хорошо помнит, что находился в больнице! Ему была сделана операция: это он тоже помнит. Какая? Господи! Его же чем‑то ударили в клубе «Виктория», сразу же после боя с этим, как его… Роботом Смерти! Его кто‑то здорово ударил… в грудь, в бедро, в руку… Ударил?.. Кажется, ты, Савелий, совсем уже сдвинулся! В тебя, дорогой, стреляли, и стреляли трижды! В грудь, в бедро и в руку! Тебе сделали операцию и привезли в палату. Там еще сестричка такая симпатичная была… И доктор… Доктор?! По коже Савелия снова пробежал холодок. Почему ему так холодно, когда он думает о докторе?
И тут он вспомнил: вот доктор подходит к кровати, как‑то странно смотрит на него, потом берет у медсестры шприц, ампулу с лекарством, что‑то говорит сестре, она подходит к соседу Савелия, а в это время доктор достает из кармана ДРУГУЮ ампулу! То есть подменяет ту, что взял у медсестры!
Он делает это втайне от своей сотрудницы, а значит… Значит, эта ампула содержала не то, что ему было прописано, так? Так! И если он до сих пор жив после той инъекции, то… его просто‑напросто усыпили! Но зачем, если он и так почти все время спит? Чтобы он случайно не поднял шум! Теперь становится ясно, как он оказался здесь. И можно сделать вывод: он находится отнюдь не среди друзей!