Отдаваясь всепоглощающему желанию, принцесса подняла руку, дотронулась до мужского тела, трепетно провела пальцами по широкой груди и, наклонившись, лизнула плоский сосок, наслаждаясь тем, как он твердеет под ее языком.
Хриплое мужское дыхание придавало принцессе ощущение могущества.
В следующий миг он потянулся и коснулся ее там, где не касался никто и никогда. Пальцы запутались в завитках светлых волос и скользнули ниже, во влажные складки плоти. Морган задохнулась от новизны ощущений.
Перевести дух так и не получилось – мужской палец проник глубоко в нее, описал круг и двинулся выше, туда, где жило самое мощное ощущение.
– Хочу… – выдохнула девушка.
– Чего?
Ее лицо пылало.
– Я не знаю, как сказать, как назвать…
Он внимательно посмотрел на нее:
– Но ты чувствуешь близость оргазма?
– Что это?
– Наивысшее удовольствие для женщины. И для мужчины.
Значит, вот как это называется – тайное, запретное наслаждение. И все же она потупила взор, когда он перекатил ее на спину, продолжая ласкать и гладить внутри и снаружи, не забывая о пульсирующей точке самых сильных чувств.
Напряжение нарастало.
– Сейчас ты кончишь, я помогу тебе, – прошептал он и нагнулся, вновь дразня губами грудь.
Кажется, сейчас она взорвется.
– Гарон! – выкрикнула она его имя, ныряя в волны удовольствия, никогда ранее не испытанного в одинокой девичьей постели.
Когда прилив чуть отступил, он накрыл ее тело своим и проник в нее. Секундную боль расслабленная до предела Морган почти не заметила.
Рот мужчины приник к ее горлу, причиняя новую слабую боль – острые клыки вонзились в плоть. Он пил, равномерно двигаясь в ней, подрагивая от напряжения. И вдруг застыл, захлебнулся горячим глотком, его тело дернулось и обмякло.
Морган лежала, тяжело дыша, ошеломленная свершившимся. Гарон выскользнул из нее и перекатился на спину. Она очень немного знала о том, что происходит между мужчиной и женщиной, но подозревала, что то, что сделали они, было чем‑то исключительным.
Принцесса повернула голову и увидела на его губах свою кровь. Вероятно, это должно было ужаснуть, но она чувствовала лишь приятную вялость.
Морган пришла сюда, чтобы спасти свой народ, но благородная миссия отошла на задний план, когда легендарный монстр удовлетворил страсть, которую девушка и не подозревала в себе. Она хотела сказать, чем стало для нее занятие любовью, но побоялась открыть слишком многое. Поэтому произнесла:
– Ты подарил мне великое наслаждение.
– И взял твою кровь.
– Я сама ее отдала, – ответила она.
Он сел и теперь глядел сверху вниз.
– Ты знала, что я пью кровь?
– Да, – прошептала она. – Я читала старые истории. В них говорилось, что раны на моих ногах соблазнят тебя.
– Ты читала? – удивился он.
– Да.
– Кто тебя научил?
– Я научилась сама.
– Что ж, если ты читала обо мне, то знаешь, что я не просто пью кровь. Я живу ею.
Морган кивнула и тихо спросила:
– Где ты берешь столько крови, чтобы поддерживать свое существование?
– Меня кормит стадо оленей. Они приходят по моему зову. Это мои друзья.
Его друзья! Девушка попыталась представить, насколько он одинок. Эмоции не затихали в ее душе. Она испытывала к этому мужчине что‑то такое, чего не чувствовала никогда раньше. Словно мгновенно выросшему сердцу не хватает места в груди…
– Человеческая кровь вкуснее, – сказал он, отводя взгляд. – Поэтому я должен держаться подальше от населенных мест. Если выпить слишком много, я убью человека. Мужчину… или женщину.
– Ты не убил меня.
– Но мог.
– Думаю, ты умеешь контролировать себя.
– Я пугаю людей. И не без причины. Ты поступила очень храбро или очень глупо, явившись сюда.
Она вскинула голову:
– Считай как угодно, но я чувствую себя лучше, чем когда‑либо в жизни.
Он будто не слышал ее слов:
– Твое путешествие сюда должно быть вознаграждено. Ты говорила, что нуждаешься в моей помощи.
– Дайгоны осадили замок моего отца. Они – варвары, убьют мужчин, изнасилуют женщин, обратят всех в рабов. Наше королевство станет принадлежать им.
– И ты полагаешь, я в силах спасти твой народ?
– Да.
Он встал, шагнул к двери спальни и толчком ее распахнул. Уже показались первые лучи солнца.
– Мне пора спать, – заявил мужчина.
– Но…
– Поговорим, когда проснусь. Но сперва я принесу тебе пищу и воду.
И он исчез в первой комнате.
Морган поднялась, надела сорочку, золотую цепь и поспешила туда, где скрылся Гарон. Пока она пыталась сообразить, куда делся хозяин, он появился сам с подносом, на котором лежали мясо, сыр, хлеб и стоял хрустальный кубок, полный ледяной воды.
Глаза женщины расширились.
– Где ты достал все это?
– На той стороне горы.
– Так быстро?
– Да.
Он двинулся обратно к спальне:
– Я буду спать до захода солнца. Ты можешь остаться здесь, а можешь уйти.
Он повел рукой, и Морган увидела на ковре свои сандалии, которые сняла перед каменной поляной. Гарон принес их, чтобы она могла вернуться домой тем же путем, каким пришла. Прежде чем принцесса успела сказать, что не собирается никуда бежать, он закрыл дверь, оставив ее одну в роскошной пещере.
Морган немного поела и сделала несколько глотков, а потом стала бродить по комнате и изучать обстановку. Она была поистине роскошной. Таких богатств и представить себе невозможно! Например, чего стоят бриллианты, изумруды и рубины, искрящиеся в серебряной чаше. Или огромный хрустальный шар, внутри которого сверкают изображения луны и звезд. А столы, заставленные, по‑видимому, какими‑то научными инструментами. Нечто напоминающее телескоп девушка узнала, другие остались для нее загадкой. Рядом стояла чернильница, лежали гусиные перья и стопки бумаги с записями на неизвестном языке.
Очарованная увиденным, Морган продолжала изучать сокровища. На столах были разложены морские раковины и кристаллы, каменные и деревянные коробочки, стояли бутыли из цветного стекла, изящные фигурки животных, реальных и вымышленных. Там были изображения дракона, единорога и даже белого медведя.
Главное Морган оставила напоследок – множество прекрасно иллюстрированных книг и древних свитков. Она открывала труды по истории, философии, географии, языкознанию – по всем предметам, которые ей так хотелось изучать, когда она была вынуждена вместе с другими девушками замка прясть, вышивать, кроить и штопать. Ведь «на большее женщины не способны». Разве что выйти замуж и рожать детей.
Теперь она с жадностью накинулась на библиотеку, по одной доставая интересующие ее книги и бережно ставя их на место, прежде чем перейти к следующим. Морган казалось, что она может провести здесь хоть тысячу лет, читая и учась у мужчины, который живет в этом глухом углу. Она больше не думала о нем как о монстре. Он был не похож ни на кого, с кем ей до сих пор приходилось встречаться, – ни на родителей, ни на брата, ни на обитателей Балакорда, тратящих жизнь на работу для короля, ее отца. Гарон, очевидно, обладал любознательностью и имел много свободного времени для изучения разных областей знаний. А еще много путешествовал, привозя из странствий чудесные вещи, скрашивающие его существование. Как ему, должно быть, одиноко здесь…
Время пролетело незаметно. Когда дверь спальни открылась, Морган растерянно моргнула. В комнату шагнул Гарон, одетый в черное, как в тот раз, когда она увидела его впервые.
– Ты все еще здесь?
– Конечно.
– Мне нужно поесть.
Она напряглась, размышляя, не собирается ли он вновь пить ее кровь, но мужчина прошел мимо, в ночь, и Морган поняла, что он направляется к своему оленьему стаду. Девушка ощутила болезненный укол стыда. Забыв обо всем, она погрузилась в книги, а ее народ по‑прежнему в смертельной опасности.
Когда Гарон вернулся, она подошла к нему:
– Ты поможешь мне?
– Все может получиться не так, как ты ожидаешь.
– Почему?
– Ты должна увидеть это сама.
– Как?
– Отправишься со мной.
Что ж, выбора нет.
– Хорошо, – не медля ни минуты, согласилась принцесса.
– Ты можешь испугаться.
– Надеюсь, что нет.
– Ты говоришь, что явилась из Балакорда. Мне известно это место. – Наклонив голову, он бросил на женщину острый взгляд. – Что ты узнала из легенд?
– Что когда люди нуждались в твоем благодеянии, они приводили к твоей горе жертву – девственницу.
Гарон секунду размышлял над ответом Морган:
– Тех женщин доставляли сюда против их воли. Ты пришла сама.
– Мне пришлось.
– Не многие поступили бы так же.
Его голос звучал мрачно, даже угрожающе. И Морган, сама того не ожидая, спросила:
– Что ты сделал с ними? С девственницами?
– Вывел на ту сторону горы и там купил им мужей.
Она изумленно уставилась на мужчину:
– Я думала…
– Что?
– Что ты насилуешь их и…
– Убиваю?
– Да, – прошептала Морган.
– Я занимался с ними любовью. Но убивать ради удовольствия – не по мне. Я не убиваю даже оленей. Их достаточно много, чтобы прокормить меня и без убийства.
– Но ты уничтожишь варваров?
Гарон долго молчал, и сердце ждущей ответа Морган неистово колотилось.
– Да. Для тебя. Потому что у тебя хватило силы воли и смелости попросить.
– Тогда нам надо спешить! Они осадили замок. Люди долго не продержатся.
– Нужно подготовить тебя к путешествию.
И вновь острый укол боли. Морган не хотела уходить отсюда и расставаться с ним. Он ее по‑настоящему слушал и за эти несколько часов продемонстрировал ей больше уважения и заботы, чем кто‑либо за всю ее жизнь. Девушке было грустно, хоть она и пыталась побороть это чувство. Впереди – серьезное и важное дело, и нельзя позволять себе отвлекаться на эмоции и желания.
Гарон углубился в пещеру и вернулся с рубахой, штанами и кожаными доспехами.
– Надень это.
– Зачем?
– Ты идешь в бой.
Морган сглотнула и повернулась к мужчине спиной, чтобы стянуть сорочку и переодеться в принесенные вещи. Однако, повертев в руках верхнюю часть доспехов, она пробормотала:
– Я не знаю, как с этим обращаться.
– Давай помогу. – Оказывается, доспех надевался через голову и закреплялся крючками под мышками. – Положи руки мне на плечи.
Она послушалась и закрыла глаза, коснувшись сильного тела, страстно желая вновь оказаться с ним в одной постели. Когда он закреплял щитки у нее на бедрах, девушку бросило в жар.
Возможно, и Гарон чувствовал то же самое – дышал он порывисто.
– Как тебе удалось найти доспехи, подходящие женщине? – спросила она, пытаясь отвлечься.
– Магия, – глухо отозвался он.
Взяв с кровати шлем, мужчина надел его на голову Морган, осторожно затянув под подбородком ремешок и аккуратно спрятав все волосы. Затем он развернул девушку лицом к высокому зеркалу, чтобы она могла полюбоваться на себя.
На нее глядел воин.
– Я выгляжу… жестокой.
– Посмотрим, насколько твое сердце соответствует внешности. Идем!
Морган последовала за Гароном к выходу, через спальню и комнату с дивными книгами, в ночь. Луна светила так ярко, что скальные выступы отбрасывали густые тени.
– Стой на месте, пока я превращаюсь.
– В кого?
Он отступил на несколько шагов и начал расти, преображаясь: тело покрылось чешуей, шея вытянулась, голова удлинилась, руки стали крыльями, ноги – когтистыми лапами. Не прошло и минуты, как перед Морган стоял ужасный дракон, громадина в двадцать футов ростом.
Чудовище изогнуло шею, подняло голову и заревело. Вместе с мощным звуком из пасти вырвалась струя пламени.
Если он пытался вновь ее напугать, ему это удалось. Но Морган не выдала страха. Она зашла слишком далеко, чтобы сейчас удариться в бегство. Он выглядел опасным. Нет, он и был опасен. Но не для нее. Она знала, что он никогда не причинит ей вреда. Умышленно не причинит.
Дракон припал к земле, громогласно приказав:
– Взбирайся мне на спину и цепляйся за чешую.
Стиснув зубы, Морган вскарабкалась на широкую драконью спину, оседлав чудовище, точно гигантского скакуна. Здесь обнаружилась вполне удобная для сидения выемка, а лопатки выступили в виде ручек кресла. Видимо, Гарон специально создал эти удобства, чтобы Морган легче перенесла путешествие. Она вцепилась в лопатки обеими руками.
– Готова? – рявкнул дракон.
– Да, – ответила она, сильно в этом сомневаясь.
Гарон подпрыгнул, и громадные крылья захлопали, поднимая странную пару в воздух. Дракон очень быстро набрал высоту, оставив далеко внизу лес, вспарывая черный бархат ночи и стремясь туда, где, казалось, можно коснуться звезд.
Некогда принцесса завидовала свободе птиц, летящих, куда им вздумается. Сейчас она завороженно смотрела вниз, восхищаясь посеребренными лунным светом просторами.
Было холодно. Спасибо доспехам – они хоть как‑то защищали тело, но встречный ветер безжалостно хлестал по лицу.
Сильные крылья равномерно опускались и поднимались, стремительно сокращая расстояние до цели. Пеший поход к логову монстра занял у Морган три дня. Луна сделала лишь шажок по небосклону, когда принцесса увидела под собой замок и стоящих вокруг него лагерем варваров.
– Прижмись ко мне и держись крепче, – велел дракон, входя в крутое пике.
Морган распласталась по его спине, что было сил вцепившись в кожистые лопатки.
За ревом ветра она слышала, как закричали заметавшиеся дайгоны. Солдаты замка вторили им, тыча пальцами в небо. Некоторые варвары стали стрелять из луков, но стрелы свистели мимо Морган или просто отскакивали от драконьей чешуи.
Гарон несся вниз, на дайгонов. Когда до земли оставалось всего ничего, из его пасти вырвался огонь, уничтоживший лагерь: палатки пылали, как стога сена; одежда людей вспыхивала – и они с воплями бежали к реке; воздух наполнился криками и запахом горящего мяса.
Морган отвернулась. Ей не хотелось видеть смерть этих людей, но она знала, что они сделали бы с ее народом, если бы победили. Поэтому она, зажмурившись, держалась за кружащего над лагерем дракона, поджаривающего врагов и землю вокруг замка.
Войско варваров рассеялось, каждый теперь спасал свою жизнь. Дракон охотился за беглецами, сжигая дайгонов по одному. Закончив «работу», он сел на черное, выжженное поле.
Морган посмотрела на замок. Там уже вертелись зубчатые колеса, опускающие подъемный мост и открывающие ворота. Она ожидала, что сейчас им навстречу выйдет отец, преисполненный благодарности. Вместо этого выбежал отряд лучников, которые пошли в атаку, осыпая дракона стрелами.
Морган вскрикнула. Гарон гневно взвыл, мотнул головой, обдав солдат огнем, и взвился в воздух вместе с намертво вцепившейся в его спину всадницей. Стрелы взлетели за ними, но, не достигнув цели, попадали на землю.
Морган прижалась лицом к драконьей спине, горячие слезы застилали ее глаза. Она спасла королевство отца и что получила в награду? Нащупав цепь с гербом, она сорвала ее с себя и отшвырнула прочь, проводив взглядом стремительно падающий медальон. Солдаты найдут его. И возможно, Недда поймет, что ее воспитанница не умерла и что с ней все в порядке.
Они летели назад, в горную пещеру, тем же путем. Дракон приземлился, и женщина соскользнула на землю. Гарон попятился от нее и превратился в уже знакомого мужчину, но напряженного и мрачного.
– Ты спас их, а они пытались тебя убить! – крикнула принцесса.
– Они меня испугались.
– Ты знал, что это случится. – Девушка швырнула догадку как обвинение.
– Не наверняка, но предполагал.
– И хотел, чтобы я увидела.
– Да.
– Почему?
– Чтобы ты вернулась туда, где твое место.
– Как?
– Я могу обеспечить тебя доказательствами, что именно ты привела дракона‑спасителя.
– Какими еще доказательствами?
– Например, чешуйками дракона. Отнесешь их домой.
С ответом принцесса не медлила ни секунды:
– Я не хочу ничего никуда нести. Я хочу остаться здесь!
– Ты – человек, я – нет. Между нами ничего не может быть.
Слова Гарона просвистели в воздухе, точно пощечина, но Морган не отступила:
– Ты отсылаешь меня к отцу?
– Да.
– Он мне чужой. Его никогда не заботила ни я, ни мое счастье. Он желал лишь использовать меня ради собственного блага.
– И все же ты явилась сюда, чтобы спасти его.
– Я пришла, чтобы прекратить страдания народа. Через несколько лет правителем станет Кервин, мой брат, и он будет хорошим королем. А я не хочу возвращаться назад в Балакорд.
– Тогда я проведу тебя на ту сторону гор и куплю тебе мужа.
Мужчина гнал ее прочь, но Морган бросилась к нему, обняла за талию:
– Позволь мне остаться с тобой. Более близкого человека я не встречала.
Он был гораздо сильнее, мог отшатнуться или отшвырнуть ее, но Гарон не разорвал объятий, а лишь тихо и грустно сказал:
– Ты не можешь.
– Почему?
– Я стар, мне уже не одна сотня лет. Я не человек. И я питаюсь кровью.
– Мне все равно!
– Тебе здесь будет одиноко.
Она вскинула голову, встретившись с ним взглядом:
– Нет, мне не будет одиноко. Ты будешь учить меня всему, что знаешь сам, всему, что мне всегда хотелось узнать. – Радость звенела в ее голосе, и Морган не скрывала ее. – Мы будем спорить о политике и религии, философии и образовании… И вместе станем открывать новое в науке.
На миг девушке показалось, что ее радость отразилась в его глазах. Но огонек быстро померк.
– Ты – человек, быстро состаришься и умрешь.
Она улыбнулась, смело и дерзко:
– А ты – маг и сделаешь меня вечно молодой.
– Ты слишком веришь в мою магию.
– Посмотрим. Мы все рассчитаем вместе. Но даже если моя жизнь окажется короче твоей, она будет полной и сделает меня счастливой. Потому что это будет жизнь, которую я выбрала сама. Свободная жизнь, а не жалкое существование, припасенное для меня отцом.
– Где ты набралась такой мудрости? – спросил он то ли с усмешкой, то ли всерьез.
– Эта мудрость родилась во мне, потому что именно внутри себя я провела большую часть жизни. До сих пор это был единственный выход.
Он удивленно смотрел на нее:
– Ты не похожа на прочих девственниц, которых сюда приводили. Они были напуганы и поверхностны, не терзались жаждой знаний. И хотели лишь безопасности и комфорта.
– Я старше их. Я – королевская дочь. И меня не раз наказывали за то, что я… другая.
– Хвала богам за то, что ты такая.
Она вскинула руки, стиснула ладонями мужской затылок и привлекла Гарона к себе для долгого, жадного поцелуя. И почувствовала ответный поцелуй. Почувствовала, как ее страсть сливается с его. И еще – что доспехи на ней испарились.
Магия?
Он целовал ее, лаская руками тело. И желание, доселе сдерживаемое Морган, вырвалось на волю.
Не разнимая объятий, они ввалились в пещеру и тугим клубком упали на ковер. Затем он проник в нее, восхищенно глядя сверху вниз, двигаясь в разжигающем страсть ритме, выводя удовольствие на тот уровень, на котором ни одному из них долго не продержаться.
К высотам они взмыли вместе. И когда его зубы вонзились в шею Морган, оргазм настиг ее – нет, их обоих.
Он не вышел из нее, но поднял голову:
– Я взял лишь немного твоей крови. Ровно столько, сколько нужно.
Она погладила влажное лицо:
– Я отдала ее с радостью. По любви.
Недоверие мелькнуло в его глазах.
– Любви?
– О да!
– Ты не знаешь меня.
– Ну конечно знаю. Ты старался изо всех сил продемонстрировать мне худшее в себе, на твой взгляд. – Она улыбнулась мужчине, коснулась его губ, на которых поблескивали алые капли. – Но я увидела больше, чем ты хотел. Гораздо больше. Твоя власть несравнима с властью моего отца, но ты пользуешься ею мудро. Он – мелкий правитель, ты – аристократ.
Гарон был потрясен:
– Как ты можешь говорить мне такое?
– Потому что это правда. И не только это. Твоя мудрость превосходит мудрость любого из людей. Ты многое принес в жертву, но так и не понял до конца, как будет лучше для тебя. Молю богов, чтобы у меня получилось научить тебя.
И она обняла его крепче, зная, что Гарону потребуется время, чтобы принять все, что она предлагает. Но время у них есть. И это радовало Морган едва ли не больше, чем объятия Гарона.
Ее монстра. Ее дьявола. Ее дракона. Ее учителя. И ее возлюбленного.
Перевод В. Двининой
Рейчел Винсент