Общие положения. Четвертым методом толкования права является телеологический (греч. Телос - «цель», «смысл»), при применении которого толкование закона происходит в соответствии с преследуемой им целью2. Простой на первый взгляд метод толкования требует при своем применении особого внимания.
Если цель нормы однозначно установлена, то и проверка полученного результата толкования на его соответствие цели не представляет большой сложности. Например, рассмотрим надпись на двери магазина, запрещающую вход в магазин с собаками. Возникает вопрос о допустимости посещения магазина с другими домашними животными. Ответ будет отрицательным, если преследуемой целью такого правила является соблюдение санитарно-гигиенических требований, которые будут нарушены при посещении магазина с другими домашними животными. Если же мы установим, что хозяин магазина повесил данное объявления с целью недопущения именно собак (допустим, из-за своей нелюбви к ним), то и ответ на поставленный вопрос будет утвердительным.
На этом простом примере толкования волеизъявления мы видим, что его результат полностью зависит от установления преследуемой цели, которую в рассматриваемом примере мы можем узнать непосредственно от собственника магазина. В ситуации с установлением целей закона определить адресата для подобного вопроса не так просто. Какие именно документы являются выражением воли законодателя: размышления депутатов парламента, принимающих закон, или участников, разрабатывавших его проект, или мнение профильного комитета парламента, через который проходит проект, или пояснительная записка к проекту?1 Зачастую закон преследует не одну, а несколько целей, что делает процесс толкования еще более сложным и требующим соответствующего обоснования.
Рассмотрим теории по установлению целей закона.
Теории по установлению цели закона. В немецкой теории в первую очередь выделяются два основных подхода к вопросу определения целей закона: субъективный и объективный.
Субъективная теория. Так называемая теория субъективного толкования призывает ориентироваться при установлении цели закона исключительно на историческую волю и умысел законодателя2. Законодатель преследует в момент создания закона совершенно определенные цели в определенной исторической парадигме, выбирая между различными вариантами решения проблемы, поэтому данная воля законодателя должна быть определяющей при толковании права3. Правоприменитель становится «думающим помощником законодателя»4.
Противники данной теории указывают в первую очередь на то, что адресата закона можно связать его текстом, а не какими-то другими материалами о принятии закона5. Кроме того, часто просто невозможно найти соответствующие документы о том, какую именно цель преследовал законодатель при установлении данного правила, или такие документы просто недоступны, поэтому установление цели (а с ним и телеологическое толкование) невозможно будет применить6
Объективная теория. Представители объективной теории предлагают выводить преследуемую законом цель из самого закона в момент его применения1. Воля же исторического законодателя либо не должна учитываться совсем2, либо должна восприниматься с учетом особенностей настоящего времени3. Каждый закон после своего принятия начинает жить собственной жизнью, которая распространяется и на правоотношения, упущенные или не урегулированные в процессе законотворчества. Правоприменитель должен быть освобожден от представлений исторического законодателя, так как социальные структуры и отношения находятся в постоянной динамике вследствие политических, социальных, экономических, правовых и фактических изменений в обществе. Если же оставить происходящие с момента принятия закона перемены без внимания, то это приведет к его «окаменению», в то время как правоприменитель должен толковать закон в соответствии с ценностями, действующими в момент разрешения спора. В противном случае уменьшается акцептирование данной нормы в качестве масштаба человеческого поведения и правопорядка в обществе4.
Основным аргументом против данной теории является прежде всего нарушение принципа разделения властей и принципа законности, ведь в демократическом государстве именно законодательной власти передана монополия на принятие законов, поэтому правоприменители должны быть связаны представлениями законодателя и применять нормы права в установленном законодателем порядке5. Если же данную волю проигнорировать, то существует опасность, что она будет заменена волей правоприменителя6. Кроме того, крайние варианты объективной теории очень либеральны в отношении текста закона и при поиске пробелов, что приводит при применении закона к непредсказуемости результатов7.
Современная теория. Каждая из представленных теорий кладет в свою основу противоположные критерии для установления преследуемых законом целей. Современная теория пытается объединить два этих подхода1, устанавливая примерно следующие правила для определения целей закона.
Изучение истории принятия закона и установление целей, преследовавшихся историческим законодателем, являются обязательными для интерпретации норм, так как данная воля законодателя является тем объективным фактором, который не может быть проигнорирован правоприменителем. При определении целей закона мы должны ориентироваться и на результаты, полученные с помощью других методов толкования. Сознательно расставленные законодателем приоритеты и произведенная им оценка ценностей при разрешении конфликта должны учитываться при толковании. Законодатель ориентируется в процессе создания закона на представления своего времени, а они являются динамичным фактором, меняющимся с течением времени2. Поэтому правоприменитель должен проверить цели закона на их актуальность и, соответственно, обязательность с учетом современной ситуации, адаптируя их в определенных границах к условиям настоящего времени3. Если же установление преследуемой законодателем цели невозможно ввиду отсутствия необходимых материалов именно по данной норме или их противоречивости, а также в случае существенного изменения той ситуации, в которой принимался закон, то данная цель должна выводиться из самого закона.
Важной составляющей современного подхода является установление противостоящих в рамках принятого регулирования интересов, которые также оказывают влияние на результат толкования. Правоприменитель должен выяснить, какие интересы преследуются сторонами в конкретном случае и как законодатель решил данный конфликт интересов, какому из этих интересов он отдал предпочтение или какой баланс между ними он нашел, выбирая тот вариант, который способствует наиболее полной реализации данной цели.
В результате телеологического толкования можно получить несколько возможных решений, между которыми приходится выбирать, что привносит в процесс толкования определенный элемент неоднозначности и спорности. С другой стороны, данный метод привносит новые аргументы для выявления противостоящих интересов и определения преследуемого законом баланса между ними.
[…]
Методы толкования, выходящие за пределы текста нормы. Как мы уже отмечали выше, одной из задач толкования права является его совершенствование2. В законотворческой деятельности часто встречаются случаи неудачной реализации законодательной воли, которые требуют корректировки в процессе правоприменения. Допустимость такой корректировки закона связана с наличием в праве недостатков в формулировке закона или его концепции, в то время как конфликты в процессе применения права необходимо устранять, не дожидаясь действий законодателя. Поэтому правоприменитель не может быть ограничен представленными выше классическими методами толкования, и у него должны быть возможности для выхода за пределы смыслового поля использованного законодателем термина, которое, в свою очередь, представляет собой границу классических методов толкования. Необходимость этого обосновывается прежде всего положениями Основного закона Германии.
Во-первых, согласно абз. 3 ст. 20 Основного закона Германии исполнительная и судебная власть в процессе правоприменения связаны не только законом, но и правом. Данная норма подчеркивает не только отрицание узкого позитивизма, но и тот факт, что право не состоит исключительно из писаного права1. Поэтому правоприменители должны иметь в виду, что существующее право охватывает помимо законов и установленную Конституцией систему ценностей, которая должна находить свое отражение при решении конкретных дел с возможностью при необходимости выходить за пределы текста закона и оценивать полученный результат на его соответствие господствующим ценностям2. Хочется подчеркнуть, что к получаемым при этом результатам предъявляются более строгие требования относительно их методического обоснования, чем к случаям классического толкования права в рамках смыслового поля нормы3.
Во-вторых, в абз. 1 ст. 3 Основного закона Германии закреплен принцип равенства всех перед законом. В соответствии с ним не допускается без наличия на то особого основания по-разному решать по существу схожие случаи, и одинаково - не похожие друг на друга случаи4. Категории споров обладают своей индивидуальностью и спецификой, в связи с чем и решение должно приниматься с учетом данной уникальности, поэтому у правоприменителя в соответствии с принципом равенства должна быть возможность реагировать на уникальность возникшего конфликта.
Таким образом, исполнительная и судебная власть в своих решениях должны руководствоваться в первую очередь законом, но не слепо, а разумно претворять в жизнь принятое законодателем решение определенного конфликта интересов и иметь для этого возможность выхода за пределы его текста.
Телеологическая редущия и телеологическое расширение. Такими методами, в частности, являются телеологическая редукция и телеологическое расширение. Телеологические расширение или редукция применяются в тех случаях, когда требуется выйти за пределы смыслового поля. Такая потребность появляется, если в сравнении с преследуемой целью текст закона сформулирован неточно, а мы в результате толкования приходим к выводу, что определенная категория случаев должна подпадать или не подпадать под его действие. Важно отметить, что указанные методы необходимо отличать от ограничительного и расширительного толкования, которые охватывают исключительно толкование понятий в пределах смыслового поля толкуемой нормы5.
Телеологическая редукция. Телеологическая редукция используется, если спорная норма не должна применяться к определенной категории дел, так как в противном случае установленная законодателем цель не будет находить своей реализации1. Другими словами, при сравнении текста закона с преследуемой целью устанавливается, что закон был сформулирован шире, чем нужно.
[…]
Телеологическое расширение. В случае же с телеологическим расширением текст статьи должен применяться к той категории случаев, которые хотя и не подпадают под ее буквальный текст, но должны подпадать под ее действие, учитывая преследуемые законом цели1. Необходимо заметить, что некоторые авторы выделяют данный метод как один из подвидов применения права по аналогии2, но нам бы хотелось подчеркнуть, что в данном случае речь идет не о правоотношениях, не урегулированных в законе, а об отношениях, которые с учетом преследуемой этим законом цели должны были быть урегулированы, но были упущены законодателем. Другими словами, телеологическое расширение имеет место в тех случаях, в которых воля законодателя получила недостаточно точное выражение в тексте закона, а в случае с аналогией такая воля законодателя просто отсутствует3.
[…]
Применение права по аналогии. Следующим методом по устранению пробелов в праве является применение законодательства по аналогии. При этом различаются известные и на постсоветском пространстве5 аналогия закона и аналогия права6.
Что касается аналогии закона, то ее понятия в российской и немецкой методике в целом совпадают. Под ней понимается применение нормы права к схожей, не урегулированной в законе ситуации1 …
Под аналогией права в российской теории понимается применение общих начал и смысла законодательства при отсутствии нормы, регулирующей сходные правоотношения3. В немецкой методике под аналогией права понимаются случаи развития из нескольких норм общего принципа или идеи, действие которых распространяется на неурегулированную, но схожую ситуацию4, т.е. общие идеи и принципы понимаются весьма конкретно, а не настолько глобально, как в российском праве. Примерами аналогии права могут послужить выведение частичной правоспособности плода в утробе матери из норм права, защищающих интересы неродившегося ребенка до его рождения5…
Кроме того, нам бы хотелось в первую очередь остановиться на условиях применения права по аналогии. Во-первых, это отсутствие запрета на аналогию, который известен в первую очередь уголовному праву и праву об административных правонарушениях. Во-вторых, требуется установление пробела в регулировании, который не был умышленно оставлен законодателем в процессе создания нормы, т.е. пробел был не замечен им и не входил в план законодателя относительно регулирования данной проблемы (planwidrige Regelungslücke)7. Во-вторых, требуется найти законодательную норму, регулирующую схожие с неурегулированным конфликтом интересы с учетом преследуемых данной нормой целей, или вывести из других норм права общую идею или принцип, которые сравнимы с возникшей ситуацией1.
Возвращаясь к использованному примеру о введении в круг объектов, защищаемых абз. 1 § 823 ГГУ, «общего права личности»2, следует отметить, что в практике возникла необходимость его защиты не только в виде возмещения ущерба, но и с помощью других форм. Учитывая тот факт, что законодатель конца XIX в. не видел необходимости в защите данного права (неумышленный пробел в законодательстве) и схожести ввиду абсолютного характера права собственности и «общего права личности», данный пробел в регулировании был устранен путем распространения действия § 1004 ГГУ, согласно которому собственник может требовать устранения и прекращения нарушений его права собственности, не связанных с лишением владения, по аналогии и на защиту «общего права личности»3.
Логические приемы толкования. В немецкой науке и практике распространены некоторые логические приемы, которые были известны дореволюционной и советской науке4, но не получили, в отличие от Германии, такого широкого распространения на постсоветском пространстве. В связи с этим остановимся на них подробнее.
При этом их нужно отличать от известного современной теории государства и права на постсоветском пространстве логического метода толкования, относительно которого нет единства понимания, так как, по мнению одних авторов, он представляет собой одну из разновидностей грамматического толкования в виде логического анализа текста закона5, а по мнению других, он больше напоминает разновидность систематического толкования6, но в любом случае не направлен на устранение пробелов в законодательстве.
В немецкой методике большинство из указанных приемов применяются, как и в случае с аналогией, к конфликтам, не урегулированным в законе, и предполагают наличие пробела. Такими логическими формами являются выводы a fortiori, е contrario и ad absurdum.
Вывод а fortiori. Так называемый «тем-более-аргумент» (Erst-Recht-Schluß) представляет собой особый случай применения права по аналогии. Указанный логический прием существует в двух формах: что доказано в отношении меньшего, должно тем более действовать в отношении большего (a minore ad maius); и, наоборот, доказанное для большего должно действовать и в отношении меньшего (a maiore ad minus). Для использования указанного метода необходимо установить наличие пробела, определить сходство обстоятельств неурегулированного конфликта и найденной нормы, а также обосновать достижение преследуемой нормой цели и при применении к неурегулированному конфликту.
[…]
Вывод е contrario. Вывод от противного (argumentum е contrario) является противоположностью аналогии. С его помощью устанавливается, в каких случаях действие нормы не должно распространяться на ситуации иные, чем те, которые предусмотрены в законе1. Другими словами, если законодатель намеренно не урегулировал какой-либо случай или не упомянул какое-либо условие, то оно не может быть введено с помощью аналогии. Подобное «квалифицированное молчание законодателя» может быть чаще всего установлено путем исторического и систематического толкования.
[…]
Вывод ad absurdum. Следующей логической формой является вывод ad absurdum, который, в отличие от представленных выше методов, не проверяет условия применения нормы, а сравнивает последствия применения различных вариантов толкования, опровергая допустимость найденного варианта толкования через неприемлемость возникающих последствий3. Данный прием исходит из того, что любой закон направлен на установление разумного и справедливого правопорядка, поэтому любые противоречащие справедливому правопорядку или здравому смыслу результаты должны быть отвергнуты. При использовании этого метода правоприменитель должен спроецировать предлагаемый вариант толкования на типичные абстрактные случаи и проанализировать те последствия для практики, к которым приводит такая интерпретация1. При получении «абсурдного» результата от такого варианта толкования необходимо отказаться2.
Большое значение при обосновании данного вывода имеют условия его применения: во-первых, обоснование того, почему полученный результат является неприемлемым; во-вторых, обоснование того, что полученный результат является единственно возможным итогом применения спорного варианта толкования к обстоятельствам абстрактного спора. Необходимо установить, насколько предложенные обстоятельства спора действительно могут иметь место на практике и нет ли возможности избежать этого результата с помощью других методов, например телеологической редукции3. В противном случае данный прием сведется к простой демагогии. Важно показать, к каким негативным последствиям приведет такое толкование конкретно, а не удовлетвориться простой ссылкой на абстрактные интересы.
[…]
Точность результатов. В заключение хотелось бы отметить, что точность получаемых результатов при применении логических приемов зависит прежде всего от того, насколько хорошо были проработаны условия их применения. Если же они должным образом установлены, то само применение не готовит особых проблем. Учитывая тот факт, что при разработке таких предпосылок, в том числе с помощью других методов толкования, часто используются оценочные элементы, и полученные с помощью логических приемов результаты далеко не всегда являются однозначными и единственно верными. В то же время они помогают правоприменителю уяснить, какие именно элементы ему нужно установить для постижения содержания нормы или ее правильного применения1.