Достаточно этой притчи, чтобы обрисовать страшную судьбу человечества, если не опомнимся в ближайшее
==209
время? Или садиться писать еще одну книгу специально на данную тему?
Способ второй. Нарастающая дискриминация какой-либо социальной группы населения, не обязательно связанная с прямым насилием, но доводящая в конце концов людей до исступления, с одной стороны, и до отчаяния — с другой, после чего события быстро перетекают в русло предыдущего сценария. Чтобы не показаться голословным, приведу еще один пример.
Эстония, Латвия и Литва, воспользовавшись развалом Советской империи, добились восстановления независимости, что само по себе понятно и справедливо. Но тут же начал действовать “эффект русской матрешки”, о котором мы упоминали выше: принижение “инородцев” до положения бесправных и эксплуатируемых “гастарбайтеров”, вплоть до откровенного сживания их со своей территории. Часть русскоязычного населения уезжает, часть собирается уезжать, а часть вынуждена оставаться по той простой причине, что приросла к месту корнями нескольких поколений, а в России некуда приткнуться. Дело не обходится без стычек, но Прибалтика не Кавказ, и здесь стреляют только подумавши. Поэтому процесс вытеснения “инородцев” идет медленно, но неуклонно.
Но вот какой-то эстонский эсэсовец изобрел особо изощренный способ унижения “проклятых русских”. На их автомашины навесили номера не белого или черного или какого-то еще общего для эстонцев цвета, а желтого — цвета той самой шестиконечной звезды, которую эсэсовцы нашивали на евреев. Разразился скандал — и быстро потух. А ведь могло стать иначе. Треть населения Эстонии — русскоязычная, а в северо-восточной части страны вообще нет ни одного эстонца, кроме начальников, торговцев и пограничников. В Молдавии номера не перекрашивали. Там только вывесили румынское знамя и выбросили русскоязычным оскорбительный лозунг “Чемодан—вокзал— Москва!” получили Приднестровье с тысячами жертв, десятками тысяч беженцев. В Прибалтике положение не менее, если не более сложное, чем в Молдавии. Напомним, что по статусу 1920 г., которого добивались и добивались три республики, ни Вильно (Вильнюс), ни Мемель (Клайпеда)
К оглавлению
==210
педа) в Литву не входили, а Рига и Ревель (Таллин) являлись преимущественно германоязычными городами, и если там начинать разбираться с собственностью, то очень многим туземцам придется вновь разбредаться по родным хуторам. Словом, достаточно нашить на кого-то что-то не того цвета или обидеть не тем словом (последнее общепринято только в отношении русскоязычных) — и Прибалтика будет возвращена ко временам крестоносцев. С таким же опустошением.
И разве только в Прибалтике дергают за хвост медведя (льва, обезьяну, дракона и т.д.), чтобы затем получить лапой по шее и схватиться насмерть врукопашную? Наверное, каждый может привести еще десяток примеров, когда светопреставление вырастает не из насилия, а из унижения, безысходности и отчаяния.
Способ третий. Провокация, шантаж, террористический акт, захват заложников и пр. Этого добра за всю историю человечества и в особенности за последние годы — хоть отбавляй. Нельзя забывать, что понятие “право” вообще и международное право в особенности — чисто европейское изобретение и пределами указанного материка в основном и ограничивается. Да и в Европе, вообще в так называемых цивилизованных странах, с ним далеко не всегда считались, а сегодня тем более считаются все меньше. Думается, из обширного литературного наследия Ф.М.Достоевского его потомки во всех странах мира сумели по складам разобрать лишь два слова: “все дозволено” — и действуют в полном соответствии с таким моральным ограничителем. А уж отбросы общества — от коммунистов и фашистов до не идеологизированных уголовников — и вовсе не стесняют себя в средствах самовыражения.
Мы не стали бы в тысячный раз напоминать об общеизвестных вещах, если бы они не начали переходить сегодня в качественно новое состояние. Конечно, сбить ракетой авиалайнер с тремя сотнями пассажиров на борту, взорвать автомобиль, начиненный взрывчаткой, в гуще людской толпы, расстрелять в упор выгнанных из автобуса безоружных людей — это зверство. Да даже просто угроза жизни одному-единственному человеку —
==211
уголовщина, плохо или даже вовсе не наказуемая в разлагающейся заживо цивилизации. Но что вы скажете о такой короткой газетной заметке: “В конце марта 1987 г. президент республики Кипр получил письмо, в котором содержалось требование о выплате 15 млн. долларов. В случае, если деньги не будут выплачены, неизвестные угрожали выпустить в Никосии высокотоксичный газ. Кипрская полиция обратилась за помощью в Интерпол и Скотланд-Ярд. В результате розыска в Англии было арестовано 4 человека и 1 — в Никосии. Ведется следствие”.
Думается, это ласточка, которая принесет не весну, а гибель человечеству. Когда террорист или шайка террористов — какими бы мотивами они ни руководствовались — начинает войну с государством, имея в своем распоряжении оружие массового уничтожения, это означает войну не на измор, а на уничтожение: либо государства, как такового — либо терроризма изначально и в принципе.
В печати уже появились сообщения о шантаже с угрозой пустить в действие химическое или бактериологическое оружие (отравление городского водопровода). До сих пор не было попыток использования в тех же целях оружия атомного, но теперь Чернобыль показал, как конкретно это можно сделать. Даже если бы не было конфликтов, грозящих вспыхнуть пожаром новой мировой войны, даже если бы не было дискриминации, ведущей к конфликтам и далее, одного только факта появления терроризма, обладающего оружием массового уничтожения, достаточно, чтобы признать: либо в ближайшем будущем цивилизация, в принципе исключающая насилие, дискриминацию, терроризм — либо почти наверняка никакой цивилизации вообще.
5. К мировому правительству
j/огда автор сих строк летом 1961 г. спешно 1 уготовил брошюру “Если мир разоружится” к встрече Хрущев—Кеннеди осенью того же года в Вене, аргументы в пользу разоружения соответствовали духу того времени:
==212
На деньги, затраченные на создание одного истребителя, можно накормить досыта 20 млн. человек.
Каждый современный бомбардировщик — это 37 непостроенных школьных зданий. Каждая межконтинентальная ракета — 60—70 многоэтажных жилых зданий. Каждый крейсер — непостроенный город из 16 тыс. коттеджей.
Можно ли столь неразумно тратить средства, которые можно потратить столь разумно?
Советский автор пытался пристыдить американского президента за то, что тот никак не прислушается к голосу разума и не заменит бомбардировщики, ракеты, крейсеры на бесплатные обеды для безработных, школы, больницы, коттеджи для каждой семьи.
А советские ракеты в это время уже плыли на Кубу, чтобы потом приставить их к виску Кеннеди. И если бы Кеннеди разоружился, то 60 тыс. советских танков... (см. начало этой главы). Правда, о ракетах на Кубе автор, как и почти все остальные советские люди, ничего не знал, в миролюбие Кремля верил, а о том, что является пешкой в пропагандистской игре, не подозревал.
Позже понимание разоружения поднялось на более высокую ступень. И даже Хрущев, наученный горьким опытом Карибского кризиса, изрек абсолютную истину в последней инстанции (мы о ней уже упоминали, но повторим еще раз): либо человечество покончит с гонкой вооружений — либо гонка вооружений покончит с человечеством. Не он выдумал этот афоризм, но то, что данное словосочетание полностью отражает действительное положение вещей, — не подлежит сомнению.
Спустя ровно 30 лет, 21 августа 1991 г. мир изменился сильнее, чем за предыдущие сто, а может быть даже за тысячу лет. Кончилось противостояние двух великих империй, двух “сверхдержав”, и сложилась беспрецедентная, неслыханная прежде ситуация в международных отношениях.
Противостояние было всегда, сколько помнит история. Греческие государства противостояли Персидскому царству (аналогия, пожалуй, наиболее близкая недавнему прошлому). Римская империя — Парфянскому
==213
царству. Империя Карла Великого и ее наследники-крестоносцы — Арабскому халифату. Византийская империя — Османской. Европа последнего полутысячелетия, вплоть до 1945 г., всегда делилась на две противостоящие коалиции.
Впрочем, как сказать. Было и немало цивилизаций начиная с древнеегипетской, древнекитайской, древнеиндийской, которым некому было противостоять “на равных”, которых окружали всего лишь варварские племена, неспособные противостоять регулярной армии в открытом сражении. Тем не менее, именно варвары погребли под собой все до единой цивилизации, не имевшие равных соперников. А заодно и себя вместе с ними. Не угрожает ли та же участь современной цивилизации?
Строго говоря, содержать сегодня вооруженные силы образца 1991 г. незачем. Никому. Ни “первому”, ни “второму”, ни “третьему” миру.
“Первому” — потому, что не от кого обороняться. Даже если в России — предположим невероятное — появится новый Сталин и, вновь загоняя в гроб десятки миллионов человек, начнет воссоздавать ударную армию для нового тура борьбы за мировое господство, потребуется немало лет, чтобы такая армия стала вновь наступательно боеспособной. За это время можно приготовиться к отпору с любой “нулевой” отметки.
“Второму” — потому, что не для чего больше нападать. Даже если вообразить сегодняшнюю российскую армию сильнее всех прочих армий мира, вместе взятых (на деле она небоеспособна), что сегодня дает рейд 60 тыс. танков в Европу? Торговать форменными кальсонами, развешанными на стволах орудий, можно и без войны — это повсеместно делается и сейчас. Нести с собой какую-то новую идеологию — ее нет никакой и в России. Завоевать, чтобы править — никто не правит и в самой России; некому и некогда, все заняты личным обогащением и болтовней.
“Третьему” — потому, что нападение подрывает и без того слабую экономику каждого государства, а оборона невозможна при столкновении с силами мирового сообщества даже для сравнительно мощной армии (последний пример — авантюра Саддама).
==214
И в общем, прежние вооруженные силы начинают постепенно демонтироваться. Заключаются немыслимые поежде соглашения о сокращении тех или иных типов и объемов вооружений. Мало того, неслыханное прежде дело — сокращения все чаще проводятся в одностороннем порядке. Начинается что-то вроде гонки разоружении. Сомнительно, однако, что при существующем положении дел мир останется скоро, как мечтали 30 лет назад, без оружия, без солдат, без войн.
Почему? По трем причинам, о которых мы упоминали прежде.
Пока на Земле существуют Фидель, Муамар, Саддам, Сен, Пот и им подобные, разоружиться перед ними — значит, вызвать следствия похуже, чем если бы одностороннее разоружение произошло в 1938 г. в Мюнхене перед Гитлером (Сталиным, Мао и т.п.). Не может быть никакого сомнения, что они тут же двинут свои войска на завоевание мирового господства и будут двигаться до тех пор, пока не передерутся с такими же бандитами. Повторяем, в этом — суть и смысл их существования, их, так сказать способ питания. А сами они на разоружение никогда не пойдут, ибо без мундира могут предложить народу только то, что под мундиром.
Пока идет процесс разложения империй (а он — в самом начале), разоружение способно только удесятерить насилие со стороны лучше организованных банд. Наиболее наглядная общемировая модель в данном отношении -сегодняшний Афганистан. Предложите разоружиться полевым командирам моджахедов и посмотрите, что произойдет с тем, кто сделает это первым. Его отряды просто будут стерты с лица земли.
Кроме того, нельзя забывать, что разложение империй — это всегда сложение новых. В настоящее время в мучительных противоречиях и междоусобицах начинает — только еще начинает! — складываться Исламская империя, о которой мы упоминали выше. Неизвестно, пойдет ли этот процесс дальше и дойдет ли он до логического завершения. Пока что выносятся смертные приговоры за высказывания, порочащие ислам, даже лицам живущим в европейских странах. Раздаются призывы восстановить Золотую Орду — от Волги до Хуанхэ.
==215
Вообразите себе на минуту, что все взрывчатые вещества на Земле потеряли свои свойства и что мир в военном отношении откатился на тысячу лет назад. Как вы думаете, какие армии, вооруженные копьями и мечами какой численности и в каких направлениях двинутся самое позднее на следующий год после такого чуда природы? Поэтому мечтания о всеобщем и полном разоружении при существующем положении дел даже после окончания противостояния двух “сверхдержав” так и остаются мечтаниями.
Наконец, всеобщее и полное разоружение явится просто подарком для террористов, вообще для мафий. Станет только вопросом времени, когда их боевики установят полный контроль над всеми без исключения государствами мира и над миром в целом. Напомним, что современная мафия посильнее иных правительств. И уж она-то сумеет противопоставить гонке разоружении свою собственную гонку вооружений.
Так что же, положение безысходно? Нет, выход есть. И называется он коротко: Мировое Правительство.
В четверг 22 июня 1989 г. в 10 ч. 00 м. на конференции Евангелической академии Германии в Тутцинге, недалеко от Мюнхена, один из ораторов (не буду из скромности называть его имени) выступил с докладом, содержавшим призыв начать разработку проблемы мирового правительства в качестве импульса для желательных сдвигов в международных отношениях, уменьшения их напряженности. До падения Берлинской стены оставалось менее полугода. Тем не менее, оратора поддержало всего четыре человека из 75 присутствовавших (все четыре — из ФРГ). Для остальных “мировое правительство” звучало как “вашингтонское правительство” (что было в те времена близко к истине, но оратор имел в виду как раз необходимость изменения такого положения). К тому же, для западноевропейцев и североамериканцев даже их собственные правительства — “эти парни из Вашингтона”, “Эти ребята из Бонна” — нечто вроде неизбежного зла, которое надлежит всеми силами минимизировать. А тут еще мировое...
Оратор не был первым, кто выдвинул идею мирового правительства. За его плечами — многовековая
==216
традиция, начиная с Эразма Роттердамского и Яна Амоса Коменского, Вильяма Пенна, Жан-Жака Руссо, Иммануила Канта и кончая русским Василием Малиновским или американцем Гренвиллем Кларком. Эту же идею неоднократно выдвигали и за двадцать лет до конференции в Тутцинге, и за десять, и за пять, и за год, и через год, и через два. Тутцингский доклад был опубликован год спустя на русском языке в журнале “Точка зрения” (1990. № 1), но никаких откликов не вызвал. Равно как не имели никаких последствий все выступления на данную тему с древнейших времен до наших дней.
Главная причина — столкновение идеи мирового правительства с идеей национального суверенитета. Посягают на суверенитет моей нации! Моими делами собираются заниматься сильные мира сего из более сильных держав! Да разве против этого можно не протестовать? Тем более, что именно так оно и было. До 21 августа 1991 г. А затем на протяжении последующих лет могло стать иначе. Но не стало. Потому что ситуация изменилась, а сознание — нет. Что ж? Пора менять сознание, делать его более соответствующим ситуации.
В течение длинного ряда последующих лет история преподала человечеству весьма назидательный урок под названием “парад суверенитетов”. Месяц за месяцем, год за годом одна республика за другой объявляли себя суверенными. Суверенитет объявляли даже части республик (правда, оставались непризнанными), даже автономные области, пытались объявить просто области и отдельные города, но у них не получилось. Дело не дошло до малых городов и деревень. А жаль. Именно с них, по нашему глубокому убеждению, надо было начинать суверенизацию всей страны.
“Парад суверенитетов” завершен. Суверенными стали все, кто захотел и смог. Принесло ли это счастье гражданам? Прибавило ли богатства? Повысило ли уровень и качество их жизни? Нет, напротив — унесло, убавило, понизило. Принесло только горы трупов и толпы беженцев, прибавило горя, повысило планку трудностей, которую надо каждодневно преодолевать.
==217
Все больше и больше людей начинают понимать: “суверенитет вообще” — пустые слова, все зависит от их конкретного содержания. Что толку, что над тобою московскую политическую шпану заменила в точности такая же или даже еще хуже шпана урюпинская и тьмутараканская? Корыстолюбие и алчность — те же, близорукость и произвол — те же, глупость и наглость — те же. Конечно, в мутной воде развала государства любой шпане удобнее ловить свою рыбку. Но любому добропорядочному гражданину в мутной воде только муторно, и ничего больше.
Все чаще и чаще приходит в голову мысль: а что, если суверенизацию начинать не с государства, а с личности? Пусть не смеет никто вмешиваться в мои личные дела! За исключением ограниченного круга тех, которые касаются не только меня и которые я своим голосом избирателя передоверяю законодательным, исполнительным и судебным органам своего городского микрорайона, поселка, села. Те тоже абсолютно суверенны в своих решениях, кроме вопросов, касающихся нескольких микрорайонов, поселков, сел. Таким же образом мы выходим на уровень городов и районов, областей, республик, федераций, конфедераций. И почему же точно таким же образом не выйти на уровень геоконфедераций, геопарламента, геоправительства, геотрибунала? При таком подходе уменьшается возможность манипулировать моими делами со стороны районных или республиканских бюрократов, увеличивается моя социальная защищенность на поселковом, районном, областном, республиканском, федеральном, конфедеральном, геоконфедеральном уровнях. Я решу все мои вопросы у себя в поселке, не дам замотать их по инстанциям в разных столицах, но обеспечу себе спокойную и полную достатка жизнь, не допущу ни стрельбы, ни беженцев, ни разорения своего дома, ни разорения своей страны — если недостаточно уровня поселка или республики, федерации или конфедерации, то на уровне геоконфедерации, это уж точно. Потому что против геоконфедерации не попрешь. Вот это и есть настоящий, не демагогический суверенитет. Твой суверенитет, а не своекорыстных политиканов, тобой манипулирующих.
==218
Предложено множество проектов формирования миповых законодательных органов. Думается, в основу должна быть положена Ассамблея ООН и принцип консенсуса — так, чтобы “механическое большинство” не провалило конструктивных предложений, но чтобы отдельные государства — вздорные шляхтичи с их правом накладывать “вето” на любые решения не уготовили человечеству плачевную судьбу Речи Посполитой XVIII в. Очень помогло бы, на наш взгляд, формирование федераций и конфедераций по типу Европейского Сообщества или Британского Содружества. В крайнем случае, допустимо создание верхней палаты для углубленной выработки консенсуса, палаты советников (с чисто совещательным голосом) из наиболее авторитетных представителей мировой общественности для доработки документов, представляемых геопарламенту.
Еще больше проектов формирования мирового правительства. Думается, и здесь не надо давать простора фантазии. Зачем? Существует Совет Безопасности ООН — это и есть основа геоминистерства внутренних (земных) дел с достаточно сильным корпусом “голубых касок” чтобы призвать к порядку любого Саддама. Ничего, что случаются ошибки типа односторонних санкций в отношении Сербии или недостаточных санкций в отношении “красных кхмеров”. Лучше такие санкции, чем законы джунглей в международных отношениях. Есть ЮНЕСКО — готовая основа геоминистерства образования, науки и культуры. Есть ФАО — основа геоминистерства сельского хозяйства, ВОЗ — основа геоминистерства здравоохранения, МВФ — основа геоминистерства финансов. И так далее — до полного набора кабинета министров. То, что организация и функции этих учреждений, как и все на свете, могут совершенствоваться — не подлежит сомнению. Но разве это повод ждать, пока все усовершенствуется само собой, прежде чем погибнет человечество?
Наконец, существует Международный суд. Все дело только за тем, чтобы дать ему такие прерогативы, при которых любой саддам боялся бы его больше, чем генерала Шварцкопфа, чтобы любой Буш относился к нему с
==219
большим пиететом, чем к Конгрессу США. Но разве такое выходит за пределы реальности?
Наверное, утопия — думать, будто мировое правительство возникнет, словно античная богиня, из пены морской в готовом виде завтра или послезавтра. Скорее оно будет формироваться в рамках ООН по элементам и по этапам. Хорошо бы только придать такому процессу импульс ускорения. Это целиком дело общественности.
Хотелось бы верить, что мировое правительство оптимально решит многие или даже все актуальные проблемы современных международных отношений — до проблем Ливана и Палестины, Карабаха и Приднестровья, Курдистана и Афганистана включительно. Но оно бессильно решить глобальные проблемы современности, о которых мы говорили выше. Успешно преодолеть современную проблемную ситуацию, как явствует из всего, изложенного выше, способна только альтернативная цивилизация. Зато в его силах проложить дорогу ко всеобщему разоружению, полной демилитаризации человечества. Ибо зачем Саддаму армия, если рискуешь вызвать санкции геопарламента, “голубые каски” Совета Безопасности, да еще угодить под Международный суд? Тем самым мировое правительство открывает еще одну качественную характеристику альтернативной цивилизации и становится ее необходимой предпосылкой.
Пожелаем же мировому правительству счастливого дня рождения! Такого же, как и “низкой энергетике”, “высокой устойчивости” и “экологической чистоте”.
Однако никакие качественные характеристики не помогут современному человечеству перейти из царства грядущей смерти в царство безгранично радостной жизни, если упустить важнейшую из них — подлинную человечность. Эта характеристика сложнее, многограннее предыдущих. Поэтому мы посвятим ей не одну, а ряд последующих глав настоящей работы.
К оглавлению
==220
00.htm - glava06
Глава VI
"Подлинная человечность": образование
1. Образование естественное и противоестественное
Под образованием обычно понимают обучение и воспитание, т.е. передачу и восприятия знаний, умений, навыков, стереотипов сознания и поведения — всего, что формирует человеческую личность как члена общества, гражданина государства, работника общественного производства.
Как происходило образование человека на протяжении десятков тысяч лет истории рода гомо сапиенс?
Девочка с младенчества и до замужества постоянно находилась возле своего главного педагога — матери. Мать обучала ее самой сложной на свете профессии — матери, хозяйки дома. Во всех тонкостях: от приготовления пищи и шитья одежды до искусства отношений с другими членами семьи. Мать собственным примером показывала, как надлежит себя вести в различных житейских ситуациях, а так как она в нормальной семье являлась для дочери наивысшим авторитетом — ее образ мыслей, мировоззрение, система ценностей передавались как бы по наследству. Главное же, мать являла дочери живой пример самоотверженности, без которой мать — не мать, а мачеха, даже если обзавестись ребенком, жена — не жена, а просто секс-партнер, даже если замужем, женщина — не женщина, а гермафродит, даже если налицо все половые признаки женщины и ничего мужского. А без женщины-матери какая же человечность? И какое человеческое общество, заслуживающее этого названия?
Матери помогали ассистенты педагога — бабушка, тетки, старшие сестры, соседки постарше, повзрослее. Они
==221
не просто рассказывали и показывали — они жили своей жизнью, и девочка училась жить точно такой же. Ничего эффективнее такого преподавания нет и быть не может. Девочка видела и пробовала сама, как управлять хозяйством, как воспитывать и обучать младших, как жить с людьми по-людски в человеческом общежитии. В совокупности обрисованный педагогический коллектив за 14 — 15 лет доводил свой обучаемый и воспитуемый полуфабрикат до кондиций, которые недостижимы ни для какого иного учебного заведения, сколько средств в него ни вкладывай, какими песталоццами ни укомплектовывай. Подумать только, к 15 годам из ребенка образовывался во всех отношениях совершенно взрослый человек, готовый в любую минуту впрячься в свое собственное семейное тягло, да еще нередко освоивший начала одного или нескольких важных женских ремесел, с которыми не пропадешь в жизни, даже если домашнее хозяйство пошатнется!
Мальчик недолго оставался возле материнской юбки. С пяти-семи лет он поступал в класс своего собственного главного педагога — отца. Отец тоже передавал сыну как бы по наследству свою профессию (включая важнейшие, а нередко и особые мужские ремесла), свое мировоззрение, свои стереотипы сознания и поведения. Собственной жизнью. И главный пример — то, что глава семьи и опора семьи — синонимы, что без этого отец — не отец, а нечто вроде плохого старшего брата своему собственному ребенку, муж — не муж, а в лучшем случае наложник, только узаконенный, мужчина — не мужчина, а подросток до самого своего мужского климакса. А без мужчины — опоры для женщин и детей — что толку рассуждать о человечности? О каком человеческом обществе может идти речь?
Отцу помогали его ассистенты — дедушка, дядья, старшие братья, соседи. Они учили мальчика своей жизни, и мальчик к 15 годам становился парнем, полностью, во всех отношениях готовым стать главой собственного семейства. Что обычно и происходило спустя всего несколько лет. Можно ли придумать что-нибудь более эффективное в педагогическом отношении?
==222
Этот естественный циклический процесс воспроизводства не просто новых поколений, а полноценных членов общества, как ныне становится все яснее, не имеет и иметь не может никаких альтернатив. Все остальное, что ни выдумывай — жалкие эрзац-суррогаты со сравнительно ничтожным коэффициентом полезного действия и с такими “побочными следствиями”, которые составляют смертельную угрозу самому существованию общества. Образование вышеописанным естественным образом не только готовит в положенное человеческой природой время (к моменту наступления физиологической зрелости) полноценных граждан и работников. Оно к тому же как бы автоматически обеспечивает стабильность семьи, преемственность поколений, простое человеческое счастье максимально возможного числа людей. И это еще не все. Главное, оно автоматически обеспечивает стабильность, выживаемость, процветание общества. Убери эту естественную опору — и общество какое-то время будет существовать только по инерции, паразитируя на социальном капитале предков. А потом неминуемо развалится. Что мы и видим вокруг воочию. О чем и собираемся рассказать в этой главе.
До сравнительно недавних времен — скажем грубо приближенно: до XX в. от Рождества Христова — для подавляющего большинства людей (до 90—99%!) даже в развитых странах того времени только что кратко описанной “домашней школы” было вполне достаточно, чтобы вступить в жизнь полноценным человеком, полноценным работником. Семья не только делала человека образованным этически, воспитанным эстетически, подготовленным к физическому и умственному труду, знакомым с необходимыми в жизни азами естествознания и обществознания, физической и духовной культуры (в широком смысле этого понятия), но и учила считать, а в некоторых случаях, по возможности и необходимости, — даже читать и писать. Что еще нужно крестьянину, рабочему, торговцу, воину?
Однако доле процента — впоследствии нескольким процентам — работников общественного производства домашнего образования было мало. Будущим жрецам,
==223
чиновникам, врачам, инженерам, педагогам требовалось специальное образование, которое семья дать не в состоянии. Их приходилось отрывать от семьи и направлять в общественные (государственные) учебные заведения. Но, во-первых, даже среди этого сравнительно ничтожного количества “оторванных” полностью отрывались от семьи далеко не все — подавляющее большинство продолжало поддерживать тесные связи с семьей, если не ежедневно, то хотя бы еженедельно и уж во всяком случае во время каникул. Во-вторых, сами учебные заведения во многом носили на себе печать патриархальных отношений, свойственных семье, так что “полного отрыва” от семьи даже у круглогодично пребывавших в них молодых людей фактически не получалось. В-третьих, и это, пожалуй, самое главное, — в учебные заведения приходили “студенты” своих домашних “университетов” и привносили в них педагогический капитал, созданный семьей. Поэтому даже в самых страшных по античеловечности учебных заведениях былых времен, например, в духовном училище для подготовки будущих священников, описанном в знаменитых “Очерках бурсы” Н.Г.Помяловского, сохранялись по инерции хоть какие-то крупицы естественности, человечности образования.
Мы собственными руками, по неразумию своему, взорвали это естественное состояние, искоренили заключенную в нем подлинную человечность и поставили человеческое общество на грань перехода в нечеловеческое. Либо, скорее всего, на грань катастрофы.
В условиях современного общественного производства, в отличие от минувших времен, как раз для подавляющего большинства людей “домашней школы” недостаточно, чтобы вступить в жизнь полноценным человеком. Мало того, в отличие от традиционного сельского образа жизни, современной городской образ жизни оставляет родителям, вообще семье, мало времени и реальных возможностей для воспитания и обучения подрастающего поколения чуть ли не с грудного возраста.