Обложка была сделана из серебристого атласа, украшена светящимся Сказочником, зажатым между двумя лебедями, черным и белым.
ИсторияЛесадлястудентов
ОГУСТА.СЭДЕР
Агата открыла первую страницу.
«Эта книга отражает мнение только её автора. И только. Это интерпретация истории профессора Сэдера — преподавательский состав не разделяет его взглядов.
С уважением Кларисса Дови и Леди Лессо, деканы Школ Добра и Зла».
Агата приободрилась, узнав, что остальной преподавательский состав не одобрял эту книгу. Значит, это давало еще больше надежды, что где-то на страницах учебника мог быть ответ на загадку. Различие между принцессой и ведьмой... доказательство того, что Добро и Зло находились в равновесии... А могли бы они быть одинаковыми?
Она перевернула страницу, чтобы начать читать, но не увидела ни строчки. По бумажным листам были разбросаны выпуклые точки, всех цветов радуги, маленькие, будто булавочные головки. Агата перелистнула страницу. Опять точки. Она полистала еще. Ни одного словечка. В отчаянии она уткнулась лицом в книгу и тут раздался голос Сэдера:
«Глава четырнадцать: Великая война».
Агата резко вскинула голову, выронив книгу. Перед её глазами на поверхности книжных страниц появилась трехмерная полупрозрачная картинка — живая диорама просвечивающих цветов, как на картинах Сэдера в галерее. Она присела на корточки, чтобы понаблюдать как разворачивается безмолвное видение, показывающие трех дряхлых стариков, с бородами до земли, стоящих на башне Школьного директора, взявшись за руки. Когда старики разомкнули свои руки, над ними воспарил мерцающий Сказочник и знакомый белый каменный стол. Бесплотный голос Сэдера продолжал:
|
|
— И вот, как вы помните из Первой главы, Сказочник был помещен в Школу Добра и Зла Тремя Провидцами Бескрайнего леса, которые полагали, что только там Сказочник будет защищен от злоупотреблений им...
Агата с недоверием таращилась на диораму. Незрячий Сэдер не мог записать историю, но он мог её видеть и хотел того же для своих учеников. Каждый раз, когда она переворачивала страницу и прикасалась к точкам, история оживала и рассказывала себя. Большая часть из четырнадцатой главы демонстрировало то, что Софи рассказала ей за обедом: что Школа была под управлением двух братьев-волшебников, один — Добро, другой — Зло, чья любовь друг к другу была выше их привязанности к доброй и злой стороне. Но со временем братская любовь Злого уступила место искушению, и он решил, что между ним и бесконечной силой пера одно единственное припятские... его собственная кровь.
Руки Агаты промчались по точкам, просматривая обстоятельные сцены баталий Великой войны, альянсов, предательств и чем все это закончилось. Её пальцы замерли, когда она увидела знакомую фигуру в серебристых одеждах и маске восставшую из самого пекла битвы со Сказочником в руке:
— В заключительной схватке между Злым братом и Добрым братом, выявившийся победитель не мог принять ни одну из сторон. Наступило Великое перемирие, в котором триумфатор Школьный директор поклялся быть выше Добра и Зла и защищать равновесие настолько долго, насколько хватит его жизни. Разумеется, ни одна из сторон не доверяла победителю. Но им и не нужно было.
|
|
Следующая картинка явила смерть проигравшего брата, сгоревшего дотла, когда он отчаянно выбросил руку в направлении неба и вызвал столп серебренного света....
— Умирающий брат использовал последние крохи магии, чтобы создать последнее заклинание против своего близнеца: чтобы доказать, что Добро и Зло все еще равны. Пока это доказательство остается целым и невредимым, тогда и Сказочник остается не предвзятым, а Бескрайний лес в равновесии. И относительно того, каково это доказательство...
Сердце Агаты бешено забилось...
— Оно и по сей день остается в школе Добра и Зла.
Диорама погасла.
Она быстро перевернула страницу и дотронулась до точки. Загудел голос Сэдера...
— Глава пятнадцатая: Лесная таракановая чума.
Агата швырнула книгу в стену, а потом и остальные учебники, оставляя трещины на парочке нарисованных лиц. Когда больше нечего было кинуть, она уткнулась лицом в кровать.
Пожалуйста. Помогите нам.
И вот в тишине между молитвами и слезами, что-то такое мелькнуло. Даже не мысль, а вспышка.
Агата подняла голову.
На неё смотрел ответ на загадку.
«Это всего лишь стрижка, — говорила себе Софи, пробираясь через васильковые заросли. Никто даже не заметит». Она проскользнула между двумя фиолетово-голубыми деревьями на Западную Поляну, нагнав свою группу.
Просто нужно найти Агату и...
Все разом обернулись. Никто не рассмеялся. Ни Дот. Ни Тедрос. Ни даже Беатрикс. У всех на лицах появилось такое выражение ужаса, что у Софи перехватило дыхание.
— Прошу прощения...мне что-то попало в глаз... — Она нырнула за ближайший синий розовый куст и сделала глоток воздуха. Большего унижения ей не вынести.
|
|
— Ну теперь ты, по крайней мере, похожа на Несчастливицу, — сказал Тедрос. — Так что никто не повторит моей ошибки.
Софи покраснела как помидор.
— Что ж...вот, что случается, когда дружишь с ведьмой, — зло сказал принц.
Теперь Софи стала цвета граната.
— Слушай, это не так уж плохо. По крайней мере не так уж плохо, как твоей подруге.
— Извини, — сказала Софи, становясь фиолетовой, как баклажан. — Мне попало что-то в другой глаз...
Она выскочила из-за куста и ухватилась за Дот, как за спасительный плот...
— Где Агата?!
Но Дот по-прежнему пялилась на её волосы. Софи откашлялась.
— О, эээ, они не выпускают её из комнаты, — сказала Дот. — Очень плохо, если она пропустит Цветник. Или если Юба сможет вызвать проводника. — Она кивнула на ворчащего гнома, тычущего в синие тыквы на грядке. Взгляд Дот снова вернулся к волосам Софи.
— М-м-м...мило.
— Пожалуйста, не надо, — тихо сказала Софи.
Глаза Дот потускнели.
— Ты была такой хорошенькой.
— Они отрастут, — сказала Софи, стараясь не заплакать.
— Не беспокойся, — шмыгнула носом Дот. — Однажды найдется кто-нибудь достаточно Злой, чтобы убить этого монстра.
Софи напряглась.
— Все на борт! — кликнул Юба.
Она повернулась и увидела, как Тедрос снял верхушку с обычной синей тыквы, как крышку с чайника, и исчез внутри.
Софи прищурилась:
— Что за...
Что-то пихнуло её в бедро, и она посмотрела вниз. Юба сунул ей билет в Цветник и снял крышку тыквы, открывая крошечного таракана в фиолетовом бархатном смокинге и в соответствующем цилиндре, плавающего в водовороте пастельных тонов.
— В Цветнике не допускается: плевков, чихов, пения, нытья, ругани, сна или мочеиспускания, — сказал он самым раздражительным голосом, который только можно вообразить. — Нарушение приведет к удалению всей вашей одежды. Все на борт!
Софи резко оттолкнула Юбу.
— Постойте! Мне нужно найти свою подр...
Тут взметнулась лоза и столкнула её внутрь.
Слишком ошеломленная, чтобы закричать, она погрузилась в ослепительный розовый, синий, а потом и в желтый слой, когда еще больше усиков принялись хлестать её и опоясывать, словно ремни безопасности. Софи услышала шипение и её закружило, а потом девочку поглотила гигантская зеленая мухоловка. Она завизжала, когда лианы выдернули её из пасти мухоловки в тоннель горячего слепящего тумана и подвесили её в нечто движущееся, в то время как руки и ноги остались свободно болтаться в ремне безопасности из плюща. Когда же туман, наконец-то, рассеялся, перед Софи предстало самое волшебное видение из когда-либо ею виденных.
Это была подземная транспортная система, большая, как целый поселок, сделанный полностью из люминесцентных растений. Болтающиеся пассажиры висели на ремнях-лианах, спускающихся с разноцветных деревьев, стволы которых были покрыты цветами такого же цвета. Эти цветастые стволы переплетались в огромные лабиринты дорожек. Некоторые стволы шли параллельно, некоторые перпендикулярно, некоторые разветвлялись в разные стороны, но все доставляли своих всадников в их точные места назначения в Бескрайнем лесу. Софи в шоке уставилась на ряд неулыбчивых гномов, с кирками за поясами, цепляющихся за стропы светящегося красного ствола, подписанного «ВЕРЕНИЦА РОЗАЛИНДА». В противоположном направлении, среди подвешенных на на вьюнах трилистника всадников убегала излучающая зеленый цвет «ВЕРЕНИЦА АРБОРЕЯ», с медвежьим семейством в шуршащих костюмах и платьях. Ошарашенная Софи взглянула на свою «ВЕРЕНИЦУ ГИБИСКУСА» и увидела остальных из своей группы, свисающих со ствола электрически-синего цвета. Но только Несчастливцы были стянуты ремнями.
— Цветник только для Счастливцев, — крикнула Дот. — Они вынуждены нас пропустить, потому что мы из школы, но, тем не менее, они нам не доверяют.
Софи было плевать. Она бы ездила по Цветнику всю оставшуюся жизнь, если бы могла. Помимо его быстрого, успокаивающего темпа и приятных запахов, здесь, на каждой веренице играл оркестр ящериц: на «МАНДАРИНОВЫХ ВЕРЕНИЦАХ» ящерицы бодро играли на банджо, на «ФИАЛКОВЫХ» на сладострастных ситарах, на веренице Софи — играл оркестр ящериц на флейтах, которым подпевали синие лягушки. Чтобы ездоки не голодали, каждая вереница предлагала какие-то свои закуски, на «ГИБИСКУСНОЙ ВЕРЕНИЦЕ» подлетали синие птицы и предлагали кексы из синей кукурузы, а так же пунш из черники. На этот раз, у Софи было все, что нужно. Мышцы расслабились, она забыла о мальчиках и чудовищах, пока лианы тянули её все выше и выше в водовороте синего света. Её тело ощутило ветер, потом воздух, следом землю, и руки устремились в небо. Софи, словно расцвела, подобно небесному гиацинту...
И обнаружила себя на кладбище.
Пустынные холмы испещрили надгробия цвета унылого неба. Из дыры хлынули к ней дрожащие одноклассники.
— Гдееее ээттттооо мы? — пролепетала она, стуча зубами.
— Сад... Добра и Зла, — дрожа, сказала Дот, грызя шоколадную ящерицу.
— По-моему, саааавсееем на сад не похоже, — простучала зубами в ответ Софи.
Юба своим волшебным посохом разжег несколько небольших костров, и Софи сразу же почувствовала, как стало теплее. Она со своими одноклассниками с облегчением выдохнули.
— Через несколько недель вы все будете разобщены, чтобы продемонстрировать заклинания, — сказал гном, взволнованно хихикая. — Но заклинания не могут заменить навыков выживания. Возле могил живут Торфяные черви, и они могут помочь вам выжить, когда не будет еды. Сегодня вы будете их искать и есть!
Софи схватилась за живот.
— Вперед! Делимся на пары! — скомандовал гном. — Та, команда, которая съест большее количество червей — побеждает! — Он сверкнул глазами в сторону Софи. — Возможно, наша паршивая овца сможет снискать искупление.
— Паршивая овца вряд ли сможет что-нибудь снискать без своей подружки, — пробормотал Тедрос.
Софи затравленно смотрела, как он вставал в пару с Беатрикс.
— Давай же, — сказала Дот, потянув Софи к земле. — Мы сможем их победить.
Неожиданно получив мотивацию, Софи стала осматриваться с Дот в поисках червей, стараясь оставаться поближе к огню.
— А как выглядят торфяные черви?
— Как черви, — ответила Дот.
Софи обдумывала возражение, когда заметила в отдалении на вершине холма фигуру. Это был великан с длинной черной бородой, толстыми косами и темно-синей кожей. На нем была надета только небольшая коричневая набедренная повязка. Он рыл могилы.
— Он сам все делает, Хранитель склепа, — сказала Дот Софи. — Вот, почему здесь такой завал.
Софи перевела взгляд на двухмильный ряд тел и гробов позади Хранителя склепа, в ожидании своих похорон. Она сразу же заметила контраст между темными каменными гробами Несчастливцев и гробами Счастливцев, сделанных из стекла и золота. Но были и такие тела, которые лежали сами по себе, на виду, заброшенные, и над ними кружили стервятники.
— Почему ему никто не поможет? — с отвращением спросила она.
— Потому что никто не может вмешиваться в систему Хранителя склепа, — тихонько сказал Хорт. — Мой отец ждал своей очереди два года. — Его голос надломился. — Убитый самим Питером Пэном, мой отец. Он заслужил быть похороненным надлежащим образом.
Теперь вся группа наблюдала за тем как Хранитель склепа рыл могилы, а потом вытащил большую книгу из копны своих волос и внимательно пролистал её. Затем великан поднял золотой гроб с красавцем-принцем внутри и бросил его в пустую яму. Он прошел дальше вдоль тел, ожидающих своей очереди, поднял хрустальный гроб с прекрасной принцессой и опустил его рядом с гробом принца в ту же могилу.
— Анастасия и Якоб. Умерли от голода во время медового месяца. Смерть можно было бы предотвратить, если бы они были более внимательны на уроках, — резко высказался Юба.
Поворчав, ученики вновь вернулись к поиску Торфяных червей, но Софи продолжала глазеть на Хранителя склепа, который снова изучил свою книгу, прежде чем схватить огра, который валялся на земле сам по себе, без гроба, и положил его в следующую могилу. Вернулся к книге, а потом положил ослепительный серебряный гроб королевы рядом с её королем.
Софи обвела взглядом кладбище и увидела одну и ту же картину, что на холмах, что в долине. Счастливцы были похоронены вместе, под двойным надгробием — мальчик и девочка, муж и жена, принц и принцесса, вместе в жизни и в смерти. Несчастливцы в одиночестве.
Долго и счастливо. Рай для двоих.
Никакого долго и счастливо. Рай для одиночки.
Софи замерла. Она знала ответ на загадку Школьного директора.
— Возможно нам нужно поискать Трупный хребет, — вздохнул Юба. — Давайте, ученички...
— Прикрой меня, — прошептала Софи Дот.
Дот резко обернулась.
— Куда это ты...стой! Мы же...
Но Софи уже бежала со всех ног через надгробия к выходу из Цветника.
— Команда, — с обидой в голосе закончила Дот.
Спустя короткое время, в Синем лесу, пять стимфов оторвались от поедания своих козлов, чтобы увидеть, как Софи размахивает перед ними яйцом.
— Ну что, попытаемся еще разок, а?
А в это время, Агата продолжала напряженно думать, уставившись в стену. Оружие, которое делает Добро неуязвимым против Зла. То, чего никогда не будет у злодейки, но без чего не обойтись принцессе. Задачка, решение которой отправит их с Софи домой.
Если Софи выживет.
Агата чувствовала очередную волну бессильного страха. Она не могла просто сидеть здесь, пока Софи пытают...
Снаружи раздался крик. Она повернулась и увидела Софи, которую зашвырнула через окно летящая стимфа.
— Любовь, — задыхаясь выпалила Софи.
— Ты жива! Твои волосы, — ахнула Агата.
— Любовь — то, чего никогда не будет у злодея, но герои не представляют своей жизни.
— Но, что они... как ты...
— Я права или нет?
Агата заметила, что Софи не собиралась обсуждать то, что было с ней в Пыточной.
— Почти. — Она ткнула пальцем в картины на стена с изображением героев с героинями, застывшие в объятьях и прижимающиеся губами друг к другу.
— Поцелуй истинной любви, — выдохнула Софи.
— Если тебя поцелует истинная любовь, то ты не можешь быть злодейкой, — сказала Агата.
— А если ты не найдешь любовь, то ты не можешь быть принцессой, — продолжила Софи.
— И мы отправимся домой. — Агата сглотнула. — Моя часть обеспечена. А вот с твоей-то не так просто.
— О, да я тебя умоляю. Я могу заставить любого из этих мальчишек-Несчастливцев влюбиться в меня. Дай мне всего каких-то пять минут, и пустой чулан, и...
— Софи, существует только одна, — сказала Агата, раздраженным голосом. — Для каждого Счастливца существует только одна истинная любовь.
Софи встретилась с ней взглядом. А потом рухнула на постель.
— Тедрос.
Агата слабо кивнула. Их дорога домой вела к человеку, который мог все погубить.
— Тедрос... поцелует меня? — спросила Софи, уставившись в пространство.
— И он не может сделать это обманом, по принуждению или каким-нибудь трюком. Он должен этого хотеть.
— Но как? Он считает меня злодейкой! Он меня ненавидит! Агги, он сын короля. Он прекрасен, он само совершенство, а взгляни на меня... — Она схватилась за обстриженные волосы и рваную школьную форму. — Я... я...
— Все еще принцесса.
Софи взглянула на неё.
— И есть только один способ вернуть нас домой, — сказала Агата, вымучено улыбаясь. — Поэтому мы должны сделать так, чтобы этот поцелуй состоялся.
— Мы? — переспросила Софи.
— Мы, — резко сказала Агата.
Софи крепко её обняла.
— Мы отправимся домой, Агги.
Но в её объятьях Агата почувствовала что-то еще. Нечто такое, что Пыточная забрала с собой у её подруги больше, чем просто волосы. Агата подавила свои сомнения и крепче обняла Софи.
— Один поцелуй и все закончится, — прошептала она.
Когда они обнимались в одной башне, в другой Школьный директор наблюдал за тем, как Сказочник заканчивал великолепную картину, на которой две девочки обнимали друг друга. Перо добавило последние слова под картиной, написанные каллиграфическим почерком, и завершил главу.
— Но за каждый поцелуй надо платить.
Глава 15
Выбери себе гроб
Каждый раз, когда Тедрос испытывал давление, он тренировался. И если вдруг вы застали его в шесть часов утра в Палате красоты, обливающегося потом, тягающего гантели, метающего молоты и плавающего без остановки, это говорило о том, как много всего тяготит его разум. И это было понятно. Всю ночь ему под дверь подсовывались приглашения на Снежный бал.
Пока он взбирался по веревкам из белокурых волос, сплетенных в косы, то проклинал тот факт, что ему придется остаться и провести Рождество на Балу. Почему все Счастливцы помешались на этих танцульках? Вся проблема Бала была в том, что парням предстояло выполнить всю работу. Девчонки могли флиртовать направо и налево, интриговать и требовать все, что им заблагорассудится, но в конце концов, именно парням предстоит сделать выбор и надеяться, что она скажет «да». Тедросу плевать было на её «да». Его больше беспокоило, что здесь не было ни одной девушки, которую он вообще хотел о чем-либо спрашивать.
Он не мог припомнить, когда ему по-настоящему нравилась девушка. И тем не менее, все время была та, которая всюду ходила за ним, утверждая, что она его девушка. Это случалось постоянно. Тедрос не раз клялся забыть про девушек вообще, но потом какая-нибудь привлекала его внимание, и он задавался целью доказать, что может заполучить её. Что ж он её получал и обнаруживалось, что она глупа как пробка и к тому же охотница до принцев, которая не спускала с него глаз ни на секунду. Проклятье Беатрикс. Нет. Для этого можно подобрать названьице получше:
Проклятье Гвиневер.
Тедросу было всего девять лет, когда его мать, Гвиневер, сбежала с рыцарем Ланцелотом, оставив его и отца. Он слышал шепотки: «Она нашла любовь». Но как тогда быть с тем, когда она говорила: «Я люблю тебя» — его отцу? Все это время, что она говорила это ему? А эта любовь была настоящей?
День за днем Тедрос наблюдал как его отец все больше погружался в пучину своего горя и пьянства. Смерть пришла к нему через год. Прежде, чем издать последний вздох, король Артур стиснул руки сына и произнес:
— Тедрос, народу нужна королева. Не совершай моих ошибок. Найди девушку поистине Добрую.
Тедрос взбирался все выше и выше по золотым косам, напрягая жилы, что есть сил.
Не совершай моих ошибок.
Его рука соскользнула, и он скалился с каната, рухнув на мягкий мат. Щеки горят, он сердито посмотрел на дразнящий водопад волос.
Все девушки были здесь ошибками. Гвеневеры, путающие любовь с поцелуями.
На подушку к Агате прыгнули солнечные зайчики, она шевельнулась, открыла глаза и увидела Софи, скрючившись, сидящую на старой кровати Рины.
— Почему ты все еще здесь! Если тебя схватят волки, то снова утащат в Пыточные! Кроме того, ты должна быть у себя в комнате и строчить анонимные стишки Тедро...
— А ты мне ничего не говорила о Бале.
Софи подняла сверкающую снежинку-приглашение, на котором жемчугом было выведено имя Агаты.
— О, да кому есть дело до этого дурацкого бала? — простонала Агата. — Мы уже будем далеко отсюда. Так, постарайся раскрыть в своей «поэме» его, как личность. Что весь из себя такой благородный, отважный, сме...
Софи уже принялась нюхать приглашение.
— Софи, послушай меня! Чем меньше времени будет оставаться до Бала, тем больше свиданий будет назначаться Тедросу! Больше свиданий, больше вероятность, что он влюбится в какую-нибудь другую! Чем сильнее он влюбится в какую-нибудь другую, тем больше вероятность, что он оставит нас здесь умирать! Усекла?
— Но я хочу с ним свидания.
— ТЫНЕ ПРИГЛАШЕНА!
Софи брезгливо скривила губы.
— Софи, либо Тедрос поцелует тебя сейчас, либо мы никогда не вернемся домой!
— Слушай, вот, серьезно, неужели они проверяют приглашения на Бал?
Агата выдернула у неё из рук приглашение.
— Ну и дура же я, думала, что ты хочешь жить!
— Но я не могу пропустить Бал!
Агата подтолкнула её к двери.
— Воспользуйся Древесным туннелем...
— Мраморный пол, сверкающие платья, вальс под звездами...
— Если волки тебя схватят, соври, что просто заблудилась...
— Бал, Агги! Настоящий Бал!
Агата вытолкала её за дверь, но Софи сунула голову обратно в проем.
— Мне помогут соседки по комнате. Они настоящие подруги.
И она захлопнула дверь, прямо перед изумленным лицом Агаты.
А десять минут спустя, Эстер топнула ногой, чуть не убив крысу Анадиль.
— ПОМОЧЬ! ТЫХОЧЕШЬ, ЧТОБЫЯ ПОМОГЛА ТЕБЕ НЕСЧАСТЛИВИЦЕ ЗАПОЛУЧИТЬ ПОЦЕЛУЙ СЧАСТЛИВЦА! ДА Я ЛУЧШЕ МАХНУСЬ БАШКОЙ С КОНЕМ...
— Софи, ни одна злодейка не находит своей истиной любви. Никогда, — сказала Анадиль, надеясь, что Софи внемлет голосу разума и это спасет её крыс. — Даже думать об этом — предавать свою душу...
— Так вы хотите, чтобы я отправилась домой, или нет? — огрызнулась Софи, которую листья выбросили из туннеля. — Тогда нужно приворожить Тедроса, чтобы он пригласил меня на Бал.
— БАЛ! — взвизгнула Эстер. — ДА КАК ТЫВООБЩЕ УЗНАЛА ПРО ЭТОТ БАЛ?
— Злодейка на Балу? — спросила Дот.
— Вальсирующая злодейка! — поправила Анадиль.
— Реверансирующая злодейка! — сказала Эстер, и все трое покатились со смеху.
— Я иду на этот Бал! — сердито сказала Софи!
— Разрешите представить: Ведьма из-за леса! — сквозь слезы хохотнула Эстер.
До обеда она больше не смеялась.
Сначала, Софи опоздала на занятие, после того как пыталась двадцать минут придумать, что бы ей сделать со своими стрижеными волосами. Она отвергла береты, банты, гребни, прежде чем остановится на венке из ромашек.
— Ну хоть не так отвратительно, — вздохнула Софи, прежде чем зайти на урок Уродовединия, на котором она увидела, что волосы всех учеников поседели от зелья из крыльев летучих мышей. Над её головой неожиданно появилась «1».
— Отвратительно! — просиял профессор Мэнли, глазея на ее прическу. — Твоя великолепная красота. Исчезла.
Софи, рыдая, выходила из класса, когда услышала крик Эстер. В зале, Олбемарль, усердный очковый дятел выбивал имя Софи как раз под её на стене почета Зла.
— Один маленький приворот, Эстер, — сладким голосом напомнила Софи. — А тогда я исчезну навсегда.
Эстер затопала прочь, тем самым напомнив, что поцелуи между Несчастливцами и Счастливцами поощрять не стоит какими бы ни были экстремальными обстоятельства.
В начале занятий по Проклятьям леди Лессо, появившаяся в ледяной комнате, сжимала свою челюсть крепче, чем обычно.
— В наши дни просто невозможно найти хорошего палача, — пробормотала она.
— О чем она говорит? — прошептала Софи Дот.
— Чудовище пропал! — прошептала в ответ Дот.
Софи нервно выглянула из-за её спины.
Проверяя класс на Немезидовы сны, леди Лессо закипала и делала язвительные замечания на каждый неправильный ответ.
— Но мне казалось, что Немезидов сон означает, что вы становитесь Главным злодеем, — сказала Эстер.
— Нет, дегенератка! Только, если у тебя есть симптомы! Немезидов сон ничто без симптомов! — рявкнула леди Лессо. — Дот, какой у тебя был привкус во рту во время твоего первого Немезидова сна?
— Того, что я ела перед сном?
— Крови, ты — идиотка! — леди Лессо впилась ногтями в ледяную стену. — О, появится в этой школе наконец-то настоящий злодей, или нет. Настоящий злодей, который смог бы заставить Добро зарыдать вместо этих навозных мух.
Когда же дошла очередь до Софи, то она ожидала худшего. Но получила лишь бородавку за неправильный ответ, и леди Лессо еще и потрепала её по стриженным волосам, проходя мимо.
— Почему это она с тобой такая милая? — прошипела ей Эстер.
Софи задавалась тем же вопросом, но в ответ улыбнулась и сказала:
— Потому что я будущий Староста класса. И им останусь до тех пор, пока буду здесь.
Эстер готова была свернуть Софи шею.
— Приворотное зелье — дрянь. Они не работают.
— Уверена, ты найдешь то, которое сработает, — ответила Софи.
— Предупреждаю тебя, Софи, все это плохо закончится.
— Гмм...как насчет горшков с петуньями во всех комнатах? — поинтересовалась задумчиво Софи. — Думаю, это будет мое первое предложение в качество Старосты.
В тот вечер Эстер написала своим родственникам, чтобы те прислали рецепты приворотных зелий.
— Это заразно, — простонала Агата, наблюдая за тем, как девушки-Счастливицы столпились на Поляне показывая свои снежинки-приглашения, из которых ни одна не повторялась. Тедрос, находившийся неподалеку, кидался маленькими шариками, и не обращал на них никакого внимания. — Каждое испытание было связано с эстетикой Бала, этикетом на Балу, выходом на Балу, историей Бала...
Софи не слушала. С ведром баланды из свиных ног она с тоской смотрела на Счастливец.
— Нет, — ответила Агата.
— Но, что если он меня попросит?
— Софи, он должен тебя поцеловать! И немедленно! А не водить по разным дурацким балам!
— Ах, Агата, разве ты не знаешь из сказок, что, если он возьмет меня на Бал, то поцелует! Как Золушку в полночь! Поцелуи всегда случаются на Балу! И к тому времени у меня и волосы отрастут, и я починю свои башмачки — о нет, платье! Не могла бы ты стащить для меня немного шермеза у одной из девочек? И немного крепдешина. И тафты! Горы тафты! Желательно розового цвета, но я могу и перекрасить, хотя перекрашенная тафта никогда не смотрится как надо. Возможно, тогда стоит заменить её шифоном. Он куда послушнее.
Агата моргнула. У неё пропал дар речи.
— Ты права, сначала, я должна его спросить, — сказала она, вскочив. — Не хмурься, дорогая. Я буду приятна, как пирожок. Вот, увидишь! Принцесса Софи на Балу!
— Что ты...ТЫВСЕ ИСПОРТИШЬ....
Но Софи уже бросилась на сторону Счастливцев. Она шлепнулась рядом с Тедросом и протянула ему свою бадью.
— Привет, красавчик. Хочешь немного моей...ноги?
Тедрос промахнулся и попал Чаддику в глаз. Вся Поляна примолкла.
Он повернулся к ней.
— Вон, твоя подружка тебя зовет.
Софи проследила за его взглядом и увидела, как Агата ей машет.
— Она просто расстроена, — вздохнула Софи. — Ты был прав, Тедрос. Мы с ней слишком близки. Вот почему я вчера ушла посреди урока. Чтобы сказать ей, что пора мне заводить друзей среди Добра.
— Дот сказала — ты ушла, потому что тебя затошнило.
Софи закашлялась.
— Ой, да, я слегка замерзла...
— Она сказала у тебя случился понос.
— Понос... — Софи сглотнула. — Ну ты же знаешь Дот. Вечно она как что-нибудь ляпнет, не подумав.
— Да непохоже было, что бы она врала.
— Ой да ладно, она постоянно врет. Просто, чтобы привлечь внимание к себе. В связи с тем, что сама...ну ты знаешь...
Тердос приподнял бровь.
— Что сама?
— Толстая.
— Понятно, — Тедрос, выстроил в линию шарики. — Забавно, не правда ли? Она лазила по пустым могилам, чтобы съесть достаточное количество червей для вас двоих, чтобы ты не получила неуд. Сказала, ты её лучшая подруга.
— Она так сказала? — Софи увидела, как Дот ей машет. — Удручающе. — Она повернулась к Тедросу, который приготовился пуляться. — Тедрос, помнишь, как мы впервые встретились? Это было в Синем лесу. Все, что произошло после — неважно, ни то, что ты ударил меня или обозвал Несчастливицей или уронил в навоз. Важно только то, что ты почувствовал, когда впервые увидел меня. Ты хотел спасти меня, Тедрос. И вот она я.
Она сложила свои руки на груди.
— Как только будешь готов, только скажи.
Тедрос поднял на неё глаза.
— Что?
— Попросишь меня пойти с тобой на Бал, — сказала Софи, улыбаясь.
Выражение лица принца не изменилось.
— Знаю-знаю, что еще рано, но девушка должна подготовиться, — поднажала Софи.
Встряла Беатрикс.
— Для Несчастливцев нет мест.
— Что? Места достаточно, — фыркнула Софи...
Рина толкнула её, а потом подключились еще шесть девочек и совсем вытолкнули из круга. Она повернулась к Тедросу в поисках защиты.
— Не могла бы ты уйти? — спросил он, не отрывая глаз от шариков. — Ты закрываешь мне обзор.
Агата ухмыльнулась, когда Софи медленно зашагала в её сторону.
— Приятная, значит, как пирожок, да?
Софи пролетела мимо неё.
— Посрамленный пирожок! — рявкнула Агата.
— Это все из-за волос! — всхлипывала Софи.
— Волосы тут ни при чем! — сказала Агата, когда они брели через ворота Синего леса. — Ты должна ему понравиться как тогда, в первый раз! В противном случае, мы никогда не попадем домой!
— Предполагалась, что это будет любовь с первого взгляда. В сказках так обычно бывает.
— Пора переходить к плану Б.
— С другой стороны, он не сказал нет, — с надеждой сказала Софи. — Может все прошло не так плохо.
К ним подоспела Дот.
— Все говорят, что ты назвала Тедроса лжецом, кинула дерьмом в лицо и целовала ему ноги!
Софи повернулась к Агате:
— Что еще за план Б?
Они прибыли с остальными из их Лесной группы и обнаружили в бирюзовой траве восемь стеклянных гробов.
— Мы будем проводить это состязание каждую неделю, чтобы вы научились отличать Добро от Зла, поскольку, когда вас отправят в Бескрайний лес — это будет наиважнейший навык, — объявил Юба. — Сегодня мы проэкзаменуем Счастливцев. Учитывая всю прелесть вчерашних погребений, я подумал, не прочувствовать ли это на своей шкуре.
С этими словами он заставил Счастливец и Несчастливец забраться в раскрытые гробы, со свистом рассек воздух своим посохом, и превратил все восемь девушек в одинаковых темно-волосых принцесс с большими бедрами, круглыми задами и пухлыми губами.
— Я пожиринела, — ахнула Софи.
— Слушай, это твой шанс, — сказала Агата, вспоминая слова принцессы Умы. — Если Тедрос твое самое большое желание, его к тебе потянет! Он поймет, что ты его истинная любовь!
— Но Беатрикс его тоже захочет!
— А ты хоти сильнее! Сосредоточься на любви к нему! Сосредоточься на том чтобы сделать его своим!
Юба захлопнул хрустальные крышки восьми гробов с девушками и перемешал их.
— А теперь внимательно изучайте девиц и ищите признаки Добра, — сказал он парням. — Как только решите, что нашли Счастливицу — целуйте ей руку и откроется её истинная природа!
Счастливцы насторожено шагнули к гробам...
— Мы тоже хотим сыграть.
Юба повернулся к Хорту и Несчастливцам, которые прямо-таки изнывали от нетерпения.
— Ммм, полагаю, это даст повод вашим девушкам вести себя соответствующим образом, — сказал гном.
Пухлые принцессы внутри гробов напряглись, пока Добрые и Злые мальчики бродили вокруг них. Хорт пробрался к синему кусту мяты, перешагнул через перекусывающего скунса, и сорвал несколько листочков. Он заметил, как на него пялится Раван.
— Чего? Люблю, чтобы от меня пахло свежестью, — сказала Хорт, жуя мяту.
— Поторапливайтесь и делайте свой выбор! — рявкнул Юба.
Лежа в своем гробу, Агата изо всех сил желала, чтобы Тедрос заглянул в самое сердце Софи и увидел, какая она была на самом деле...
Лежа в своем гробу, Софи закрыла глаза и подумала обо всем том, что она любила в своем принце....
А Тедрос, тем временем, не хотел ни одну из девушек. Но только он подумал провалить состязание, как его взгляд упал на третий гроб. И что-то потянуло его к нему, даже не смотря на то, что девица в нем ничем не отличалась от остальных. Тепло, сияние, искры пульсирующей энергии между ними. Да, что-то там было. То, чего он не заметил раньше. Одна из этих девушек был большим, чем казалось....
— Время вышло! — сказал Юба.
Агата услышала душераздирающий крик и, повернувшись к Софи, которая превратилась в себя, увидела, как губы Хорта прижимаются к её губам.
Хорт отпустил её.
— Ой, рука. Блин. — Он сунул в рот еще один листочек мяты. — Может нам снова попробовать?
— Ты — Обезьяна! — Софи пнула его, и он рухнул в мятный куст, на подкрепляющегося скунса, который задрал хвост и прыснул вонючей жидкостью Хорту в глаза. Хорт, пошатываясь встал, и стал бродить, врезаясь в гробы: — Я ослеп! Я ослеп! — пока снова не врезался в Софи, упал в её гроб, крышка захлопнулась и заперла их вместе внутри. Софи в ужасе стала бить руками по стеклу, но крышка не сдвинулась с места.
— Правило № 5: Несчастливцы с любовью не шутят, — пояснил Юба. — Подходящее наказание. А теперь, давайте ребята, поглядим, кого вы выбрали.
Агата услышала, как открылся её гроб. Она повернулась и увидела Тедроса, который взял её за толстую руку и поднес к своим нежным губам. Ошеломленная Агата толкнула его в грудь. Тедрос отшатнулся и стукнулся головой о вверх гроба, и рухнул на землю. Счастливцы столпились вокруг него, все принцессы-близняшки повыскакивали из своих гробов, чтобы помочь, пока Юба наколдовывал лед, чтобы приложить к черепу принца. В этой суматохе, Агата выскользнула из своего гроба и залезла в следующий.
Тедрос пошатываясь поднялся на ноги, с твердым намерением не упустить свою принцессу.
Юба скривился.
— Может, тебе лучше посидеть....
— Я хочу закончить.
Юба вздохнул и кивнул клонам, которые забрались обратно в свои гробы и закрыли глаза.
Тедрос помнил, что это был третий гроб. Он приподнял драгоценную крышку и уверенно поцеловал руку девушки. Принцесса превратилась во властно улыбающуюся Беатрикс, — Тедрос бросил её руку, словно это был горячий камень. В другом же гробу, Агата с облегчением вздохнула.
Вдали завыли волки. Когда весь класс последовал за Юбой обратно в школу, Агата осталась с Софи.
— Пойдем, Агата, — окликнул её Юба. — Это урок для Софи.
Она обернулась и посмотрела на Софи, запертую с Хортом, которая зажимала свой нос и билась о стекло. Может быть гном был прав. Завтра её подруга будет готова слушать.
— Она это переживет, — пробормотала себе под нос Агата, следуя за остальными. — Это всего лишь Хорт.
Но проблема была не в Хорте.
Проблема была в том, что Софи видела, как Агата поменяла гробы.
Глава 16
Купидон озорничает
Закрываясь от утреннего ненастья, Агата подошла к Эстер в очередь к Несчастливцам.
— Где Софи?
— Она еще не выходила из комнаты. Пропустила все занятия, — сказала Эстер, когда волк незаметно подбросил мясо в её баланду. — По-видимому, прибывание в одном гробу с Хортом, лишило её воли к жизни.
