«Даниель. Или Джон?»
«У тебя идеальная память» Он берет меня за руку и ведет меня влево. Я считаю шаги. 32 пока он не идет вперед, ковер другой. Уже другая комната.
Дверь закрывается за мной. Он даже не проводил меня к стулу. Как бы я хотела его убить.
Я знаю, что Кейн в комнате. Я чувствую его, но он не произносит ни слова. Таким образом, я направляюсь вперед, плечи назад, одной рукой ищу, где сесть. А если здесь нет ни стула, ни стола? А вдруг я наткнусь на Кейна? Мысль о том, что я могу прикоснуться к нему, наводит на меня ужас, хочется сбежать отсюда. Я останавливаюсь и стою там, где стою.
«Добрый вечер, Анабель». Его голос глубокий и даже лишен тона.
«Я должна знать, кто стрелял в мою сестру». Я жду. Он не отвечает. «Я не видела их. Трудно увидеть Фию, когда она снаружи и действует по инстинктам. Она совершает вещи, которые не имеют смысла, итак мы – я – не могу увидеть их. Я только получаю видения, но не всегда могу распознать их. Поэтому я хочу знать, кто еще был там, и пришли они за Адамом Дентингом или за Фией. Если они пришли за Дентингом, то проблем нет, он мертв. Но если они пришли за Софией, то это значит, что не только вы используете экстрасенсов, и еще то, что у нас большие, огромные проблемы».
Он испускает легкий вздох. Это первый звук, который он испустил кроме своего приветствия. Он не двигается. Не волнуется. Это не тот человек в моей голове. Он – робот, хром и сталь, без крови и без сердца. Я даже не могу соединить в моей голове, на что должен быть похожий этот мертвый голос.
«Ты очень умна, Анабель. Ты знала, над чем работал Адам Дентин?»
Мышца в моем лице дергается. Я знала только, к чему приведет его работа. «Понятия не имею. Это не было реально видение из жизни. Я просто увидела, что имя этого человека разрушит вашу жизнь».
«Ты абстрактно увидела ситуацию. Интригует. Конечно же, ты будешь держать меня в курсе твоих видений».
Ненавижу, что вижу больше, чем просто твердое будущее, Фия и не догадывается об этом. Но что я действительно видела – лицо за лицом, опять лица женщин, которых я знала, которые могли видеть, чувствовать и читать; внезапно видение промелькнуло в голове, превращаясь в черный комок, я слышала свой голос, который постоянно повторял имя Адама Дентинга…Я запаниковала. Я должна была помочь этим женщинам, защитить их.
«Конечно», выкрикиваю я. «Мне бы помогло, если бы я знала обо всех, кто здесь находится, чем они занимаются». Я все еще не знаю. Все эти годы эту работу выполняла Фиа.
Понятия не имею, для чего все это спланировано.
Я так глупа. После видения с Адамом я тут же потребовала встречи с Кейном и ляпнула первое, что подумала, чтобы заставить его осуществить убийство. О, Фиа, я не хотела, чтобы ты кого-либо убивала. Я никогда не думала, что они пошлют тебя, но мне нужно было, чтобы Адам умер.
Нам всем нужно было.
Интересно, как сидит Кейн. Какой у него стул. Как он двигает руками. Наверно он уже закончил разговор. Он говорит: «Я изучил волнение. Не беспокойся, это не твои заботы».
«Если это связано с моей сестрой, то, как раз это и есть моя забота. Вы же знаете, что я знаю ее лучше вас всех. Вы действительно пойдете на риск и потеряете ее?»
Не рискнет. Знаю, не потеряет. Из всех нас он больше всего нуждается в ней. С той работой, что была 2 года назад, она единственная справилась, другие были бы уже мертвы. Немедленно. Без вопросов. Фиа получила превосходство.
«Имя, которое у нас есть – экстрасенс. Один человек или там группа людей, мы еще пока не знаем. Они не на одной площадке с нами, но подбираются все ближе. У нас есть пару фотографий этих людей, но все они опасны, не так ли?»
Я испугалась. Как будь-то слышу смех призрака.
«Будьте уверены, я забочусь о вашей сестре, как и об остальных девочках. И ты знаешь, что в твоих интересах, чтобы твоя сестра работала на нас».
«Как я могла забыть. Я посмотрю, что смогу увидеть насчет экстрасенса».
«Передавайте привет сестре».
Я поворачиваюсь и направляюсь к выходу, точно зная, сколько потребуется шагов, чтобы убраться от этого монстра. Однажды я хотела оказаться на месте Фии, той Фии, которая смогла бы убить его голыми руками.
Фии, которая сломана, потому что только на это способна.
Возвращаюсь к своему столу, держу кружку чая, наконец, я могу дышать спокойно. Я знаю, где я. Это не то место где я бы хотела быть, но, по крайней мере, не такое опасное как остальные.
Я притягиваю кружку к лицу, чтобы окунуться в пар. Экстрасенс. Я уверена, что они пришли за Адамом. Никто не мог отследить движения Фии так хорошо. Даже Кларисса.
Неправильно, что я иногда скучаю по ней. Я знаю, что неправа. Не могу ничего с собой поделать.
Я опять делаю вдох, глубже, и легкие взрывы перед моими глазами. Я вижу! Знакомая эйфория наполняет меня как пар из чая, наполняет легкие. И затем я анализирую то, что вижу.
Сидит парень за столом под ярким светом. У него длинные руки и ноги, красивые глаза, Фиа говорила мне об этом.
Это может быть только Адам Дентинг. Она была права. Он мне нравится. Я заказала его смерть, но он мне нравится. Мне нравятся его грязные волосы и добрые глаза. Мне даже нравятся его уши.
Он волнуется, смотря то вниз, то вверх. Он напуган. Кто-то разговаривает с ним. Он нервно отвечает на вопросы о том, кто он такой и где работает, кто такая София Розен, и что она рассказала ему о себе.
И голос женщины, откуда я не знаю, показывает, что он сейчас в порядке, и что он с экстрасенсом.
Глава 12
Эни
Два года назад
ФИА В МОЕЙ КОМНАТЕ. ОНА ТАК ДОЛГО ИЗБЕГАЛА МЕНЯ, но в последнее время она находится здесь постоянно. Я счастлива.
И в то же время мне грустно. Она какая-то другая. Молчит. Никогда не смеется. Я бы хотела, чтобы она смеялась, чтобы между нами не было негатива, было бы круто, если бы приходила Эйден и могли бы все вместе просто болтать.
Я использую свой ноутбук для слепых. Некоторое время у меня была технология речи в тексте, но в этом случае я читаю все вместо того, чтобы подождать компьютера, который прочтет все за меня. Это одна из систем, которую я попросила у государственной школы, но у них никогда не было денег, чтобы помочь единственному слепому студенту. Сейчас все что мне остается, так это найти технологию, которая мне нужна, сказать о ней Клариссе, и в течение недели моя просьба будет выполнена.
Мои пальцы лазят по сайтам в поиске нужной информации, экспертизы Кассандры из древней Греции. «Фиа, этот дисплей какой-то чудной».
«Хм».
«Ты делаешь домашку?»
«Неа».
«А что ты делаешь?»
«Задаюсь вопросом, можно ли четырнадцатилетнюю девчонку, которая является соучастником убийства, судить как взрослую?»
Мои пальцы останавливаются. «Что? Зачем тебе это?»
«Просто мысли вслух. Это походит на большинство убийств, когда подростков не судят как взрослых, так как возраст маленький».
Я хмурюсь. «Это задания для класса?» Только Эйден вышла из ее группы. Девочки оставляют школу для других программ, управляемых фондом или выгнаны, потому что учебный план не работает на них. Мне легче, что это не произойдет с нами. Даже через два года тетя Элен не написала письма. Я переживаю, если Фию выгонят, понятия не имею, что нам делать.
«Ох, я никогда не хожу на занятия. Зачем мне туда идти?»
Я выключаю комп и поворачиваюсь к ней. «Ты не ходишь на занятия?»
«Я занимаюсь дома. Много читаю. Сплю много. Да всем плевать».
«Ужас. Мне не верится. Какой у тебя учебный план? Я понимаю, что он гибкий, но это недопустимо». Я делаю паузу, не хочу опять спрашивать. «Они…Вы опять занимаетесь уроками по самообороне?»
«Главным образом это бег и силовая подготовка. Никогда не знаешь, когда придется бежать три мили. Кроме того, сейчас мы больше сосредоточены на взломе и проникновении».
«Не смешно».
«Действительно? Та ладно тебе».
Я подымаюсь и подхожу к кровати. Она развалилась на кровати. Ее волосы стали длиннее с тех пор, как я видела ее последний раз в видении на пляже. Мне интересно, как еще она изменилась.
«Ты несчастлива, не так ли?» Я надеялась, она адаптируется, несмотря на все то, что с ней случилось, на все странности, которые, возможно, повлияли на нее. Я делаю тяжелый вздох. Я ужасный человек. Я знаю, что она несчастлива. Уже месяцы прошли. Годы. Но я все еще жду и надеюсь. Не в том плане, что она изменится. Просто я так хочу, чтобы она, наконец, обрела счастье, и я смогу не волноваться за нее.
Фия не кажется расстроенной, когда отвечает мне. Она просто далекая. «Я даже и не помню, что такое счастье. Думаю, это типа того, как тогда вечером, когда я напилась с Джеймсом. Все было так просто, искренне, без масок и фальши». Я ложу ее к себе на колени. Она корчится как ребенок. Она ерзает и кладет голову на плечо.
«О, Фия, Фия. Мне очень жаль. Я исправлю все». Как я могла допустить это? У нее депрессия. Ясно. Надо что то делать, чтобы вернуть ее к жизни. «Я позабочусь о тебе».
«Ты не сможешь», отвечает она, ее голос звучит очень холодно. «Это моя работа заботиться о тебе».
Я возвращаюсь в прошлое, когда мне семь, а Фие пять. Мы жили во втором доме, где не было лестницы. Я собирала пазлы в одной из комнат. Когда я закончила, мне надо было, чтобы Фия пришла и сказала, какие картинки получились. В собирании пазлов я была лучше Фии, я всегда первая заканчивала.
Я услышала звуки на кухне. «Чем ты думала?» У моей мамы была паника. «Грэг, позвони врачу».
«Она будет в порядке». Голос отца был мягким.
«Она могла навредить себе! Фиа, милая, никогда не стой долго на солнце! Ты могла ослепнуть!»
Фия ответила со слезами на глазах: «Я хотела навредить себе».
«Ты что хочешь ослепнуть?»
«Я могла бы быть как Эни. Я хочу быть как Эни. Вы говорили, что купите ей собаку».
«Ох, милая, у нас еще долго не будет собаки. И тебе не надо из-за этого слепнуть. Если и ты тоже ослепнешь, кто будет заботиться об Эни? Это твоя работа заботиться о ней. Обычно это делают старшие сестры, но в нашей семье все наоборот. Ты сможешь? Ты позаботишься о ней?»
«Смогу! Я позабочусь». Маленькая Фиа говорила со всей серьезностью и ответственностью.
Я собрала картинку, а потом разобрала от кусочка к кусочку, открыла окно. Я всегда думала, что я здесь для того, чтобы помочь Фие. Успокоить ее, когда она слишком зла, поддержать, когда ей грустно, сказать, чтобы она заткнулась, когда она становилась невыносимой.
После этого она еще больше схватила руку. Я позволяла ей. Но я ни разу так и не нашла путей, чтобы она обходилась без моей помощи. Очевидно, она особенная.
«Мне жаль», шепчу ей сейчас, играясь с ее волосами. «Я была такой эгоисткой. Ты же знаешь, ты не обязана заботиться обо мне, хорошо? Ты не должна волноваться. Я не твоя ответственность. Если ты хочешь уйти…» Я тяжело вздыхаю. Я не хочу уходить. Я даже подумывала о том, чтобы остаться с Эйден, потому что половина девушек уже выбыла, а нам хочется остаться. Родители Эйден невыносимы, она постоянно живет в школе, даже по праздникам. Мы ходим в колледж вместе. Может я стану учителем здесь, когда получу степень. Помогать таким девушкам как я и Эйден, помочь им понять себя, знать, что они вовсе не сумасшедшие.
Я тяжело вздыхаю. «Ты можешь. Можешь уйти, если хочешь. Мы найдем тетю Элен. Ты не должна чувствовать себя плохо. Тебе не обязательно оставаться в школе из-за меня». Я ищу ее руку.
Она отстраняется, как будто я ее обожгла, садится. «Мне не обязательно оставаться? Да ладно, ты в своем уме? Могу оставаться? Да я здесь только из-за тебя. Это твоя вина. Все из-за тебя!»
Я хмурю брови, больно. «Я не заставляла тебя оставаться!»
«Все, что происходит со мной, твоя вина. Ты позволила маме и папе умереть. Ты видела, что это произойдет. ВИДЕЛА. И не остановила их, ничего не изменила! Если бы ты не позволила им умереть, мы бы не попали сюда! Все было бы хорошо! ТЫВО ВСЕМ ВИНОВАТА!»
Фиа, та, которая говорила, что никогда не будет винить меня, кто обещал мне, она дала обещание, все это время она винила меня.
«Убирайся из моей комнаты», говорю я.
«Заставь меня».
«ВЫМЕТАЙСЯ ИЗ МОЕЙ КОМНАТЫ! УБИРАЙСЯ ИЗ МОЕЙ ЖИЗНИ!»
В ответ лишь хлопнули дверью.
Позже ночью я не могу заснуть. Чувствую вину. Я не должна была говорить ей такое. Я старшая сестра. И ей больно, уже долгое время. Я должна помочь ей. Я должна успокоиться, взять себя в руки, увидеть суть происходящего.
Ей нужна помощь.
Я выхожу в холл. Не знаю, что это за свет в моей голове, но я отлично знаю путь к офису Клариссы. Она много работает именно ночью; возможно, она сейчас в офисе. Чувствую, надо действовать.
Из офиса доносятся голоса. Должно быть дверь открыта. Я подхожу поближе, потом останавливаюсь. По крайней мере, я знаю, что она не спит. Я подожду, пока она освободится.
Только я собираюсь сесть, как слышу имя Фии.
«Уверена, что есть другой план, чтобы контролировать ее», голос мисс Робертсон.
«Эйден говорит, что ей все хуже. Вина утихает и заменяется гневом, Эйден называет это пустым отчаянием. Эта девушка изучает точные определения». Не знаю, чей это голос, звучит знакомо, но я уверена, что не обучалась у нее. Практически, все мои классы с Клариссой. Один на один.
«Это необычный случай». Голос Клариссы. Итак, Кларисса знает, что Фиа борется, и она уже работает с остальными на факультете, чтобы помочь. Я улыбаюсь. «Других девушек легче контролировать. Как и Эйден. Разбитые семьи – удивительная вещь, не так ли?» Непонятное чувство юмора. Мне не нравится этот разговор. Голос Клариссы все ближе к двери. Я отхожу назад, к стене, надеясь, что нахожусь в темноте. Не слышу их. Никакого шума. Обычно я не пытаюсь видеть свет. Может, я ошибаюсь. Может, они сейчас видят меня. Возможно, они стоят здесь, тихо смеясь надо мной. Мисс Робертсон необходимо увидеть человека, чтобы заглянуть к нему в душу. Интересно, сможет она прочитать меня? Я делаю несколько шагов назад, к лестнице.
«Но все наоборот с Фией», говорит Кларисса. «Всегда было наоборот. Невозможно добиться ее доверия, чтобы использовать ее для того, чего хотели. Она с самого начала не полюбила это место, постоянно брыкается, борется, не верит».
Неизвестный голос отвечает: «Вина уходит, хотя. Вы должны найти способ не дать Фие убежать».
Кларисса говорит сухим тоном, от которого моя кровь холодеет.
«Я уже знаю, когда она планирует сбежать. У нас есть, что предпринять. В нашей школе она занимает первенство; Кейн, практически вложил в нее деньги. Другие вне конкуренции. Фиа особенная».
«Да она монстр», говорит мисс Робертсон.
Кларисса издает легкий смешок: «Но зато она наш монстр». Скрип. Слышны шаги по лестнице. Мне нужно уходить. Я не ожидала услышать такое. «И мы сделаем все, что угодно, чтобы она осталась у нас».
Я поворачиваюсь и ухожу к себе. Не смотря ни на что, не смотря ни на что. В моей голове отдается эхо. Они будут делать, все что угодно. Что же они уже сделали? Не важно. Я вытащу сестру отсюда. Я больше ее не подведу.
Завтра мы убежим.
Глава 13
Фиа
Вечер понедельника
Я БЫСТРО ПРИНИМАЮ РЕШЕНИЕ ОСТАНОВИТЬСЯ В БИБЛИОТЕКЕ И ПРОВЕРИТЬ ПОЧТУ ОТ АДАМА, но чувствую что-то неладное. А что именно, не понимаю. Не хочу думать об Адаме и о том, как он смотрел на меня, как он доверился мне. Не хочу думать о том, как чувствовала себя, когда он вел машину, полное спокойствие и безопасность. Не хочу думать о том, чего у меня никогда не было.
Не хочу ничего делать сегодня ночью, вообще ничего, кроме кружения, ритма и бита. Мои пальцы не могут щелкать, когда я танцую. Эни не сможет предать меня, пока я танцую. Джеймс не сможет использовать меня. Я не могу услышать свои мысли. Я не танцевала уже 4 года, еще до того, как мы приехали с Греции, и мне от этого больно.
Я выбегаю на улицу. Не уверена, куда мне идти. Никогда ничего не планировала наперед. Я этот урок еще давно выучила. Спасибо, тебе, красавчик Джеймс.
Впереди меня ленточка вдоль тротуара. Безошибочный шум, звуки вокруг меня. Идеально. Я поднимаю глаза и начинаю смеяться. Место называется «Видение».
Конечно, это то, что надо.
Слишком просто для такой длинной ленточки. Наверно сюда приходят звезды или ди-джеи. Я быстро прохожу к правой стороне. Здесь еще один парень. Парень с хорошо вылизанными волосами, ухоженные руки. Он с двумя друзьями, не девушками.
«Привет», говорю я, кладя руку ему на плечо. Какие же у меня руки, от моих рук я дрожу, но он не дрожит. «Ненавижу ленточки». Я улыбаюсь ему, я очень красива и сексуальна, это мое главное оружие. Это оружие поможет мне получить все, что я хочу, в данном случае – пройти внутрь.
«Привет», его глаза пробегают по моим ногам.
«Хорошо, что я встретила вас ребят, вы же возьмете меня с собой внутрь?»
Он улыбается. Его улыбка такая белоснежная. «Конечно возьмем».
Я прохожу за ленточку, и он кладет руку на мое плечо (не трогай плечо, болит), я могла бы вмазать ему по морде, но мне бы не помешало потанцевать с ним на танцполе.
Он заплатит за меня, хороший мальчик. Это хорошо, потому что я отдала все наличные Адаму, а карточкой небезопасно пользоваться, вычислят. Мы заходим внутрь, и я не могу услышать его голос. Но это необязательно, у него красивое тело. Мне необходима толпа вокруг, чтобы я могла потеряться.
Этот клуб ничем не отличается от остальных клубов. Водопад и огненные шары, несколько этажей, но нет ничего лучше танцпола и музыки. Я подхожу туда, где больше людей и музыка погромче, где можно почувствовать всю красоту музыки, где могу услышать свое сердцебиение. Хочу просто раствориться и забыть обо всем.
Вокруг потрясающая атмосфера. Сначала Адам (надеюсь, что он не…нет, нет, нельзя думать об Адаме, это опасно). Потом Эни. Не могу забыть ее предательства.
Понятия не имею.
Я привыкла всегда знать, что для нас с Эни лучше, но сейчас я не могу понять себя, кто я, кто Эни, зачем ей понадобилось, чтобы я убила Адама? Если я не пойму, кто мы, как я решу проблему?
Я начинаю двигаться. Качаться. Поймала музыку, растворилась в толпе.
«ХОЧЕШЬ ВЫПИТЬ?»
Я поворачиваюсь, удивляюсь при виде того парня позади меня. Он остановился в ожидании, что я ему отвечу. «Я не»… Я не пью. Я пообещала Эни не пить, и я не пила, ни капли, с самого первого раза. Даже в течении года, когда мы не виделись. Эни тоже пообещала заботиться обо мне. Но потом она послала меня на убийство.
«КОНЕЧНО ХОЧУ». Выкрикиваю я. Он улыбается, думает, что клюнула на его наживку, если бы на моем месте была другая девушка, она должна была бы очень сильно поволноваться. Я хищница в любой ситуации. Мне не надо волноваться.
Я закрываю глаза и продолжаю двигаться под музыку, опять забыв обо всем. Сейчас единственная моя работа, так это танцевать.
Итак, я танцую.
Сначала медленно. Потом быстрее. Еще быстрее. Мое плечо горит, и я не могу полностью поднять руку, но мне плевать, просто насрать.
Что-то вдруг отвлекает меня и я в ярости. Я поворачиваюсь и опять вижу того самого парня. Он что-то кричит. Мне все равно, что он там говорит. Он подходит ближе и выкрикивает.
«ДЕТКА, ТЫБЕЗУМНО СЕКСУАЛЬНАЯ».
Я поднимаю бровь. «Кое-что из сказанного – правда».
«И ЧТО ЖЕ?»
Он держит два стакана. Я беру первый. По его взгляду я понимаю, что он что-то подсыпал мне. Тем лучше. Я откидываю голову и собираюсь выпить, как…
«СТОЙ». Кто-то хватает мою руку, напиток выливается мне на платье. Пахнет и острым, и кислым, и сладким. Я хмурюсь и вижу Джеймса.
«Он подсыпал тебе что-то в стакан», кричит Джеймс.
Я закатываю глаза. «Конечно подсыпал». Я поворачиваюсь к парню и вижу его на полу с разбитым носом. Я смотрю на Джеймса и говорю «Нет смысла быть друзьями!»
«Мы уходим!»
Он продолжает держать здоровую руку и тащит меня к выходу. Я вырываюсь и направляюсь в толпу, поворачиваясь и подмигивая Джеймсу. Он мотает головой.
Я поднимаю обе руки вверх (мне больно, но плевать), глажу волосы, двигаю бедрами под музыку. Сквозь ресницы смотрю на Джеймса. Я никогда не позволяла Джеймсу танцевать со мной, но завтра я могу умереть, Эни предала меня и я могу никогда уже не встретиться с Адамом, так что сегодня ночью мне плевать, что будет.
Он прикусывает губу. Направляется ко мне.
Он кладет руки мне на бедра, а мои руки находятся по-прежнему вверху, вокруг музыка, огромное биение сердца, как же мне хорошо. И его тело рядом, и это не просто тело, это именно его тело.
Я так много раз желала его. Слишком сильно. Я всегда запрещала себе. После песни, трех или семи Джеймс притягивает меня к себе. «Мы должны отвезти тебя домой».
«Ты должен купить мне выпивку!»
«Тебе лучше не пить».
«Спасибо, Эни! Я и это не должна делать». Я кладу руку ему на грудь (он как никто знает мои руки, и он меня не отталкивает), он целует меня в губы.
«Фиа», говорит он, и я не знаю, то ли он собирается меня ругать, то ли будет жаловаться.
«Купи мне выпивку». Я кусаю его за ушко. Чувствую, что не контролирую себя сегодня. Чувствую, что я единственная, кто использует его. Мне так хорошо. Или лучше, чем было до этого.
Он наклоняет лицо ко мне – чувствую на щеке легкую щетину, грубая, Я наклоняюсь, позволяю его целовать меня в шею, он очень нежный.
Он хватает меня за руку и тащит в бар. Он злится, на меня или на себя, не могу сказать, я просто иду за ним, мне все равно. «В любом случае мы нарушаем все правила».
«Как же прекрасно!»
«Эни убьет меня».
«Нет, это она поручит сделать мне».
Он подозрительно смотрит на меня, а я улыбаюсь и поворачиваюсь к барной стойке, чтобы взять выпивку.
«Только одну стопку», говорит он.
Я расширяю свои голубые глаза. Я похожа на невинную овечку. «Ну конечно».
Я больше не могу танцевать. Свет крутится по танцполу. Как они установили вращающийся танцпол? Это просто невероятно. Весь мир вращается и вращается вокруг балкона, где мы сидим. Я пытаюсь набить ритм, но не нахожу пальцы на ноге, и я смеюсь.
«Ты знаешь, почему я не хочу быть с тобой?» Глаза Джеймса такие же стеклянные как и при нашей первой встрече.
«Потому что я слишком мала для тебя? Потому что ты дьявол, манипулирующий монстр и я знаю об этом?»
Он улыбается, и я узнаю эту улыбку. Она затрагивает мою тонкую душу. «Твои знания заставляют меня хотеть тебя еще больше. И ты не маленькая. Ты перестала быть маленькой еще когда тебе было 14»
Я улыбаюсь. «Хорошо. Еще потому что я психопатка и убиваю людей?»
«Неа». Он улыбается. «Потому что мой отец хочет, чтобы мы были вместе».
«Серьезно?»
«Да. Он решил это, когда мы были на яхте. Хотел, чтобы ты влюбилась в меня и навсегда осталась в этой школе, он очень хотел удержать тебя».
Я смеюсь. «Разве он не волновался, что я могу убить тебя во сне или еще что-нибудь сделаю?»
«Не думаю, что он вообще об этом задумывался, и что его это волновало».
«Ох, бедный Джеймс». Я обнимаю его, касаюсь его шеи, щекочу. «Че ты паришься, если ему плевать? Твой отец – зло». Может все дело в деньгах? Он что не может жить без этих запасов? Или он действительно верит в его темную империю? Мне необходимо все знать. Я позволяла игнорировать это так долго, почему меня так это убивает. Зачем Джеймс работает на отца? Мне кажется, он замешан во всем, что предприняли против меня.
Он смотрит на мои губы, подтягивается поближе. Больше не хочу знать, что да почему, мне плевать. Об этом я подумаю завтра, но сейчас…Я закрываю глаза, жду, жду, когда его губы окажутся на моих.
Но вместо этого он кусает меня за нос и смеется. Я открываю глаза и смотрю на него.
«Мой отец сущий дьявол. Но я Кейн. Это моя обязанность заботиться. Я унаследовал это от матери».
«Ну и что ты осуществишь самые заветные папины желания? Ты собираешься соблазнять меня, Джеймс Кейн?»
Он притянул меня ближе. «Я держался далеко от тебя только потому, что отец хотел обратного. Я не могу позволить ему выиграть, или могу?»
«Не скажу»
«А что насчет экстрасенсов?»
«А, они? Я думаю, ‘я сын босса’, и единственный, кто любит тебя».
«Ты дьяволенок». Но он смотрит на меня совсем по-другому.
Я знаю, это неправильно.
Он Кейн.
Он не его отец, но он станет им.
Он почти такой же хороший лжец, как и я, я слишком пьяна, чтобы копаться во всем, что он сказал.
Что-то не так, неправильно все.
Но его руки проводят по шее, волосам, я как будь-то улетаю, он убивает меня, я больше не могу терпеть.
«Я хотел поцеловать тебя с той первой ночи в школе. Я хотел целовать тебя каждый день». Он притягивает меня еще ближе. Мы касаемся друг друга, по всему телу, это безумие, безумие, но сейчас я закрываю глаза и улетаю далеко далеко, его губы еще лучше, чем выпивка и музыка. От его губ я горю вся, мне так хорошо, что хочется плакать от счастья.
Мы выбегаем на улицу, кружимся, мне весело, беззаботно, не чувствую ног.
Ничего не чувствую, не контролирую себя.
Замечательно.
Я смеюсь.
Джеймс смотрит на меня, вдыхает запах моих волос. «Знаешь ли ты, какая же ты удивительная? Я думаю, я люблю тебя».
Я толкаю его к стене, хватаю его за рубашку, целую его еще сильнее, и отхожу от него. Он такой лжец. «Да не любишь ты меня, идиот. Никто не любит. Никто не должен».
«Неправда. Я люблю тебя. Я просто пытаюсь не любить. Это все только портит. Но ты все делаешь, чтобы было сложно, не так ли?»
Я смеюсь и делаю несколько шагов назад. Ничего вокруг, кроме машины на углу. Фургон для доставки покупок и заказов на дом.
Бесполезно.
Неправильно, здесь не должен стоять этот фургон, знаю, что не должен. Я поворачиваюсь к Джеймсу. «Что-то не так» Мне подсказывает это мое внутреннее чутье.
«Все нормально». Он обнимает меня, я хватаю его и опускаю его на землю.
Кто-то пытался ударить его по голове, мы во время упали на землю.
Я поднимаюсь на ноги и отстраняюсь насколько могу, слышу хлопок, кто-то стреляет, но это приглушенный звук.
Кричу ли я? Я должна кричать. Джеймс ранен, пытается встать. Кто-то подкидывает Джеймсу что-то в куртку, я не могу потерять Джеймса, не потеряю, не сейчас, когда нам так хорошо. Я цепляюсь за человека рядом и не отпускаю столько, сколько могу, кусаю за плечо.
Я не должна была пить. Эни была права. Это не та битва, которую я должна проиграть. Он кидает меня об кирпичную стену и мои легкие разбиты. Я теряю сознание и падаю на землю на подкошенных ногах. Я должна защитить Джеймса. Я должна убрать их от него.
Я убегаю (Я могу бежать, я знаю как убегать, я смогу) на другую улицу. Обернувшись назад, я увидела, что Джеймса бросили на земле, он поднялся на ноги, пытается бежать за мной, но он выпил даже больше чем я, а они не пьяны, они очень даже трезвые.
Я могу спастись, уверена, что могу. Один из них остановился и посмотрел на Джеймса. Имеется ли у него оружие? Наверно имеется. Не знаю. Не могу точно сказать.
Если я убегу сейчас, за мной побежит только один, и я смогу с ним справиться и скрыться.
Я поворачиваюсь и бью парня, который позади меня, бью по коленям того, кто смотрит на Джеймса. Он падает.
«БЕГИ!» Я кричу Джеймсу. «Я за тобой!»
Он ждет, пока я подымусь, потом убегает и я за ним.
И кто-то еще позади меня, руки перехватывают талию, и я падаю на землю. К моему рту что-то прикладывают, переворачивая на другую сторону. Передом мной все плывет, чем-то воняет, и кто-то еще держит меня за ноги. Я не могу выбраться, становится все темнее, потом свет, хлопанье дверью. Джеймс, где же Джеймс? Я не могу дышать, все труднее открывать глаза.
Последнее, что я вижу, так это девушку с карими глазами и каштановыми волосами, ту самую девушку, у которой я украла машину.
Глава 14
Фиа
Года назад
«ПОЧЕМУ НЕНАВИСТЬ, САМАЯ СИЛЬНАЯ ВЕЩЬ, КОТОРУЮ Я ИСПЫТЫВАЛА, продолжает делать меня сильной?
Они отобрали у меня комп, когда узнали, что во время тюремного заключения я искала информацию о разных убийствах. Но смысл? Мне некуда бежать. Эни здесь.
Эни сказала мне убраться из ее жизни.
Если бы я думала, что она будет здесь в безопасности, неужели она действительно была бы счастлива одна?
Не знаю.
В моем кабинете темно и жарко. Мне нравится здесь сидеть. Иногда я здесь сплю. Сон, сон. И сейчас я засну.
«Фиа, ты здесь?»
Я вздрагиваю, ударяюсь головой об стену. Ауч.
«Эни?». Я толкаю дверь моей комнаты. Она стоит в середине комнаты, она обычно всегда так заходит ко мне, она всегда знает, что я здесь.
Она ждет мою руку.
Я прячу свои страшные руки за спиной. «Что?»
Она выглядит испуганной. Нервничает. Я стою и упираюсь в кабинет. «Что случилось? Что ты увидела?».
«Я ничего не увидела. Я слышала. Фиа, что они сделали с тобой? Что они заставили тебя сделать? Скажи мне. Пожалуйста, расскажи мне». Ее голос дрожит, и если она заплачет, то и я заплачу, или нет, я не позволю себе плакать.
«Плохи дела», шепчу я. «Я никогда не скажу тебе».