Она протягивает руки, я иду навстречу, разрешаю ей обнять меня. «Ладно. Хорошо. Можешь не говорить. Неважно. Мы уходим. Сегодня».
«Ты серьезно? Ты хочешь убежать?» Мое сердце расправляет крылья, вспыхивает – надежда, в первый раз надеюсь на успех. Мы собираемся сбежать! Эни хочет убежать, это не будет предательством для нее, у нас все получится.
«Собирай вещи», говорит она. «Мои вещи уже собраны. Мы можем продать мой комп, получить несколько тысяч долларов. Этого будет достаточно, чтобы вернуться к тете Элен. Когда мы найдем ее, решим, что делать дальше. Я оставлю записку Эйден, чтобы она знала, почему мы сбежали и на тот случай, если она тоже захочет сбежать».
Самой не верится. «Ты собралась? Когда ты решила, что мы должны бежать?»
«Прошлой ночью. Я была всю ночь на верху, читала расписание поездов и автобусов. У тебя остались какие-нибудь наличные? Это станция Борзая. Нам предстоит долгий путь, но у нас все получится. Кстати ты мне поможешь продать комп?»
Она звучит так надежно и решительно. Я поворачиваюсь назад и падаю на кровать. «Мы не можем. Они уже все знают».
Эни хмурит брови, качает головой. «Нет. Мы должны убежать. Мы должны убраться отсюда».
«Мы должны были сбежать прошлой ночью, в тот момент, когда ты только подумала об этом. Сейчас слишком поздно. Они уже знают, что мы собираемся сделать. Кларисса увидит. Так что у нас ничего не получится».
«Но – ».
«Нет. Не сегодня».
У Эни опускаются руки. Она пытается подойти к кровати, но спотыкается о кучу обуви. Я давно не мыла полы. Это опасно для нее. Плохо, плохо, Фиа.
«Прости. Сюда». Я беру ее за руку, сажу на кровать. Она садится возле меня, горбится.
«Я все испортила. Мне так жаль».
«Эй». Я кладу руки ей на плечи. Это моя работа заботиться о ней. И я позабочусь. «Все в порядке. Сейчас я знаю, что ты хочешь убежать, так что у нас все получится». Я улыбаюсь. Она не может видеть мою фальшивую улыбку. «Я выведу нас отсюда. Ты должна быть готова ко второму разу. Это будет нелегко. Но домой нам нельзя». Она должна понять. Я знаю – я чувствую – они никогда не отпустят меня просто так. Мы должны спрятаться.
Навсегда.
Но если мы спрячемся вдвоем, это не укрытие. Это побег.
Она кивает головой, выпрямляется. «В любое время. Я готова. Кстати, Фиа?»
Я пытаюсь не думать о побеге. Я ничего не планирую. Я позволю будущему все решить. Если нет планов, они не смогут ничего увидеть. Я живу сейчас и только сейчас. «Что?»
«Я знаю, что у нас есть будущее. И чтобы ты ни сделала, чтобы ни подумала, как бы себя ни винила. Ты не виновата. Ты же знаешь это, ведь так? Ты хороший человек».
Болят глаза и горло, и сердце, и она неправа, но я хочу, чтобы она оказалась права. Я хочу этого так сильно, что это должно произойти. Когда мы убежим, мы покончим со всем, все нормализуется. Я наконец-то почувствую облегчение. Я стану нормальным человеком.
Когда я заканчиваю беспорядочно собирать вещи, Кларисса улыбается и смотрит так, будто знает что-то, чего не знаю я. Я знаю, о чем она подумала. Я знаю, что она видела, как мы хотели убежать, она ожидает это в любой момент.
Я улыбаюсь ей в ответ. Я надеюсь, она притащила с собой дополнительный патруль. Потому что это пустая трата времени. Я могу быть терпеливой. Сейчас Эни на моей стороне. Я могу ждать и ждать, ничего не планируя. Не планирую.
«Ты этим утром казалась радостной», говорит она, делая другой глоток кофе.
«Если бы ты была экстрасенсом, то увидела бы, что я подсыпала тебе в кофе».
Она с ужасом смотрит на полупустую чашку кофе перед тем, как ее лицо смягчается, и она опять улыбается. «Мне нравится твое чувство юмора».
«Ты закончила? Потому что я хочу спать». Я вытягиваюсь в стуле, кладу ноги на стол, моя юбка подымается до бедер, но мне плевать, потому что я, наконец, держу все под контролем».
«Ты продолжаешь думать об этом слове», голос мисс Робертсон доносится позади меня, и я бледнею. Я не слышала, как открылась дверь. Наверно Кларисса не всегда закрывает дверь за собой. «Контроль. Какое интересное слово, на котором ты остановилась».
«У меня имеются и другие слова». Я кричу ложное слово в своей голове, снова и снова.
«У нас тут появилось задание для тебя», говорит Кларисса, но я слишком занята мыслями, чтобы обратить на них внимание. «Одна девушка. Она нужна нам».
Я начинаю сначала, мысленно кричу каждое бредовое слово в алфавитном порядке. Потом я начинаю складывать их в песню «Греби, гребите, гребите веслами».
«Ты вообще слушаешь нас, София?»
Я киваю.
«Семья девушки, которая нам нужна, отказалась от учебы в нашей школе. Так что нам пришлось принять крайние меры, чтобы помочь ей. Ты похитишь ее».
Я смеюсь, внезапно обрубив припев своей песни. «Кто? Я?»
«Да. Мы собрали всю информацию здесь. Фотографии, важные детали о Сэнди и ее семье. Я оставлю все это на твое усмотрение, но я подчеркну, что лучше для всех будет, если произойдет несчастный случай, авария, что будет означать, что больше у нее не будет семьи, никто не будет задавать вопросы».
Несчастный случай.
Несчастный случай.
Несчастный случай.
Мой мозг застывает на этой фразе, как сканирование диска, повторяю снова и снова.
«Мы не знаем ни тебя, ни твоей сестры», говорит мисс Робертсон. «В твоем случае, это будет несчастный случай с твоими родителями, и история о слепой девушке, которая увидела, привлекло твое внимание».
Я смеюсь. Сильно, быстро и странно. «А, ну тогда нормалек. Я использую газовую плиту. Я взорву их всех. Так было бы эффективней и красивей. И девушка – Сэнди? Можно пожарить грибы перед тем, как представить ее новой семье».
«София», говорит Кларисса, и ее голос выглядит предупреждающе.
«Кларисса», отвечаю я, и в моем голосе нет ни капли предупреждения, а только истерика, а мои глаза как ножи. «Я не буду делать этого».
«У тебя нет выбора».
Я встаю и бросаю стул. Он падает на пол, а потом с треском летит в стену. Мне нравится, что она боится меня.
«Я собираюсь к себе в комнату. Я продолжу играть в ваши тупые игры, потому что мне больше некуда идти. Но если вы думаете, что я опять наврежу кому-нибудь, то вы ошибаетесь. Я не сделаю этого. И вы не сможете меня заставить».
Я поворачиваюсь и прохожу мимо мисс Робертсон, думая о слове КОНТРОЛЬ так громко, насколько это возможно.
«Посмотрим», говорит Кларисса, ее голос доносится до коридора. «Помни. Это твой осознанный выбор. Только ты ответственна за него».
Она ненормальная. Сумасшедшая, больная. А мне плевать. Я ухожу далеко, внутри пою песни. Я знаю, что не до конца свободна, но сейчас чувствую свободу. Я привыкла идти своей дорогой, не зависеть ни от кого.
Но чувство внутри переполняет меня. Мое сердце бешено бьется. Не могу дышать. Что-то не так.
Что-то не ладное, ошибка, ошибка, ОШИБКА, ЧЕРТ, ЧТО ЗА ОШИБКА? Мне нужно найти Эни.
Я подымаюсь по ступенькам, иду по коридору, вхожу в комнату. Она здесь. Эни в комнате, все в порядке, но что же мне не дает покоя?
Она сидит на кровати. Ее лицо бледное.
«Ты в порядке? Эни?»
«Я увидела себя». Ее голос такой же, как и ее лицо.
«Ты – что?»
«Я видела себя. Видение. Сначала я подумала, что это ты, но волосы были слишком короткими». Она кладет руки на свои волосы, а потом на плечи. «И глаза другие. Но так было похоже на тебя. Но потом я осознала. Это я. Наконец я увидела себя, как я выгляжу».
Я сажусь, испытываю панику. «Я же говорила, что ты красивая». Но что не так? Вроде все хорошо. Почему в моем теле такое беспокойство.
Она не реагирует. «Я была мертва».
Я не могу дышать. Не могу дышать. Не могу дышать. «Что?»
«Я была мертва. Я вижу дырку в своей голове. Идеальную красную дырку. И мои волосы, они темнее, чем я думала, они были запутаны в крови на полу. Та не было столько крови, сколько ты думаешь. Я была мертва. Они убили меня». Она закрывает глаза. «Я умру».
«Как это произошло? Как это вообще возможно?»
Я сказала нет.
Я отказала им.
Я думала, что все под контролем.
У них всегда все под контролем.
«Что еще? Какие-нибудь еще подробности? Ну хоть что-нибудь? Ты знаешь, когда это произойдет? Где? Что-нибудь!» Она не реагирует. Я хватаю ее за плечи, трясу. «СКАЖИ МНЕ ЧТО-НИБУДЬ. ДАЙ ХОТЬ КАКУЮ-НИБУДЬ ЗАЦЕПКУ».
«Откуда я знаю, где это происходит? Я ни разу не видела это комнату. Я ни разу не видела ни одной комнаты». Она нервно смеется. «Единственная деталь, так это Кларисса. Она стояла возле меня, говорила с кем-то по телефону».
«Она выстрелила в тебя?»
«Не знаю».
Мое сердце бьется все быстрее. Не планирую. Не планирую. «Но она была здесь? В комнате?»
«Да».
Я выбегаю из комнаты. Спускаюсь по лестнице. Не думаю. Не планирую. Просто бегу. Возвращаюсь в класс. Кларисса все еще здесь. Она смотрит на меня. «Ты передумала?»
Я беру стул с пола, где я его бросила. Поднимаю, подбрасываю вверх и бью по голове Клариссы.
У нее даже не остается времени, чтобы удивиться. Я бью ее снова и снова.
А потом я останавливаюсь, отбрасываю стул и опускаюсь на пол. Безжизненные глаза Клариссы смотрят на меня из кровавой головы.
Если Кларисса мертва, она не сможет быть, когда Эни застрелят. Этого просто не произойдет.
Не произойдет.
Эни в безопасности. Эни спасена. Эни в безопасности. Эни в безопасности. Эни в безопасности. В безопасности. Эни в безопасности. Эни в безопасности. Эни в безопасности. Эни в безопасности. Эни в безопасности. Эни в безопасности.
Глава 15
Эни
Вечер понедельника
Я ЗНАЮ, ЧТО МОИ СТРАНИЦЫВ ИНТЕРНЕТЕ ПРОСМАТРИВАЮТСЯ, ВСЕ ТЩАТЕЛЬНО КОНТРОЛИРУЕТСЯ, и я не могу искать ничего про Адама, не вызывая подозрений. Как бы я хотела сейчас поговорить с Фией. Она могла бы побольше рассказать мне о нем, может сказала бы, почему Адам связан со всеми этими женщинами, которые скрываются. Она сказала, что он хороший.
Он выглядел симпатичным.
Я не могу его искать. Но я ищу ясновидящих. Кейн не сможет разозлиться: он единственный, кто дал мне это имя.
Ищу ясновидящего + медиумы.
Знающие + ясновидящие.
Знающие + внутренний голос.
Ясновидение + паранормальные способности.
Знание + любое другое слово, которое приходит на ум, чтобы выяснить, кто это такие и почему они заинтересованы в Адаме. Я не знаю, с ними ли он, но он обязательно с ними встретится. И они знают имя моей сестры.
Читаю, ищу глазами нужную информацию, пока мои пальцы не немеют. Ничего. Вообще ничего. На моем месте Фиа бы знала, что делать. Она нашла бы нужную информацию, чтобы спасти меня. Я, наоборот, сижу одна в комнате в здании, из которого не могу выбраться, ищу в интернете информацию об экстрасенсах.
Родители были правы. Фиа особенная. Я не умею ни о ком заботиться.
«Где она?» Меня хватают руки, подымает с дивана. Я пытаюсь убрать их. Не знаю, что происходит, кто это, где я.
Я заснула. На диване. Я слишком долго ждала Фию, что заснула.
«Джеймс?»
«Фию похитили. Ты должна найти ее. Сейчас же».
Я в замешательстве, еще не проснулась до конца. Медленно соображаю. «Я видела, как она танцевала. Ты проверил клубы?»
«Она танцевала. Со мной. Потом на нас напали на улице, затащили ее в фургон и увезли».
«Ты пил? Вы что выпили?» Я подымаюсь, толкаю его. «ТЫПОЗВОЛИЛ ЕЙ НАПИТЬСЯ?»
«Почему ты до этого не искала ее? НАЙДИ ЕЕ!»
«Это не так просто как ты думаешь! Я говорила ей не танцевать! Это твоя вина. Ты позволил ей уйти. Из-за тебя она пила. Если бы она не пила, они бы не справились с ней». Я опять бью его. «Это твоя вина».
Он хватает меня за запястье и его руки сильно его сжимают; он собирается дать сдачи. Потом он падает на диван. «Пожалуйста». В его голосе слышатся пытки. «Да. Я виноват. Она могла просто убежать. Но она вернулась, чтобы защитить меня. Она не должна была возвращаться за мной».
«Ты прав. Не должна была. Ты не заслуживаешь этого».
Он не отвечает. Мне хочется ударить его вновь, хочется кричать. Он потерял Фию. Он бросил ее. В конце концов, он говорит: «Ты что-то узнала, ты что-то видела? Мы должны найти ее и вернуть обратно.
Я видела, как она танцует. И…Адама. Видение с Адамом. Они спрашивали его о Фие. Вот и связь. Истина. Но я не могу сказать Джеймсу, что Адам жив, что Фиа не убивала его. И если они узнают, что Фиа солгала и не выполнила их приказ…
Единственное изображение, которое я вижу, так это мое собственное лицо, которое становится холодным и ужасным. Ужасное потому, что я знаю, что сделала Фиа, чтобы спасти меня. Я не могу позволить им держать ее так далеко от меня.
«Ты переживаешь за мою сестру?»
«Конечно переживаю», взрывается он. Как бы я хотела увидеть его лицо. Я хотела бы читать людей как Фиа, знать, когда они врут. Она говорила, что Джеймс постоянно врет. Но ей это нравится в нем.
«Вы целовались?» Я спрашиваю шепотом.
Пауза. «Да».
«Ты хоть помнишь, сколько ей лет? Она ребенок, Джеймс. Маленькая вредина».
Его голос хриплый. Возможно, из-за чувства вины. Не знаю. Я никогда не видела от него ничего, кроме фальшивого флирта, и агрессии в голосе. «Да».
«Ты помнишь, что было с ней, когда ты впервые вернулся сюда?»
«Да, да и еще раз да! Ты можешь ее найти или нет?»
«Она не убивала Адама Дентинга».
«Она – что?!»
«Она не убила его. Она сказала, что когда пришла на задание, не смогла убить его. Поэтому она такая неконтролируемая и сумасшедшая. Не потому, что убила. А потому, что она думает, что убила меня, не выполнив того, что велел твой отец».
Длинная пауза. «Зачем мой отец все испортил? Я все исправлю».
«Я сказала, что Адам уничтожит его».
«Он собирается подождать. Ты сказала ему это. Ты сказала правду?»
«Нет».
Он в ярости, и я вздрагиваю. «Ты заставила его послать Фию на это? Да что с тобой, черт возьми? Ты вообще знаешь, сколько я работал, чтобы она была в порядке, а ты послала ее убить человека. Зачем? Что на земле может заставить рисковать своей сестрой? Это я должен спрашивать, переживаешь ли ты за нее».
«Я не думала, что они пошлют ее!» Я кричу. «Почему они послали именно ее? Зачем так рисковали?»
«А чего ты ожидала, когда говорила, что моего отца собираются уничтожить? Конечно, он рисковал ею. Ты настолько глупа, Эни. Все эти годы Фиа думала, что она убийца. Но она всего лишь пыталась защитить тебя. А ты наносила ей удары».
«Неправда, я не делала это для себя. Я хотела защитить тысячи других девушек».
«Твоя сестра пожертвовала всем ради тебя. Только ты увидела тысячи девушек вместо нее. Прекрасная работа».
Я тяжело вздыхаю. «Я опять видела Адама. Я не знаю, где он был. Но я знаю, с кем он был. Имя «Знающий» тебе говорит о чем-то?»
Он смеется. Он прав. Я столько раз ее теряла, Слишком поздно искупать вину.
Я слышу, как он встает с дивана. «Да это забавно. Знающая – это имя Фии. Ты хочешь рассказать отцу или мне стоит сделать это?»
«Ты не можешь сказать ему про Адама. Он убьет меня».
«Да мне плевать, что будет с тобой. Но твоя смерть уничтожит Фию, так что я сделаю все возможное, чтобы предотвратить твою смерть. Потому, что я беспокоюсь о твоей сестре».
Я разбита и плачу. Он оставляет меня в полном одиночестве.
Ночью я вижу Фию. Я не знаю, сон ли это или видение, но она одна, и она напугана, она плачет.
Но она не боится за себя.
Она боится того, что со мной что-то произойдет, ведь она похищена.
Утром, когда я просыпаюсь на диване, я быстро понимаю, что не одна. Чувствую запах чая, своего любимого чая.
«Доброе утро, Анабель».
Мистер Кейн. Здесь. В комнате. Если бы я умерла, разве я бы увидела его? Не могу умереть. Я должна спасти Фию.
«Джеймс проинформировал о неудачной ситуации с твоей сестрой. Я очень разочарован».
«Вы знаете, где она? Можете найти ее?» Я присаживаюсь.
«Все работают над этим. Я очень расстроюсь, если мы потеряем Фию. И я надеюсь, что ты тоже приложишь все усилия».
«Не сомневайтесь».
«Очень хорошо. Потому, что без Фии тебе здесь оставаться смысла нет, для тебя нет места без нее».
Он не говорит, есть ли для меня место хоть где-нибудь. Не обязан. Надеюсь, он не видит, что я чувствую.
Я слышу, как он встает, находится недалеко от меня, собирается уходить.
«Тут другая проблема. Дело касается Адама Дентинга».
Джеймс, Джеймс, Джеймс, как ты мог? «Да?»
«Я слышал немало интересных деталей после смерти Адама. Ты знала, что он был нейрохирургом? Изучал мозг женщин. Его интересовали одаренные люди, не такие как все. Очень интересно. И я все думал, что же ты такого увидела, что нас связывало. Мне любопытно: Как может девушка, которая ослепла еще в 4 года, понять видение, которое вертится вокруг слов?»
Я запинаюсь, ищу любое внятное объяснение. Фиа бы знала. Она бы солгала. Она бы в любом случае выкрутилась.
Я потеряна.
Его голос все ближе и ближе, в этот момент мне хочется провалиться сквозь землю. «Если ты еще раз попробуешь манипулировать мной, дорогая моя девочка, я могу заверить тебя, что твоя смерть не будет такой приятной и быстрой, какой ты видела ее в последний раз, я сам лично удостоверюсь в твоей смерти».
Никаких следов, у него нет шагов, но я слышу, как открывается дверь, и он говорит шепотом: «Если бы я был на твоем месте, я бы молился о скором возвращении Фии».
Глава 16
Эни
Месяцев назад
Я ОСТАНАВЛИВАЮСЬ НА ПОЛПУТИ К ДВЕРИ ФИИ С ПОДНОСОМ В РУКАХ… – «Ты новичок», – говорю я. Он пахнет апельсинами…и чем-то мрачным. Богатым. Не дешевый, далек от Стюарта, постоянного охранника.
Он смеется; чувствуется сексуальность. Мне 18 лет. Я ничего не знаю о сексуальности. Или о мужчинах. Я бы хотела знать. Мне интересно, как это жить в мире мужчин, быть их частью.
Этот парень, кто бы он ни был, знает все о сексуальности. Я могу понять это по его запаху и смеху. – «Я новенький. Как ты узнала, что я здесь?»
– «Стюарт пахнет намного хуже. Он похож на лошадь».
Он опять смеется: – «Ты должно быть Анабель».
Я улыбаюсь, внутри ругая себя. Что я делаю? Он один из них. Даже хуже, он новенький. А это значит, что все меняется. Мне страшно. – «Зачем ты здесь?»
– «Они искали замену на предыдущего руководителя».
Предыдущий руководитель. Кларисса. Мертвая Кларисса.
– «Итак, что же ты натворил, чтобы попасть сюда?»
– «Оу, может ты имела в виду, что я сделал хорошего, чтобы попасть сюда? Потому что мне здесь нравится».
Не знаю, покраснела ли я; мои щеки горят, и мне хочется то убрать волосы за уши или потрогать шею, но я держу поднос. Поднос Фии. – «Я должна отнести поднос Фие. Открой дверь».
– «Фие», – говорит он, потом тихо повторяет себе. – «Да, по поводу этого».
Чувствую, как мой поднос слегка пошатывается. Он касается его.
– «Что ты только что сделал?»
– «Я думаю, что пора ей прекратить давать успокоительные, как думаешь?»
– «Ты серьезно?» – Я поворачиваюсь к нему, слыша его голос, переполненная надеждой. Они держали ее на наркотиках так долго…до этого дня. Она просто человек. Я спрашивала их неоднократно, умоляла, спорила, требовала. Какой смысл держать ее здесь, если она все равно оставалась зомби?
– «Серьезно».
Слезы катятся по лицу, руки потеют. Я не знаю, что делать. Я кидаю поднос на пол и неожиданно обнимаю его. Он высокий и сильный, а пахнет еще лучше. – «Спасибо тебе».
– «Пожалуйста, но я делаю это не для тебя».
– «Спасибо, спасибо, огромное спасибо». – Я убираю руки и отхожу назад, немного смущенная. – «Прости. Я даже не знаю твоего имени».
– «Джеймс».
– «Красивый пьяный мальчик?» – Спрашиваю я, шокированная. Это именно к нему нас с Фией отправили после той ночи. И сейчас от него зависят наши жизни.
Как бы я хотела вернуть время назад и не обнимать его.
– «Да ладно тебе, ну пожалуйста! Никто так не описывает фильмы как ты». – Я заканчиваю расчесывать ее волосы, но она продолжает равнодушно сидеть на кровати. Прошлым месяцем я переехала в другое место, мне выделили квартиру.
Джеймс позволил мне забрать Фию из охраны, она переехала сюда пять дней назад. Она пока не виделась с ним. Я еще не говорила ей, что он наш куратор. Я до сих пор не знаю, что это значит, и что поменяется после всего.
Но благодаря ему она больше не будет принимать успокоительные. Я только даю ей одну таблетку на ночь, чтобы она заснула. Почти нет разницы между Фией на успокоительных и обычной Фией.
– «Ты ведешь себя, как будто ничего не произошло», – шепчет она.
– «Почему я должна вести себя по-другому?»
– «Ты же знаешь прекрасно, что я сделала!»
Я вздрагиваю от ее голоса, но часть меня даже рада. По крайней мере, она проявила хоть какую-то реакцию. – «Мне все равно».
Она смеется. Грубо и пусто. Лучше бы она не смеялась так. – «Это же не ты так поступила».
– «Давай жить дальше. Забудь об этом. Тебя не собираются за это наказывать. Все понимают. Я говорила с – я говорила с Мистером Кейном».
– «Мистером Кейном?» – спрашивает она.
– «Да. По телефону, сразу после случившегося. Я была так напугана, что они тебя убьют. Я все ему рассказала, о том, что ты увидела, о том, почему это случилось. Он не разозлился!» Вообще-то он посмеялся. Тихий смех. Не могу выкинуть его из головы. Это был единственный смех, который я от него слышала, даже хуже, чем смех умирающей Фии. – «Так что мы двигаемся дальше. Возвращаемся к нашему плану. План заключается в том, чтобы ничего не планировать, помнишь?» – Я слегка подталкиваю ее локтем, улыбаюсь с надеждой на лучшее. У нее должна быть надежда. У нее должно остаться хоть что-то.
Еще до того, как все стало ясно, я знала, что в действительности представляет из себя эта школа, что я не видела ничего кроме редких проблесков Фии, другие просто меня игнорировали. Я могу делать все, что я хочу до тех пор, пока я в числе отобранных. Но им больше не надо беспокоиться о моем будущем – никакой новой техники, нет больше визитов врачей. Мне интересно, когда-нибудь была хоть малейшая надежда для моих глаз. Любая другая ложь заставила бы держать здесь меня и Фию.
Просто я потеряла другое будущее.
– «Ты не можешь видеть моих рук», – шепчет Фиа.
Я пытаюсь дотянуться до ее пальцев, но она резко убирает руки.
– «Ты не можешь видеть моих рук, и ты не видела ее лица. Помнишь ту ночь, когда мы поссорились? Еще до того. Ты сказала, что ты будешь в порядке без меня. Ты действительно так думаешь?»
– «Фиа, милая, давай не будем об этом. Это было так давно».
Она вздыхает: – «Я хочу спать».
Я оставляю ее одну. Я попытаюсь все исправить. Но я не знаю, как помочь ей. Ничего не работает.
И дело в том, что я даже не могу сказать ей, что ей не надо было делать то, что она сделала. Просто знание того, что они могут убить меня, заставляет ее делать то, что они хотят. Убийство. Кларисса не была главной причиной. Если бы она спросила меня, если бы только дождалась меня и мы бы поговорили, я уверена, я бы уговорила ее не делать этого.
Думаю, она знает. Она выбрала первое, что взбрело ей в голову, чтобы больше такие видения не повторялись. Но она выбрала неправильный путь. Этот путь только разрушает ее.
Ночью, когда я приношу Фие таблетки, нахожу пустую бутылку бренди.
– «Пожалуйста» – говорю я, – «Вставай с дивана. Мы никуда не выходили с тех пор, как ты заболела». С тех пор, как ты съела таблетки. С тех пор, как ты хотела оставить меня. – «Давай погуляем». Школа – это площадка с открытым внутренним двором в центре. Они разрешают нам гулять здесь. Может если я вытащу ее на солнце, она увидит всю красоту, почувствует себя лучше, и это ей поможет.
– «Эйден может пойти с тобой».
– «Не хочу идти с Эйден».
Она даже не отвечает. Я больше не знаю, что делать. Она ведет себя даже хуже, чем когда была на таблетках, никаких ссор, никаких шуток как раньше. Она практически потеряна для окружающего мира, и я не знаю, как вернуть ее назад.
Кто-то стучится в дверь, и я говорю, чтобы входили, надеясь, что это Эйден, и я смогу отойти от разочарования, от этой ужасной действительности. Но уверенные шаги, запах апельсинов, и ночной бархатный воздух наполнили мою комнату.
– «Джеймс?» – Голос Фии недоверчивый.
– «Ну, вообще меня назвали красивым пьяным мальчиком. Но я думаю, Анабель не сказала тебе, что я вернулся».
Конечно, я не сказала ей. Я слышала, как девочки сплетничали о нем. Он бесстыдно флиртует с каждой. Экстрасенсы шепчутся между собой, что он постоянно думает только о сексе. Эйден говорит, что он охотник. Не хочу, чтобы он был здесь. Не хочу, чтобы он приближался к моей маленькой сестренке.
– «К сожалению», – говорит он, – «Перед своим приходом я не стырил ни одной бутылки виски. Я все еще могу зайти внутрь?»
Выдох. Был ли смех? Неужели опять смех мертвой девочки преследует меня?
– «Мне все равно», – отвечает она.
– «Отлично». – Я слышу скрип дивана. Как близко он сидит с ней? Прикасается ли к ней? Хочу, чтобы он ушел прочь. Я бы хотела сидеть рядом с ней, и не подпускать его к Фие.
– «В честь чего пожаловал к нам?» – спрашиваю я.
– «Мне было скучно. Это школа убивает, скука».
Голос Фии громче, чем недели назад. – «С тех пор как ты работаешь на своего отца?»
– «Ты разве не слышала? Я владею школой. Мне 21 сейчас, я унаследовал ее от матери. Я бы предпочел иметь свой собственный остров, но есть некие интересы впереди». – Пауза; все молчат, а я еще никогда не чувствовала себя настолько слепой, как сейчас, пытаясь представить, с каким выражением он произносит слово «интересы».
Наконец, Джеймс вновь говорит: «Сейчас, Фиа, я должен признаться». – Я напрягаюсь, в ярости. Он не должен ее так называть. Он не заслуживает называть ее по прозвищу.
– «Хмм?»
– «В первую ночь, когда мы встретились, когда я спросил твое имя, ты помнишь, что ты ответила?»
Она не отвечает.
– «Ты ответила, ‘Я должна убить тебя прямо сейчас’. Я извиняюсь за то, что подумал, что ты врала и флиртовала со мной. Сейчас я вижу, что ты была достаточно убедительна, должно быть я тебя обидел, милая».
Я открываю рот от ужаса. Как он может? Как он может шутить над этим? После того, что она сделала?
– «Таким образом, я клянусь принять все угрозы смерти по номинальной цене, если ты не будешь флиртовать со мной, в этом случае можешь убить меня, пока я подмигиваю, как-то так».
А затем –
Она смеется. Она на самом деле смеется, не так, когда мы попали сюда, а так, словно с ней ничего и не случалось плохого. Труднее и чувствуется нервозность, но это действительно смех.
– «Я должен сказать тебе, когда я услышал, что случилось, я думал, мой отец будет очень зол, но ты знаешь, что он сказал мне? ‘Она все предугадала’».
– «Какой ужас!» – слышится мое шипение.
Фиа еще громче смеется. – «Кто-то учил меня, как попадать в неприятности с ясновидящими».
– «И ты звездная ученица. Ты обошла даже мой рекорд, которым я всегда гордился. Если у нас останется тот же счет, и ты опять опередишь меня, я буду должен тебе эту бутылку».
Я машу руками. – «Прекрати». – Он что принес алкоголь? Шутка по поводу виски – он что смеется надо мной, потому что я не могу видеть, держит он что-то в руке или нет. – «Ты ничего ей не дашь».
– «Расслабься. Я захватил всего лишь кока-колу. Это просто напиток».
– «Наряду с тем, что мы говорим о той ночи», – говорит Фиа, и ее голос обычный. – «Мне кажется, что надо напомнить тебе, когда ты хотел меня поцеловать, но сказал, что тебе нужно выпить больше алкоголя, чтобы позволить себе сделать это. Тебе хватило достаточно времени, чтобы осилить этот алкоголь?»
Джеймс смеется; их смех синхронный. Они заставляют меня чувствовать себя маленькой и одинокой. Ревнивая. Ревную ее к Джеймсу Кейну. Как ему удается заставить ее по-настоящему смеяться? Я все время заботилась о ней. Я практически заставляла ее жить дальше. Он же один из них!
– «Думаю», – говорит он, – «Если бы я сдержал обещание, Эни бы выполнила твое обещание, убив меня».
– «Проблема решена. Она никогда не посмеет».
Она дразнит его. Это та самая Фиа, какой я ее знаю. Он наглеет, болтая об убийствах и выпивке, забирает ее у меня. Почему ей так хорошо с ним, а не со своей собственной сестрой?
– «Отлично. Я бы возненавидел еще кого-нибудь, у кого есть честь. Сейчас. С тех пор как я здесь, у меня возникло предложение».
– «Я слишком молода для женитьбы. К тому же, Эни не переваривает тебя и любая другая не захочет быть подружкой невесты. У меня не очень хорошая репутация ». Она подчеркивает слово «репутация». Как она может флиртовать с ним?
– «Оу, это проблема. В этом случае у меня имеется другое предложение. Ты не против отправиться в отпуск? Что-то вроде учебы за границей. Я думаю, ты слишком долго застряла в этой школе. Ты же знаешь, что это небезопасно. Кто-то скажет, что это просто сведет тебя с ума».
– «Когда?» – спрашивает она, ее голос звучит бездыханно и с надеждой. Я тону. Я теряю ее, и я не знаю, как и почему.