– А что с ней? – спросила Ли'Ес, изображая беззаботность.
– Рисунок прекрасен. Поистине, прекрасен.
В его тоне было возбуждение. Насыщенное, тёмное, хриплое. "Он врёт?" – она обнаружила, что спрашивает чип.
"Повышенная температура тела предполагает, что он говорит правду".
Её глаза расширились, и колени почти подогнулись. Значит, ему действительно нравится то, что он видит. Это осчастливило её на элементарном уровне.
– Спасибо. – В этот раз эмоции уже невозможно было скрыть за безразличием.
В этот раз шок и удовольствие отчетливо звучали в трёх слогах, произнесённых бездыханно. Ли'Ес схватила перчатку и надела её, скрывая руку от кончиков пальцев до подмышки.
– Почему ты уходишь? – слова были резкими, хоть Джексон и попытался сгладить суровый тон улыбкой, сверкая глазами.
Дерьмо. Она опять смотрела на него, однако даже не помнила, как повернулась, снова показывая себя во всех деталях. Нахмурившись, Ли'Ес сфокусировалась на шкафчике с нижним бельём, останавливаясь на чёрном шёлке.
– Звонил мой босс. Мне кое-где нужно быть сегодня вечером.
Джексон стиснул зубы.
– Где?
– Не здесь.
– Почему чёрное кружево?
– Мне оно нравится.
– Где. Чёрт возьми. Ты будешь? – Невозможно было не заметить его ярость.
Ли'Ес предполагала, что он обрадуется.
– Не здесь, – повторила она, ступив в ткань и медленно подняв её на место.
– А где? – прорычал он. – И с кем?
– А тебе какое дело? – она застегнула подходящий к трусикам бюстгальтер внезапно трясущимися руками. – Забей. Мы не обсуждаем это, Джексон. Нет никаких причин это делать. Мы не любовники, даже не друзья.
Она могла только представить, как он назовёт её, когда узнает правду. Шлюха. Проститутка. Мужчины были такими лицемерами.
Они могли спать с тысячами женщин и считались богами. Однако если у женщины было больше одного мужчины, то она уже навсегда испорчена.
Ли'Ес вовсе не нужно было, чтобы его осуждение добавилось к её собственному.
– Очевидно, ты будешь с мужчиной. Твой парень?
– Нет. – Ли'Ес развернулась, на этот раз осознанно вставая к нему лицом. Увидев его, она ахнула. Маска сдержанности, которую он носил все эти дни, полностью исчезла. Теперь Джексон выглядел свирепо, способным причинить невыносимую боль. И сделать это со зловещей улыбкой.
Их взгляды встретились, как два ударяющихся друг о друга меча, и по ней снова пробежала дрожь. Она проглотила комок, формирующийся в горле.
– Подойди сюда. – Он говорил спокойно, но нельзя было не заметить команду в его голосе.
Ли'Ес могла уйти, и он не смог бы последовать за ней.
Однако она шагнула к нему, отчаянно желая быть ближе и не в состоянии дышать, пока не оказалась между его разведённых в стороны коленей.
Её разум кричал, что нужно бежать. "Что ты творишь? Это неправильно". Может, он и предложит удовольствие сейчас, но после отнесётся с презрением.
Джексон поднял руки и положил их ей на талию, удерживая на месте. При первом же контакте Ли'Ес ахнула, чувствуя, как тепло его кожи проникает в неё. Почему его прикосновение никогда не вызывает отвращения? Почему она всегда жаждет большего?
– Ч-чего ты хочешь? – "Заикаешься, Ли'Ес?"
– Лучше я скажу тебе, чего не хочу. Не хочу, чтобы ты уходила.
"Правда?"
"Ответ положительный".
Она удивлённо моргнула.
– Я... я должна.
Его хватка усилилась, пальцы впились в кожу.
– Сначала поцелуй меня.
Несмотря на то, что желала повиноваться, она не собиралась терпеть команды. Не от него.
– Не говори, что мне делать. Никогда.
Его глаза вспыхнули, пламя смотрело прямо на неё.
– Это не было командой. Чёрт побери, это было проклятой мольбой.
Ли'Ес растаяла изнутри.
– Поцелуй ничего не изменит, – ответила она, едва дыша. – Мне всё ещё придётся уйти.
– Мне плевать, ладно? Мне было интересно, какова ты на вкус, с того момента, как увидел тебя. Я должен знать.
"Правда?"
"Ответ положительный".
Ли'Ес сглотнула, и, когда его возбуждённый взгляд последовал за движением её горла, неуверенно положила руки ему на плечи. Мышцы Джексона напряглись под ладонями, вызывая у неё трепет. Прошло несколько секунд, однако она всё ещё не наклонилась и не прикоснулась к его губам.
Внезапно, Ли'Ес стало более страшно, чем когда-либо.
Что, если она сделает это неправильно? Что, если он не получит удовольствия? Её пульс стал диким и неконтролируемым. "Ты же знаешь, как целоваться. Это просто глупо". Однако это был первый раз, когда её волновало удовольствие мужчины. Первый раз, когда она была такой влажной и дрожащей, так страстно желающей.
– Мишка, – выдохнул он, подняв руки и запутав их в её волосах.
Её колени почти подогнулись. Он не назвал её Ли'Ес, что сохранило бы между ними какую-то дистанцию. Он назвал её по имени, и ни один мужчина не делал этого прежде.
Теряясь, она наклонилась и мягко прижалась ртом к его губам.
От первого соприкосновения их губ Джексон мог бы кончить.
Её запах жасмина, с незначительным следом пряности, обволакивал его, когда Ли'Ес сжала пальцы на его плечах, впиваясь ногтями. Если бы он был раздет, то ногти оставили бы царапины на коже. И ему бы это понравилось. Возможно, он бы даже умолял повторить.
Пока она была в душе, он надел футболку, подозревая что она понадобится ему в качестве защиты. Но боялся он не силы девушки, а отсутствия у себя стойкости. Он не сможет соблазнить её, если она сама соблазнит его, и сейчас она была опасно близка к тому, чтобы сделать именно это.
"У тебя мало времени; не трать его".
– Хочу поцеловать тебя глубже. – Правда. – Сильнее.
Сглотнув, Мишка кивнула.
Он снова прижался губами к её, применяя чуть больше давления. Её губы оставались сомкнутыми, поэтому он провёл по ним языком, закрыв глаза в поражении, когда его покинуло желание сдерживаться. Такие мягкие, такие сладкие.
Джексон не соврал, когда сказал, что не хочет, чтобы она уходила.
Он хотел, чтобы она осталась здесь. С ним. Не потому, что у него были вопросы и не потому, что у него несколько месяцев не было секса.
Он хотел, чтобы она осталась, потому что мысль о том, что другой мужчина будет смотреть на неё, прикасаться к ней, вот так целовать, приводила его в ярость. Должно быть, во всём виноваты те воспоминания о "браке".
А как иначе объяснить тот факт, что ему было наплевать на то, кем она являлась? Его даже не беспокоило, что она хотела от него что-то, использовала. Ли'Ес была женщиной, а он мужчиной. Здесь и сейчас имело значение только удовольствие. Больше ничего.
– Открой для меня рот, – сказал он ей нежно. "Не спугни её". – Пожалуйста.
Она задрожала, соприкасаясь ногами с внутренней стороной его бёдер – Боже правый! – затем медленно исполнила его команду-мольбу. Джексон тут же протолкнул язык в её рот и застонал от головокружительного удовольствия.
На вкус она была даже лучше, чем он себе представлял: роскошная смесь мяты, женщины и желания. Его член дёрнулся, натягивая ткань джинсов, и пришлось бороться с усиливающейся необходимостью кончить. Однако он не мог прекратить целовать её. Не сейчас, возможно, и никогда.
– Хорошо? – затаив дыхание, спросила она.
– Превосходно.
По позвоночнику Ли'Ес снова пробежала дрожь, и он последовал за этой восхитительной реакцией, проводя пальцами по каждому ребру. "Я ласкаю те татуировки". Даже просто мысль об этом возбуждала. Множество красочных цветов было изображено на её коже: лилии, розы, орхидеи, и он заметил, что под пышными изумрудными листьями было несколько возвышений. Шрамы? Вероятно. Джексон ещё раз прикоснулся к ним, предлагая утешение.
Мишка опять задрожала.
Тут он понял, что это было признаком её возбуждения, и воспроизвёл в памяти последний час, считая, сколько раз это происходило. Три.
Слава Богу.
Он лучше перенесёт нож в сердце, чем её отказ.
В данный момент она была его, и всё в ней удивляло.
Одна из рук Ли'Ес была металлической, однако спину украшал прекрасный рисунок, позвоночник играл роль подпорки для различной яркой листвы. Она могла убить человека не моргнув глазом, однако, казалось, волновалась как подросток при упоминании поцелуя.
Эта робость удивляла больше всего, и наполняла решимостью продвигаться медленно, нежно, хоть его тело и требовало, чтобы он повалил её на кровать, прижал своим телом и взял так жёстко и быстро, как только возможно, запечатлевая себя на каждом её дюйме. Ставя клеймо.
Джексон наклонил голову для более глубокого контакта, и язык девушки неуверенно прикоснулся к его.
Он застонал. "Медленно и аккуратно. Не спугни её", – напомнил себе Джексон. Возможно, она только изображает нерешительность, но ему было наплевать.
Он осторожно сместил свою руку с её поясницы и провёл по боку до тех пор, пока не достиг груди. Небольшая, как он и представлял, но идеальная. Крепкая, но мягкая. Бёдра его самопроизвольно выгнулись вперёд, ища её сердцевину, когда он повернул запястье и обхватил ладонью прелестный холмик.
– Джексон, – выдохнула она, отстраняясь от него.
Он почти схватил её за шею и притянул обратно к себе. Ему нужно больше этих губ, больше её вкуса. Без них умрёт. "Медленно и аккуратно, помнишь?" Джексон вернул руку на её талию.
– Слишком быстро?
Вместо ответа она облизала губы. Когда он увидел розовый кончик её языка... "я пробовал его, прикасался к нему"... его член стал просто болезненно твёрдым.
– Возможно, – наконец ответила она. – Ты можешь просто, я не знаю... притвориться, что это мой первый поцелуй? – Её взгляд упал на его грудь. – Можешь сначала говорить мне, что собираешься делать дальше?
Он замер, увидев, что на мгновение её охватила уязвимость, и нахмурился, когда возникла кое-какое предположение.
– Ты девственница, Мишка? – Возможно, существуют и более невероятные вещи.
Она покачала головой, отчего её волосы защекотали его бёдра.
– Я просто... я не знаю, – сказала она снова. Щёки её приобрели красный оттенок, и Мишка начала отстраняться ещё сильнее, прекращая контакт. – Не обращай внимания. Забудь, что я что-то сказала. Мне не следовало этого делать. Я...
– Не шевелись. Пожалуйста. – Джексон усилил хватку. – Я притворюсь, когда только захочешь, – сказал он ей мягко. И он сделает это. Сделает, какими бы ни были причины её просьбы.
Игра – хорошо. Ей нравились ролевые игры – ещё лучше. Однако, когда он смотрел в её измученное лицо, ни одно из объяснений не казалось подходящим. С её нерешительностью, нежеланием прикосновений, а теперь ещё и необходимостью притворяться, он начал подозревать, что с женщиной произошло что-то тёмное и плохое.
– Мишка, ты была изнасилована?
Она застыла. Не ответила.
Ему не стоило спрашивать, однако теперь он был уверен, что была. В Джексоне тут же закипела ярость. "Спокойным, оставайся спокойным". Он сможет дать ярости выход позже, в одиночестве.
– Поставь колени на кровать, малышка, по сторонам от моих. Если хочешь, – добавил он. "Пожалуйста, хоти". Джексон никогда не умолял женщину заняться с ним сексом, однако, возможно, сейчас начнёт.
Ли'Ес прикусила нижнюю губу, отчего та стала влажной и красной, как если бы она откусила от син-фрукта и по губе потёк сок. Боже, ему тоже хотелось укусить эту губу. Хотелось насытиться ею.
Её взгляд устремился к матрасу, а от матраса к нему. На мгновение, Джексон подумал, что сейчас она уйдёт, но потом девушка сделала то, что он попросил и поместила нуждающуюся сердцевину прямо на его пульсирующую эрекцию.
Они оба зашипели от удовольствия, смешанного с болью.
Как будто не в состоянии остановиться, она прижалась грудью к нему. Он должен снова увидеть их, прекрасных красавиц с розовыми сосками.
– Сейчас я сниму твой лифчик. Останови меня, если что-то не понравится. Хорошо?
– Хорошо. – Медленно, неуверенно она выпрямилась, и он так же неторопливо поднял руки. Прежде, чем он успел коснуться ткани, Ли'Ес поймала его руку и переплела свои пальцы с его. Выигрывая время?
Контраст их кожи, загорелая против сливочной, был очень красивым. Предоставляя необходимое Мишке время, Джексон провёл несколько мгновений просто наслаждаясь этим, прежде чем притянуть её запястье ко рту и оставить на нём мягкий поцелуй. Оба этих действия удивили его, так как говорили о привязанности, а её он испытывать не мог.
– Готова? – спросил он.
Она кивнула, удивлённо моргая от своего признания. Часть нерешительности покинула её, сменяясь на страстное желание и любопытство, шок и удовольствие. Ли'Ес задрожала.
Он видел, что она застёгивала лифчик сзади, поэтому обернул руки вокруг неё. Каждый дюйм кожи, к которому он прикасался, покрывался мурашками. Расстегнув застёжку, Джексон замер.
– Готова? – спросил он снова. Внезапно, мысль о том, что он поторопится и напугает её, оказалась более отвратительной, чем то, что ему придётся уйти и провести следующие несколько часов в состоянии болезненного неудовлетворения.
– Да, – прошептала она.
Джексон медленно протянул руки к лямкам, подцепил их пальцами и спустил. Бюстгальтер плавно опустился вниз и оказался между их телами, оставляя её грудь обнажённой. Господи! В это мгновение он создал новую религию: поклонение Мишке Ли'Ес.
Её соски были розовыми и твёрдыми, как он и помнил, маленькие ягодки, которые он планировал пробовать снова и снова этим вечером.
– Хочешь я сниму рубашку? – спросил он её.
К счастью, она снова кивнула.
Джексон схватился за край футболки и стянул с тела, хотя в этот момент ему намного больше хотелось прикоснуться к её груди и попробовать её.
Бросив материал на пол, он прижал руки к её спине и подтолкнул вперёд.
Мишка не сопротивлялась, и, как только мягкая грудь соприкоснулась с его твёрдыми мышцами, он закрыл глаза и застонал.
Сопротивляясь побуждению перевернуть её на спину, заклеймить и овладеть, Джексон произнёс.
– Сейчас я прикоснусь языком к твоим соскам.
– Хорошо.
Его язык щёлкнул сначала по одному твёрдому бутону, затем по-другому. Восхитительная. Идеальная. Он мог бы остаться здесь навсегда, поклоняясь, но вскоре Мишка прекратила извиваться и замерла.
Ладно, грудь не трогаем. Пока.
– Сейчас я снова поцелую тебя. – Во время их прошлого поцелуя она почти взорвалась. – Делая это, я, возможно, буду прикасаться к тебе между ног. – Может быть, ей это понравится так же сильно, как и поцелуи.
– Ладно. Хорошо.
Джексон обхватил её рукой за шею сзади и притянул к себе. Она тут же открыла рот, скользя языком по его, отчаянно, нетерпеливо. Казалось, они целовались вечность, потерявшись друг в друге.
– Ещё? – спросил он, тяжело дыша.
– Да. – Слово было почти стоном. – Я возбуждена. Я так сильно этого хочу.
Эти слова подействовали на него подобно кулаку, обхватывающему член.
– Хорошо, но мне нужно, чтобы ты была возбуждена больше и хотела сильнее.
– Заставь меня кончить. Пожалуйста.
Последнее слово было произнесено настолько нерешительно, что он предполагал, она никогда не говорила его прежде.
– С удовольствием.
Их губы встретились снова. Медленно, нежно. Джексон проник языком внутрь, снова позволяя её опьяняющему вкусу наполнить его, однако теперь ощущения были совсем другими. Ли'Ес полностью открылась, подыгрывая ему.
Наклонив голову в сторону, она без слов попросила его проникнуть глубже, взять больше. Он без вопросов повиновался, обхватывая ладонями её щёки и проводя языком по её. С губ Мишки сорвался стон, и её руки переместились к его волосам.
Дёргаными движениями, как будто не в состоянии себя контролировать, она начала тереться о его эрекцию. Эти действия почти уничтожили его, но он её не остановил. Джексон снова попробовал прикоснуться к её груди, массируя, чувствуя, как в ладонь упирается её твёрдый сосок.
Когда он ущипнул, она ахнула.
– Слишком сильно?
– Хорошо. Мне понравилось. – Она откинула голову, обнажая шею, в основании которой дико бился пульс. – Ещё.
Он прикоснулся языком к её пульсу, пощипывая соски, и вскоре Мишка уже дрожала, впиваясь в его кожу ногтями.
– Ты влажная для меня?
– Думаю, да.
От тоже так думал. Знойный аромат её возбуждения окружал их.
Джексон медленно провёл рукой ниже. Её живот задрожал, и он остановился, чтобы отдать должное пупку, углубляясь в него большим пальцем.
Потом он снова начал продвигаться ниже и, наконец, достиг верхнего края её трусиков.
Чёрное кружево, точь-в-точь как он и представлял, когда впервые её увидел.
Они идеально сидели на её невероятных изгибах. Талия Мишки была узкой, ноги длинными и стройными, а прекрасный маленький треугольник волос между ними был тех же оттенков, что и разноцветные пряди на её голове.
– Так красиво, – оценил он.
– Джексон, – упрашивала она.
Он круговым движением обвёл её клитор через трусики, и Ли'Ес ахнула. Ткань была влажной, как он и предполагал. По вискам Джексона заструился пот, когда он нашёл край трусиков и проник под них.
Господи! Он прикоснулся к ней, к её влажному желанию, и каждая мышца в его теле сжалась, как будто он подключился к электрогенератору.
– О, Боже.
Джексон раскрыл её, и, когда Мишка выкрикнула его имя, проник одним пальцем внутрь. Боже, она была такой тугой и горячей.
– Всё хорошо? – натянуто спросил он.
– Ещё. Пожалуйста, ещё.
Джексон начал двигать пальцем внутрь и наружу, после чего вошёл в неё вторым.
– Скользи по моей руке, малышка. Вверх и вниз. Темп выбираешь сама. Хорошо?
Её бёдра тут же выгнулись вперёд, из-за чего пальцы скользнули глубже. Несколько мгновений спустя Мишка отстранилась, а затем снова выгнулась. Святой Боже, она была настолько мокрой, что его рука уже была пропитана её влагой. Это наполнило его собственнической мужской гордостью. "Я сделал это. Она хочет меня. Страстно желает моих прикосновений".
Вскоре Ли'Ес уже скользила по его пальцам в постепенно ускоряющемся ритме, выдыхая его имя, дёргая за волосы, впиваясь ногтями в спину.
– Вот так. Именно так. – Его член болезненно желал заменить пальцы. Кожа Джексона просто горела, и казалось, что по венам бежала лава, а не кровь. В любое мгновение он взорвётся. "Это того стоит, – подумал он, смотря на её восхищённое выражение лица. – Безусловно, стоит".
Глаза Мишки были закрыты, и длинные ресницы отбрасывали роскошные тени на её щёки. Зубы её впивались в нижнюю губу настолько сильно, что на ней выступила кровь.
– В следующий раз там к тебе будет прикасаться мой язык, а после ты будешь скользить по моему члену, а не пальцам. – Говоря это, он стал массировать её клитор большим пальцем.
Её движения становились всё более неистовыми и несогласованными. Наконец, она замерла – затишье перед бурей.
А потом Мишка шокировано закричала, и её внутренние мышцы сжались вокруг его пальцев, не позволяя их вытащить.
В этот момент удовольствие атаковало его. Она была слишком горячей, слишком влажной, слишком чувствительной и эротичной.
Она была фантазией, воплотившейся в реальность. Горячее семя струёй вырвалось из него в самом сильном оргазме за всю его жизнь. А ведь он даже не проник в неё.
Господи. Хорошо, так чертовски хорошо. Слишком хорошо. Джексон часто и тяжело дышал, и из его горла вырывались стоны.
Из блаженного оцепенения вырвала Мишка, упав на него с провисшими плечами и кладя голову на его руку.
Она долгое время оставалась в этом положении, на его коленях, с разведёнными ногами и его пальцами внутри неё. Джексон не смог бы пошевелиться, даже если бы кто-то приставил пушку к его голове.
Удовольствие никогда не было таким совершенным. Что было странно и неправильно. Чертовски неправильно. Он же кончил в джинсы, мать твою.
– Это было так хорошо... – прошептала она ему в ухо. – Хочу делать это снова и снова. Хочу...
Внезапно просигналил телефон.
Ли'Ес замерла и посмотрела на тумбочку. Со страхом, который, однако, не затмил ощущение полного удовлетворения, Джексон проследил за её взглядом и увидел стандартный телефон, который был у каждого агента.
– Мне нужно идти, – произнесла она поломанным голосом.
– Нет. Ты останешься здесь. – "Со мной".
Ли'Ес отстранилась, из-за чего его пальцы покинули её тело. Он сжал их в кулак, замечая, что они блестят от влаги. Ему хотелось облизать их, но он не позволил себе этой роскоши.
– Ты не понимаешь, – сказала она, подбирая лифчик. Её ноги так сильно дрожали, что она едва удержалась на них.
Он ударил кулаком по матрасу.
– Тогда объясни мне.
Телефон снова просигналил, и она подошла к нему, одеваясь на ходу.
– Я марионетка, и сейчас меня тянут за ниточки. Ясно? Понял теперь?
Прежде, чем он успел ответить, она схватила телефон и рявкнула:
– Я уже в пути. – Она замерла, слушая. – Да. – Пауза. – Да знаю я, чёрт побери. Сказала же, что уже в пути. – Она отключила телефон.
Ли'Ес замерла, как будто приготовившись к удару.
Джексон в замешательстве наблюдал за ней.
– Я с тобой.
– Нет. Ты остаёшься здесь. – Она подошла к шкафу и порылась в одежде, в итоге останавливая свой выбор на облегающем чёрном платье.
Джексон сжал челюсть.
– Что ты имела ввиду, сказав, что являешься марионеткой?
– Я делаю то, что мне говорят или, страдаю, понятно? Теперь ты счастлив? – Скользнув в платье и прикрепив несколько клинков к бёдрам, она натянула сапоги до колен. В них спрятала пистолет и три метательные звёздочки.
Непонятно почему, но то, что она была вооружена, возбуждало. Хотя его в ней возбуждало всё.
– Покинешь этот дом, и я пойду за тобой. Клянусь.
– Ты не сможешь меня найти.
Ну хоть инвалидную коляску не упомянула.
– Спорим?
Её глаза сузились, и она уперлась руками в бёдра.
– Тебя усыпить?
– Попробуй. Увидишь, что произойдёт. – Он был достаточно зол, чтобы бороться с ней и привязать к кровати.
Она раздражённо взмахнула руками.
– Вот почему я избегаю мужчин и отношений. – Покачав головой, Ли'Ес схватила расчёску и провела ею по волосам. Расчесав их, она свернула шёлковые пряди в узел и закрепила острыми крошечными лезвиями. – Если думаешь, что этот оргазм даёт тебе право указывать мне, что делать, то ошибаешься.
– Кольцо не забудь, – огрызнулся он, игнорируя её слова и указывая на перстень, который она использовала, чтобы его усыпить. – Вдруг понадобится.
Её щёки покраснели, когда она надела его на указательный палец.
– Это не единственное кольцо, которого тебе следует опасаться. – Ли'Ес схватила ещё два перстня, рассказывая о них, пока надевала. – Вот это заставит тебя блевать собственными кишками. А от этого будешь галлюцинировать, пока не сдерёшь кожу со своих костей.
– Видимо, я должен считать себя счастливчиком, что меня ты просто вырубила, – ответил он горько.
– Да. – Бесстрастное выражение лица, бесстрастный тон. – Должен.
Он ненавидел с ней спорить, и это никак не было связано с его работой.
Очевидно, она тоже это ненавидела, потому что вздохнула и добавила:
– Слушай. Нет никаких причин ссориться. Я ухожу, а ты остаёшься здесь. Это не изменится. Так хочешь рассказать мне, как женщины заражаются от Шонов, или мне узнать самой?
Глаза Джексона расширились и их заволокла красная дымка.
– Ты сегодня встречаешься с Шоном? – Она застыла и не ответила. – Ты останешься здесь. Поняла меня? – Через мгновение он был на ногах. Джексон пошатнулся, сморщился от боли, но ему удалось не упасть.
Она отвернулась.
– Сейчас я быстрее тебя. Остановить меня ты не сможешь, и мы оба знаем это.
Пауза, тяжёлая и напряжённая.
– Почему у меня возникает ощущение, что ты манипулируешь мной? Позволяешь доставить тебе удовольствие, а после просишь информацию, которая тебе нужна? – Он горько рассмеялся от собственной доверчивости. – И есть вопрос получше. Почему я позволяю тебе это?
Она не ответила, даже не попыталась оправдаться.
– Когда у тебя в последний раз были месячные? – спросил он.
– А... что, прости?
– Просто ответь на чёртов вопрос.
– У меня не бывает месячных.
Это откровение настолько удивило, что часть гнева покинула его.
– Почему?
– Потому что такой я была разработана, – ответила она монотонным голосом.
Эти слова смягчили его.
– Ты можешь иметь детей?
Её руки сжались в кулаки.
– Почему ты спрашиваешь меня об этом? Это всё тебя абсолютно не касается!
Вместо того, чтобы разозлить, этот всплеск эмоций только сильнее его смягчил.
– Не целуйся с одним из чужих и не позволяй проникать в тебя, ладно? Это не имеет никакого отношения к тому, что происходит между нами. – И правда и ложь одновременно. – Просто не делай этого.
Мишка кивнула, медленно разжимая пальцы.
– Послушай. Я не собираюсь быть с кем-то сегодня, но не могу пообещать, что так будет и дальше. Я делаю то, что должна, чтобы выжить. Разве этого не делаешь ты? – Она не стала дожидаться его ответа и просто покинула комнату.
Переводчики: Eddie_10
Редактор: natali1875
Глава 7
Ли'Ес надеялась, что её я-непослушная-девочка-и-на-мне-нет-трусиков выражение лица было на месте, когда вошла в битком набитый бар. "Я – сексуальная кошечка твоей мечты, – пробовала она спроектировать. – Мне не терпится составить тебе компанию, и я сделаю что угодно ради капли внимания".
Взгляды мужчин скользили к ней, останавливались и оставались.
Конечно, она ненавидела то внимание, которое искала, однако заставила себя ухмыльнуться, в то время как сверкающие потоки огней стробоскопа спускались с потолка, освещая её с головы до пят.
Она ухмылялась всё сильнее, пока те мужские глаза осматривали её, останавливаясь на груди и между ног.
Видит ли кто-нибудь, что внутри у неё неразбериха, и она находится на краю полной потери самообладания?
У барной стойки было три свободных места. Она выбрала находящееся с краю, обеспечивая себе вид на помещение в форме полумесяца, и заказала пиво.
Боже, у неё был оргазм. Не первый, конечно, но все предыдущие происходили в темноте ночи, когда она в одиночестве лежала в кровати.
И даже тогда, в те редкие случаи, когда она прикасалась к себе, её действия были наполнены скорее ненавистью, а не удовольствием, потому что потные лица мужчин постоянно вспыхивали перед глазами, насмехаясь над ней.
Однако с Джексоном она не думала ни о чём, кроме этого мгновения, этого мужчины. И не чувствовала ничего, кроме удовольствия.
Ли'Ес испытывала противоречивые чувства по отношению к случившемуся. Она злилась из-за того, что подобного не происходило раньше, расстраивалась, что Джексон может больше не захотеть её после внезапного ухода, и ей уже снова хотелось испытать это сладкое, сладкое желание.
К костяшкам её пальцев прикоснулась холодная бутылка, возвращая в реальность. Ли'Ес заплатила бармену, злясь на себя за то, что отвлеклась и была не в состоянии остановиться.
Конечно, в баре находились и другие агенты Эстапа, для её "защиты". Ага, сейчас. Они следили за тем, чтобы она не делала того, что не понравится её боссу.
Ублюдки.
Часть её молилась, чтобы объект сегодня остался дома. Ей не хотелось говорить ни с кем, кроме Джексона. Другая часть желала поскорее покончить с этим, зная, что её будут вызывать снова и снова, пока она не встретится с иным.
Ли'Ес просканировала помещение взглядом. Ни один из мужчин, толкущихся в баре, ни капли не привлекал её.
Возможно, это было потому, что теперь её шесть чувств знали Джексона. Пальцы знали, какова его кожа на ощупь, а нос узнавал запах мужчины. Губы знали его роскошный вкус, а глаза грубую привлекательность. Компьютерный чип теперь был настроен на его эмоции, знал достоинства и недостатки, и что мужчина наслаждался каждым её звуком и движением.
То, что она находилась в баре, ожидая другого мужчину, вызывало отвращение. "Веди меня", – скомандовала она чипу. Очевидно, самой ей не справиться с заданием.
"Лицо искажено гримасой".
Дерьмо. "Расслабься, просто расслабься". Ли'Ес сделала глоток пива. "Подумай о чём-нибудь хорошем". Выражение лица Джексона, когда он к ней прикасался: абсолютное собственничество, совершенная мужественность. Его прикосновение, о, Боже, его прикосновение.
Он точно знал, как к ней прикасаться, когда надавить, когда быть нежным, и где ей нужна была стимуляция. Чем больше он прикасался к ней, тем глубже был его голос, становясь хриплым и насыщенным.
"Ты отвлекаешься. Снова".
"Предупреди меня, если кто-нибудь приблизится", – скомандовала она и позволила себе снова погрузиться в раздумья.