Глава сорок первая. ХИМИКАЛИИ...




 

От Эмпайр Стейт Билдинг я пошел к центру. Я шел пешком в Гринвич

Вилледж, туда, где некогда был мой дом, наш с Рези и Крафтом дом.

Всю дорогу я курил сигареты и стал воображать себя светлячком.

Я встречал много других таких же светлячков. Иногда я первым подавал им

приветственный красный сигнал, иногда они. Я все дальше и дальше уходил от

подобного морскому прибою рокота и северного сияния огней сердца города.

Время было позднее. Теперь я ловил сигналы светлячков-сотоварищей,

захваченных в ловушки верхних этажей.

Где-то, как наемный плакальщик, выла сирена.

Когда я наконец подошел к зданию, к своему дому, все окна были темны,

кроме одного -- окна в квартире молодого доктора Абрахама Эпштейна.

Он тоже был светлячком. Он просигналил, и я просигналил в ответ.

Где-то завели мотоцикл, будто разорвалась хлопушка.

Черная кошка перебежала мне дорогу перед входной дверью.

В парадном тоже было темно. Выключатель был испорчен. Я зажег спичку и

увидел, что все почтовые ящики взломаны.

В темноте в неверном свете спички погнутые и пробитые дверцы почтовых

ящиков напоминали двери тюремных камер в каком-то сожженном городе. Моя

спичка привлекла внимание дежурного полицейского. Он был молодой и унылый.

-- Что вы тут делаете? -- спросил он.

-- Я здесь живу, это мой дом.

-- У вас есть документы?

Я показал ему какой-то документ и сказал, что живу в мансарде.

-- Так это из-за вас все эти неприятности? -- Он не упрекал меня, ему

было просто интересно.

-- Если хотите.

-- Удивляюсь, что вы вернулись сюда.

-- Я скоро снова уйду.

-- Я не могу приказать вам уйти. Я просто удивляюсь, что вы вернулись.

-- Я могу подняться к себе?

-- Это ваш дом. Никто не может вам запретить.

-- Благодарю вас.

-- Не благодарите меня. У нас свободная страна, и все одинаково

находятся под защитой. -- Он сказал это доброжелательно. Он давал мне урок

гражданского права.

-- Вот так и нужно управлять страной, -- сказал я.

-- Не знаю, смеетесь ли вы надо мной или нет, но это правда, -- сказал

полицейский.

-- Я не смеюсь над вами, клянусь, что нет. -- Мое клятвенное уверение

удовлетворило его.

-- Мой отец был убит на Иводзима [Иводзима -- принадлежащий Японии

остров в Восточно-Китайском море. В ходе второй мировой войны в 1945 году

американцы высадили на остров десант и овладели им.].

-- Сочувствую.

-- Полагаю, что там погибли хорошие люди и с той, и с другой стороны.

-- Думаю, что правда.

-- Думаете, будет еще одна? -- Что -- еще одна?

-- Еще одна война.

-- Да, -- сказал я.

-- Я тоже так думаю, -- сказал он. -- Разве это не ад?

-- Вы нашли верное слово, -- сказал я.

-- Что может сделать один человек?

-- Каждый делает какую-то малость, -- сказал я. -- Вот и все.

Он тяжело вздохнул.

-- И все это складывается. Люди не понимают. -- Он покачал головой. --

Что люди должны делать?

-- Подчиняться законам, -- сказал я.

-- Они не хотят даже и этого делать, половина, во всяком случае. Я

такое вижу, люди такое мне рассказывают. Иногда я просто падаю духом.

-- Это с каждым бывает, -- сказал я.

-- Я думаю, это частично от химии, -- сказал он.

-- Что -- это?

-- Плохое настроение. Разве не обнаружено, что это часто бывает из-за

химических препаратов?

-- Не знаю.

-- Я об этом читал. Это одно из открытий.

-- Очень интересно.

-- Человеку дают какие-то химикалии, и он сходит с ума. Вот над чем они

работают. Может быть, все из-за химии.

-- Вполне возможно.

-- Может быть, это разные химикалии, которые люди едят в разных

странах, заставляют их в разное время действовать по-разному.

-- Я никогда раньше об этом не думал, -- сказал я.

-- Иначе почему люди так меняются? Мой брат был там, в Японии, и

говорит, что японцы -- приятнейшие люди, каких он когда-либо встречал, а

ведь это японцы убили нашего отца! Вдумайтесь в это.

-- Ладно.

-- Это точно химикалии, верно ведь?

-- Наверное, вы правы.

-- Я уверен. Подумайте об этом хорошенько.

-- Ладно.

-- Я все время думаю о химикалиях. Иногда мне кажется, что мне снова

надо пойти в школу и выяснить досконально все, что открыли насчет

химикалиев.

-- Думаю, вам так и надо поступить.

-- Может быть, когда о химикалиях узнают еще больше -- не будет ни

полицейских, ни войн, ни сумасшедших домов, ни разводов, ни малолетних

преступников, ни пьяниц, ни падших женщин, ничего такого.

-- Это было бы прекрасно, -- сказал я.

-- Я думаю, это возможно.

-- Я вам верю.

-- На этом пути сейчас нет ничего невозможного, надо только работать --

найти деньги, найти самых способных людей, создать четкую программу -- и

работать.

-- Я -- за, -- сказал я.

-- Посмотрите, как некоторые женщины просто сходят с ума каждый месяц.

Выделяются какие-то химические вещества, и женщина уже не может вести себя

иначе. Иногда после родов начинает выделяться какое-то химическое вещество,

и женщина даже может убить ребенка. Это случилось в одном из соседних домов

как раз на прошлой неделе.

-- Какой ужас, -- сказал я. -- Я и не слышал.

-- Самое противоестественное, что может сделать женщина, это убить

собственного ребенка, но она это сделала. Какая-то химия в крови заставила

ее поступить так, хотя она вовсе этого не хотела.

-- Гм... гм, -- сказал я.

-- Хотите знать, что случилось с миром, -- сказал он. -- Химия -- вот в

чем собака зарыта.

 

 



Поделиться:




Поиск по сайту

©2015-2024 poisk-ru.ru
Все права принадлежать их авторам. Данный сайт не претендует на авторства, а предоставляет бесплатное использование.
Дата создания страницы: 2020-05-11 Нарушение авторских прав и Нарушение персональных данных


Поиск по сайту: