Проводив взглядом человека с эльфом, дварх-адмирал надолго задумалась. Она, в отличие от этих двоих, сразу уловила кое-какие нестыковки в случившемся. Чтобы проверить свои подозрения, Дарли запросила полный образ событий у биоцентра «Второго Порога». Усвоив этот образ при помощи своего биокомпа, она удовлетворенно кивнула — все верно. Крейсер не мог успеть уйти в гиперпространства на такую глубину до атаки Блэки, и не успел. Похоже, его каким-то образом втащил туда пилот, втащил своими силами, благодаря полученным в разрыве способностям. Поэтому он так сильно и пострадал. Чем же становится Тариэль? Чем и кем? Она не знала, но твердо решила попросить Кержака, чтобы тот посмотрел мальчишку. А вдруг тот маг?
Секторальная станция
Два ключа
В эту ночь на станции никто не спал. Да и как спать? Все понимали, что буквально через несколько часов решится их дальнейшая судьба, и уснуть не было никакой возможности. Все ждали.
Вскоре на связь вышел катер Стовера, который запросил разрешения покинуть станцию. Искин тут же открыл проход, и Стовер, сказав по связи: «Прощайте… придурки», стартовал.
Между тем к станции потихоньку стягивался флот Братства. Корабли брали станцию в сферу, вскоре они были и сверху, и снизу, и со всех сторон.
— Это еще зачем? — полюбопытствовал Ри.
— Не иначе как охрана. Значит, действительно Сам решил пожаловать, — Таенн сидел на кресле, неподвижно глядя в «окно в космос», в котором космоса было не видать из-за обилия кораблей, причем преимущественно военных. — Будет демагогию разводить уже на нашей территории. А чтобы мы не рыпнулись, нас подстрахуют добрейшие Братья с добрейшими пушками, стреляющими цветами и конфетами.
— А-а-а… — безразлично протянул пилот. — Ну, тогда все ясно.
Задумчивый и чем-то опечаленный Скрипач бродил между сидящими людьми, пытаясь, как подумалось Иту, всех утешить, но на свой манер. Он подходил к человеку, брал за руки, заглядывал в глаза, сочувственно кивал и шел к следующему. Сделав таким образом несколько кругов, Скрипач сел рядом с Итом, вытащил из кармана флакончик и принялся, по своему обыкновению, разглядывать его и гладить указательным пальцем. Он поворачивал флакончик то так, то этак, словно пытался рассмотреть что-то внутри.
— Там ничего нет, — сказал ему Ит. — Что ты все смотришь?
— Птица, — шепотом откликнулся Скрипач. — Птица летит.
— Да не может быть, — созидающий взял у Скрипача флакончик, посмотрел на свет. — Там пусто. Тебе кажется.
— Птица, — упрямо повторил Скрипач. Отобрал у Ита флакончик и еще раз погладил. — Синее-синее. Золото.
— Пусть будет птица, — согласно покивал Ит. — Раз тебе так хочется.
Скрипач ничего не ответил.
— Мне страшно, — ни к кому не обращаясь, вдруг сказал Морис. — Мне в жизни не было так страшно. Даже когда я-мы-я умирали, не было.
— Мне тоже, — откликнулся Таенн. — А еще мне стыдно.
— Почему? — не понял Ри.
— Потому что мы не справились. Мы должны были справиться, но не сумели. Так не должно было случиться. То, что мы стали теми, кем стали…
— Мертвыми и живыми одновременно? — уточнил Леон.
— Да, именно так, — подтвердил Бард. — Мне кажется, что это… это сделала сама Сеть. Нам был дан шанс все спасти, а мы его упустили.
— Тогда это не вы виноваты, а мы, — возразил Ит. — Станцией управлял Ри, дрался я… наверное, мы это делали плохо. Вы простите нас, если сможете. И ты, искин, прости.
Пилот кивал в такт его словам.
За «окном в космос» боевые корабли перестраивались в новый порядок. На станцию теперь были направлены сотни разных орудий.
«Интересно, могут они что-то сделать, или нет? — безучастно подумал Ит. — Хотя зачем им использовать пушки? Прочтут молитву, и нас поминай, как звали».
— Хреновый я пилот, — печально подытожил Ри. — Знаете, мы все же попробуем вывести станцию через Сеть… сгорим, значит, сгорим. Значит, так на роду написано. Да и на том свете не станем мучиться от сознания того, что можно было что-то еще сделать, а мы не сделали.
— Согласен. Вы только подскажите, как это правильно сделать, — попросил Ит.
— Не буду я ничего подсказывать, — отрезал Таенн. — Если вы на это пойдете, я не хочу на том свете отвечать за то, что вы там оказались вместе со мной из-за этого совета.
— Значит, придется самим. Спокойно, Ит, я помню, как это работает, — усмехнулся Ри.
— Может быть, и делать ничего не придется, потому что нас прикончат раньше, — возразил тот.
— Ребята, последний раз добром прошу — забудьте вы об этом, — попросил Таенн. Леон и Морис синхронно кивнули. — Вы себе не представляете…
— Вот и не рассказывай, — отмахнулся пилот. — Меньше знаем, крепче спим.
— Мне тоже про это слушать не хочется, — добавил созидающий. — Хватит нас пугать. Уже пугает один такой… добрый и светлый. Надоело.
Скрипач спрятал флакончик, на коленях подполз к Таенну и снова взял его за руку. Укоризненно покачал головой, отпустил руку. Перебрался к Леону, тоже подержал за пальцы. Повздыхал и переместился к Морису.
— Ит, уйми его, пожалуйста, — попросил Сэфес, освобождая руку. — Я понимаю, что он это делает не со зла, но когда по десятому разу — это начинает действовать на нервы.
* * *
— А у вас неплохо, — Великий с любопытством оглядывался. — Я, пожалуй, начинаю понимать уважаемого Стовера. Душа его больна, но разум весьма ясен и светел. Он очень хотел эту вашу станцию. Я пока что не позволил. Пусть сначала пройдет испытания, а там посмотрим. Тем более, что это, насколько я понимаю, очень старая станция. Вот и подберем потом брату Микаэлю побольше и получше.
Таенн стоял, скрестив руки на груди, и наблюдал, как Великий расхаживает по залу, рассматривая его внутреннее устройство. Леон и Морис сидели за пустым столом и на Великого демонстративно не смотрели. Ит с Ри стояли рядом с Таенном. Лишь Скрипач бродил по залу вслед за Великим, то подходя поближе, то отскакивая в сторону.
— Что он делает? — удивленно спросил Великий.
— Он играет, — ответил Ит. — У вас красивая одежда и он хочет ее потрогать. Но вас он не знает, поэтому боится.
— Смешной, — улыбнулся Великий. Сам подошел к Скрипачу, и тот тут же взял его за руки. Взял и заглянул в глаза, улыбаясь светло и безмятежно. С минуту они простояли, не двигаясь. — Да, он очень смешной, — повторил Великий, освобождая руки. — Его мысли, как рыбы. Плавают совершенно независимо друг от друга. Обычно у людей одна мысль ведет за собой другую, а у него этого нет. Жаль, что придется и его тоже… но ведь со мной он не пойдет, верно?
— Нет, не пойдет, — подтвердил Ит. — Даже если я его об этом попробую попросить.
— Жаль, жаль, — удрученно покачал головой Великий. — Но кто мы, чтобы вмешиваться в замысел Единого? Значит, это его судьба. А про вас мне теперь все понятно, загадки больше нет. Вы реагировали так странно только потому, что вы не живые. И неофиты не могли убить второй раз уже мертвых. Видимо, эта ваша Сеть таким образом хотела обмануть меня с вашей помощью, но Единый, разумеется, привел вас ко мне — иначе и быть не могло, потому что вы самим фактом своего существования стояли на пути добра и мира. Что ж, птицы. Как вы сами убедились, поводов для споров просто не существует. Я оказался прав. А вы — нет.
— И что с того?.. — спросил Таенн. — Даже будь вы правы, у нас в душах это ничего бы не изменило. Вы знаете, кто вы, Великий? Вы — дьявол. Вы самый настоящий дьявол. Который делает все в темноте, сзади и наоборот. Вы даже убийство сумели оправдать своими высокими целями, а это вообще самое последнее дело. Давайте, убивайте нас — говорить с вами никто из нас больше все равно не будет. Да и разговоры эти ваши…
— Вы словно не нас, а сами себя пытаетесь убедить в своей правоте, — закончил Морис.
— Да, говорить с вами действительно не о чем, — согласился Великий. — Вы называете черное белым и убеждены в этом настолько глубоко, что говорить с вами бесполезно.
— Да нет, это вы называете черное белым, — возразил Леон.
— А вы отказываетесь верить в то, что видите, — парировал Великий. — Разговор окончен. Я ухожу.
— Попрощаться хоть дадите? — Ри угрюмо смотрел на него. — Или сразу?
— Дам. У вас есть час. После этого… впрочем, лучше вам не знать.
— Вы решили не оставлять себе клетку с птицами? — спросил Ит.
— Клетку с птицами я бы оставил, — грустно сказал Великий. — Но клетка с трупами мне не нужна. Прощайте.
* * *
— Ри, нет! Не надо! Да не надо, говорю я тебе!!!
— А что ты предлагаешь?!
— Не знаю, но только не это!
— Искин, убери от меня этого психопата!
— Пилот, не ори на меня!
— Да заткнитесь вы все, наконец!!!
— Полчаса осталось!..
— Делайте, что хотите, — Таенн отошел в сторону. Сэфес последовали его примеру. — Жаль, что последнее, что я увижу в своей жизни, будет… вот это вот. Господи, за что ты меня так наказываешь?..
Взъерошенные Ит и Ри стояли напротив друг друга. Оба вывели свои визуалы — Ри с биокомпа, Ит — с детектора. Не было ничего — ни расчетных точек, ни ориентиров, ни каких бы то ни было зацепок… и было даже непонятно, с чего нужно начинать.
— Число берем из любого старого расчета, — твердо сказал Ри.
— Бред, — тут же откликнулся Леон. — Это число не будет координатами точки. Это отношение точки к предыдущему объекту.
— Плевать, куда. Лишь бы отсюда. Ит, взял?
— Взял, — визуалы слились.
— Вибрации эгрегора нет. Хорошо, берем любой образец из старых запасов, — прищурился Ри.
Морис закрыл себе глаза рукой. Таенн застонал сквозь зубы.
— А теперь поехали, — решительно сказал Ит.
— Секунду… ага, начали, — откликнулся Ри.
Тяжело. Страшно тяжело. Это вам не тысяче человек в лоб дать и не дырку залатать в слегка поврежденном эгрегоре…
— Не могу… — прошипел Ит сквозь зубы. — Не получается!..
— Делай, черт тебя побери!.. Повторяй то, что делаю я! — с усилием проговорил Ри.
— Пытаюсь…
Пространство едва заметно вздрогнуло, по флоту, все еще висящему рядом со станцией, прошла волна вибрации, и тут Ри с Итом вдруг почувствовали, что кто-то невидимый схватил их за плечи и с силой отшвырнул друг от друга прочь.
* * *
Только в этот момент Ри, наконец, осознал до конца, насколько же жалкими и слабыми были их с Итом попытки управлять секторальной станцией.
Он понял, как работает настоящий Контроль.
И с еще большим удивлением он понял, что происходящее сейчас ему знакомо.
Пространство вокруг прогнулось, взорвалось цветом и звуком одновременно. Станцию развернуло в плоскость, и несколько секунд они все словно парили в пустоте над раскрывшимся в ней гигантским золотым цветком. А потом станция как будто растворилась в пространстве вовсе, и вокруг, насколько хватало взгляда, засияли золотые, рубиновые и сапфировые звезды. Сегменты станции вдруг возникли из ниоткуда и в бешеном ирреальном танце стали перестраиваться, образуя все новые комбинации и последовательности. Пространство вокруг плыло и пылало, звук обволакивал, реальность изменялась с такой скоростью, что за ней стало невозможно уследить, казалось, пройди еще секунда, и ты уже не сможешь осознать самое себя, ты утонешь в этом цвете и звуке, исчезнешь без следа, растворишься, растаешь.
Пространство неожиданно резко схлопнулось, и все они осознали себя стоящими все в том же зале управления. Вот только звезды вокруг сияли совсем другие. И чужого флота больше не было.
— Нет, — донесся до слуха Ита и Ри шепот Леона. — Боже мой…
Ит с недоумением посмотрел на Сэфес и увидел, что тот, побледнев до синевы, указывает трясущейся рукой куда-то на пол, рядом с ним самим. Он перевел взгляд, и его горло словно сжала невидимая стальная рука.
— Скрипач…
Скрипач корчился на полу в луже собственной крови, расползавшейся из-под его тела, пытаясь трясущейся рукой нашарить рядом с собой что-то невидимое. Ит упал на колени рядом с ним и увидел, что тот пытается взять с пола свой крошечный флакончик с серебряной искрой. Он поднял флакончик и вложил в трясущиеся пальцы.
И тут Скрипач закричал. Закричал страшно, протяжно и хрипло, захлебываясь собственным клокочущим дыханием. Тело его выгнулось, он замолотил руками по полу. Ит, схватив беднягу за плечи, попытался как-то удержать, но руки скользили по крови, которая, казалось, лилась вообще отовсюду — из глаз, из ушей, изо рта, из носа, из невесть откуда взявшихся ран на руках и груди. Рядом с Итом вдруг оказался Морис, и вдвоем они кое-как сумели удержать Скрипача, уложив обратно на пол. Он кричал, не переставая, задыхаясь и кашляя.
— Что случилось? — севшим от ужаса голосом спросил Ри.
— То, о чем я говорил. Прямое включение в Сеть без подготовки, — слишком ровно ответил Таенн. — Ри, где мы?
— Сейчас… — тот вывел координатную сетку. — Ничего себе… Таенн, мы в индиго-сиуре, неподалеку от портала, ведущего в пространство Аарн.
— Сколько до портала?
— Два наших «шага». Двое суток, — сообщил Ри.
— Ну, вот и все, — Бард закрыл глаза трясущейся рукой, секунду помолчал. — Искин!
— Здесь, — голос того показался Ри странным — словно машина изо всех сил сдерживалась, чтобы… да что происходит?!
— Выводи медблок сюда, — приказал Таенн.
— Уже сделано. Сейчас попробую его поднять вместе с фрагментом пола, на котором он лежит. Ребята, придержите его, пожалуйста.
— Таенн, что случилось?! — взорвался Ри. — Что все это значит?
— Это значит, что он вошел в Сеть и вывел станцию в безопасный район, — Таенн говорил короткими рублеными фразами, от которых у Ри мурашки побежали по коже.
— Но ведь можно как-то помочь ему? — спросил инженер.
— Никак, — отрицательно покачал головой Бард. — Он умирает. Единственное, что мы можем попробовать сделать, это немного облегчить ему мучения.
Ит повернулся к Таенну, тот посмотрел в глаза созидающего и опустил голову.
— Нет, — шепотом сказал Ит. — Таенн, нет!..
— Ит, прости, — вздохнул Бард. — Если бы мы ближе к порталу, можно было бы попросить помочь Аарн, но совсем не факт, что они бы согласились… или сумели что-то сделать. Мы слишком далеко, мы не успеем.
— Тогда я сам… — начал созидающий, но его прервал Леон:
— Этим ты его убьешь вообще в мгновение ока. Ит, опомнись! Пойми, ты действительно ничего не можешь сделать. Прости, но это действительно так.
— Но… — Ит растерянно переводил взгляд со старательно отводящих глаза в сторону Барда и Сэфес. — Но ведь можно же как-то помочь?! Он ведь жив и…
— Ничего нельзя сделать, — повторил Таенн. — Теми силами, что есть у нас — ничего. Ит, пойми, его тело сейчас разрушает само себя. Если бы не искин, он бы уже умер, просто от кровопотери. Искин! Что у тебя сейчас получается?
— Если отключить систему, он умрет в течение десяти минут. Если я буду его поддерживать, проживет от десяти часов до суток. Но… Таенн, знаешь, я бы лучше сразу отключил, чем…
— Почему? — холодея, спросил Ит.
— Потому что это очень больно, — понуро сообщил Морис. Он до сих пор придерживал Скрипача за плечи. — Ему сейчас очень больно, а дальше будет еще больнее. Тебе решать.
— Да вы что, все с ума посходили?! — с ужасом выдохнул созидающий. — Да вы… он же спас нас всех, а вы… вы что?! Что вы вообще такое говорите?!
— Именно поэтому, Ит. Потому что эта услуга — единственная, которую мы можем ему сейчас оказать. Дать умереть без мучений. Без боли. И быстро.
— Но ведь боль можно снять, — не поверил Ит. — Искин, ведь можно?
— Я уже снимаю.
— Но он кричит!
— Он кричит потому, что его тело сжигает любое обезболивающее быстрее, чем я его успеваю вводить! — гаркнул искин. — А любое другое вмешательство грозит тем, что мы его потеряем в секунды!
— Я пойду, принесу контроллеры, — предложил Леон. — И попробую прихватить часть катера. Может быть, хоть на какое-то время поможет. Ри, пойдем со мной.
— Как — часть катера? — не понял тот.
— Прикажешь отдать часть внутреннего образующего сегмента… идем, по дороге объясню.
* * *
Через три часа Скрипач уже не кричал — сил не осталось. Он лишь слабо стонал и, казалось, впал в забытье. Красные контроллеры и сегмент, на поверку оказавшийся проникающей субстанцией, позволявшей блокировать обширные участки пораженных тканей, помогли справиться с кровотечениями, и искин, немного поколебавшись, сказал, что при хорошем раскладе часов восемнадцать Скрипач еще проживет. Может быть, проживет, добавил он. Ит в ответ только кивнул.
Посовещавшись, они сделали вокруг постамента закрытое пространство, немного снизили освещение, изолировали от звуков снаружи.
— Ему так будет спокойнее, — объяснил Ит. — Я с ним посижу, хорошо? Вы… вы занимайтесь, чем хотели, а я просто тут побуду.
Морис кивнул, соглашаясь, остальные промолчали. Говорить было не о чем — все и так понятно. Ри, чертыхаясь сквозь зубы, вывел панель управления и сел за расчеты, Сэфес, посовещавшись, попросили у искина разрешения вести предварительный процесс, а Таенн, тоже с разрешения искина, начал анализ сиура — если логический узел не поражен атакой, можно рискнуть и попробовать ускорить процесс перехода.
…Ит неподвижно сидел рядом со Скрипачом, держа его ладонь в своих. Рука у Скрипача была холодная и сухая, совершенно безжизненная.
«Он умрет? — рвущейся на волю из клетки птицей билось в голове. — Вот так, просто? Такая чудовищная плата — за те несколько секунд, которые занял процесс перехода из той точки пространства в эту? Как же так?.. А если бы… если бы он не выбил Ри и его, Ита, в момент входа в Сеть… то сейчас на его месте были бы они? То, что они, невзирая на протесты и предупреждения Барда и Сэфес, хотели сделать… это было бы вот так? Да и вообще, получилось бы у них сделать то, что сумел сделать Скрипач? Или сейчас станция, безжизненная и мертвая, висела бы на прежнем месте, там, где ее хотел видеть… Дьявол? Скрипач, что же ты сделал, Господи ты Боже мой, что же ты сделал… и как ты это сделал? Даже Бард и Сэфес этого бы не сделали, они сами так сказали, даже будь они живы, а не мертвы, ведь на самом деле они мертвы, а ты…»
Ит чувствовал, что на глаза наворачиваются слезы. Он судорожно вздохнул, сглотнул комок в горле.
До этого момента неподвижные пальцы Скрипача вдруг вздрогнули, ладонь едва заметно сжалась. Ит поднял глаза… и неожиданно встретился со взглядом Скрипача. Совершенно разумным и ясным взглядом.
— Привет, — еле слышно прошептал тот. Улыбнулся, но улыбка получилась кривая и вымученная.
— Ты как? — спросил Ит, чувствуя, что мир вокруг рушится.
Падали стены, исчезала фальшь, пропадал морок.
— Очень больно, — едва слышно прошелестел Скрипач. — Но, поверь, оно того стоило.
— Что стоило? — слова куда-то разом пропали.
— Ит, прости меня… Прости, пожалуйста. Этот твой шрам на спине… когда осень и небо светлое, помнишь?.. Я так страшно тогда предал тебя. Малодушно и страшно. Это — плата… наверное… Ну и хорошо…
— Скрипач, не надо так говорить! Какая плата, о чем ты?
— Какой я… Скрипач… называй уж лучше рыжим… ладно, мелочи какие… Ит, спасибо тебе, — он снова улыбнулся.
— За что? — опешил созидающий.
— За то, что нашел меня… и не бросил. Свалка эта… пакость такая… Дождь, грязь… А я все ждал… Так хорошо, что ты… Ведь нельзя, ты же сам уже понял… нельзя жить, разорвав свою душу на две половинки. Дышать одним легким, смотреть одним глазом… и за сейчас — спасибо… что оно есть, это сейчас… и тебе спасибо, и Богу… что дал попрощаться…
— Нет, — у Ита внутри все оборвалось. — Ты не умрешь. И думать не смей! Ты не умрешь, слышишь?!
— Умру, ты же знаешь, — Скрипач дышал тяжело, лицо его покрылось испариной. — Но неважно… главное, что сумел вас… вытащить… ключ только снял… зря… надо было, чтобы ты или Ри. Поторопился… боялся, что он уйдет…
— Ключ?..
— Ключ… от «формулы дьявола»… Агор и Аран, из команды Стовера, помнишь?.. Они были почти правы… ключ действительно существует…
— Скрипач… рыжий, погоди, — Ит растерянно заозирался. — Искин, ты…
— Здесь, — глухо откликнулся искин. — Все пишу. Прошу прощения, но…
— Нет, я не о том. Ты можешь увеличить содержание кислорода? Ему трудно дышать.
— Делаю.
— Спасибо, — Ит снова склонился к Скрипачу. — Не лучше?
— Немного, — пепельно-серые губы едва шевелились. — Прости меня, если сможешь. Я тогда… когда ты умер… я изменил свое решение… подумал, что, находясь в разуме, жить без тебя не сумею… знаешь, ведь почти не ошибся. Там плохо было… Одиноко и плохо… сам себя в мусор… Только чайки красивые…
— Я не дам тебе умереть, — насколько мог твердо сказал Ит. От боли, переполняющей душу, хотелось кричать — точно так же, как кричал несколько часов назад Скрипач от боли в растерзанном и израненном теле. — Я тебя не отпущу! Слышишь?! Я ни за что тебя не отпущу!..
— Ит… то, что я над собой сделал… я же искалечил себя, намеренно, нарочно… не знаю, почему сейчас почти все вдруг вернулось… — Скрипач слабо кашлянул, на губах появилось несколько капель крови. — Такие вещи даром не проходят и…
— Молчи, — попросил Ит. — Пожалуйста, не трать силы. Молчи. Они ищут выход, я уверен, что найдут, нам надо просто подождать.
— Не обманывай… себя… и не пытайся меня утешить, — Скрипач закрыл глаза. — Ит, все… я больше не очнусь, наверное. Не сумею…
— Ну уж нет, — голос Ита неожиданно стал твердым. — Ты сам только что сказал — нельзя жить с половиной души. Сбежать вздумал? А как же я?
— Ты… хитрый… — Скрипач усмехнулся, но улыбка тут же превратилась в гримасу боли. — Сумел меня… поймать… не все от нас зависит, Ит… Или почти не все…
— Я тебя не брошу, — прошептал созидающий. — Я ни за что тебя не брошу. И уйти тебе не позволю. Не так и не сейчас. Ты только продержись еще немножко, хорошо? Держись, пожалуйста… очень тебя прошу… не бросай меня…
Скрипач его уже не слышал. Еще несколько минут Ит просидел рядом с ним неподвижно, гладя по руке. Он сам не замечал, что плачет.
В медблок вошел Таенн.
— Ит, выйди, пожалуйста, — попросил он.
— Зачем? — созидающий резко поднял голову.
— Нам надо поговорить. Он спит, я не хочу его тревожить, — объяснил Бард. — Выйди. Ты через десять минут вернешься обратно.
— Искин… — начал было Ит, но Таенн его прервал:
— Он проследит и, если что, позовет тебя. Так?
— Так, — подтвердил искин. — Ит, не волнуйся, хуже от того, что ты выйдешь на несколько минут, точно не будет.
— Вы его не убьете… из милосердия? — спросил созидающий напрямую.
— Если бы мы сейчас были не в медблоке, ты бы получил от меня по морде так, что не забыл бы этого до конца дней своих, — пообещал Бард. — Так ты выйдешь, или нет?
Ит встал и направился вслед за ним.
* * *
— Сядь и спокойно послушай. Через шесть часов тут будет корабль Аарн, точнее, боевая станция. Собственно, не мы их нашли, а они нас — потому что они нас искали. Станция принадлежит флоту, которым командует дварх-адмирал Дарли Эстель Фарлизи, и шла именно на наши поиски, но потеряла нас в черной зоне. На борту — три целителя, достаточно высокого уровня. Если он проживет эти шесть часов, они попробуют чем-то помочь.
— Правда? — с надеждой вскинулся Ит.
— Правда, — кивнул Леон. — Но на многое не рассчитывай, хорошо? Ти-анх при подобном поражении ничего не даст. Целители… Ит, можно я тебе хотя бы объясню, что сейчас с ним происходит?
Созидающий кивнул. Ри подошел к нему, сел рядом, положил руку на плечо.
— Понимаешь, тело в Сети — штука совершенно лишняя, — печально начал Леон. — И Бардов, и нас к выходам в Сеть готовят не один год. Мы вообще берем тела с собой мертвыми, только так можно пробыть там пять лет кряду. Барды…
— Мы вводим тела в резонанс с Сетью, но наши выходы существенно короче, — продолжил Таенн. — А он… он вышел без подготовки вообще. И его тело, поняв, что оно просто не нужно, дало само себе команду на уничтожение. Именно поэтому мы не можем ничем помочь. Как только происходит какое-то вмешательство, тело начинает поспешно избавляться от него, потому что считает лишним. И точно так же оно сейчас избавляется от самого себя.
Ит закрыл глаза и глубоко вздохнул.
— Но ведь есть способ это обойти. Так? Или нет?
— Есть, — подтвердил Морис. — Встречающие. Я, правда, не слышал, чтобы кого-то из такого состояния выводили, но теоретически…
— Значит, это все-таки возможно, — твердо констатировал Ит.
— Ит… в любом случае нам нужно добраться до базового мира Контроля, — осторожно сказал Морис. — Есть еще один момент, из-за которого я бы категорически не хотел терять Скрипача…
— Ключ, конечно же, — горько бросил созидающий и презрительно усмехнулся. — Правильно, мы говорили, а вы слушали. Как же иначе… до того, как он сказал про ключ, вы предлагали его милосердно прикончить.
— Знаешь, парень, ты голову на секунду включи…
— Таенн, не надо, — попросил Леон. — Ты просто не понимаешь, по-моему. Ит, никто из нас даже не предполагал, что он окажется…
— Разумным, да еще и умнее вас всех, вместе взятых? — с гневом посмотрел на него Ит. — По-моему, это вообще поняли только искин и я. И никто больше. Простите, я… мне надо побыть одному. Я там посижу, с вашего позволения, — он поднялся, сбросив с плеча руку Ри, и ушел обратно, в медблок.
Леон сел в освободившееся кресло, опустил голову на руку и с горечью произнес:
— А что вы хотели? Особенно после того, что ляпнул, не подумав, Таенн. Бард, окажи всем любезность — отрежь себе язык и выброси!.. И вообще, не лезь ты к ним, ради всего святого! Ты как нарочно прямо… У парня и так истерика, а ты, вместо того, чтобы успокоить, предлагаешь ему голову включить!.. Допер, нечего сказать!
Бард вцепился себе руками в волосы и застонал, словно от зубной боли.
— Уй… Черт, Леон, ты прав. Прав, прав, прав… я, старый дурак, видимо совсем голову потерял от этого всего. Ведь это, по сути, получается…
— Да, это пара, и она на порядок выше даже наших пар, — кивнул Морис. — Искин правильно сказал — это один человек. Ит сейчас тоже там умирает, понимаешь? Он сам этого не осознает и не понимает, отчего ему так плохо, а ты ему…
— Все, хватит про то, что я ему! — взмолился Бард. — Клянусь всем, чем хотите, что больше этого не повторится. Я попробую… попросить прощения. Может, простит. Если сумеет.
— Если обойдется со Скрипачом, простит, — вдруг сказал доселе молчавший Ри. — Он добрый. Просто сейчас ему действительно очень плохо.
— Искин, что там? — Таенн кивнул на медблок. — Дай, пожалуйста, отчет.
— Хреново там, — мрачно сообщил тот. — Селезенке каюк, печени тоже, на подходе все остальное, но в какой последовательности, сказать не могу. Хуже то, что показатели крови падают гораздо быстрее, чем я рассчитывал. Развивается анемия. На фоне того, что легкие продержатся недолго…
— Все, не продолжай. Он не дотянет, если мы будем стоять на месте. Ри! Свяжись с Аарн, объясни ситуацию, пусть дают курс. Выходим навстречу. Искин, сколько он еще продержится? — спросил Таенн.
— Часа три-четыре. Максимум, — исчерпывающе ответил искин. — Только ты учти, прогноз сделан на этот конкретный момент. Через час все может измениться. А то и раньше.
— Значит, не будем терять время, — подвел итог Морис. — Все, работаем. Леон, ты бы сходил к Иту, и… ну… поддержал как-то. На тебя он адекватно реагирует.
— Он на всех адекватно реагирует, — возразил тот. — Второй, если бы я у тебя на глазах умирал, ты бы тоже с ума сходил? Да?
— Я тогда не успел, — виновато сказал Морис. — Я просто умер следом. Прости, что так получилось.
— Прощаю, — серьезно посмотрел на него Леон. — Хорошо, что не пришлось это проделывать второй раз.
* * *
Целительниц оказалось трое. При других обстоятельствах Ит бы, наверное, засмущался, увидев, как они выглядят. На вид — совсем молодые девчонки, лет по двадцать, не больше, одетые в тончайшие обтягивающие комбинезоны черно-серебристого цвета, со знаком Ока Бездны на плечах. У двоих — волосы короткие, каких-то фантастически ярких цветов, у одной — гладкая прическа из длинных темно-каштановых волос, собранных в пучок. И грустный взгляд, от которого словно резануло ножом по сердцу. Черт, опять Мариа… неужели теперь в каждой встреченной женщине будет она, Мариа?..
Целительницы времени попусту тратить не стали, наскоро поздоровались со всеми и тут же ушли в медблок. Через несколько минут одна из них вернулась. Слава Богу, не та, с гладкой прической. Другая. Она была собрана, деловита, но уже улыбалась, ободряюще и спокойно.
— Шанс есть. Мы его обманем. Причина, как мы и ожидали, не в теле, а в голове. Голова хочет поиграть в саморазрушение? Отлично, пусть играет. А мы за это время немножко полечим тело… Эй, ты чего, плакал? — девушка взяла Ита за подбородок и сочувственно посмотрела ему в глаза. — Бедный… конечно, все плохо, но руки опускать не надо.
— Он умрет? — обреченно спросил он.
— Все умрут, — беззаботно отозвалась девушка. — Рано или поздно. Успокойся. Я тебе обещаю, что в ближайшие сутки он точно не умрет. За это время мы дойдем до территории Ордена. Там ему помогут. Не так, как ему нужно, но времени хватит, чтобы добраться до Встречающих, которые помогут уже наверняка. Хорошо, что мы успели. Еще полчаса, и можно было бы не торопиться.