В том же 1996 году, когда я покинул традиционную Церковь, «вдогонку» я был обвинен «в ереси пятидесятнической» архиепископом Брянским и Севским Мелхиседеком и моим бывшим благочинным протоиереем Василием. В епархии давно уже хотели избавиться от священника-диссидента, мешающего все спокойно жить, а повод вскоре был найден – сотрудничество с протестантами. По грязно сфабрикованным обвинениям, с помощью лжесвидетелей, я был назван еретиком.
Когда я через Слово Божье получил освобождение от множества религиозных заблуждений, то открыто заявил своему благочинному, что принял решение уйти.
Я не мог больше продолжать служения, которые, как я это уже тогда понимал, не приближают людей к Богу, а наоборот удаляют. Не мог жить во лжи религиозной я.
вместе с мессианским раввином Андрианом
после общего богослужения в Киеве
По-совести я уже не мог оставаться в моем храме и вести прежние традиционные служения. Еще до окончательного решения церковного суда в Москве, меня и семью буквально вышвырнули из церковного дома, где мы проживали до того, прислав нового настоятеля на мой приход. Священниками епархии и из Москвы была организована целая компания травли и унижений в мой адрес. Днем и ночью звучали звонки с угрозами о физической расправе над членами моей семьи.
Я знал, что это не пустые угрозы, так как для многих церковнослужителей этой, как и многих других епархий, подобные «иосифлянские методы убеждения» и борьбы с инакомыслящими, – обычное явление. Обратившись в прокуратуру с этим вопросом и приложив письмо с угрозами, я надеялся на какую-то защиту от властей, но мне сразу же дали понять ясно, что без больших денег мне нечего делать в суде. Тогда я еще больше осознал, что в коррупции погрязла не только наша Церковь, но и все российское общество. Реформация нужна всем нам.
Люди отвернулись от нас в те дни, но господь был с нами!
Моя жена первые недели была беременна и, узнав об этом, эти люди стали звонить чаще и почти всегда, когда меня не было дома. Священники пытались через жену повлиять на меня и таким образом «вернуть в лоно Православия». Я часто заставал жену в слезах, но она не всегда говорила об их причине. В конце концов, у Инны на нервной почве был выкидыш. Мы очень переживали, тем более, что врач-гинеколог мне сказал, что «Инна тяжело все это перенесла и, возможно, у вас не будет больше детей».
Быстро закончились деньги, и я устроился сторожем, подрабатывая по ночам. Я был буквально на пороге отчаяния, оставаясь один с двумя детьми, а по ночам дежуря сторожем, ведь врачи пугали меня еще и тем, что состояние Инны находили весьма критическим и опасались за ее жизнь. Это было время большого испытания и я около месяца находился в страшном борении, не находя в себе сил от всего сердца простить благочинного отца Василия и других священников. Я говорил Богу, что прощаю их, потому что понимал, что должен это сделать, но через день - два, когда вспоминал о них вновь, чувствовал в сердце настоящий вулкан непрощения. Это было адом на земле.
НЕПРОЩЕНИЕ - принцип ада и сатаны, а ПРОЩЕНИЕ - характеристика Бога и спасенных Им людей.
Дьявол не хотел просто так отпускать священника и один Бог знает, что я тогда испытал. Слава Богу за все!
Во многом я уже был не согласен с традиционалистским православием. Читая вновь Божье Слово я все больше и больше разочаровывался в той вере,в которой прежде жил. Я не мог более продолжать мое прежнее служение. Не мог крестить младенцев, видя в педобаптизме (крещении младенцев) большое зло для церкви. С того самого 1996 я крещу только взрослых верующих.
Крещение по вере во Христа сегодня в Православных обновленческих общинах совершается не над младенцами, а над сознательно верующими людьми
Крещение в Киевской общине УРПЦ ХС
