— Так что там с протекцией, Бурундукова? — стал опять приставать ко мне Димка.
— Отвяжись, чума, — откликнулась я, порядком устав, как от назойливого Чащина, так от внимания однокурсников. — Никакой протекции. К сожалению, я Смерчинского едва знаю.
— Ну что ты всем врешь! — обиделся парень. — Это твое новое хобби?
— Слушай, ты, если тебе так нужна протекция по английскому, иди к Смерчинскому и стань его девушкой сам! — заорала я, услышав про эту протекцию в сто пятый раз — дело было уже на следующей перемене. Мы перебрались в другую аудиторию.
— Что ты на меня слюной брызгаешь? — спокойно отозвался Димка. — И почему ты такая злая?
— Ах ты, добряк! Хряк!
— Что ты сказала? — возмутился парень и для порядка ткнул в меня все той же ручкой.
— Хряк! — взвилась я, и так нервничающая весь день. — Хватит меня задирать!
— Что, своему бойфренду расскажешь? — нежным-нежным голосочком спросил у меня Чащин.
— Ну все, ты покойник, — вскочила я на ноги.
В результате мы, как в старые-добрые (хотя, какие они старые, какие добрые?) времена стали бегать вокруг кафедры: он от меня, я за ним. Естественно, со звуковым сопровождением.
— Хорошо, что в этом мире есть что-то вечное. Эти двое всегда ссорятся, — услышала я голос одногруппницы, пробегая мимо первых парт.
— Да уж, — согласилась сидящая там же староста. — Двое из ларца, только пола разного.
Вот же дуры, а? Только сообщить им об этом я не успела. В аудитории появились новые действующие лица.
— Народ! — раздалось громкое от двери. — Здесь Мария Бурундукова учится?
На пороге появились сразу четыре девушки: три из них были крашенными блондинками, и лишь одна могла похвастаться миру черными, как уголь, волосами. Всех девушек объединяла миловидность, довольно-таки откровенные наряды и отсутствие улыбок на ухоженных лицах.
|
|
— Здесь, — подтвердили одногруппники, сидевшие на верхних рядах. Решили, что это новые друзья Смерчинского.
— Где? Покажите ее, — потребовала брюнетка, всматриваясь вниз.
— Светловолосая, с короткой стрижкой. Ну, та, которая в голубой кофте, с капюшоном и карманами-кенгуру, — тут же поведала сокурсница Регина Каримова — подруга Ольги, кстати. Да и сама Князева теперь сидела тут, откинувшись спиной набирая кому-то сообщение. На девушек она даже не оглянулась.
— Вон та, — услышала я голос одного из парней-сокурсников, объяснивших мое местонахождение намного проще. — Которая бегает.
Я остановилась, явно обидев этим улепетывающего Дмитрия, и задрала голову вверх с самым независимым видом. Это кто еще приперся по мою нежную душу?
— Та? — спросила брюнетка, уставившись на меня. — Вон та?
И, не стесняясь, ткнула в меня пальцем. Я тут же уперла руки в боки. Что за невежливость? Кто это такие? Очередные подружки Дэна из клана его френдов?
— Она самая, — подтвердила Регина, тоже не понимая, что нужно девушкам. Опять все присутствующие в аудитории, проявляли ко мне повышенный интерес, а это нервировало, очень нервировало!
— Так вот ты какая, маша Бурундукова, — покачала головой брюнетка, потирая руки с огромными наращенными ногтями ядовито-салатового цвета — мне так и хотелось назвать их когтями.
— Тааань, я не понимаю, почему она, — услышала я голос одной из блондинок, до ужаса напоминающий мне капризные интонации Мими.
|
|
— Да я сама в шоке! — отвечала Таня, наблюдая, как я, засунув руки в глубокие карманы кофты, иду к ним. — Ни фига у него подружка! Не фонтан, конечно.
— Я думала, у него будет кто-то… грандиозный, — всплеснула руками, увешанными золотыми браслетами одна из ее товарок.
— Эй! — крикнула я им, оскорбившись — поняла намек. — Что хотели? Эй!
Ответа я так и не получила. Девушки, которых я в уме успела прозвать "шалавами местного значения", не стали дожидаться, пока я дойду до них и предложу поговорить наедине, и, еще раз кинув на меня толи презрительные, толи гневные взгляды, удалились восвояси.
— Что за монашки решили посетить нашу скромную обитель? — сама у себя спросила я, дойдя до того места, где стояли девушки.
— А я же говорила, что Фан-клуб Смерча будет в негодовании! — радостно сообщила мне Маринка, оказавшись рядом со мной.
— У него есть Фан-клуб? — заинтересовались остальные девчонки.
— Нет — значит, создадут. У него поклонниц много, — легкомысленно отвечала Марина. — Но моя доченька, — она обняла меня за шею и заботливо прижала к себе, показывая, какая она хорошая мама, — не допустит этого. Эх, какой у меня зять шикарный!
— Что-то я им не особо понравилась! — отцепила я ее от себя, продолжающую что-то верещать про наши лже-родственные отношения. — Вот блин, пришли, настроение только испортили. И так на нуле…
— Не обращай на них внимания, — вдруг отчетливо услышала я спокойный, нежный и женственный голос Князевой — и он вдруг напомнил мне лирико-драматическое сопрано, таким, между прочим, партию Пушкинской Татьяны исполняют. От звуков Ольгиного голоса я даже вздрогнула.
|
|
— А? — в некотором недоумении уставилась на нее я.
— Думаю, они успокоятся, — не поворачиваясь ко мне, сказала девушка, а затем, откинув тяжелую светлую прядь своих длинных, не в пример моим, волос, обернулась в мою сторону и улыбнулась. Искренне, между прочим, как старой подруге, которую давно не видела.
— А, ну да, наверное, — с этими словами я поспешила вниз, ощущая неловкость. Я вроде как, получается, желаю нашему милому Гоблину зла, парня отбить хочу, а она меня жалеет.
Следующая пара, посвященная рекламе в социокультурной сфере, прошла быстро — препод-дурак диктовал теорию так быстро, словно спешил куда-то в дальние страны, да и кончилась она на полчаса раньше — Игорь Аркадьевич куда-то жутко спешил. Он попросил нас сидеть тихо, зачем-то пожелал удачи и поспешил уйти. Следом за ним убежали и многие наши одногруппники
А я с девчонками и еще с энным количеством людей остались в аудитории — кто-то болтал, кто-то уставился в экран ноутбука, кто-то списывал. В том числе и я — домашнее задание по английскому, оказавшееся вдруг у старосты. Димка сидел рядом со мной, толкался локтями и тоже со скоростью самописца сдувал задания.
— Вот же нам повезло, — комментировала я довольным голосом, — что у Женьки сегодня "энглиш" сделанный с собой есть. Завтра к нам англичанка не придерется!
— Да уж, — был на удивление согласен со мной парень. — И дома можно не париться.
— Не тебе, между прочим, делали, — сказала зачем-то Лида, глядя на нас с улыбочкой. Она вместе с сестрой училась в другой группе по английскому — в средней. Всего в нашем потоке таких групп было три, а распределили нас туда еще на первом курсе, в зависимости от результатов теста. Мне посчастливилось попасть в самую слабую — там я и мучалась до сих пор.
— Отстань, — отозвался Чащин, не обратив на ее слова никакого внимания.
После того, как я переписала домашнюю работу, я с умным видом принялась убеждать оставшихся одногруппников (и фактически убедила!) в том, что мы со Смерчинским просто приятели. В это верили неохотно, и, подозреваю, сожалели, что слухи не соответствовали истине — ведь в таком случае в нашей милой группе появилась бы милая тема для болтовни под названием "А наша Маша…". Но мне обломали всю малину — в аудитории некстати появилась незнакомая мне девушка со светлыми распущенными волосами до пояса и с горящими глазами, а также неспешно бредущий за ней Слава.
— Маша! — воскликнула девушка — та самая, что приходила по мою душеньку утром, и не нашла меня. Однако пока что я этого не знала. — Ты ведь Маша?
Я молчала, готовая, в случае "наездов" на собственную и горячо любимую перрону, достойно ответить, но Слава кивнул:
— Инга, это она. Еще раз привет, Чип! — помахал он мне.
— Привет, — осторожно ответила я. Мои одногруппники спешно засобирались, и, пока я не видела, Лида запихала мою тетрадь, куда я записывала английский, в мой рюкзак.
— А, это ты, да! Точно, похожа по описанию!
После этих слов я уставилась на девушку, как на безумную.
— Ты о чем?
— Кстати, я Инга, — представилась она мне совершенно не вовремя. — Пошли скорее!
И она, не долго думая, схватила меня за руку.
— Куда? — уперлась я. — Эй, ребята, вы понимаете что-нибудь?
Ребята молчали. Кое-кто улыбался. Это показалось мне подозрительным.
— Куда?
— К выходу, — отвечала сумасшедшая Инга. — Маш, давай быстрее, у нас уже мало времени. Пошли к выходу?
— Зачем? — занервничала я. Вдруг это тоже очередная поклонница Дениса, которой хочется мне морду набить? А, может быть, что-то случилось?
— Встречать, — коротко отвечал Слава.
— Кого? Слушай, отстань от меня, — попробовала отцепиться я от назойливой девушки, но того у меня не получилось. К тому же мои подружки-сестренки встали на сторону этой сумасшедшей и, подмигивая то ей, то друг другу, потащили упирающуюся меня следом за собой. Димка оглушительно захохотал.
Мой гордый орел уже и не знал, в какую сторону ему лететь, чтобы избежать силков.
— Что происходит? Вы чего? Дружно рехнулись? — задавала я вопросы, обалдело оглядываясь по сторонам в коридоре. Маринка вручила мне мой рюкзак, сделал вид, что вытирает мне рот невидимым платочком.
— Мамочка обещает тебе, что это будет круто! — растроганно произнесла она.
— Вторая мамочка тоже это тебе обещает, — подтвердила Лида, сомкнув свои пальцы на моем запястье. Остальные сокурсники шагали рядом с нами, весело разговаривая — громче всех слышался довольный Димкин голос — он и домашку успел списать по ненавистному английскому, и в забаве какой-то сейчас участвует.
— Это сюрприз тебе, — сообщила Инга.
— Сюрприз? Ненавижу их! — заорала я, по обыкновению, громко. — Ааа… Это что, как-то связанно со Смерчинским? — дошло до меня, наконец. До того, как я с ним познакомилась, у меня таких идиотских ситуаций не возникало! Он что, решил воплотить в жизнь свой новый безумный план? В таком случае, это ужасно глупый план!
— Связано, — согласилась Инга, и Слава тоже подтвердил это кивком головы.
Хм, тогда мне следует идти с ними? Вдруг это действительно важно? Телефона у меня нет, а Дэн мог посылать мне смс, чтобы предупредить насчет своих новых действиях, но у него это не получилось, он решил проинформировать меня через друзей, как когда-то делал это через Шарфа?
— Ладно, ладно, прекратите меня держать, — проворчала я. — Я все сделаю, что надо. А что надо, кстати?
— Это мы тебе во дворе скажем, — было мне ответом.
— Попробуйте не сказать, — мрачно произнесла я.
"Вот больные!", — с очередным транспарантом выполз знакомый фиолетовый головастик, выражая мое недовольство происходящим. Зато орел все же смог последовать стаей гусей, летящих в небе большим косяком. Вроде бы они летели в нужную сторону, понимая, как облететь ловушки.
— Все будет, конечно, не грандиозно, но прикольно, — сообщила Инга.
— Знаешь, — едва поспевая за ней, сообщила я задумчивым тоном, — ты напоминаешь мне Полоумную Лавгуд из "Гари Поттера".
Девушка только высоко подняла светлые, почти белые брови, но промолчала.
Мы добрались до выхода и оказались на улице — в лицо мне сразу подул ветерок и растрепал челку, которую я сегодня не успела уложить. В другой раз я бы долго ругалась и на собственные волосы и на погоду, но сейчас даже и не задумалась об этом. Меня интересовало другое.
— Опа, какая тусовка, — вырвалось у Димки — он первым оказался на улице, проигнорировав правило о том, что вежливый мужчина должен пропускать дам вперед.
— Ого!! Тут демонстрация? — не сдержалась я.
— Здорово! — протянули мои одногруппники с восхищением.
— Классно мы подготовились? — с гордостью спросила Инга.
— Ага, — кивнула Маринка. — Кто все эти люди?
— Наши, с иняза, с вашего факультета кое-кто, твоя группа. Некоторые друзья, — отозвалась длинноносая девушка.
— Я в ауте, — только и сказала я, качая головой и прикрывая губы ладонями.
С крыльца открылась дивная картинка. Народу около университета собралось множество: может быть, сотня, а, может быть, больше. Да, думаю, многим больше. Кто-то сидел на лавочках, кто-то стоял под крышей, кто-то предпочел устроиться под окнами первого этажа. Пара парней расселась прямо на газончике и заигрывала с кокетливыми девушками, учащимися со мной в параллельной группе.
У всех было хорошее настроение, всюду слышались громкие возгласы и смех. Завидев нас, многие замахали руками и приветливо заулыбались, но самое удивительное заключалось в том, что в руке каждого из пришедших сюда были большие гелиевые шары. У кого-то приятно-розовые, в форме сердец, а у кого-то лазурно-голубые. А еще многие держали в руках листочки — некоторые с интересом их читали.
— Это что? — большими глазами посмотрела я на моих спутников. Мы спустились с крыльца и подошли к главному пункту раздачи шаров. Рядом стояли огромные колонки — от них длинные провода тянулись в двери университета. Рядом стоял усилитель и два парня с гитарами. На импровизированном стуле восседал парень умного вида в очках, уставившийся в монитор ноутбука. Ну, просто мозговой центр.
— Это люди, Бурундукова, — отвечал Димка, оглядываясь.
— Это какая-то акция? Здесь бесплатно шарики раздают? — поинтересовалась я. — Что тут вообще происходит?
— Это так надо, — туманно пояснила Маринка, получив из рук одной из девиц, занимающейся раздачей, розовый шар. Лида и остальные мои однокурсники тоже взяли их в руки.
— Я тоже хочу, — потянулась и я к шару, но Инга остановила меня.
— Тебе нельзя.
— Чего вдруг? — спросила я, злясь. — Что-то вы темните господа.
— Послушай мамочек — стой спокойно и жди, — посоветовала мне подруга, махая своим шариком у меня пред носом. Ну и довольная же она была в этот момент!
— Я сейчас вообще уйду, если не скажите. Чувствую себя полной дурой — вся эта толпень знает, что тут такое творится, а я — нет, — хмуро сказала я.
— Ладно-ладно, — тут же подобрела Марина. — Только обещай, что не сбежишь?
— Обещаю, — подняла я руки ладонями вверх. Зачем мне сваливать с такого интересного мероприятия?
— Все здесь встречают Смерча — он вот-вот придет в университет…
— А чего так поздно? — перебрила ее я тут же.
— Не знаю! — отрезала девушка.
— Он к своему научному руководителю насчет курсака придет, — просветила меня всезнающая Инга.
— Короче, они все встречают Смерча. Тебе просто нужно его дождаться. — пояснили мне любезно. — Он будет с минуты на минуту.
— Ага, — я растерянно обвела присутствующих взглядом, вновь и вновь пытаясь понять, что такое задумал этот умник на этот раз.
— Мы все его поздравим, — сказала Инга.
— С чем? У него День Рождения, что ли? — спросила я. В таком случае на глаза ему лучше не попадаться — подарка-то у меня нет. Не знала я об его празднике.
— Он родился в феврале, — покачал головой Слава.
К нам приблизился рыжеволосый парень, держащий сразу два телефона и, увидев меня, воскликнул:
— О, привели, наконец! Привет, Чип! Не забудьте — ее на перекресток. — Парень, которого я приняла за очередного душевнобольного, кивнул на дорогу, в десяти метрах от крыльца образующую небольшой перекресток.
— Нормально. Почему он меня Чипом зовет — я его вообще знать не знаю. Что он имел в виду? — всполошилась я.
Оглядывая весь этот народ, я просто представить себе не могла, что задумал Смерчинский и где его носит?
— То, что ты будешь главной… кхм, встречающей Дэна, — пояснила Инга, оглядывая собравшихся, как генерал солдат на параде.
— Почему я? — сказать, что я опешил — ничего не сказать. У меня от такого морального потрясения даже сердце сильнее заколотилось.
— Потому что вы влюбленная пара, — дала девушка мне очевидный, на ее взгляд, ответ. — Мы хотим поздравить нашего Дэнни с тем, что он, наконец, обрел новую любовь. И тебя тоже поздравить. Официально.
Кажется, моя реакция на половину состояла из нецензурный лексики.
— Я же сказала, что мы не парочка! — заорала я белугой, громко, надрывно.
— Да мы знаем, что вы стесняетесь, — вмешались еще какие-то друзья-подружки проклятого Смерча, обвиненного мною тут же во всех смертных грехах. — Мы хотим, чтобы вы перестали скрывать свои чувства!
— Мы тебя уже любим, — улыбнулся мне парень с косой черной челкой.
— Ты милашка, — добавил кто-то еще доброжелательным тоном.
— Ты подходишь Дэну, — хлопнули меня по плечу.
— Так это не он все это организовал? — хрипло спросила я.
— Он об этом не знает. Это же сюрприз.
Я не слышала, кто мне ответил. Я опешила. Я потерялась в потоке чужих слов. Я не знала: смеяться, плакать, убегать или ждать? Ну, кто, как не я, мог попасть в такую идиотскую ситуацию? Да, и Смерч тоже в нее попадет, и тогда хотя бы я смогу напомнить мальчику-ветру о том, что его якобы везучесть растворилась в потоке всех тех неприятностей, которые посыпались на наши головы еще с пятницы. У орла случилась форменная истерика — он только что понял, что сбился с пути, а та стая, с которой он вздумал полететь, чтобы не заплутать, на деле оказалась замаскированной магией бандой кровожадных гарпий.
— Маш, — ты только не злись, — сказала Лида, видя мою реакцию. — Мы же тебе добра хотели. Смотри, как тут все старались, организовали такое… — ее голос задрожал от переполнявших девушку чувств. — Мы боялись, что ты сразу убежишь, поэтому ничего не говорили. Но если ты сейчас захочешь свалить — тебя мигом поймают — Пригрозила она. А ее сестра с философским видом добавила:
— Что ты рыпаешься? Не у каждой, знаешь ли, девушки, будет шанс стать героиней такой замечательной истории! Такая романтика…
— Романтика? Ах, романтика? Ну, ладно, пусть будет романтика, — неожиданно сказала я. — Я вам даже подыграю. А перед Смерчинским будите отдуваться сами. Он в гневе страшен? — спросил я у рядом стоявших его друзей.
— Ужасен, — сказал кто-то.
— Убить может, — и парни захохотали.
Ну-ну, Вы сейчас сломаете ему всю игру по завоеванию Князевой, он вас и убьет, мальчики. А я то что? А я поучаствую в этом торжественном фарсе. Тем более… это действительно романтично. И даже если я предпочитаю кеды и спортивнее кофты легкомысленным воздушным платьицам и заколочкам, это не делает меня черствой, грубой девицей, никогда не мечтавшей о сказочной романтике.
А потом я отвлеклась на вновь прибывших: по мощеной серо-оранжевой плиткой дороге, ведущей от остановки до дверей университета, показалась еще одна огромная компания — человек тридцать, не меньше: большинство парней, но встречались среди них и девушки.
— Еще ребята! — обрадовалась Инга — я заметила, она вообще натура впечатлительная эмоциональная. — Сейчас и им шарики вручим. Надо, чтобы все собрались…
— А откуда вы узнаете, когда Смерч придет? — поинтересовалась я все тем же хриплым голосом.
— За дорогой следят наши парни, — важно сказал Слава.
— Ну что, — развела я руками. — Круто. Безрассудные вы люди. Я же говорю — мы со Смерчем просто приятели. Он вас за это, за такое столпотворение — морально изнасилует.
— Это делаешь ты, — весело сказал Димка, которому, похоже, ситуация нравилась. — Ты бухтишь и ноешь. Ноешь и бухтишь. Радуйся, Бурундукова! И не забудь про мою протекцию.
— Пошел на фиг, Чащин, — велела я ему, вспыхивая, как свечка. Я уже ненавижу слово "протекция".
Пока раздавали шарики и пока все пришедшие "поздравить Дэнни" зачем-то начали выстраиваться в кривоватый плотный полукруг вокруг этого самого перекрестка, я, крайней озадаченная происходящим и одновременно озлобленная, раздосадованная и отчего-то все-таки обрадованная, стояла с сестрами-подружками и Димкой, раз сто пятьдесят умудрившегося подколоть меня и назвать "невестушкой". Мы вышли из университета всего минут семь назад, а мне казалось, что я торчу тут пару часов. И где же Дэн? И почему…
— Он подъезжает к стоянке, — словно подслушав мои мысли, коротко кивнул тот самый парень, разговаривающий одновременно по двум телефонам. А какой-то умник вытащил откуда-то мегафон и заговорил:
— Дэнни будет через пару минут! Повторяю: будет через пару минут! Кто не встал в полукруг — встаем! Друзья! Встаем в полукруг! Все помнят, что нужно делать?
Хор голосов подтвердил, что все.
— А я что делать должна? — с замиранием спросила я, предчувствуя неладно.
— Да ничего, — пожал плечами рыжий, возомнивший себя великим координатором этого масштабного по глупости действа — он то и дело отдавал кому-то таинственные распоряжения.
— Просто выйти к нему, — добавила Инга, ни на минуту не оставляющая меня. — Вот и все.
— Как опасно это звучит, — пробормотала я, нервно сжав кулаки. С одной стороны внутренний голос, который разговаривал со мной крайне редко, велел мне убираться отсюда и не становиться героиней глупой комедии. С другой стороны мне очень хотелось увидеть, перекошенное от неземного удивления, лицо Дениса. А еще… еще мне начало нравится происходящее! Здесь бодренько! Есть, где орлу полетать, крылышками помахать! Люблю я все-таки авантюры — происшествие с подпольным клубом игровых автоматов меня ничему не научило.
— Все приготовитесь! Дэнни будет через минуту! Молчим, друзья! — возвестил парень с мегафоном. Инга мигом уволокла меня в самую середину.
Когда все резко заткнулись стало немного странно, можно даже сказать страшно. Как будто бы и не было здесь такой большой толпы.
— Почему все заткнулись? — шепотом обратилась я к Инге, вид которой своей торжественностью начал мне надоедать. Как будто бы Новый год встречает девочка.
— Тише, мы же сюрприз ему делаем, — тихо отозвалась светловолосая дурочка, а Маринка приложила палец к губам.
А потом, под яростные аккомпанементы стука моего сердца, появился виновник происходящего.
Едва только фигура Дэна, облаченного сегодня в яркую бирюзовую безрукавку с капюшоном и в светлые, рванные на коленях джинсы, показалась на мощеной дороге, в рядах встречающих произошло оживление. Все словно бы к чему-то приготовшись, замерли.
Мой синеглазый партнер появился — и его шаги, только что резкие, быстрые, как при замедленной съемке, становились все медленнее и медленнее — он узрел всю собравшуюся полукругом ораву. Смерч снял с голов яркие фиолетовые наушники и большими глазами испуганного ребенка уставился на ребят. Парень явно не понимал, что происходит.
И я тоже мысленно потерялась, внешне оставаясь совершенно спокойной (к несчастью, торчавшие рядом подружки-сестрички еще больше уверовали, что я со Смерчинским друг ко другу неровно дышим — ведь в другом случае, по их мнению, я бы устроила форменный скандал, а то и в драку полезла). Но в этот раз во мне вверх взяла не природная максималистская эмоциональность, а еще одно мое качество, осознанное мною лишь совсем недавно — игривость.
Вперед из толпы вышел вдруг парень с черной челкой, держа в руках микрофон, рядом с ними чудесным образом появилась два гитариста — они провели пальцами по струнам, и в воздухе разлилась музыка, усиленная во много раз музыкальным комбиком. Мелодичными перестуком отозвались невидимые ударные, наверняка парень с ноутбуком поколдовал со звуком на специальной программе…
Парень с челкой помахал опешившему Дэну рукой и начал петь, громко, мелодично. Толпа тут же подхватила немудреные слова, больше не попевая их, а скандируя, как лозунг:
В этот классный майский вечер
Когда солнце греет души
Мы пришли к тебе на встречу
Друг, теперь ты нас послушай!
После этих слов их славный друг, по-моему, больше ничего слушать не захотел, но на месте так и остался стоять. Я смотрела на его напряженные плечи, отведенные назад с силой, и внезапно захихикала. А толпа продолжала надрываться:
Знаем мы, что ты влюбленный,
И зовут любовь Марией
Маша — он тобой сгубленный.
Он сейчас под эйфорией!
Я представляю, под какой сейчас Дэн эйфорией. Предсмертной, наверное. Но, вместо того, чтобы пожалеть Смерча, я вновь заулыбалась. А хор под предводительством парня с микрофоном, продолжал петь-скандировать:
Чтобы ваши чувства были
Замечательны и ярки,
Чтобы вечность не остыли -
Ты прими от нас подарки!
Интересно, какой клоун все это придумал? Мозг бы ему поменять на кошачий, умнее бы стал — факт.
Далее последовали строки о том, что Дэн меня безумно любит — искренне и честно, и мне, такой хорошей и прекрасной, следует его оберегать и обожать, потому как он — чудо парень, который занесен в Красную Книгу Человечества, в раздел "Особо харизматичных класса красивых".
Потоки дружеской лести, смешанные с искренними пожеланиями и шутливыми напутствиями, вроде "за руки держитесь вечно", "подправленные" усиленными звуками живой музыки, слышали, наверное, даже живущие в общежитиях студенты — и это при том, что эти высокие дома были в некотором отдалении от здания университета.
Самое невероятное — мои одногруппники и многие из тех, кто учился в моем потоке, тоже пели — не думаю, что последние приперлись сюда из большой любви ко мне, вероятно, им просто понравилась идея удивить Смерча и самим развлечься. Положа руку на сердце, если бы меня позвали подобным образом "поздравить" друга или подругу, например, тех же Маринку и Лиду, я бы не отказалась.
Но сейчас я костерила сокурсников на все известные лады — в перерывах между приступами смеха. Смерчинский выглядел презабавно.
— Видите, как вы его напугали, — проорала я на ухо Лиде, поющей по листочку. Она недовольно посмотрела на меня и отвечала, нагнувшись к моему уху:
— Он просто не ожидал!
— Еще бы! — завопила я, — смерть вообще обычно неожиданно приходит!
Но меня уже никто не слушал.
В самом конце песни мне и Смерчу тем же радостным хором пожелали страсти, нежности и звездной любви. А кое-кто выкрикнул, что удачные интимные отношения — основа основ. Еще один озабоченный так же громко возопил, что через пару лет с удовольствием посмотрел бы и на Дэновское потомство — его выкрик потонул во всеобщем смехе.
Как только шедевр чьего-то неуемного воображения, который должен был растрогать Смерча до слез (меня он едва не довел до дикого хохота), кончился, все собравшие под команду парня с мегафоном разом выпустили шарики из рук. И те тут же ласковыми розово-голубыми змейками взмыли в небесную даль, как назло лазурную, без единого облачка, даже самого захудалого, — как будто бы и само небо решило поддержать авантюру этих ребят.
Носители ужасной идеи "сюрприза" захлопали, закричали, кое-кто даже потешно заулюлюкал, приветствуя друга, который до сих пор от шока не мог пошевелиться. Как я его понимаю — я вообще бы замертво упала, если бы меня так "женили". Например, на Димке.
А в довершении всего, кто-то вытащил огромный красивый красный гелиевый шар, который я, наверное, не могла бы даже обхватить — таким объемным он был. Рыжий степенно подошел к Смерчинскому, поднял его руку, как-то безвольно опущенную, и вручил шарик (скорее, даже, шарище) парню под новый шквал аплодисментов и одобрительных выкриков, заботливо потрепав по плечу… Дэн только кивнул ему. Бедный мальчик. Но ничего, и это пройдет — ветерок подует, и унесет твои печали. Главное, чтобы ты сам шторм не вызвал восьми балльный, способный разнести тут все в пух и в прах.
— Дэн, — взяла слово Инга тем временем, и принялась что-то радостно бухтеть.
Я думала, мои друзья и одногруппники — люди вполне адекватные, не способные на особо эксцентричные поступки, в которых читается явное безумие, но я заблуждалась. Они оказались заражены засекреченным опасным вирусом, засекреченным аббревиатурой "КДХВ" — "когда друг хуже врага". В роли распространителя заболевания выступили, без сомнения, друзья Смерчинского, эти чертовы бездельники, решившие сделать сюрприз "вождю и предводителю". Подозреваю, таким образом, они, в первую очередь, радовали не самого Дэна, а тешили свое самолюбие — "мы такие хорошие друзья, нам ничего ради Смерча не жалко — все ради него сделаем! Его мнение? Позвольте, мы ведь друзья, лучше знаем, что ему хорошо, а что плохо. Вы что, считаете, что сюрприз, полный романтики и позитива — плохой подарок для нашего друга? Вы плохого мнения о нас, товарищи…".
Да, они задумали эту акцию, как это я выяснила чуть позже, в вечер воскресения, собрав целую конференцию в Интернете — очень уж им хотелось "осчастливить" Дениса и сделать ему приятное. Какие-то умники видели нас пару раз вместе и приняли за влюбленных, а потом растрезвонили обо всем этом, кому могли и не могли.
Естественно, моя персона, в меру скромная, в меру милая, и в меру наделенная недостатками, заинтересовала ребят довольно серьезно. Поэтому утречком, выяснив на сайте нашего университета расписание нашей группы, ко мне отправилась "делегация". Меня она, как уже говорилось, не обнаружила, только передала привет… Стоп. Откуда я могла знать, что никакого привета мне друзья Дэна в тот раз не передавали? Эти ребята сказали совсем другое, а вот мои подруги и одногруппники "кинули" несчастную — ну ладно, это сильно сказано, но отчасти правдиво — Марию, сделав огроменную подставу не только мне, но и самому Денису.