В некоторых работах это свойство отношений в сети связывается с анонимностью пользователей Интернет, однако представляется, что термин "идентификация пользователей" подходит лучше, чем "анонимность": субъект может указывать свое имя (наименование), однако сложно проверить его достоверность и проследить, действительно ли действия совершаются одним и тем же лицом, или же под одним идентификатором действуют несколько лиц.
Сеть Интернет допускает получение доступа к имеющимся в ней информационным ресурсам под псевдонимом либо вообще анонимно. В то же время ст. 19 ГК РФ устанавливает право, а фактически и обязанность использования гражданином в гражданском обороте собственного имени: как общее правило (абз. 1 п. 1 ст. 19) установлено, что гражданин приобретает права и обязанности под свои именем; в случаях и порядке, установленных законом (предполагается закрытый перечень), он может использовать псевдоним (абз. 2 п. 1 ст. 19); использование чужого имени не допускается (п. 4 ст. 19). Пункт 1 ст. 48 ГК РФ устанавливает аналогичное положение относительно юридических лиц (может от своего имени приобретать и осуществлять имущественные и личные неимущественные права, нести обязанности).
Означает ли это, что анонимные сделки являются нарушением гражданского законодательства? Представляется, что нет. Об этом свидетельствует деловой оборот: никто не отказывается, например, продать товар покупателю в магазине на том основании, что покупатель не представился. Но в то же время в обороте есть и примеры обратного. Если договор составляется в виде единого документа (например, сделки с недвижимостью), то стороны указываются под собственным именем с указанием всех реквизитов (паспортных данных, места жительства физического лица, полного названия и места нахождения организации). Следовательно, иногда идентификация сторон может проводиться только по имени, а иногда - по другим признакам. Действительно, розничная купля-продажа предполагает, что контрагент - любое лицо, предоставившее документ, свидетельствующий об уплате покупной цены. На основании этого же документа он впоследствии может предъявлять претензии к продавцу. Если же это купля-продажа недвижимости, то, во-первых, нужна регистрация перехода права собственности, во-вторых, здесь могут применяться нормы жилищного законодательства, направленные на социальную защиту отдельных граждан, в-третьих, высок риск эвикции. Все это обусловливает необходимость четкого обозначения в договоре его сторон, однозначной их идентификации для всех возможных заинтересованных лиц. Это возможно только при указании их имени.
Следовательно, указание имени можно отнести скорее к тем условиям оформления договора, которые определяются существом обязательства, а не к тем, которые носят универсальный характер. Если для целей договора указание имени не необходимо, т.е. идентификацию сторон можно, как в розничной купле-продаже, провести по другим признакам, то имя не указывается. И наоборот, если поименное указание контрагентов необходимо для правильного исполнения обязательства, имя должно быть указано. Это же правило необходимо соблюдать и в договорных отношениях в открытых компьютерных сетях: пусть анонимность представляет определенную ценность для того или иного субъекта, но если она мешает надлежащему исполнению обязательства, она должна быть раскрыта. Или данный субъект должен отказаться от обязательства.
Кстати говоря, сделанный выше вывод не противоречит положениям закона. В ГК РФ сказано о приобретении прав и обязанностей под своим именем и о запрете их приобретения под чужим. Приобретение прав и обязанностей лицом без указания его имени либо под явным псевдонимом (т.е. если обеим сторонам известно, что это не его имя) все равно является приобретением прав и обязанностей данным лицом, а не под чьей-либо маской, даже если имя этого лица контрагенту не известно. Но при этом использование чужого имени - уже явное нарушение закона.
В связи с этим следует еще раз указать на проблему подтверждения тождества лица и указанного им идентификатора на всех стадиях отношений в сети. "Передача" сетевого идентификатора может быть добровольной, что можно признать своего рода представительством, а может происходить и без согласия первоначального обладателя идентификатора. В последнем случае можно говорить об обмане либо попытке введения в заблуждение.