– Я не помню…
– Не помню… – Водитель нервно ударил по козырьку. – Записывать надо, если дырка в голове. Писать‑то умеешь?! – вдруг заорал он. – А то попроси кого‑нибудь, мне покажешь, я прочту. В нашем поколении дебилов меньше было…
– Вон за тем домом направо.
– «За тем домом»! Это Театр на Таганке! За тем домом… Бежать надо отсюда! Бежать! Ну что ты ерзаешь, корова! Ты красный от зеленого отличаешь?! – заорал он на нерешительную женщину. – Зеленый – иди, красный – стой! Были же люди как люди, и вдруг все сразу стали кретины… Парадокс…
Когда подъехали к дому, было 17.50.
– Погуди, а… – попросил Данила.
– Это когда на пароходе поплывешь. С вас шестьдесят шесть рублей.
Доставая деньги, Данила краем глаза заметил, как из подъезда вышел парень в кожаной куртке с поднятым воротником и быстро свернул за угол. Что‑то екнуло внутри. Данила протянул пятьдесят и две десятки.
– Подожди пять минут, я за товарищем зайду, – попросил он, выходя.
– Таких придурков даже бабы не ждут. – Машина сорвалась с места. Из‑за угла выехала красная «пятерка».
Дверь у Кости не захлопывалась и поэтому была не заперта.
Костя лежал на пороге комнаты, одетый для выхода. Одна пуля пробила грудь, другая, контрольная, вошла в голову.
Данила подошел к телефону и набрал 02.
– Убийство. Прохоровский проезд 4, квартира 12. Убит Громов Константин. Обнаружил Данила Багров. Жду здесь. Записали? – Он повесил трубку, снял у Кости с пояса мобильный и набрал Илью: – Илья, Костю убили. На трубку не звони. Сиди в музее. Все.
Данила нагнулся, сунул руку в карман Костиного пиджака, достал бумажник и вынул деньги, оставив тридцать рублей. Из внутреннего кармана достал записную книжку и открыл на Г. Громова не было. На М тоже не было. Открыл на Б. Первая запись была: «Брат Чикаго – (847) 869 52 44д».
Данила сел на пол и стал ждать.
Поезд прибыл на Ленинградский вокзал. Витя вышел из вагона и не спеша направился к главному зданию.
– Такси! Такси! Такси недорого, – звучало со всех сторон.
– Куда едем? – спросил бойкий мужской голос.
– В Москву, – сказал Витя и прошел мимо.
На площади между вокзалами он купил в ларьке пиво и огляделся. Сразу подошел наряд и проверил документы. Был солнечный день. Витя прогулялся по бульварам, прошел по Тверской и вышел к зданию с надписью: «Глобус‑Банк». Здесь он подошел к охраннику, достал бумажку и показал ему имя. Тот что‑то ответил, Витя покачал головой и пошел. Другой охранник наблюдал эту сцену на мониторе. Магнитофон записывал.
Данила сидел на полу в длинной четырехместной камере изолятора временного содержания и курил. Одно место занято не было. На двухъярусных нарах друг против друга расположились двое явных уголовников. Один, постарше, несмотря на осеннюю погоду, сидел в майке.
Тело было покрыто многочисленными татуировками. Второй, худой и помоложе, был в куртке. Он встал, подошел к параше и справил нужду.
– Дай закурить, – обратился он к Даниле на обратном пути.
Данила протянул ему пачку. Тот достал сигарету и отдал пачку старшему. Старший тоже достал сигарету и положил пачку в карман.
Данила молча курил.
– Эй, чушкарь, прикурить дай, – сказал старший, обращаясь к Даниле.
Тот не отреагировал.
– Эй ты, парашник! Ты что, не слышал, что тебе старший сказал?! – крикнул худой.
Данила поднялся, достал из кармана спички, подошел и коротко ударил старшего в нос. И сразу же – худого, стоявшего слева, ребром ладони по горлу. Худой захрипел и упал. Старший попытался вскочить, но Данила ударил в живот, и он согнулся.
Данила забрал сигареты и вернулся на место.
– Итак, вы говорите, что собирались в институт поступать, – сказал молодой следователь в костюме. – Приехали осмотреться, про подготовительные курсы узнать. Не знали, что надо регистрироваться. Так?
– Ты же читаешь. – Данила курил.
– Задержались из‑за программы «Взгляд»? Это подтвердил Илья Сетевой. А вот таксиста по вашему описанию мы не нашли… Может быть, не было таксиста? А?..
Данила промолчал.
– Так что я имею право задержать вас еще на трое суток, до выяснения обстоятельств.
– А тебе надо?
– Ты за что задержанных избил?
– За дело. Плеер верни, – устало сказал Данила.
На выходе из ИВС его ждал Илья. Они молча поздоровались, вышли на проезжую часть и стали ловить машину. Они заехали в несколько мест, где Илья спрашивал информационные диски ФСБ и Налоговой полиции. Он вставлял их в свой портативный компьютер и проверял. Чаще диски возвращал, и они ехали дальше. Потом Данила заехал домой и забрал из тайника последние деньги.
В музее они припали к компьютеру. Илья набрал «Глобус‑Банк» и получил информацию об учредителях, счетах и председателе правления Белкине Валентине Эдгаровиче.
Вставив диск ФСБ и набрав «Белкин Валентин Эдгарович», Илья получил информацию о возрасте, домашнем адресе, телефоне и составе семьи Валентина, включая место работы жены и место учебы сына.
– Пушки надо достать, – сказал Данила, глядя на экран монитора.
Илья внимательно посмотрел на него и набрал номер:
– Фашист? Это Илья. Нам трофеи нужны. Хорошо…
Дверь открыл молодой высокий парень с худым лицом. На нем была черная эсэсовская куртка.
– Хайль Гитлер, – сказал он.
– Привет, – сказал Илья.
– А это кто? – спросил парень, кивая на Данилу.
– Свой, – просто сказал Илья.
– «Свой своему поневоле брат» – народная фашистская поговорка. – Хозяин отступил, пропуская их в дом. – Фашист. – Он протянул руку.
– Данила.
Парень закрыл дверь.
– Немец? – спросил Данила.
– Русский, – ответил парень.
– У меня вообще‑то на войне дед погиб, – вдруг сказал Данила.
– Бывает, – сказал парень. И добавил: – Чай или сразу в арсенал?
В подвале стояли ящики. На верстаках лежали детали разобранного оружия. По стенам были развешаны автоматы, на полу стоял пулемет.
– Что могу предложить, господа: два МП‑40 в отличном состоянии. Отстреляно. Полный боекомплект. Четыре вальтера и один парабеллум. Двенадцать противотанковых гранат. Бывают осечки. Где‑то пятьдесят на пятьдесят. Фаустпатрон в сборе. Извините, не проверял. Это из импортного. Отечественное: четыре ППШ, пулемет Дегтярева, всего один ТТ (быстро разбирают). Ну, винтовки Мосина, думаю, вас не заинтересуют… Да, наган есть, но дает осечки. Ударный механизм поизносился. Время, господа, время…
Данила уже держал в руках МП‑40. Он присоединил магазин и отвел затвор.
– Откуда все это? – спросил он.
– Эхо войны, – грустно сказал хозяин.
Вечерело, когда Витя пересек Красную площадь, постоял возле Мавзолея и двинулся ко входу в музей. Он долго звонил, а потом присел на крыльце.
– Слушай, Дань, он не уходит, – сказал Илья. – На крыльце сидит.
– Дай‑ка посмотрю. – Данила отложил автомат, к которому мастерил глушитель, выглянул в окно и вдруг улыбнулся. – Брат, – тихо сказал он.
– …а потом в Глобус‑Банк зашел, спросил Громова Костю – мать записала все, – а мне сказали, что он больше не работает, – говорил Витя с набитым ртом, продолжая засовывать в рот все, что было на столе.
Друзья переглянулись.
– Ну, думаю, все. Если в музее никого… Денег нет, паспорт на каждом углу спрашивают… Вещь, – сказал Витя, вытер рот и погладил стоящий перед ним пулемет. – Настоящий?
Илья кивнул.
– Как у Чапаева. – Витя поднял прицел и примерился. – Вот были времена… Ты чё телеграмму‑то прислал? – вдруг спросил Витя.
– Поедешь со мной в Америку? – спросил Данила.
– А хоть в Африку, – не задумываясь сказал Витя.
– Паспорта нужны и визы, – тихо сказал Данила и посмотрел на Илью.
Илья кивнул.
– И машину надежную на несколько часов…
Илья кивнул.
– Брат, поможешь мне, ладно?
Витя оставил пулемет и кивнул.
Хорошо одетый мужчина припарковал «Вольво» и вышел. Раздался привычный сигнал, и двери заблокировались. Прямо напротив, прислонившись к стене дома, караулил Илья в наушниках и со спортивной сумкой. Он записал сигнал на специальный аппарат и, проверив запись, повернул голову и кивнул. Мимо него прошел Витя и проследовал в здание за хозяином машины.
Илья воспроизвел сигнал, двери разблокировались… Илья открыл дверцу и забрался внутрь. Там он достал из сумки прокрутку и быстро свернул замок зажигания.
Из здания вышел Витя и не спеша пошел вниз по улице.
Через мгновение машина покинула место парковки и влилась в поток автомобилей.
Та же «Вольво», но с другими номерами резко затормозила. Из машины вышел Данила в дорогом костюме, с большим букетом и сумкой через плечо.
Школа была хорошая. Вокруг стояли дорогие машины, ходили охранники.
Данила огляделся и уверенно направился к входу.
Из машины, разминая затекшие члены, не спеша вылез Витя в новом костюме и решительно направился к подозрительно смотревшему на него охраннику с тупым лицом.
– Дай‑ка прикурить, – по‑свойски попросил он, доставая сигару. – Ты хоть спишь когда?.. – спросил он, прикуривая. – А то мой все ездит, ездит, стрелки ставит, базары трет…
– Вы к кому? – вежливо спросила женщина у входа на лестницу.
– Я к Феде Белкину…
– Так они уже прошли.
– Я брат его… Опоздал, извините, – улыбнулся Данила.
– Ничего‑ничего, еще не начали. А сумку можете в гардеробе оставить.
– Тут подарок у меня, – смущенно улыбнулся Данила.
В просторной аудитории рассаживались хорошо одетые новые русские с женами. Данила сел поближе к двери через ряд позади Белкина.
На сцену вышла девочка:
– Мы начинаем наш концерт, посвященный Дню гимназиста!
Последовали аплодисменты.
Данила сунул руку в сумку и осторожно взвел затвор автомата.
– Концерт открывает Федя Белкин. Он прочтет нам стихотворение гимназиста!
Последовали продолжительные аплодисменты. На сцену вышел робкий худой мальчик и, очень волнуясь, с трепетом прочитал:
– Я узнал, что у меня
Есть огромная семья:
И тропинка, и лесок,
В поле каждый колосок,
Речка, небо голубое –
Это все мое, родное.
Это Родина моя!
Всех люблю на свете я!
Комок подступил к горлу Данилы. Зал зааплодировал. Жена Белкина смахнула слезу и зашептала что‑то свекрови. Сам улыбался и хлопал.
Закончив, Федя быстро поклонился и выбежал в коридор.
Данила встал и вышел за ним.
– Федя! Здорово ты это… Молодец, – сказал Данила, догнав мальчика. – Держи. – Он пожал худую детскую ручку. – Я твой учитель новый по русскому языку. Данила Сергеевич…
Из аудитории вышел Белкин и сразу насторожился.
– Здравствуйте, Валентин Эдгарович, – улыбнулся Данила. – Я Федин учитель по русскому языку Данила Сергеевич. – Данила протянул руку. – Ладно, Федя, беги в класс… Мне нужно с вами серьезно поговорить. Давайте пройдем в учительскую…
– Это кто? – спросил Федю охранник у входа в аудиторию.
– Учитель новый по русскому. – Федя вбежал внутрь.
– С чего начинается Родина?
С картинки в твоем букваре.
С хороших и верных товарищей,
Живущих в соседнем дворе.
А может, она начинается
С той песни, что пела нам мать,
С того, что в любых испытаниях
У нас никому не отнять…
– пел хор девочек.
– Совки, блядь, – тихо сказал один жирный папа другому. Тот улыбнулся краем рта.
– Руки на столе держать… Вот так. Автомат с глушителем. Если двинешься, я на крючок надавлю, и яйца твои на пол упадут, – спокойно говорил Данила, уперев ствол автомата Белкину в пах.
Тот застыл как сфинкс, ничего не понимая. Они сидели в учительской за столом друг против друга, причем Данила расположился лицом к двери.
– Страшно? А когда Костю убивал, не страшно было?..
– К‑какого Костю?
– Громова.
– Это не я… это Американец. Это он… – говорил Белкин, пытаясь сохранить достоинство. До него начинал доходить смысл происходящего. – Я, я не мог… Я отца его знаю… Я Константину пообещал… Я не думал, что этот откажется… Он жадный, он… – Перед Данилой сидел человек, понимающий, что это, возможно, все.
– Все данные на Американца. Быстро! – перебил его Данила.
В учительскую вошла преподавательница и опешила.
– Простите, у нас разговор важный со спонсором… Мы быстро, – улыбнулся Данила.
Видимо, она привыкла к подобному в новой русской школе. Кивнула и вышла.
– Разговаривают? – с уважением спросил охранник.
– …очень влиятельный человек, – Белкин проглотил слюну, – в штате Иллинойс. Организовывал предвыборную кампанию нынешнего сенатора! Контролирует конгрессменов. По привычке занимается наркотиками через давно налаженную систему. Владеет сетью блюз‑ и рок‑клубов в Чикаго. Через них отмывает деньги. В клубе «Метро» у него вроде как штаб‑квартира. Туда стекаются наличные. Спекулирует землей и недвижимостью. Какие‑то интересы в НХЛ… Все, все, что стоит денег, его интересует… Даже заказывает в России видео с настоящими изнасилованиями и убийствами! А там продает. Очень жадный, за сто долларов удавится. Вот и с Костиным братом так… Я правда не виноват… Подумаешь, миллион. У него их… Не надо стрелять… Вы же разумный человек…
– Ладно, живи, гад. Сына благодари. Жалко такого парня без отца оставлять… Сиди здесь тихо, штаны суши.
Данила вытер ствол автомата о лацкан его дорогого пиджака, сунул автомат в сумку и вышел.
– Не тревожьте его минут десять. Он заявление в попечительский совет пишет, – сказал Данила охраннику.
Увидев Данилу на крыльце школы, Витя быстро свернул разговор:
– Ну, ты с этим смотри не затягивай… Простатит – такое дело, брат. Не встанет в нужный момент, и все. Ну, давай…
Данила вскочил в машину, и Витя втопил педаль.
– Достали! – В офис ворвался начальник охраны банка, держа в руках кассету.
Белкин сидел с каменным лицом.
– Ты зачем его убил, осел? – тихо спросил он.
– Так вы же сказали, нос сует не в свое дело… видеть его больше не хотите… – оправдывался начальник охраны. Это был уже немолодой здоровый мужчина с бычьей шеей и маленькими глазами.
– Дурак!
Пошла заставка программы «Взгляд». Начальник охраны сел рядом с Белкиным и уставился в телевизор. Они сидели и смотрели, а когда Илья сказал: «…да, это бывший Музей Ленина, я им архивы каталогизирую. У них там до сих пор на карточках все… Заодно по ночам сторожу», – Белкин скомандовал:
– В музей! Быстро!
– Колеса надо менять! На колесах спалимся. – Витя беспокойно ходил по залу с экспонатами.
– Не спалимся. Я номера больно крутые поставил, – задумчиво сказал Илья.
– Этот, мордатый у школы, запомнил.
– Я сменил уже…
– И много их у тебя? – Витя остановился.
– Много.
– Когда паспорта будут? – спросил Данила. Он проверял оружие и заряжал запасной магазин.
– Может, завтра, может, через два дня. Дело непростое…
Запищал телефон.
– Он умер, – сказал Данила и дал отбой. – Вот, возьми деньги… Последние. – Данила дал Илье худую пачку из тайника. – Как только будет ясно с паспортами, купи два билета до Чикаго на ближайший рейс… Теперь уходить надо. Рано или поздно они музей вычислят. И квартиры тоже…
– Твою не вычислят, – с надеждой сказал Илья.
– В милиции мой адрес есть. Пошли… – Данила закинул гранаты в сумку и двинулся к выходу.
– Давайте этот возьмем. Такая вещь!.. – сказал Витя, любовно поглаживая «Максим».
В машине Данила набрал номер. Долго не отвечали. Данила набрал еще.
– Для абонента 17642. Ирина, позвони мне срочно. Это Данила из «Взгляда».
Инспектор ГАИ махнул палочкой и показал, куда встать.
– Я же говорил, спалимся. – Витя нервно завертел головой.
– Сиди спокойно, не спалимся, – пробурчал Илья, сворачивая к обочине.
Данила поставил сумку на колени. Щелкнул затвор.
– Сержант Давыдов, – представился инспектор. – Документы, пожалуйста.
Илья протянул бумаги и права. Повисла напряженная пауза. Запищал телефон.
– Да, слушаю, – нервно сказал Данила.
В павильоне было шумно. Звонил Боря.
– Она щас не может… Она в клипе снимается! – кричал Боря.
– А подъехать можно?
– У тебя пропуск декадный?
– Щас, подожди… – Данила полез в карман, по‑прежнему держа руку в сумке, и достал паспорт с пропуском. – Действителен до двадцатого октября, – прочитал он. – А где там?
– Там же, – сказал Боря.
Данила дал отбой.
– В телецентр поедем, – громко сказал он.
Илья кивнул.
– Спасибо, все нормально. – Сержант протянул документы Илье.
– До свидания, – вежливо ответил тот, и машина тронулась.
– Ух ты, – выдохнул Витя и оглянулся на гаишника, вытирая лоб.
– Главное, не суетись. У меня все документы в порядке, – улыбнулся Илья.
По музею бродили бандиты Белкина, с интересом осматривая экспонаты.
– Ты, дед, не бойся. Мы друзья Илюшины… Мы не тронем ничего, только посмотрим выставку и дальше поедем, – говорил один перепуганному деду на вахте.
– Час как уехали. Трое. Ящик какой‑то увезли… Да дед старый, не помнит ни хера, – докладывал другой бандит.
– Оставь засаду. Всем искать серебристую «Вольво». Подключи ГАИ. Номера могут быть другие… – командовал начальник охраны. – Проверь все авиакомпании: фамилия Багров, рейс до Чикаго.
– У «Аэрофлота» я, конечно, узнаю, но другие компании такую информацию не дадут…
– Сделай удостоверение ФСБ!.. Учить тебя надо! – кричал начальник.
В павильоне пела Ирина. Ее снимали двумя камерами.
– Стоп, стоп! – время от времени кричал режиссер, что‑то говорил ей, и она пела снова с того же места.
Данила быстро соскучился и вышел в коридор, где как утес стоял Боря.
– И давно так? – спросил Данила.
– Третий день уже.
– Трудная работа у тебя…
– Бывает хуже.
Помолчали.
– Ты это… где служил? – спросил Данила.
– ВДВ.
– Участвовал где?..
– Афган застал немного.
– У тебя это… с Иркой ничего нет?.. – вдруг спросил Данила.
Боря мрачно посмотрел на Данилу.
– Ну да… – смутился тот. – А то она мне это… нравится очень… Только поет херню всякую… – Данила еще больше смутился. – Вот то ли дело «Наутилус» или «ДДТ»…
Боря странно посмотрел на него и спросил:
– Может, ты продюсером музыкальным станешь?
– Может, и стану… Только у меня слуха нет…
Выбежала разгоряченная Ирина:
– Еще часа на три‑четыре… Думала, раньше закончу, да режиссер… видишь…
– А давай я тебя дома подожду, – предложил Данила.
– Ага, – ни на мгновение не задумавшись, сказала она. – Боря, дай ему ключи, или лучше подвези…
– Не, я на машине. Давай я куплю чего‑нибудь?
Уже светало, когда Боря высадил Ирину возле дома. Рядом с серебристой «Вольво» на стоянке толкались два белкинских бойца. Боря сразу заметил их и насторожился. Ирина попрощалась и со словами: «Я позвоню, как проснусь» – вошла в подъезд.
– Слышь, братан, а это чё, Салтыкова, что ли? – подошел еще один.
– Угу.
– Живет здесь?
– Угу. – Боря имел подобный опыт и понимал, что сейчас лучше ответить.
– Слышь, братан, а ты не знаешь, чья тачка?
– Не, это не здешняя…
– А этого видел здесь? – Бандит показал фотографию Данилы.
– Нет. – Боря сделал вид, что рассматривает фотографию.
– А Салтыкова клевая… Прешь ее, нет? – Бандит заржал.
Боря тронулся, на ходу набирая номер.
Данила взял трубку. Он дремал, прикорнув на диване. Витя спал на ковре.
– Это Борис, – тихо начал Боря. – Тут какие‑то возле «Вольво» трутся. Серьезные. У них фото твое.
– Менты?
– Не похоже.
– Сколько их? – Данила пнул брата ногой. Тот сразу проснулся.
– Возле машины двое. Один возле входа. Еще в джипе сидят. Сколько – не видно, окна темные.
– Спасибо, Боря.
– Ирину не подставь…
Когда дверь открылась, Данила вышел в прихожую.
– Устала? – спросил он и поцеловал ее в щеку. Она кивнула и упала на него. – Слышишь, Ира, я не один.
– Не один? – Она отпрянула.
– Это мой родной брат, Виктор. Он вместо отца мне был… – зашептал Данила.
В прихожую вышел Витя.
– Виктор Сергеевич, – значительно сказал он и протянул руку.
– Ирина, – испугалась она.
– Очень приятно, – галантно сказал Витя.
Они пили чай на кухне. Витя с видом знатока обсуждал с Ириной вопросы шоу‑бизнеса:
– …не, Киркоров мне не нравится… Слащавый он какой‑то. Подкрашенный весь, подпудренный… Как баба. Понятно, что его тянут… Такой весь эк… – Витя развел руками, показав, какой Киркоров. – Одно слово – румын!
– Он болгарин, – с ужасом сказала Ирина и взглянула на стоящего в дверях Данилу.
– Какая разница! – уверенно сказал Витя.
Данила улыбнулся и вышел в комнату. Там он быстро набрал номер:
– Илья? Ты где?..
– Запоминай адрес: Кузнецкий Мост, 4, квартира 12. Паспорта готовы. Вылет завтра утром. Быстро давай!..
Данила положил трубку и посмотрел в сторону кухни.
– Там внизу джип и минимум четыре бойца, – говорил Данила брату, быстро спускаясь по лестнице и на ходу открывая сумку. – Я иду первым, ты бежишь к машине и уже на ходу открываешь мне дверь. Понял?
Витя кивнул. У выхода из подъезда они остановились, и Данила осторожно выглянул наружу. Двери джипа были открыты. Все бандиты сидели внутри, свесив ноги, и беспечно болтали.
– Готов? – тихо спросил Данила.
Витя кивнул. Данила передернул затвор и шагнул вперед.
Данила вышел из подъезда и быстрым шагом направился к джипу, на ходу доставая автомат и немецкую противотанковую гранату.
– Вы чего здесь третесь? – заорал он и дал короткую очередь по джипу. – Всем лежать! Капитан Багров, Федеральная служба безопасности! Бросай оружие!
Он дал еще одну очередь по пытавшемуся выхватить пистолет бандиту. Тот согнулся в машине. Остальные выпали наружу. Данила выдернул чеку.
Подкатила «Вольво».
– Белкину привет, – сказал он и забросил гранату на заднее сиденье.
«Вольво» сорвалась с места. Через заднее стекло Данила видел, как бандиты бросились врассыпную. Но взрыва не последовало.
– Первая осечка, – сказал Данила и достал из сумки вторую гранату.
– Куда едем? – возбужденно спросил Витя.
– Я поведу…
– Их двое, у него автомат и гранаты. Ранил Ширяя. «Вольво» номер 3425,– докладывал перепуганный водитель.
Начальник охраны молча выслушал доклад:
– Подключи Семена. Ну, если упустит!.. – зло сказал он, дал отбой и продолжил: – Вот этот лысый с ним в школе был, Сава опознал. – Начальник охраны показывал Белкину кассету, где Витя разговаривал с охранником у входа в Глобус‑Банк. – Я проверил – у ментов на него ничего нет. Сейчас по братве пробивают. Еще заказан и выкуплен билет на рейс «Аэрофлота» 622 Москва – Чикаго на имя Багрова. Вылет 16.10 в 07:10,– прочитал начальник охраны.
Белкин посмотрел на охранника:
– А сегодня какое число?
– Сегодня?..
– Баран! – зло сказал Белкин. – Всех в «Шереметьево‑2»! Если упустите, тебе конец! Понял?! – повысил голос Белкин, не обращая внимания на уже давно звонивший телефон, а потом раздраженно нажал кнопку громкой связи и резко сказал: – Да! Белкин слушает!
– Здравствуйте, Валентин Эдгарович, – сказал мягкий вежливый голос. – Мы перевели сегодня первые деньги на указанный вами счет по новой схеме. Так что все в порядке, партнер получит их вовремя.
– Хорошо, Константин Алексеевич.
– У вас все нормально?
– Да‑да, спасибо, отлично…
– А мы слышали, у вас проблемы…
– Я, Константин Алексеевич, свои проблемы решаю сам…
Джип и «пятерка» красного цвета мчались за серебристой «Вольво» по узким московским улицам. Машины выскочили на Кольцевую и снова свернули в переулок. Боевики напряженно ждали возможности открыть огонь. На заднем сиденье джипа стонал раненый.
– Не оторваться, брат, места мало, – озабоченно сказал Данила.
– Оторвемся, – сказал Витя, распаковывая любимый «Максим». Он тщательно заправил ленту, поднял прицел и попросил: – Дань, сверни, где потише, и, как скажу, тормозни.
Данила свернул в очередной глухой переулок. Из красной «пятерки» открыли беспорядочный и бестолковый огонь.
Витя стволом разбил заднее стекло «Вольво» и пристроился, как на тачанке.
– Стой! – заорал он и, как только Данила затормозил, закричал и затрясся вместе с пулеметом.
Он стрелял без остановки, почти не меняя направление огня. Равномерно вздрагивая, текла через пулемет лента, на искаженном гримасой лице выступил пот. Раздался удар, а затем взрыв. Витя перевел ствол и еще пострелял, пока не раздался второй взрыв.
– Вещь! – сказал он, вытирая пот.
– Уходим, – быстро сказал Данила и выдернул из гранаты чеку.
Братья выскочили из машины и скрылись в проходном дворе. Раздался взрыв.
– Не обманул Фашист, – сказал Данила, вытирая лицо, когда они уже чинно шли по бульвару.
Они сидели на полу маленькой комнаты обычного блочного дома. Мебели почти не было. Илья ходил перед ними.
– Так, это тебе, – сказал Илья, протягивая Вите билет. – Рейс 622 Москва – Чикаго. Вылет утром в 07:10. Ты летишь через два часа после него в Нью‑Йорк. – Данила удивленно поднял голову. – Да, и не спорь. Во‑первых, билетов не было, а во‑вторых, так лучше… Купишь машину долларов за пятьсот и через двенадцать часов будешь в Чикаго на колесах… Обратные билеты у обоих через четыре дня.
– А чё так мало? – спросил Витя.
Илья посмотрел на него, потом на Данилу и продолжил:
– Встретитесь вот здесь. – Илья открыл книгу и показал старый мост через реку. – Это второй мост от озера Мичиган. – Он отметил это место на карте города. – Вот, возьми, – Илья протянул Даниле кредитную карточку, – на крайний случай. Там долларов двести пятьдесят – триста осталось. Пин‑код 3232.
В комнату вошел смешной парень маленького роста с оттопыренными ушами. В руках он держал паспорта. Все посмотрели на него. Он смутился.
– Виктор Багров, вы летите на международный конгресс по новым компьютерным технологиям и защите компьютерных программ.
Он отдал паспорт Вите.
– Куда ты летишь, пока не ясно, но время еще есть, – сказал он Даниле. – Я еще пару часов в интернете посижу… А главное, ребята, когда будете проходить паспортный контроль, чувствуйте себя уверенно и улыбайтесь! Они это любят…
– Настоящий? – спросил Данила, с интересом рассматривая паспорт.
– Ну, в общем… да, – сказал парень застенчиво и улыбнулся.
– Пора, – сказал Илья.
Братья встали.
– Ну давай, брат, – сказал Данила. – Через три дня встретимся.
Братья крепко обнялись.
– Свободу Анжеле Дэвис! – сказал Витя и захлопнул дверь.
Глубокой ночью Данила с Ирой стояли в проходном дворе и целовались.
– Ох, давно я в подворотне не целовалась, – выдохнула она.
Данила улыбнулся.
– А ты была в Америке? – задумчиво спросил он.
– Была.
– И как там?
– Да никак… – пожала Ира плечами, не совсем понимая, чего он хочет.
– А я вот за границей никогда не был… – грустно сказал он.
– Ну и нечего там делать, – сказала Ира. Ее начинал раздражать этот диалог. – Пойдем ко мне, – прошептала она.
– Не успеем, у меня поезд через час, – улыбнулся он. – Ты звони мне, ладно…
– Куда ты? – тревожно спросила она. – В Америку?
– Да нет, тут недалеко… Под Тулой. – Он наклонился и снова поцеловал ее. – Но ты просто набирай без всякого кода, как в Москве, – деловито сказал он и достал телефон. – Это телефон такой… Роуминг…
– Да знаю я, – улыбнулась она.
– Аа… – Данила смутился и спрятал телефон. – Я ненадолго. Дня на четыре всего…
Он снова обнял ее и поцеловал. Запищал телефон.
– Он умер, – сказал Данила. – Пойдем в подъезд, – страстно зашептал он и потянул ее в какой‑то двор.
– А кто умер? – тревожно спросила Ира по дороге.
– Друг мой.
Все входы аэропорта «Шереметьево‑2» блокировали бандиты. Подъехало такси. Витя расплатился и вышел, накидывая на плечо Данилину полупустую сумку. Войдя в холл, он первым делом подошел к милиционеру и что‑то спросил. Милиционер показал. Бандиты скользили по нему пустыми глазами, поглядывая на фотографию Данилы, когда Витя стоял перед табло вылетов, проходил таможенный контроль и регистрацию.
Когда девушка на паспортном контроле шумно поставила в его новый паспорт печать, он оглянулся. В то время как начальник охраны что‑то нервно говорил бойцам, Витя покупал виски в магазине duty free. А потом американский самолет «Боинг‑727» с гордой надписью «Аэрофлот» оторвался от земли и взлетел.