Глава 2. В библиотеке
Девушки решили поселиться вместе. Их комната на четвёртом этаже общежития оказалась весьма уютной. Стены обшиты деревянными панелями. В углу комнаты небольшой камин, над ним зеркало в витой раме. Рядом красовался платяной шкаф орехового дерева. Заглянув в него, девушки с удовлетворением отметили, что он достаточно вместительный. В противоположном углу были размещены две кровати, около каждой стояла тумбочка.
Домовой Степан Будимирович, высунувшись ради знакомства с жильцами из-за шкафа, пообещал, что завтра все вещи студенток доставят из города.
В центре комнаты на столе лежали пара тетрадей, два ноутбука и небольшие блокноты с прикреплёнными к ним миниатюрными ручками, Софочка взяла один из них в руки и зачем-то сунула в карман.
– Интересно, а где здесь библиотека? – задумчиво спросила она.
– Поищем-найдём, заодно и с однокурсниками познакомимся – весело ответила Рина, успевшая затолкать свою сумочку в тумбочку у окна.
− Таки правильно,− поддержала её подруга, − зачем таскать с собой лишнее?
Знакомство с другими обитателями общежития не казалось ей чем то безотлагательным, но определённый интерес был. Избавившись от своих нош, девушки вышли за дверь.
Коридор был полон. В там были студенты первого курса, но встречались и старожилы, шумно обменивающиеся впечатлениями о летних каникулах и последней практике.
Естественно, что на первые лекции никто не захотел прийти неподготовленным. Идею Софочки с энтузиазмом поддержали. Тем более, что на мраморных табличках в коридоре мерцали огненные надписи − «Внимание студентам первого курса. Централизованная выдача учебников начнётся на первом этаже в библиотеке через тридцать минут».
Нужное помещение отыскали быстро. На дубовых дверях висела табличка с надписью «библиотека» и расписанием работы. Войдя, студенты ахнули. Они попали в просторный зал. Вдоль его стен, отделанных чароитом, стояли стеллажи с книгами. На высоком сводчатом потолке было множество светодиодов, светящихся белым и зелёным светом. В центре зала находились массивные столы красного дерева, на них возвышались бронзовые светильники с малахитовыми подставками. Деревянные стулья за ними обиты красным бархатом.
К остолбеневшим студентам подошла невысокая седая женщина в коричневом платье. На её крупном носу сверкали роговые очки.
– Добрый день, уважаемые студенты. Рада приветствовать вас, в этом храме знаний. Позвольте представиться, я – главный библиотекарь. Зовут меня Виллина Александровна. Позднее вы познакомитесь со всеми нашими сотрудниками и мы ещё не раз встретимся в этих стенах. Сейчас я прошу вас пройти в читальный зал и несколько минут подождать, пока библиотекари подготовят к выдаче учебники. Если вы захватили с собой блокноты, которые вам выдали, то попробуйте их испытать, тем, кто пришёл без них скучать тоже не придётся. Идите за мной.
Она повела студентов вдоль стеллажей с книгами в кожаных переплётах. Названия некоторых были мягко говоря странными. «Магические предметы. Стандарты», «Скатерть самобранка. Методы использования», «О войне магов и технократов. Из глубины времён». Дойдя до колонн, деливших зал на две половины, указала на них рукой:
– Вам туда. Выдача комплектов учебной литературы начнётся через полчаса.
Она повернулась и исчезла.
Обсуждая между собой увиденное, студенты один за другим стали проходить между колонн. Вдоль стен из серого кварца стояли широкие столы красного дерева. Но в отличие от абонемента на каждом вместо светильника располагался ноутбук. Журнальные стеллажи возвышались в дальнем конце зала. На одной из стен висел экран, рядом с ним располагалась деревянная кафедра.
Студенты расселись за столы. Те, у кого были блокноты, с интересом в них уткнулись. Очевидно, в них действительно было что-то, на что стоило обратить внимание.
– Как думаешь, что с ним может быть не так? – спросила Рина, кивнув на Софочкин блокнот.
– Понятия не имею, – ответила Софочка, рисуя в блокноте бородатого гномика.
Гномик в блокноте поёжился. Потом заинтересованно посмотрел на неё:
– А почему у меня одежда без карманов?
Художница ойкнула и выронила ручку.
Рина уставилась на гномика и спросила:
– Э-э, а Вам... тебе сколько надо, и где?
Гномик задумался и посчитал на пальцах.
– Четыре в жилете, чтобы кроме образцов руды можно было с собой маминого пирога взять, запасные стёкла для фонаря и драконьи очки. Два в штанах для инструментов и яблок. Ну а если ещё где-то придумаете, я не против, карманов много не бывает. Давайте рисуйте да я пойду.
– Куда?
– В шахту, конечно, – удивился гномик, – меня там уже ждут, хотя, если быстро справимся, может, ещё в парк сбегаю, к озеру.
Софочка изобразила на нём нечто, похожее на разгрузочный жилет и добавила на штаны пару накладных карманов.
– Ага, спасибо!
Гномик спрыгнул с блокнота, став ростом с десятилетнего пацана и, добежав до колонн, скрылся из виду, успев на бегу помахать рукой Рине, фотографирующей его мобильником.
За спинами девушек кто-то фыркнул.
Они обернулись, оказалось, к ним подошёл тощий вихрастый парень в коричневой рубашке и драных джинсах. Это был студент из группы киношников, кажется, его звали Павел. Девушки успели его заметить на распределении, это ему хватило сообразительности задать вопрос о родителях.
– Нашли, кого рисовать, одно слово, девчонки.
– Смотрите-ка, мальчишка! Ну, посмотрим, кого ты нарисуешь, – съехидничала, указав на его блокнот, Рина.
– Не кого-то, а что-то, выпускать бесконтрольно живых существ я не собираюсь.
Он открыл блокнот и задумался, с тоской устремив взгляд на высокое окно библиотеки, выходившее в парк. За окном шёл дождь, весело барабаня мелодию какой-то популярной песенки.
– Эх, погулять бы сейчас, поснимать.
– Да, погода не ахти, – согласился подошедший к ним студент в футболке с надписью Ubuntu.
− Вмиг камеру зальёт.
– Зальёт? − переспросил Павел и стал рисовать в своём блокноте нечто, напоминающее мешок, канализационные заглушки, болты, отвёртку. Через несколько минут из блокнота на стол выпал готовый аквабокс.
Он бережно подхватил его и с довольной улыбкой заметил:
– Ну вот, с этим устройством можно и поснимать.
– Теперь да, − согласился подошедший студент. − Надеюсь, такая погода здесь не всегда. Всё-таки аппаратура, по моему глубокому мнению, должна «дышать».
– Молодец, – одобрила Рина,− только зонтик себе не забудь нарисовать.
− А как же, − серьёзно сказал Павел.
− Прошу прощения, дамы не представился, Виталий, − шутливо наклонил голову пришедший парень. Живу с этим талантливым типом суровой наружности в одной комнате.
− Павел, можно Паша, − отрекомендовался фотограф, улыбнувшись. − Вы его не слушайте, это самый загадочный человек из всей здешней братии, ибо молчун-с.
Рина даже залюбовалась, такой неожиданно детской, ясной была эта улыбка. Она совершенно преобразила худощавое остроносое лицо юноши.
− С чего это я молчун? Я очень даже разговорчивый, − не согласился Виталий, тряхнув длинными собранными в хвост волосами.
− Ага, а про то, что ты уже почти на втором курсе, я не от тебя узнал, а от соседей по общежитию, − парировал Паша.
− Не почти, я просто академку брал, надо было бате помочь. Восстановился с потерей года. Кстати, у нас таких девайсов не было, − он кивнул на блокноты, − Интересно.
– А что, эти блокноты только для рисования? Написать в них ещё никто не пробовал? − поинтересовался Паша у девушек, поглядывая на окно парка.
Остальные студенты сбились в кучки, рассматривали чудеса, которые выходили из блокнотов.
– Давайте попробуем, – загорелась Софочка, – интересно же. − И набросала в блокноте:
«Я помню чудное мгновенье, передо мной явилась ты, как мимолётное виденье, как гений чистой красоты...»
Лист блокнота превратился в мини-экран. Навстречу студентам, по дорожке, шла высокая дама в шёлковом рединготе, широкополой шляпе с перьями. Через её руку была перекинута шерстяная шаль. Дойдя до конца дорожки, она чуть подумала, развернулась и пошла обратно. Изображение замерцало и погасло.
– Какая красавица, – выдохнул Виталий.
Павел согласно закивал.
Девушки испытали острую жалость, что времена, когда носили по-настоящему красивые вещи, миновали.
Так прошло несколько минут. Потом Виталий потряс головой:
– Что за? Я же не поклонник этой эпохи?
Павел недоумённо пожал плечами. На лицах девушек медленно проступало понимание.
– Получается, что кроме эффекта визуализации, написанное в блокноте, каким-то образом влияет на подсознание, − Виталий посерьёзнел, − с этим шайтан-девайсом нужно обращаться осторожно.
Софочка часто замигала, теперь блокнот не казался такой уж невинной вещью.
− Таки я не нарочно, честно.
− А тебя никто и не обвиняет, − пожала плечами Рина, с упрёком посмотрев на Виталия.
В читальный зал вошла бледная черноволосая девушка. И нежным голосом объявив, что комплекты готовы, попросила подходить к кафедре для их выдачи.
Студенты оживились, у деревянной кафедры быстро образовалась очередь. Софочка закрыла свой блокнот и, сунув в карман, заняла себе место. Какая-то мысль робко царапалась и тут же пряталась, как испуганный котёнок, не давая себя рассмотреть. Услышав от библиотекаря: «Залман София», вообще попыталась исчезнуть. Получив учебники, Софочка пошла к выходу. Голова просто раскалывалась,как впрочем и всегда от волнения, или когда требовалось что-то срочно обдумать.
Девушка поставила стопку на тумбочку у двери и взялась за виски, обычно это помогало сосредоточиться. Затем резко развернулась, чуть не сбив с ног шедшего с кипой книг Виталия.
– Эй, – отпрыгнул он, – осторожнее! У тебя что, от чудес крыша поехала?
– А если кто-то нарисует в блокноте атомный взрыв, вы понимаете? Что это таки будет?
Виталий соображал быстро, поэтому сразу передумал сердиться, поставил книги на ближайший стол, взял Софочку за локоть и потащил к проходившей по залу Виллине Александровне. Павел и Рина, стоявшие в очереди за учебниками, взирали на происходящее с недоумением.
Главный библиотекарь спокойно выслушала подбежавших к ней студентов.
– Атомный взрыв? Скажите, Вы пробовали написать в блокноте что-нибудь обычным карандашом, ну или ручкой?
– Изображения или надписи оживают, только когда их пишут ручкой, которая приложена к блокноту? – уточнил Виталий. − Вы серьёзно считаете, что этого достаточно для безопасности? Ведь любое устройство подобного рода можно перепрограммировать, если знать как.
– Браво, молодой человек, – Виллина серьёзно посмотрела на Виталия, – напомните, на какой факультет Вы поступили?
– Киномеханика и режиссура.
– В таком случае этот вопрос Вы сможете более подробно обсудить с Гордеем Гордеевичем Горыниным и с Геннадием Эдуардовичем Альфом. Безопасность лишней никогда не бывает. А я, кажется, уже знаю, какая литература будет востребована вами в период обучения в этих стенах. – улыбнулась, – рада буду видеть вас обоих в библиотеке. − Кивнула, прощаясь, и прошла за стеллажи.
У выхода их ждали друзья.
– Вы чего рванули, – спросила Рина, – что-то случилось?
Виталий коротко объяснил ситуацию. Павел серьёзно кивнул.
– Если есть проблема, её надо решать, – подытожил он, – думаю, вместе мы справимся.
Виталий оценивающе посмотрел на него и кивнул. Кажется, с соседом ему повезло.
– А пока давайте сделаем очевидное, – сказала Рина.
Все посмотрели на неё.
− Посмотрим расписание.
− Только потом в парк, подобную натуру упускать грех, − быстро сказал Паша.
− Сейчас нарисую для нас зонтики.
Глава 3. Что было, что будет?
Степан Будимирович сделал больше, чем обещал. Вещи студентов уже прибыли из города. И около тумбочек гордо сияли новенькой кожей чемоданы на колёсиках. На радостях девушкам удалось выманить его из-за шкафа и усадить за накрытый стол. От пирога домовой не отказался, однако долго сидеть за столом не стал. Выпив чашку чая, он сослался на неотложные дела, поклонился студенткам и исчез.
– Сказочные жители удивительно беспечны, – рассуждала Рина, развешивая свои платья в шкафу.
Подумай, если бы ты не обратила внимания на то, что может возникнуть, если блокнот попадёт в дурные руки, что бы было?
– Ужас, – согласилась Софочка, придирчиво рассматривая одну из своих блузок, и решая, стоит нарисовать в блокноте отпариватель или нет. Она поделилась своими мыслями с Риной.
− Не заморачивайся, − отмахнулась подруга, − у нас же такой Степан Будимирович замечательный. Думаю, наш гардероб для него не проблема.
Из-за шкафа послышалось довольное кряхтение.
Софочка заинтересованно повернула голову в сторону шкафа, но не успела ничего спросить, потому, что в комнате возник неизвестно откуда взявшийся чёрный кот. Он появился на середине комнаты, по-хозяйски прыгнул на Софочкину кровать. Немного потоптался, лёг. Прищурив большие зелёные глаза, широко зевнул, показав свой розовый язычок.
Девушка всплеснула руками, блузка упала на кровать.
Нежданный гость лениво повернул голову.
– Чудо какое, – восхищённо сказала она.
А Рина уже рыжим смерчем метнулась к столу, схватила блокнот. Через пару секунд на полу комнаты стояла терракотовая миска, до краёв полная молоком. Кот спрыгнул с кровати, заинтересованно посмотрел на миску, потрогал её лапой.
– Не бойся, – заверила она, – молоко настоящее.
Он кивнул и принялся лакать.
– Кхе, кхе, – послышалось от двери.
Девушки вздрогнули и обернулись. У открытой двери стояла Ядвига Густавовна.
Оторвавшись от молока, кот лениво кивнул и спокойно вернулся к прерванному занятию.
– Василий, ты так поручения выполняешь? – укоризненно сказала завкафедрой.
Кот обиженно посмотрел на хозяйку.
– Мря! – с достоинством сказал он, подняв переднюю лапу.
Девушки проследили за его жестом и увидели, как на столе около ноутбуков материализовался свиток с печатями, на котором было крупно написано: «Приглашение».
Софочка развернула свиток и прочитала вслух:
– «Студенты первого курса Виталий Моисеевич Дятлов, София Абрамовна Залман, Сабрина Эмильевна Велюшкина, Павел Ильич Задунайский приглашаются на заседание ректората, который состоится 01.09.20...года, в 17.00 в НИИ СПиВ.
Подпись: проректор К.К. Ищеев».
Рина заинтересованно обернулась к Ядвиге Густавовне.
Завкафедрой улыбнулась и, погрозив коту пальцем, пояснила:
– Вы первые, кто обратил внимание на дыру в системе безопасности и пожелавшие эту проблему разрешить. Поэтому мы приглашаем вас к сотрудничеству. Ну как, придёте?
– Придём, – решила Софочка и посмотрела на Рину.
Ясно, конечно, что их спрашивают для проформы, приглашения такого рода обычно не игнорируют, но пойти стоило.
– Придём, – подтвердила подруга, – а мальчикам тоже Василий приглашение доставлять будет?
– Нет, – рассмеялась она, – я к ним сама загляну. Василию у вас, видимо, понравилось.
– Мяу, − подтвердил Василий и, посмотрев на Рину, тронул её лапой.
– До встречи, девушки, – попрощалась Ядвига Густавовна, закрывая дверь.
Василий снова выжидательно поднял голову, очевидно, молоко было вкусным.
Софочка рассмеялась.
− Он как человек.
− А как же, − подтвердила Рина, наливая молоко в миску.− Даже лучше.
Василий благодарно кивнул и с достоинством стал лакать.
− Так что у тебя за история, помнишь, ты обещала рассказать, − напомнила Софочка.
− Конечно, − кивнула Рина. − Только давай сядем ко мне на кровать.
Девушки устроились на широкой кровати и Рина начала рассказ.
ИСТОРИЯ РИНЫ
− До школы всё было хорошо, − улыбнулась воспоминаниям Рина.
− Наш городок Листокудринск, место совершенно замечательное, невысокие домики, двух-трёхэтажные, редко больше, просто утопают в садах. Там много солнца, даже весной видно, как в нескольких сантиметрах от асфальта дрожит нагретый воздух.
− Я, как и многие девчонки в моём возрасте, ходила в музшколу. По вечерам вместе с подругами и Вилькой, это мой скотч-терьер, гуляла во дворах. С некоторых пор, выходные я полюбила проводить в детской библиотеке.Читала я благодаря папе лет с трёх. Веришь, в доме было зачитано всё. Даже заголовки в учебнике по сопромату старшей сестры. После небольшого скандала, который она устроила, дескать, я таскаю её учебники, мамино терпение лопнуло. Она отвела меня в библиотеку. В жизни не видела столько книг. Сейчас я понимаю, что фонд был, гхм, очень скромный. Но тогда это была пещера Аладдина. Там царила тётя Фрося, старая библиотекарь, суровая дама, но очень добрая. Если её попросить достать с верхней полки книжку, никогда не откажет, а мои любимые «Уральские сказы» стояли именно там. Обычно я устраивалась с книгой на скрипучем плюшевом диване у огромного окна.
− Я наверное, бестолково, рассказываю? Подумаешь, кто из нас не любил в детстве книжки читать.
− Мне интересно, − заверила Софочка, − рассказывай дальше.
− Одной из любимых книг у меня стала «Огневушка-Поскакушка». Понимаешь, − засмеялась Рина, − там были такие красивые иллюстрации, да и не только в них дело. Мне почему-то казалось, что я вижу эту забавную девчушку, ну как тебя сейчас.
− А дальше?
− Дальше, − вздохнула Рина.− Папу перевели в большой город, работать на завод главным инженером. Мы уехали.Я пошла в другую школу, точнее, это был лицей с углублённым изучением математики.Чтобы я не слишком тосковала по своей школе, родители подарили мне ноутбук и электронную книжку.
−Помогло? − скептически спросила Софочка.
− Если бы, в математике я до сих пор дуб дубом, хотя экзамены как-то сдавать умудрялась. Там произошло другое. Сама понимаешь, работу над ошибками мне с моими талантами приходилось делать часто. Вот и тогда я сидела в пустом классе и жалела себя. Нет, ну а что? На улице солнышко, все гуляют, а я страдай над этой дурацкой задачей про яблоки в ящиках?
Хорошо старшеклассникам, они-то могли работать с ноутбуками, а в начальной школе они запрещены. Ну и заплакала, плакала я долго, со вкусом. Только потом спохватилась, что вся тетрадка в слезах. Испугалась, что придётся переписывать, а она возьми и засветись.
− Да ты что? Как в кино?
Рина кивнула.
− Я сначала подумала, мне послышалось, потому, что кто-то запел:
«У меня тепло, у меня светло,
Красно летичко».
«Точно, − думаю, − крыша поехала. Откуда взяться Поскакушке в большом городе, да ещё и в современной школе?»
− Погоди, при чём здесь Поскакушка?
− Это же её песня,− пояснила Рина. − Ты не знала?
Софочка покачала головой.
− Дальше было как в сказке...
В центре тетрадки возникла миниатюрная фигурка девочки. Выполняя свой танец, она перескакивала с парты на парту, увеличиваясь в росте. Я не выдержала и пошла плясать вместе с ней. Наконец Поскакушка подбежала к доске, снова уменьшилась. Взмахнула платочком, задорно улыбнулась и исчезла.
− Исчезла, совсем. Мне опять так обидно стало, − Рина огорчённо вздохнула. − И тут смотрю, на полу лежит маленькая туфелька, вот такусенькая,− Рина показала пальцами размер чуть меньше сантиметра. − Подняла, а она тёплая, я её в носовой платок завернула, подошла к своей парте, а тетрадка сухая. И задачка как-то сама решилась, я больше тупила. Только с тех пор жизнь стала веселее.
Рина вытащила из-за ворота платья талисман-туфельку на золотой цепочке.
− Второй раз я увидела Огневушку в автобусе, когда ехала подавать документы в лесотехнический колледж,− сказала Рина. - Она мне и посоветовала поступить сюда. Знаешь, я её сразу узнала, несмотря на то, что она стала старше. И туфелька сразу потеплела.
Софочка серьёзно кивнула и, раз уж начался вечер откровений, рассказала свою историю, показав подруге заветную ракушку.
Первой парой на следующий день у всех факультетов была альтернативная физика. Найдя аудиторию, студенты еле успели рассесться по своим местам и достать тетради, как в дверь вбежал преподаватель. Подтянутый молодой с шикарной тёмно-русой шевелюрой, словно не замечая отдельных вздохов со стороны женской аудитории, он взбежал по ступенькам кафедры. Повернувшись лицом к студентам, заложил руку за отворот пиджака.
− Все знают, что наша Вселенная образовалась из взрыва, но мало кому известно, что перед этим вокруг семечка, из которого она сформировалась, было весьма плотное облако из вещества, во много раз превышающего плотность нейтронных звёзд, – начал свою лекцию Геннадий Эдуардович.
При взрыве это вещество расширилось во много раз. Волны этого реликтового излучения переполняют Вселенную.
Это излюбленный конёк всех фантастов. Ничто не бывает столь притягательным, как необъяснимое. На наших лекциях я попытаюсь с помощью математического языка и физических формул, доказать, что это излучение несёт в себе информацию о прошлой Вселенной. Надеюсь работать в тесном сотрудничестве с вами. А сейчас − небольшая демонстрация…
Физик щёлкнул пальцами, перед ним повисла иллюзорная модель расширяющейся Вселенной. Студенты восхищённо уставились сначала на неё, а потом на доску, где Геннадий Эдуардович быстро набрасывал уравнения, не переставая вещать, что-то о расширении Вселенной.
Тихо бубня себе под нос, что диктовать можно было бы и помедленней, Софочка бисерным почерком набрасывала в тетради уравнения, по-доброму позавидовав соседке. Рина на первое занятие не поленилась взять с собой ноутбук и сейчас её руки порхали над клавиатурой.
Впрочем, захватить с собой ноутбук додумалась не только она, большая часть студентов в их аудитории пользовались ими или планшетами, но были и такие, как Софочка, считавшие, что тетрадь надёжнее.
На следующую пару, литературу, студенты шли, шумно обсуждая теорию профессора.
Многие высказывались в том смысле, что теория сыровата, но рациональное зерно в ней есть, а значит, со временем его можно доработать.
Павел, насупившись, набрасывал на планшете какие-то формулы. Виталий, присмотревшись к ним, достал свой и заспорил с приятелем, вскоре они стали перебрасываться математическими значками, как шариками от пинг-понга.
Девушки обсуждали красивую иллюзию. Стены института, бывшие ранее сплошным чёрным камнем, стали экраном, на котором медленно разворачивалась картина Большого Взрыва. Так за разговорами студенты вошли в аудиторию, где должен был проходить урок литературы. Через десять минут профессор материализовался за кафедрой.
Притихшие было студенты опять загудели, переговариваясь, для них такие штучки были внове. Понятное дело, что они о таких возможностях читали, но одно дело читать, а другое увидеть самому.
– Приветствую всех собравшихся в нашем храме знаний, – начал свою лекцию профессор Сирин. В энный раз убедившись, что избрал правильную тактику, его шевелюра не вызывала таких восторгов, как аккуратная причёска его коллеги. Впрочем, кажется и на него, кое-кто засматривается, «разберёмся по ходу дела», − подумал он.
− Некоторые из вас, чьё призвание − точные науки и техника, наверняка недоумевают и спрашивают себя, а зачем вообще они здесь время тратят?
Студенты с факультета киномеханики и режиссуры согласно закивали.
– Отвечу сразу. Потраченным это время не будет, так как мы с вами в некотором роде коллеги, так что я надеюсь на плодотворное сотрудничество.
Наука и литература с давних времён идут рука об руку. Ещё древние говорили: мир подобен числу и писали научные трактаты языком чисел. Но вдруг среди них мы встречаем научный труд, написанный в стихах. Что это? Какой кошмар. Сбросить его с корабля современности? А как же истина, к которой сделал ещё один крохотный шажок автор данного трактата?
Итак, пришли к выводу, что описывать мир можно по-разному. В числах, стихах, прозе, красках…
Пытаясь решить вопрос красоты, люди изначально воспевали красоту тела, позднее красоту духа. Споры вокруг этого вопроса не утихают тысячелетиями. И я сочту свою миссию выполненной, если вам удастся по-своему ответить на этот вопрос.
На лекции Геннадия Эдуардовича вы узнали о реликтовом излучении, переполняющем нашу Вселенную и пытались описать его языком цифр.
– Какое это имеет отношение к литературе, профессор? − удивился согруппник Виталия с серьгой в ухе и пышным ирокезом.
– Существует гипотеза, что та Вселенная, которая дала жизнь нашей, являлась очень мощным носителем информации и отличалась огромной способностью к воспроизведению себе подобных структур.
В аудитории послышался недовольный возглас.
− Повторюсь, это всего лишь гипотеза. Подтверждения ей мы находим в средневековых текстах. Мы можем обходить её, считая недостойной своего внимания, но уже совершенно точно доказано, что у Земли есть информационное поле − ноосфера. В последнее время некоторые учёные заподозрили, что это следы того самого реликтового излучения. Весь период обучения вы будете сильно влиять на него своими работами, − улыбаясь, закончил профессор, – это я вам обещаю.
Студенты начали перешёптываться.
Виталий поднял руку и встал:
− Если я Вас верно понял, профессор, то Вы хотите сказать, что как ранее утверждали Вернадский и Ефремов, для развития ноосферы необходимо общение разумов и Творчество с большой буквы.
− Совершенно верно, молодой человек, как Вас зовут?
− Виталий.
− Вы правы, Виталий, каждый из вас должен осознать необходимость изменить определённым образом себя и своё отношение к окружающему миру. Неважно, будь то планета, ваш родной город, или вся Галактика и сделать это творчески.
Виталий удовлетворённо кивнул и сел.
– А теперь скажите, − обратился профессор к аудитории,− как прошли испытания ваших блокнотов, удалось, что-нибудь написать?
Худенькая девушка в больших очках сидящая за первой партой робко приподняла руку.
– Смелее, – подбодрил профессор.
– Я написала письмо маме о том, что поступила в институт, а через минуту ощутила, как она за меня рада, через два часа в моём блокноте появился её ответ.
– Хорошо.
Парень с пышным ирокезом сказал:
– Я написал несколько строк из «Арии» и услышал её, как будто рядом с группой на сцене был.
− Мы, я, моя подруга Рина, Виталий и Павел ставили опыт вместе, − начала Софочка.
− Я написала в блокноте стихи Пушкина. Блокнот стал небольшим экраном и мы увидели даму в наряде девятнадцатого века и, кажется, испытали к ней те же чувства, что и поэт.
Профессор Сирин довольно сощурился.
«Ну, точно, как Василий», − подумала она.
− То ли ещё будет, − пообещал профессор. Затем повернулся к студенту с ирокезом:
− Когда вы напишете собственную песню для рок-группы, вы сможете не только ощущать себя стоящим на сцене с кумиром, но и увидеть это. Одно необходимое для этого условие, ваша песня должна быть вашей собственной, копирование чужого стиля блокнот не принимает. Если у вас будут какие-то огрехи в тексте, музыканты вам об этом скажут.
Студент кивнул.
– Теперь Ваш случай, − обратился профессор к студентке, – то, что Вы смогли ощутить чувства вашей матушки, говорит о Вашей исключительной чуткости к слову, думаю, она испытала нечто похожее, когда читала письмо.
Взяв паузу он оглядел аудиторию, потом словно решившись, тряхнул шевелюрой.
− Вынужден вас огорчить, чудесную силу блокнотов вы увидите вновь, только на выпускных экзаменах. После более чем успешных испытаний на эти учебные пособия наложены сдерживающие чары.
Софочка и Рина сидевшие рядом растерянно переглянулись. На лицах остальных было такое же недоумение.
− Не понимаю, − рассержено прошептала Рина, − зачем тогда этот трюк с приглашением нас на собрание, если они и сами неплохо справляются? Цирк какой-то!
Софочка была солидарна с подругой. Испытывая почти детское чувство − смесь обиды и недоумения, она посмотрела вперёд. На соседней парте, Виталий и Павел, склонившись над блокнотом, что-то шумно обсуждали. Почувствовав взгляд Софочки, Виталий обернулся, заметив её, махнул рукой, обозначая приветствие. Чем-то эта девушка выделялась из толпы прочих студенток, но он решил подумать об этом завтра, потому что предположение Паши ему было в данный момент интереснее.
Очевидно, словам профессора поверили не все, многие ринулись проверять чудесные блокноты, но теперь они, увы, стали совсем обычными.
Глава 4. Пограничник
Белый ослепительный свет снова окружал его со всех сторон. Только теперь он не падал. Теперь это место встречало его как друга. Гэндальф каждой клеточкой своего тела ощущал ласковое внимание и заботу. Он не раз пытался вспомнить его со всеми подробностями, но каждый раз что-то мешало. Какие-то посторонние мысли, кажущиеся важными и требующие чтобы их срочно обдумали, прогоняли воспоминания. Пытаясь впоследствии его описать, он говорил: