— Нет, — ответила Мэй.
— Он станет великим колдуном, — продолжила Джессика, как будто не слышала ответа. — Недаром Джеральд с ним так носится. Твой брат будет повелевать громами и молниями, носить кольцо лидера. А ты только и умеешь, что плясать в круге на Ярмарке чуть лучше других, завлекая демонов. Это так несправедливо! Вот если бы у тебя была подобная сила...
Мэй не спеша обдумала слова Джессики, вычленяя главное. В конце концов, не важно, что у нее существуют врожденные магические способности, пусть и очень слабые. Гораздо важнее то, что на Ярмарке полным-полно шпионов, которые работают на колдунов, иначе, откуда бы им знать, как она танцует.
— Я не держу зла на брата, — сказала Мэй. — Вот мой ответ на ваш вопрос. Не держу, не держала и впредь не собираюсь. Я его люблю.
— Интересно, насколько сильна братская любовь? Как ты думаешь, Джеми согласится разделить с тобой колдовскую силу? — спросила Джессика. — Ведь это возможно, стань он колдуном, а ты — посланницей. Носи он печать, а ты — символ, тебе стоило бы только захотеть...
— То есть уговори я его примкнуть к Обсидиановому Кругу...
— Можно и к другому. Впрочем, Джеральд Линч — весьма одаренный юноша.
— Ну еще бы, — хмыкнула Мэй.
— Ты, конечно, слышала о колдовских печатях, — продолжала Джессика. — Они указывают на принадлежность колдунов к определенному кругу и действуют подобно меткам демонов — именно печати позволяют колдунам пополнять магическую энергию.
Мэй вспомнила, как колдунья Оливия, оттянув ворот блузки, показала черную метку Круга Обсидиана, четко выделяющуюся на бледной коже. «Среди тех, кто отмечен этой печатью, чистых нет», — сказала она, и ее выцветшие голубые глаза блеснули, как у голодного зверя. А Джеральд и эта женщина, которая так сейчас запросто сидит у них в гостиной, хотели поставить такую печать на Джеми!
|
|
— По слухам, Джеральд изобрел совершенно новый тип метки, — произнесла Джессика. — Впрочем, некоторые утверждают, будто он нашел способ ставить целый ряд необычных меток, хотя это, скорее всего, уже сказки. Так вот, эта новая метка якобы основана на изображении с кольца главы Обсидианового Круга: шипастые змеи, кусающие себя за хвост. Если это правда, такая сила заслуживает внимания. — Губы Джессики дрогнули в улыбке, крохотные кинжалы серег зазвенели, как колокольчики на ветру. — Ее вполне достаточно для обуздания любого демона.
Мэй, стиснув кулаки, изо всех сил старалась удержать на лице любезную улыбку.
— Стало быть, вы собираетесь запугать Джеми в надежде на то, что он со страху подастся в колдуны?
— Я собираюсь приглядывать за вами обоими, — сказала Джессика. — Вдруг вам понадобится совет по поводу дальнейших действий.
Тут в гостиную, семеня на высоченных каблуках, вошла Аннабель Кроуфорд.
— О чем это вы здесь так увлеченно беседуете? — спросила она.
Джессика поднялась — якобы помочь хозяйке, — но Аннабель уверила ее, что никакой помощи не требуется, и гостья, словно ненароком остановилась у кресла Мэй, которой немедленно захотелось отодвинуться, причем подальше. Тем не менее, она собрала волю в кулак и не стала оборачиваться, хотя посланница дышала ей в макушку.
— Да так, ни о чем особенном. Я предложила вашей дочери серьезно подумать о стажировке, — произнесла Джессика и положила Мэй ладонь на голову.
|
|
Со стороны жест выглядел вполне естественным, даже ласковым прикосновением, но Мэй содрогнулась, как от покушения на что-то очень личное.
— Разумеется, я буду держать с вами связь, — невозмутимо заверила Джессика Уокер и через несколько минут распрощалась с хозяйкой.
После ухода неожиданной гостьи Аннабель предложила дочери чаю.
— Если ты решишь учиться на юриста, я буду просто сча...
— Никогда больше не пускай в дом эту тетку! — оборвала ее Мэй.
— Что за глупости, Мэвис!
— Мам, выслушай меня. Я... в общем, мы с ней знакомы, только я не могу об этом рассказать — это очень личное. Она ужасно обошлась с моими друзьями. Я ее испугалась до жути! Верить ей нельзя ни в чем. Так что я не хочу ее видеть — ни здесь, ни... рядом с тобой.
— Ее клиент очень много значит для нашей фирмы, — пояснила мать.
Мэй сникла: обычно ей удавалось убеждать людей, но с Аннабель такой номер не проходил.
— Когда вы с братом исчезли, не сказав ни слова... — завела она.
— Ну, понеслось... — вздохнула Мэй.
— Мэвис, прекрати! Так вот: когда вы исчезли, я очень расстроилась... — Аннабель притворно откашлялась. — В общем, мне стало ясно, что мы с отцом совсем вас забросили: он уехал, я заработалась, хотя должна была восполнить для вас его уход. Прости, что так вышло.
— Да ладно, ничего страшного.
— Я знаю, вы думали, что мне будет все равно, но это не так. И хотя ваше поведение иначе как безрассудным не назовешь, в сложившейся ситуации была и моя вина. Если без Джессики тебе будет спокойнее, я не буду иметь с ней дел. Мне давно пора поменьше думать о работе, и... хорошо бы нам ужинать всем вместе.
|
|
Может, мать говорила так из-за шепотков в теннисном клубе по поводу запущенных детей, но стала бы она тогда отказываться от выгодного контракта? Мэй чуть не расплакалась — такое это было облегчение.
— Угу, — всхлипнула она. — Заметано.
Ей вдруг кое-что пришло в голову. Она сняла с шеи шнурок, на котором висел талисман. Если колдуны отправили к матери посланницу, что помешает им напустить демонов?
— Мам, надень это ради меня, пожалуйста, — попросила Мэй, протягивая ей талисман. — Скрепим наш уговор, — добавила она и для пущей убедительности улыбнулась.
Мать пришла в восторг от поступка дочери и в ужас — при виде подарка, напоминающего амулет «ловец снов», только утыканный сверкающими камнями и странного вида косточками.
— Спасибо, Мэвис, — храбро сказала Аннабель, завязывая шнурок на шее и торопливо пряча талисман под блузку. — Очень оригинальная вещица. У нее есть какой-нибудь тайный смысл? Знаю, ты этим увлекаешься.
В понятие «это» мать, наверное, включала все подряд, от чтения гороскопов до поклонения сатане, однако Мэй стало ужасно приятно. Она подошла к матери и порывисто обняла ее за плечи.
Аннабель Кроуфорд ощутимо напряглась и неловко похлопала дочь по руке. Мэй так и не поняла, чем это было вызвано — смущением или радостью.
Она с сожалением разжала руки и шепнула на ухо Аннабель:
— Он отгоняет кошмары.
А ночью Мэй привиделся отец: он стоял за окном и просил впустить его, говоря, что всех их любит и хочет вернуться. Окно она не открыла — даже во сне знала цену отцовским обещаниям, — и в стекло тут же забились вороны, поднялась гроза. Снаружи кто-то забушевал, заметался в бессильной ярости.
Проснулась Мэй от громового раската.
На одеяле поблескивали осколки стекла.
За разбитым окном чернела ночь.
Мэй спустилась на кухню и приготовила себе кофе. «Все хорошо, — сказала она себе. — Обошлось. Утром возьму у Алана новый талисман».
Она так и сидела с чашкой остывшего кофе, когда на кухню вошел Джеми. При виде сестры на его лице появилось странное, ожесточенное выражение.
— Ты когда вернулся? — спросила Мэй. — Где был?
— А то ты не догадываешься, — буркнул Джеми. — Джеральд согласен с нами встретиться после школы.
— Ах вот как! Ты весь вечер его уговаривал? Джеми покраснел.
— С кем хочу, с тем и вожусь, — пробормотал он. — Как и ты, между прочим.
Мэй стало горько: Джеми даже не дал ей объясниться, да еще скрыл, что виделся с Джеральдом, как раньше скрывал от нее свои колдовские способности.
— Да уж, — сказала она, стиснув чашку в руке.
Глава четвертая
НЕ ТЕ ВОПРОСЫ
— Что-то ты сегодня тихий, — заметил Ник.
Они ехали к кладбищу. Ник сидел за рулем, Алан полулежал в пассажирском кресле — когда вести приходилось ему, он весь напрягался и горбил спину. При встрече они поздоровались, потом Алан, увидев лица Джеми и Мэй, тактично замолк.
Зато Ник впервые после приезда заговорил.
— Ну, извини, — буркнул Джеми в окно.
— Не извиняйся, — спокойно сказал Ник. — Мне так больше нравится.
Они обогнули улицу, на которой старые кирпичные дома привалились друг к дружке, как ржавые игрушечные солдатики.
Мэй посмотрела на Джеми. Он угрюмо глазел в окно, сложив руки на груди, и даже ни разу не оглянулся.
— И с чего это ты такой тихий? — стал допытываться Ник.
— А тебе не пофигу? — огрызнулся Джеми.
— Ты ж меня знаешь — изведусь от тревоги.
— Я думала, демоны врать не умеют, — заметила Мэй.
— Мы и не умеем, — ответил Ник. — Но это не лишает нас способности мастерски глумиться.
После его слов разлилась какая-то непривычная тишина. Мэй долго не могла понять, в чем дело, почему это ощущение так для нее странно, а потом догадалась: обычно после таких шуток Алан тихо смеялся — если не одобрительно, то добродушно, и они уже не казались такими мрачными.
Теперь же тишина стояла до новой реплики Джеми.
— Ник, помнишь Себа Макферлейна?
— Угу, — настороженно отозвался он.
— И что ты о нем думаешь?
— Ну, знаешь, — ответил Ник, — скажи спасибо, что я имя-то не забыл. Это из-за Себа ты сегодня такой молчаливый?
Джеми снова ненадолго притих.
— Я с ним разберусь, — с расстановкой произнес Ник.
От этих слов погруженный в хандру Джеми выпрямился, словно его ударило током.
— Не смей никого убивать ради меня!
Ник остановил машину. Мэй на миг испугалась, что он разозлился, потом увидела в окно кладбищенские ограды и поняла: приехали.
Кладбище находилось недалеко, на задворках района Сент-Леонардс, где жили Джеми и Мэй. Оно лежало в низине слева от дороги, так что им пришлось проехать мимо и припарковаться у кого-то перед крыльцом. На стене дома с краю сидела каменная горгулья и с величавым недоумением разглядывала красно-бурую череду крыш.
Мэй обернулась посмотреть в заднее окно.
Дорогу от кладбища отделяла подворотня с грудой кирпича, мусорными баками и несколькими выжидающими колдунами.
— Успокойся, убивать я не собираюсь. — Ник заглушил мотор и искоса глянул на Джеми. — По крайней мере, — добавил он, медленно расплываясь в ухмылке, — ради тебя.
По пути им пришлось перелезать через невысокую каменную ограду. Мэй вставила ногу в трещину между камнями, выбралась наверх и соскочила на землю. Джеми сел на стену верхом и осторожно вытянул ноги, пробуя опору. Ник преодолел ограду одним прыжком, как будто и не заметил — только остановился на другой стороне помочь брату.
— Все нормально, — сказал Алан отвернувшись. Он уже закинул здоровую ногу на стену и, стиснув зубы, поднимал вторую. Все увидели, как он поморщился от боли.
Мэй улыбнулась и сделала вид, будто ничего не видела.
Алан оцепенел, но в следующий миг просиял ей самой счастливой улыбкой. Мэй от этого легче не стало: она думала о встрече с человеком, который парализовал ее одним касанием. Сунув руки в карманы, Мэй направилась вниз по травянистому склону вместе и в то же время порознь с остальными.
Колдуны держались очень сплоченно. Мэй узнала низкорослую седеющую Лору, а парня слева, с темным ежиком волос, видела впервые. На вид ему было не больше двадцати пяти — почти столько же, как самому Джеральду. Они стояли близко к Джеральду, словно хотели прикрыть его и сбоку, и со спины. Оба выглядели очень серьезно.
Зато Джеральд улыбался вовсю. Его улыбка озарила подворотню, грязные кирпичи и бетонный потрескавшийся пол. Один миг это казалось естественным, словно все тут — старые друзья.
— Привет, Джеми.
— Привет, — глухо отозвался тот.
— В прошлый раз, помнится, ты не дал мне шанса поздороваться, — громко произнесла Мэй в знак того, что не боится.
Джеральд посмотрел на нее, и она вдруг вспомнила их первую встречу, когда он сидел привязанный к стулу и изображал жертву. Его было жалко, он почти нравился...
— Прости, что так получилось. Впрочем, рад вас всех видеть.
— С чего бы это? — спросил Ник. При каждом слове у него клокотало в груди, будто голос в любой момент мог превратиться в нечеловеческий рев. — Соскучился по моему личику?
Он присел на обломок стены и положил руки на разведенные колени, озирая всех недобрым взглядом. Джеральд посмотрел на него, вздрогнул и отвернулся.
Джеми сделал шаг вперед. Он с самого начала вышел ближе к колдуну, когда тот с ним заговорил, и теперь оказался точно между двумя сторонами. Джеральд ему улыбнулся и обратил взгляд на Алана.
Ты хотел меня видеть? Пожалуйста, — сказал колдун. — Кстати, может, и ты окажешь мне услугу?
Какую же? — Алан смотрел невозмутимо.
— Нам надо поговорить, — ответил Джеральд. — Наедине.
На солнце набежала тень. Мэй посмотрела ввысь, где уже сгущались свинцовые тучи, а через синее небо потянулись нити-щупальца облачного мрака, словно кто-то чертил слова угроз неизвестными письменами.
Мэй опустила голову и заглянула в черные, как мрак, глаза.
— Что тебе надо от моего брата? — прошипел Ник.
— Я предпочел бы об этом не распространяться, — спокойно ответил Джеральд. — Вреда я ему не желаю. И прекрати строить из себя всемогущего покровителя. Я знаю, зачем ты явился.
— Затем, что ты окучиваешь Джеми.
— Именно, — отозвался Джеральд. — А ты не хочешь, чтобы он достался кому-то другому. Зачем отдавать того, кто пригодится самому?
Ник нахмурился и нажал кнопку выкидного ножа на запястье — как будто по чистой рассеянности. У него в пальцах оказался блестящий клинок с рукоятью, покрытой какими-то странными значками. Ник, не глядя, завертел нож в пальцах. Глаза его были прикованы к Джеральду.
— Вот уж не знал, что Джеми можно отдать, как вещь.
— Да ладно, — протянул Джеральд с неподдельным удивлением. — Мы все отлично понимаем, как удобно демону иметь прикормленного волшебника. И вот он — пожалуйста, как по заказу. Молодой, многообещающий, сильный, и уже у тебя в долгу. Гляди-ка: только появился повод, и ты примчался предлагать дружбу и покровительство. Все сходится.
Ник резко хохотнул. Джеми стоял, словно громом пораженный.
Он недоверчиво оглянулся на Ника, и Мэй прямо-таки увидела, как у него в мозгу всплыли вчерашние события и слова: «эй, Джеми! Хочешь быть моим другом?»
— Нет, — медленно проговорил он. — Ты все неправильно понял, Джеральд. Ник не такой.
— Он как все, Джеми, — возразил колдун — мягко, будто не хотел путать подопечного суровой правдой. — Все хотят власти.
— У меня она уже есть, — произнес Ник. Тут он улыбнулся неожиданной, дикой улыбкой. — Хочешь проверить?
— На твоем месте я бы не грозилась, демон, — встряла Лора. — Ты сумеешь защищать своих смертных друзей сутки напролет? Так придержи язык, пока говоришь с нашим главой. Иначе однажды ночью мы проникнем к тебе в дом и порвем твоего братца в клочья.
Все небо почернело. Колдунов разом швырнуло по сторонам: Лора и ее напарник с такой силой врезались в стену, что стало ясно: Нику плевать, пусть хоть хребты переломают. Джеральда ударило о землю. Ник одним прыжком подмял его под себя.
— Нет, если я вас всех сейчас угроблю. — В его голосе звучали раскаты грома.
Он взмахнул рукой, и Джеральд тонко охнул, словно Ник пригвоздил его невидимым мечом. Он корчился и бился в конвульсиях под хохот Ника. В следующий миг Джеми бросился вперед и повис у него на запястье. Ник развернулся и на секунду оторвал Джеми от земли.
— Ты вообще за кого? — взревел он.
— За того, кто не хочет крови! — крикнул Джеми в ответ.
— Значит, не за меня! — процедил Ник и толкнул его через весь переулок прямо Мэй в руки.
Она поймала брата, хотя ее чуть не сбило с ног, и не дала вырваться, обхватив поперек ребер — те прямо ходили ходуном. Ник бросился туда, где лежал Джеральд. Ветер яростно взвыл.
Двое других колдунов поднимались на ноги (Лора побледнела от боли), и в ладонях у них засверкала, заструилась магия.
За стеной виднелись серые надгробия, торчащие из земли, словно кривые, щербатые и гнилые зубы в чьей-то ухмылке. Мэй смотрела на Ника в профиль и видела, как его цепкий взгляд мечется от врага к врагу — точь-в-точь острие клинка во время боя.
В растерянности Мэй совершенно забыла об Алане, но тут он напомнил о себе: проковылял вперед, схватил Ника сзади за волосы и запрокинул голову. Между Никовым горлом и воротником зловеще сверкнула полоска стали.
Ник судорожно вдохнул и замер.
— Прекрати! — процедил Алан ему в ухо. — Они пришли поговорить с Джеми. Каково ему будет, если ты здесь всех перережешь?
Ник издал протестующий рык, который, как догадалась Мэй, не подразумевал заботы о душевной гармонии Джеми.
— Но она сказала...
— Не слушай ее, — продолжил Алан. — Слушай меня. Прекрати сейчас же.
Гром протяжно поворчал и затих. Алан попятился, спрятал нож, после чего протянул руку Джеральду. Тот схватился за нее и встал на ноги.
Ник отошел к стене и, стиснув зубы, уткнулся лбом в кирпичи. Тучи над головой медленно расползались, черные щупальца грозы еще тянулись по небу, будто не хотели его отпускать, как Мэй не хотела отпускать брата. Однако она все-таки расцепила руки. Джеми, спотыкаясь, направился к Джеральду.
— Прости, — начал он. — Я не знал... Алан сказал, что хочет только поговорить.
— Так и есть, — подтвердил Алан. — Прошу прощения за выходку Ника.
— А я — за поведение Лоры. — Джеральд был столь же миролюбив и спокоен.
Они еще пожимали друг другу руки. Мэй заметила, что у обоих голубые глаза: темные у Алана и яркие, светлые — у Джеральда. Алан, улыбаясь, прищурил их. Колдун ответил улыбкой.
— Я не хотел никого обидеть, — заверил он. — Только сказать кое-что наедине.
— Я отвечу здесь и при всех, — сказал Алан с той же улыбкой. — Нет.
Джеральд заморгал. Алан разжал руку и отошел назад.
Последние тучи на небе собрались вихрем, словно вода в раковине, и стремительно исчезали. Ник, сложив руки, подпирал стену.
— Я хотел сказать вот что, — продолжил Алан. — Оставь Джеми в покое. Уезжай из Эксетера. Иначе я выдам твой круг Селесте Дрейк.
Джеральд продолжал улыбаться, будто старался ничем не выдать замешательства, а моргание — не в счет. Зато Лора немного побледнела.
— Селесты я не боюсь.
— Неужели? — переспросил Алан. — А стоило бы. Ты же теперь глава Круга Обсидиана, так? Прости, не сообразил. Надо было обратиться более официально, в соответствии с титулом.
— Да, глава — я, — ответил Джеральд. — Только официоза не надо. Я подумал... — он горько усмехнулся Джеми, и Мэй, к своему удивлению и гневу, увидела робкую ответную улыбку брата. —...В общем, «Черный Джеральд» звучит не особенно устрашающе.
— Новый глава, — подытожил Алан. — Да еще молодой. С гибелью Артура ты потерял почти полкруга и с тех пор только теряешь — твои лучшие люди сбежали туда, где поспокойнее, и тебе срочно понадобилось завербовать новых. А Круг Авантюрина жаждет твоей крови. Говоришь, все идет хорошо?
— Ты понятия не имеешь, на что он способен! — с жаром воскликнул второй колдун. — Ему ничего...
— Тихо, Бен! — одернул его Джеральд.
Тот смутился и, вспыхнув, потупился. Мэй посмотрела на него и вспомнила слова посланницы о новой метке.
— Я думаю, мои лучшие люди остались при мне, — твердо произнес Джеральд. Мэй тотчас поняла, за что его выбрали предводителем: Черный Артур, как бы ни был он грозен и внушителен, не отличался практичностью.
— И, кстати, на твоей стороне, Алан, никого не осталось. Кроме демона, который может в любой момент обернуться против вас. Да ты и сам наверняка об этом думал.
— Я на его стороне, — выпалила Мэй.
— Пардон, кроме демона и девчонки, которая не умеет ни колдовать, ни драться, — поправился Джеральд. — Помощи негусто, хотя речь не об этом. Я не желаю тебе зла, Алан, как и себе и своему кругу. Можешь не тревожиться.
— А я и не тревожусь, — ответил Алан.
— Я только хочу забрать Джеми из той среды, которая не поймет его и начнет травить, когда его тайна всплывет наружу, что непременно случится, и очень скоро. Силы у него много. Как думаете, что скажут родители, когда узнают, кто он такой? Его место — среди нас!
— По-моему, Джеми не просил тебя помогать, — заметил Алан.
— А тебя? — парировал Джеральд. — У него есть магический дар, поэтому он под моей опекой. Тебе рядом с ним делать нечего, и уж тем более я не брошу его на произвол демону!
— Как трогательно, — произнес Ник, — если забыть о том, что ты его заколдовал. А так речь просто чудная. Я чуть не прослезился.
Джеральд обратился к Джеми.
— Ты же знаешь, я тебя не обижу.
Джеми опустил глаза.
— Не уверен.
В ту же секунду Лора ударила в Джеми заклятием — между ними словно электрический разряд прошел. Магия сорвалась у нее с ладони, как ручная птица — быстро и легко. Мэй рванулась вперед, уже понимая, что не успеет, что сверкающая стрела поразит брата раньше. Однако заклятие отскочило от него и ударило в землю, не причинив вреда.
Джеми все же отпрянул, вцепился подбежавшей Мэй в руку и держал, пока не опомнился.
— Спасибо, Лора, — сказал он нетвердым голосом, отойдя от сестры. — Всю жизнь мечтал испытать микроинфаркт. Очень освежает.
Его по-прежнему слегка трясло. Мэй хотела поймать брата снова, обнять, успокоить, но он уже отвернулся.
Ник покинул свой пост у стены и вышел вперед. Нападать он не стал, однако загородил собой Джеми от колдунов.
— Что за фокусы? — спросил он очень тихо.
Ответил Алан, который стоял, сложив руки, и не сводил с Джеральда глаз.
— Скорее показные учения, — объяснил он. — На Джеми защитное заклятие. Значит, никакое колдовство ему теперь не повредит.
Ник развернулся и невозмутимо осмотрел Джеми.
— Мощная магия, — бросил он Джеральду через плечо. — Где столько силы взял?
Джеми растерянно смотрел на колдуна. Джеральд ответил ему уверенным взглядом. Его лицо было открытым, почти добродушным. Оно подкупало, словно говоря: «уж мне-то вы можете доверять».
К тому же помощь Ника казалась подозрительной. Мэй, сестра, предала его. Лишь один завоевал доверие Джеми — колдун Джеральд!
— Пусть это вас не волнует, — ответил он. — Достаточно знать, что я в силах защитить своего, если потребуется. И так будет всегда, — кивнул он Джеми. — В следующий раз я приду один. Надеюсь, ты тоже.
Джеми неловко кивнул — скорее машинально, нежели в знак согласия. А может, и наоборот.
— Бен, Лора, — окликнул Джеральд помощников, и они повернулись вслед за ним. Проходя мимо Ника, он даже не удостоил его взглядом, словно пустое место.
Затем колдун резко остановился на выходе из переулка — помощники покорно замерли по сторонам, как часовые.
— Алан, будешь готов поговорить, дай знать. Если что, я помогу.
Глава пятая
НЕ ТЕ ОТВЕТЫ
— Значит, решено, — произнес Алан, как только колдуны ушли. — Завтра же сдаем их Селесте Дрейк.
— А что она с ними сделает? — испуганно спросил Джеми.
Алан ответил уклончиво.
— Я дал ему шанс уйти.
— Нет, ты его запугивал!
— Слушай, чего ты хочешь? — вмешался Ник. — Стать таким, как они? Или чтобы колдуны торчали здесь, убивали твоих знакомых? Про сестру не забыл?
Джеми глянул на него исподлобья.
— Нет, не хочу! Что я — дурак? Неужели нет другого способа все уладить помимо угроз и убийств! Где тут графа «воздержаться»? Ты же видел, как заклятие от меня отразилось! Джеральд хочет меня защитить!
— Вот ты и попался на крючок, — сказал Алан. — Пойди, объяви ему благодарность. Думаешь, он на нее не рассчитывал?
— Не много ли труда ради одной благодарности?
— Много, — согласился Алан. — Очень много. Он наверняка не одного человека убил, чтобы навести такую защиту. И может снять ее в один момент.
— Я тоже могу, — предложил Ник. Увидев, как подскочил Джеми, он ухмыльнулся краем губ. — Но не буду.
Джеми ответил неуверенной улыбкой. Ник в одну секунду очутился рядом и, не успела Мэй шевельнуться, направил на него нож.
— Зачем зря время тратить? — протянул он, легко проводя острием по горлу Джеми. — Магия защитит только от магии. Джеральд не тебя бережет, а свои интересы. Если какой-то другой круг попробует тебя колдовством заманить к себе, ничего не выйдет. А вот убить... — он подбросил нож в воздух, как монетку, и запросто поймал отработанным движением, — сможет запросто.
Мэй поймала Ника за руку. Он яростно вскинулся, но осадил себя, глядя на нее сверху вниз — нож в руке, жилка у Мэй под ладонью бьется, как ошалелая.
— Может, спрячешь это? — Мэй дернула подбородком.
Ник убрал нож.
— Хотел объяснить подоходчивее.
— То-то твой ножичек чуть не дошел мне до позвонков, — заметил Джеми.
Его сестра отвернулась и быстро пошла к стене — перелезть на ту сторону. Она так старалась выглядеть проворной, что ободрала локоть. Пришлось терпеть, чтобы не выдать боль.
Ник больше не стал подсаживать Алана — засунув руки в карманы ждал, пока брат кое-как карабкался через стену вслед за остальными.
— Я не хотел тебя поранить, — вдруг сказал он Джеми.
Мэй тронула Ника за плечо. Ее пальцы коснулись мышц, которые тут же напряглись. В следующий миг он шарахнулся прочь и угрюмо на нее покосился.
Мэй улыбнулась, словно такая реакция была нормой.
— Иногда у людей, если приставить им нож к горлу, возникает другое впечатление, и они пугаются. Знаю, звучит дико, но все-таки.
— Ладно, — сказал Ник, повернулся к Джеми и показал, как выскакивает лезвие ножа в запястном чехле. — Гляди сюда!
Джеми попятился.
— Интересно, на каком языке слова «люди пугаются» значат «покажи мне нож, Ник»? Не надо мне совать его под нос! Глаза б мои на него не смотрели!
Ник вздохнул.
— Это стилет. Идеален для колющих ударов, за что я его и люблю.
— Зачем ты мне это рассказываешь? — взмолился Джеми. — Хочешь довести до слез?
— Я тебя в угол не загонял, — продолжил Ник. — Мог бы уж сто раз сбежать. А этот кинжал не сбалансирован. Палка — и та летит лучше. Захотел бы тебя поранить, выбрал бы нож для метания.
Джеми сморгнул.
— Эти слова я запомню навеки. Может, и пожелал бы забыть, да чувствую, не смогу.
— Вот и славно, — сказал Ник. — Как я уже сказал, магия тебя не защитит при твоем таланте нарываться на неприятности. Тут другая подготовка нужна.
Повисла долгая пауза, во время которой Ник разглядывал Джеми критически, а Джеми Ника — в смертельном страхе.
— Так ты хочешь научиться стрелять из ружья или бросать ножи? — спросил тот напрямик.
— Ха-ха, — вырвалось у Джеми. — Нет. Ник холодно смерил его взглядом — словно собрался освежевать.
— Для меча ты больно хилый.
Мне больше нравится «худощавый». Ник невыразительно посмотрел на него и сказал:
— Поехали ко мне. Я тебя научу обращаться с ножом.
— Что? — всполошился Джеми. — Зачем?
— Потому что я добрый и внимательный друг, который, в отличие от некоторых, искренне беспокоится за твою безопасность, — произнес Ник. — Идешь?
Джеми посмотрел на него, потом на Алана. Взгляда Мэй он старательно избегал. У нее вдруг неприятно екнуло сердце. Она поняла, что брат просто не хочет возвращаться с ней вместе.
— Иду.
Джеми сбежал от нее, а Ник не пригласил. Мэй живо представила, как они все садятся в машину и уезжают, а ее бросают на обочине. В следующий миг она повернулась и заглянула в лицо Алану.
— Не хочешь со мной прогуляться? — спросил он. — У тебя наверняка накопились вопросы.
Его глаза сияли спокойствием и синевой, как два озера. Казалось, в них можно провалиться и падать чуть ли не вечность.
— Накопились, это точно, — ответила Мэй.
— Первый вопрос следующий, — сказала она уже по пути назад, к центру города, — кто, черт возьми, такая Селеста Дрейк?
— Глава другого колдовского круга — Круга Авантюрина. Я о ней мало что знаю — ее круг нас особенно не тревожил. Думаю, он не самый худший. Не грызет другим глотки за власть, во многом находит своим силам жизненное применение. Мне кажется, сама Селеста — медик, а кто-то из ее людей использует магию в бою. Мы это выяснили, когда Ник взялся провести первое и последнее исследование на тему колдовского мира. Есть еще пара историков, которые изучают прошлое, глядя в хрустальный шар.
— Ну, с позиции феминистки приятно слышать, что женщинам тоже позволено руководить... э-э, отрядами магического зла.
— Да уж, — мрачно проронил Алан. — Не хватало еще колдунов-шовинистов. Это сразу поставит под сомнение их интеллект. Битва с дураками — позор на мою геройскую голову.
Мэй развеселила его дурашливость. Алан открыто, по-дружески ей улыбнулся, а она легонько толкнула его в ответ.
— Тогда почему мы сдаем Джеральда именно этому кругу?
— У меня на Ярмарке еще остались кое-какие связи, — сказал Алан. — Ходят слухи, что Селеста его ищет. Наверняка затем, чтобы сказать пару ласковых по поводу вторжения. Ее круг, видишь ли, находится в Лондоне, так что Джеральд с Артуром ловили Ника на чужой земле.
— А переехать им, значит, нельзя? Так важно соблюдать границы территории?
— Каждый круг, который колдун чертит в жизни, — образ одного и того же каменного кольца, в честь какого названо их сообщество. Колдовские печати тоже связаны с этим кольцом. В одних случаях камни погребены в земле, в других — расположены на виду, как кольца друидов. Колдуны берегут их как зеницу ока. Им отвратительна самая мысль о том, что рядом окажется другой круг. Черный Артур привез своих людей в Лондон без спросу. Думал, что после победы сможет сокрушить всех, кто встанет у него на пути.