Оливер был неправ. Когда они шли по переполненным улицам, он передумал. Тартар был совсем не похож на Нью-Йорк, не похож на тот город, который он называл домом. Нью-Йорк был динамичным, живым: он дышало амбициями и огнем, его заразной энергией. Он был изящно структурирован, выложено на сетке от реки до реки кроме одного очаровательного исключения: пешеходных дорожек фермерских коров, которые составляли Вест-Виллидж.
У Нью-Йорка был смысл и логика в его существовании. Ты всегда знал, где ты находишься. По крайней мере, Оливер знал. Растя, он исследовал много углов и убежищ. Он знал Манхэттен как свои пять пальцев, и он гордился этим. Он любил Нью-Йорк. Как и многие жители, он не мог представить, что будет жить где-то ещё.
Тартар, в сравнении, был мертвым, гнилой изнутри и заполненный личинками. Он не был просто столицей мёртвых, но труп города лежал на похоронных плитах. Не было солнца, но было жарко и липко, и все толпились. Тела на тротуарах вяло перемещались; все выглядели опустошенными, избитыми. Не было детей. Оливер подумал, что никогда не видел места, настолько безнадежного. Это было ужасное место, уродливое и подавляющее. Он пах как мусор, и всюду были мухи — самые большие мухи, которых он когда-либо видел: они двигались быстро, маленькие носители болезни.
Смотря вниз на искривленные улицы, он думал, что можно было легко потеряться навсегда в его змеиных дорожках. Как Мими сказала, в Аду нет никакого прошлого, никакого будущего; только настоящее.
И таким образом, Тартар был беспорядком, мешаниной, уродливой путаницей зданий, у которых не было сочетания или причины стоять друг рядом с другом. Все столкнулось, цвета, стили, зоны — не было порядка, не было эстетического дизайна. Частями они был похожи на торговый центр на стероидах: мигающие огни и крошечные небольшие магазины с засохшей краской и старыми постерами. По другую сторону были десятки заброшенных пустых домов, и почти все — стены, тротуары, улицы — были покрыты грязью и сажей.
- Давай, это - только внешнее кольцо. Мы должны добраться до центра, - сказала Мими, приводя его к тому, что было похоже на станцию метро.
Поезд, который ревел на всю станцию, был покрыт граффити от и до. Каждое место было разрушено, поцарапанные окна. Когда протрещало объявление, все остались на своих местах; никто не мог понять, что было сказано. Они только надеялись. Мими, казалось, знала, куда она шла, и Оливер доверял ей. Она обратила внимание на то, что некоторые смотрят сна ее платиновые волосы — самую яркую вещь в этом темном городе — но они быстро отворачивались. Никто не угрожал Оливеру.
Единственная приемлемая эмоция, которую он мог ощутить, была массовым безразличием. Никому не было дела. Их безразличие было физическим организмом. Оливер почти мог почувствовать, как им без разницы; нисколько не заинтересованные их присутствием. Это была активная, враждебная незаинтересованность, подобной он никогда не испытывал. Его передёрнуло.
Метро дернулось вперед, и они проехали на нем несколько остановок.
Наконец они достигли пункта назначения:
- Это здесь, давай на выход, - сказала Мими.
Оливер заметил знак прямо над выходом из метро «ОСТАВЬ НАДЕЖДУ КАЖДЫЙ, КТО ВОШЁЛ СЮДА».
Не первый раз он задался вопросом, что он делал здесь. Это было не место для человека, уже не говоря о том, что для живого.
Возвращаясь к прошлой прогулке, центр был еще более уродливым, чем его окрестности, или где там они были. Улицы были еще более переполнены, воздух пах как пепел и зола, и становилось всё более трудно дышать. Оливер увидел троллей, прикованных цепью с их болезненными серебряными воротниками. Они работали таксистами и официантами и охватывали улицы, которые, казалось, невозможно было расчистить. Он признал демонов с их немного красными лицами и маленькими выдающимися рожками на лбу; их уродливый угрюмый вид. Но худшие из всех были существа с лицами, которые были настолько красивы, что было сложно на них смотреть. Их глаза были плоскими и холодными; их безразличие было самым сильным из всех.
- Кроатан, – прошептала Мими.
Оливер задрожал. Демоны выглядели грубо и по-звериному, но у Серебряной Крови, которая когда-то был ангелами, была развращенная красота, как картины, которые измазали экскрементами.
- Они не будут беспокоить нас здесь, - сказала Мими. - Даже если бы мы увидели самого Темного принца, ему было бы без разницы
- Поэтому они хотят землю? – спросил Оливер.
- Да. Ад мертв. Ничто не растет здесь, - сказала ему Мими. - Так было не всегда, но именно так мир был разделен в начале. Весь свет наверху, а тьма ниже.
- Где Люцифер? – спросил Оливер.
- Вероятно, на девятом.
- Что это?
- Ядро, - сказала Мими. - Центр Преисподнии. Где было сотворены Тёмные ангелы. Никому не разрешено там быть. Мы только получили разрешение добраться до седьмого.
Она объяснила иерархию Ада. На вершине были Кроатан, Люцифер и его Серебряная Кровь. Прямо за ними были демоны льда и огня, которые жил в Преисподнии. Потом шли потерянные души - люди, которые были осуждены на Королевство мёртвых и были отправлены сюда на веки вечные. Затем шли скованные тролли, которые не были ни ангелами, ни демонами, ни людьми, а полностью другими существами — никто не знал наверняка, за исключением того, что они выполняли пожелания демонов. Они были самыми низкими, люмпенизированный слой, самая низшая каста, неприкасаемые.
- Есть, конечно же, адские псы, - сказала она ему. - Но они очень редки — вероятно, внизу, на девятом с Люцифером. После того, как они восстали и стояли с нами в Риме, он взял их под каблук. Габриэлла дала надежду, что она могла возвратить их на нашу сторону однажды, но кто знает, произойдёт ли это когда-нибудь.
Оливер возвратил к своим размышлениям. Если Тартар был Нью-Йорком, казалось, будто они были теперь в Нижнем Ист-Сайде, прежде, чем приближались хипстеры, модные винные бары и необычные отели, но без удобных итальянских гастрономов с мужчинами в велюровых свитерах, играющих в карты перед парадными дверьми.
По соседству было темное здание с многочисленной толпой, стоящей перед ним. Музыка — гудение, немелодичная музыка, но музыка, тем не менее — стучала из-за дверей. Оливер заметил, что толпа ждала с тревогой, и что красивая демонесса, сидела на кресле охранника, смотря вниз презрительно на толпу. Время от времени она шевелила своим хвостом и большие тролли — вышибалы — проталкивались, чтобы помочь выбранному пройти внутрь.
Оливер был слишком знаком с этой практикой. Они называли это "фэйс-контроль" или "работа дверью". Это был Ад, и Оливер подумал, что должен действительно прекратить думать так. Это становилось немного шаблонным. Следующая вещь, которую он знал, что он попал в ловушку в лифте с незнакомцами.
Мими пробивалась к изобилующей, взволнованной толпе:
- Ну, ты идёшь? - спросила она, оборачиваясь, когда она заметила, что он стоит позади, колеблясь.
- Да, - сказал он покорно. Возможно, с Мими он не должен будет стоять в толпе вечно.
- Хорошее место, чтобы начать. Бог знает, что Кингсли любил ночные клубы, - сказала она. - Просто нужно заставить ту дьявольскую суку заметить меня.
Мими приставила два пальца ко рту и громко и проникновенно свистнула.
Все повернулись, чтобы смотреть на них, включая прикрепленного демона, которая смотрела на них обоих сверху, а внизу казалось, что прошла вечность. На мгновение Оливер почувствовал себя маленьким, не достойным и будто снова четырнадцатилетним, пытающимся прокрасться в "Мумбу" и провалившим попытку. Но в конце, демонесса щелкнула хвостом в их сторону.
Мими прихорошилась. Толпа разошлась как Красное море, вышибалы забрали их, и точно так же они были поставлены внутрь.
Глава
Дом мечты
Весной следующего года Чарльз купил медиа-компанию и запланировал его захват в эфире, который будет включать двадцати четырёх часовой канал новостей, пятый канал и многократные радио и газетные холдинги. Он стремился управлять глобальными тенденциями и влиять на культуру Красной крови через ее большой коварный механизм для коммуникаций.
Дом на Пятой авеню был почти готов, и Аллегра проводила большую часть своего времени с дизайнерами, обсуждая цвет стен, оконные раны и мебель. Они запланировали взять несколько своих вещей из особняка на Риверсайде. Корделия обещала им длинный мягкий диван и серебро как подарок на соединение, но Аллегра с нетерпением ждала начать всё с нуля. Были те, кто полагал, что покупка мебели была буржуазной практикой. В определенных кругах только унаследованную мебель считали соответствующей, но Аллегра не согласна с этим. В то время как традиция была хороша и приятна, она хотела, чтобы все в новом доме было легким и новым, чтобы не было тяжёлого багажа или не было слишком много воспоминаний о прошлом.
Были некоторые традиции, которых она действительно придерживалась, как бы то ни было. Начиная с Египта, когда они правили как менес и мени, их союз был запечатан невестой, перемещающей своё имущество в ее новый дом. Перевозчики позаботятся о тяжёлых вещах, но Аллегра запланировала принести несколько вещей самостоятельно: свою шкатулку для драгоценностей, небольшую хрустальную вазу для оливок, чашку риса, и бутылку воды, чтобы принести удачу в их новый дом.
Тем днем перед Аллегрой стояла в перспективе закончить гостиную.
Чарльз вошел:
- Я не знал, что ты здесь.
- Я просто хотел проверить обои. Я волновалась, что они могли быть слишком яркими для комнаты, но я думаю, что нормально.
- Выглядит мило, - сказал он.
- Тебе нравится?
- Очень, – кивнул он.
- Хорошо, - сказала она.
Чарльз улыбнулся ей:
- Я рад видеть тебя счастливой.
- Я счастлива, - сказала она.
Если бы только сказанного было достаточно, может быть она бы и поверила в это.
Глава
Кровавая болезнь
- Ты была такая тихая весь вечер, - сказал Джек, когда они возвратились в их комнату. Скайлер кивнул и села на край кровати, сбрасывая обувь и снимая сережки. Она все еще переваривала все, что Махрус сказал им о системном исчезновении Ковенов. Рио, Париж, Киев, Шанхай, Амман и Каир больше не были или ушли в подполье. Нью-Йорк только держался — одна из нескольких остающихся зон безопасности — и кто знал, сколько времени он ещё может выживать. Они должны были найти Кэтрин и сохранить врата прежде, чем остальная часть Серебряной Крови смогла прорваться с другой стороны.
Джек видел ее страдания и положил руку на ее плечо:
- Не оставляй надежду. Это ледяное время в нашей истории, но я верю, что мы найдем способ остановить это зло и что мы выживем.
Скайлер кивнула. Она должна была думать о том, как найти Кэтрин. Где она скрывалась? Она была в городе, Скайлер знала; даже Махрус согласился, что ее теория была основательной. Деятельность нефилимов была самой сильной здесь. Это было то место.
Скайлер должна была найти способ вытянуть ее.
- А тебе не кажется это странным? - внезапно спросила она у Джека. - Если легче не допустить демонов в этот мир, стирая путь полностью, как Кингсли сделал, когда он выпустил сабвертио, почему Михаил создал врата вместо этого?
- У него, должно было быть серьезное основание. Закон Создания гласит, что-то, что было сделано Всевышним, не должно быть разрушено. Врата Ада бережно хранили этот мир в течение многих столетий. Михаил поместил свою силу в их основание. Они были ослаблены, потому что он был ослаблен, - сказал Джек глубокомысленно.
- Ты думаешь, что Махрус прав? О Серебряной Крови, кто стоят за тем, что произошло в Нью-Йорке? - спросила Скайлер. Это было там, где убийства начались, в конце концов, где произошли первые смертельные случаи от Полного Потребления. В Италии Оливер сказал им о том, как Форсайт Ллевеллинн исчез, и как Мими и венаторы указали на него, как на предателя. Блисс подтвердила это же — что ее отец из этого цикла, Форсайт, пользующийся наибольшим доверием Чарльза, был фактически скрытый Кроатан в их среде, который поддерживал дух Люцифера в своей дочери. - Ты думаешь, что Форсайт здесь? - спросила она, дрожа. - Что он всё спланировал?
- Мы найдём его, - сказал Джек. - И когда мы найдём его, мы уничтожим его, - он пообещал. - Нам нечего бояться, по крайней мере, всех этих предателей.
Скайлер присела рядом с ним, и Джек положил голову на ее шею. Она положила руку на его щеку, чувствуя щетину. Она повернулась к нему, и они медленно упали на кровать. Вскоре она почувствовала, что его клыки прокололи ее кожу и начали вытягивать кровь.
Скайлер почувствовал то же самое сонливое счастье, которое она всегда ощущала после того, как они совершали Священный Поцелуй. Она чувствовала, что Джек отпустил ее, переворачиваясь таким образом, чтобы он мог выключить свет. Она собиралась сдаться, чтобы поспать, когда она почувствовала острую боль в животе, она села, сгибаясь, сжимая живот.
- Что случилось? - спросил встревоженный Джек. - Я сделал тебе больно? Скайлер … говори со мной.
Она покачала головой. Она не могла говорить: было слишком больно. Она чувствовала, как будто она раскалывалась надвое. Она чувствовала головокружение и дезориентацию, тошноту, и она сделала несколько больших глотков воздуха.
- Я в порядке …, я в порядке …, - сказала она, прямо перед тем, как ее вырвало обед на весь пол.
- Скайлер! - завопил Джек, чувствуя себя беспомощным.
Она сжала тумбочку, ее плечи дрожали, игнорируя Джека на мгновение. Волна тошноты прошла, и она нашла момент, чтобы вздохнуть. Тогда пошла другая волна — тяжелее на сей раз — и, на сей раз, это был более пугающий …. Кровь и желчь, темная вязкая лужа.
Джек быстро смыл бардак полотенцем из ванной. Он посмотрел на нее:
- Ляг.
- Я не могу. Мне лучше, когда я стою.
Он бросил полотенце в угол и пошёл к ней.
- Обопрись на меня, тогда.
Она сжала его, дрожа. Она почувствовала себя плохо, с тех пор как они прибыли в Каир, но теперь она чувствовала себя более больной, чем она когда-либо в жизни. Это было хуже, чем Преобразование; хуже, чем время, когда она была вдали от Ковена, и ее кровь истощалась. Она чувствовала себя так, будто умерла. Но чувство прошло, и ее живот успокоился. Она чувствовала себя намного лучше:
- Я в порядке, - сказала она, все еще держась за него. - Вероятно, просто своего рода вирус. Возможно, какая-то каирская болезнь, наконец, настигла меня.
- Ты уверена?
- Да. Я в порядке. Просто немного тошнит. У меня было так, прежде.
Она заверительно улыбнулась ему.
Джек не скрывал свое беспокойство. Он не заметил, что она чувствовала себя плохо, и они разделяли все. Он был потрясен глубиной своего невежества, но должна была быть причина. Тогда он понял:
- Сколько времени это продолжается? - спросил он спокойно. - Скажи мне, моя любовь.
Скайлер пожала плечами:
- Несколько недель, возможно месяц самое большее.
Он был прав. Она скрывала это от него, поэтому он е знал.
- Я не хотела, чтобы ты волновался, со всем что происходит. Я в порядке, я обещаю.
Джек не ответил, но продолжал держать её, оба в тишине. У каждого из них были тайны, которые они удерживали друг от друга; тайны, которые они держали в стороне от любви. Но медленно, и верно, они скоро обнаружатся.
Глава
В центре внимания
Только, когда они были, внутри Оливер заметил, что ночной клуб был размещен в месте, которое было похоже на старый собор; секуляризировавшая церковь, которая была превращена в приют греха. Музыка была оглушительна, а в клубе пахло дымом и потом. Они почти не могли двигаться, было тесно. Это было самое настоящее страдание. Оливер боялся посмотреть вниз, чтобы увидеть, во что он был одет, но он не должен был волноваться: он был одет, также как и утром: в жилете для сафари и джинсы. Его обычная одежда. Возможно, в Тартаре они не заботились об иллюзиях, или возможно у стилиста Преисподнии был выходной сегодня? Он хотел спросить Мими, но она была полна решимости и устремлялась вперёд. Она вертела головой во все стороны, ища Кингсли. Она, казалось, знала клуб и повела их к лестнице, где находились VIP-комнаты.
Отдельные комнаты были построены как русские матрёшки: одно место приводила к другому. У Оливера было чувство, что можно было потратить вечность, блуждая через все последовательности всё более темных, всё более жарких комнат, всё меньшего размера, в то время как гудящий звук монотонного техно — бум, бум, бум — заполнял мозги, пока каждый не лишится рассудка, также как и демоны, которые окружали это место. Каждую заднюю комнату охраняли вышибалы, но Мими скользила через них, будто это место принадлежало ей.
Она, наконец, остановилась, и Оливер почти врезался в ее спину. Она дошла до конца VIP-комнат. Больше не было дверей в другом конце. Это было здесь.
Она заняла место за столом и махнула Оливеру, чтобы он сделал то же самое. Они пришли на небольшой красный банкет. Едва они сели, как менеджер, бульдог в уродливом костюме, подошел к ним:
- Павшая, - сказал он, указывая на Мими. - Ты не одна из нас. Уходи! - заворчал он. – Для тебя тут нет обслуживания.
Мими сидела, оскорблённая, и начала спорить:
- Хельда дала мне разрешение...
- Хельда там, - ответил демон, указывая своим большим пальцем. - Мне без разницы, что сказала Хельда. Нет павшим в моем клубе. Если твоя кровь не серебряная, провал, детка. Заставляешь всех чувствовать себя некомфортно.
Он махнул двум уродливым троллям, которые были поставлены у дверей — которые только что впустили их, фактически — и они потянули Мими и Оливера с их мест.
- Отпусти меня, - требовала Мими. - Ты не можешь сделать этого! Ты знаешь, кто я?
- Что насчёт него? - спросил один из троллей своего босса, кивая на Оливера.
- Что насчёт него? – брюзжал демон.
- Он живой, - сказал тролль с голодным чувством. – Мы можем его забрать?
- Да, мне без разницы.
Тролли проворчали в одобрении и начали пускать слюни.
Мими боролась, но тролли были слишком сильны. Они начали вести их из VIP-комнаты, когда низкий, глубокий голос послышался через гул.
- Отпусти их, Вельзевул.
Голос был знаком, и Мими замерзла. Она не могла дышать на мгновение — едва веря, что после всего этого трудного путешествия, она будет вознаграждена наконец. Она медленно обернулась, чтобы увидеть красивого человека, стоящего в стороне, его лицо было скрыто в тени.
Ничего не произошло. Демон ворчал.
- Я сказал, отпусти их. Или разве я не ясно выражаюсь?
- Тише, мальчики, - сказал демон, и тролли ослабили захват.
Оливер посмотрел искоса на темную фигуру, которая спасла их. Он был вполне уверен, что он знал, кто говорил, но на мгновение он не знал, чувствовать ли себя освобожденным или оставаться напуганным.
Он решил, что всё лучше, чем наличие тех троллей, пускающих на него слюни.
- Но босс, они засоряют это место, - пожаловался демон, выглядя запуганным.
- Себя понюхай, - сказал красивый товарищ с удивленной усмешкой в его притягательном оскорблении. - Продолжай, сейчас же, и найди других гостей, чтобы их беспокоить; но оставь моих друзей в покое.
Он выступил в свет и протянул руку:
- Форс, - сказал Кингсли Мартин, выглядя столь же мягким и любезным как всегда. Было что-то новое и отличное в нем, но это была не его внешность: он был все тем же самым сексуальным животным с тем же дерзким хохолком, теми же сверкающими темными глазами. Кингсли всегда выглядел готовым к забаве, но теперь он также выглядел смягченным и непринужденным, совершенно удобно в своей новой среде. Он не выглядел ни несчастным, ни замученным, и Мими должна была остановить себя, чтобы не побежать в его объятия, ведь что-то, что она увидела в его лице, заставило ее сдержать свои эмоции.
Кингсли не выглядел удивленным, увидев ее. Или потрясенным или взволнованным, или хоть каким либо. Покажет хоть какую-нибудь эмоцию, которую, она думала, он покажет, когда они будут, наконец, воссоединены. Он смотрел так, будто что-то второстепенное приблуждало.
- Как я рад вас видеть. Нужны напитки?
Мими задалась вопросом, в какую игру он играл. Разве он не хотел показывать ей то, что он чувствовал к ней среди троллей и демонов, которые окружали их? Это тот парень с быстрыми пальцами и жадной страстью? Она помнила, как быстро он мог раздеть ей, когда хотел ее — и он хотел ее очень и очень часто раньше. Это тот парень, который пожертвовал собой, чтобы она могла жить? Ну, она могла соответствовать его легкому тону. Она была Мими Форс, в конце концов, и если Кингсли собирался играть в эту игру, если бы он хотел так, то тогда и она будет так делать.
- Конечно. Что вы тут разливаете? - спросила она, убирая волосы с плеч и возвращаясь к их угловому столу.
Кингсли щелкнул пальцами, и появилась красивая мегера. Амазонка была почти шесть футов высотой и одета в крошечное серебряное платье, которое хвасталось ее округлостями.
- Сирена, удостоверься, что мои друзья получат все, что они захотят, - он растягивал слова.
- Решенный вопрос, босс, - официантка положила два меню напитков в кожаном переплете на стол. - Что вы будете? Есть всё.
Мими открыла книгу, чтобы выбрать, и когда она подняла голову, Кингсли исчез. Она повернулась к Оливеру вопросительно, но он только пожал плечами.
- Вы - друзья Араквиила? Вы счастливчики, - прошептала их официантка.
- Почему? Ему принадлежит клуб? - спросил Оливер.
- Лучше. Он советник, - сказала официантка.
- Он - бандит? - Оливер выглядел смущенным.
- Что-то типа. Он - правая рука Хельды. Как тебе это, - сказала Мими, откидываясь назад в кабине и занимая одну минуту, чтобы оценить ситуацию. Неудивительно, что Преисподняя подняла такую жесткую борьбу во время их поездки. Хельда не хотел бы потерять своего самого близкого советника просто потому, что Мими хотела своего друга назад.
- Ха. Ну, хорошо иметь друзей на высоких постах, так? - спросил Оливер с нервной улыбкой.
Мими не ответила. Она нашла Кингсли, но казалось, что Хельда говорила правду. Кингсли был совсем не потерян, и не имел никакого стремления быть найденным.
Глава