Уж зажоры проревели,
Вскрылась полая вода,
И по матушке по Волге
С грузом поплыли суда.
Рыболов взялся за сети,
За наметку и ботник,
Земледелец за телегу,
За колёса и сошник.
Утром рано по деревне
Начал гикать пастушок,
Лошадей, коров, овечек
Выгоняя на лужок.
По лазури небосклона
Появились облака,
И небесный гром впервые
Загремел издалека.
Стар и млад с молитвой в сердце
Рамена (плечи) перекрестил:
Пролил дождик благодатный
И природу оживил.
Мать-сыра земля в апреле
Помаленьку стала преть,
И крестьянки в огородах,
За рассадою смотреть;
Распускаться стали почки,
Зеленеть трава в лугах,
И с жужжаньем появляться
Пчёлки божие в садах.
Солнце красное всходило
В круге огненных лучей
И на Божий мир смотрело
Миллионами очей;
Светло, радостно, с улыбкой
Отражалось на водах,
И, как мать родная, нежно
Грело птенчиков в гнездах.
Но как в месяце апреле
Ни прекрасно было днём,
На распаханную землю
Ночью дождик лил ведром,-
И Лисица Патрикевна,
Как осталась без избы,
От дождей и вод холодных
Много видела нужды:
Вон прогнала было Зайца,
Так прогнали самоё,
Завладеть было хотела
Домом бычьим, так её,
Как мы знаем, проводили
Чрез окошко на рогах.
Что ж Лисе осталось делать?
Не жильё же ей овраг?
Это верно, но известно,
Голь на выдумки хитра,
И Лисица, ночь подумав,
От сумерек до утра,
То придумала, что верно
Не придумал бы мудрец
Иль какой-нибудь заморский
Шут гороховый, хитрец. 
«Я на этой же неделе
(Рассудила так она)
Буду сыта и согрета,
Как любимая жена.
Сразу выполню две цели,
Несомненен тут успех, -
Мне в деревне Водолейке
Будет завтра же ночлег:
Ведь в её приходит завтра
Юрий – праздник храмовой,
Все крестьяне там пируют
По неделе с ночевой;
Домовничать остаются
Только бабы да больны,
Провести-то их нехитро:
Ведь, не больно все умны.
Я у них проситься буду
Поочередно ночевать,
И с хозяек простодушных
Животиной собирать».
Вот, когда в село на праздник
С мужичками семь телег
Под сумерки прокатили,
Лиска вышла на ночлег.
На пути сыскала лапоть
И пришла проситься в дом
К мужику, который в колке
Поживился Петухом.
Здесь Лисица Патрикевна
Постучалась у ворот;
Баба кинулась к окошку
И вскричала во весь рот:
«Кто стучится? Погодите:
Чрез минуту отопру».
«Я, хозяюшка, пусти-ка
Для ночлега сироту!
Страшно холодно, иззябла,
Эка, батюшки, ведь студь!»
«Нету-ть, Лисынька, и рада б,
Тесновато: небессудь!»
«Я, хозяюшка, собою,
Не пугайся, не стесню!
Я породы ведь звериной:
И под лавочкой сосну».
Вот хозяюшка Лисицу
Ночевать пустила в дом.
А Лисица ночью встала,
Лапоть скрыла и потом
Утром требует с хозяйки
Вместо лаптя Петуха:
«Вот случилася пропажа,
Ты же тут не без греха:
Ты позарилась на лапоть
И украла наверняк,
А не знаешь, что на лапте
Есть примета, сделан знак!
Как тебя я с ним поймаю,
Так расступишься с конём,
А не только что с курёнком!
Велика ли польза в нём?
Тут хозяйка растерялась
(Вишь, была она плоха),
И немедленно Лисице
Притащила Петуха.
Петуха Лиса зубами
Задавила в тот же час,
Но пока его не съела:
Был другой у ней припас.
На вторую ночку с Куром
Спать пришла Лиса к тому,
У которого в неволе
Гусь галанный жил в дому.
Здесь Лисица Патрикевна
Спрятав Кура за гумном,
От хозяйки получила
Гуся тем же плутовством. 
Так Лисицей Патрикевной
Был получен и Баран.
Но как с ним Лисе не сладить,-
Он упрямец и буян,
То Лисица попросила
Отпилить ему рога
И надеть на ноги путы;
А сама грозила: «А!
Что попался, дободался?
Вот тебе ужо я дам!»
И, схватив его за лямку,
Потащила по задам.
Баснь 24.
Быть Быку на верёвочке,
Козе на бузе.
Так на лямочке Барана
Проводила Лиска день,
А как стала на природу
Налегать ночная темь,
Лиска торную дорожкой
Повернула в Островок,
Чтоб у Вани попроситься
Для ночлега в уголок.
Ваня Вуколов в то время,
К счастью Лиски, был один:
Он на праздник не поехал,-
Караулить в ночь овин.
(строение для сушки снопов)
Вот Лисица Патрикевна
Подошла к Ивану вплоть
(Ваня ужинал в то время
Хлеба чёрного ломоть)
И сказала Ване нежно:
«Здравствуй, Ваня! Хлеб да соль!»
«А тебе-то что за дело?
(Ваня буркнул) ем да свой». 
«На здоровье, на здоровье!
Не сердись на мой привет!
Это так ведь говорится
Всякий ужин и обед».
«Ладно, ладно краснобайка!
Ты пошто ко мне пришла?
Это что ещё за штука?
Где Барана ты нашла?
«Мне Барашка дал в подарок
Благодетель мой… а что?
«Так мне стало любопытно».
«Разумеется, нечто!»
«Вот, что, Ваня, я с докукой
Мне пришлося кочевать,
Пожалей меня, голубчик!
Я прошуся ночевать».
«Что ж, пожалуй, это можно:
Домовничаю один
И от скуки караулю,
Не поджёг бы кто овин.
Ты сама ночуй на печке,
А Барана сунь к Быку,
Чтобы в доме как не съел он
Ситны хлебы да муку».
«Ай да Ваня! Вот спасибо!
Что за умница ты, друг!
Ну, я в жизни не забуду
Для меня таких услуг!»
Лиска ночку ночевала,
А поутру норовит,
Как Быка бы ей добиться,
И Ивану говорит:
«Ваня! Хочешь ли жениться?»
«А ещё бы! Что за спрос?
Чай не больно я калека,
Аль до прочих не дорос?
Только глупые невесты
Чтут меня за дурака».
«Ну так слушай, Ваня, вот что:
Подари-ка мне Быка!
А уж я тебе за это
Отыщу невесту н-н-ах!
(Ваня с радости запрыгал
Под бирюльки на губах)
Слушай, Ванюшка, невесту
Не простую – царску дочь,
Красоты неоценённой,
Белолицую, точь в точь
Как малюют на картинках
Раскрасавиц с голубком,
С перетянутой спиною
И цветочком-васильком».
«Ладно, свахынька Лисица,
Пользы мне с Быка на грош,
Так возьми его в награду!
Только ты, смотри, не врёшь?»
«Вот чтоб свету мне не взвидеть,
Либо с места не сойти!
Что ты? буду ли под старость
Небылицы я плести!»
«Ну так, Лисынька, не мешкай,
Сватай завтра же аль в ночь!»
«Это, милый, невозможно:
Молода царёва дочь,
Так родители, наверно,
До поры не отдадут;
Вот, что будет разве летом,
Как ей годики дойдут».
«Да, так летом! Ну тогда же
Значит будет отдан Бык».
«Нет уж, Ванюшка, Быка-то
Ты сегодня!» –«Так и быть!»
«Слушай, Ванюшка, покучусь
Я тебе ещё, дружок!
Запряги Быка в телегу
Да сенца положь стожок!
Пешкурой идти по лесу
Мне с Бараном и Быком
Будет очень несподручно
И стыднёхонько притом;
Да, пожалуйста, Ванюша,
Отпили Быку рога,
Чтобы, значит, не пырялся,-
Жизнь кому не дорога?
А не то (быки ведь глупы)
Вдруг пырнёт, и не дохнёшь,
Так безвинно, бесполезно,
Как козявка, пропадёшь!»
«Так-то, так! Запрячь не долго,
Да телеги-то, вишь, нет:
Наши в ней умчались в гости».
«Ну не даст ли твой сосед?»
«Захотела! Прескупущий:
В Рождество не даст снежку».
«Ну так в обшивни (глубокие сани) нельзя ли? Я поеду по лужку».
«Сани дома, под навесом,
В них, пожалуй, запрягу».
«Сделай милость, да скорее!»
И вот Ваня взял пилу:
Вострой пилкою проворно
Отпилил Быку рога,
Впряг его, как лошадь, в сани,
Были вожжи и дуга,
Посадил Лису в головки,
В зад Барана прикрутил,
Пожелал пути-дороги
И ворота отворил. 
Баснь 25.
Ну, ну Бычок,-
Поезжай, не стой!
Вот Лисица Патрикевна
На Быке прибыла в бор.
Здесь с досады на Лисицу
Заартачился конь-Вол:
Встал, как вкопанный, - ни шагу
Ни назад, ни наперёд.
Лиска туго в обе лапы
Вожжи крепкие берёт.
Бьёт со всех сторон дубиной
И теребит и кричит;
Бык ни тпру, ни ну, ни с места,
Истоурился, мычит.
Вот Лисица Патрикевна,
Видя, этим не доймёшь,
Поворчала себе под нос:
«Ну, постой же! Ты пойдёшь!»
И коня-Быка упрямца
Стала с лаской понукать,
Опасаясь, чтобы с злобы
Он не стал её брыкать:
«Ну, ну, Бычок,
Поезжай, не стой!
Хомут не свой,
Сани не наши,
Вожжи крадены».
Бык по-прежнему упорен,
Патрикевна уж молчит,
Вдруг она тут услыхала,
Кто-то близко к ней бурчит:
«Важно, важно! Бык с Бараном!...
Ба, да тут, в санях, кума!
Здравствуй, кумушка! Далёко ль?»
«Ох, не знаю, кум, сама!
Вот замаялась до смерти:
Бык-то с норвом, не везёт».
«Так ты, кумушка, постой-ка!
Посади меня – пойдёт».
«Что, итак-кли! Место будет,
Вот сюда, сюда рядком!»
Мишка с кумушкой уселся,
И поехали шажком.
Погодя маленько встретил
Кума с кумушкой братан
И, конечно соблазнился,
Что в санях у них Баран.
Волк Медведю и Лисице
Отдал до земли поклон,
И, всё зарясь на Барана,
Говорить так начал он:
«Здравствуй, добрая сестрица!
Далеко ли держишь путь?»
«Да, хотелось бы пробраться
В чернолесье как-нибудь».
«Так, сестрица, посади-ка!
Мне туда же есть нужда».
«Разве где-нибудь приметил
Ты добычу там!» -«Да, да».
«Ах, братище, посадила б,
Да ведь ты меня гонял?»
«Ну, сестрица, провинился!
Я по глупости…не знал…
Уж позволь хоть мне на санки,
Только лапу положить,
Ту, которую капканом
Пособило размозжить!»
Лиска брату-Волку лапу
Положить велела, но
Как Волк лапу только сунул,
Сани будто бы бревно,
Вдруг как треснут, - Лиска Волка
Стала прочь с ногою гнать,
Волк же Серый, будь догадлив,
Пред сестрицей начал врать:
«Клеплешь ты меня напрасно,
И тебе за это грех,-
Это треснули не сани:
Это я разгрыз орех».
В том Лисица убедилась.
Волк же куцый не дурак:
Упросил Лисицу после
Положить на сани, в знак
Их короткого знакомства
И исконного родства,
И другие ноги, кроме,
Разумеется, хвоста.
Только Серый Волк на сани
Учеченился в заду,
Подбегает, запыхавшись
Зайчик-мальчик весь в поту.
И в отчаяньи всех просит
Взять скорей его с собой.
Все при этом удивились
И спросили: «Что с тобой?»
«Тише, стойте! Всё подробно
Расскажу вам отдохнув…
Неужели вам не слышно,
Как стреляют? Пуф да пуф!»
«Ой, ли!- вскрикнули все звери
И услышали стрельбу.
То какие-то бояре
Прискакали на гульбу,
Все верхами с кречетами,
С сворой гончих кобелей,
С трубачами и оружьем,
Было страшно, ей-же-ей!
К счастью путников боярам
Преградила путь река,
И Лисица с седоками,
Плеть, разбивши о Быка,
По добру да по здорову
Ускакала далеко.
Лая стало им не слышно,
И вздохнули все легко.
Баснь 26.
Ретивая лошадка
Не долго живёт.
Только той беды избегли,
А другая тут, как тут:
Изломалась вдруг оглобля,
Пусть бы тонкая, как прут.
Как ни думай, дело плохо:
Без оглобли сани стоп.
Лиска с сердцем обругалась:
«Эх, ту, буйвол, остолоп!»
И послала тотчас Зайца
Принести из хвойных мест,
Вместо сломанной оглобли,
Без сучков сосновый шест.
Зайчик живо возвратился
И принёс Лисице прут,
Толщиной, примерно, с палец,
Годный только что на кнут.
Звери, видя то, со смеха
Надорвали животы:
«Ай-да Зайчик, что за умник!
Вот так выбрал! Хи-хи-хи!»
А сама Лисица Зайку
Разбранила на чём свет:
«Неужели в лесе лесу
На оглоблю толще нет?
Ну ни глуп ли ты, как пробка?
Разве можно нам Быка
Заложить такой оглоблей,
Толщиною с полвершка?
Ну, постой же ты, каналья,
Я за то тебе задам!
Надо ль этакий пруточек
Принести? Ведь это срам!»
Вслед затем Лисица красна
Для оглобли выбрать шест
Обрядила брата-Волка.
Тот отправился. До звёзд
Взад, вперёд, направо, влево
Волк кружил, ища шеста
Без коры, без сучьев, толстый,
Без побежек и листа;
Но такого, право, диво,
Он к несчастью не нашёл,
А по той причине с полу
Взял корягу и пришёл. 
«Вот, сестра, тебе оглобля,
Лучше этой нет нигде!»
Лиска Волка разбранила.
Волк опешил, как в суде.
Вот послала за оглоблей
Лиска кума своего,
Закричав ему вдогонку:
«Ты уж, Мишенька, того!...»
«Знаю, знаю, будь покойна!
Уж потрафлю, не тужи,
Только стерпят ли, попробуй,
Немудрящие гужи!»
Мишка с этими словами
Влез в трущобу и исчез,
Только слышно было после,
Как трещал ломаясь лес.
Всеми мерами стараясь
Сделать кумушке на вкус,
Мишка деревце находит
Толщиной в изрядный брус;
Живо лапами облапил,
С корнем вывернул шутя,
И до кумушки Лисицы
Приволок его кряхтя.
«Вот, так, кумушка, оглобля!»
«Да куда такой ты вяз?»
«Гм! Чем толще, тем прочнее,
Я единственно для вас.»
«Дурачина ты, дубина,
Деревенский ты вахлак!
Вот тебя бы этим вязом!»
«Правда, кумушка, так, так!»
За оглоблей напоследок
Злая Мишкина кума,
Бросив сани и Барана,
И Быка, пошла сама.
В это время захотелось
Лиске сильно закусить,
Да и с зверями по лесу
Надоело колесить;
Так Лисица Патрикевна
Повернула снова в бор,
Где под елями, в овражке,
Был припрятан ею сбор:
Охладевший храбрый Кочет
И галанный серый Гусь,
Оба лакомые блюда,
Преотменные на вкус.
В то же время проглодались
Серый Волк и куманёк.
Вот вдвоём они уселись
Под берёзу на пенёк
И условились, чтоб голод
Им досыта утолить,
Вместе ж Волу и Барану,
И Лисице отомстить,
Сделать то, чего вовеки,
Ни зимой, ни по весне,
Ни по осени, ни летом
Нам не снилось и во сне.-
Эти путники, два зверя,
И Барана, и Быка
Вмиг зарезали когтями,
Ободрали им бока,
Потрох с жадностью пожрали,
Туши спрятали в овраг,
Шкуры ж, бычью и баранью.
Как стояли на ногах,
Так оставили и, живо
Насовавши в их нутра
Всякой дряни: моху, сена,
Разбежались кто куда.
Вот и кумушкой-Лисицей
Уничтожен весь Петух,
На полу остались только
Курьи пёрышки да пух.
Сыта кумушка, весёла,
Для оглобли выбрав шест,
Скорой поступью проходит
Мимо ей знакомых мест.
И, дойдя к Быку с санями,
Шест приладив к копылкам,
Села в сани и вожжами
Стала хлопать по бокам:
«Ну, ну, бычок,
Поезжай, не стой!
Хомут не свой,
Сани не наши…»
«Ну да трогайся, упрямец!
Стало легче: я одна,
Аль не видишь, убежала
Надоедлива родня?»
Бычье чучело сначала
Покачнулось, а потом,
К удивлению Патрикевны,
Вдруг как шмякнется снопом…
Лика тотчас соскочила,
Подбежала, смотрит…ба!
Бычья кожа лыком сшита
От хвоста почти до лба.
Подбегла Лиса к Барану,
То же самое и с ним.
Догадалась, чьи те штуки,
И поклялась всем троим
За такое оскорбленье
Лютой смертью отомстить;
Никому Лисица в жизни
Не могла вины простить.
Майская песнь.
Баснь 27.
Ты скажи, моя кукушка,