Ну и вот тут уже я решил обратить на нее свое внимание.
– А ты вообще кто? – спросил я.
– Это Даша, – сказал спереди Ростик. – Даша, это тот самый Саня.
– Да я уже поняла. – Даша фыркнула так, что мне оставалось только представлять, что ей про меня рассказал Ростик.
Она, видимо, одна из новых «старых знакомых» Ростика. Скорее всего, он снял ее вчера, когда они с Жилой пошли к нему. Странно только, почему она сидит сзади. У них с Ростиком ничего не было? Тогда почему она так много умничает?
– Ну так вот, Даша… – начал я. – Позволь мне самому играть в мою игру. Так, как хочу я. И если мне нравится играть, не зная правил, значит, я буду играть, не зная правил.
– Это если ты сам играешь, но ты втянул своих друзей, и теперь есть не «ты», а «команда», – парировала Даша. – Так что, Александр, свои «хочу» и «нравится» можешь оставить там, где ты сел в машину.
Меня Александром не называли с первого класса, то есть уже лет пятнадцать. Но придираться сейчас к имени означало признать ее правоту в другом вопросе, а вот этого как раз я делать и не собирался.
Мне не нравилось, как она себя вела по отношению ко мне.
– Я хотел сказать, Даша, что это наше с Ростиком дело и тебя оно никак не касается.
– А я? – сразу же спросил Жила. – Саня, меня это дело касается?
– Конечно, – ответил я. – Конечно, касается. Куда мы без тебя?
Жила удовлетворенно засопел и отвернулся. Минут пять мы ехали в полной тишине.
Блондинка насупилась и с гордым видом смотрела в окно. Мне было плевать. Я прикидывал, как мы разделим тысячу долларов и что я буду делать со своими тремя сотнями. Ну конечно же, в случае, если мы выиграем.
– Даша права, – нарушил молчание Ростик. – Правила надо достать. Вдруг они нас потом еще в какой‑нибудь город отправят. Что, так и будем кататься?
|
|
Он просунул руку между сидений, нащупал Дашину коленку и потрепал ее.
Все‑таки у них что‑то было.
– Я вообще думаю, что это какой‑то розыгрыш, – сказала Даша. – Мы туда приедем, а там над нами посмеются, дадут открытку памятную, и все. Никто не платит такие большие деньги просто для того, чтобы проехать из одного города в другой.
– О’кей, – согласился я. – Это розыгрыш. Но я попросил друзей о помощи, и они мне не отказали. Если что‑то пойдет не так, я разберусь с ними, а не с тобой.
– А что может пойти не так, Александр? С нами может что‑то случиться? Расскажи нам о том, какие у нас могут возникнуть проблемы во время поездки в другой город.
Видимо, Ростик с Жилой наплели про меня что‑то. Она начинала меня раздражать своими вопросами.
– Тебя что, кто‑то просит с нами ехать? – спросил я. – Выходи из машины, и никаких проблем.
– А это не тебе, а Ростику решать, кто в этой машине поедет.
Специально сделала ударение на слове «этой». Мы встретились с ней глазами, и она мило улыбнулась. Сука.
– Хватит спорить, – буркнул Ростик. – Съездим, посмотрим, может, правда выиграем что‑нибудь. А то я на мели, даже на бензин денег нет.
До Маковска мы ехали молча, думая каждый о своем.
Меня, если честно, интересовали две вещи, а точнее, одна: сколько можно срубить денег? О миллионе, понятное дело, я не думал. В наше время миллионы выигрывают либо в кино, либо подставные. А вот пять‑десять штук получить вполне реально. Приз первого этапа – тысяча долларов. А за второй сколько? А за третий? При больших призовых фондах должна быть хорошая реклама.
|
|
Тут я подумал о том, что неплохо было бы загуглить эту игру, а заодно скачать с почты правила… Ай, бля!
Ростик остановился. Не плавно, а в порядке экстренного торможения, когда твоя голова едва не врезается либо в лобовое стекло, либо в переднее сиденье.
Я врезался в сиденье, а Жила разбил лобовуху. Ну, то есть не разбил, там и до этого трещина была, а теперь…
– Разбил, блин! – горестно воскликнул Ростик.
– Не, так и было! – Жила даже провел рукой по тому месту, куда, по его мнению, врезалась голова. – Кот, сцуко! Видели, он из маршрутки выскочил и через дорогу…
В боковое стекло мне отлично был виден кот, удиравший туда, откуда мы приехали. За котом бежали парень с девчонкой, при этом у последней вид был такой, словно котяра проглотил бриллиант в восемьдесят четыре карата.
Мы тронулись с места, я только начал было возвращаться мыслями к «Гуглу» и почтовому ящику, как Ростик неудачно пошутил:
– Ну вот, Саня, теперь мы палюбэ должны выиграть. Первые потери – лобовое стекло. Нам нужен приз.
В каждой шутке, как говорится, есть доля шутки.
– Конечно, – сказал я без особого энтузиазма.
Я глянул на Дашу, та снова мило улыбнулась, говоря глазами: «Мы еще не закончили, я просто выберу более подходящий момент и тогда сделаю тебя по полной программе». Ну, или что‑то в этом роде.
Logged Псих
Бедро немного побаливало, синяка, конечно, было не избежать, но кость, к счастью, осталась цела. Беда была в другом: ориентир, выпав на дорогу, разбился и теперь не работал.
|
|
У Психа это был не единственный ориентир. Несколько таких лежало у него в номере – подарки Следопытов, с которыми приходилось встречаться в других играх. Но ехать в гостиницу – это терять время. Первый этап легкий и проходится максимум за час. Не успеть.
Водитель «мерса» с транзитными номерами бегал вокруг и суетился, как хорек. Начали подходить люди, кто‑то заговорил про свидетелей… Водила нервничал и сильно потел. Он не хотел свидетелей, он хотел договориться на месте.
Псих не собирался договариваться, равно как и дожидаться свидетелей. Он собрал в карман обломки ориентира, выслушал обещание водителя купить «новую трубку, гораздо круче», а затем ударил его два раза.
Первый, хлесткий, по лицу, был чем‑то вроде оглушающе‑отвлекающего. Второй пришелся в печень, и Псих вложил в него всю свою злость. Водила, согнувшись, привалился к капоту своей машины, а Псих достал из кармана складной нож и несколько раз ударил по переднему колесу.
Потом шагнул в расступившуюся толпу и растворился в ней под одобряющие крики пешеходов.
Маковск – это маленький городишко, можно сказать, пригород. До него то ли пятнадцать, то ли двадцать километров. Население не больше двадцати тысяч. Маковск называют поселком городского типа, он наполовину состоит из «хрущоб», а наполовину из частного сектора с ветхими покосившимися домиками. Здесь нет ни заводов, ни фабрик. Вообще непонятно, зачем он существует, если его даже не на всех картах отмечают. Во всяком случае, на карте России его нет, это сто процентов.
У Ростика в бардачке нашлась карта области. Старая, рваная, но тем не менее вполне себе полезная. На ней нашлась даже карта Маковска, вот только улицы Академической там не было и в помине. Пришлось обращаться за помощью к маковчанам.
Мы около часа колесили по городу, останавливая редких прохожих.
– Извините, вы не подскажете…
– Простите, вы не в курсе…
– А вы не знаете, где тут улица Академическая?
Наконец какая‑то бабулька сообразила, что это новое название улицы Павлова. Она же объяснила, как туда проехать. Это оказалось недалеко: через несколько минут мы стояли перед нужным нам домом номер шесть и решали, кто пойдет внутрь.
Я считал, что поскольку я зарегистрирован один, то и идти должен один. Даша говорила, что идти надо всем вместе, потому что мы команда. Ростик был занят изучением трещин в лобовом стекле, а Жила по своей природе не любил никуда ходить, особенно без Ростика.
В итоге мы пошли вдвоем с Дашей. Я шел впереди, сразу обозначив себя старшим в двойке, и нес в руке коробку.
Зассанный подъезд старого пятиэтажного дома, адская планировка бывших коммунальных квартир, похожая на лабиринт минотавра… Квартира двадцать два оказалась на третьем этаже. Дверь была обита порванным в нескольких местах дерматином. Напротив нее было неуклюже намалевано число тринадцать.
Увидев его, Даша странно покачала головой.
– Что, в приметы веришь? – насмешливо спросил я. – Думаешь, что все это не к добру?
– Думаю, что у нас нет телефонных номеров, которые начинаются с единицы, – прозвучало в ответ.
Я, кстати, об этом и не подумал. У нас в городе действительно нет таких номеров. А в Маковске и подавно не должно быть. Наверное.
Тинь‑динь, тинь‑динь!
Даша жала на кнопку, одновременно прислушиваясь к собачьему тявканью за дверью. Щелкнул замок, и чрево квартиры отрыгнуло на лестничную площадку небритого тщедушного мужичка в семейных трусах и рваной майке. Типичный алкот с взлохмаченными волосами и пренеприятным перегаром.
– Чё надо? – спросил он у нас.
Мы с Дашей переглянулись.
– Игра «Матрица», – сказал я, показывая пьянице Стек.
Пьяница посмотрел на коробку, потом на нас. Икнул, перекрестил рот и спросил:
– Какая, в жопу, игра? Вы кто такие?
Неожиданно у него между ног высунулась маленькая собачонка, которая посмотрела на нас и несмело гавкнула.
– Пшла! – Мужик легонько пнул собачонку, та взвизгнула и исчезла в квартире. – Ну? Чё надо?
– В каком году родилась ваша собака? – спросила Даша.
– А тебе‑то что? Ты мне налей, а потом вопросы задавай…
Что‑то шло не так. Я уже готов был поверить, что это розыгрыш, но все же достал из кармана десять рублей и махнул купюрой перед мужиком.
– Нам нужен год рождения вашей собаки. Называете его – и деньги ваши.
– Подотрись своими деньгами, – ответил мужичок. – У меня своя валюта. Если допрет какая – приноси, и поговорим.
Он скрылся внутри, и замок защелкнулся быстрее, чем я понял, что произошло.
Но все же я понял. Не зря же играл много лет в компьютерные игры. Квестовая система. Алкаш – НПЦ. None Player чего‑то там. Персонаж, который дает задания и за их выполнение награждает разными ништяками и бонусами.
– Бред какой‑то! – раздраженно бросила Даша.
Ну понятно, ей‑то откуда знать.
– Не бред, – ответил я. – Это актер выходил. Надо принести ему бутылку водки, и он скажет дату рождения. А за вторую бутылку водки он даст нам позвонить с его телефона, который на самом деле является магнитофоном с записью дальнейших инструкций.
Блондинка смотрела на меня с недоверием.
– Пошли, быстро! – скомандовал я. – Надо найти магазин и купить две бутылки самой дешевой водки. Думаю, можно даже паленой, все равно ее пить не будут.
Logged Псих
По дороге к гостинице Псих свернул на станцию техобслуживания. Там он рассчитался с мастером, и тот пообещал сделать машину к вечеру. Клиенту на роликах он ничуть не удивился, лишь поинтересовался, сколько такие стоят: мол, сын просит.
Псих не спешил, но тратить свое время на болтовню с мастером, равно как и с кем‑либо еще, не собирался. Поэтому, бросив через плечо «дорого», он выкатился из бокса станции.
Примерно через час мы вернулись назад с двумя бутылками водки к квартире двадцать два.
Через час – потому что, проехав пару улиц, мы заблудились. Водку нашли быстро, а вот Академическую улицу снова пришлось поискать. Что самое забавное – направление нам подсказала та же самая бабка.
В общем, вернулись.
Даша позвонила, а когда пьяница снова вышел, ему была вручена одна из бутылок, сопровождаемая вопросом про собаку.
– Две тыщи второй, весна, – сказал мужик. – А нахрена это вам?
Я протянул ему вторую бутылку.
– Теперь нам надо позвонить.
Бутылку мужик взял и остался стоять, глядя то на меня, то на Дашу. Он ждал или делал вид, что ждет, когда мы полезем за мобильниками.
– Нам надо позвонить с вашего домашнего телефона, – мягко улыбаясь, сказала Даша.
Несколько секунд мужичок бросал на нас быстрые взгляды и черт знает о чем думал.
– С моего телефона, да?
– Да, – подтвердил я.
– То есть вам надо зайти в мою квартиру, да?
– Да.
– Угу, – кивнул мужик. – А пока вы будете звонить, я смогу выпить вот этой водки, да?
– Да, – чуть ли не хором сказали мы с Дашей.
– Щас, секунду подождите, собаку запру, а то покусает, – каким‑то странным голосом сказал алкаш и осторожно шагнул внутрь. Дверь он оставил открытой, и через некоторое время оттуда с опаской высунулась морда собачонки. Тявкать она не стала, просто смотрела на нас своими глазами.
Хозяин появился в тот момент, когда я пытался представить, чем он занимается, если собака тут. С топором в руке и бешеным взглядом.
– Что, суки, на квартиру глаз положили? Опоить решили? Я вас, падл гребаных…
Мы отшатнулись от него к лестнице, мужик взмахнул топором, но зацепился за перила, и в руке у него осталось одно лишь топорище. Железный же набалдашник совершил падение в три этажа и приземлился на бетон самой нижней площадки.
Без топора алкаш уже не казался таким грозным, поэтому, прежде чем мы пришли в себя, юркнул в квартиру, захлопнул дверь и оттуда истошно закричал что‑то про братву, милицию и черных маклеров.
Что нам еще оставалось, кроме того, чтобы развернуться и уйти?
Даша несла какую‑то хрень про мои мозги, но я ее не слушал. Спускаясь по лестнице, я уже верил в то, что эта поездка в Маковск была не более чем розыгрышем. Что делать – придется объяснить Ростику, что мы зря прокатались и в ближайшее время его ожидает дефицит бензина, поскольку денег у меня нет.
Приедем домой, надо будет снова искать работу. Скорее всего вернусь обратно в магазин. Шеф возьмет. Кто еще согласится на такие условия, кроме меня…
Даша вышла из подъезда первая. Первая села в машину и успела что‑то сказать. Что‑то такое, что меня встретили гнетущим молчанием. Я захлопнул дверь.
– Пацаны, в общем, тут… – Пока я подбирал слова, машина вдруг загрохотала так, словно на нее приземлился космический корабль.
Ростик выскочил первым. Когда он распахивал дверь, я услышал еще один звук – стекла, бьющегося об асфальт. И мат, доносящийся с балкона третьего этажа.
Алкаш выбросил с балкона две бутылки. Вторая попала на асфальт и слегка забрызгала осколками брюки Ростика. Пофиг. А вот первая бутылка, издавшая грохот, попала в крышу машины. Точно по центру. И это уже было не пофиг.
Ростик тупо стоял и смотрел на вмятину, Я понимал, какие чувства его обуревали. Мне даже было немного совестно за то, что я втянул его в эту поездку, хотя, с другой стороны, это же не я разбил ему крышу, а тот алкаш.
– За это надо получать, – сказал Жила. – Братан, надо спрашивать по любому.
Судя по всему, Ростик пришел к такому же выводу. Повернулся и быстро зашагал к подъезду. За ним следом пошел Жила. Я тоже было рванулся, но Ростик кивнул на машину:
– Побудь здесь, посмотри.
Даша тут же пересела на переднее сиденье, рядом с водителем. Дождалась‑таки момента, когда Жила вышел.
Я садиться в машину не стал. Курил и пытался сообразить, какая сволочь меня так разыграла. Это дурацкая игра. Как можно было поверить в этот бред? Ведь явная постанова, а я купился. Может, Ростик с Жилой сами все это и придумали?
Logged Псих
Псих неторопливо катился в сторону гостиницы на обычной прогулочной скорости. Первый этап уже был пройден, сейчас, скорее всего, начался перерыв, потом запустят еще одного Следопыта. Это будет ближе к вечеру.
Из‑за неудачи на первом этапе он не расстроился. Первый этап проходят почти все Курьеры, фора по времени им дается запредельная и минуты‑секунды роли не играют. Шанс у Психа был, но он был случайный, а настоящий Следопыт выигрывает не на случае, а на закономерности. Второй и третий этапы повеселее будут.
Пошел уже третий год, как Псих был в игре. Один из первых Следопытов, он успел поучаствовать в девяти играх, и за все это время никто не смог его победить.
В последней игре Псих не участвовал, так как в это время грел пузо на Кубе. Новость о том, что Курьер прошел до четвертого этапа, его порадовала. На каждом этапе добавляется по одному Следопыту. И надо быть полными тупицами, чтобы вчетвером не найти Курьера.
На пятом этапе выпустили Бутчера. Тоже старый игрок, который наверняка успел изучить город как свои пять пальцев. Его полный ник – Butcher76. Передвигается на мотоцикле, что дает ему несомненные преимущества перед автолюбителями.
Он засалил Курьера в пробке в центре города, сохранив для компании один миллион долларов. Не то чтобы для компании это была большая сумма, но все же это миллион.
На самом деле редко когда Курьеры доходят до четвертого этапа. Обычно они заканчивают игру на втором‑третьем. А чтобы пройти все пять и стать победителем… Говорят, что за всю историю их было лишь двое или трое.
Хотел бы Псих поучаствовать в тех играх. Он бы показал им, как надо действовать. Он и сегодня бы показал, если бы не потерял машину.
Даша не собиралась со мной разговаривать. Включила радио и сделала погромче, всем видом показывая, что увлечена песней. Если бы Ростик знал, что в его машине играет Тимати, Даше пришлось бы идти пешком. Я даже подумал было, что следует сообщить об этом Ростику, но он позвонил сам.
– Слышь… – сказал он, тяжело дыша, – подтягивайся сюда. Даша пусть в машине посидит. – И отключился.
Стремно мне было туда идти. Вроде я ничего не нарушил и совесть была чиста, но все‑таки было стремно.
Помедлив секунду, я все же пошел. И даже кирпич этот металлический прихватил на всякий случай. В качестве доказательства.
Дверь в двадцать вторую квартиру была выбита ногой Жилы. Коридор встретил меня сломанной вешалкой и кучей тряпья. Заглянув на кухню, я увидел следующее: Жила по‑матадорски держал в руках два шампура, направив их на сжавшегося алкаша, а тот сидел на табуретке и трясся от страха.
– А где Ростик?
– Здесь я. – Ростик вышел из зала и протянул мне дисковый телефон со шнуром: – Будешь звонить?
Я стал набирать номер, а Ростик тем временем зашел на кухню и присел на корточки рядом с алкотой.
– Ну и что там брать?
– А чё хошь, то и бери, – ответил алкаш. – Говорю, бутылки случайно выпали. Квартиру не отдам.
13‑20‑02.
Соединение прошло сразу, я даже гудков не услышал. Приятный женский голос сообщил мне, что я прошел первый этап, с чем меня и поздравляют.
– Информация о втором этапе будет доступна через два часа, – закончила девушка свою речь.
К этому моменту я уже понял, что это непохоже на легкий розыгрыш, и пошел в наступление.
– Эй, вы что? – крикнул я. – Вы в курсе, что на нас тут с топором кидались и машину разбили?! Вы в курсе, что вы теперь должны?
Ростик смотрел на меня, и в его глазах читалось одно слово – «компенсация».
– По любым понятиям должны! – крикнул Жила.
В ответ лишь тишина.
– Алё! – крикнул я. – Вы слышите? Про миллион – это вы для понтов написали или…
– Главный приз игры «Матрица» – один миллион долларов, – раздался в трубке мужской бас. – Его получит только победитель игры.
– А тачку кто, победитель чинить будет?
– Прочитайте правила.
На том конце отключились.
Нам надо прочитать правила. То есть нужен доступ к Интернету, которого в этой квартире точно нет. Я положил трубку и поставил телефон на комод.
– Ну что? Тебе кто‑нибудь ответил? – нервно поинтересовался Ростик.
– Нам Интернет нужен, – сказал я. – Жила, убери от него шампуры. Это актер.
– Актер? – Жила опустил свои матадорские пики, и алкаш немного выпрямился. – Ты отдупляешь, сколько ваша контора за тачку теперь должна?
Алкаш молча зыркал на нас и ничего не говорил.
– Что они насчет машины сказали? – спросил Ростик.
– Говорят, что в правилах все написано, – сказал я. – Поехали отсюда.
– Слышь… – Ростик повернулся к алкашу, – если твое начальство откажется платить, я к тебе еще заскочу, о’кей? – И показал нам всем пример риторического вопроса, первым выйдя из квартиры.
Logged Псих
Он смотрел на данные в запасных ориентирах и не верил своим глазам. Курьеры проходили первый этап почти четыре часа. При этом они два часа находились рядом с точкой, периодически отлучаясь куда‑то. Два часа на точке первого этапа… Что они там делали?
До старта второго этапа оставалось около полутора часов. Уже было известно, что вторым Следопытом пойдет Бутчер76. Странно, что его выпустили, – обычно победители пропускают следующую игру.
Бутчер… Говорят, он из Ростова. Там он в девяностые работал могильщиком на Северном кладбище. Другая версия гласила, что он из Питера, где был известным футбольным хулиганом, болевшим за «Спартак». По третьей версии, Бутчер тусовался с московскими байкерами, потом что‑то не поделил с местными антифашистами, пустился в бега и попал в игру.
На форуме у него подпись: «Не оставляю чаевых». И несколько сообщений в топиках, где игроки регистрируются на этапы. Больше про него никакой инфы нет.
Как‑то раз они пересекались, и тогда Бутчер здорово выручил Психа. Не в ущерб себе, конечно. Но ведь помог. И очень сильно помог.
Может, оставить ему второй этап? Засалит Курьера – ну и черт с ним. А не засалит, третий этап получится очень интересным. Хотя чтобы Бутчер и не засалил?
Тягаться с Бутчером означает сделать ставку на ролики против «ямахи» с форсированным двигателем. Это глупо, а Псих не хотел выглядеть глупо. Ни в своих глазах, ни в глазах остальных.
Псих лег на гостиничную кровать, которая нещадно скрипела при каждом движении. Закрыл глаза и постарался не двигаться, чтобы скрипы не отвлекали от раздумий и воспоминаний.
EL BENZIN
Я считал, что нужно возвращаться в город, искать Интернет и смотреть правила.
Ростик говорил, что надо дождаться второго этапа, потому что если он тоже будет в Маковске, то нет смысла кататься и палить бензин.
Даша снова подняла вопрос о дележе приза.
Жила был голоден и умолял заскочить в ближайшее кафе съесть по бутерброду.
В общем, как‑то не складывалась у нас команда.
А когда команда не складывается и дело не спорится, лучше всего сесть за стол и спокойно, на сытый желудок обсудить будущие планы. Это не я так думал, это было мнение Жилы, но в тот момент оно прозвучало столь убедительно, что мы все‑таки решили перекусить.
Подходящее заведение выбирали по Жилиному принципу: «О, давай тут притормозим!» То есть остановились возле первого попавшегося. Кафе под названием «Му‑Му» находилось на выезде из Маковска, чуть в стороне от федеральной трассы, поэтому, как уверял Жила, цены там должны были быть нормальными.
Ростик припарковал свой «бумер» рядом с единственным находившимся на стоянке перед кафе автотранспортом – спортивной «Ямахой», украшенной непонятной символикой вроде иероглифов и крестиков‑ноликов.
– Нормальная тема! – восхитился Жила. – На таком бы как дать копоти…
– Ты зачем с собой шампуры взял? – спросил Ростик. – Это ты у того алкоты забрал, Жила?
– Продам шашлычнику. Слышь, Ростик, сколько такой аппарат стоит?
Поскольку Ростик когда‑то занимался продажей мотоциклов, считалось, что он разбирается в ценах.
– Тысяч двадцать, – авторитетно сказал Ростик. – А может, восемьдесят. Надо не только на тюнинг смотреть, но и на фарш внутри.
Мы еще немного поглазели на это произведение искусства, а потом зашли внутрь.
В заведении находились два человека. Первый сидел в углу и, кажется, ждал заказ. Когда мы зашли, он бросил на нас быстрый взгляд и отвернулся. Рядом с ним лежал шлем, исписанный теми же иероглифами.
Второй человек был барменом, причем немым. Правда, поняли мы это не сразу, а только после того, как Жила в третий раз спросил, есть ли в этом заведении хорошее мясо, а бармен уже не стал показывать на меню, а показал на свой рот, развел руками и удалился.
– Надо быстро хавануть и ехать инет искать, – сказал я. – Без правил мы проиграем.
– А с правилами выиграем? – спросил Ростик.
– Глупо играть в игру, если не знаешь правил.
– Глупо регистрироваться в игре, не изучив правила, – вставила Даша свои пять копеек. – Вот один мой знакомый занимался бензином, крепко стоял на ногах, а потом подписал не читая какой‑то договор и потерял весь свой бизнес.
Бармен поставил перед мотоциклистом тарелку с мясом. Кажется, это была свинина.
– Нам нечего терять, кроме своих цепей, – хмыкнул Жила, провожая взглядом бармена. – Шашлычка закажем?
– А что по деньгам? – Я полез в карман.
По деньгам хватало на триста грамм шашлыка и два лаваша. При этом Ростик заявил, что нужны деньги на бензин. Жила очень хотел есть и никак не хотел принимать тот факт, что денег нет. Поэтому он придумал план, при котором мы могли и рыбку съесть… в смысле, и поесть, и заправиться.
Жила с Ростиком вышли. Вроде как в машину пошли.
Даша закурила, а я обнаружил, что мои сигареты закончились. Просить сигарету у этой стервы я не собирался, с большей охотой я бы убился об стену. Я подошел к барной стойке, взял пачку какой‑то дешевой дряни и жестом показал бармену, чтобы он включил ее в счет.
Мотоциклист, пожирая свое мясо, иногда косился на меня. Не дружелюбно, не агрессивно – а так, как смотрел до этого на кота, который запрыгнул в открытое окно и быстро пробежал через зал в подсобку.
Ростик с Жилой вернулись через несколько минут. По их довольным рожам я понял, что план удался. Мы оформили заказ, я в приподнятом настроении даже рассказал анекдот, а потом мотоциклист встал, бросил на стол несколько купюр и направился к выходу. Скользнул по нам прощальным взглядом и вышел.
Первым сориентировался Ростик. Заметив, что бармена поблизости нет, он змеей скользнул к столу мотоциклиста и в мгновение ока увеличил наш капитал на двести рублей.
– Там еще пятисотка была, но я не стал брать, чтобы кипеша не было, – пояснил Ростик. – Забрал только чаевые.
Спорить с ним никто не стал – все оценили это мудрое решение. Сейчас байкер уедет, бармен заберет деньги, наверняка помянет нехорошим словом жадного клиента, но нас ни в чем не заподозрит.
Но мотоциклист не уехал. Он вернулся, стал возле двери, а потом, постояв несколько секунд, направился к нам. Над столом повисло тягостное молчание. Ну да, Жила с Ростиком слили бензин из его бака. Проблема была только в том, что они слили весь бензин, не оставив ему ни капли. Нет, там, конечно, что‑то осталось, чтобы хватило пару метров проехать…
Байкер подошел к нашему столику. Мы сидели молча и ждали, чем же все кончится.
– Ваша тачка? – спросил он. У него был сильный кавказский акцент, хотя он не был похож на кавказца.
Последовала пауза в несколько секунд.
– Наша, – хрипло ответил Ростик.
– А в чем проблема? – сразу спросил Жила.
– Бензин есть? Отлейте немного. Я заплачу. Двойную цену за беспокойство.
Мы переглянулись. Кажется, пронесло, и байкер не догадался, куда внезапно пропал его бензин. А может, и понял, но связываться побоялся. С нами был Жила, а на него трудно не обратить внимания.
– Конечно, есть. – Ростик бряцнул ключами.
Когда они с байкером вышли, Жила расплылся в довольной улыбке:
– Во лошара! За свое же топливо двойную цену…
– А если он заметил? – спросила Даша. – Вызвал Ростика на улицу и сейчас его бьет?
После короткой паузы Жила встал и направился к выходу. Когда за ним закрылась дверь, Даша посмотрела на меня:
– А ты, типа, не при делах?
Собственно, после этих слов у меня не было другого выхода, кроме как бросить на Дашу презрительный взгляд и встать из‑за стола.
На улице все было спокойно. Ростик сливал бензин в полуторалитровую пластиковую бутылку, байкер стоял рядом с мотоциклом, держа крышку от бензобака, а Жила меланхолично наблюдал за этим действом, сидя на приступке.
Я уселся рядом.
– Ну чё, все нормально?
– Угу, – кивнул Жила. – Там мясо не принесли еще?
– Не‑а.
Жила вздохнул. Для него еда – это культ. Он ест абсолютно все, но при этом, если есть выбор, он становится настолько разборчивым и привередливым, что порой хочется дать ему по физиономии.
Наблюдая за тем, как Ростик отдает бензин и получает деньги, я подумал, что хорошо иметь друзей, которые никогда не растеряются и все сделают правильно. К Жиле это не относилось, он всегда был исполнителем, а вот Ростик – совершенно другое дело. Думаю, если бы он пошел в политику, то при определенных обстоятельствах стал бы, как минимум, депутатом. Но Ростик не любит политику, поэтому до сих пор ездит на обшарпанной тачке, зато, по его же словам, спит спокойно, как младенец.
Обмен был благополучно завершен, мы вернулись за стол, а байкер остался возиться со своим мотоциклом.
Через пару минут бармен притащил дымящиеся ломти шашлыка – три больших куска жареной свинины.
– Босяцкие ломти, – с уважением произнес Жила. – Слушай, тебе шампуры не нужны? Хорошие, вот, посмотри.