Шаги отца он узнал бы из тысячи всех прочих.
Толкнув мальчишку на кровать, и с головой укрыв его одеялом, Артур благоразумно открыл дверь.
- Жду тебя в кабинете через пять минут, - спокойно сказал Карлайл, забирая у сына похищенные ночью ключи, чтобы отпереть охранника.
Артур повернулся к выглядывающему из-под одеяла другу и лукаво ему подмигнул. Тот испуганно моргнул, словно что-то заподозрил, но Артур был уверен, что искусно скрывает свои чувства.
Когда Артур подошел к двери и повернулся к мальчишке спиной, Эдмунд высунулся из-под одеяла. Совсем немного, так, чтобы было видно, что происходит у порога. Но то, что мальчишка увидел, совсем ему не понравилось. Лицо Артура, отражающееся в висевшем на стене зеркале, исказилось, когда господин Прист пригласил сына в свой кабинет. Совсем ненадолго, на считанные доли мгновений в глазах друга мелькнул первобытный ужас, но когда парень повернулся к Эдмунду и подмигнул, на губах его играла улыбка. Обычная, привычная и совершенно беззаботная.
И все же в душе Эдмунда проклюнулись первые ростки страха. Но не успел он и слова вымолвить, чтобы озвучить свои переживания, как друг, натянув одежду, вышел из спальни.
Полежав еще несколько минут, отсчитывая время гулкими ударами собственного сердца, Эдмунд все же поднялся с кровати и, быстро одевшись и наспех пригладив волосы пятерней, выскочил из комнаты. Спустился на первый этаж, прошмыгнув мимо злого и взъерошенного надзирателя, которому видимо хорошо досталось от Карлайла Приста, и свернул в довольно мрачный коридор, где располагался вход в кабинет хозяина дома. Из-за двери, к которой и припал мальчишка, не доносилось никаких звуков, и Эдмунд облегченно выдохнул, убедившись, что на Артура никто не кричит. Впрочем, покидать место событий он не торопился, решив дождаться друга у массивной двери из темного дерева.
И ждать пришлось довольно долго. Эдмунд подозревал, что разговор между отцом и сыном затянется. В конце концов, его собственный отец любил долго и нудно переливать обвинительную речь из пустого в порожнее, неоднократно повторяя список провинностей, в которых был замешан Эдмунд с момента своего рождения. И мальчишка в глубине души подозревал, что и эту особенность его родитель позаимствовал у своего обожаемого кумира.
Ожидание затянулось, и Эдмунд даже задремал под дверью. Но когда в кабинете послышались шаги, он встрепенулся и подскочил на ноги, умоляя сердце не биться так отчаянно и громко.
Дверь, тихо скрипнув, приоткрылась, и через мгновение в коридоре появился Артур.
- Ну что там? - обеспокоенно спросил мальчишка, подскакивая к другу, когда тот поравнялся с ним. - Сильно влетело?
- Да ерунда, - с теплой улыбкой ответил Артур, пораженный волнением в глазах друга, которое волной хлынуло на него вместе с потоком слов. – Отец сказал, что отдых пошел мне только во вред, и весь следующий месяц мне надлежит сидеть под арестом. Идем уже. Тебе в постели положено быть, страдать отравлением.
От веселости на лице друга Эдмунду стало легче дышать. Должно быть, господин Прист не настолько ужасен, как Эдмунду казалось. По крайней мере, решает проблемы воспитания беседой, а не глумлением и издевательствами.
Мальчишка повеселел. Расслабился и, приобняв друга за плечи, весело сказал:
- Месяц пролетит быстро. А я буду к тебе приходить. Мне только и надо, что вныться отцу о том, что только ты сможешь подтянуть меня по физике и математике перед школой. - Он хлопнул Артура по плечу и тот широко улыбнулся. Вот только с шага сбился, словно его под колени ударили. Впрочем, наверное, друг просто оступился. – И под ноги смотреть не забывай, - добродушно улыбнулся Эдмунд. - Ковры такая штука, вроде и ровные, но можно и лоб расшибить.
- Да. - После процедуры воспитания отец давал время оклематься и нацепить на лицо маску невозмутимости. Но такие вот дружеские хлопки по спине могли легко разбить стенки мыльного пузыря наигранной веселости и самоконтроля. - Знаешь, мелкий, лучше не надо пока навещать. Только если серьезно с учебой проблемы. Мне к экзаменам готовиться надо. Да и тебе тоже. Лучше ограничить общение.
- Не хочешь меня видеть? - удивился мальчишка, но тут же тряхнул головой, понимая, что в чем-то Артур прав. И все же было обидно. - Ладно, как скажешь, – нехотя согласился Эдмунд и, ссутулившись, сунул руки в карманы и засеменил по коридору. - Только я тогда лучше дома поболею.
- Да твою ж мать! - процедил Артур сквозь зубы, догоняя друга и преграждая ему путь.