Парень поежился, вспоминая, как только обращенная девушка накинулась на него, обнажая бритвенно-острые клыки, какие были тени под ее глазами, а весь вид говорил о том, что настоящую Дэни подменил какой-то… зверь.
Нет. Теперь она разительно отличалась от той бледной копии себя с горящими голодом глазами.
Дэни почувствовала его пристальный взгляд и повернула голову к Руперту. Цвет ее глаз изменился на васильковый, в который будто подкинули сноп волшебной пыльцы, которая бывала у фей в мультфильмах его детства. Эффект волшебный. Он не знал, что у вампиров такое бывает. Или же это произошло с наступлением ночи?
– Твои глаза, – он вновь отвернулся, глядя на стремительно идущий шлейф асфальта, освещенный фарами, – они… будто светятся. – Руперт не стал таить мысли, одновременно удивленный, что на несколько секунд забыл о дороге. Парень смял бумажную салфетку, в которой была булочка, и сунул ее в карман, удовлетворенно про себя думая, что на время можно забыть о сосущем желудок голоде. – Это у всех кровосо… вампиров так? Я как-то не замечал раньше у Джимма подобное. Хотя я редко с ним сталкивался во тьме, всегда при свете ламп или днем.
– Нет, – тут же отозвалась Дэни, отвернувшись к боковому окну. – Мне просто повезло, видимо, – усмехнулась она, судорожно соображая, что же ей делать. Похоже, снова начиналось.
«Только не сейчас», – мысленно простонала Дэни, внутренне борясь с собой и надвигающейся волной своей силы. Они мчались по трассе, и нельзя было предугадать, что же произойдет, выйди ее дар из-под контроля. Их машину запросто могло занести, и если с Дэни уж точно ничего не произойдет, то Руп не был таким уж бессмертным.
«Но могло бы быть так сладко… Всего лишь раз», – донеслось где-то из ее подсознания, и Дэни ужаснулась тому, что хотела сделать. Нет, не то чтобы хотела, но, похоже, ее внутреннее «я» не такое уж сговорчивое.
«Прекрати», – про себя воскликнула она, но уже понимала, что грядущий всплеск неизбежен. Рука сама потянулась к плечу Руперта. Только потому, что сердце истосковалось по теплу, ласке. А именно намек на интерес заметила Дэни в глазах Рупа, когда на пару секунд их взгляды встретились. Мужской интерес… И похоже, это стоило ей самоконтроля.
– Останови машину, – тихо выдохнула она, и Руперт, подчиняясь ее воле, тут же съехал на обочину. Девушка чуть сместилась на сиденье и обернулась к парню, уже не в силах остановить то, что сейчас произойдет. Дэни наблюдала, как Руп медленно поворачивается в ее сторону, в его потемневших глазах горел огонь.
– Дэни, – выдохнул он, прежде чем впился в ее губы требовательным поцелуем.
Ее тут же опалило волной жара. Руперт отлично целовался, а от силы напора Дэни сперва даже растерялась. Сейчас перед ней был совершенно ничего не соображающий Руп, полностью подчиненный волне силы, которую выплеснул ее дар. Чертова волна и все эти способности. Дэни разрывалась, ощущая невообразимую радость наравне с отвращением к самой себе.
«До чего ты дошла, Дэни? Заставляешь парней к себе прикасаться?»
Одной рукой Руп обвил талию Дэни, а другой обхватил ее затылок, крепче прижав к себе. Дэни с удовольствием отвечала, наслаждаясь силой его крепкого тела. Руперт определенно стал куда старше и нарастил мускулы. Она сама не поняла, как оказалась сидящей на коленях Рупа, но ей нравилось быть к нему так близко. Ставшая такой чувствительной грудь терлась о ткань кофты, прося поскорее избавить ее от таких мучений. Ладонь Руперта пробралась под ткань, и пальцы прошлись по обнаженной коже спины. Совсем легкие касания, но Дэни будто сорвало крышу, и она руками обхватила его плечи, ногтями впиваясь в мягкую плоть. Руп тихо заурчал и оторвался от ее губ, поцелуями проложив дорожку по ее скуле, а потом лизнул кожу на шее.
– Руп, – судорожно выдохнула Дэни, а он тем временем стал покусывать ее шею, зубами чуть царапая кожу. Клыки во рту стали удлиняться, желая вонзиться в пульсирующую жилку на шее парня. Кровь так и манила Дэни, будто специально для нее бегая по его венам. Сердце Руперта билось быстро, задавая такой манящий ритм. Дэни почувствовала, как в бедро упирается кое-что твердое, и облизнулась, чуть потершись о восставшую плоть через джинсы.
Ладонь парня сместилась, и большим пальцем он очертил круг вокруг ее пупка, а потом стал спускаться ниже, на секунду замешкавшись, прежде чем нашел пуговицу на джинсах Дэни и расстегнул ее. Молния сдалась следующей, не устояв под его пальцами. Он погладил нежную кожу через трусики, а Дэни вплотную приблизилась к его шее, клыки молили испить свежую кровь, буквально взывали к ней, подобно мифическим сиренам, сбивавшим с курса тысячи кораблей. Этот зов был внутри нее. Она сама была сиреной, ее дар опутывал Руперта, был вокруг нее, умолял послушаться ее зова.
Дэни чуть прикусила его кожу, не впиваясь, но предупреждая о том, что случится совсем скоро.
Палец Рупа погрузился внутрь ее уже готового жаждущего лона, и Дэни застонала. Как давно она не целовалась и не давала никому касаться себя? Кажется, все это был так давно…
Давно…
Дэни резко выпрямилась, отстраняясь от Руперта, голова ударилась о крышу салона, но это пошло вампирше только на пользу. Глаза широко распахнулись, с ужасом взирая на то, что она сотворила. Руп опять потянулся к ее губам, но Дэни отвернулась, а потом быстро слезла с колен парня, приводя себя в порядок и вновь вцепляясь в рюкзак, будто он был спасательным якорем, не позволявшим ей вновь забраться на Рупа.
«Я опасна для окружающих», – констатировала девушка, когда Руп нежно убрал волосы с ее шеи и прижался к ней губами. Чертов дар, все еще действовал. Или она просто сошла с ума, раз и сама рада пользоваться тем, что лишает людей разума.
– Нет, я не сделаю с тобой этого, – прошептала она. – Не сделаю этого с нами. Руп, если сможешь, прости меня, – Дэни повернула голову, нежно прижавшись к его губам, а потом отстранилась, игнорируя протесты парня. Руками она обхватила его голову, заставляя посмотреть ей в глаза. – На счет три ты забудешь все, что произошло за последние десять минут. Ты просто едешь по дороге, желая поскорее оказаться дома, а я уснула пару минут назад. Итак, раз, – Дэни отпустила Рупа и поудобнее устроилась на сиденье, закрыв глаза, – два… – она вздохнула, стараясь успокоить дыхание, – три.
Дэни чувствовала, как сглотнул Руперт, очевидно приходя в себя. Она понятия не имела, что он сейчас чувствовал, но надеялась, что произошедшее никогда не станет ему известно.
ГЛАВА 2
Старый Скъел не жаловал всяческих «электрических новинок» и по этому даже друзей заставлял отключать телефоны и класть в небольшую пластиковую коробку у входа. Он часто слушал свой древний патефон, сидя вечерами у камина и попивая какую-то травяную настойку на спирте с клюквой. Грел свои старые ноги в высоких шерстяных носках, вытянув их к самому огню. Вообще Скъел был мало похож на священника: уж слишком ворчлив, много сквернословил и не брезговал крепкими напитками. Впрочем, это не мешало ему верить и проповедовать в своем небольшом приходе в такой глуши, как Нуоргам.
Когда Джимм пришел к нему с поздним визитом, картина не отличалась от обычного: Скъел так же сидел в кресле и попивал настойку, слушая, какую-то финскую певицу шестидесятых годов. Он мирно улыбался, блаженно потягивая и причмокивая губами после очередного глотка и в редкие, наверное, особо трогательные моменты песни, подпевал женщине из прошлого. Джимм сидел рядом и наблюдал за своим старым знакомым.
– Твой дед, Джимм, – голос Скъела был скрипучим, как хруст снега под ногами, – засранец. Этот гад сгинул так же неожиданно, как и появился. Два года водили дружбу, а после этот долговязый смазливый засранец уехал, даже не предупредив и не попрощавшись. Я тогда долго вспоминал его плохим словцом.
– Я ведь уже вам говорил, что дед…
– Да, да, да, мальчик, я хоть и старый, но с памятью у меня все отлично. «У его родителей были проблемы» – так ты сказал. Да неважно сейчас это. Жалко его, хороший был мужик, – Скъел закашлялся и вновь приложился к напитку. – Писал редко, но никогда не забывал. И все-таки я правильно думал, что Калеб уже на небесах. Несколько лет не получал писем.
Бротт криво улыбнулся. Конечно, когда ты сначала бежишь от собственного клана, а потом и вовсе в беспамятстве валяешься в подвале, где-то в Луизиане, как-то забываешь, про старых друзей. Сколько бы ни прошло времени, Джимм так и не смог до конца привыкнуть к тому, что все его знакомые увядают буквально на глазах. Многих друзей он похоронил и поэтому старался меньше привязываться к смертным. Но что поделать, когда ты телепат и понимаешь все чувства смертных, знаешь мысли и видишь прошлое и будущее их глазами. Иногда лучше наблюдать за восхитительной вспышкой пламени, нежели лицезреть мертвый и ровный огонь, на который походило большинство этернелей.
– Кто бы мог подумать, что внучок Калеба в один прекрасный день придет ко мне и попросит провести церемонию бракосочетания. А ты ведь такой же смазливый, как дед.
– На счет смазливости не знаю, но, да, мне говорили, что я похож на него.
– Чертовски, парень! Сначала я вообще решил, что поехал головой.
Оба мужчины усмехнулись.
Джимм знал о его судьбе лишь по письмам. В пятьдесят восьмом этот мужчина занимал не последнюю роль в парламенте. Тогда Сшиллс хотели получить себе огромный кусок Финляндии и разместить здесь одну из резиденций. Это место было политически выгодно, учитывая напряженные тогда отношениях с кланом Семаргл. Русским тоже хотелось подобраться ближе к ослабевшим этернелям из Норвегии. Джимм два с половиной года жил в Хельсинки и подбирался через Скъела к верхушке. Но Бротт так и не успел сотворить задуманное, так как пришлось срочно возвращаться обратно и сдерживать взбесившихся Фиррор.
Когда-то прожженный политик, любитель крепкой выпивки и женщин в какой-то момент бросил все, женился и уехал в глушь. Получив нужное обучение, Скъел стал священником и теперь проповедовал всем слово Господне. Ну, и обручал, конечно.
– Скажи одно, – седовласый финн повернул к нему голову и посмотрел пронзительно-голубыми глазами на Джимма, – какого хрена так поздно? Ночью мне еще не доводилось соединять души.
– Солнце. Я плохо его переношу.
– Оооо, прям, как твой дед. Хреновая зараза. Но, – мужчина прищурился, – не похож ты на человека, который, как какой-нибудь вампир, на солнце жарится. Лицо-то загорелое.
Кровь Сэм, что давала ему возможность находиться под солнцем, сыграла свою роль и за те несколько дней, что пару месяцев назад он мог спокойно передвигаться под небесным светилом, хорошо отразились на бледной коже этернеля стойким загаром.
– Ну, так что, все в силе? – решил проигнорировать подозрительный тон Скъела вампир.
– Спрашиваешь, – медленно проворчал старик и глубоко вздохнул. – Староват уже для ночных бдений, но как отказать внуку одного говнюка.
Джимм послал старому священнику спокойную улыбку и, попрощавшись, вышел в сумерки. Можно поблагодарить провидение, что Скъел вообще пустил его к себе в такое позднее время.
Бротт долго смотрел в небо, стоя на пороге дома старого друга. Со временем привыкаешь ко всему, но как же иногда странно начинаешь себя чувствовать. Для смертных срок его жизни велик, столько мало кто живет. Со стороны же этернелей Джимм еще всего лишь мальчишка, верящий в свою уникальность и неуязвимость. Только события трехлетней давности дали ему возможность реальной оценки своих способностей и понимание того, что даже бессмертные смертны.
Он медленно зашагал в сторону дома и усмехнулся, поняв, как сошлись сейчас его мысли с мнением Руперта. Парень так же, как и раньше не желал присоединяться к темной стороне жизни. Свет его манил, жизнь ему нравилась. Руп откровенно наслаждался пищей, крепким ночным сном, теплыми солнечными лучами. Ему нравилось, как некоторые из девушек щурились ярким днем, как улыбались ему, такому не похожему на обычных финских парней, с акцентом, что иногда смешил их. Он любил то, как жил, и ничего менять ему вовсе не хотелось. Когда-то им с Самантой придется наблюдать, как Руперт стареет, чахнет, покрывается морщинами и неотъемлемыми болячками старости смертных. Им придется смотреть на его похороны. Будет ли он в кругу любящей семьи? Жена, дети, внуки? Этот парнишка еще лишь в самом начале своего пути. Но как же этот путь мимолетен по сравнению с вечностью этернеля. Иногда казалось, что еще немного, и Джимм попросту перестанет замечать время, бегущее где-то рядом с ним.
Самое страшное: Бротт не знал, каким будет их с Сэм ребенок. Что если он будет обычным смертным? Неужели они станут наблюдать, как тот неизбежно растет и стареет. Сможет ли Джимм самолично, жалея его короткий век, убить чадо и возродить в более жестокой жизни, где ты вынужден добывать себе кровь и вечно конкурировать с другими. Ему не хотелось, чтобы ребенок был как-то впутан в политические игры кровных братьев. Невинное создание не должно касаться той грязи, что царит в подлунном мире.
Странно, и когда же он переменил свое мнение о братьях? Да, они всегда казались более холодными, расчетливыми, но чтобы так откровенно ненавидеть всех… такого еще не было. Сэм или же будущий ребенок так влияли на его отношение, кто знает?
Телепат глянул время на смартфоне и парой быстрых скачков переместился к дому. Вот-вот должны были приехать Руп с Дэни. Кажется, он уже мог чувствовать скомканные чувства и мысли парня.
Вампир помотал головой. Все же эта девчонка сильно запала в душу Руперту. Как бы он себя не утешал, не обманывал, но при каждом упоминании ее имени, у него внутри что-то екало, да так, что нарочно держащий свой дар в узде Бротт, чувствовал это.
Мужчина собирался было зайти в дом и предупредить Саманту, но что-то заставило его остановиться.
По спине горячими пальцами прошелся настойчивый призыв. У него на секунду сбилось дыхание, и Джимм оперся рукой о шершавую холодную стену. В глазах слегка потемнело, а мир заглох на мгновение.
В который раз. В этом месяце уже второй.
Он знал кто это, но не собирался отвечать, так же как и раньше.
Орифия.
Она была в отчаянии и пыталась до него дотянуться. Хваталась за слабое ощущение, что, скорее всего, казалось ей отголоском когда-то работавшего канала, и изо всех сил звала его. Джимм был уверен, что глава Сшиллс не подозревает о том, что он выжил. Пусть она и приказала Йерту когда-то помочь своему чаду, но после тот специально блокировал ее нападки, как только у него поднакопилось сил. Старый этернель планировал иметь в рукаве козырь, про которого все бы думали, как о мертвом. Какие конкретно у него были планы, уже никто и не узнает. Йерт успел и без того наделать много черных дел. Вспомнить даже недавние убийства в Орлеане.
– Черт, – этернель еле выдохнул, приходя в себя.
С этим надо было что-то делать. Почему именно сейчас мать хваталась за эфемерную соломку? Почему он чувствовал такое отчаяние в ее призывах, вовсе не схожее с тем, что было раньше. Она обеспокоена не им. Будто бы просит помощи. Все нутро кричало о том, что нужно ей помочь, кровь узнавала создателя и тянулась к ней в желании защитить.
Что же, черт возьми, происходило?
За время, что Джимм боролся со своей стороной выходца Сшиллс, к дому медленно подкатилась машина Руперта.
Парень странно себя чувствовал. Было похоже на начинавшуюся болезнь, словно мешает что-то незначительное. В полной задумчивости и с головной болью Руп вылез из машины и странно посмотрел на Бротта.
Дэни же, не дожидаясь его помощи, выбралась из авто сама и, как ни в чем не бывало, улыбнулась Джимму.
Телепат внимательно посмотрел на парня. Легко проскользнул в мысли, дабы понять, что не так с его головой, и пришел в ужас. Какой-то идиот неумело вырвал из его памяти целый кусок воспоминаний, даже не заменив на новые. Потому Руперт испытывал ломающую на части боль, одновременно с тем чувствуя огромную неловкость. После огромного белого пятна в воспоминаниях он вдруг резко очнулся посередине дороги, спидометр показывал сто двадцать километров в час. Руп чувствовал, как сильно бьется его сердце, а пульс стучит в висках. Но больше всего его занимала и убивала собственная эрекция.
– Привет, – этернель не подал виду, что почуял что-то неладное.
Руперт скривил рот в каком-то далеком подобии улыбки, желая сейчас скорее оказаться в душе и постоять под ледяной водой несколько минут.
– Дэни, рад тебя снова видеть, – Джимм распахнул объятия и легко прижал к себе маленькую девочку, которой когда-то обещал помогать во всем.
Жаль, что слово свое он так и не сдержал. Все же она тоже Сшиллс. Только о ней никто и не знает, кроме клана Вуду. Судьба обошлась с Дэни несправедливо, а точнее чертов Йерт. И зов родной крови Сшиллс пополам с его собственным желанием тянулись помочь и обучить ее хотя бы азам того, что положено уметь этернелям их клана.
«Я не знаю, что ты там наделала, но следы ты затерла очень плохо», – мысленно транслировал он девушке свои мысли, а, выпустив ее из объятий, строго на нее посмотрел.
Его подозрения были верны, Дэни – настоящее дитя Йерта. Со схожими способностями и, скорее всего, силой.
«Рано или поздно он вспомнит, если не успеет до этого свихнуться», – Дэни незаметно для Рупа округлила глаза на слова Джимма. – «Я подправлю. И нам не помешает потом поговорить наедине».
– Пойдемте, Сэм нас ждет.
*****
Дэни лишь кивнула, чувствуя себя сейчас настоящей идиоткой. Ну, конечно, разве могло быть иначе? Джимм был супер этернелем, способным при должном «кормлении» забираться в голову даже людям с другого конца света. Дэни бы не удивилась, если как-то он ловил и связи с космосом. А что? Ее всегда занимал вопрос: одни ли они во Вселенной? Может, хоть Бротт в курсе. Кто, если не он? Дэни чуть не усмехнулась, осознав какие глупости вдруг пришли ей в голову.
Однако даже несмотря на этот конфуз, молодая этернель была рада снова его увидеть. В душé будто что-то откликнулось, признавая родство. Наверное, глупо, учитывая, что с Джиммом она провела всего пару дней, а настоящей семьей считала клан Вуду. Даже скорее Эдду, чем кого-то еще. Курт – отличный парень, но у него никогда особо не было на нее времени. Дэни все понимала, держать в узде целый клан неуравновешенных этернелей – то еще удовольствие...
Джимм остановился на пороге и бросил взгляд через плечо, будто бы спрашивая, почему она замешкалась.
Дэни глубоко вздохнула и последовала за ним, поняв, что даже не уследила за исчезновением Рупа. Все же голос Джимма в ее голове стал для нее неожиданностью. И не сказать, чтобы приятной.
Стоило ей войти в дом, на нее сразу обрушился запах выпечки. У Дэни бы даже потекли слюнки... раньше. Теперь же это стало лишним напоминанием о том, чего она так недавно лишилась. Или давно?
В прихожей Дэни сняла куртку и обувь, с радостью приняв выставленные тапочки. Все же даже удобные кроссовки становятся в тягость, когда проносишься в них через полмира.
Джимм усмехнулся, заметив облегчение, отразившееся на лице Дэни.
– Ладно, веди, – в ответ улыбнулась она.
Сэм и Розалия нашлись на кухне. Даже если бы Дэни не знала об их родстве, то сейчас, увидев их вместе, у нее не осталось ни единого сомнения. Совершенно одинаковые насыщенные зеленые глаза просто нельзя было распознать никак иначе, и Сэм с матерью так синхронно обернулись к Джимму и Дэни, что темные, почти черные волосы также одинаково взметнулись.
На лице Саманты расцвела улыбка, и девушка, отложив нож, которым до прихода жениха и гостьи нарезала огурцы, бросилась к Джимму. Она в мгновение ока оказалась рядом с ним и обвила руками его шею. Дэни не смогла сдержать улыбки, когда Джимм обнял невесту за талию, а в его глазах отразилась такая теплота, что у Дэни перехватило дыхание. Как же здорово, что они нашли друг друга. Она была уверена, что это чудо. Саманта по любым подсчетам должна была умереть во благо процветания расы этернелей. Но у судьбы, похоже, другие планы. Она жестоко подшутила над всеми ними, но, в конце концов, свела вместе два любящих сердца.
Джимм нежно поцеловал Саманту в лоб, а потом виновники сбора в Нуоргаме целого шабаша, обернулись к ней.
«Нет, серьезно, у нас здесь, будто Ведьмина гора», – про себя усмехнулась Дэни.
– Привет, – протянула Сэм руку Дэни. – В прошлый раз мы не сильно-то и успели познакомиться, – закатила она глаза. – Но мне кажется, что я уже тебя знаю. Мне много о тебе рассказывали.
– Надеюсь, не только плохое, – натянуто улыбнулась Дэни, пожав ладонь.
– А ну брось, детка, – откликнулась Розалия, подходя к ним. – Ничего нет в тебе плохого, даже если ты пытаешься считать иначе, – она приблизилась еще на пару шагов и крепко обняла Дэни. – Я по тебе соскучилась, малышка. Как ты там без меня? Как Эд? Еще не засунул себе в одно место сарказм и личину «я такой ужасный, поэтому все должны меня бояться»?
Дэни фыркнула, заметив, как Джимм закатил глаза, а Сэм сама усмехнулась, качнув головой.
– Мам, – с улыбкой произнесла она.
– Что «мам»? – обернулась Розалия к Сэм. – Я должна знать в каком состоянии у нас будут гости. Если хочешь знать, с Эдду никогда не было просто. Этот мальчик себе на уме, – обвинительно произнесла она. – Если он по-прежнему считает себя самым умным и едет сюда с Хлоей… Мамочки, да они разнесут нам дом. Как они вообще сошлись? – приподняла она брови, отстраняясь от Дэни.
– Ну, это долгая история, но они и меня первое время держали в неведении. Пока я не прижала Хло к стенке и не заставила мне все рассказать, – ответила Дэни, чувствуя, что напряжение от первой встречи, спустя долгое время, пропадает, а на его место приходит некое чувство тепла и… семьи? Как давно она не произносила даже мысленно этого слова?
Все же Дэни завидовала Саманте. Завидовала тому, что она может спокойно рассказать все матери, а не держаться от нее как можно дальше, старательно избегая любых вероятных встреч. Сэм не приходилось страдать вдали от родителей. Да, конечно, ситуации с предками у них разные, и нашла Саманта Розалию совсем недавно, но все же Дэни тосковала по родным, и многое бы отдала только за то, чтобы придти к ним вечером и, обняв отца и мать, по душам поговорить с ними. Жаль, что это так и останется мечтами. Мечтами, длящимися целую вечность, отведенную ей как этернелю. Если, безусловно, на них не обрушится очередная заноза в заднице, как было с тем серийным маньяком в Новом Орлеане.
– Если честно, даже не представляю их вместе. Когда я была у вас, они не могли выносить друг друга, – проговорила Розалия с ноткой недоверия в голосе.
– Они просто безумные. У них сейчас самая настоящая любовная горячка. Так сильно как раньше ненавидели, они сходят с ума друг по дружке. Вы бы видели, как Хло затащила его в торговый центр. Я была с ними и пожалела, что забыла сотовый дома. Это нужно было снимать на камеру! – вдруг воскликнула Дэни. – Эд все время хмурился, посматривая по сторонам, и всем своим видом выражал несчастье. Похоже они на что-то поспорили, и Хло выиграла. Правда, на что именно мне не сказали, заявив, что я слишком мала для этого. Как же, – закатила она глаза. – А потом мы час сидели перед примерочной, пока Хло перемеривала пол магазина. Ее юбки становились все короче, а край чулков все отчетливее, пока, наконец, она не вышла в подобие свитера. Там была пара парней, присвистнувших при ее появлении. Вы бы видели Эда. Он буквально прожег их взглядом. Бедняги ретировались, сверкая пятками. А потом он поднялся и направился к Хло, приказав мне погулять. Можно подумать, кабинки звуконепроницаемые, а я вдруг оглохла, – фыркнула она.
Саманта приоткрыла рот, а Розалия залилась смехом. Джимм же приподнял брови, а его губы дрогнули в намеке на улыбку.
– Оу, – выдохнула Сэм, глупо улыбнувшись. – Думаю, нам следует запастись берушами? – она посмотрела на Джимма, вдруг изменившись в лице. – А вообще, мог бы хоть раз съездить со мной в магазин. Даже Эд вот уломался, – скрестила она на груди руки. – Ты меня стыдишься? Разве я уже потолстела? – Сэм потрогала все еще плоский живот. – Конечно, приехал, ковбой, покатался, обрюхатил, а теперь можно ни о чем не думать, в первую очередь обо мне. Может, мне хочется приключений, драйва, острых ощущений, – пробормотала она себе под нос с сарказмом и вдруг поднесла руку ко рту. Лицо моментально приобрело беловатый оттенок. – Прости, – просипела она, метнув взгляд на Дэни, а потом чуть ли не бегом выбежала из кухни, очевидно, направившись в туалет.
Розалия покачала головой.
– Моя малышка... – прошептала она, по сути, ни к кому не обращаясь, а потом перевела взгляд на Джимма, растерянно смотрящего вслед Саманте.
«Да у них тут настоящий дурдом», – чуть не рассмеявшись вслух, подумала Дэни. Отношения Сэм и Джимма были по-настоящему интересными. А подобные речи Саманты, видимо, уже стали нормой.
Если честно, Дэни знала об играющих и творящих не пойми что гормонах только понаслышке, а теперь – после внезапного обращения в этернеля, никогда и не узнает на собственном опыте, но, может быть, оно и к лучшему? Дэни бы не хотела, чтобы эмоции брали над ней верх, как сейчас происходило с Сэм.
Безусловно, ребенок будущей четы Бротт станет уникальным. Она понятия не имела, как и почему подобное стало возможным, но если малыш возьмет хоть что-то из способностей Джимма или же отголоски возможностей Сэм, как Ходящей, то это будет тот еще номер.
«Если не сойдет с ума, как остальные полукровки», – вдруг пришла ей в голову мрачная мысль, но она тут же ее отбросила. Говорят, мысли материальны, значит, лучше об этом не думать.
– Джимм, – произнесла Розалия, – проводи Дэни в мою комнату, – она погладила девушку по волосам. – У нас не так много комнат, да и домик довольно маленький, поэтому будешь жить со мной. Обещаю, что не храплю и не пускаю слюни, – усмехнулась женщина.
– О, и не думала. Все отлично, – уверила она Розалию, а потом ей пришла в голову одна мысль. – А где будут Эд с Хлоей?
– Их подселим к Рупу... В конце концов, мы с ним самые глухие в этом доме, – развела она руками.
Дэни лишь рассмеялась.
Джимм махнул ей головой, приглашая проследовать за ним. Судя по всему, телепат все еще был в своих мыслях и переживал за Сэм. Это четко читалось на его лице.
– Не бери в голову, – тихо прошептала она, зная, что Джимм и так ее услышит. Они остановились напротив темной деревянной двери. Почему-то сейчас Дэни не брала в расчет то, что была сущей малявкой по сравнению с ним, и что любые советы от нее могут звучать комично, учитывая, что Джимм пару минут назад ее саму отчитал за неразумное использование дара. Однако у нее рвался с губ не совсем и совет. «Лишь бы он не убил меня после этого». – Знаешь, а может, она и права. Девушкам иногда хочется невероятных ощущений. На твоем месте, я бы подумала о чем-то необычном, – пропела она с милой улыбкой, а потом быстро шмыгнула в комнату, видя, как темнеет лицо вампира.
«Прелесть».
ГЛАВА 3
– Черт, – тихо сквозь зубы выругался Эдду, устало потирая переносицу.
Казалось бы, все прекрасно: ночь, луна, звезды, пляж, шикарная женщина в бикини рядом, бутылка виски в руке и больше никого вокруг.
Хренова романтика.
Но сколько бы он не пытался расслабиться – не получалось.
Перемены.
Их тяжелый дух, будто бы витал в воздухе, давил на виски и заставлял желать немедленно вернуться в Орлеан. Кровь звала вудиста к родителю и клану. Кровь знала, что должно произойти очень скоро. Темнокожий этернель чувствовал отголоски боли, что переходили ему от Курта. Всего лишь призраки, шепот того, что сейчас творилось с главой клана Вуду. Бейна ломало и плавило изнутри, но он боролся, хватаясь за нити разума и связь с Эдду. А Эд тут на песочке в плавках бухает и подумывает, где лучше трахнуть Хлою: в море или прямо здесь, на берегу. Это вовсе не достойно поведения наследника.
Все приходило волнами. Сначала Эдду накрывало раз в несколько дней, а после волны призраков боли стали приходить каждый день. Сегодня это был уже второй раз.
«Надо все отменять. Ехать обратно», – хмуро подумал маг и рухнул на спину, закрывая глаза.
Песок приятно врезался в кожу шершавым ковром. Их рейс до Санкт-Петербурга был только следующей ночью. Перед самым рассветом. Они с рыжей до последнего заметали следы. Чертовы Сшиллс зачем-то следили за ними до Праги. В Чехии им удалось оторваться и сделать кучу пересадок, взять не одну машину на прокат, проехать много миль, чтобы, наконец, по-настоящему остаться вдвоем. Здесь. В городе со странным и труднопроизносимым лично для него названием.
По-своему красивый, больше похожий на вырезанную из прошлого картинку, только с вклеенными машинами и остатками послевоенного времени. Больше всего его прельщал здесь именно мир запахов. Одновременно и дурманящий чуткий нюх, и жгущий своей яркостью ноздри. Из-за туристов сам город частично не спал, но вот в отдалении на старых пляжах, где сильно прорастала трава, лежали камни, и создавалось ощущение одиночества, можно вести себя как вздумается, не боясь лишних глаз. Только поэтому под густой листвой деревьев, окруженная кустарником и тишиной стояла их машина, а рядом небольшая палатка. Так Эдду чувствовал себя на странность лучше, хотя удобство города въелось в него за последние десятилетия.
– Удивлен тому, что ты взяла с собой бикини, Хло, – он открыл глаза и уставился в полное звезд небо. Ночь здесь тоже была прекрасной. – Откуда ты знала, что мы вообще окажемся на пляже?
Нутро снова сдавило, и он резко сел, чуть не выронив бутылку из рук. Отпил виски, даже не поморщившись. Что там происходит с Куртом? Проводит какие-то свои эксперименты или же опять пускает по вене «Хмурого»? Сейчас, в тысячи миль от дома, тяжело понять и почувствовать его.