– Сафаров, короче!
– Они диспетчеры, товарищ лейтенант, регулярно выходят на работу, но полетов давно уже не было, поэтому они занимаются тем, что обслуживают систему навигации.
– Спроси: в данный момент аэродром может по техническим возможностям осуществлять посадку и взлет самолетов?
После перевода диспетчеры утвердительно закивали головами и стали что-то объяснять.
– Товарищ лейтенант, аэродром к приему готов, но в данный момент отключена подстанция, питающая освещение полосы и оборудование в ночное время.
– Кто охраняет аэродром? Какие силы и средства выделены для его охраны и обороны?
Сафаров перевел и выслушал ответ:
– После революции самолеты прилетали не часто, власти выставили охрану в количестве не более десяти человек – что-то вроде народного ополчения. Они не военные, службу несут в круглосуточном режиме. Вооружены автоматами.
На послышавшийся в коридоре шум, я вскинул оружие на уровень пояса и выскочил наружу. Баравков толкал перед собой по лестнице двух пожилых мужчин в потрепанных халатах и засаленных чалмах.
– Товарищ лейтенант, спали на первом этаже здания. Одного из них пришлось «рубануть», а эти сопротивления не оказали.
Понял, что это и есть охрана аэродрома.
– Спроси: сколько человек охраняют объект?
– Шесть, товарищ лейтенант.
Немного.
– А есть ли рядом военные части, и что за власть контролирует город?
После перевода афганцы пожали плечами. Сафаров что-то им втолковал, размахивая руками не меньше аборигенов.
– Товарищ лейтенант, людей с оружием в городе много, но военных нет. Для них власть все те, кто ими командует и платит деньги.
– Понял, Сафаров, уходим.
Выскочили наружу из здания – все проходило по плану: Нищенко подал сигнал – в порядке, группа Баравкова уже была в самолете, Сафаров завершал посадку.
– Все на месте, товарищ лейтенант, – доложил, подбежавший Нищенко.
– В самолет!
У двери стоял Леонид.
– Валер, я сам.
Задраив дверь, он побежал в кабину.
Двигатели, набрав обороты, вышли в нужный режим. Покатились по бетонке, затем, вырулили на полосу – разбег, плавный отрыв от земли и выход в набор высоты. Посмотрел на часы: с момента захвата КДП и до взлета прошло пятнадцать минут.
Вытянув ноги, я откинулся на борт самолета.
– Сафаров, проверить оружие.
- Есть.
В иллюминаторе, растянувшись с запада на восток, пролегало залитое солнцем ущелье, и кругом только горы с восхитительными пиками вершин.
В какой-то момент я обнаружил дрожание рук. Онемели что ли? Хотя, вряд ли, неметь им было некогда. Пойду-ка я лучше к ребятам в кабину. Лехина спина в голубом комбинезоне сразу бросалась в глаза. Он сидел на рабочем месте борттехника, не видя меня, и крутил головой, обращаясь то к Александру, то ко второму пилоту – Славке. Славка, что-то говорил по переговорному устройству. Жихарев кивал, улыбаясь цыганскими глазами. Я хлопнул по спине Леонида.
– Не делай серьезного лица Леха, это тебе не идет. Бери пример с командира.
Смешливое настроение пришло взамен напряжения последнего часа, связанное с только что проведенной и может быть не самой сложной операции.
– Мы, думаю, заслужили того, чтобы отметить успех совместного мероприятия. Так, Валер?
Командир повернулся ко мне.
– Никаких возражений, Сань, – схватываю на лету добрую мысль Александра.
– Свяжись с Соколовым по радио – пусть распорядится в своей резиденции подготовить баньку и, к слову сказать, поляну накрыть. Заслужили.
– А то? – Не унимался командир «05», сверкнув белозубой улыбкой.
– Ничего. И наша пойдет, дай Бог прибудем на место.
Взгляд цеплялся за южную оконечность снежного Пагмана, ослепляя глаза отраженным светом солнечных лучей. Кабульское плато раскинулось по курсу, заходившего на посадку самолета. Столица Афганистана, раскинувшись на десятки километров, находилась правее. Серо-синие кварталы Кабула, словно перетекали из одной долины в другую через цепочки отдельных хребтов. Даже с большой высоты этот невообразимый по колоритности город не окинешь взглядом не только потому, что он задыхался от висевшего над ним слоя тяжелого смога, но и от большой протяженности его застроек.
Мы уже заходили на посадку в столичный аэропорт и через несколько минут неслись по знакомой бетонке, с правой стороны которой раскинулся палаточный городок дивизии.
Зарулив на литерную стоянку, экипаж выключил оборудование, двигатели. Из кабины появился Злобин.
– Ну, вот и приехали, – выдохнул Ленька.
В открывшуюся рампу ворвался зной палящего солнца с характерным керосиновым запахом аэродрома. Сели под плоскостью у края рулежки, огляделись, от расположения роты к самолету шла представительная команда во главе со Скрынниковым: Иван Комар, Сашка Чернега, Сергей Коробицын.
– Сафаров, строиться.
– Товарищ гвардии подполковник, разведывательная группа поставленную задачу выполнила. Командир группы гвардии лейтенант Марченко.