Обе пары: дозор и прикрытие двинулись из хмызника к указанной цели. Обернувшись к Нищенко, я шепнул:
– За тобой тыл, Игорь, не повесь «духов» на хвост.
– Понял.
– Все в порядке?
– Нормально, товарищ лейтенант.
– Поглядывай по сторонам.
– Есть.
Выдвигаясь к выступу обрыва, мы пересекали широкий овраг, похожий на мини каньон, по диагонали. Трава при выходе на открытый участок была уже не очень высокой и не путалась под ногами. Опять же – исчезла ее камуфляжная защита, не позволяя нам сливаться с естественным фоном местности.
Усиленный Фетисовым и Архиповым дозор, страхуя друг друга, поднимался на верхнее плато обрыва, тем не менее, мы еще находились в невыгодном для себя положении. Захватить кусочек обрыва на пересечении поймы реки и долины было задачей номер один. Дальше – проще, нам уже не светила внезапная встреча с противником, мы уже будем контролировать местность.
Я надеялся на разведчиков, ушедших в дозор. В случае опасности парни примут бой, как положено, но еще рано, очень рано думать о драке, нужно немного времени, чтобы разобраться с обстановкой наверху и организоваться в опасную для «духов» засаду.
Ночной прицел «танцевал» в моих дрожащих от напряжения руках. Включил его поворотом потенциометра – на открывшейся в преобразователе местности не сложно было различить движение людей, вышедших на открытый участок перед входом в расщелину оврага. На его высокой оконечности расположились мы, не успев принять боевой порядок засады. «Духи». Сгрудившись кучей, они остановились, вероятно, принимая решение в соответствии с замыслом разработанной ими операции. Решив организационные вопросы, как охарактеризовал бы я действия противника, душманы, вытянувшись в колонну по одному, пошли в нашем направлении. Только теперь, вышедший из зеленого массива душманский отряд можно было пересчитать. Мне показалось, что «духов» было слишком много – вспомнил информацию штаба дивизии о возможном их соединении в более крупные формирования. Несколько раз я пересчитывал колонну противника, пытаясь понять – один это отряд или все же две-три отдельные группы?
|
|
– Спокойно, ребята, спокойно, отслеживаем движение.
Это одна группа, других движений на фронте моего наблюдения я не видел, значит, предполагать синхронные мероприятия противника в ближайшее время не приходилось.
Темные контуры «духов», «накладываясь» в прицеле друг на друга, размеренным шагом двигались к намеченной цели. Восемнадцать человек я видел точно, если кого-то и выпустил из вида, все равно их было не более двадцати. Где они пойдут? По оврагу под нами или выйдут наверх и выйдут в расставленную им засаду? Сердце билось в груди, готовое выскочить наружу.
А душманский отряд, вытянувшись колонной, шел, не торопясь, через поле. Что бросалось в глаза? Противник не посчитал возможным выставить дозорных: ни головных, ни в тылу – уверенным, неторопливым шагом «духи» шли налегке без снаряжения и тяжелого вооружения. Большинство душманов держало автоматы за ствол на плече, что облегчало их перемещение в походном порядке. Именно в походном, а не в предбоевом или боевом, что говорило бы об их настороженности при выходе к рубежу проведения акции против войсковой группировки русских. Впрочем, чего им опасаться? Они у себя дома и, похоже, вообще не допускали присутствия «шурави» у кишлачной зоны – шли спокойно, с достоинством, как на работу.
|
|
Момент имел ключевое значение. Мне необходимо было понять путь, по которому пойдет душманский отряд, чтобы выстроить конфигурацию засады таким образом, чтобы она была наиболее эффективной при уничтожении врага в первую минуту – дальше разберемся. Я отслеживал движение противника от первого бойца до последнего, не теряя надежды, что должны же, наконец, «духи» определиться с маршрутом выдвижения к объекту атаки. По оврагу? Или, поднявшись на обрыв, выйдут прямо на нас? Третьего пути у них не было. Назад они уже вряд ли повернут – настроены решительно.
Полевой командир, словно подслушав мои сопереживания, принял решение… Душманский отряд повернул на нас. Я оторопел, рассчитывая, что «духам» выгоднее было идти по долине широкого оврага. Вот и пожалуйста – у них совершенно иное мышление на, казалось бы, очевидные вещи. Надо срочно менять конфигурацию засады перемещением нескольких разведчиков на ударную позицию – ближе к выступу обрыва!
– Ксендиков, Мандрыко, Гапоненко – к Ивонину, – шепотом скомандовал я разведчикам. Ваше место в общей схеме засады, но не мешайте друг другу.
– Понятно, товарищ лейтенант, – ответил Ксендиков.
– Вперед-вперед.
Схема моего замысла был несложной. Если «духи» полезут наверх, они как раз выйдут на усиленную группу Ивонина, задача которой внезапным огнем подавить живую силу душманского отряда, а мы, подключившись с правого фланга, завершим его уничтожение. Выдвинувшись ползком к выступу обрыва, парни через пару минут усилили принявшую боевое положение подгруппу Ивонина.
|
|
Душманы продолжали неторопливое движение по направлению к нам. В прицел хорошо были видны детали одежды, задумчивое выражение в лицах. Они, словно бы ушли в самих себя или разговаривали с Аллахом. Бородатых было немного – больше всего молодежь, оторванная от полевых и хозяйственных работ. А если профессиональные бойцы с опытом контрабандного перемещения наркотиков в соседний Пакистан? Впрочем, какая теперь разница? – Противник постепенно сокращал расстояние до установленной на них засады.
Перед горловиной оврага «духи» опять сменили направление, смещаясь по натоптанной тропинке в тень расщелины обрыва. Спина стала мокрой. Подниматься на плато «духи» не собирались, они выбрали путь внизу под расставленной нами засадой. Интересное решение: я бы в боевое столкновение с противником так группу не повел. Неужели они нас ни за кого не считают? Решили прикрыться гребнем обрыва, вернее, тенью от него, чтобы выйти к нашему лагерю. Срочно опять менять конфигурацию засады и акцент сместить на нашу подгруппу.
– Яруков, ко мне Ивонина, Фетисова и Сокурова. Мандрыко – старший.
– Есть.